Курс четвёртый
Этого просто не могло быть! Драко, не сдерживаясь, пялился на грязнокровку, идущую под руку с Крамом и сияющую довольной (и более красивой, чем раньше) улыбкой. Он чуть рот не раскрыл от удивления и даже немного разочаровался в Краме, фанатом которого был вот уже несколько лет.
Но потом, разглядывая Гермиону, несмотря на недовольные вздохи Пэнси, он не мог не признать, что у дурмстрангца были причины для такого поступка. Гермиона была прекрасна, дракл раздери! В небесно-голубом наряде, с аккуратно уложенными волосами и ослепительной улыбкой она преобразилась в сказочную принцессу. Весь бал он завистливо оглядывался на их пару и вспоминал тот разговор на третьем курсе. Почти год прошёл...
Пэнси была недовольна его холодностью, но и он был не в восторге от своей партнёрши. В этой бледно-розовой дряни с оборками и недовольным лицом Паркинсон напоминала поросёнка. В общем, Драко был даже рад, когда бал стал подходить к концу. А перепалка Золотого Трио стала просто бальзамом на душу. К этому времени Пэнси уже ушла к себе, обиженно всхлипнув, так что никто не мешал ему наслаждаться представлением.
Рыжему удалось довести заучку до криков и слёз, а очкарик просто стоял рядом, боясь слово вставить. Когда же парни ушли, Гермиона рухнула на ступеньки и зарыдала, снимая бальные туфли. Драко прятался за колонной поблизости, не желая пропустить и секунды этого шоу. Но вдруг... Ему стало жалко грязнокровку? С чего бы это?
Чувства не поддавались логическому объяснению, но упорно толкали его выйти из-за колонны и сказать ей что-то утешающее. Ведь она тогда пыталась поддержать его, несмотря на всё то дерьмо, что было между ними. Пока Драко боролся с собой, Гермиона, размазывая по щекам потёки туши, встала и двинулась в сторону гриффиндорской башни босиком, напрочь забыв о туфлях. Крама рядом не наблюдалось, на лестнице оставалась только компания девчонок, одна из которых тоже рыдала, а две других успокаивали её.
Не зная, что на него нашло, и списывая всё на пунш, который слизеринцы сделали не совсем безалкогольным, Драко подскочил к лестнице, схватил туфли Гермионы и, надеясь, что никто ничего не заметил, поспешил вслед за Грейнджер.
Скоро он догнал её в пустом коридоре. Девчонка стояла, прислонившись спиной к стене и спрятав лицо в ладонях. Похоже, на неё накатил очередной приступ рыданий.
— Эй, Грейнджер, не разбрасывай везде свой мусор, — Драко постарался придать голосу больше надменности и бросил туфли перед Гермионой.
Та, не понимая, что происходит, смотрела на него покрасневшими глазами:
— Чего тебе-то нужно, Малфой? Тоже бесишься, что Виктор меня пригласил? Грязнокровка же не имеет права на такую честь!
— Заметь, не я это сказал, — хмыкнул Драко. — Но ты права. Видишь, не надо прыгать выше головы, а то тебе по этой самой головушке настучат.
— Как же я тебя ненавижу, — простонала Гермиона, сползая на пол.
Да что с ним происходит? Ему же всегда нравилось унижать эту выскочку- грязнокровку! Она это заслужила, но... Сейчас ему было жаль её. Им обоим сегодня испортили настроение на этом балу, который должен был стать самым крутым праздником. И хоть ему испортила настроение именно Грейнджер, то сейчас она расплатилась по полной.
— Удивляюсь тебе, — Драко присел перед ней на пол, не жалея шикарной мантии. — Ты же считаешь себя умной, так чего обращаешь внимание на придурка типа твоего Уизела?
— Ты всё слышал?
— Половина Хогвартса слышала вашу перепалку. Пригласить тебя на бал смелости не хватило, а вот устроить скандал на празднике — легко.
От слёз глаза Гермионы блестели в свете факелов, и в них плескалась непередаваемая грусть и разочарование. Неприятная догадка пришла ему в голову.
— А ты правда хотела, чтобы рыжий пригласил тебя на бал?
Гермиона опустила голову, даже ответа не понадобилось. И ведь его это не касается, так почему же ревность и злость раздирают грудь изнутри?
— Тебе-то какое до этого дело? — Гермиона глухим голосом озвучила крик его рассудка.
— Да никакого, — Драко опёрся спиной на стену. — Вас с ним ждёт «прекрасное» будущее. Поженитесь после школы, поселитесь на чердаке у его родителей, будете экономить каждый сикль. Уизел будет выносить тебе мозг своей ревностью, а ты будешь сходить с ума от его тупости. Идеально. С удовольствием посмотрю на ваше будущее.
— Рон не тупой, — прозвучало не очень уверенно. — Прекрати его оскорблять!
— Грейнджер, он тебе только что сцену устроил и испортил праздник, а ты его защищаешь?
— Он всё равно мой друг. Из-за одной ссоры я от друзей не отказываюсь.
— Одной? — Драко вопросительно изогнул бровь.
— Всякое бывает, — девчонка пожала плечами. — Люди не идеальны. Кроме, конечно, будущего лорда Малфоя.
Она тоже помнила их разговор! Эти слова против воли заставили его улыбнуться. И Грейнджер усмехнулась сквозь слёзы.
— Да, вам всем до меня далеко.
— А где же твоя пара, идеальный Малфой?
— Осознала, что недостойна меня, — Драко небрежно пожал плечами.
Впервые за весь этот чёртов вечер он чувствовал себя хорошо. Почему в пустом коридоре рядом с грязнокровкой ему было лучше, чем в ослепительно красивом зале с друзьями? Он даже готов был рассердиться на то, что Грейнджер так на него влияет. Какая ирония, что именно перед грязнокровкой он тогда открыл душу, показав, что скрывается за ширмой идеальной жизни слизеринского принца. Даже перед ближайшими друзьями он держал лицо, а ей проболтался.
— Ладно, мне пора. А то ещё, не дай Бог, кто-то нас увидит. Не поймут.
— Да, — недовольно протянул Драко.
Грейнджер была права, но ему не хотелось, чтобы эта их встреча закончилась так быстро. Девчонка с трудом встала на ноги и поплелась по коридору.
— Грейнджер, мать твою, хочешь чтобы я тащил твои туфли до гриффиндорской башни? О какой скрытности тогда можно говорить?
Гермиона непонимающе посмотрела на него, и Драко кивнул на серебристые туфли, лежащие на полу.
— Я же из-за них за тобой тащился.
— Зачем?
Этот вопрос поставил его в тупик. Действительно, зачем он схватил её туфли и попёрся за ней? Это же грязнокровка, к её вещам он даже прикасаться не должен.
Пока он стоял в замешательстве, Гермиона подошла к нему и начала обуваться, опираясь на стену. Но рука вдруг заскользила по воску, натёкшему с настенного канделябра. Гермиона покачнулась, стоя на одном каблуке, и стала заваливаться на бок. Повинуясь рефлексу, Драко обхватил её за талию, не давая упасть.
Несколько секунд они оба не могли пошевелиться и только смотрели друг другу в глаза. От волос Грейнджер исходил лёгкий аромат яблок, который словно дурманил. Драко злился на себя, но ему было абсолютно не противно держать в своих руках грязнокровку. Его даже не смущало, что она вцепилась в его плечи и не отпускала.
— С-спасибо, — с трудом произнесла Гермиона. — За это и за туфли.
— Будь аккуратней, Грейнджер, — Драко наконец нашёл в себе силы отстраниться от неё, но не стал убирать её руки со своих плеч. — Случись что с тобой, ещё на меня подумают. Будет даже обидно, что не я помог тебе упасть головой об камень.
Его грубость и сарказм не помогли. Гермиона видела что-то в его лице и глазах, отчего не злилась и не боялась. Она криво улыбнулась, надела вторую туфлю и только тогда отпустила его плечи:
— Ещё раз спасибо.
Он тоже хотел сказать ей «спасибо» за то, что она больше не спрашивала, какого дракла он помчался за ней с её туфлями. Но вместо этого он только стряхнул с плеча невидимую пылинку и как можно безразличнее сказал:
— Если хочешь отблагодарить, то никому не рассказывай об этом.
— Конечно, — Грейнджер осмелела настолько, что изобразила, будто тоже стирает что-то с другого его плеча. — Ведь это больше никогда не повторится.
И снова напоминание о той тайной встрече. Он не успел ничего сказать, потому что Гермиона продолжила:
— Не бойся, я забуду, что изображала сегодня Золушку.
— Кого изображала?
— Это героиня магловской сказки.
— А, — небрежно хмыкнул Драко, стараясь не показать, что ему интересно, о чём эта сказка.
Гермиона стёрла со щёк слёзы, шмыгнула носом и пошла в сторону гриффиндорской башни. Ещё чуть-чуть и она исчезнет за поворотом. И он сможет сдержаться, но...
— И что эта Золушка сделала?
Гермиона остановилась на углу коридора и обернулась к нему. Даже отсюда было видно, как широко она улыбается.
— Она была служанкой у своей злой мачехи и двух сводных сестёр. Они не пускали её на бал, но фея-крёстная наколдовала ей платье и карету. Золушка весь вечер танцевала с принцем, они влюбились друг в друга. Но в полночь вся магия исчезла, и она бежала из дворца, потеряв по пути свою волшебную туфельку. По ней принц нашёл свою Золушку, и они жили долго и счастливо. Вот тебе сказочка на сон грядущий. Спокойной ночи, Малфой! — и она исчезла за поворотом, оставив после себя тонкий запах духов и отголосок смеха.
Сложно было остановить галоп мыслей. Гермиона — Золушка, а он — принц, влюблённый в неё. Она на это намекала? Нет же, это просто дурацкая сказка дурацких маглов! Будь проклят тот момент, когда он поднял её дракловы туфли!
Но против воли на лице у него расползалась глупая улыбка, а в голове мелькало воспоминание об улыбке Грейнджер (теперь он был уверен, что она как-то подправила свои зубы). Драко засунул замёрзшие руки в карманы мантии и произнёс в пустоту коридора:
— Спокойной ночи, Грейнджер.