Зеркало Еиналеж/ Драко Малфой

Три месяца прошли довольно быстро в стенах Хогвартса, оставив за собой след усилий и стремления. Айрис, которая внезапно перешла на пятый курс, благодаря стараниям дяди Люпина, удивила многих. Осознание того, что ей нужно не просто учиться, но и догонять своих сверстников, заставляло ее каждый день превращать в магический спринт. Распорядок ее дней был выверен с точностью часового механизма: рассвет заставал ее на ногах, а до поздней ночи она была поглощена знаниями.

Айрис регулярно посещала кабинеты преподавателей, впитывая знания. В комнате Флитвика она тренировала заклинания, и палочка в ее руке плясала танец, подчиняясь ее намерениям. Профессор МакГонагалл, с ее строгой дисциплиной, помогала ей постигать тайны трансфигурации, где предметы меняли форму под воздействием ее воли. В кабинете Северуса Снейпа, где витали ароматы редких ингредиентов, она изучала зелья, и каждый ее шаг был продиктован точностью алхимика. Даже у Хагрида, в его хижине, среди магических существ, она искала подсказки, изучая древние руны.

Библиотека стала для Айрис не просто хранилищем книг, а порталом в прошлое. Она часами просиживала за фолиантами, ища ответы на свои вопросы, и каждый перелистнутый лист открывал новые грани знания. В этом нелегком пути ее сопровождала Полумна Лавгуд. Сначала, они просматривали все каталоги, словно составляли карты местности для предстоящей экспедиции. Их пальцы скользили по пожелтевшим страницам, глаза внимательно изучали каждую строчку, словно пытаясь найти магические слова, открывающие путь к пониманию. Они вычитывали разделы о проклятых предметах, древних артефактах, темной магии, в надежде найти хоть какое-то упоминание о зеркале, способном исполнять сокровенные желания, а в итоге – приносить погибель.

Полумна, со своим уникальным видением мира, предлагала свои нестандартные теории, иногда, казалось бы, абсурдные, но при этом содержащие неожиданную логику. Она считала, что зеркало может быть связано с лунной магией, или что оно способно менять свою форму и местоположение, чтобы избежать обнаружения. Айрис, поначалу скептически относившаяся к этим предположениям, со временем научилась прислушиваться к интуиции Полумны, понимая, что иногда правда может скрываться в самых неожиданных местах.

Они перерыли горы книг, от самых больших и увесистых томов до потрепанных брошюр с пожелтевшими страницами. Они изучали старинные трактаты, трактовки свитков, забытые дневники волшебников и ведьм, словно археологи, откапывающие следы древних цивилизаций. Каждая книга была для них не просто сборником слов, а окном в другой мир, где зеркало Еиналеж могло оставить свой след. Они искали любые намеки: упоминания о зеркалах с магическими свойствами, описание артефактов, способных исполнять желания, или предупреждения о опасностях, связанных с их использованием.

Иногда им казалось, что они напали на след, когда они находили описание зеркала, похожего на то, что им нужно, но всегда, в итоге, оказывалось, что это был другой магический предмет. Надежда то угасала, то вновь вспыхивала, словно свеча на ветру. Но, несмотря на отсутствие явных результатов, они не сдавались. Айрис продолжала верить, что где-то, на страницах этих книг, есть ответ, который она ищет, а Полумна продолжала поддерживать ее своей верой в то, что чудеса случаются, даже в самых темных уголках библиотеки. Они, как магические сыщики, с упрямством и упорством, продолжали свое расследование, зная, что истина, возможно, где-то совсем рядом, скрытая от посторонних глаз. Однако, несмотря на все ее усилия и старания, расследование по поиску зеркала Еиналеж, которое, как она полагала, стало причиной смерти ее матери, не продвигалось ни на шаг.

Драко Малфой, подобно назойливой мухе, пытался вывести Айрис из равновесия, но она не обращала на него внимание. Ее сосредоточенность, словно магический барьер, защищала ее от его язвительных насмешек. Он лишь хмурился, видя, что его попытки тщетны.

На фоне напряженных поисков, мрачных тайн и назойливого присутствия Драко Малфоя, последние три месяца стали для Айрис не только периодом усердной учебы, но и островками радости, наполненными теплом семейных уз и нежной привязанностью. Одной из таких светлых сторон ее жизни были встречи с дядей Люпином. Он всегда находил для нее время, чтобы поговорить, пошутить, или просто посидеть рядом в тишине, понимая ее без слов. Их времяпрепровождение было наполнено простыми, но такими важными моментами. Они гуляли по окрестностям Хогвартса, где Люпин рассказывал ей о магических растениях, их свойствах и легендах, связанных с ними. Они вместе ужинали в Большом зале, обмениваясь шутками и смеясь над нелепыми ситуациями, что происходили с ними. А иногда они просто сидели в его кабинете, где Айрис рассказывала о своих успехах и неудачах, о своих надеждах и разочарованиях, а Люпин внимательно слушал, давая ей мудрые советы и просто проявляя свою любовь. Он, как никто другой, понимал, через что она проходит, и его поддержка была для Айрис бесценна.

Помимо встреч с дядей, Айрис находила утешение в письмах, которые она регулярно писала мисс Эйвори, своей бывшей опекунше. Мисс Эйвори всегда была для Айрис не только опекуном, но и верным другом, чья мудрость и доброта давали ей силы. В своих письмах Айрис рассказывала о жизни в Хогвартсе, о своих успехах в учебе, о своих друзьях и о своих поисках, скрывая лишь подробности расследования гибели матери. Она знала, что мисс Эйвори волновалась бы, если бы узнала, как она рискует, поэтому оставляла эту часть своей жизни за кадром.

Мисс Эйвори, в ответных письмах, делилась своими новостями, рассказывала о жизни в городке, о том, как она скучает по Айрис и о том, что всегда ждет ее возвращения. Ее слова, пропитанные заботой и любовью, были для Айрис бальзамом на душу, напоминая ей о том, что где-то есть место, где ее всегда ждут и любят. Эти письма были для нее не просто способом связи с внешним миром, а ниточками, связывающими ее с тем прошлым, которое она так ценила и хранила в своем сердце. В этом балансе между магией Хогвартса и обыденностью магловской жизни, Айрис находила равновесие и силы для борьбы за правду.

И вот, Айрис, подперев щеку рукой, задумчиво сидела на широком подоконнике за час до отбоя, глядя в окно на падающие снежинки. Ее взгляд блуждал, а мысли были далеко от небесной выси. Зеркало Еиналеж... Где оно могло быть? Кто мог знать о его существовании? Она перебирала в памяти лица, имена, разговоры, но ничто не давало ни малейшей зацепки. Чувство безысходности, подобно темной вуали, окутывало ее, заставляя опустить плечи. Хогвартс, с его бесконечными коридорами и тайными комнатами, казался ей лабиринтом, где каждый поворот лишь отдалял ее от разгадки. Она чувствовала себя пешкой в сложной магической игре, где правила ей никто не объяснил.

Внезапно, тишину нарушили легкие шаги. Айрис не поднимала глаз, зная, кто это может быть. Драко Малфой. Он будто специально выискивал ее. Она не понимала, зачем он тратит на нее столько времени.

– Опять сидишь, угрюмая, – его голос прозвучал с издевательской насмешкой, но Айрис не отреагировала. – Что, потеряла свою магическую палочку или, может, опять изучаешь какую-то никому не нужную древнюю книгу?

Айрис все еще не смотрела на него. Она просто не могла заставить себя реагировать на его выходки. Он стал для нее просто фоновым шумом, на который уже не стоило тратить силы.

– Или опять пытаешься разгадать тайну, которую тебе не под силу? – Драко, словно паук, плел свою паутину из слов. – Может, тебе помощь нужна? Я ведь слышал, что мозги у всех девушек, таких как Грейнджер, не очень-то хорошо работают.

При упоминании фамилии Грейнджер, она почувствовала легкий укол раздражения. Айрис надоели его постоянные издевки не только ее, но и Гермионы.

– Как раз пытаюсь понять, почему ты так одержим моей жизнью, – ответила Айрис, наконец подняв на него глаза. – Тебе скучно? Или у тебя нет ничего интереснее, чем мешать мне?

Драко на мгновение потерял свою язвительную улыбку. Он явно не ожидал такого ответа. Но тут же вернул свою обычную ухмылку.

– Я просто развлекаюсь, – ответил он, пожимая плечами. – Наблюдать за твоими безуспешными попытками всегда интересно.

Айрис молча отвернулась от него, возвращаясь к своим мыслям. Драко, видя, что она его игнорирует, что его попытки задеть ее не дают никакого результата, еще раз усмехнулся и удалился, оставив Айрис наедине с ее раздумьями. Но ее мысли теперь были не только о зеркале, но и о том, что скрывается за постоянным вниманием Драко.

Внутри Айрис словно что-то щелкнуло. Слова Драко, его язвительное сравнение с Гермионой, которое она так ненавидела, вдруг породили в ее голове необычную мысль. Она осознала, что именно Гермиона, со своим острым умом и аналитическими способностями, может оказаться тем, кто поможет ей сдвинуться с мертвой точки в поисках зеркала. Все эти месяцы она пыталась найти ответы в старинных книгах и магических теориях, забыв о том, что один из самых пытливых умов Хогвартса всегда был рядом.

Резкая вспышка понимания, словно молния, пронзила ее, разгоняя туман безнадежности. Айрис больше не могла терять времени. Ей нужно было найти Гермиону как можно скорее. Она вылетела из-за подоконника, словно пущенная стрела, и направилась к выходу из коридора, не обращая внимания на удивленные взгляды проходящих мимо учеников.

Сердце Айрис стучало в бешеном ритме, подгоняя ее, ведь до отбоя оставалось минут 40-50. Она пронеслась по лестницам, как вихрь, не замечая поворотов и ступенек. Ее мысли были сосредоточены только на одном: как можно быстрее добраться до Гермионы. Она была готова на все, лишь бы получить ее помощь. Она была уверена, что Гермиона, с ее аналитическим умом и тягой к знаниям, сможет найти то, что ускользнуло от ее внимания. Айрис неслась по коридорам, словно ведомая невидимой нитью. Она представляла себе, как они вместе будут изучать старые книги, разгадывать тайны магических артефактов и анализировать каждую деталь, способную пролить свет на истину. Она была полна надежды, что их совместные усилия приведут ее к заветному зеркалу и, наконец, откроют ей тайну смерти ее матери.

Добравшись до места, где обычно находилась Гермиона, она застала ее за чтением, с привычной серьезностью на лице. Айрис не стала медлить, она выпалила все, словно заклинание: "Гермиона! Мне нужна твоя помощь! Мне нужно зеркало Еиналеж, и я думаю, что ты можешь помочь мне его найти!"

Слова Айрис прозвучали на одном дыхании, но в них читалась непоколебимая решимость. Она понимала, что это ее последний шанс, и она готова использовать его по максимуму.

Гермиона, отложив книгу, которую читала с таким усердием, на мгновение замерла, словно обдумывая слова Айрис. В ее карих глазах промелькнула искра интереса, но тут же сменилась задумчивостью. Она прокручивала в голове услышанное, словно пытаясь вспомнить, где она могла встретить упоминание о столь необычном магическом артефакте.

— Зеркало Еиналеж... — медленно произнесла Гермиона, ее брови нахмурились в легкой задумчивости. — Кажется, что-то такое я уже где-то читала или слышала, но сейчас не могу точно вспомнить.

Гермиона, будучи обладательницей феноменальной памяти, всегда гордилась своей способностью запоминать мельчайшие детали. Однако, в этот раз даже ей понадобилось время, чтобы разобраться в своих воспоминаниях. Она прикрыла глаза, словно пытаясь заглянуть в самые дальние уголки своей памяти, ища там затерявшиеся фрагменты знаний.

— Дай мне время, — продолжила она, открывая глаза и с уверенностью глядя на Айрис. — Я обязательно вспомню, где я могла об этом читать или слышать. Я тебе обещаю, что тоже поищу информацию, попробую найти какие-нибудь подсказки.

Гермиона понимала, что эта просьба для Айрис была не просто прихотью, а очень важным делом. Она всегда была готова прийти на помощь друзьям, и на этот раз она не собиралась оставаться в стороне.

— Как только у меня будет хоть какая-то зацепка или я что-то пойму, я сразу же тебя найду и расскажу тебе все, что мне удалось узнать, — пообещала она, ее голос звучал твердо и уверенно. — Ты можешь на меня рассчитывать.

Гермиона вновь взяла в руки свою книгу, но теперь ее взгляд был уже не таким сосредоточенным. Она понимала, что у нее появилось новое задание – найти информацию о зеркале Еиналеж, и она не собиралась отступать, пока не добьется своей цели. Она почувствовала легкое волнение, словно перед началом нового захватывающего приключения. Она знала, что вместе с Айрис они смогут разгадать любую загадку, и это придавало ей сил. Ее мозг уже начал работать над возможными решениями, перебирая известные ей факты и теории, и в ее душе вспыхнула надежда, что они смогут докопаться до правды.

После разговора с Гермионой, в сердце Айрис затеплилась надежда. Она вновь почувствовала себя вовлеченной в поиски, и жажда знаний погнала ее в сторону библиотеки. Айрис собиралась набрать книг, чтобы почитать их в своей постели после отбоя. Коридоры Хогвартса, обычно наполненные гулом голосов и топотом ног, в этот час казались пустынными и зловещими, окутанными плотной тишиной.

Идя по коридору, Айрис вдруг услышала легкие шаги позади себя. Она резко обернулась, но никого не увидела. Сердце на мгновение замерло, а по спине пробежали мурашки. Она подумала, что, наверное, ей показалось, и продолжила свой путь. Но вскоре, уловила едва различимый шепот, доносящийся словно из ниоткуда. Она остановилась, прислушиваясь. Звук был тихим и приглушенным, словно кто-то рассказывал тайну, которую не должен был слышать никто. Айрис подошла к ближайшей стене, прислонилась к ней ухом. Шепот стал чуть громче, но разобрать слова все еще не удавалось. Она почувствовала, как легкий холодок пробежал по ее телу, и ей показалось, что все это ей мерещится, игра воображения.

Айрис отступила от стены, тряхнула головой, стараясь прогнать дурные мысли, и двинулась дальше по коридору. Но не успела она сделать и нескольких шагов, как вновь услышала шаги позади себя. На этот раз они были отчетливее, тяжелее, словно кто-то шел следом, не пытаясь скрываться. Айрис обернулась – опять никого. Страх сжал ее сердце. Теперь она не сомневалась, что ее не покидало жуткое ощущение слежки. Она ускорила шаг, почти побежала, но шаги за ее спиной тоже ускорились, они нагоняли ее, приближались. Темнота коридора казалась сейчас особенно мрачной, а тени, тянувшиеся вдоль стен, выглядели словно хищные когти, готовые ее схватить.

Айрис, повинуясь инстинкту самосохранения, забежала в первую попавшуюся дверь, без разбора. Она захлопнула ее за собой, прислонившись спиной к холодной деревянной поверхности. В комнате было темно, царил затхлый воздух и ощущалось чье-то давно забытое присутствие. Сердце бешено колотилось в груди, а дыхание сбилось. Она наощупь нашла щеколду и с силой задвинула ее, словно воздвигая последний бастион против неведомой опасности. Она вслушивалась в тишину, боясь услышать преследующие ее шаги за дверью. В комнате было жутко, темно, холодно, но Айрис была готова лучше провести время тут, чем в коридоре, где неведомое существо пыталось ее поймать.

Тишину комнаты, такую обманчиво безопасную, пронзили шаги, приближающиеся к двери. Айрис затаила дыхание, прислушиваясь к каждому звуку. Шаги остановились прямо перед дверью, и наступила зловещая тишина, такая густая, что казалось, ее можно было потрогать. Потом послышались смешки, тихие, еле слышные, но от этого еще более жуткие. Они были похожи на шепот незримых существ, насмехающихся над ее страхом. Холод пробрал до костей, сковывая ее движения, а ужас парализовал разум.

Затем, внезапно, раздался грубый стук в дверь, от которого Айрис вздрогнула. Он был резким и настойчивым, словно чья-то невидимая рука пыталась вырвать ее из этого темного убежища. Дверь задрожала от ударов, а щеколда, хоть и удерживала ее, казалось, вот-вот сломается. Каждый удар словно отзывался в ее сердце, усиливая и без того сильный страх. Айрис сильно испугалась, ее разум отказывался принимать происходящее, а тело, подчиняясь инстинктам, начало отступать назад.

Она пятилась от двери, боясь, что она вот-вот распахнется и выпустит наружу то, что скрывалось за ней. В темноте она наткнулась на какой-то предмет, и острая боль пронзила ее ногу. Что-то острое полоснуло кожу, оставляя за собой неприятное жжение. Айрис не удержалась и тихо вскрикнула: "Ай". Звук ее голоса эхом разнесся по темной комнате, внося в нее еще больше беспокойства.

Стук в дверь, казалось, усилился после ее стона, а смешки стали громче, словно ее страх доставлял кому-то неземное удовольствие. Айрис затаилась в углу, сжавшись в комок, и старалась дышать как можно тише, словно надеясь слиться с тенями. Она не понимала, кто или что ее преследует, и что этому существу нужно, но она знала, что сейчас ее жизнь в опасности. Комната, которая минуту назад казалась ей укрытием, теперь превратилась в ловушку, и она не знала, как ей выбраться из нее.

Дверь, запертая на щеколду, начала ходить ходуном, словно ее яростно раскачивали невидимые руки. Каждый толчок отдавался в сердце Айрис, усиливая и без того сильный страх. Дерево скрипело и стонало, а щеколда, казалось, вот-вот сломается под напором невидимой силы. Страх, липкий и холодный, парализовал ее. Ее разум отказывался принимать происходящее, но тело не слушалось его, отказываясь подчиняться. Дыхание сбилось, а в глазах защипало, и по щекам, не переставая, потекли слезы. Она не могла сдержать свой ужас, он прорывался наружу.

Внезапно, дверь резко отворилась с оглушительным скрипом, словно ее вырвали с петель. Айрис, зажмурившись, отшатнулась назад, ожидая увидеть нечто ужасное. Но, открыв глаза, она увидела лишь пустой дверной проем. Комната, как и коридор за ней, была совершенно пуста. Ее охватила растерянность, смешанная с облегчением. Неужели это все ей показалось?

Но ее облегчение оказалось недолгим. Вдруг, из пустоты, прямо перед дверью, возник силуэт. Мантия, до этого невидимая, словно упала на пол, и под ней, согнувшись от смеха, стоял Драко Малфой. Его глаза горели злорадством, а на губах играла издевательская улыбка.

– Ну что, испугалась, Люпин? – проговорил он, вытирая слезы с глаз, все еще задыхаясь от смеха. – Я думал, ты смелее, но, похоже, ты еще трусливее, чем я ожидал.

Айрис, увидев его, почувствовала, как волна ярости и унижения всколыхнула ее, затмевая прежний страх. Оказывается, все это время ее мучил не призрак и не темное существо, а этот несносный мальчишка с его дебильной мантией-невидимкой. Ее слезы тут же высохли, словно от сильного ветра, а вместо страха в ее глазах зажглась ярость.

Она сделала шаг вперед, полная намерения отомстить за его выходку, но резкая, жгучая боль в ноге заставила ее остановиться. Она невольно схватилась за место ранения, ее лицо исказилось от боли. Оказалось, что тот предмет, о который она споткнулась в темноте, был не таким уж и безобидным. Порез был глубоким, и кровь уже начинала просачиваться сквозь ее чулки.

Айрис поморщилась от боли, она на мгновение забыла о Драко и о том, что только что произошло. Она почувствовала себя уязвимой и беззащитной, как будто ее лишили одного из основных орудий защиты – возможности быстро двигаться. Ее ярость сменилась разочарованием, и она поняла, что прямо сейчас не может ему ничего сделать.

Драко, видя ее мучения, на мгновение смутился. Злорадная ухмылка сползла с его лица, сменяясь нерешительным выражением. Он не ожидал, что его глупая шутка обернется подобным исходом. Он привык к тому, что его выходки вызывают у окружающих раздражение или злость, но не боль и страдания. Ему, как ни странно, стало стыдно. Его глаза, на мгновение, словно утратили свой холодный блеск, а в голосе промелькнула неловкость.

- Ты сильно поранилась? – спросил он, делая шаг вперед. – Я не... я не знал, что так получится.

Айрис не ответила ему, продолжая держать руку на порезе. Ей не нужна была его жалость или извинения, она просто хотела, чтобы он ушел. Нога пульсировала от боли, а голова кружилась от напряжения. Она ненавидела его за то, что он в очередной раз заставил ее чувствовать себя слабой и беспомощной.

Смущение Драко, казалось, длилось недолго, сменившись на смесь неловкости и растерянности. Он несколько секунд смотрел на Айрис, которая сжимала рукой раненую ногу, а потом словно очнулся. В его глазах промелькнула решимость, и он быстро огляделся по сторонам. В углу комнаты валялась перевернутая парта, оставленная здесь, вероятно, после какого-то урока или хулиганства. Недолго думая, Драко подошел к ней и, приложив немалое усилие, перевернул ее обратно, поставив на четыре ножки. Парта была старая и скрипучая, но, казалось, вполне могла послужить временным пристанищем для Айрис.

– Садись, – произнес он, его голос звучал более сдержанно и тихо, чем обычно. – Так будет удобнее.

Айрис, с удивлением посмотрела на него, но, почувствовав, что ноги подкашиваются, не стала сопротивляться и села на предложенную парту. Боль в ноге продолжала пульсировать, но теперь, когда Айрис сидела, она немного утихла. Айрис не могла понять, что происходит с Драко. Его поведение казалось ей странным и нехарактерным.

Малфой, тем временем, стоял, нахмурив брови и поджав губы, как будто пытался что-то вспомнить. Он на секунду закрыл глаза, потом открыл и, словно прозревший, пробормотал себе под нос:

– Вулнера Санентур... Вулнера Санентур... кажется так...

Он снова нахмурился, стараясь вспомнить правильное произношение заклинания, его глаза бегали по комнате, как будто пытаясь найти в воздухе нужные слова. Он явно не был уверен в себе, но, по крайней мере, пытался что-то сделать. Айрис, наблюдая за его метаниями, чувствовала смешанные чувства. Она по-прежнему не доверяла ему, но не могла не признать, что его помощь сейчас ей необходима. Она не могла понять, что руководит Драко, но понимала, что, скорее всего, он пытался загладить свою вину за произошедшее.

Драко, собравшись с мыслями, направил свою палочку на раненую ногу Айрис. Он произнес заклинание чётко, но в голосе всё ещё чувствовалась некая неуверенность: "Вулнера Санентур!" Из кончика его палочки вырвался слабый золотистый свет, который окутал порез на ноге Айрис. Она почувствовала легкое покалывание, а потом тепло, растекающееся по всей конечности. Боль постепенно стихала, и на месте глубокой раны осталась лишь тонкая розовая полоска. Заклинание сработало, и рана затянулась, как будто ее никогда и не было.

Айрис, с изумлением, смотрела на свою ногу. Она не ожидала, что Драко сможет так быстро и эффективно ей помочь. Её недоверие к нему, хоть и никуда не делось, на миг отступило перед реальностью произошедшего. Она понимала, что сейчас он был тем, кто ее спас от мучительной боли, и это было трудно отрицать.

Драко, как только убедился, что заклинание сработало, словно вновь надел свою маску высокомерия. Его глаза снова заблестели самодовольством, и на лице появилась привычная ухмылка.

– Ну что, Люпин, – произнес он, отходя от Айрис и горделиво выпячивая грудь, – опять я спас твою жизнь. Я, кажется, единственный, кто постоянно вытаскивает тебя из разных передряг.

Он сделал театральную паузу, ожидая реакции Айрис, но не дождавшись ее, продолжил:

– Ты, наверное, уже забыла, как я тебя спас, когда ты чуть не утонула из-за этого идиота Хагрида и его драной птицы, – он усмехнулся, вспоминая тот случай с Клювокрылом. – Если бы не я, то плавала бы ты сейчас на дне озера, как русалка.

Драко, довольный собой, продолжал расхваливать свои подвиги, словно пытаясь убедить в них не только Айрис, но и самого себя. Он явно наслаждался тем, что в очередной раз получил возможность поставить себя выше Айрис, забывая, что именно он был виновником всего произошедшего. Его слова, полные самолюбования, словно громкий раскат грома, разнеслись по тихой комнате, вызывая у Айрис не только раздражение, но и какое-то непонятное ей самой, легкое смущение.

Похвальбы Драко внезапно прервались, словно кто-то резко переключил его внимание. Оба замерли, прислушиваясь. В коридоре, до этого пустом и тихом, теперь отчетливо слышались шаги, приближающиеся к ним. Они были тяжелыми и размеренными, явно принадлежали преподавателям, которые, вероятно, совершали обход после отбоя. Айрис и Драко переглянулись, и в их глазах мелькнуло понимание: если их поймают сейчас в этой комнате, им обоим не поздоровится. Штрафные работы, лишение баллов, а то и исключение.

Драко, отбросив свое высокомерие, действовал быстро и решительно. Он схватился за дверную ручку и рывком закрыл дверь, оставив их в кромешной тьме. Комната погрузилась в абсолютный мрак.

Внезапно наступившая тьма вновь наполнила Айрис страхом. Воспоминания о преследовавших ее шагах, смешках и жутком стуке в дверь заставили ее сердце биться быстрее. Инстинктивно, она схватилась за руку Драко.

Но реакция Драко была совсем не такой, какой ожидала Айрис. Он не отдернул руку, не оттолкнул ее, не начал смеяться. Он, наоборот, накрыл ее ладонь своей второй рукой, словно пытаясь убедить ее, что она в безопасности. Айрис ощутила странный прилив тепла, который растекся по ее венам, и неожиданно для себя, почувствовала некую защищенность. Мрак, ранее пугавший ее, теперь казался не таким зловещим, словно присутствие Драко разгоняло тени.

Он, в свою очередь, не шевелился, и его молчание казалось еще более странным. Он, словно тоже был удивлен своему порыву, и его объятия на ее руке казались такими неестественными, но по какой-то причине, приносили Айрис покой. Что это было, ни он, ни она не могли понять, но в этот момент, их внимание было приковано только к стуку сердца и к шагам в коридоре.

Шаги в коридоре становились все громче, приближаясь к двери, за которой они прятались. Айрис не могла сдержать волнения, и тихий взвизг вырвался из ее горла. Это был не просто крик страха, а скорее испуганный выдох, в котором проскальзывала некая беспомощность.

Реакция Драко была мгновенной. Второй свободной рукой он быстро, но осторожно, закрыл ей рот, не давая возможности издать ни звука. Его пальцы, легкие, но при этом твердые, коснулись ее губ, вызывая странное покалывание. Затем, без предупреждения, он прижался к ней ближе, его тело соприкоснулось с ее, а его рука, до этого лежавшая на ее ладони, обвилась вокруг ее талии, не позволяя ей упасть назад.

Он был так близко, что Айрис ощущала его горячее дыхание на своей щеке. Его запах, смесь горьковатого аромата и чего-то еще, незнакомого, пьянил ее сознание. Она чувствовала себя одновременно в плену и в безопасности, словно оказалась в магическом пузыре, где время замерло. Она ощущала каждый его мускул, каждое движение, его дыхание, и понимала, что это не просто ради спасения, что-то в этом моменте было больше.

– Тише, – прошептал он ей на ухо, его голос был тихим и хриплым, но в нем слышалось тепло и нежность. – Иначе они услышат.

Его шепот, казалось, вибрировал во всем ее теле, вызывая волну мурашек. Его слова были не просто предостережением, а чем-то большим, как будто он говорил это только ей, и никто другой не имел значения в этот момент. Айрис на миг забыла о шагах, о страхе, о том, что они прячутся от преподавателей. Она чувствовала лишь его тепло и близость, и это было одновременно пугающе и волнующе.

Шаги в коридоре, которые, казалось, преследовали их, наконец, начали отдаляться. Звук становился все тише, пока не превратился в еле слышное эхо, а затем и вовсе исчез, словно растворился в тишине ночного замка. Дыхание Айрис и Драко, до этого сбитое и учащенное, начало постепенно выравниваться, но их тела все еще были напряжены, словно готовые в любой момент сорваться с места. Сердца колотились в груди, напоминая им о пережитом страхе.

В темноте комнаты, где они до этого прятались, оставалось лишь ощущение их близости и легкое покалывание от недавнего прикосновения. Айрис осторожно отстранилась от Драко, ощущая легкое смущение от произошедшего. Его рука, до этого крепко обнимавшая ее талию, ослабила хватку и скользнула в сторону, оставив за собой тепло.

Оба, не говоря ни слова, понимали, что им необходимо как можно скорее покинуть это место и вернуться в свои комнаты. На этот раз страх быть пойманными пересилил все остальные эмоции. Драко, взяв инициативу на себя, на цыпочках открыл дверь и выглянул в коридор. Убедившись, что никого нет, он сделал знак Айрис, и оба, ступая легко и бесшумно, словно тени, выскользнули из комнаты. Они двигались быстро, стараясь не производить ни малейшего шороха. Каждый их шаг был наполнен напряжением и осторожностью, словно они играли в какую-то опасную игру.

Они пробирались по коридору, словно воры.  Их дыхание было тихим, а движения плавными и бесшумными. Добравшись до развилки, они быстро и без слов разделились. Айрис, стараясь не бежать, но при этом спеша как можно скорее, пошла в свою сторону, а Драко, таким же образом, направился в сторону своих комнат.

Они оба понимали, что эта ночь была наполнена неожиданностями и странными событиями. Их встреча, их страх, их странные прикосновения, – все это было настолько нехарактерным для них, что оставляло после себя легкое недоумение. Но сейчас, их главной целью было как можно скорее добраться до своих кроватей и погрузиться в сон.