Глава вторая. Инквизиция
«Сколько времени ни теряешь, а годы всё прибавляются.»
Часы, появившейся в библиотеке благодаря Эстер, громко прозвенели. Половина девятого – время завтрака. Уже собранная, она оторвалась от основ легилименции. Весь ее досуг в сороковых заключался в чтении книг. От того пообещала себе по возвращении в свое время перестать шутить над Гермионой по поводу ее маниакальной тяги к обучению.
Отсутствие за обеденным столом Мэриан было нетипичным. Эстер выпила первую чашку чая в одиночестве. Забрала у совы свежий выпуск новостной газеты. Отблагодарила за старания песочным печеньем. На завтраке Моретт так и не появилась.
Бросив это неблагодарное дело, Эстер вернулась к изучению легилименции.
Теория была крайне понятна. Произносишь заклинание, мысленно представляешь себе рассортированное хранилище информации, в этом хранилище ищешь нужные сведения.
Желательно, чтобы подопытный не сопротивлялся, а всячески оказывал содействие. При насильном проникновении в чужой разум боль может почувствовать как и подопытный, так и легилимент, не имеющий достаточного опыта.
Проблема заключалась в отсутствии человека, которому она могла доверить свой разум. Ранее она уже просила Гарри научить ее хотя бы оккюменции, но тот в силу собственного неполного понимания помочь ей не мог. Для него она была непосредственно связана с Волдемортом, значит вызывала одно только отвращение.
Цокот каблуков. Эстер заметила некую закономерность: шаг Мэриан почти не имел звука, но надевая туфли она нарочно окрашивала поступь звонкостью. В контексте ее близкого знакомства с Геллертом Гриндевальдом, этот факт обретал интересный оборот. И как после дружбы с одним Темным Лордом, ее семья свернула на прямую конфронтацию со вторым?
– Здравствуй. Я не с пустыми руками.
Эстер спешно поднялась.
– Доброе утро.
Моретт, сверкая улыбкой, протянула небольшую продолговатую коробочку. Поттер непроизвольно подалась вперёд. О, Морнана, неужели это? В ее руках оказалась новая волшебная палочка. Из сосны, с сердечной жилой дракона. Палочка повторяла все характеристики той, которая выбрала Эстер почти шесть лет назад. Новая была улучшенной версией старой. И ко всему прочему, обладала ещё и золотым набалдашником, с лёгкими вкраплениями темно-бордового драгоценного камня, предположительно граната. Поттер часто заморгала.
– Спасибо? – повторила более уверенно, – Спасибо!
Мэриан беззлобно ухмыльнулась.
Взяв в руки палочку, Эстер произнесла несколько заклинаний. Палочка послушно выполняла все приказы с привычной для Поттер лёгкостью. Волшебница ощутила долгожданную мощь, почти забытую за пару недель.
Магия чувствовалась на кончиках пальцев, она могучим потоком лилась изнутри.
Моретт с любопытством исследователя следила за действиями Эстер. Карие глаза блестели неподдельным интересом.
– Теперь нет никаких преград для проведения клятвы.
Эстер кивнула. Преград не было, как и желания спорить по этому поводу. Клятвы ощущалась как последний шаг перед доверием. Нужно просто двинуться вперёд. Эйфория от соприкосновения с магией делало ее готовой к любым свершениям.
Женщина без лишних слов, заклинанием порезала руку.
Интересно, а палочка у нее красного цвета из-за предрасположенности к магии крови? Поттер почти не ощутила жжения из-за фокуса на вернувшейся магии.
– Я, Мэриан Моретт, клянусь, что буду помогать и защищать Эстер, не вредить ей ни своими, ни чужими руками.
– Я, Эстер, клянусь, что поведаю все, что знаю о своем перемещении Мэриан Моретт. – это не было обговорённым условием, но она добавила, – Не нанесу ей вреда.
Уголок губ Мэриан дернулся. Она сдержала улыбку.
Ладони скрепились. Эстер старалась не шевелить пальцами, чтобы не тревожить царапину.
Как завороженная, она наблюдала, как две сияющие капли крови слились в одну. Из воздуха появился фиал.
Магический контракт был заключен.
Освободив руку, Моретт несколько раз взмахнула палочкой, залечивая сначала свою, а после и рану Поттер.
– Как ты себя чувствуешь? – просканировав ее взглядом, спросила Мэриан.
– В порядке. – покрутив сустав запястья, ответила Эстер.
– Хорошо. Тогда я поведаю тебе историю последнего поколения Мореттов. – не ожидая ответа, она продолжила, – Я родилась в Марселе в тысяча восемьсот восемьдесят втором году. У меня был старший брат, разница в возрасте у нас небольшая. Однако, отношения с детства были сложные. В общем, после его поступления в Шармбатон, я долго упрашивала mes parents, чтобы мне позволили поступить в любую другую школу. – горько усмехнулась, смотря перед собой, – В десять лет меня отправили обучаться в Дурсмстранг. Поощрение Темных искусств не было проблемой для mes parents, скорее, наоборот. Я даже смогла продержаться на Эрстеренем. Первый; самый престижный факультет Дурсмстранга. на протяжении всего обучения. Знаешь, Дурсмстранг – это вечное сопротивление. Студенты каждый день конкурируют друг с другом. Но несмотря на это… Мое внимание привлек один студент. Он был гениален. И как бывает с любым гением, имел склонность к одержимости. Он был одержим одной идеей. Одержим настолько, что в какой-то момент перешёл грань.
– Гриндевальд. – прошептала Поттер.
– Верно. После его исключения, мы на время потеряли связь.
– Но что заставило вас вернуть общение? – вникнув в повествование, Эстер с интересом ждала развязки. Ее не удивляла тяга к юному Геллерту. В конечном итоге, откуда Мэриан могла знать, кем он станет в будущем? И всё-таки... Что могло заставить ее продолжать дружбу с Гриндевальдом сейчас?
– Мой брат. Эван всегда испытывал к Геллерту неприязнь. Полагаю, это тоже сыграло свою роль в формировании его взглядов. Эван говорил о равенстве волшебников и маглов, – Геллерт считал, что маглы должны подчиниться. Он набирал союзников – Эван создал организацию под названием «Inquisition De Montmorency».
– Де Монморанси? Лаверна Де Монморанси? Создательница множества любовных зелий? Она же волшебница, как ее имя может стоять в одном ряду с инквизицией? – Эстер вспомнила карточку от шоколадных лягушек, на которой была изображена наполовину женщина, на половину карикатурная колдунья с зелёной кожей.
– Ты неверно поняла. Магия несёт в равной степени столько же вреда, сколько и пользы. Исходя из этого, «Inquisition De Montmorency» считают, что мы ничем не лучше маглов.
– Но почему он просто не присоединился к Дамблдору?
– Да, их политические взгляды совпадали, но предпочитаемые методы разнились. Эван считал, что всех, кто хоть на мину разделяет идеи Геллерта, нужно истребить. Только так можно победить. Альбус же… Он не сторонник таких радикальных решений.
– То есть ты оказалась меж двух огней? – Эстер склонила голову.
– Не совсем. Мне откровенно плевать на маглов. Нужно соблюдать статус – я буду его соблюдать. Их мир слишком далек от моего.
– Разве твой мир не включал в себя брата и Гриндевальда? – Поттер нахмурилась, постукивая пальцами по столу.
– На тот момент – нет. Повторюсь, Геллерта я не видела несколько лет, а с Эваном нас связывала только одна кровь и редкие семейные встречи.
– Но?
– Это «но» случилось после рождения моей племянницы, дочери Эвана. Эстель была милым и послушным ребенком. Вот только магию свою она контролировать не могла. Магический выброс – ее мать и сама Эстель умерли на месте.
– Эван выжил?
– По официальной версии, нет. В действительности же, он полностью перебрался в мир маглов.
– А Гриндевальд? Как это все связано с ним?
– Выброс Эстель не был обычным. Геллерта, впрочем, не буду таить, как и меня, заинтересовал этот случай. Геллерт сделал так, чтобы общественность решила, что смерть четы Мореттов – его рук дело. Ситуацию замяли.
– И вы пришли к какому-то выводу по поводу этого выброса?
– В каком-то смысле. В Британском министерстве есть Division Des Secrets (фр. Отдел Тайн) ? – Эстер утвердительно кивнула. – Как ты понимаешь, он есть и во Франции. Я начала работать там сразу после выпуска. – Мэриан с удивлением замолкла, всматриваясь в горящие глаза Поттер.
– Я всегда хотела работать в Отделе Тайн.
Моретт с ироничной улыбкой продолжила.
– Мне стало интересно можно ли использовать этот заряд в своих целях, касающиеся моей работы.
У Эстер в голове появилась догадка.
– Это связано с моим перемещением.
– Так и есть. Непредсказуемый заряд магии оказался в непредсказуемом месте. Он вырвался из salle du temps (фр. Комната времени), в которой находился на протяжении десятилетия. Из-за длительности нашего взаимодействия, впрочем, как и из-за его создательницы, он был настроен на родство.
– Поэтому ты позволила мне встретиться с Гриндевальдом до клятвы? Я бы в любом случае, оказалась с вами в одной лодке.
– Я давно поняла, что жизнь идёт по тому пути, по хочет она сама. В неопределенности есть интерес. – серьезно сказала Мэриан. – Ты, наверное, уже поняла мой замысел. В этом времени ты сможешь жить под именем моей племянницы Эстель Моретт. Из-за созвучности Ваших имён это не доставит тебе сильного стресса. Как и говорила ранее, я приму тебя в род. Сейчас ты готова к этому.
☆
Небольшие портреты, связанные родственными нитями. Поттер смотрела на семейный гобелен Мореттов. Родиться в чистокровной семье – огромное бремя ответственности. Неугодных убирали с той же легкостью, с которой убивали надоедливых насекомых. Так, будто ценность человеческой жизни в разы меньше, чем наследие и авторитет семьи.
Эстер никогда не была частью «высшего общества». Семья Поттер была исключена из «Священных двадцати восьми» уже несколько столетий. Да и после женитьбы Джеймса Поттера и Лили Эванс, родителей Эстер и Гарри, род вовсе перестал быть чистокровным.
Мэриан заклинанием притягивает объёмную книгу. На обложке золотая «М» – знак Мореттов.
– Здесь появляется информация о каждом из членов семьи. Знаешь, почему многие опасаются, что их выжгут с гобелена? Дело не только в репутации. У древних родов есть свой эгрегор. Быть оторванным от него – потерять часть своих магических способностей.
Страницы быстро перелистываются. Летопись берет свое начало с девятого века, именно так датируется годы жизни первых Мореттов. Мэриан останавливается на пустой странице. Она на несколько тонов темнее предыдущих, и выглядит более потрепанно.
Мэриан протыкает кинжалом указательный палец. Кровавые линии образуют полукруг. Женщина тихо шепчет слова незнакомого заклинания. Страница медленно впитывает капли, становясь полностью мутно-красной. Светлая вспышка поднимается снизу вверх, образуя купол над книгой. Чуть наклонившись вперед, Эстер замечает появившиеся текст.
«Мэриан Моретт, 1882 год»
Нить закрутилась вокруг гобелена, проникла в портрет Мэриан, тем самым осветив его.
Мэриан кивнула, мол твоя очередь. Эстер взяла в руки нож, с ожиданием уставилась на Моретт, та покачала головой.
– В твоём случае, ничего говорить не нужно.
Поттер молча выполнила инструкцию. Страница снова начала меняться, в попытке распознать новую кровь. Нить двинулась вбок, обводя по контуру выжженную точку с подписью «Эван Моретт, 1880». Двинулась ниже, к двум размытым портретам, но и там не остановилась. Ещё вниз. Выходя из следующей пары, соединилась в один единственный, такой же размытый, но сверкающий так же ярко, как и портрет Мэриан. Буквы в книге гласили: «Эстер Поттер, 1980 год».
– Выходит, ты – Поттер… – скорее утвердительно, чем вопросительно проговорила Мэриан.
Поттер неопределенно повела плечом. Ответ был понятен без слов. Моретт протянула руку, призывая повторить ее действия.
Они стояли лицом друг к другу, ладонь в ладонь, создавая замкнутый круг. Эстер чувствовала потоки энергии, что проходили сквозь нее. Она словно становилась сильнее. Становилась в полной мере собой.
Возвращала свое.
– Cum clarissimus caput Familiae Morett, Esther Potter ut heredem publice agnosco et eam in Familiam Morett adducam.
С чувством некой обречённости Эстер смотрела на то, как ее фамилия в книге изменилась, а дата рождения скрылась.
Вспомнились слова Сириуса, когда Поттеры отмечали рождество на Гриммо. Блэк сидел на кухне, попивая что-то явно крепче чая. Эстер с Роном завалились к нему, громко осуждая действия Гарри. И когда она вынесла вердикт, что ее брат – идиот, Сириус сказал:
«Знаешь, Эсти, внешне ты – копия Джеймса. С этими кудряшками и задором в глазах. Однако, твое поведение напоминает мне о временах, когда Лили отшивала Сохатого.»
Эстер вздохнула.
Она больше не Поттер.
Будет забавно, если она переместиться обратно через пару дней, и обретение новой фамилии окажется бессмысленным.
– Эстер, твоя фамилия не определяет то, каким человеком ты являешься. Она не может и отнять тебя у твоих родных. Ты все ещё дочь своих родителей. – ласково, словно беседуя с ребенком, произнесла Мэриан.
– Я сирота, у меня есть только брат. – сама не понимая зачем зашептала Не-Поттер, буравя взглядом одну точку.
– Теперь у тебя есть и тетя. – Моретт дотронулась до своего портрета. Сказала ровно, но Эстер ощутила неявный трепет ожидания ответа.
Не-Поттер медленно склонила голову вбок, прищурилась.
– И тетя.
Мэриан повернулась к племяннице, ее глаза сверкнули чем-то непонятным.
– Ты теперь Моретт. Поэтому придется быть всегда начеку.
☆
Эстер никогда не любила свой день рождения. Впрочем, они с Гарри ни разу не отпраздновали его полноценно. Разве что, четырнадцатый день рождения они провели на чемпионате по квиддичу.
И вот ей семнадцать. Эстер «празднует» свое совершеннолетие в одиночестве. Не извлекая из него никакой пользы. Тольку-то от совершеннолетия, если у ее официальной личности оно будет через три года?
Эстер одолевали мысли о Гарри. Что с ним сейчас? Увидит ли она когда-нибудь его вновь? В череде очередных вопросов без ответа, она нашла решение. Писать письма, выплескивая в них чувства, а после сжигать.
Закусив внутреннюю сторону щеки, она старалась выводить ровные слова в праздничной весточке.
«Здравствуй, Гарри!
У меня все хорошо. Учусь и стараюсь не сойти с ума. Со всеми этими пунктами Мэриан старается мне помогать, хоть и бывает редко дома.
А ещё у меня остаётся очень много времени на самокопание. Мне кажется, что я начинаю терять себя. Я больше не Поттер. Я согласилась на обучение Гриндевальда, и, несмотря на то, что у нас ещё не было ни одного занятия, меня уже мучает совесть.
Я очень хочу вновь тебя увидеть. Скучаю.
С любовью, Эсти»
Перечитала три раза. Зачеркнула слово «скучаю», нечего драму разводить. В ответ на щемящее чувство – огонь из кончика волшебной палочки. Больно.
Все это от безделья. Она мается, от того и начинает жалеть себя. Душа обязана трудиться. И день и ночь, и день и ночь!
Решено! Если за неделю Эстер не найдет себе развлечение, – к примеру, наставничество Темного Лорда, – то начнет приставать к Мэриан по поводу поступления в школу. Подойдёт уже любая: от горячо любимого Хогвартса до таинственных Дурсмстранга с Шармбатоном.
Тем не менее, предпочтительным вариантом был Хогвартс. Да, пускай ей придется повторно проходить с четвертого по шестой курсы, однако она будет находиться в месте, являющимся ей домом. Возможно, на секунду она сможет представить себя в кругу близких в гостиной Гриффиндора.
Хотелось в родную Англию. Интересно, а многое ли поменялось за пятьдесят лет? Работают ли прежние лавки?
Внезапная идея вспыхнула в голове. Да, она пока не может трансгрессировать, но в ее комнате стоит камин. Нехорошо уходить без предупреждения – можно написать записку. В конечном итоге, она сегодня именинница. Совершеннолетняя именинница!
Эстер возбужденно полезла в шкаф. Что-то, а на отсутствие вещей жаловаться она не могла. Мэриан сразу отправила ее параметры какой-то знакомой, работающей в ателье.
Сейчас у неё было почти все, о чем мечтала маленькая Эстер. Дом и огромная гардеробная. Правда теперь подобно другим взрослым, старшая Эстер ограничивала желания своей младшей версии. Не открывала сундуки с ювелирными украшениями, надевала самые невзрачные и простые по фасону платья. А душа то тянулась.
Причин своим поступкам она не находила. Впрочем, Эстер даже не пыталась их искать отвлекаясь от важного на ненужное.
«Черное платье на день рождения? Какая я драматичная. Ещё надо покрутиться у зеркала со страдающим лицом, шепча себе под нос про похороны собственной жизни.» – подумала Эстер, расправляя ладонью дорогую ткань.
Забив на укладку, – просто выпрямив волосы, – она накинула классическую мантию, максимально натянув капюшон, Эстер, вид которой выражал полное довольство, попрыгала по ступенькам. В кармане ни одного безанта, не то, что галлеона. Ну и ладно!
Зато в кармане лежало красиво оформленная записка с подписью «От Э.М для М.М» на внешней стороне.
«Не знаю, почему не сказала об этом за завтраком, но у меня сегодня день рождения. Мне исполнилось семнадцать. Появилось спонтанное желание прогуляться по знакомым улицам Лондона. Должна вернуться до шести. Наверное, сама я не смогу прислать патронус из-за капризов Министерства, но при первом же требовании вернусь обратно.»
Назначив гостиную самым заметным местом в доме и наказав домовику, – если гостиная все же окажется не самым заметным местом, – передать ее послание, Эстер сжала в руке «летучий порох» и шагнула в камин.
Косая аллея при всех изменениях осталась почти такой же, как в допожирательских воспоминаниях Эстер.
«Кафе-мороженое Флориана Фортескью» манило яркой вывеской, и, что немаловажно, отсутствием неаккуратных досок на витрине. Ощущение было схоже с тем, что чувствуешь при встречи со знакомым, чей жизненный путь разошелся с твоим. Неловкость, натянутая приветливость, осознание размера и глубины пропасти, разделяющей вас. Но интересно. То же самое относилось и к «Кондитерской Шугарплама», и к «Чайному пакетику Розы Ли». А вот в «Флориш и Блоттс» она бы зашла, но отсутствие валюты, – даже если бы Мэриан дала ей карманные деньги, Эстер не стала бы мучиться с переводом их в галлеоны, – привлекло бы ненужное внимание к ее скромной персоне.
Свернула в Лютый переулок.
В отличие от Косой аллеи, Лютный не потерпел сильных изменений. Хотя, то, что их не нашла Эстер, которую назвать частой посетительницей можно было только в шутку, вовсе не означало их отсутствие.
Просто атмосфера была тяжёлая и мрачная. Она давила, заставляя обращать внимание на нее, нежели на внешней вид сооружений.
Повсюду сновали волшебники в темных мантиях. Сыпались проклятия, – спасибо, что в словесной форме. Люд был злой и колоритный.
Засмотревшись на «Ноггин и Боунс», точнее, на сушенную голову на витрине, Эстер прозевала толчок в плечо. Развернулась. Незнакомец был такой же темной фигурой, как и остальные здесь. Как и сама Эстер. Капюшон скрывал лицо. Она подавила удивленный вздох, когда он заговорил.
– Мисс, у Вас все в порядке?
– Вполне. – хрипло и тихо отозвалась, стараясь чуть изменить голос. Однако, тот все равно выдавал возраст говорившего. Совершеннолетним он явно не был. – А у Вас?
– Вполне. – с той же интонацией ее ответ отзеркалили. – Никуда не зашли на Косой, никуда не заходите в Лютном.
Она ощутила ускоревшийся стук собственного сердца. Плохо дело. За ней следили продолжительное время, а она ничего не заметила. Растерялась. Погрузилась в воспоминания, отключив разум.
Вышла погулять, называется.
Под широким рукавом было не было заметно, что она, достав из ленты на предплечье палочку, поудобнее ее перехватила.
Благородная леди бы непременно оскорбилась. Выдала бы что-то, вроде «Да как Вы смеете, грязный оборванец!».
По крайней мере, именно так бы поступила Эстер Моретт, которая в попытке не потерять лицо заигрывалась с высокомерием.
Но она стояла посреди Лютного переулка. Напротив нее – преследователь. Девичье лицо скрыто – чувства обнажены.
– Что, понравилась? – зло вопросила Эстер Поттер.
Хоть она и не видела выражения на его лице, ей почудилось, что он закатил глаза.
– Отсутствие головы на плечах? Сомнительное удовольствие.
Эстер повела плечом. Они всё ещё находились у входа в «Ноггин и Боунс». А незнакомец болтал о отрезанных головах, не раскрывая причин своей слежки.
– Что же… Не хотите в таком случае прикупить себе что-то, – кивок в сторону лавки, – как раз место подходящее.
– Как грубо. – прошипел незнакомец. Неожиданно резким рывком он шагнул ближе. Бесцеремонно схватил за руку. – Зачем ты за мной следишь, дрянь?
Эстер затупила, от того и напряглась всем телом. Когда до нее дошел смысл претензии, она не сдержалась. Расслабилась, несмотря на тонкие пальцы в кожаных перчатках, впивающиеся в запястье, и захохотала.
На секунду хватка ослабла. Настала очередь незнакомца недоумевать от ее действий.
– За кого ты меня принимаешь, мальчик? Сдался ты мне.
Незнакомец с ощутимым раздражение отбросил ее руку. Но не отошёл – наоборот, в край нарушил ее личные границы.
Она поняла его замысел. От него удушающе разило мраком. Сработало бы, не находясь они в месте, впитавшей в себя темную магию. Эстер отметила, что действовал он, скорее, по привычке, потому что всерьез ожидать от девушки бурной реакции на темные искусства здесь – откровенная глупость.
– В третий раз повторять не буду. Что тебе от меня нужно?
Видимо, не одна она мозгом не вышла, раз до него информация не доходит. Моргана, продолжать отпираться бессмысленно, этот все равно ни черта не поймет!
Вдох – выдох. Спокойно, Рону же она с горем пополам объяснила чувства Гермионы во время Святочного бала. Последняя попытка разжевывания информации для этого умника.
– Послушай… – скрепя сердце, она добавила в свой тон мягкость, – у нас произошло глупое недопонимание. Я тебя не знаю. Незачем мне за тобой следить, понимаешь? Я подумала, что ты за мной следишь.
– Докажи. – кратко изрёк.
Эстер ощутила себя Ремусом в полнолуние. Выть хотелось по-страшному.
Мальчишка, – судя по поведению, – совсем заблудился в собственных фантазиях. Винить его Эстер не собиралась. Сама грешна. Но бесит то как!
– Разговор окончен. – заняв взрослую позицию, заявила она, отворачиваясь.
К черту! Погуляла, именинница? Такая мудрая, споришь с малолеткой.
Сжала в руке палочку. Скорее, рефлекторно.
Не прогадала.
– Петрификус Тоталус.
Отпрыгнула в сторону. В долгу не осталась. С азартом кинула.
– Экспеллиармус.
Отразил «Протего». Эстер не смогла не оценить реакцию соперника.
Он был хорош.
Не наслал боевое заклинание. Выжидал? Эстер была готова к атаке, в конце концов, это было самое интересное событие в ее степенной новой жизни. Но незнакомец присмирел. Будто успокоившись от неконтролируемых эмоций.
– Я верю тебе. – протянул к ней руку для рукопожатия. Не как к леди, а как к равной. Эстер жест оценила. – Деннис, – представился он.
Голос звучал странно. Таким тоном не произносят свое имя. Лжет что-ли? Смысл тогда самому разводить цирк с представлением?
– Петунья. – на всякий случай, соврала она.
– Приятно познакомиться, Петунья. – усмехнулся Деннис.
– Взаимно. Ну раз уж мы все решили, мне пора. – махнула на прощание рукой.
Деннис не попрощался. Развернулся и ушел.
Только сейчас Эстер позволила себе оглядеться. Никто из прохожих не наблюдал за их перепалкой. Что поделать, Лютный никогда не славился благонадёжностью.
Появилось ощущение, что ее мозг пощекотали, как бывает в моменты размышления о чем-то сложном.
А ещё так бывает, когда кто-то аккуратный ненавязчиво пытается проникнуть в чужую голову.
Вот Деннис! Наткнувшись на стену, выставленную сознанием будто самостоятельно, следующих попыток он не принимал.
Во избежание новых приключений, – пока эти не переварила, – Эстер поплелась в сторону «Дырявого котла», чтобы вернуться в Моретт-Шато, стараясь игнорировать цепкий взгляд, вцепившийся в ее затылок.