Глава 17. dear george, my dearest finny-kitten
Нора. 1 июля 1995.
"Дорогая Фина,
Мама закатывает глаза каждый раз, когда я сажусь за стол и начинаю писать тебе. Думает, что я набросал тебе пару строк и пошёл разбрасывать хлопушки в огороде. Но ты же знаешь, как всё на самом деле.
Я пишу тебе каждую ночь. Пусть даже и не отправляю каждый лист.
Сегодня в Норе жарко и душно, Фред спит, раскинувшись на кровати, а я сижу у окна. За ним светятся гномьи фонари, а Лунтик, моя новая сова, всё ещё хмуро смотрит на меня с перил. Он, кстати, не выносит Элоизу. Сказал бы тебе что-то в духе «эта филинка — настоящая военная машина». А ещё она укусила меня.
Я бы не стал жаловаться, но, Фина, чёрт возьми, как же мне тебя не хватает.
Каждый день без тебя — какой-то... фальшивый. Я сижу на кухне, ем блины, смотрю, как папа спорит с Перси, слушаю, как мама кричит на Рона за его носки, и в какой-то момент понимаю — я всё это хочу рассказать тебе. Немедленно. Всё. До мелочей. Потому что если ты не узнаешь, как я споткнулся о гнома и чуть не свалился в пруд, значит, оно как будто и не произошло.
А ты как?
Ты в порядке?
Ты спишь?
Ты хоть раз улыбнулась сегодня?
P.S. Я положил тебе в конверт маленькую карамель. Та самая, со взрывом. На случай, если соскучишься по нашей лаборатории.
Жду ответа.
Твой Джордж."
Площадь Гриммо. 2 июля.
"Дорогой Джордж,
Элоиза пролетела сквозь окно как пушечное ядро. Сбила два подсвечника и опрокинула флягу с настойкой одуванчиков, которую мне всучила миссис Уизли. Папа ворвался в комнату с палочкой наготове, думая, что на нас напали. Я, естественно, тоже перепугалась — пока не увидела твой почерк.
Честно? Я расплакалась. Это глупо. Очень глупо. Но, Мерлин, как же мне не хватает тебя.
Гриммо пахнет пылью и тем, что когда-то называли родословной. Папа старается — он действительно старается. Он смотрит на меня, как будто боится моргнуть и пропустить момент, когда я исчезну. Но при этом... Я будто снова в доме, где всё не моё. Я — не Дора. Я — не Гарри. Я — не тот ребёнок, который должен был вырасти в этой мрачной крепости. Я просто... между.
Иногда кажется, что и ты не настоящий. Что вся весна, Хогвартс, ты — были каким-то сном. А теперь я проснулась, и в воздухе только пыль, запах старого вина и щелчки закрытых дверей.
Но потом я открываю твоё письмо. Читаю. Смеюсь. И вспоминаю, что живу.
Ты всегда был моим якорем. Смешным, шумным, добрым и ужасно надоедливым якорем, который всё равно держит меня на плаву, когда я тону.
Я скучаю по тебе, Джордж Уизли.
P.S. Твоя карамель всё ещё под подушкой. Она пахнет домом.
Я Люблю Тебя.
Фина."
***
Нора, 6 июля
"Дорогая Финотёнок,
Спроси у Элоизы, что она думает о ревности. Потому что Лунтик выронил на меня дохлую мышь, когда я читал твой ответ. Это была его версия комментария. Думаю, он считает, что я стал слишком мягким. Я, конечно, не из тех, кто позволяет сове судить его, но... может, он прав?
Я прочёл твоё письмо четыре раза. Запомнил каждое слово. У нас под лестницей в чулане был сквиб по имени Мервин, который жил у бабушки на лето и разговаривал сам с собой — я всегда думал, он тронулся. А теперь я веду себя почти так же. Только я разговариваю с твоим голосом в голове. Иногда даже отвечаю.
Мама говорит, что я стал «чрезмерно романтичным». Фред сказал, что мне надо «выгулять гормоны». Билл похлопал по плечу и сказал: «Береги её».
А ты, Фина, как там с папой?
Он всё ещё смотрит на тебя так, будто ты можешь исчезнуть? Мне бы хотелось написать ему. Ну, то есть — официально. Что я уважаю его, и у меня серьёзные намерения. Но тогда он, возможно, убьёт меня. Или заставит пройти тест на Полиморфоз.
Пиши. Расскажи, какой ты была сегодня.
Смелой? Злой? Весёлой?
Ты всё равно моя.
— Джордж."
Площадь Гриммо, 7 июля
"Дорогой Джордж,
Ты знаешь, как звучит старинный граммофон, когда в нём застревает иголка? Примерно так я себя и чувствую. Как будто застряла на фразе «я скучаю».
Вчера мы с папой снова поругались. Я не помню, из-за чего началось. Кажется, я сказала, что он смотрит на Гарри иначе. А он ответил, что Гарри не знает, каково это — расти в любви. И я сказала, что я тоже не знала. Потом дверь. Потом тишина.
Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным меня лечить. Просто знай: ты — тот, с кем мне не страшно. Даже когда я злюсь, даже когда всё внутри обрывается. Я представляю твой голос — и всё возвращается.
А ещё я готовлю. Представляешь? Я, Серафина Блэк, варю куриный бульон. Папа почти расплакался. Правда, я нечаянно всыпала туда соль из банки с сахаром, но он всё равно ел. Даже сказал, что «это было съедобно». Я почти горжусь.
Если я приеду к тебе или ты приедешь к нам, я обязательно приготовлю тебе что нибудь.
P.S. Напиши мне, если тебе приснится что-то хорошее. Я хочу знать.
Твой...Мерлин, не верю, что говорю это, Финотёнок."
***
Нора, 9 июля
"Дорогая Финотёнок,
Ты же знаешь, что я не могу злиться на тебя, да? Даже когда ты молчишь два дня. Даже когда не отвечаешь на мои глупые шутки. Я всё равно сижу здесь, смотрю на кухонные часы и думаю: «Сейчас. Сейчас прилетит Элоиза».
А потом — тишина.
Сегодня мы с Фредом устроили «полевые испытания» для новой линейки вредилок. Представь: сгустки дыма, леденцы с эффектом хорька и варенье, которое заставляет язык говорить исключительно на гоблинском. Мама чуть не прокляла нас навечно. А потом сказала, что гордится.
Я думаю, ты бы смеялась, глядя на всё это. Ты бы стояла в сторонке, закатывала глаза, говорила: «Вы идиоты», а потом уносила у нас один леденец, будто и не было этого презрения.
Фина, иногда я думаю — а если бы ты была рядом, каждый день, на кухне, в огороде, в нашем магазине... Было бы лучше? Было бы правильнее?
Наверное, это и есть любовь. Когда ты думаешь не «будет ли она моей», а «как сделать, чтобы ей было хорошо рядом со мной».
Я мечтаю о тебе, Серафина.
Не смейся.
Твой Джордж."
Площадь Гриммо, 11 июля
"Дорогой Джордж,
Ты сказал: «не смейся» — и я всё равно засмеялась. Потому что ты дурак. Добрый, глупый, безумно тёплый дурак, которого я люблю.
Когда я читаю твои письма, всё кажется менее зыбким. Мир, в котором всё пошло не так, становится чуть правильнее. Я читаю их, Джордж, и думаю: «А ведь я не одна». А потом начинаю плакать, потому что в этом всём есть ты. И ты — настоящий.
Сегодня я пряталась от семьи на чердаке. Нашла старую куклу, ту, что когда-то бросила в папу, когда его увезли. Сидела рядом с ней, смотрела в окно и представляла, что мы лежим в траве возле дома твоей мамы. Ты рассказываешь какую-то глупость, я перебиваю, ты обижаешься, я смеюсь — и мы не торопимся взрослеть.
А потом мне стало страшно. Потому что я не знаю, умею ли я быть счастливой.
А с тобой — учусь.
P.S. Если когда-нибудь я потеряюсь, найди меня.
Я буду ждать.
Фина."
***
Нора, 14 июля
"Моя дорогая Финотёнок,
Когда я читал твоё письмо, мне пришлось выйти на улицу, чтобы Фред не видел, как я... ну, ты поняла. Не будем говорить это слово.
Ты не потеряешься. Не со мной. Я выучу каждую твою родинку (уже), каждую паузу в голосе (уже), каждый вздох (уже) — и если ты исчезнешь, я всё равно найду. Даже если весь мир скажет, что это невозможно.
Сегодня был очень обычный день. Мы красили стены в старом сарае. Я по ошибке наложил заклятие и стена стала сплошной фотографией твоего лица. Мама долго молчала, потом сказала: «Неплохой портрет, но теперь курица не сможет снести яйца от стресса».
Иногда я сижу на крыльце и смотрю на небо. Думаю: ты где-то под этими же звёздами. И если я просто закрою глаза, то смогу услышать, как ты читаешь что-то вслух, как споришь с отцом, как зовёшь Элоизу...
Ты в каждой моей тишине.
Ты в каждом вдохе.
P.S. Когда ты вернёшься, я подарю тебе новое зелье — оно пахнет мятой и домом. Я назвал его «Фина».
— Джордж"
Площадь Гриммо, 16 июля
"Дорогой Джордж,
Я не знаю, как описать, что ты делаешь со мной.
Ты не просто часть моей жизни — ты стал частью моего дыхания. Я просыпаюсь — и сразу думаю, как прошёл твой день. Злюсь на папу — и сразу хочу написать тебе. Прячусь в библиотеке — и шепчу в пустоту: «Джордж бы понял».
Я люблю тебя.
Я правда тебя люблю.
Всё остальное — страх. Отец, Рита Скитер, Эмиль, даже Алиссия — всё это шум. А ты — смысл.
Ты всегда был смыслом.
Сегодня я сидела у окна и думала, как ты выглядишь, когда улыбаешься.
Я представила это. И заплакала.
От счастья. Потому что я знаю — ты существуешь. Ты где-то там. И ты ждёшь меня.
Скоро я вернусь.
Скоро мы снова будем вместе.
Скоро твои руки будут рядом, и я смогу, наконец, выдохнуть.
P.S. Я тоже храню под подушкой кое-что. Письмо. Первое. Твоё. То, которое ты отправил ещё на Рождество на первом курсе.
Оно пахнет тобой. Я перечитываю его каждый вечер.
Идиот, там столько грамматических ошибок, у меня все ещё кровь из глаз
идет.
Фина
(твоя — навсегда)"
***
Нора, 17 июля
"Моя дорогая Финотёнок,
У меня есть для тебя сюрприз. Знаю, это письмо выйдет коротким, но когда ты получишь это письмо - ты уже получишь и мой сюрприз.
Твой Джордж."