Глава 2
В конце концов Гарри позвонил Сириусу через камин в гостиной Гриффиндора, несмотря на риск того, что кто-то спустится по лестнице или Амбридж узнает, потому что он понятия не имел, что делать .
Сириус замер, увидев Червехвоста. Затем он сказал отрывистым голосом: «Ты можешь добраться до Визжащей Хижины?»
«Да. У меня есть Плащ».
«Тогда сделай это. По два».
Огонь вспыхнул, и Гарри схватил Плащ с пола рядом с собой и побежал к Хижине. В каком-то смысле, это было чудо, что ему удалось связаться с Сириусом так, чтобы Амбридж не узнала, и что Сириус смог улизнуть с площади Гриммо и сразу же встретиться с ним.
Но чудеса, похоже, были в порядке вещей. Гарри все еще мог чувствовать покалывание губ Нотта на тыльной стороне своей ладони, если он думал об этом.
Он прибыл в Хижину, задыхаясь от скорости своего бега, но Сириус уже был там. Он молча смотрел на завернутый в шелк сверток Петтигрю, не двигаясь, даже когда Червехвост начал пищать и метаться от страха.
«Мне нужно забрать его у тебя, Гарри».
«Но вы не собираетесь его убивать?»
Сириус перевел огромные черные глаза с Хвоста на Гарри, и Гарри затаил дыхание при виде боли в них. «Ты не представляешь, как сильно я этого хочу».
«Но ты не убьешь его», — повторил Гарри, немного настойчивее. Его разум уже работал над тем, что это значит, какой подарок Нотт ему сделал. (Потому что он хотел Гарри? Эта часть все еще была странной). Сириус мог бы доказать свою невиновность. Он мог бы выйти с площади Гриммо. Гарри мог бы жить с ним.
Сириус долго прикусил губу зубами, похожими на клыки, а затем кивнул. «Если хочешь, я отдам его Министерству».
«Возьми с собой несколько членов Ордена, когда пойдешь туда. Например, Тонкс и Шеклболта. Тогда будет казаться, что тебя поймали честно, но также и то, что они доверяют тебе достаточно, чтобы передать Червехвоста нужным людям».
Сириус моргнул несколько раз, затем слабо улыбнулся. «Это было практически по-слизерински с твоей стороны».
Гарри пожал плечами. «Мне его дал слизеринец».
«Да, ты сказал. Почему ?»
«Я рассказал тебе все, что он мне сказал. Это не имеет особого смысла».
И это было правдой, Гарри рассказал Сириусу все, что сказал ему Нотт. Он просто не рассказал о поцелуе или выражении лица Нотта, когда тот сбросил завернутого в шелк Петтигрю на каменный пол.
Это было-
В конце концов, некоторые вещи были просто личными. Действия важнее слов.
Сириус кивнул, а затем снова уставился на Хвоста. «Ладно. Я собираюсь вернуться к Гриммо и рассказать об этом Тонкс и Шеклболту. Я думаю — я думаю, я скажу им, что поймал его, когда он пробирался в дом».
«Как, с Фиделиусом?»
«Очевидно, у нас в Ордене есть предатель. Думаю, нам нужно обратить на это внимание!»
Гарри немного посмеялся. План Сириуса вызвал бы хаос, но после того, как Орден оставил Гарри в покое на все лето и следил за ним, ничего ему не говоря, а потом чуть не позволил дементорам съесть его душу, он не чувствовал к ним такой уж благосклонности.
«Ладно». Он помедлил, затем бросился вперед и обнял Сириуса. «Я хочу, чтобы все получилось», — прошептал он. «Ты даже не представляешь, насколько».
«Думаю, я могу понять это просто по тому, как ты меня обнимаешь».
Гарри отстранился и вытер несколько слезинок на лице, затем наблюдал, как Сириус наколдовал маленькую клетку, чтобы держать Петтигрю. Он добавил несколько чар, которые, как предположил Гарри, вероятно, должны были помешать Петтигрю трансформироваться, затем добавил веревку, превратился в собаку и повесил клетку себе на шею.
Сириус несколько долгих минут простоял, глядя на Гарри, а затем повернулся и выскользнул из туннеля, направляясь к краю защитных чар.
Гарри полуулыбнулся. Сириус мог бы просто нести Петтигрю в руке или в кармане мантии, но, видимо, он действительно хотел убедиться, что Хвост не сбежит.
И Гарри мог это понять. Когда он отвернулся с надеждой, трепещущей в сердце, он старался не слишком часто представлять себе будущее, в котором он будет жить с Сириусом. Оно могло никогда не наступить.
Но это может быть.
И это произошло благодаря Теодору Нотту .
Гарри придется об этом подумать.
*
СИРИУС БЛЭК ПРИЗНАН НЕВИНОВНЫМ!
Гарри сглотнул, увидев заголовок. Казалось, будто бремя, которое он нес годами, треснуло и упало с его плеч. Он ел одной рукой, держа газету другой, а люди болтали и бросали на него более странные взгляды, чем когда-либо.
В статье не было ничего, чего Гарри уже не знал, но это было нормально . На этот раз это были хорошие новости для него и людей, которых он любил.
Он поднял глаза и на секунду поймал взгляд Нотта через Большой зал, прежде чем Рон и Гермиона вытащили его оттуда. Нотт выглядел самодовольным, подумал Гарри. Ну, честно говоря, он имел на это полное право.
«Гарри, ты знал ?»
Гарри покачал головой, когда друзья прижали его к стене возле лестницы, ведущей в общежития Хаффлпаффа. «Ни за что! Ты же знаешь, что теперь, когда мы здесь, и ты-знаешь-кто следит за камином, мне не так уж много приходится разговаривать с Сириусом». Он закатил глаза, когда Рон и Гермиона продолжали скептически смотреть. «Ты правда думаешь, что я смогу сохранить что-то вроде этого в тайне? Ты же знаешь, как я ужасно лгу».
Гермиона кивнула и прикусила губу. «Ну да, поскольку ты не смогла промолчать ни перед лицом Амбридж, ни перед насмешками наших одноклассников, то...»
Гарри придержал язык. По крайней мере, теперь она называла это «издевательством», а не разумным любопытством или чем-то в этом роде.
«Ты знаешь, что это значит , приятель?» — потребовал Рон.
«Я надеюсь, это значит, что я смогу жить с Сириусом. Но Министерство было ужасно во многих вещах и так часто, что я не буду рассчитывать на это, пока это не произойдет на самом деле».
«Нет. Более того».
"Э, ладно? Что еще это значит?"
«Что среди Пожирателей Смерти есть предатель! Кто-то должен был сказать Петтигрю, чтобы тот пошел шпионить за Орденом! И было так мало людей, которые вообще верили, что он жив!» Рон выглядел так, словно его волосы сейчас встанут дыбом, как иглы ежа от волнения. «Это значит, что, возможно, найдется кто-то, кого мы сможем убедить помочь нам и предать Сами-Знаете-Кого!»
Гарри скрыл смешок. Если бы они только знали, насколько это близко к обратному. «Да, может быть, так оно и есть».
«Конечно , это так!»
И Рон с Гермионой начали планировать, как им узнать, кто выдал Петтигрю, и заставить их согласиться сделать еще больше, пока Гарри отворачивал голову в сторону. Каким-то образом он знал, что увидит, хотя у него не было никаких логических оснований подозревать это.
Нотт стоял в дверях Большого зала, один из многих, кто высыпал вперед, чтобы поглазеть на Гарри, но каким-то образом отдельно и в стороне. Когда он встретился взглядом с Гарри, он наклонил голову.
В его улыбке мелькнуло что-то похожее на надежду, прежде чем он развернулся и пошёл по коридору.
«Гарри? На кого ты смотришь?»
Гарри покачал головой, поворачиваясь к своим друзьям. «Вы бы мне не поверили, если бы я вам сказал».
"Хм?"
«О, какое это имеет значение?» — сказала Гермиона немного нетерпеливо. «Мы должны выяснить, что произойдет ! Амбридж все еще может помешать тебе общаться с Сириусом, если он собирается провести суд, Гарри?»
«То есть, я предполагаю, что она может. Если она смотрит Floos и пост с совой, она мешает другим людям общаться со своими родителями».
Родители . Гарри смаковал это слово. Сириус мог быть его крестным отцом, а не отцом, возможно, не совсем тем человеком, о котором Гарри когда-то мечтал, чтобы он пришел и спас его от Дурслей, но он все равно будет жить с ним. Ничто не должно было этому помешать.
И Гарри должен был поблагодарить за это Нотта.
Я поблагодарю его за это.
*
«Я здесь, Поттер».
«Спасибо, что пришли, Нотт».
Нотт стоял в темноте у статуи горбатой ведьмы, которая выходила в туннель Медового королевства, скрестив руки на груди. Он выглядел гораздо менее уверенным, чем в другие разы, когда говорил с Гарри. Гарри лениво размышлял, было ли это потому, что он не знал, почему Гарри хотел с ним встретиться, или потому, что он думал, что Гарри вообще не захочет с ним разговаривать теперь, когда Сириус свободен, а затем выбросил это из головы.
«Я хотел сказать спасибо».
"Пожалуйста."
Слова Нотта были отрывистыми. Да, Гарри мог не знать причину, но он знал, что уверенность Нотта теперь уменьшилась. Он сделал глубокий вдох и произнес слова, которые ощущались как шаг по тонкому мосту над пропастью. «Я бы хотел услышать больше о том, что вы имели в виду, когда говорили, что ваша сторона не такая же, как сторона Волан-де-Морта».
Нотт все еще вздрогнул, услышав это имя, но теперь его глаза были яркими, сосредоточенными и устремленными на Гарри. «Ты делаешь?»
"Ага."
«Почему сейчас?»
«Потому что ты сделал для меня очень большое дело. Я не знаю, чего именно ты хочешь, что ты имеешь в виду, когда говоришь о начале какой-то другой стороны, но теперь я уверен, что ты настроен серьезно и это не что-то незначительное для тебя».
Улыбка Нотта была яркой и холодной, как зимний ветер. Гарри вздрогнул, наблюдая за ней. «Я имел в виду то, что сказал о желании изучать магию, свободную от контроля Министерства. Вы должны сами увидеть, насколько пагубен этот контроль в данный момент».
Гарри глубоко вздохнул. Он мог это сделать. Он мог . «И ты сказал, что Петтигрю был... даром ухаживания».
«Я это сделал. Я имел это в виду».
Гарри пришлось отбросить в сторону странность того, что кто-то хотел его, а не его славу или встречаться с чемпионом Трех Волшебников или что-то в этом роде, прежде чем он смог продолжить. «Волдеморт просто... отдал его тебе?»
«Не просто . Но я сказал, что могу лучше обосновать необходимость вывести тебя из войны с помощью такого подарка. Он был готов попробовать».
«Забери меня с войны».
«Ты бы поклялся не противостоять ему. Это все, о чем он просит. Разве это не мелочь по сравнению с тем, что он мог бы попросить от нас обоих? И у тебя есть Петтигрю, и у тебя есть свобода жить в волшебном мире вечно».
Гарри пришлось прочистить горло, прежде чем он смог это сказать. «Ты знаешь о Дурслях».
«Не все детали. Достаточно знать, что то, как вы реагируете на еду, и одежда, которую вы носите, и то, как вы отворачиваетесь от некоторых людей, — все это связано».
Гарри закрыл глаза, ошеломленный. Даже люди с его стороны не знали о нем так много.
«Ты можешь мне пообещать — что? Безопасное убежище? И я не думаю, что это здорово, что Волан-де-Морт планирует убить всех маглорожденных, ты знаешь».
«Тебе не пришлось бы клясться быть Пожирателем Смерти. Тебе не пришлось бы принимать Метку. Да, я мог бы обещать тебе безопасное убежище. Твой собственный дом, место, где с тобой никогда не будут плохо обращаться и где всегда будет еда, комфорт и свобода. А что касается политических целей Темного Лорда... ты сражаешься за свои собственные цели, Гарри? Или чтобы не дать ему убить тебя?»
Нотт, произнося свое имя, почувствовал, как рука провела по его груди. Гарри сильно вздрогнул и отвел взгляд. «Не думаю, что он когда-либо поклянется не убивать меня. Разве я не заставил его выглядеть достаточно глупо?»
«Разве это не ты сейчас выглядишь глупо, когда все эти люди, которые тебя ненавидят, думают и считают, что ты лжец? С каждой статьей в « Пророке»? С кампанией Министерства против тебя? Темный Лорд, похоже, доволен этим».
" Кажется. "
«Конечно. Это условно. Если я не смогу тебя обеспечить, он продолжит войну, как и всегда. Но он готов поклясться с тобой в нейтралитете и позволить тебе пойти со мной и обеспечить безопасность определенных людей, которых ты назначишь, потому что он знает, какой удар это будет для Дамблдора, если ты предашь его».
«Сторона Дамблдора».
«Твой ли он? Полный людей, которые думают, что ты лжец в этом году, мошенник в прошлом году, наследник Слизерина два года назад? Он твой, Гарри?»
«Не называй меня так».
"Почему нет?"
«Я чувствую, как будто ты ко мне прикасаешься».
Глаза Нотта расширились, и Гарри не думал, что ему померещилась вспышка триумфа в них. Он подошел на шаг ближе и понизил голос до мурлыканья. «Именно это я и хочу, чтобы ты почувствовал».
У Гарри словно закружилась голова, словно кто-то снова наложил на него Империус или он шел по полю с сильно пахнущими цветами. Он повернулся и побежал прочь, прежде чем успел убедить себя, хотел ли он этого на самом деле или нет.
Тихий смех Нотта последовал за ним.
*
Это была ночь, когда ни у кого из учеников не было Астрономии. Гарри сел на Астрономической башне и рассеянно потер правую руку. У него не было отработок с Амбридж уже больше недели, и его рука наконец-то заживала, но она чесалась.
Прямо сейчас он смотрел на необъятность звезд над головой и не думал об Амбридж. Или даже о Сириусе, который прислал ему сову, что Министерству пришлось признать, что Петтигрю действительно все еще жив и что он устроит ему испытание.
Он пытался понять, чего он хочет.
Конечно, он хотел жить с Сириусом, и казалось, что это наконец-то сбудется. И он хотел убить Волан-де-Морта — или, ну, он хотел, чтобы Волан-де-Морт перестал преследовать его. Перестать беспокоить его. Он не особо хотел, чтобы Волан-де-Морт умер на первом курсе, просто чтобы перестал беспокоить его. И он хотел только, чтобы василиск и дневник умерли на втором курсе, потому что иначе Гарри и Джинни умерли бы.
Но что, кроме этого, он знал о более широкой политической сцене?
Только то, что люди меня ненавидят. И если бы хоть один человек перестал меня ненавидеть или преследовать, это было бы лучше.
Гарри закрыл глаза. Было больно так думать. В конце концов, Волан-де-Морт тоже хотел чего-то, что Гарри ненавидел. Убивать маглорожденных и маглов. Пытать людей. Может ли Гарри просто бросить всех, кто в нем нуждался, и уйти?
Могу ли я позволить ему просто убить Гермиону? Уизли?
«Обеспечь безопасность определенных людей, которых ты назначишь», — прозвучал в его памяти голос Нотта.
Гарри склонил голову и содрогнулся в его объятиях. Гермиона и Уизли ненавидели бы, если бы их защищали таким образом. Они бы ненавидели его за союз с Волан-де-Мортом.
Но...
Гарри начал думать, что это не имеет значения. У него определенно не было такого уровня власти и знаний, как у Волан-де-Морта. У него даже не было некоторых знаний, которые были у людей вокруг него. Он не знал, что делает Орден. Он не знал, почему Дамблдор не хотел встречаться с ним глазами. Он не знал, почему Дамблдор и другие профессора просто позволяли Амбридж разрушать Хогвартс.
Возможно, были веские причины. Но Гарри не знал, в чем они заключались, и ему пришлось бы действовать без этих знаний.
Чего я хочу?
В глубине души, в сердце, которое все еще было сердцем маленького мальчика, спрятавшегося в чулане, когда Дадли был слишком ужасен, Гарри знал, что он хочет того, что обещал Нотт. Безопасности. Собственный дом. Свободы делать то, что ему нравится.
Он никогда не стремился к славе или вниманию, которое делало его героем, злодеем или сумасшедшим, когда этого хотела публика.
И он хотел, чтобы люди были в безопасности, но он... не хотел сражаться и умирать, чтобы спасти их. Нет, если бы ему не пришлось. Нет, когда были другие люди, такие как Дамблдор, единственный, кого Волан-де-Морт когда-либо боялся, кто мог сделать это вместо него.
Если бы его друзья были в безопасности, а Гарри мог бы быть счастлив, он бы на самом деле не захотел сражаться с Волан-де-Мортом.
Конечно, был вопрос, мог ли Нотт на самом деле дать Гарри то, что он говорил. Но он дал Гарри Петтигрю. Была вероятность, что он мог дать Гарри и другие вещи.
Гарри открыл глаза с глубоким вздохом и посмотрел на звезды.
Он принял решение.
*
«С тобой все в порядке, Гарри?»
Гарри немного рассмеялся и повернул голову, чтобы посмотреть на Гермиону. «На самом деле, я чувствую себя лучше, чем когда-либо за долгое время. Почему ты спрашиваешь?»
«Ну, просто ты перестал пялиться на людей и вести себя как идиот в классе Амбридж. Я задавался вопросом».
Значит, если я веду себя таким образом, я делаю что-то неправильно, и если я веду себя более спокойно, я делаю что-то неправильно?
Но Гарри чувствовал глубокий омут спокойствия под своей грудью. Он принял решение и не видел причин отступать от него. Он все еще хотел, чтобы Рон и Гермиона были в безопасности, и он сделает это условием любого пакта, перемирия или клятвы, которую он принесет.
Но что-то между ними непоправимо треснуло летом, когда они не писали ему, и они были вместе, жили с его крестным, за что Гарри бы убил. Он простил их теперь, когда он собирался сделать это, но это не была дорога, которая могла бы вернуть их дружбу.
Он пожал плечами. «Просто я думал о том, как арестовали Петтигрю, и теперь я могу жить с Сириусом. Это делает некоторые вещи более значимыми, чем они были. Поэтому я думаю о них по-другому».
Гермиона посмотрела на него широко открытыми, торжественными глазами. Они были в коридоре у гостиной Гриффиндора, где она остановила Гарри, когда он уходил. У Гарри еще оставалось время до встречи с Ноттом, так что он не возражал.
«Ты знаешь, что тебе, возможно, придется остаться у Дурслей?»
"Почему?"
«Потому что дом Сириуса используется...» Гермиона понизила голос и оглянулась через плечо. «Орден. Так что, возможно, для тебя будет безопаснее остаться у родственников, а не там».
«Гермиона, что ты знаешь о том, как ко мне относятся мои родственники?»
Она поморщилась, что само по себе было ответом. Гарри кивнул. «Они выставили бы меня за пределы этих защит крови и отдали бы меня любому Пожирателю Смерти, который хотел бы меня, даже без всего остального. Я думаю, дом под Фиделиусом довольно чертовски безопасен».
«Я имею в виду, это просто...»
"Ага?"
«Дамблдору это может не понравиться», — прошептала Гермиона и затаила дыхание.
Гарри понял, что они подошли к истинному центру ее возражений. Он посмотрел ей в глаза на мгновение, и Гермиона сглотнула, но не отступила. Гарри был тем, кто наконец сказал: «Если Дамблдор не позволит мне жить с Сириусом из-за какой-то ошибочной идеи о защите крови, то я буду считать его своим врагом».
Она снова втянула воздух. Гарри повернулся и ушел.
Он лениво размышлял, перенесет ли она этот разговор обратно к Дамблдору. Он обнаружил, что его это не слишком волнует.
Может быть, это было глупо с его стороны, тупо с его стороны. Но это была правда.
*
«Поттер».
Гарри весь вздрогнул, когда Нотт шагнул к нему и положил руки ему на плечи. Они были в тени лестницы, ведущей в Большой зал, и любой мог прийти и найти их.
Но именно риск разогревал кровь Гарри. Хотя и не так сильно, как то, как Нотт на него смотрел, как руки Нотта лежали на его плечах.
«Я думаю, мы достигли определенной точки».
"Да?"
«Тот момент, когда ты сможешь называть меня Гарри».
Глаза Нотта потеплели и засияли. Он наклонился, и Гарри успел понять, что Нотт хочет поцеловать его и подставляет для этого. Но он остановил дыхание на губах Гарри, подразумевая, что окончательный выбор остался за ним.
Гарри подскочил и встретил его.
Нотт напевал ему в губы, притягивая Гарри ближе. Гарри никогда раньше никого не целовал, и он был рад, что его первый поцелуй был таким, таким крепким и теплым, и руки Нотта скользнули с его плеч и легли на бедра.
«Гарри», — выдохнул Нотт, отстраняясь.
Звук был полон удивления. Гарри улыбнулся ему, затем сказал: «А могу ли я называть вас Теодором?»
"Тео."
Быстрота ответа заставила Гарри подумать, что там была история, но у него было все время в мире, чтобы узнать об этом. Поэтому он кивнул и прошептал: «Тео», ради удовольствия увидеть, как он дрожит.
«Что заставило тебя принять решение за меня?»
«Потому что ты дал мне Петтигрю».
«И только это?»
«Это такой подарок, который мне никто не мог бы дать. И если бы Волан-де-Морт согласился на это и согласился бы на тот договор, о котором ты говорил, ну, честно говоря, мне все равно, как было бы раньше, на остальных. Может быть, если бы не этот год, я бы и беспокоился. Но мне все равно».
Улыбка Тео приближалась к нечестивой. «И тебе не следует этого делать», — согласился он. «И я обещаю, Гарри, Темный Лорд поклянется в этом пакте о нейтралитете с тобой и пообещает охранять твоих друзей. Я не понимаю всего, почему он так не хочет с тобой сталкиваться, но я обещаю, что он это сделает».
«Если... ну, если я дойду до этого момента и узнаю, что ты меня предал, я все равно сделаю все возможное, чтобы убить его. Ты ведь это знаешь, да?»
Тео покачал головой еще до того, как Гарри закончил предложение. «Клянусь своей магией, он тебя не предаст», — успокаивал его Тео, проводя пальцами по руке Гарри и заставляя волоски на ней встать дыбом. «Он знает, что я уничтожу его, если это так».
«Зачем тебе это?»
«Потому что ты мой».
Гарри вздрогнул. Если Тео произнес свое имя как прикосновение, то это ничто по сравнению с этим. Но ему удалось выдавить: «Твой отец рассердится на тебя».
«Я бы нанес удар Темному Лорду, уничтожив своего отца».
"Что?"
Тео наклонился ближе и прижался губами к уху Гарри, прошептав: «Между моим отцом и Темным Лордом есть связь, которой нет у большинства других Пожирателей Смерти. Отец намного старше отца Драко; он был одним из первых последователей Темного Лорда. И это означает, что Темный Лорд вложил в свою Метку частицу магии, которая должна была связать моего отца с ним еще крепче. Уничтожь эту магию, и она уничтожит Темного Лорда».
«Я не думаю, что он умрет».
«Нет. Но его нынешнее тело будет уничтожено, и посмотрите, сколько времени ему потребовалось, чтобы вернуться в прошлый раз. Он не будет рисковать».
Гарри сглотнул и моргнул. Да, это правда. Волдеморту пришлось прожить тринадцать лет, прежде чем он смог вернуться после поражения в Годриковой Впадине. И даже если бы у него было больше людей, которые могли бы помочь ему получить тело на этот раз, он, вероятно, не хотел рисковать.
«Я... ты бы использовал эти знания для меня ?»
«Я же сказал тебе, почему».
Гарри посмотрел на Тео. Глаза Тео были широко раскрыты и очень ярки, и у Гарри было отчетливое ощущение, что он хотел, чтобы Гарри отреагировал определенным образом. Поэтому Гарри облизнул губы и сказал первое, что пришло ему в голову.
«Потому что я твой».
Тео дергано выругался и схватил его сильнее, наклоняясь ближе, чтобы поцеловать его снова. Гарри наклонился и положил руки Тео на шею, на его плечи, снова прижимая. Он подождал, пока жар поцелуя немного не утих, и тихо спросил: «И это значит, что ты тоже мой?»
Тео издал звук, который звучал так, будто он задыхался, и поцеловал Гарри, наклонившись к нему. Они покачнулись вместе. Гарри чувствовал, как будто они танцуют, как будто основы его мира дрожали.
Он не знал, хочет ли он, чтобы это когда-нибудь прекратилось.