Глава 35: «Решение»
- А... анимаг? - спросила Агата, от волнения теряя контроль. На её руках начала появляться шерсть.
Руби подбежала к сестре-близняшке и стала её гладить по рукам.
- Питера Петтигрю нет в живых! - сказал Гарри. - Он убил его двенадцать лет назад.
Лицо бывшего узника исказила гримаса.
- Я действительно хотел убить, - зарычал он, скаля желтые зубы. - Да малыш Питер оказался хитрее меня... Но на этот раз у него ничего не выйдет.
И Блэк кинулся на крысу. Живоглот очутился на полу, а Рон заорал не своим голосом; беглец придавил ему сломанную ногу.
Ремус пытался оттащить Блэка от крысы.
- Они... имеют... п... право... знать...
После того как Руби помогла посадить узника в кресло.
Блэк утихомирился, но его ввалившиеся глаза неотступно следили за крысой, которая сжалась в комок под защитой искусанных, исцарапанных и окровавленных рук Рона.
- Рассказывай быстрее, Рим. Я хочу покончить с убийцей.
- Вы просто психи, вы оба, - Рон очумело потряс головой и оглянулся за поддержкой к Гарри и Гермионе. - С меня хватит, я в вашу игру не играю.
Он попробовал подняться, опираясь на здоровую ногу, но Люпин вновь достал волшебную палочку и направил её на Коросту.
- Тебе придется выслушать меня до конца, Рон. И пока будешь слушать, держи покрепче Питера.
- Он не Питер, он моя Короста! - завопил Рон.
- Многие видели, как Петтигрю погиб, - сказал он, повернувшись к Люпину. - Была целая улица свидетелей...
- Да ничего они не видели! Они только думают, что видели... - снова разъярился Блэк, мрачно наблюдавший, как крыса отбивается от Рона.
- Действительно, все были уверены, что Сириус убил Питера, - кивнул Люпин. - Я и сам так думал до этого вечера. Открыла мне глаза Карта Мародеров. Она никогда не лжет. Питер жив. Рон держит его в руках.
- Но профессор Люпин... Короста никак не может быть Петтигрю... Вы же понимаете, это совершенно невозможно... - сказала Агата.
- Почему невозможно? - мирно спросил Люпин.
- Потому что... если бы Питер Петтигрю был анимагом, это знали бы все. Мы занимались анимагами у профессора МакГонагалл, и я много читала о них в учебниках, когда делала домашнее задание. Министерство магии ведет учёт всем колдуньям и волшебникам, которые могут превращаться в животных; есть специальный реестр, в нём сказано, в каких животных они превращаются, даны их приметы и отличия... Я нашла там профессора МакГонагалл... В этом столетии было всего семь анимагов, и имени Петтигрю в этом списке нет...
- Конечно, нет! - профессор Люпин рассмеялся. - Ты опять права, Агата! Но, видишь ли, Министерству невдомёк, что в замке Хогвартс некогда чудили три не зарегистрированных анимага...
- Если ты собрался рассказывать им всё с сотворения мира, то поторопись, Римус, - проворчал Блэк.
- Хорошо-хорошо, Сириус, но тебе придётся кое-что добавить, я ведь знаю только, как всё начиналось...
Люпин прервал речь на полуслове - что-то громко скрипнуло позади него, и дверь в спальню открылась сама собой. Все пятеро уставились на неё, Люпин сделал несколько шагов и выглянул на площадку.
- Никого...
- В доме полно привидений, - заметил Рон. Но Люпин лишь махнул рукой.
- Нет тут никаких привидений. - Он всё ещё озадаченно смотрел на дверь. - Их и не было никогда в Визжащей хижине. Вой и стоны, которые когда-то слышали, местные жители, издавал я.
- Здесь, собственно, всё и началось. Из-за того, что я стал оборотнем. Ничего бы не произошло, если бы не моя безрассудная тяга к риску... Меня укусил оборотень, когда я был совсем маленький. Родители перепробовали всё для моего исцеления, но в те дни таких лекарств, как сейчас, ещё не было. Зелье, которое готовит профессор Снегг, - совсем недавнее открытие. Оно делает меня безопасным для окружающих. Я пью его неделю, предшествующую полнолунию, и... и после трансформации сохраняю разум. Лежу у себя в кабинете, как вполне безобидный волк, и спокойно жду, пока луна пойдёт на убыль.
Но до того, как волчье противоядие было изобретено, раз в месяц я становился настоящим монстром. И о Хогвартсе даже не мог мечтать. Какие бы родители согласились отдать ребёнка в школу, где он будет учиться вместе с оборотнем. Но вот директором стал Дамблдор. Он отнёсся ко мне с сочувствием, сказал, что я должен учиться и что он примет все меры предосторожности.
Люпин вздохнул и задержал взгляд на Гарри.
- Помнишь, я тебе говорил, что Гремучую иву посадили в тот год, когда я поступил в Хогвартс. Дело в том, что её посадили именно потому, что я поступил в Хогвартс. Этот дом, - Люпин окинул комнату печальным взглядом, - и туннель, ведущий к нему, были построены специально для меня. Раз в месяц меня тайком отправляли сюда из замка - на время превращения. А дерево поместили у входа в туннель, чтобы никто не мог попасть ко мне в дом, пока я опасен.
Но трое моих друзей - Джеймс Поттер, Сириус Блэк и Питер Петтигрю - догадались о моей тайне, - продолжил Люпин, голос его дрожал от воспоминаний. - Вместо того чтобы отвернуться от меня, они решили стать анимагами, чтобы быть рядом, когда я превращаюсь... Они хотели, чтобы я не чувствовал себя одиноким.
Гарри слушал, затаив дыхание.
- Стать анимагом очень сложно и опасно. Это занимает годы. Но они справились тайком, без ведома профессоров. И когда им это удалось - они начали навещать меня здесь, в Визжащей хижине, каждый месяц. Потому что волк опасен только для людей, но не для животных.
Люпин слабо улыбнулся.
- Джеймс стал оленем, Сириус - огромным чёрным псом, а Питер - крысой. Они могли незаметно проникать в замок и туннель. Они сопровождали меня по округе, держали в узде... иногда нам приходилось выбираться за пределы школьных территорий, и тогда мы попадали в неприятности. Именно так родилась КАРТА МАРОДЕРОВ.
- Это... это потрясающе, - прошептала Гермиона.
- Мы стали Мародёрами, - сказал Сириус с каким-то угрюмым торжеством. - Хвост, Рогатый, Лунатик и Бродяга. И ты держишь в руках Хвоста, Рон. Питер предал Лили и Джеймса. Он подставил их под Упивающегося смертью, и потом инсценировал собственную смерть.
- Я... я не верю... - пробормотал Рон, дрожащими руками вцепившись в Коросту.
- Тогда мы тебе покажем, - сказал Люпин, подняв палочку. - Пора открыть тебе глаза, Рон.
С этими словами он направил палочку на Коросту.
- Анимагус ревелио!
Крыса в руках Рона начала судорожно извиваться. Послышался треск, искры, и в следующее мгновение на полу оказался невысокий, лысеющий человек с водянистыми глазами - Питер Петтигрю.
Он обвёл комнату испуганным взглядом, затем бросился в ноги Гарри.
- Пожалуйста... Гарри... Ты же знал твоего отца! Он бы не захотел... они хотят убить меня!
Гарри шагнул назад, глаза его сузились.
- Ты предал моих родителей.......
Ты предал моих родителей, - повторил Гарри, голос его дрожал от ярости. - Ты сказал Волан-де-Морту, где они прячутся!
- Я... я был в ужасе! Он был слишком силён! Он бы убил меня! - жалобно всхлипывал Петтигрю, ползая по полу. - А что мне было делать? У меня не было выбора!
- У каждого есть выбор, - тихо, но твёрдо сказал Люпин.
- Ты продал их за свою шкуру, - бросил Блэк, глядя на Петтигрю так, будто готовился броситься на него в любую секунду. - А потом ты убил двенадцать человек, взорвал улицу, подставил меня... и сбежал, обратившись в крысу.
- Я не хотел... я не знал, что все пойдет так... - всхлипывал Петтигрю. - Сириус, пожалуйста, ты был моим другом...
- Другом? - прорычал Сириус. - Ты был ничем! Ты цеплялся за нас, как паразит. Мы тебя защищали, как глупцы. А ты предал Джеймса и Лили. Из-за тебя Гарри, Руби и Агата остались сиротой. И теперь ты должен умереть.
Сириус выхватил палочку и шагнул вперёд, глаза его полыхнули.
- Нет! - громко сказал Гарри. Он встал между Сириусом и Петтигрю. - Нет, вы не убьёте его.
Все уставились на него.
- Он этого заслуживает, Гарри! - выкрикнул Сириус. - Ты знаешь, что он сделал!
- Знаю, - сказал Гарри. - Но это не мы должны решать. Он должен попасть в Азкабан. Он должен ответить перед законом. Мы не убийцы.
Сириус и Люпин переглянулись, затем опустили палочки.
- Как хочешь, Гарри, - медленно сказал Люпин. - Мы поступим по-твоему. Но ты понимаешь, что он попытается сбежать?
- Не попытается, - мрачно ответил Гарри. - Вы свяжете его. И пусть министерство магии само решает, что с ним делать.
Сириус стиснул зубы, затем шагнул к Петтигрю и связал его верёвками, которые выросли прямо из воздуха по взмаху палочки.
- Мы отведём его в замок, - сказал Люпин. - Всё расскажем Дамблдору.
Но едва они начали готовиться к возвращению, как за окнами раздался вой. Долгий, зловещий.
- Полнолуние... - прошептала Руби.
Люпин побледнел и схватился за голову.
- Я... не успел выпить зелье... - с трудом проговорил он. - Бегите... бегите все!
***
Туман стелился над землёй, пропитывая воздух тревогой. Вокруг царил полумрак, лишь в небе мерцала бледная луна, и её свет играл на лезвиях трав, испачканных кровью и грязью. Руби стояла неподвижно, но внутри неё кипела буря.
Она бросила взгляд на Агату. Их глаза встретились - и Руби вспомнила то, чему когда-то научила их профессор Макгонагалл.
- Flashback -
- Девочки, - говорила строгим, но мягким тоном Макгонагалл, - не всё измеряется палочками и заклинаниями. Существуют древние формы магии, забытые большинством. Магия связи, магия крови, магия разума.
Агата, держа руки за спиной, с интересом спросила:
- Это легилименция?
- Нет. Это глубже. Это не вторжение в чужой разум. Это слияние. Вы - близнецы. У вас один корень, одно сердце. Если вы научитесь, вы сможете не просто слышать друг друга. Вы станете единым существом, мыслящим в двух телах.
Макгонагалл провела их в особую комнату Хогвартса - старая башня с круглыми окнами, каменный пол, старинные гобелены. Здесь не работали обычные чары, но воздух дрожал от древней силы.
- Разойдитесь. Закройте глаза. Дышите ровно. Представьте лицо сестры. Услышьте её дыхание, почувствуйте её эмоции...
Первые минуты - тишина. Только ветер за окном. Но затем...
Агата резко выпрямилась. В её голове зазвучала песня. Голос Руби. Мягкий, знакомый. Она пела старую колыбельную, которую пела их мать, когда они были совсем крохами. Но губы Руби не двигались. Это звучало в её голове - чисто, ясно.
- Я слышу! - выдохнула Агата, не веря.
- А теперь ты, - сказала Макгонагалл.
Агата попыталась. И... получилось.
Слёзы блеснули в её глазах, когда она почувствовала ответную волну тепла от сестры. Руби кивнула, и они обе улыбнулись, как в детстве, когда делили один плед на двоих и мечтали быть волшебницами.
- Молодцы. А теперь - усложним. Агата, прими форму пумы.
Агата издала глухое рычание. Лапы мягко ступили по камню. Но мысли остались ясными. Связь не прервалась. Она «слышала» Руби, как и раньше.
-Flashback ends.-
-Настоящее-
Оборотень взревел и метнулся вперёд. Люди закричали, кто-то споткнулся, кто-то начал отступать. Гарри встал впереди, держа палочку, но было видно - он не знал, что делать.
- *°Агата, уводи всех, я разберусь°* - передала Руби мысль, сосредоточившись.
- *°Ты одна не справишься!°* - голос Агаты в голове был полон страха.
- *°Я приму форму зверя. Но если ты останешься - защищай остальных. Не дай им пострадать°*
Агата кивнула, хотя лицо её дрожало. Секунда - и на месте девушки стояла огромная пума. Мышцы перекатывались под тёмной шкурой, когти вырывали землю, глаза горели янтарём.
Оборотень рычал, обратив на неё внимание. Агата прыгнула вперёд, отвлекая его, словно танцуя, заставляя двигаться за ней, уводя его от остальных.
Руби сделала шаг вперёд. Внутри всё замерло. Она представила себя - быстрой, неуловимой, как ветер в саванне. Гепард. Сильный, стремительный, смертельно точный.
Секунда - и тело её преобразилось. Хищник. Стройный, опасный. С глухим ревом она ринулась в бой.
Схватка была жестокой. Когти против клыков, мышцы напрягались до предела. Руби ловко уворачивалась от укусов Римуса. Она знала: одно прикосновение - и всё закончено.
Сириус в образе чёрного пса ворвался в бой, атакуя со спины. Трое существ - гепард, пума и пёс - против одного, бешеного и одержимого.
Но Римус оказался сильнее, чем они ожидали. В слепой ярости он сбросил Сириуса, ударил Агату, а потом подхватил Руби и швырнул в сторону озера.
В полёте она внезапно превратилась обратно. Как будто её силы иссякли. Тело рухнуло в траву, и острый камень вонзился в живот.
Боль. Сильная. Обжигающая.
Руби вскрикнула, но не смогла даже пошевелиться. Она видела, как её одежда окрашивается в красное, как над ней склоняются лица - Гарри, Агата, Сириус. Кто-то плакал. Кто-то кричал.
И тут... стало холодно.
Очень.
Воздух замер. Трава покрылась инеем. Небо потемнело. Из темноты выплыли фигуры - скользящие, безликие, мрачные. Дементоры. Много.
Один из них подлетел ближе. Протянул руки, губы вытянулись в чёрную воронку.
Руби хотела закричать, но голос застрял в горле. Она чувствовала, как исчезает свет, как тьма затягивает разум...
И вдруг - сияние.
Синий свет разрезал мрак. Патронус! Яркий, великолепный. Огромный олень пронёсся над поляной, расправив крылья. Дементоры зашипели и отпрянули.
Гарри стоял с палочкой, дрожа, весь в слезах.
- *Экспекто Патронум!* - выдохнул он снова.
Огромная волна света смела тьму. Дементоры исчезли.
Руби чувствовала, как руки поднимают её. Кто-то плачет. Кто-то зовёт её имя. Лицо Гарри. Заплаканная Агата. Сириус, сжимающий зубы, словно винит себя.
И затем - только свет.
Тёплый, светлый свет.
И тишина.
---
---
### **Глава: Последствия**
Ночь в Хогвартсе была необычно тиха. Луна, будто уставшая от всего произошедшего, спряталась за плотные облака. В замке царила напряжённая тишина, нарушаемая лишь шелестом занавесок, лёгким шорохом шагов по коридорам и частым вздохом из медотсека, где продолжала бороться за силы Руби Поттер.
Она проснулась до рассвета.
Сон не отпускал её - сон, в котором она бежала по пустынной равнине, в образе гепарда. Её преследовало что-то тёмное, бесформенное, и каждый раз, когда она оборачивалась, тьма надвигалась ближе. Но в последний момент перед ней появлялся свет - и путь открывался. Та же птица, тот же феникс.
Она открыла глаза.
Было тихо. Агата спала, свернувшись клубочком в кресле, её голова покоилась на ладони. Гарри устроился на полу, подложив под себя мантию, а рядом, как всегда, сидел Сириус - на стуле, с видом настороженного пса, который не собирался уходить.
Руби медленно села, и боль снова дала о себе знать, но уже не острая - тупая, будто тень боли. Значит, тело начало восстанавливаться.
Сириус сразу поднял голову.
- Не спи, - прошептала она. - Ты выглядишь хуже, чем я.
- Ты видела себя в зеркале? - мрачно отозвался он. - Я ждал, когда ты проснёшься. Я думал, ты... не придёшь в себя.
Он встал, подошёл, сел рядом на край кровати.
- Мне жаль, Руби. - Его голос дрогнул. - Всё пошло не так. Мы знали, что будет опасно, но никто не думал, что Римус... потеряет контроль. Ты не должна была туда лезть одна.
- А если бы я не полезла, все бы погибли, - ровно ответила она. - И ты это знаешь.
Сириус покачал головой, сжал кулаки.
- Ты очень похожа на Лили. Та же... безрассудная смелость. Та же самоотверженность. Это восхищает. И пугает.
Они замолчали.
Спустя минуту он мягко сказал:
- Римус в ужасе. Он не может на тебя смотреть. Говорит, что покинет школу, чтобы больше не ставить никого под угрозу.
Руби нахмурилась.
- Он не виноват. Это было полнолуние. Он не контролирует себя. Если он уйдёт - он даст победу страху.
Сириус вздохнул, словно именно этих слов ждал.
- Скажи ему это, когда встанешь. Он послушает тебя.
***
Позже в тот же день, после визита мадам Помфри, которая разрешила Руби немного походить, Гарри настоял на прогулке.
- Тебе нужен свежий воздух, - упрямо сказал он. - Пожалуйста, не спорь.
Они вышли через боковой вход из замка и медленно направились к озеру. Гарри поддерживал Руби за локоть, не давая ей пошатнуться. Воздух был прохладным, но свежим, и над водой висел лёгкий туман.
- Это... странно, - произнесла Руби. - Быть живой.
- Ты изменилась, - сказал Гарри после паузы. - В тебе... свет. Больше, чем раньше. Ты... как будто стала сильнее.
- Я думаю, я что-то почувствовала в тот момент. Когда меня почти не стало. - Она остановилась, глядя на озеро. - Как будто я стояла на границе. Там было... не пусто. И не страшно. Но холодно. Одинокое место. А потом я почувствовала... любовь. Вашу. Сестры. Твою. И вернулась.
Он смотрел на неё молча. Впервые за долгое время Гарри не знал, что сказать.
Руби посмотрела прямо в его глаза:
- Знаешь, чего я боюсь?
- Чего?
- Что в следующий раз - я не успею. Что будет момент, когда я не смогу защитить тех, кого люблю.
- Тогда мы будем защищать тебя, - сказал Гарри. - Ты не одна. Никогда больше не одна- И... прости меня, - еле слышно прошептал Гарри, опустив глаза. - Я не должен был на тебя кричать... и говорить всё это... я... я, наверное, самый ужасный младший брат на свете...
Его голос дрогнул, и на ресницах засияли слёзы. Щёки вспыхнули от стыда, словно он сам не верил, что допустил всё это.
Руби медленно подняла на него глаза. Несколько мгновений она просто молчала, наблюдая за тем, как он борется со своими чувствами, как старается сдержать рыдания, зажатые глубоко внутри. Потом вздохнула и мягко произнесла:
- Ты далеко не ангел, Гарри. Да, ты не всегда самый лёгкий человек. Иногда ты ведёшь себя, как законченный кретин, - она усмехнулась, но в её глазах не было злобы. - Но несмотря на всё это... мы с тобой - одной крови. Из одной плоти. Мы семья. А в семье... в семье мы держимся друг за друга. Всегда. В любой ситуации.
- Это не оправдание, - покачал головой Гарри, стирая слёзы рукавом.
- Как бы сказала Джули, - Руби попыталась рассмеяться, - ты просто не хочешь признать очевидное: ты был невиновен, просто не хотел в это поверить.
Она действительно засмеялась, но в тот же миг её лицо исказила боль. Резкая, острая, словно кто-то пронзил её изнутри. Руби вскрикнула и схватилась за живот, пальцы вцепились в ткань рубашки.
- Руби?! Господи, что случилось?! - Гарри в панике подбежал к ней, схватив за плечи.
- Похоже, что теперь я не смогу смеяться как минимум неделю, - прошипела она сквозь зубы, едва держась на ногах. - Фред и Джордж будут в отчаянии...
- Всё, всё, не говори больше! - Гарри обнял её, поддерживая. - Пошли. Я отведу тебя в медпункт. Быстро.
Он осторожно помог ей встать, поддерживая под локоть, и повёл по коридору. Его лицо было бледным, полным тревоги, но в его глазах снова появился тот самый блеск - решимость быть рядом, защищать, заботиться. Как и должен делать младший брат.
***
В коридоре, где каменные стены отбрасывали длинные тени от факелов, раздался резкий звук шагов. Руби, опираясь на плечо Гарри, двигалась осторожно, будто каждый её шаг был по лезвию ножа. Её лицо побледнело, губы подрагивали, но она пыталась держаться - как всегда.
Они почти добрались до лестницы, когда из-за угла вынырнули Фред и Джордж Уизли - два огонька смеха и озорства среди тревожного полумрака замка. На их лицах сначала промелькнуло привычное веселье, но затем... Оно исчезло. Мгновенно.
Глаза Фреда метнулись к Руби - и сердце его сжалось. Она еле держалась на ногах, лицо было искажено болью, руки прижаты к животу, а в уголках глаз поблёскивали слёзы, которые она не позволяла себе пролить.
- Руби... солнышко моё, что с тобой? - голос Фреда дрогнул. - Почему ты не в медпункте? У тебя же... ты же...
Он не стал договаривать. Подпрыгнул вперёд, ловко подхватил девушку на руки, словно она ничего не весила, и бросился вперёд, не обращая внимания на протестующие крики Гарри и Джорджа.
- Мы просто хотели пройтись... - пробормотал Гарри, сбивчиво. - Она засмеялась... и... рана...
Джордж побледнел, схватил брата за плечо - и они бросились следом.
***
Больничное крыло
Госпиталь Хогвартса встречал их странной тишиной. Лёгкий аромат лаванды смешивался с горечью полыни и металлическим запахом крови. Сквозь высокие арочные окна струился бледный свет, оседая на белоснежных простынях, на полках с пузырьками и пузырящимися эликсирами.
Мадам Помфри, склонившаяся над котлом в дальнем углу, обернулась на шум, и её глаза расширились, когда она увидела, как Фред, как безумный, влетел с Руби на руках.
- На койку! Живо! - её голос разрезал воздух, как заклинание.
Фред осторожно опустил Руби на постель. И лишь тогда увидел - её рубашка пропитана свежей кровью. Глубокая рана в животе снова открылась, тёмная багровая влага струилась по коже, окрашивая простыни. Она прикусила губу до крови, чтобы не закричать.
- Merlin... - прошептал Джордж, побледнев, как мел.
- Убирайтесь с дороги! - рявкнула мадам Помфри, оттолкнув Фреда в сторону. - Принесите мне "Essentia Vitae", серебряные щипцы и очищенное зелье живой плоти!
Гарри метнулся к шкафу, сражаясь с дрожащими руками. Фред и Джордж замерли у стены, словно лишённые слов.
Помфри склонилась над Руби. В её голосе звучала железная уверенность - не страх, не паника, только долг.
- Потерпи, девочка. Я с тобой.
Из её палочки вырвался свет, зелёный, как весенний лист. Он окутал рану, затрепетал, будто боясь коснуться. Кровь остановилась, но ненадолго - новая волна хлынула наружу, и мадам Помфри зашипела сквозь зубы, проклиная глупость подростков.
Она наложила второе заклинание, затем достала зачарованную иглу. Мерцающая серебристая нить плавилась в воздухе, проникая в разорванную плоть. С каждым стежком Руби вскрикивала - едва слышно, но до мурашек.
- Не теряй сознание, слышишь меня? - прошептала целительница. - Ты сильная, Поттер. Ты не упадёшь. Не сейчас.
Фред стоял, сжав кулаки до белых костяшек. Слёзы наворачивались на глаза, но он гнал их прочь. Он должен был быть сильным - для неё. Джордж, как ни странно, был рядом, его рука на плече брата - будто они снова близнецы, одно целое, держащее равновесие в этом мире.
Гарри, белый как смерть, держал Руби за руку. Его губы что-то шептали - молитву, заклинание, воспоминание - неважно. Главное, чтобы она чувствовала его.
Мадам Помфри вытерла лоб. Последний стежок наложен. Свет затих, ткань замкнулась. Шрам остался - тонкий, как дыхание, но жгучий.
Руби обмякла, губы дрогнули в полуусталой улыбке. Глаза закрылись.
- Всё, - тихо сказала Помфри. - Мы успели. Она в безопасности.
***
- Я ей перебинтовала рану два дня назад. Всё было стабильно. Что, чёрт возьми, случилось? - голос Помфри был сдержан, но в нём чувствовалась напряжённая ярость целителя, который чуть не потерял пациента.
- Мы... - Гарри сглотнул. - Мы вышли подышать. Она пошутила... засмеялась. И... боль вернулась. Кровь пошла сразу...
- Смех. - Помфри покачала головой. - Смех с разрезанным животом. Блестяще. Героиня.
Фред попытался что-то сказать, но целительница подняла руку:
- Не надо. Сейчас не время. Я сделаю всё возможное, но ей нужно абсолютное спокойствие. И никаких прогулок. Никаких эмоций. Никаких... Уизли. - Она бросила на Фреда косой взгляд.
- Да, мадам, - быстро ответил он, виновато опустив глаза.
- А теперь, будьте добры, покиньте помещение. Ей нужен покой.
Они не спорили. Гарри задержался у двери, в последний раз взглянув на сестру. Тишина уже снова наполняла крыло, и только едва слышный, спокойный вдох Руби говорил о том, что она всё ещё здесь.
Живая.
***