Глава 7
Гермиона проснулась с ощущением, будто в её черепе танцевал легион гоблинов с молотками. Глаза медленно открылись, чтобы встретить яркий свет, пробивающийся сквозь шторы. Она скривилась, пытаясь вспомнить, что же произошло вчера. Воспоминания всплывали обрывками, как разбитые осколки зеркала. Празднование победы, вечер в общей гостиной, где она, видимо, решила, что огненный виски — это отличная идея.
И тут её сердце замерло. Профессор Блэк. Беллатрикс. Тёмная ведьма, чья репутация внушала страх даже самым отчаянным. Гермиона прижала ладонь ко лбу, пытаясь остановить накатывающую волну ужаса. Она помнила, как подошла к той, её голос был громче, чем следовало, а слова. О, боги. Она говорила что-то, о её нарядах, о её глазах. Гермиона сжала кулаки, чувствуя, как её лицо горит от стыда. Но хуже всего было то, что она протянула руку, почти коснулась её щеки.
Но Беллатрикс не кинула в неё аваду, и не ударила. Она просто смотрела на неё с этим холодным, изучающим взглядом, полным недоумения и... чего-то ещё, что Гермиона не могла понять. Теперь, лёжа в своей кровати, она чувствовала, как страх и стыд переплетались в её груди. Что теперь будет? Профессор расскажет об этом Макгонагалл? Или просто будет смотреть на неё с ещё большим презрением?
Гермиона вскочила с кровати, её голова закружилась, но она не могла оставаться здесь. Она должна найти Беллатрикс, объяснить, извиниться. Хотя бы попытаться. Но даже мысль об этом вызывала у неё дрожь. Что, если та уже решила, что Гермиона — всего лишь пьяная дурочка, которая потеряла контроль? Она глубоко вдохнула, собираясь с силами, и шагнула в коридор, чувствуя, как её сердце бьётся быстрее с каждым шагом.
Гермиона шла по коридорам Хогвартса, её шаги отдавались эхом в пустынных залах. Каждый звук, каждый шорох заставлял её нервно вздрагивать. Она не знала, где искать Беллатрикс, но интуиция вела её в сторону кабинета Защиты от Тёмных Искусств. Кровь гудела в висках, а мысли путались, как клубок змей. Она представила, как та стояла перед ней, её глаза — два бездонных колодца, в которых терялись все её рациональные доводы.
— Мисс Грейнджер, — раздалось за её спиной, и Гермиона резко обернулась. Беллатрикс стояла в нескольких шагах, её платье из чёрного бархата облегало фигуру, как тень. Голос её был мягким, почти шёпотом, но в нём чувствовалась сталь. — Кажется, вы что-то хотели сказать?
Гермиона почувствовала, как её горло пересохло. — Профессор... я... Она замолчала, не зная, как продолжить. Её слова застряли где-то между мозгом и языком, а Беллатрикс только подняла бровь, ожидая.
— Если вы намереваетесь извиняться за вчерашний вечер, не тратьте время, — произнесла она, делая шаг ближе. — Ваши слова были... неожиданны, но не лишены интереса.
Девушка почувствовала, как её щёки пылают, а сердце бьётся так, словно хочет вырваться из груди. Беллатрикс приблизилась ещё на шаг, её дыхание почти касалось кожи Гермионы.
— Вы восхищаетесь мной, мисс Грейнджер? — её голос стал ещё тише, почти шёпотом, но каждое слово резало, как лезвие. — Или это просто огненный виски говорил за вас?
Гермиона не смогла ответить. Она только смотрела на неё, чувствуя, как её мир сужается до этих двух глаз, до этого голоса, до этого холодного, но манящего присутствия. Беллатрикс слегка наклонила голову, её губы приподнялись в лёгкой улыбке.
— Я жду вашего ответа, — прошептала она, и Гермиона поняла, что это не конец, а только начало.
Беллатрикс сделала ещё один шаг, и теперь расстояние между ними было так мало, что Гермионе казалось, будто воздух исчез. Её дыхание стало тяжёлым, а в ушах зазвучал шум, похожий на отдалённый рёв океана. Нервные мурашки пробежали по спине, и она почувствовала, как её ладони становятся влажными.
— Мисс Грейнджер, — её голос был как шёлк, обёрнутый вокруг лезвия, — вы так упорно молчите. Может, вы слишком трезвы?
Гермиона сглотнула. Её разум кричал, что это опасно, что она должна отступить, но её тело, казалось, застыло на месте, будто прикованное невидимыми цепями. Беллатрикс медленно подняла руку, едва касаясь подбородка Гермионы. Её пальцы были холодны, как лёд, но прикосновение обжигало.
— Вы боитесь, — прошептала Беллатрикс, её голос стал ещё тише, почти вкрадчивым, — или вам нравится это чувство? Когда оно охватывает вас, сжимает, не даёт дышать?
— Профессор Блэк, — начала Гермиона, её голос дрожал, но слова вырывались наружу, как поток, который она не могла сдержать. — Я была пьяна. И знаете что? Мне вы не нравитесь и никогда не нравились. Я предпочитаю парней. Её слова повисли в воздухе, словно искры, готовые воспламенить всё вокруг.
Беллатрикс замерла. Её чёрные глаза, обычно холодные и проницательные, вспыхнули яростью. Она медленно обвела Гермиону взглядом, словно оценивая, стоит ли тратить время на эту дерзкую девчонку. Её губы сжались в тонкую линию, а пальцы сжались в кулаки, но она не сказала ни слова. Вместо этого профессор развернулась, её чёрная мантия развевалась, как крылья ворона, и исчезла за дверью, оставив Гермиону одну в коридоре.
Гермиона почувствовала, как её сердце бешено колотится в груди. Она знала, что только что переступила черту, но в глубине души её переполняло странное чувство удовлетворения. Быть может, это была смелость, а может, просто глупость, но она не жалела. Стараясь не думать о Беллатрикс, Гермиона решила заняться, привычными делать.
Утро Гриффиндорки началось, как всегда, по расписанию. Быстрое приведение себя в порядок, чтение нескольких страниц из новой книги по Древним Рунам, выпитая в Большом зале чашка чая с тостом и джемом.
День обещал быть продуктивным и спокойным. Хотя после утренней встречи с профессором, Гермиона в этом сомневалась.
На заклинаниях профессор Флитвик едва сдерживал улыбку, наблюдая, как Гермиона идеально выполняет заклинание призыва, заставив перья парить с грацией крохотных птиц. На Трансфигурации профессор Макгонагалл отметила её блестящие успехи в превращении спички в иглу, даже не удержавшись от лёгкого одобрительного кивка.
На обеде в Большом зале ребята, обсуждали прошлый матч, а Джинни села подальше от Гермионы, явно её избегая, но девушка лишь отстранённо смотрела в свою тарелку. Она позже поговорит с Джинни. Сейчас мысли её были заняты предстоящим уроком Зельеварения. Обычно это был один из самых напряжённых предметов. Но сегодня не будет едких замечаний профессора Снейпа. Сегодня на месте профессора, будет Беллатрикс.
Приближаясь к подземельям, Гермиона ощущала лишь привычное похолодание воздуха и влажный запах камня и заплесневелых растворов. Это было знакомо, даже уютно по-своему. Она шла уверенным шагом, перебирая в голове возможные темы урока и готовясь к любой проверке знаний. Спокойствие, граничащее с пресыщением, окутывало её. Она была готова ко всему.
Но когда она подошла к тяжёлой дубовой двери кабинета Зельеварения и толкнула её, привычный мир пошатнулся.
Первое, что бросилось в глаза, был не полумрак или ряды котлов, а фигура за столом преподавателя. Это была не хмурая, крючконосая тень профессора Снейпа. За массивным дубовым столом стояла женщина. Её черные, растрёпанные волосы ниспадали на тёмную, плотную мантию, которые казались живыми, извивающимися вокруг неё. Лицо было бледным, заострённым, с пухлыми губами, которые сейчас изогнулись в едва заметной, жутковатой усмешке. А глаза Блэк, метались по классу, словно ища новую жертву.
По классу уже рассаживались студенты. И, конечно же, это был совместный урок. С одной стороны столов, скученно и тихо, сидели гриффиндорцы. С другой — вальяжно развалились слизеринцы, их лица озарялись самодовольными ухмылками, а взгляды скользили по гриффиндорцам с неприкрытым презрением. Драко Малфой сидел в первом ряду, его глаза-щёлочки встретились с глазами Гермионы, и уголки губ приподнялись в знакомой насмешке.
Беллатрикс не произнесла ни слова. Она просто медленно обвела взглядом класс, её глаза задержались на Гермионе чуть дольше, чем на остальных, и в них вспыхнул странный, зловещий огонёк. Повисла мёртвая тишина, настолько плотная, что скрип пера по пергаменту показался бы громом. Казалось, даже пузыри в котлах перестали бурлить.
Кабинет зельеварения был погружен в полумрак, лишь слабый свет от зеленоватых огней в стеклянных колбах бросал мерцающие тени на стены. Профессор Беллатрикс Блэк молча встала у своего стола, её взгляд, холодный и пронзительный, скользнул по каждому ученику, словно она оценивала, кто из них достоин её внимания, а кто — лишь расходный материал.
— Сегодня, — начала она, её голос низкий, как шёпот змеи, — мы будем варить зелье, которое требует точности и решительности. Она провела пальцем по странице учебника, оставляя на ней лёгкий след чернил. — Ошибки недопустимы. Начните с инструкций на доске.
Сев за свой стол, она сдержанно наблюдала за классом. Её присутствие было как тиски, сжимающие воздух, и каждый ученик чувствовал это.
Развернувшись к Гермионе, Драко, привыкший к своей безнаказанности, решил проявить себя. — Грейнджер, — начал он, его голос насмешлив, — ты уверена, что сможешь справиться с этим зельем? Или тебе нужна помощь с простейшими шагами?
Гермиона, не отрываясь от своего котла, ответила с ледяным спокойствием: — Малфой, тебе, наверное, стоит сосредоточиться на своём котле. В прошлый раз ты чуть не взорвал полкласса своей бездарностью. Так что чья помощь ещё кому понадобиться.
Класс замер. Даже Беллатрикс приподняла бровь, её губы слегка изогнулись в ухмылке. — Мистер Малфой, — произнесла она, медленно поднимаясь, — кажется, мисс Грейнджер только что указала на ваше место. Может, стоит прислушаться?
Драко покраснел, его уверенность растворилась, как молоко в крепком чае. Он сжал кулаки, но промолчал. Гермиона, не отводя взгляда от своего зелья, улыбнулась. Это был не просто ответ — это был вызов, и она знала, что выиграла первый раунд. Беллатрикс же, сев обратно, продолжила наблюдать, её интерес к этой стычке был явно выше, чем к урокам.
Девушка стояла у котла, её пальцы нервно перебирали ингредиенты. Аромат зелья, густой и терпкий, витал в воздухе, смешиваясь с запахом старого камня подземелья. Она знала, что её движения должны быть точны до миллиметра, но её мысли были далеко от рецепта. Каждый раз, когда она поднимала глаза, её взгляд натыкался на холодные, пронзительные глаза Беллатрикс.
Профессор зельеварения медленно шагала между рядами учеников, её длинные чёрные волосы колыхались, словно тени. Её голос, низкий и манящий, звучал как предупреждение. Но когда она приближалась к Гермионе, её речь становилась почти шёпотом, и её глаза скользили по лицу девушки.
Гермиона чувствовала, как её кожа покрывается мурашками. Она знала, что это не просто взгляд наставника — это было что-то большее, что-то опасное и заманчивое. Она наклонилась над котлом, её волосы упали на лицо, но она не стала их убирать. Вместо этого она позволила себе бросить ещё один взгляд на Беллатрикс — и поймала её.
Класс зельеварения затихал, студенты упаковывали свои принадлежности, воздух был пропитан ароматами варева и трав. Драко Малфой, аккуратно складывая ингредиенты в бархатный мешочек, бросил взгляд на Гермиону. Она стояла у стола, сосредоточенно перечитывая заметки, её волосы слегка растрёпаны от напряжения.
— Неудивительно, что ты так стараешься, — его голос прозвучал, как змеиное шипение, — ведь твоя магия, как и твоя кровь, такая же ничтожная.
Гермиона подняла голову, её глаза вспыхнули.
— О, прости, — продолжил Драко, саркастически улыбаясь, — Я, конечно, забыл, что ты считаешь себя равной. Но знаешь, Грейнджер, сколько бы книг ты ни прочла, сколько бы зелий ни сварила, это не изменит, кто ты есть на самом деле.
В этот момент профессор Блэк, наблюдавшая за классом с холодным равнодушием, резко двинулась вперёд. Её тёмные волосы развевались, как крылья ворона, а глаза горели яростью.
— Малфой, — её голос был тихим, но настолько острым, что Драко мгновенно замолчал. — Ты позволил своей глупости затмить твоё и без того скудное достоинство. Слизерин теряет десять баллов за твою неспособность держать язык за зубами. — А так же, приглашаю тебя на отработку.
Драко побледнел, его ухмылка исчезла, словно её смыло холодной водой. Гермиона, всё ещё дрожа от гнева, посмотрела на Беллатрикс с удивлением, но та уже отвернулась, её внимание вернулось к классу. Воздух вокруг неё гудел от невысказанной угрозы, и Драко, опустив голову, вернулся к своему котлу, стараясь не встречаться ни с