Зеркало Еиналеж/ Драко Малфой

Стремительно влетев в свою комнату, Айрис обнаружила отсутствие Полумны, которая была так важна в эту минуту. Тихий плач вырвался из ее груди. Злость и обида сжали ее со всех сторон, как колючие объятия. "Да какого хрена он так себя ведет?! Какого черта ему до моей семьи?! Что я ему сделала?!" – шептала она, ее голос дрожал как осиновый лист на ветру от возмущения. Слёзы градом текли по щекам, обжигая кожу, а сердце колотилось в груди, как бешеный молоток. Она обхватила колени руками, съёжившись на кровати, словно искала спасения от этой боли. "Он просто высокомерный придурок", – прошептала она с горечью, не в силах сдержать дрожь. Не успела она это обдумать, как новая волна ярости накрыла ее с головой, как цунами, затопляя разум и чувства.

Его слова, эти бессердечные слова, разорвали ее, обнажив зияющую пустоту, оставшуюся после потери родителей. Это был удар ниже пояса, грязный, подлый удар, который напомнил ей о той невосполнимой утрате. Каждое оскорбление в адрес её семьи, словно нож, вонзался прямо в сердце, напоминая о тех, кого больше нет, о тех, кого она так любила и так отчаянно хотела защитить, даже после их смерти. "Как он смеет... говорить о них?" - прошептала она, и в голосе зазвучало такое горе, что казалось, будто плачет сама комната. Ее взгляд затуманился. Эта боль была глубже любой обиды, она пронизывала ее до костей, вызывая такое отчаяние, что хотелось кричать, биться головой о стену, лишь бы не чувствовать её. Она чувствовала себя одинокой и беззащитной, словно маленькая лодка в бушующем шторме, и в этот момент ей казалось, что ничто и никто не сможет ее спасти от этой всепоглощающей тьмы.

Так она и заснула на кровати, обнимая свои ноги, словно пытаясь заключить в объятиях саму себя, единственного союзника в этом мире. Сон не принес ей покоя, терзаемый обрывками кошмаров и тягостными мыслями. Но среди этих мрачных видений вдруг промелькнул свет. Перед ней возник образ матери – такой же, какой она помнила ее из детства, с доброй улыбкой и теплыми глазами. Но было в ее взгляде что-то необычное, какое-то беспокойство, словно она хотела что-то ей сказать, что-то очень важное. Мать не произносила ни слова, но ее движения были красноречивы. Она указывала куда-то вдаль, ее рука, полупрозрачная, тянулась к чему-то за пределами ее комнаты, за пределами этого мира. Айрис пыталась рассмотреть, что же там, но все было расплывчато и туманно. Мать снова и снова пыталась привлечь ее внимание, ее жесты становились настойчивее, и в них читалась отчаянная мольба. Она хотела что-то ей показать, что-то, что могло бы помочь или предостеречь. Вокруг сгущалась тьма, мать становилась все дальше и дальше, ее силуэт мерк, пока совсем не растворился в ночи. И Айрис проснулась с чувством упущенной возможности, с тяжелым сердцем и тревогой, которая плотной завесой окутала ее сознание. Образ матери, ее таинственные жесты – все это оставило в душе горький осадок и неясное предчувствие.

Она решила не обращать внимания на Драко и его дружков. Что бы они ни говорили, что бы ни думали, ей будет абсолютно все равно. Их слова больше не имели власти, потеряв свою силу в свете ее новой решимости. У нее есть цель поважнее - найти это проклятое зеркало и уничтожить его, закрыть эту рану, которую оно так болезненно разодрало. От дяди она узнала, что это зеркало называется Еиналеж, что давало огромную подсказку в его поисках. Это имя звучало для нее, как приговор, но в то же время как обещание скорой мести. Перед уроками она решила заглянуть в библиотеку, чтобы углубиться в изучение книг на данную тему. Ее взгляд горел решимостью, готовый вырвать тайны из старых томов, чтобы уничтожить источник своей боли. Она не отступит, она не сдастся, она найдет это зеркало, чего бы ей это не стоило.

Она просматривала стеллаж за стеллажом, перебирая толстые тома и древние фолианты. Ее пальцы торопливо скользили по корешкам, глаза лихорадочно пробегали по названиям, но ничто не указывало на искомое зеркало. Книги о магических артефактах, темных искусствах, даже о различных видах зеркал – все это было, кроме того, что ей было нужно. С каждым минутой ее надежда угасала, и на ее лице отражалось растущее разочарование. Она перерыла все возможные разделы, заглянула в самые дальние уголки, но словно кто-то нарочно спрятал нужную ей книгу от ее глаз. Упорство и азарт сменялись отчаянием, а потом и паникой, когда она взглянула на часы и поняла, что совсем скоро начнется урок с Хагридом. Она торопливо запихнула пару книг обратно на полку, с сожалением бросив взгляд на бесконечные стеллажи, словно пытаясь вымолить у них еще хоть одну подсказку, но время безжалостно подгоняло. С тяжелым вздохом Айрис выскочила из библиотеки, прижимая к груди несколько томов, которые она нашла и уже клала в свою сумку. Сердце колотилось в груди, а разум лихорадочно искал пути решения этой проблемы, пока она бежала по коридорам, спеша на урок с Хагридом.

Айрис вылетела из библиотеки, словно вихрь, с книгами, прижатыми к груди. Коридоры Хогвартса казались бесконечными в её спешке, каждый шаг отдавался эхом в ее голове. Она неслась по лестницам, едва успевая переводить дух, стараясь не споткнуться и не потерять драгоценное время. Ветвистые коридоры, обычно такие знакомые, теперь казались лабиринтом, где каждая секунда на счету. Солнечный свет, бьющий в окна, говорил о том, что урок уже наверняка начался, и ее сердце сжалось от паники. Она пронеслась мимо спешащих учеников, не замечая их любопытных взглядов, ее единственной целью было успеть к началу занятия. Она чувствовала на себе лихорадочный темп, адреналин придал ей ускорение, словно она убегала от чего-то, и это "что-то" было опозданием. Наконец, выбежав на улицу, она увидела, что большая часть учеников уже собралась на краю Запретного леса.  Урок Хагрида проходил на просторной поляне,  и сегодня она была густо заполнена студентам. Сразу несколько групп, разных курсов и факультетов, были объединены в один большой класс, что сделало поляну похожей на шумный базар. Голоса студентов, перебивающие друг друга, смешивались с криками птиц и шелестом листьев, создавая пеструю какофонию звуков. Казалось, что все вокруг пришло в движение, словно бурный поток, стремящийся к одной цели, но не имеющий точного направления.

В воздухе витало оживление, все взгляды были устремлены в сторону Хагрида, который стоял рядом с большим загоном. Айрис мельком отметила, что урок проходит на свежем воздухе, что само по себе было необычно, но ее внимание быстро приковал загон, из которого доносились неясные звуки. Внутри, за деревянным ограждением, она увидела движение, и сердце ее пропустило удар, предвкушая встречу с волшебным существом. Она, торопливо приведя себя в порядок, присоединилась к толпе учеников, нетерпеливо ожидая, когда Хагрид покажет им то, что он приготовил. Гиппогриф – это слово заставило ее на миг забыть про зеркало, и волнение, смешанное с любопытством, наполнило ее.

Хагрид стоял у загона, раскрасневшийся от волнения и гордости, его глаза блестели от предвкушения. Он обвел взглядом учеников, а потом, торжественно кашлянув, произнес: "Ну что, ребятки, готовы познакомиться с моим Клювокрывом? Да, да, он у меня сегодня звезда." Он открыл засов загона, и оттуда вышел гиппогриф, величественный и гордый. "Вот он какой, мой красавец, Клювокрыв!" - воскликнул Хагрид, и в его голосе звучала искренняя любовь. "Смотрите-ка, какой он важный! Гиппогриф, он не то, что там всякие совы да кошки. Он – настоящий красавец, наполовину орёл, наполовину конь. Перья у него, как у орла, такие блестящие, а тело, как у коня, но мощнее, ну, конечно, он же ведь волшебный!"

Хагрид погладил Клювокрыва по клюву, и тот в ответ слегка наклонил голову, что-то бормоча. "Клювик, ну, не стесняйся ты их, они ведь не укусят! Ну, смотрите, он ведь умница, он понимает, о чем я говорю! Смотрите на его глаза, какие они умные и добрые. А еще, он страсть как любит, когда ему перышки гладят, прямо тает весь!" Хагрид просиял, и он с такой нежностью смотрел на Клювокрыва, что это не могло не тронуть даже самого черствого ученика. "Не бойтесь его, он ведь ласковый, если с уважением относиться. Он ведь чувствует, как к нему относятся, он же умный и не обидит просто так." Хагрид продолжал рассказывать о Клювокрыве с таким восторгом, что казалось, будто он говорит о собственном ребенке, с любовью описывая его перья, клюв, сильные крылья и мощные копыта. "Он у меня самый лучший гиппогриф на свете!

Хагрид, сияя от гордости, оглядел учеников, и его взгляд остановился на Айрис. "Ну что, ребятки, кто смелый? Кто хочет поближе познакомиться с Клювокрывом? – он подмигнул. – Может, кто-то хочет на нем прокатиться?" На мгновение воцарилась тишина, и большинство учеников, затаив дыхание, смотрели на величественного гиппогрифа. Хагрид улыбнулся Айрис, которая стояла ближе всех к загону и, казалось, не могла отвести глаз от Клювокрыва. "А что, Айрис? Хочешь попробовать? Ты ведь смелая, я знаю."

Айрис, немного удивленная, но при этом взволнованная, кивнула. "Я... я хотела бы," - прошептала она, ее глаза сияли от предвкушения. Хагрид заулыбался еще шире, довольный ее ответом. "Вот и умница! Сейчас я тебе помогу." Он подвел Айрис к Клювокрыву, объясняя, как нужно вести себя, как подойти к нему с уважением, как погладить его. Айрис осторожно приблизилась к гиппогрифу, ее сердце колотилось от волнения, но Клювокрыв ответил ей спокойным взглядом, слегка наклонив голову в знак согласия. Она мягко погладила его по клюву, чувствуя под своей рукой жесткую поверхность, и это дало ей больше уверенности.

Но тут раздался язвительный голос: "А что, только ей, что ли, можно кататься?" Драко Малфой, который до этого стоял в стороне , наблюдая за происходящим с пренебрежением, теперь расправил плечи и выступил вперед. "Я тоже хочу прокатиться на этом... звере," - произнес он, делая вид, что ему это вовсе не интересно, но в его голосе проскользнула нотка зависти. Хагрид нахмурился, не одобряя поведения Драко. "Ну, Малфой, ты сначала научись с животными ладить, а уж потом просись кататься. Но раз уж так хочешь..." Хагрид неохотно согласился, но было видно, что это не доставляет ему удовольствия. "Тут главное уважение, а не хвастовство."

Хагрид, нахмурившись, посмотрел на Драко и на Айрис, которая уже  гладила Клювокрыва.  Он внимательно наблюдал за ней, его глаза прищурились, словно он рассматривал что-то очень важное и ценное. Он не осуждал её, а скорее восхищался её храбростью и уверенностью. Наблюдение за Айрис было пристальным и заинтересованным. Напряжение на его лице постепенно сменялось легкой задумчивостью, словно он перебирал варианты, как решить сложившуюся ситуацию. Наконец, его лицо, словно ожившее под действием магии, преобразилось. Брови перестали быть нахмуренными, и уголки губ поползли вверх, формируя хитрую, лукавую улыбку. Эта улыбка, появившаяся внезапно, напоминала не солнечное сияние, а скорее веселый огонек, промелькнувший в темном лесу. Он улыбнулся не просто так, а как человек, которому внезапно пришла в голову блестящая идея, как изобретатель, нашедший решение своей сложной задачи. Эта ухмылка была хитрая и лукавая, словно он придумывал какой-то забавный розыгрыш, а не просто думал об уроке. Его глаза, как искорки, засияли от предвкушения, а сам он, казалось, немного приподнялся, как будто его внезапно осенила гениальная мысль, и он был готов её воплотить в жизнь. Эта улыбка была не открытой и беззаботной, а хитроумной и задумчивой, словно он прокручивал в голове какой-то озорной план.

"Знаете что, ребятки," - сказал он, потирая руки, - "Раз уж вы оба так хотите покататься, то почему бы вам не полететь вместе?" Он посмотрел на удивленных учеников и подмигнул. "Клювокрыв у нас большой, двоих выдержит. "

Айрис открыла рот от удивления, но не успела ничего сказать, как Хагрид подхватил ее под локоть и помог забраться на спину Клювокрыва. Она с трудом удерживалась, держась за перья, и с замиранием сердца ждала, что будет дальше.

"Ну, Айрис, держись крепче!" - проговорил Хагрид, помогая ей устроиться поудобнее. Затем он посмотрел на Драко, который с нетерпением ждал своей очереди.

"Теперь ты, Малфой, только держись покрепче, а то, мало ли, свалишься вниз!" - с хитрецой проговорил Хагрид, помогая Драко залезть позади Айрис.

Драко фыркнул, но устроился, как смог, цепляясь руками за бока Клювокрыла.

Хагрид, с широкой улыбкой наблюдая за тем, как Айрис и Драко устроились на спине Клювокрыва, вдруг хлопнул в ладоши. "Так, так, так, а теперь, Малфой, слушай сюда внимательно! - сказал он, глядя прямо на Драко. - Тебе нужно крепко держаться за Айрис, иначе как ты на нем усидишь? Он же у нас не самокат, а птица большая, может и сбросить!"

Драко, его лицо скривилось от недовольства, издал короткий, презрительный звук, похожий на фырканье рассерженного кота. Его ноздри раздулись, а губы поджались в тонкую линию, выражая его раздражение и негодование. Это был не просто звук, а целая палитра отрицательных эмоций, как будто он не мог сдержать свое отвращение. Он фыркнул с пренебрежением, словно показывал, что ему все это неинтересно и неприятно.

Хагрид, однако, остался непоколебим, его взгляд был твердым и решительным. Он не обратил внимания на презрительное фырканье Драко, а продолжил говорить, его голос был настойчивым и уверенным. Он смотрел на Драко прямо, не отводя глаз, словно он пытался передать ему свою решимость. В его глазах не было и тени сомнения, только уверенность в своей правоте и настойчивость в своих требованиях.

— И не вздумай там выпендриваться, — произнес Хагрид, его голос стал более низким и строгим, как гром, предвещающий бурю. Он говорил с такой интонацией, как будто давал последнее и окончательное предупреждение. — А то точно улетишь в лес, ищи тебя потом! — добавил он, и его слова, хоть и звучали как шутка, но несли в себе и намек на угрозу. Его предупреждение было наполнено силой, как будто он мог воплотить свои слова в реальность.

Хагрид произнес это с легкой усмешкой, которая, однако, не смягчила резкости его тона, а, наоборот, подчеркнула его настойчивость. Его взгляд был пристальным и ироничным, словно он прекрасно понимал, что Драко считает себя особенным и непобедимым. Он не отводил глаз от Драко, ожидая его реакции, но не давая ему никакого послабления

Затем, внезапно, на его лице заиграла хитрая, лукавая улыбка, и он подмигнул одним глазом, словно заговорщик, делящийся тайной, как старый друг, подмигнувший перед розыгрышем. Это подмигивание было не двусмысленным, а задорным, как будто он не просто предупреждал, а дразнил Драко. Это был намек на то, что он все прекрасно понимает, и что его напускная строгость – это всего лишь маска. Ученики, наблюдавшие за этой сценой, тут же отреагировали, разразившись тихим, но дружным хихиканьем. Их лица растянулись в улыбках, а глаза заблестели от понимания. Они прекрасно поняли, что Хагрид специально поддразнивает Малфоя, и этот момент доставил им удовольствие. Их хихиканье было наполнено не злобой, а скорее веселым азартом, как будто они были свидетелями какой-то забавной игры. Они были довольны, что Хагрид смог поставить зазнавшегося Малфоя на место и получить от этого удовольствие. Их хихиканье разносилось по поляне, словно эхо, и добавляло комизма в эту и без того забавную ситуацию.

Драко неохотно обхватил руками Айрис, стараясь делать это так, будто ему это вовсе не нужно, но его пальцы все равно крепко вцепились в ее бока. Айрис почувствовала его руки, и ее лицо покраснело от смущения и неловкости. Она попыталась отодвинуть его руки, стараясь не смотреть ему в глаза. "Можешь не держаться за меня," - прошептала она, но Хагрид тут же вмешался, покачав головой. "Ну уж нет, Айрис, пусть держится, а то как он полетит? Потерпи, пожалуйста."

Айрис смущенно посмотрела на Хагрида, но спорить не стала, понимая, что это бесполезно. Она чувствовала, как Драко, пусть и неохотно, крепко держит ее, и ей было не по себе от этого. В ее груди поселилось странное чувство, смесь раздражения и неожиданной близости, которая ее немного пугала. Она не понимала, почему Хагрид так поступил, но она решила не обращать на это внимание и просто наслаждаться моментом, не упуская возможности покататься на Клювокрыве. Драко, в свою очередь, тоже старался не подавать виду, что ему не нравится держаться за Айрис, но ему было явно некомфортно. Он фыркал, хмурился и пытался сделать вид, что ему противно, но на самом деле, от неожиданной близости с Айрис в нем пробуждались странные, непонятные чувства.

Хагрид отошел на несколько шагов, глядя на эту картину с довольной ухмылкой. "Ну, Клювокрыв, покажи им, как ты умеешь летать! Только не сильно гоняй, а то они еще напугаются," - пошутил он, и толпа учеников хихикнула. Клювокрыв, словно поняв команду, расправил свои огромные крылья, и Айрис крепче вцепилась в его перья, ожидая взлета. Драко же, хоть и делал вид, что ему все равно, невольно прижался к ней крепче, чувствуя, как сердце бешено колотится в его груди. Хагрид стоял в стороне, с удовольствием наблюдая за этой сценой, не упуская возможности подколоть Малфоя. "Ну как, Малфой? Не боишься? Или уже пожалел, что захотел покататься?" - крикнул он, и ученики разразились смехом.

Клювокрыл мощно взмахнул своими огромными крыльями, и они с Айрис и Драко, сидящими на его спине, стремительно взмыли вверх. Ветер засвистел в ушах, пронизывая волосы, а земля под ними стремительно уменьшалась. Клювокрыл поднимался все выше и выше, и вскоре они уже парили над вершинами деревьев Запретного леса. Вид, который открылся перед ними, был захватывающим. Бескрайние просторы леса простирались до самого горизонта, словно изумрудный ковер, усеянный крошечными озерами и извилистыми речушками. Солнечные лучи играли на листве, создавая причудливые узоры, а облака проплывали так близко, что казалось, их можно потрогать рукой.

На какое-то мгновение Айрис и Драко забыли о своих разногласиях, о спорах и обидах, которые разделяли их. Все их недовольство исчезло, уступив место чистому, неподдельному восторгу. Айрис с открытым ртом смотрела на открывшуюся перед ними панораму, чувствуя, как внутри нее разгорается огонек детской радости. Она, словно маленький ребенок, впервые увидевший чудо, забыла про всю свою боль и тревоги. Драко, в свою очередь, тоже не мог сдержать восхищенного вздоха. Его лицо, обычно надменное и угрюмое, озарилось улыбкой, а глаза наполнились изумлением.

В порыве радости и удивления, Драко, не отдавая себе отчета, крепче обнял Айрис за талию, словно пытаясь удержаться за этот волшебный миг. Айрис не отстранилась от него, увлеченная великолепием окружающего мира. Они оба подняли свободные руки вверх, словно пытаясь поймать ветер и облака, и их крики радости, смешанные со смехом, разнеслись по округе. В этот момент они были просто детьми, свободными от всех условностей, летящими над миром на спине волшебного существа, и в их сердцах царил только чистый восторг. Этот момент был таким прекрасным, таким волшебным, что они хотели, чтобы он длился вечно.

Клювокрыл летел очень низко над озером, и Драко, на какое-то время позабыв о своем высокомерии, прижался к Айрис, положив голову ей на плечо. Его руки крепко обхватили ее талию, словно он искал в ней убежища от страха и восторга одновременно. На какой-то короткий момент между ними возникло что-то, похожее на хрупкое перемирие, но это продолжалось недолго.

Внезапно Айрис вспомнила все те обидные слова, которые Драко говорил о ее родителях. Мгновенно вся радость улетучилась, и на смену пришло раздражение и обида. В ее сердце снова вспыхнула злость, и она почувствовала острое желание отодвинуться от Драко, освободиться от его прикосновений. Она попыталась отстраниться от него, резко дернувшись в сторону, но в это мгновение Клювокрыл, пролетая над поверхностью воды, внезапно опустил свою лапу в воду, задев водную гладь, словно желая проверить ее на прочность.

Это неожиданное движение лишило Айрис равновесия. Она не смогла удержаться на спине гиппогрифа и, не успев даже вскрикнуть, соскользнула вниз, падая прямо в холодную воду озера. Всё произошло так быстро, что она не успела даже осознать, что происходит. Холодная вода, как ледяной душ, охватила её с головы до ног, и она погрузилась в мрачную глубину, в то время как Драко и Клювокрыл остались в недоумении парить над ней.

Первой, и самой острой, была неожиданная волна леденящего ужаса. Она внезапно оказалась в чуждой, мрачной стихии, лишенная опоры, окруженная лишь темной, холодной водой. Этот ужас был не просто страхом перед утоплением, а паническим ощущением полной беспомощности, которое словно парализовало ее. Она осознала, что упала в воду, но она не понимала, что делать дальше. Она чувствовала, что тонет, что силы покидают её, и её сознание начало затуманиваться. Она ощущала себя одинокой и беспомощной, затерянной в этой ледяной темноте. В этот момент, ей вспомнился образ матери, тайно пытавшейся что-то сказать во сне, но она не могла ее понять. "Что же я должна была сделать?" - крутилось у нее в голове. В этот миг в ее сердце закралась горькая мысль, что никто не сможет ее спасти, что это конец.

Драко, не раздумывая, соскользнул с Клювокрыва и прыгнул в воду вслед за Айрис. Холодная вода, словно удар хлыста, обдала его, но он не обратил на это внимания. Его единственной целью было добраться до неё, вытащить её из воды, и он, словно одержимый, плыл в ее направлении. Он плыл изо всех сил, его движения были резкими и судорожными, а дыхание сбивалось от напряжения. Он боялся, что опоздает, что она уже утонет, и эта мысль обжигала его, как лед.

Добравшись до Айрис, Драко с ужасом увидел, что она уже потеряла сознание, ее тело безвольно покачивалось в воде. Страх с новой силой захлестнул его, и он, не обращая внимания на холод и собственные опасения, подхватил ее под руки и потащил к берегу. Он изо всех сил старался удержать ее голову над водой, стараясь не упустить. Он выложился на все сто, его мышцы горели, но он продолжал плыть, подгоняемый ужасом и отчаянной решимостью. Вытащив Айрис на берег, Драко рухнул рядом с ней, тяжело дыша. Он с ужасом смотрел на ее бледное, бездыханное лицо, и в его сердце поселился леденящий страх. "Нет, нет, нет," - шептал он, качая головой, не в силах поверить в происходящее. Он тряс ее за плечи, пытаясь привести в чувства, и когда она, наконец, закашлялась, выплевывая воду, он с облегчением выдохнул. Драко прижимал к себе дрожащую от холода Айрис, и в его глазах читалось не только облегчение, но и что-то новое, что-то похожее на раскаяние и даже нежность.

Сознание медленно вернулось к Айрис. Первое, что она почувствовала, — это холод, пронизывающий все ее тело, и тяжесть мокрой одежды, липнущей к коже. Веки дрогнули, и она с трудом открыла глаза, фокусируя взгляд на сплетении веток над головой. Земля под ней была мягкой и влажной, пахло опавшими листьями и сырой землей. Какое-то время она просто лежала, прислушиваясь к тишине леса, нарушаемой лишь шелестом листьев и далекими голосами птиц.

"Ты очнулась," – его голос, обычно резкий и язвительный, прозвучал на удивление тихо и с каким-то непривычным беспокойством. "Как ты себя чувствуешь?"

Айрис попыталась ответить, но горло пересохло, и слова отказывались выходить. Она лишь кивнула, чувствуя, как постепенно возвращаются воспоминания.

"Нужно возвращаться, иначе нам придется идти по лесу в темноте" Драко протянул ей руку, помогая подняться. Ноги у Айрис подкашивались, и она невольно оперлась на него. Он, не отстраняясь, крепко поддержал ее, словно она была чем-то хрупким и драгоценным. Вместе они двинулись в сторону Хогвартса.

Лес, еще недавно казавшийся таким таинственным и завораживающим, сейчас был мрачным и угрюмым. Сумерки быстро сгущались, и тени деревьев казались какими-то странными, зловещими фигурами. Айрис и Драко шли молча, лишь изредка обмениваясь тихими фразами. Шаги их звучали негромко на фоне тишины, а хрустящие листья под ногами казались чересчур громкими. Она чувствовала, как рука Драко поддерживает ее, и это давало не только опору, но и какое-то странное чувство уверенности, которое она не могла объяснить.

Молчание, повисшее между Айрис и Драко, становилось все более тягостным. Они шли бок о бок, но казалось, что между ними образовалась невидимая стена. Айрис чувствовала его взгляд на себе, но не решалась поднять глаза. Внезапно, Драко остановился, и его рука, поддерживавшая ее, слегка сжала ее плечо.

"Смотри," - проговорил он, и в его голосе не было ни насмешки, ни высокомерия, только какой-то странный тон задумчивости. "Видела когда-нибудь такое?"

Айрис, удивленная его внезапной переменой, посмотрела туда, куда он указывал. На краю тропинки рос небольшой кустик с яркими, пурпурными ягодами.

"Это Belladonna Mortifera, – сказал Драко, словно читал страницу из учебника. – Ее ягоды смертельно ядовиты. Говорят, достаточно одной-двух, чтобы лишить человека жизни. Очень популярное растение среди темных волшебников, так что лучше не трогай." Его голос звучал спокойно, но в нем сквозила какая-то нотка предупреждения.

Айрис с любопытством взглянула на кустик, и Драко продолжил, словно не замечая ее пристального взгляда.

"А вон там, видишь, папоротник, с такими длинными, зубчатыми листьями? Это Dryopteris Filix-mas, или мужской папоротник. Очень полезное растение для изготовления разных зелий, но если его неправильно приготовить, может вызвать сыпь или расстройство желудка."

Айрис присела на корточки рядом с Драко, который сосредоточенно рассматривал какой-то необычный цветок. Она не перебивала его, а скорее терпеливо ждала подходящего момента, чтобы поделиться своими мыслями. Ее взгляд, в этот момент, был направлен не на цветок, а на Драко, словно она пыталась понять его настроение и уловить его мысли.

— Я тоже изучала цветы, — произнесла она, и ее слова были наполнены тихой уверенностью, как будто она делилась маленькой, но важной частью своей жизни. Она не хвасталась своими знаниями, а скорее хотела показать, что у них есть что-то общее, невидимая нить, соединяющая их интересы. Ее тон был дружелюбным и располагающим.

— Точнее, — добавила она, и в ее голосе появилась легкая нерешительность, как будто она боялась, что ее слова могут показаться неинтересными или неважными, — мисс Эйвори мне объясняла, — произнесла она и мягко улыбнулась, вспоминая свою опекуншу. В её словах чувствовалась нежная привязанность и тепло к женщине, которая о ней заботилась. Она говорила о мисс Эйвори с теплотой и благодарностью, словно она рассказывала о своем самом близком друге.

— Но не про волшебные цветы, — она провела рукой по стеблю цветка, которого изучал Драко, ее пальцы едва касались лепестков, словно боясь их повредить. — А про обычные, магловские, — закончила она, и в ее голосе прозвучала легкая ирония, как будто она сама немного посмеивалась над тем, что ее знания были не такими впечатляющими, как знания Драко. Это была не гордость, а скорее скромность, которая делала ее слова более искренними и приятными. Айрис говорила с простотой и прямотой, не пытаясь казаться лучше или умнее, чем она есть на самом деле. Ее слова, не были напыщенными или навязчивыми, а скорее были похожи на тихий шепот, обращенный к Драко, как будто она делилась с ним своими маленькими секретами. Она говорила спокойно и уверенно, словно рассказывала историю, которую уже много раз рассказывала себе. Она говорила так, словно хотела поделиться своими знаниями, а не показать свое превосходство, как будто она видела в Драко родственную душу, которой можно доверять.

— Из магловских мне больше всего нравятся ромашки, — произнесла она, и её голос наполнился нежностью, как летний ветерок. Её слова были простыми и понятными, словно она говорила о чем-то очень близком ее сердцу. — Они такие простые и солнечные, — добавила она, и в её словах прозвучало восхищение, как будто она видела в ромашках нечто особенное, то, что ускользало от взгляда других.  Айрис замолчала, ее взгляд был направлен на траву, словно она раздумывала над чем-то. В её молчании не было неловкости или скованности, а скорее было ожидание, словно она ждала реакции Драко. Она смотрела в землю, не отрывая глаз, и, казалось, не замечала ничего, кроме тех травинок, что видела прямо перед собой.

Драко, услышав её слова, поднял бровь, но в его взгляде уже не было высокомерия или пренебрежения, а скорее появился интерес и легкая ирония. Он улыбнулся. В его улыбке не было злобы, только легкая усмешка, как будто он уже ждал с нетерпением, что ей предстоит еще рассказать.

— В будущем расскажешь мне о магловских цветах, — произнес он, и в его голосе прозвучала дружеская шутка, как будто он просил о небольшом одолжении. Он говорил с легкой насмешкой, не обидной, а скорее добродушной, словно подтрунивал над Айрис, но при этом не желал ее обидеть. — А то, видимо, я очень многого не знаю, — закончил он, подмигнув ей одним глазом и добавив в свой голос нотки нарочитой беспечности. Он смотрел на Айрис с улыбкой, как будто подчеркивал, что уже ждет, когда сможет узнать больше о её увлечениях, но делал это так, чтобы это не звучало слишком наигранно.

Они прошли еще несколько шагов, и Драко остановился снова, указав на небольшую полянку с низкорослыми кустарниками, чьи листья были темно-зелеными с серебристым отливом.

"А вот это..." Драко запнулся, его взгляд стал каким-то напряженным. "Это Silentium Cordis. Или Сердцеед, как его еще называют. Растет обычно в тенистых и влажных местах. Посмотри, какие нежные цветы, правда? Бледно-голубые, почти прозрачные, с золотистой пыльцой посередине. Только не вздумай их трогать. Сердцеед, – это растение, которое внешне кажется довольно безобидным и даже привлекательным. Эти цветы издают легкий, сладковатый аромат, который притягивает насекомых, но совершенно не настораживает человека. "

Он прищурился, глядя на растение, как будто пытался разглядеть в нем нечто скрытое.

"Он очень опасен, – продолжил Драко, его голос стал тише. – Говорят, если съесть хотя бы один цветок, он вызывает мгновенный сердечный приступ."

Айрис посмотрела на кустарник, и ей стало не по себе. Его невинный вид совсем не вязался с его смертоносными свойствами.

"Но," – Драко снова повернулся к ней, и на его лице появилась тень какой-то болезненной усмешки, – "большинство волшебников не знают о его существовании. Он слишком хорошо прячется. И в прямом, и в переносном смысле."

Молчание, воцарившееся после описания Драко "Сердцееда", казалось еще более гнетущим, чем прежде. Айрис чувствовала, как в ее груди нарастает беспокойство, вызванное не только его словами, но и тем, как он их произносил. Она хотела нарушить тишину, задать вопрос, но не знала, как начать.

Наконец, она не выдержала: "Драко," - сказала Айрис, и ее голос прозвучал несколько тише, чем она планировала. "Откуда ты так много знаешь о растениях? Ты же вроде не увлекаешься травологией?"

Драко, который шел рядом с ней, на мгновение замер, словно обдумывая ее вопрос. Его лицо, и без того бледное, стало еще более мрачным. Он отвел взгляд от тропинки и устремил его на верхушки деревьев, словно ища там ответ.

"Отец, – наконец произнес он, и его голос звучал как-то устало, – заставлял меня учить."

Айрис удивленно подняла брови. Это не вязалось с ее представлением о высокомерном Драко Малфое, который, казалось, не интересовался ничем, кроме квиддича и своей собственной значимости.

"Он считал, что знание о ядовитых растениях и их свойствах очень важно," – продолжил Драко, его взгляд снова вернулся к земле. – "Для... ну, ты понимаешь, для защиты и для других целей. Он заставлял меня наизусть учить все их названия, свойства и способы применения. И не только этих, многих других."

Айрис чувствовала, как в ее сердце зарождается какое-то странное противоречие. С одной стороны, она удивлялась, что у Драко, за его высокомерной маской, скрывалось так много знаний. С другой стороны, ее беспокоило, зачем его отец заставлял его учить все это.

"И ты все это запомнил?" - спросила она, в ее голосе прозвучало легкое недоверие.

Драко усмехнулся, но усмешка получилась какой-то грустной. "Да, запомнил. По крайней мере, большую часть. Отец был очень настойчив, когда дело касалось таких вещей. Он говорил, что каждый волшебник должен уметь распознавать яды и защищаться от них. Ведь в этом мире... есть много опасности." Он не стал продолжать, но в его словах чувствовалось нечто большее, чем простое перечисление фактов. Айрис ощутила, что он говорил не только о растениях. Она почувствовала, что под его высокомерием и холодностью скрывается какая-то тревога, и, может быть, даже страх.

Наконец, сквозь густую листву показались огни Хогвартса, словно маяк, указывающий путь уставшим путникам. Айрис и Драко, преодолев последние метры, вышли из леса на залитую вечерним светом лужайку перед замком. Их силуэты, вырисовывающиеся на фоне золотистого неба, казались тенями, сбежавшими из другого мира. Они подошли к главным воротам, и Драко, молча кивнув Айрис, скрылся в темных дверях, направляясь к подземельям Слизерина. Айрис, чувствуя себя уставшей и вымотанной, не спешила в свою гостиную. В ней все еще жило какое-то странное предчувствие, и она знала, что не сможет спокойно уснуть, пока не сделает кое-что еще.

Она пошла в противоположном направлении от замка, в сторону поляны, где проходили занятия с Клювокрылом. Когда она наконец добралась до поляны, то увидела, что там никого нет. Поляна казалась покинутой, а трава под ногами была примятой. Клювокрыла нигде не было видно, но Айрис знала, что он цел, потому что видела его полет, когда тонула. Она медленно двинулась вглубь поляны, стараясь не пропустить ни одного уголка. Трава шуршала под ее ногами, а тени деревьев казались зловещими, удлиненными фигурами, готовыми в любой момент схватить ее. Она водила глазами по земле, стараясь разглядеть свою пропажу. Но вокруг, казалось, все застыло в зловещей тишине.

Айрис, нагнувшись, осмотрела кусты на краю поляны. Вдруг, она заметила что-то темное, выглядывающее из-под поваленного дерева. Сердце ее екнуло, и она подошла ближе. Приблизившись, она увидела свою сумку.

"АЙРИС!" - воскликнул Хагрид, его голос звучал как-то хрипло. "С тобой все в порядке? Я слышал, что случилось... что ты была в лесу с Драко, мы вас искали, но не могли найти! Подумали, что уже все...Извини меня, пожалуйста..."

Айрис, видя его искреннее беспокойство, почувствовала, как ее сердце сжимается от сочувствия. Она не хотела его беспокоить, но и врать не могла.

"Все хорошо, Хагрид, - ответила она с легкой улыбкой, стараясь придать своему голосу уверенности. - Я немного промокла, но со мной все в порядке. Просто, я здесь сумку свою забыла." Она слегка помахала сумкой, чтобы доказать свои слова.

Хагрид с сомнением посмотрел на нее, но, видимо, решил, что сейчас не время для расспросов.

"Ну ладно, - пробурчал он, - главное, что ты, Драко в порядке. Но в следующий раз будь осторожнее, Айрис. А я еще поучу Клювокрыла не бросать студентов в беде."

Айрис кивнула с улыбкой и, пообещав Хагриду, что будет осторожной, развернулась и направилась к замку. Она чувствовала, как усталость наваливается на нее с новой силой, но знала, что сейчас она может наконец-то пойти в свою гостиную. Внутри замка царила привычная суета: ученики толпились в коридорах, переговариваясь после вечерней трапезы. Айрис, незаметно для всех, проскользнула по коридорам к своей гостиной и зашла в комнату, где ее встретили ее друзья. Она не стала рассказывать им обо всем, что произошло, решив пока все оставить в тайне. Сейчас ей хотелось просто отдохнуть и побыть в тишине. Комната встретила ее привычным полумраком, где тени отбрасывали причудливые узоры на стенах. На кровати лежала ее подушка, призывая отдохнуть. Сбросив с плеча тяжелую сумку, она развязала веревку, которая стягивала стопку книг. Фолианты, посвященные зеркалам и их магическим свойствам, посыпались на пол, глухо ударяясь о деревянное покрытие. Их обложки, украшенные изображениями магических зеркал и загадочных символов, как будто смотрели на нее, требуя внимания. Айрис, не глядя на них, подтолкнула книги ногой под кровать. В этот момент все, что ей хотелось, это отдохнуть. Поиски отняли у нее много сил, а толстые книги казались ей сейчас просто тяжелой ношей. Она нежно погладила обложку одного из томов, пообещав себе, что обязательно найдет время, чтобы погрузиться в их мир, но не сейчас. Она понимала, что ей нужно восстановить силы, чтобы продолжить свое расследование. Айрис переоделась в сухую одежду и легла спать.