14.
— Ты должна произносить заклинание чётче, — причитала Гермиона, скрестив руки на груди и пристально наблюдая за движением палочки напарницы.
Кэтрин закатила глаза, даже не пытаясь скрыть раздражение. На минуту ей показалось, что она слышит голос Снейпа, но нет — это всего лишь Грейнджер. Очередной урок ЗОТИ. И, разумеется, в очередной раз Люпин решил разбить всех на пары. Эта школа убивает всю индивидуальность, честное слово. Когда профессор объявил, что хочет посмотреть, как она работает в паре с Гермионой, Кэтрин мысленно выругалась, мельком отметив, что общение с Блейзом и Тео явно испортило её словарный запас.
— Мне интересно понаблюдать за работой двух сильнейших учениц, — с улыбкой пояснил преподаватель, отчего Кэтрин захотелось закатить глаза ещё сильнее.
Ну, профессор, я думала, мы друзья, а тут такая подстава.
— И чтобы немного уравновесить силы, — продолжил Люпин, — третьим к вам в группу пойдёт Рональд Уизли.
Тот аж просиял. Кэтрин устало выдохнула и поспешила занять место, пока Уизли не начал махать хвостом. Задание было до абсурда простым: нейтрализовать различные базовые заклинания, наложенные друг на друга, с помощью «Фините Инкантатем». Люпин, не теряя времени, наложил на Рона «Петрификус Тоталус», превратив его в застывшую куклу с глазами, полными надежды. Кэтрин шагнула вперёд, подняла палочку, нацелилась на Рона. Но стоило ей открыть рот и произнести первый слог, как сбоку донёсся дотошный голос Грейнджер:
— Ты не так ставишь ударение.
В ней ещё оставались крупицы спокойствия, но и они уже начинали трещать по швам. Кэтрин медленно повернула голову, раздумывая, каким заклинанием лучше всего заткнуть эту выскочку:
— Я знаю, как его произносить.
— Тогда, может быть, покажешь, как это делать правильно? — не отставала Гермиона, поджав губы. — Потому как, если бы тебе предстояло исцелить меня, я, пожалуй, выбрала бы мучительную смерть.
Кэтрин нарочито склонила голову, позволив тёмным локонам упасть на лицо, тем самым скрыв намёк на хищную полуулыбку, едва тронувшую её губы.
— Если бы я лечила тебя, то позаботилась бы о том, чтобы она была не просто мучительной, но и долгой.
Рон, стоящий в параличе, казалось, попытался возмущённо дёрнуться, но, к счастью, заклинание не позволяло ему вмешаться. Гермиона сузила глаза.
— Я просто пытаюсь помочь.
— Ах да, конечно. Наставить меня на путь истинный. Как же я без тебя справлялась.
— Ну, судя по тому, что у тебя выходит, не очень-то и справлялась, — отрезала Гермиона.
Кэтрин сделала глубокий, медленный вдох.
— Если ты так уверена в своём мастерстве, может, покажешь сама?
Гермиона вспыхнула, но не отступила.
— Я просто не понимаю, зачем делать это так грубо. Ты чуть не сбросила Рона с лавки.
Кэтрин приподняла бровь.
— Он же пришёл в себя?
— Да, но...
— Значит, работает.
Гермиона прикусила губу, но промолчала. Кэтрин, сдерживая улыбку, вновь направила палочку на Рона, и на этот раз максимально выверенно произнесла заклинание. Тот тут же расслабился, как будто кто-то резко выдернул стержень из его позвоночника.
— Достаточно? — спокойно спросила она, повернувшись к Гермионе.
— Вполне, — буркнула та, отворачиваясь.
Рон бросил на Кэтрин виноватый взгляд, разминая плечи.
— Прости её, — пробормотал он, косясь на подругу, которая уже записывала что-то в свой проклятый конспект.
— Не стоит, — устало усмехнулась Кэтрин. — Мне даже нравится наблюдать за её борьбой за лидерство.
Рон рассмеялся, а в его глазах появилось нечто, что не ускользнуло от внимания Кэтрин. Только этого ещё не хватало. Но прежде чем она успела придумать, как пресечь это на корню, к ним снова подошёл Люпин.
— Отличная работа, мисс Вэберн, — произнес профессор. Он шагнул ближе, положил руку на плечо Рона и, прежде чем тот успел что-то сказать, снова наложил на него паралич.
Кэтрин с трудом подавила смешок, отступая назад, и скрестила руки, наблюдая, как теперь с заклинанием предстоит возиться Гермионе.
— Фините, Грейнджер, — прошептала она, подмигнув.
Но спустя время, заскучав от созерцания дотошной грейнджеровской педантичности, Кэтрин лениво заскользила взглядом по классу, наблюдая за тем, как остальные возятся со своими парами. Дафна, разумеется, работала безупречно — точные движения, правильные интонации, полный контроль над процессом. Пэнси рядом скорее развлекалась, нежели действительно старалась, что-то ехидно шепча ей на ухо, а Гойл, их третий партнёр, стоял с тем самым выражением лица, которое выдаёт человека, мысленно готовящегося к смерти. Чуть дальше Тео и Драко оказались в группе с Миллисент. Она махала палочкой с уверенностью гоблина, открывающего сейф, но от её заклинаний отчётливо несло катастрофой. Тео, привычно расслабленный, даже не пытался исправлять ситуацию, а Драко уже начал раздражённо массировать переносицу.
Но больше всего Кэтрин сочувствовала Блейзу. Он попал в пару к Поттеру, и прицепом им достался Невилл. Забини, кажется, уже принял свою судьбу: он держался в стороне, с той абсолютной отрешённостью, с какой люди ждут поезда в снежную бурю. В этот момент Невилл неуклюже взмахнул палочкой, и Гарри едва успел отпрыгнуть назад. Блейз медленно прикрыл глаза, как человек, мысленно пересчитывающий свои оставшиеся годы. Кэтрин хмыкнула. Ну хоть кто-то в этом классе страдал не меньше неё.
Но потом взгляд невольно зацепился за Поттера. Перед уроком он приветственно кивнул ей, а потом — как будто этого было недостаточно — дружелюбно помахал рукой. Кэтрин на миг замешкалась, но, поймав себя на этом, кивнула в ответ, прежде чем уйти в класс. Сейчас она снова взглянула на него, пока тот что-то объяснял Невиллу, и раздражающее чувство странности момента вновь накрыло. Какого чёрта? Когда они вообще начали здороваться?
***
Кэтрин как раз спускалась на первый этаж, когда слуха коснулись обрывки разговора.
— Я слышала, она флиртует с Роном.
— Правда? А мне сказали, что Малфой на неё пялится на каждом уроке.
— Или Забини. Кто вообще знает, что у неё в голове?
Она замедлила шаг. Не остановилась, не повернулась — просто слегка замедлилась, позволяя их словам зависнуть в воздухе. Гриффиндорки заметили это почти сразу: одна замолчала на полуслове, другая неловко переступила с ноги на ногу. Кэтрин, не глядя на них, бросила через плечо:
— А ещё я по средам превращаю парней в жаб. Не забудьте добавить это в следующую версию.
Тишина. Она усмехнулась про себя и продолжила путь. Вот серьёзно? Хогвартс иногда напоминал ей деревенскую лавку, где каждая встреча сопровождается обсуждением чужой жизни. Дай людям пять минут, и они сложат из случайных взглядов и диалогов целую любовную историю. Она втянула воздух и шагнула в аудиторию. Но осадок остался.
История магии — урок, который нужен, чтобы выспаться.
Блейз, разумеется, уже сидел за партой, лениво черкая пером по пергаменту. Кэтрин, разумеется, заняла место рядом. Профессор Бинс монотонно бубнил что-то про войны гоблинов, голос его был словно заклинание сна, растекающееся по классу. Большинство учеников уже приняли неизбежное: кто-то откровенно дремал, кто-то водил пером по пергаменту, изображая бурную деятельность. Кэтрин, опираясь локтем на парту, медленно водила пальцем по краю листа, погружённая в свои мысли.
— Ты слышала, что они о тебе говорят? — Блейз придвинулся ближе, и его голос звучал с той лёгкой, свойственной ему, развязностью.
Она бросила на него скучающий взгляд, одной рукой подтягивая учебник.
— Удиви меня, — отозвалась, тоном, насквозь пропитанным скепсисом.
— Говорят, ты собираешься соблазнить всех парней в Хогвартсе.
Она коротко фыркнула, едва не рассмеявшись, но вовремя взяла себя в руки.
— О, ну конечно. Я же именно для этого сюда пришла. Учёба? Нет, слишком банально, — она состроила гримасу, перелистывая страницу. — Думаешь, мне пора составить график? Кто по понедельникам, кто по четвергам?
Блейз широко ухмыльнулся.
— Не забудь сделать перерыв на выходные.
— О да, верно. Чтобы не выгореть.
Он покачал головой, всё ещё усмехаясь.
— Зато я был прав. С тобой точно не соскучишься.
— В отличие от этого урока, — Кэтрин опустила голову на ладонь, продолжая водить пальцем по пергаменту. — Гоблины воевали, гоблины проиграли, гоблины снова воевали. Какое потрясающее разнообразие.
— Ага, — Забини прокрутил в пальцах перо и коснулся его кончиком щеки подруги, на что она только отмахнулась. — Интересно, они хоть раз выигрывали?
— Выигрывали, — неожиданно раздалось справа, и Кэтрин повернула голову.
Тео, который, казалось, до этого просто смотрел в пустоту, небрежно перевернул страницу учебника.
— В тысяча шестьсот девяносто четвёртом они отбили у магов Гринготтс и держали его полгода.
Блейз медленно повернулся к нему, прищуриваясь.
— И ты всё это слушал?
— Некоторые из нас не безнадёжны, — ухмыльнулся Тео, и закинул руки за голову.
Кэтрин хмыкнула, обменявшись с Блейзом взглядами.
— Бывает же, — пробормотал тот, покачав головой.
Кэтрин вернулась к своему листу, но уголки губ чуть приподнялись в подобии улыбки.
— Если ты сейчас уснёшь, я это пойму, — бросил Блейз.
Она только хмыкнула в ответ. И как раз в этот момент профессор Бинс, который, казалось, давно уже вещал сам для себя, вдруг назвал её фамилию.
— Мисс Вэберн?
Кэтрин вскинула голову, встретившись с его полупрозрачным взглядом.
— Да?
— Что послужило причиной второй гоблинской войны?
Она безэмоционально уставилась на него, затем на Блейза, затем снова на него.
— Гоблины... были недовольны?
— Технически верно, — кивнул Бинс и продолжил свой бессмертный монолог.
— Это был самый красивый ответ, который я слышал за весь курс, — произнёс Забини прикрыв рот ладонью.
Кэтрин усмехнулась и вернулась к своему увлекательному занятию.
***
— Скучный урок, да?
Блейз как раз закинул сумку на плечо, когда с ними поравнялась Дафна, перекрещивая руки на груди и поёжившись от сырости и прохлады.
— Надеюсь, ты не уснёшь на следующем, — с лёгкой подначкой протянула она, бросив на Кэтрин выразительный взгляд.
— Ещё бы, — та пожала плечами, замечая, как на неё косятся проходящие мимо студенты. Слишком много постороннего внимания за один день. — Ладно, я в библиотеку, нужно кое-что проверить.
— Опять эта твоя «особенная» литература, — ухмыльнулась Гринграсс. — Ты, Вэберн, живое доказательство того, что учёба может быть узаконенной формой мазохизма.
— Спасибо за заботу, — хмыкнула Кэтрин и пошла дальше по коридору, заметив, как за её спиной Блейз с Дафной перекидываются шутливыми репликами.
***
Тихий шелест страниц, приглушённые шаги — она вдыхала знакомый аромат старых книг, чуть расслабляясь после шумного коридора.
— Добрый день, мадам Пинс.
Та лишь коротко кивнула, всем своим видом давая понять, что здесь тишина важнее любых приветствий. Не сбавляя шага, Кэтрин направилась к стенду, где в последнее время копалась в поисках информации о своей магии. Выманила с полки очередной пыльный том, тяжеленный, с потрёпанными краями, будто переживший не один век и не одну студенческую безалаберность, полистала первые страницы — нудятина, но, возможно, полезная. Прижимая книгу к груди, она направилась к своему привычному месту в дальнем углу...
...где уже сидел Малфой. Кэтрин насупилась. Пробежавшись глазами по его бледному профилю, она на мгновение остановилась, оценивая варианты. Обойти? Сесть подальше? Ну уж нет — раз уж он занял её место, то пусть терпит её присутствие. Она подошла, молча села рядом и раскрыла книгу, демонстративно не обращая на него внимания. Драко скользнул по ней взглядом, уголки его губ едва заметно дрогнули.
— Неужели в библиотеке больше нет свободных столов? — произнёс он с тем же оттенком насмешки, с каким она недавно говорила ему то же самое.
Кэтрин пожала плечами, не поднимая глаз от страниц.
— Не люблю перемены. А этот стол мне нравится.
Повисла короткая пауза. Каждый сосредоточился на своей книге, делая вид, что им совершенно нечего друг другу сказать. Впрочем, тишина никогда не была их коньком.
— Я слышал, ты в последнее время слишком увлекаешься общением с гриффиндорцами, — внезапно проговорил Драко, не поднимая взгляда. — Не лучший выбор.
Кэтрин приподняла бровь, медленно переворачивая страницу.
— Вот как? И с какой стати тебя это волнует?
— Просто отмечаю факт, — Драко, вторя ей, перелистнул страницу так, будто ему действительно было плевать, но едва заметное напряжение в пальцах выдавало обратное. — У тебя вроде и на Слизерине друзей хватает. Чего только стоит Забини.
Она неспешно подняла взгляд, изучающе посмотрев на него. В его тоне было что-то едва уловимое — не то раздражение, не то укор, слишком завуалированное, чтобы назвать это прямо. Кэтрин прищурилась, чуть поджав губы, но молчать не стала.
— Хочешь сказать, что мне нужно согласовывать с тобой, когда я выбираю собеседника? — голос прозвучал ровно, но в глубине всё же считывалось нечто, что она предпочла бы спрятать.
— Ты слишком много вопросов задаёшь, — лицо Драко напряглось, будто и он понял, что сказал лишнее.
Кэтрин склонила голову, подаваясь вперед.
— А ты слишком много приказов раздаёшь, — парировала она.
Малфой тоже подался вперёд, губы его растянулись в привычной язвительной ухмылке. Вот оно. В воздухе повисло знакомое напряжение. Кэтрин почувствовала, как внутри просыпается эта искра — привычное раздражение, на котором они строили всю коммуникацию с момента знакомства. Но в то же время ей запоздало пришла мысль, что за последнее время она почти соскучилась по этой Драко-саркастичности. Последние дни он был... нормальным. Слишком нормальным. И Кэтрин начинало пугать, что она уже пару раз думала о нём не как о вечном раздражителе, а просто как о... Она спешно оборвала мысль. Драко открыл было рот, чтобы сказать что-то ещё, но в этот момент рядом раздался знакомый насмешливый голос:
— Удивительно, что вы ещё не поубивали друг друга.
Оба вздрогнули и обернулись: за их спинами стоял Блейз, с бесстыдно широкой ухмылкой на лице. Подойдя к столу, он почти незаметно кивнул Драко, но тут же сфокусировался на подруге, с преувеличенным интересом заглядывая в её фолиант.
— Что ты там нашла? — спросил он, даже не потрудившись притвориться, будто интересуется делами Малфоя. Всё внимание — сразу и без обиняков — ей.
— Нечто интересное, — протянула она с загадочной улыбкой.
— И как ты всегда умудряешься находить это самое «интересное»? — с театрально гиперболизированным восхищением произнёс Блейз, качнув головой, словно поддразнивая.
— Это дар, — только и сказала Кэтрин, глянув на него снизу вверх.
Блейз хищно окинул библиотеку взглядом, затем наклонился ближе и фыркнул настолько громко, что мадам Пинс вынырнула из-за полок, смерив их строгим взглядом.
— Скука смертная... — пожаловался он вполголоса, снова обращаясь только к Кэтрин. — Здесь ужасно уныло. А у меня между прочим есть сюрприз. Так что не вынуждай меня тащить тебя на руках. Просто встань и следуй за мной.
Кэтрин мельком посмотрела на него, затем на свою книгу... и снова на него.
— Что за сюрприз?
— Узнаешь на месте, — Блейз подмигнул ей, в голосе ощущалась явная игривость.
Драко сидел, сжав губы, пытаясь выглядеть равнодушным, но взгляд, которым он одарил Блейза, говорил об обратном. Кэтрин уловила это краем глаза и внутренне ухмыльнулась. Любопытство взяло верх.
— Ладно, идём, — наконец кивнула она, осторожно закрывая фолиант.
Малфой на фоне продолжал молча наблюдать за ними, но по едва заметному движению плеч и тому, как он крепче сжал перо, можно было понять, что он был не в восторге. Она поднялась, осознанно не глядя на него.
— Увидимся позже, Драко, — бросил Блейз небрежно, будто между делом, и, развернувшись, повёл Кэтрин к выходу. — Не скучай.
Тот, разумеется, не ответил. Они уходили, и Кэтрин почти физически ощущала напряжение, оставшееся за её спиной, как статическое электричество, затаившееся в воздухе. Это странное притяжение — конфликт с Малфоем, который по какой-то извращённой логике одновременно раздражал и тянул к нему — было чем-то почти осязаемым. Но сейчас впереди был «сюрприз» от Блейза. И кто знает, куда этот вечер заведёт её на сей раз.
***
— И куда мы идём? — она покосилась на друга.
Тот двигался уверенно, будто заранее знал, что ждёт их за каждым поворотом. Кэтрин доверчиво шла следом. Коридоры утопали в полумраке, потолки давили тяжестью камня, а факелы на стенах бросали резкие, ломкие тени. В их мерцающем свете фигура Блейза вырисовывалась чётко: на нём была не привычная мантия, а чёрная водолазка с высоким горлом и классические брюки. Ткань выгодно подчёркивала его спортивную фигуру. На правом запястье блеснул серебристый браслет — едва уловимый штрих к безупречно выверенной простоте.
— Ты такая нетерпеливая, — усмехнулся он, на мгновение останавливаясь, чтобы взглянуть на неё. На его лице читалась непринужденная уверенность, а в движениях — та самая ленивая грация, присущая лишь тем, кто слишком хорошо знает, какое впечатление производит.
Кэтрин зыркнула на него, но не удержалась от ответной полуулыбки.
— Ладно-ладно, принцесса, мы идём в теплицы. Там есть кое-что, что, я надеюсь, тебе понравится.
— Теплицы? — недоверчиво переспросила она. — Ты вдруг увлёкся гербологией?
— Нет, — Блейз пожал плечами и улыбнулся краем губ, — но я знаю, что ты любишь природу.
Они молча пересекли внутренний двор, а затем по узкой тропе направились к стеклянным стенам павильонов, подсвеченным изнутри мягким светом волшебных ламп. Внутри было тепло и тихо, воздух густо насыщен ароматом влажного грунта, цветочных лепестков и чего-то пряного, ускользающе знакомого. Вечерний свет играл на стекле, придавая ему загадочный, почти хрупкий блеск. Кэтрин почувствовала, как напряжение, скопившееся за день, медленно растворяется в этой сумеречной, пропитанной магией тишине.
— Присаживайся, — Блейз похлопал по широкой каменной скамье в глубине теплицы, обвитой тонкими зелёными побегами.
Кэтрин опустилась, скользнув взглядом по пространству вокруг. Вечерние отблески мягко ложились на листья, придавая им нереальный, почти сказочный оттенок, а в воздухе витало тёплое дыхание растений, смешанное с запахом пряной земли.
— Ты вроде как обещал что-то впечатляющее. А тут пока только клумбы и твоя самоуверенность.
Блейз выудил из припрятанной за кадкой сумки бутылку красного вина и продемонстрировал этикетку с самодовольной ухмылкой, будто держал в руках не просто напиток, а пропуск в высшую лигу изысканных удовольствий.
— Château Mouton Rothschild, если тебе что-то говорит такое название. Приберег для особого случая.
— И этот «особый случай» — я? — в голосе Кэтрин прозвучало лёгкое сомнение, перемешанное с интересом.
— Думаешь, я всех девушек обольщаю таким способом? — он усмехнулся, небрежно вытаскивая штопор. Ни намёка на осторожность — Забини делал это со своей извечной самоуверенностью, будто они не в школьной теплице, а в садах его личного поместья.
— Разве нет? — переспросила она, с лёгким ехидством.
— Признаю, бывало, — он театрально вздохнул, извлекая пробку с приглушённым щелчком. — Только зачастую я выбираю менее затратные варианты. Но ради тебя — лишь самое лучшее.
— Мерзавец, — проворчала она, не сдержав ухмылки.
— Как скажешь, — беззаботно бросил Блейз, плюхнувшись рядом и небрежно облокотившись о край стола.
Он протянул ей бокал, глядя с ожиданием. Кэтрин приняла его, кивнув вместо благодарности.
— Знаешь, порой кажется, — Блейз приподнял бокал, наблюдая как жидкость стекает по стенкам, оставляя разводы, — что ты единственный человек в этом чёртовом замке, с которым можно поговорить без всей этой фальши и притворства.
Заинтригованная его откровением, Кэтрин сделала небольшой глоток. Тёплое, терпкое, с тонкими ягодными нотами — она не смогла бы описать его подобающе эксперту, но ощущала, что вино и впрямь чертовски хорошее.
— Даже ты способен на искренность? — она вскинула бровь, слегка покачивая бокал в руке.
— Даже я, — признал он, облокачиваясь на скамью так, что их колени почти соприкоснулись.
Она ожидала от него чего угодно — подколки, очередного хлёсткого замечания, но не этого. Блейз провёл рукой по волосам, затем достал из кармана брюк пачку сигарет. Слегка отстранившись, он извлёк одну, подкурил, щёлкнув зажигалкой, которая невесть как затесалась в его волшебный арсенал. Кэтрин выгнула бровь, удивлённая: она не знала, что Забини курит.
— Хочешь? — предложил он, выпуская невесомое облачко дыма.
— Нет, — покачала головой. — Спасибо, конечно, но я не в той стадии отчаяния, чтобы губить лёгкие.
— Ой, ну разумеется. Ты же у нас правильная девочка, — парировал он с напускной серьëзностью, которая тут же разбилась о его игривую ухмылку.
— Скорее практичная, — поправила, наблюдая, как друг подносит сигарету к губам. В этом движении сквозила какая-то порочная элегантность.
На миг повисла пауза, а потом Кэтрин, проводя кончиком пальца по краю бокала, решила всё-таки спросить:
— Слушай, Блейз, — она облизнула губы, чувствуя, как их немного сушит от вина, — зачем тебе всё это? Вечные свидания, бесконечные романтические интрижки. В чём смысл?
Он приподнял бровь, глядя на неё с откровенным любопытством.
— Физическое удовольствие, Кэт. Флирт, лёгкость, никакой головной боли. Что, правда надо объяснять?
Кэтрин ощутила как на щеках вспыхнул румянец, но быстро взяла себя в руки и закатила глаза.
— Ну и мерзость, — пробормотала она, криво усмехнувшись. — И мне почему-то кажется, что большинству твоих девушек это не может нравиться.
— Некоторые строят иллюзии, — хмыкнул он, повторно затягиваясь. — Но это уже не моя проблема. Если они цепляются за надежду на «вечную любовь» после двух поцелуев, разве я виноват?
Игриво приподняв уголки губ, Кэтрин прищурилась.
— О да, ты тут вообще жертва обстоятельств.
— Рад, что понимаешь, — усмехнулся он, ловко стряхнув пепел.
— Нет, Блейз. Я к тому, что ты отвратителен.
— Спасибо, стараюсь.
Она покачала головой, сделала ещё один глоток и хмыкнула.
— Просто потрясающе.
— Говорю же, стараюсь, — он лукаво подмигнул.
В глазах читалась скорее насмешка, чем осуждение, и она, наконец, позволив себе порыв любопытства, посмотрела на него внимательней. Взгляд медленно скользнул по чёрной водолазке, обтягивающей тело, подчёркивающей линию плеч и лёгкий рельеф мышц, по рукам — сухим, жилистым, с тонкими пальцами. Заметила, как браслет поблёскивает на запястье, как свет преломляется в его тёмных коротких волосах. Лицо расслабленное, в движениях — мягкая плавность, эта ленивая, но уверенная грация. И запах — дорогой парфюм, смешанный с горечью табака и терпкостью вина. И вдруг, будто вспышкой, перед её глазами возникла совсем другая картина. Белобрысый силуэт. Драко. Острая линия скул, холодные глаза, вечная насмешка, застывшая в уголках губ.
Чёрт.
Она моргнула и отвела взгляд, будто пытаясь стряхнуть с себя чужой образ. Нелепое, бессмысленное сравнение. Блейз, похоже, заметил её пристальный интерес, но не прокомментировал. Уважительно промолчал, затянувшись дымом, лениво наблюдая за ней из-под полуопущенных ресниц.
В итоге они просидели так несколько часов — вино сменилось ленивой беседой о магии, детских воспоминаниях и обо всём, что приходило в голову в полумраке теплиц. Где-то между вторым бокалом и парой сигарет Блейза Кэтрин поймала себя на мысли, что ей удивительно легко. В голове приятно шумело, слова текли плавно, без необходимости что-то фильтровать или подбирать. Свободно.
— Я рад, что встретил тебя, — будто уловив её мысли, признался он, глядя на неё поверх почти пустого бокала.
— Это взаимно, — тихо ответила она, чувствуя, как на щеках снова проступает лёгкий румянец.
— Но, пожалуй, пора возвращаться в реальный мир? — он медленно поднялся, одним движением затушив окурок.
— Пора, — кивнула Кэтрин, проводя рукой по холодной каменной спинке скамьи, и неохотно поднялась.
Блейз достал палочку, пробормотал короткое заклинание, и запах дыма мгновенно исчез, сменившись лёгкой, почти хрустящей морозной свежестью. Кэтрин уловила аромат и почувствовала, как сердце вдруг забилось быстрее. Этот запах... Она в ту же секунду вспомнила, как уже ощущала его раньше — от Дафны, от Тео, от самого Блейза. Теперь всё сложилось. Она посмотрела на него расширенными глазами, и Блейз, заметив её реакцию, лишь рассмеялся.
— Ну вот, Вэберн, теперь ты знаешь самый «грязный» секрет Слизерина, — он театрально вздохнул, разводя руками, будто признавался в тяжком преступлении.
Кэтрин покачала головой, наблюдая с усмешкой, как он ловким движением заправляет за её ухо выбившуюся прядь.
— И что же мне теперь с этим делать?
— Научиться использовать. Или не использовать, — он шутливо пожал плечами. — В любом случае... уж точно не рассказывай Гриффиндорцам.
Она хмыкнула, а потом рассмеялась.
— Пойдём, Кэт, — Блейз повернулся к выходу. — Давай вернёмся, прежде чем Филч натравит на нас свою боевую кошку.
Они двинулись к выходу вместе, оставляя позади сумеречную теплицу, пропитанную винными парами, вплетёнными в запах трав и увядших цветов. Час был поздний, и замок, казалось, погрузился в глубокий каменный сон, затаив дыхание в тенях коридоров.