Black?

Вечером того же дня, в больничное крыло заглянула профессор Уильямс. Она с лёгкой улыбкой присела на кровать дочери, держа в руках бумажный пакет со сладостями.
— Бери Гарри, не стесняйся, - женщина протянула пакетик, и Поттер с такой же улыбкой взял шоколадную лягушку и пару лакричных палочек. - Калли? Как ты себя чувствуешь?
— Нормально, - ответила девушка даже не глядя на мать. Она легла на бок, и накрылась одеялом с головой.
— Милая, ты ещё обижаешься? Я ведь хотела как лучше, я переживаю за тебя.
— Поняла, можешь идти, я буду спать.
— Каллиста, перестань ёрничать.
— Это я ёрничаю?! - Уильямс вскочила. - Это ты заперла меня в четырех стенах. Из-за чего? Из-за того, что сбежал Блэк! А я то каким боком тут причастна, он о моем существование даже знать не знает! Причем тут Гарри, причем тут я?!
Кассандра молчала. Она не могла сказать ей правду. Ни сейчас. Женщина поджав губы просто кивнула, и оставив сладости на прикроватной тумбе, стала уходить. Она поняла, что сейчас с ней бестолку разговаривать, поссорятся ещё больше.
— Поправляйтесь. - профессор ушла. Каллиста легла обратно на кровать прикрыв глаза.
— Я с глупила, да?
— Да, - кивнул парень. - Тебе стоит остыть и извиниться. Гермиона тоже поступила неправильно, рассказав твое маме о метле, но её тоже можно понять. Думаю, если бы мои родители были живы, то также переживали.
Каллиста взглянула на друга и медленно, еле заметно кивнула.

В понедельник Гарри и Каллиста вернулись в школу. На уроке зельеварения Малфой развлекался тем, что изображал дементора. Рон не выдержал и запустил ему в лицо огромное влажное крокодилье сердце. Снегг вычел у Гриффиндора пятьдесят баллов.
— Если защиту от тёмных искусств опять ведёт Снегг, я притворюсь, что болен, и не пойду, - сказал Рон после обеда. - Гермиона, погляди, кто в классе.
Гермиона заглянула в дверь и сказала:
— Заходи, не бойся.
За учительским столом сидел профессор Люпин. Он осунулся, потрёпанная одежда висела мешком, под глазами синели круги, но, когда все расселись по местам, он приветливо улыбнулся. Ученики первым делом стали жаловаться на Снегга.
— Это нечестно, он ведь только заменял вас, а задал такое домашнее задание!
— Мы ничего не знаем об оборотнях…
— …целых два свитка!
— Нужно было сказать профессору Снеггу, что вы ещё оборотней не проходили. - Люпин слегка нахмурился.

Класс загалдел громче:

— Да мы сказали, а он говорит, мы очень отстали…
— Он и слушать ничего не хотел…
— Целых два свитка!!!
Общее возмущение было велико, но Люпин только улыбнулся.
— Ничего, я поговорю с профессором Снеггом. А его задание можете не делать.
— Ну, вот! - огорчилась Гермиона. - А я уже сделала.
Урок прошёл замечательно. Люпин принёс стеклянный ящик с болотным фонарником. Это хрупкое и безобидное на вид одноногое существо, казалось, было составлено из струек дыма.

— Заманивает людей в болото, - диктовал Люпин. - Видите у него в руке фонарь? Он с ним прыгает по кочкам, путник идёт на свет, он всё дальше… А с трясиной шутки плохи…

При этих словах фонарник изо всех сил скребнул ногой по стеклу, не хуже чем ножом, так что весь класс передёрнуло.
Прозвенел звонок. Собрав сумки, все двинулись к выходу.

— Одну минуточку. Гарри и Каллиста, мне нужно вам что-то сказать.

Друзья вернулись, Люпин накрыл тряпкой ящик с болотным чудищем.

— Слышал о вашем матче. - Люпин стал запихивать в портфель книги. - Жаль ваши метлы. Их можно починить?
— Нет, - ответил Гарри. - От них только щепки остались.

Люпин вздохнул.

— Гремучую иву посадили в тот год, когда я поступил в Хогвартс. Помню, мы придумали игру: кто первый подбежит к ней и коснётся ствола. Одному мальчику, по имени Дэйви Гаджен, она чуть не выбила глаз, и нам запретили к ней подходить. Её лучше не трогать. Никакая метла бы не уцелела.

— Вы и о дементорах слышали? - с трудом проговорила Уильямс.
Люпин бросил на неё внимательный взгляд.
— Да. Профессора Дамблдора в такой ярости ещё не видели. Дементоры уже давно проявляли недовольство… Разъярились, что их не пускают на территорию школы… Вы из-за них упали?
— Да, - кивнула девушка.
— Ну почему? Почему из-за них я падаю в обморок? Я что…
Люпин словно прочитал его мысли.
— Нет, ты не трус. Дементоры так сильно действуют на тебя, потому что ты пережил такое, чего другим и в страшном сне не снилось, - сказал Люпин.
— А я? Почему меня они трогают?
— Этого понять я не могу, но предположения есть. Дементоры — самые отвратительные существа на свете. Они живут там, где тьма и гниль, приносят уныние и гибель. Они отовсюду высасывают счастье, надежду, мир. Даже маглы чувствуют их присутствие, хотя и не видят их. Когда ты рядом с дементором, в тебе исчезают все добрые чувства и счастливые воспоминания. Это их пища. Они съедают всё хорошее, что есть в человеке, и тот становится таким же, как они, воплощением зла. В нём остаются только самые страшные воспоминания. Если, конечно, это длится достаточно долго. Так что нет ничего удивительного, что вы при их виде падаете в обморок — страшнее того, что ты Гарри испытал, трудно придумать. Любой бы на твоём месте упал. И стыдиться тут нечего.
— Когда они рядом, - Гарри опустил глаза, в горле у него стоял комок, - я слышу, как Волан-де-Морт убивает маму.
— Я слышу лишь ласковый, мужской голос. Но только, если Гарри знает кому он принадлежит, то я не знаю.
— И зачем только они явились на матч? - понурился Гарри.
— Они голодны, - ответил Люпин и защёлкнул портфель. - Дамблдор не пускает их в школу, и им не из кого сосать радость — они ведь ею питаются… А на стадионе собралось столько болельщиков! Ликование, радость, для дементоров это настоящий пир. Они и не удержались.
— В Азкабане, должно быть, ужасно, - глухо сказал Гарри.
Люпин нахмурился и кивнул.
— Да, крепость стоит в море на маленьком островке, но дементорам не нужны ни толстые стены, ни вода, узники и так не сбегут: они заточены в темнице собственных мыслей. Почти все очень скоро сходят с ума.
— Но ведь Сириус Блэк сбежал… - Калли смотрела на профессора. Портфель Люпина соскользнул со стола, и Люпин поймал его на лету.
— Да, сбежал, - ответил он, выпрямившись. - Блэк, похоже, нашёл способ с ними бороться. Ни за что бы не поверил… Дементоры высасывают из волшебника магические способности, если он надолго остаётся в их власти…
— А ведь вы прогнали дементора тогда, в поезде, - вспомнил вдруг Гарри.
— Есть… Особые приёмы… Да и потом, в поезде был только один дементор. Чем их больше, тем труднее с ними бороться.
— Научите нас этим приёмам. - девушка чуть нахмурилась. - Пожалуйста.
— Я, вообще-то не мастер сражаться с дементорами…
— А вдруг они снова придут на матч?
Люпин нерешительно поглядел на умоляющее лицо Каллисты.
— Ну ладно, - сказал он. - Я помогу вам. Только, боюсь, придётся подождать следующего полугодия, у меня очень много дел. И угораздило же меня заболеть в самое неподходящее время!
— Конечно, профессор, поправляйтесь. - радостно улыбнулась Каллиста. Гарри как и его подруга повеселел: Люпин научит их отгонять дементоров, и, стало быть, они больше не будет слышать голоса, от которого разрывается сердце.

В ноябре когтевранцы наголову разбили пуффендуйцев, и у Гриффиндора ещё оставалась надежда выиграть Кубок школы, нельзя только проиграть следующий матч. Вуд неистово тренировал команду, несмотря на холодный дождь, который исправно лил в декабре изо дня в день. Дементоры больше не появлялись: гнев Дамблдора был так велик, что они не осмеливались уходить со своих постов. За две недели до начала каникул небо прояснилось, стало светло-опаловым, ударил лёгкий морозец, и, проснувшись как-то утром, студенты увидели на траве кружево инея. Замок окутывал знакомый аромат Рождества. Профессор заклинаний Флитвик украсил свой класс мерцающими огоньками, которые вдруг обернулись настоящими летающими феями. Студенты в предвкушении каникул обсуждали, что будут делать дома. Рон, Каллиста и Гермиона решили остаться в замке.
Рон клялся, что не вынесет две недели дома с Перси, а Гермиона уверяла, что ей нужно порыться в библиотеке, Каллиста же говорила, что пока ей не хотелось находится дома с матерью, но Гарри-то отлично понял, что они остаются ради него, и был им за это благодарен. К радости всех, кроме Каллисты и Гарри, объявили, что последний выходной семестра можно провести в Хогсмиде.
— Вот здорово! - захлопала в ладоши Гермиона. - Там и запасёмся подарками к Рождеству. Мама с папой очень обрадуются волшебным гостинцам!
Ребятам снова весь день предстояло быть в замке единственным третьекурсником. Чтобы убить время, он взял у Вуда каталог «Выбери себе метлу». Он и Калли тренировались сейчас на допотопной школьной метле — медленном, тряском «Метеоре» и понимали, что нужна собственная новая метла. Уильямс не хотела выпрашивать метлу у матери, поэтому решила раскошелиться, достав деньги из копилки. Только остаётся решить, кто сможет купить её ей в Хогсмиде.
В воскресенье утром друзья проводили Рона и Гермиону до холла, помахав им из дверей, ребята побрели по мраморной лестнице в свою башню. За окнами падали крупные хлопья снега, в замке было всё спокойно и тихо.
— Гарри, Каллиста, - кто-то тихонько позвал их, когда они шли по коридору четвёртого этажа. Друзья обернулись и увидели за статуей горбатой одноглазой ведьмы Джорджа и Фреда.
— Почему вы здесь? - удивилась Калли. - Я думала, вы ушли со всеми в Хогсмид.
— Мы хотим сделать вам небольшой праздничный подарок, чтобы вы не скучали, - ответил Фред и лукаво подмигнул. - Идите сюда… - и он кивнул на открытую дверь пустого класса. Гарри и Каллиста вошли вслед за близнецами, Джордж тихонько закрыл дверь и сияющими глазами взглянул на третьекурсников.
— Вот вам наш подарок на Рождество. - он вытащил из-под мантии большой квадратный лист старого пергамента и торжественно протянул Гарри. Пергамент был совершенно чист, на нём не было ни единой строчки, и друзья решили, что это очередная шутка близнецов.
— И что же это такое? - нахмурилась Уильямс.
— Это, Калли, секрет нашего успеха, - ответил Джордж и нежно погладил пергамент.
— Нелегко с ним расстаться, - сказал Фред. - Но мы решили, что вам он нужнее.
— Мы-то его наизусть знаем, - прибавил Джордж. - Поэтому и вручаем вам. Нам он больше ни к чему.
— И что мы будем делать с куском старого пергамента?
— С куском старого пергамента?! - Фред зажмурился и скорчил рожу, как будто Гарри смертельно его обидел. - Объясни ему, Джордж.
— Когда мы учились на первом курсе, Гарри, мы тогда были совсем ещё зелёные, беззаботные и невинные… Друзья хмыкнули.
— Во всяком случае, более невинные, чем сейчас. Ну так вот, мы как-то рассорились с Филчем.
— Взорвали в коридоре грязевую бомбу, а Филч почему-то на нас разозлился…
— Интересно же, почему? - хихикнула Каллиста.
— …затащил в свой кабинет и, как водится, стал грозить…
— …наказанием…
— …четвертованием…
— …мы слушали, слушали и вдруг заметили особый ящик с табличкой: «Конфисковано, очень опасно».
— Только не говорите… - улыбнулся Гарри. — Ну, а как бы ты поступил на нашем месте? - пожал плечами Фред. - Джордж кинул ещё одну бомбу, и, пока Филч суетился, я открыл ящик и взял вот этот кусок пергамента. — Что тут плохого? - прибавил Джордж. - Филч не знал, как с ним обращаться. Хотя, раз отобрал его, наверное, догадывался, что это такое.
— И вы знаете, что с ним делать?
— Знаем. - Фред самодовольно улыбнулся. - Этот свиток научил нас такому, чему не научит ни один учитель.
— Ого!
— Что, здорово? То-то!
Фред достал волшебную палочку, слегка коснулся ею пергамента и произнёс:
— Торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость.
Тотчас на пергаменте, в том месте, которого коснулся Джордж, одна за другой стали появляться тоненькие чернильные линии. Линии соединялись, пересекались, расползались как паутина по краям пергамента, и скоро наверху распустились, как цветы, выведенные зелёными чернилами слова:
Господа Лунатик, Бродяга, Лис, Сохатый и Хвост!
Поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют своё новейшее изобретение — КАРТУ МАРОДЁРОВ.
На карте были видны все до единого закоулки замка и территория на много миль вокруг. Но, что самое удивительное, по ней двигались крошечные чернильные точки, каждая была подписана. Гарри и Каллиста в восхищении склонились над картой. В левом верхнем углу профессор Дамблдор вышагивал в своём кабинете; миссис Норрис, кошка завхоза, кралась на четвёртом этаже, полтергейст Пивз носился в Зале почёта. Были там ещё закоулки и потайные ходы, где он никогда не был. Некоторые из ходов вели…
— Прямо в Хогсмид. - Фред указал один из них. - Таких ходов семь. Филч знает об этих вот четырёх, об остальных — только мы. В тот, что за зеркалом на пятом этаже, можешь не ходить. Мы сунулись было прошлой зимой, а там потолок обвалился. И вот сюда тоже лучше не ходить: прямо над выходом Гремучая ива. Зато этот ведёт прямо в подвал «Сладкого королевства». Мы этим ходом частенько лазаем, он, кстати, начинается в горбу старой карги за дверью.
— Спасибо нашим предшественникам, - вздохнул Джордж и дружески похлопал по названию карты.
— Благородные, славные помощники новому поколению проказников, - провозгласил Фред.
— Верно. Да, не забывайте стирать карту… - предупредил Джордж.
— …а то кто-нибудь ещё узнает её секрет, - закончил за Джорджа Фред.
— Дотронься до неё волшебной палочкой и скажи: «Славная вышла шалость!» — и карта исчезнет.
— Ну, дорогие наши друзья, - сказал Фред голосом Перси, - ведите себя хорошо.
— Увидимся в «Сладком королевстве», - подмигнул на прощанье Джордж.
И близнецы, довольные собой, удалились.
— Мерлин, и это.. У меня слов нет! - завороженно проговорила девушка, разглядывая карту. - Слушай, раз уж у нас есть такая вещь, то может мы сходим..
— В Хогсмид? - она кивнула. - Я тоже подумал об этом.
Гарри провёл указательным пальцем вдоль тайного хода от замка до «Сладкого королевства». Потом быстро, свернул карту, сунул под мантию, подошёл к двери и сквозь щёлку выглянул в коридор. Пусто. Гарри, потянув за собой подругу, осторожно вышел из класса и спрятался за статуей одноглазой ведьмы. Гарри вынул карту из-под мантии и с удивлением обнаружил новую фигурку с подписью: «Гарри Поттер»; «Каллиста Уильямс». Фигурки стояли как раз в том месте, где стояли сами друзья, — посредине коридора на четвёртом этаже. Фигурки малюсенькой палочкой стукнула статую. Гарри торопливо сделал то же, но ничего не произошло. Он снова поглядел на карту. У головы фигурки появилась надпись: «Диссендиум!».
— Диссендиум! - прошептал Гарри и снова тронул статую.
Горб старухи открылся, и появилось отверстие, как раз такое, чтобы в него пролез мальчик. Друзья огляделись по сторонам, спрятав карту, они  нырнули в статую вниз головой.
Каменный склон скоро кончился земляной площадкой, и ребята встали на ноги. Темно, хоть глаз выколи. Калли достала палочку и произнесла «Люмос!», и холодное пламя осветило низкий и узкий земляной коридор. Гарри поднёс пергамент к глазам, тронул кончиком волшебной палочки, сказал: «Славная вышла шалость!» — и карта исчезла. Он осторожно свернул пергамент, спрятал под мантию и с замирающим сердцем пошёл по коридору.
Коридор петлял словно нора гигантского кролика. Каллиста держала палочку с пламенем на конце над головой, но то и дело спотыкалась.
Идти пришлось долго, и они уже подумывали, не вернуться ли, но вспоминали про «Сладкое королевство» и шли дальше. Им стало казаться, что они идут уже целый час. Наконец коридор пошёл вверх. Друзья прибавили шагу.
Скоро показались ступеньки, вырубленные прямо в земле, некоторые из них обвалились. Гарри стал подниматься, подав руку девушке. Он принялся считать ступени, но скоро сбился со счёту и вдруг стукнулся головой обо что-то твёрдое.
Похоже было на люк. Потирая макушку, Гарри прислушался: всё тихо. Он медленно приоткрыл крышку люка.
Над ней оказался подпол, заставленный деревянными ящиками и корзинами. Гарри выбрался из подземелья помогая Уильямс, и опустил крышку. Она легла так плотно, что если про неё не знать, то и не догадаешься, что в этом месте начинается подземный ход. На цыпочках прокрались к деревянной лестнице. Наверху отчётливо слышались голоса, скрип входной двери и звон колокольчика.
Друзья не решались идти дальше, но вдруг дверь в подпол распахнулась, и кто-то стал спускаться.
— И не забудь коробку желатиновых червячков, дорогой… - крикнул кому-то вдогонку женский голос.
Ребята притаились за большой корзиной, кто-то прошёл мимо и стал передвигать ящики в дальнем конце подпола.
— Пора, - шепнул Гарри.
Тихонько выйдя из-за корзины они поднялись по лестнице.
«Сладкое королевство» было битком набито учениками Хогвартса, никто не обратил на друзей внимания, и они стали разглядывать полки со сладостями. Дадли перекосило бы от зависти, знай он, где сейчас Гарри.
Чего только не было на полках! Огромные куски нуги, грильяж с дроблёным кокосовым орехом, толстые медовые ириски, штабели всевозможных плиток шоколада. Посреди магазина громадный бочонок драже разных вкусов «Берти Боттс», бочонок сахарных свистулек, воздушное мороженое, о котором говорил Рон. Целый стеллаж «потешных угощений»: взрывающаяся жевательная резинка «Друбблс», мятные нитки для чистки зубов, перечные чёртики в пакетах с надписью «Дохни огнём!», мороженое «Зубом застучи, мышью запищи», мятная помадка в форме лягушат — «В желудке прыгают, ногами дрыгают», хрупкие сахарные перья и карамельные бомбы.
— Обалдеть! - восхищённо проговорила Каллиста.
Гриффиндоцы протиснулись сквозь толпу шестикурсников. В дальнем углу магазина под надписью: «О вкусах не спорят!» — стояли Рон с Гермионой и разглядывали леденцы. Гарри и Калли переглянулись и незаметно подкрались и встали позади.
— Фу, - поморщилась Гермиона, - гадость какая! Ребятам они уж точно не понравятся. И цвет, и вкус скорее для упырей, чем для людей.
— А может, возьмём вот это? - Рон сунул под нос Гермионе банку с тараканами.
— Ещё чего! - возмутились Гарри и Калли. Рон чуть не выронил банку.
— Ребята! - Гермиона вздрогнула от неожиданности. - Вы что тут делаете? Как вы сюда…
— Вот это да! - Рон раскрыл от удивления рот. - Вы что, научился трансгрессировать?
— Нет, конечно, - ответила Уильямс и шёпотом рассказали друзьям о Карте Мародёров.
— Надо же, мне Джордж с Фредом ни разу её не показали! - обиделся Рон. - А я им всё-таки брат.
— Какая разница? - пожала плечами Гермиона. - Ребята всё равно не оставят карту у себя, они отдадут её профессору МакГонагалл. Верно?
— Ну нет! - ответил Гарри.
— Ты что, спятила? - выпучил глаза Рон. - Отдать такую ценность!
— Если её отдать, придётся объяснить, откуда она у нас, - сказал Гарри. - И Фреду с Джорджем влетит от Филча.
— А вдруг Сириус Блэк знает тайные ходы в замок? - не унималась Гермиона. - Нужно предупредить учителей!
— Никого предупреждать не нужно, - возразил Гарри. 
— На карте семь тайных ходов. По словам Фреда и Джорджа, Филч знает четыре. Из трёх других один завален, у входа во второй Гремучая ива. А тот, через который прошли мы, он… откуда Блэку знать, что вход в него в подсобке магазина?

Гарри подумал: «А что, если Блэк всё же знает о потайном ходе?» Рон важно кашлянул и указал на объявление на двери магазина:
По указу Министерства магии
Сообщаем покупателям, что дементорам приказано каждую ночь после заката солнца обходить улицы Хогсмида. Эту временную меру предосторожности отменят после поимки Сириуса Блэка. Советуем покупателям после захода солнца оставаться дома. Счастливого Рождества!
— Хотел бы я поглядеть, как Блэк проникнет в «Сладкое королевство», ведь в деревне дементоры кишмя кишат. Да и хозяева услышат шум, попробуй он сюда вломиться. Они живут во втором этаже.
— Но ведь… Но ведь… - Гермиона подыскивала возражение, которое воззвало бы к благоразумию друзей. - Ребятам не дали разрешения ходить в Хогсмид. Если кто-нибудь узнает, что они здесь, их могут даже исключить. И солнце ещё не село, вдруг Блэк нагрянет в Хогсмид сегодня? Прямо сейчас?
— Да он в такую метель Гарри и не разглядит. - Рон кивнул в сторону улицы, за окнами магазина валил густой снег. - Будет тебе, Гермиона. Рождество на носу, они, что хуже других, что ли?
Гермиона в тревоге закусила губу.
— Ты на нас наябедничаешь? - улыбнулась Каллиста. Девочки помирились совсем недавно. Уильямс долго смотрела хмуро на Гермиону, когда та приходила в больничное крыло навещать  их. Грейнджер извинилась за то, что наябиднячала, и в скором времени подруги помирились.
— Ну что ты! Нет, конечно. Но всё-таки, Гарри…
— Вы свистульки видели? - перебил Гермиону Рон, схватив друзей за руку и потащил к бочонку с конфетами. - А желатиновые червячки? А кислые шипучки? Помню, Фред дал мне одну, мне было тогда семь лет, она мне язык насквозь прожгла. Мама его тогда здорово метлой отлупила! - Рон задумчиво уставился на корзину с шипучками. - А что, если угостить Фреда тараканьей гроздью и сказать, что это засахаренный арахис, он поверит?
Рон с Гермионой заплатили за сладости, и друзья вышли на завьюженную улицу.
Хогсмид походил на рождественскую открытку. Сказочные домики под соломенными крышами, магазины в снежных шапках, на дверях венки из остролиста, кроны деревьев украшены гирляндами волшебных свечек.
Друзья не рассчитывали что выйдут на улицу, и поэтому оставили мантию в замке и теперь ёжились от холода. Друзья шли по улице навстречу ветру, Рон и Гермиона сквозь шарфы кричали:
— Здесь почта…
— А там магазин «Зонко»…
— Можно пойти в Визжащую хижину…
— Пойдёмте лучше в «Три метлы», выпьем сливочного пива, - предложил Рон, стуча зубами от холода.
Гарри и Каллиста обрадовались: дул пронизывающий ветер, и у них совсем закоченели руки, было бы очень кстати посидеть в тепле. Друзья перешли на другую сторону улицы и вошли в уютный паб — первый этаж крохотной гостиницы.
В пабе было людно, шумно и дымно. За стойкой расположилась компания весельчаков, они смеялись и громко разговаривали, полная миловидная женщина едва успевала наполнять бокалы.
— Это мадам Розмерта, - сообщил Рон. - Пойду принесу нам всем по кружке, - прибавил он и слегка покраснел.
Каллиста, Гарри и Гермиона уселись за маленький столик в дальнем углу между окном и нарядной рождественской ёлкой. Рядом потрескивал камин, было очень тепло и празднично. Рон принёс три кружки пива. Оно было горячее и дымилось.
— Счастливого Рождества! - весело пожелал Рон и поднял кружку. Чудесный напиток согревал всё тело до кончиков пальцев. Вдруг входная дверь отворилась, и сквозняк взъерошил волосы на голове Гарри. Он глянул в сторону двери и чуть не захлебнулся.
В бар вошли МакГонагалл и Флитвик, за ними — Хагрид с министром магии Корнелиусом Фаджем, толстячком в тёмно-зелёном котелке и полосатой мантии. Все четверо увлечённо о чём-то беседовали.
В мгновение ока Гарри соскользнул со стула, утянув за собой Уильямс, они очутились под столом, вылив на себя остатки пива. Они видели ноги вошедшей компании: вот они подошли к стойке бара, постояли немного и, развернувшись, двинулись прямо к ним.
— Неужели заметили? - шепнула Калли, прижимаясь к Гарри как можно ближе.
Гермиона прошептала:
— Мобилиарбус!
Рождественская ёлка оторвалась от пола и, плавно покачиваясь, полетела. С глухим стуком приземлилась возле их столика и загородила его пушистыми ветками. Сквозь её нижние лапы ребята видели, как к соседнему столику придвинулись восемь пар ножек четырёх стульев, и на стулья — кто крякнув, кто вздохнув — сели учителя и лесничий с Фаджем.
К ним сейчас же приблизились лаковые туфли бирюзового цвета на высоком каблуке.
— Маленькая кружка минеральной… - спросил женский голос.
— Это мне, - ответила профессор МакГонагалл.
— Горячий грог…
— Спасибо, Розмерта, - пробасил Хагрид.
— Содовая с вишневым сиропом и зонтиком…
— М-м-м… —-чмокнул губами профессор Флитвик и протянул руку за бокалом.
— Стало быть, вам, господин министр, смородиновый ром.
— Спасибо, Розмерта. Рад вас видеть! Посидите с нами?
— Благодарю, господин министр, с удовольствием.
Блестящие каблуки ушли и снова вернулись. Как это они забыли, что у учителей сегодня тоже выходной? Они ещё, чего доброго, здесь дотемна засидятся. А ведь ему ещё надо вернуться в «Сладкое королевство», а то и в школу не попадёшь… Гермиона думала о том же и нервно постукивала ногой. Калли положила руку на ботинок подруги, чтобы та успокоилась.
— Каким ветром вас сюда занесло, господин министр? - спросила мадам Розмерта.
Гарри увидел, как задвигалась нижняя часть упитанного туловища. Фадж, похоже, обернулся посмотреть, не подслушивает ли кто.
— Ясно каким. Сириуса Блэка, дорогая моя, ищем. Вы ведь слышали, что он учинил в школе на Хэллоуин?
— Слышала, слышала.
— Вы, Хагрид, всем успели рассказать, всему пабу? - с укоризной спросила МакГонагалл.
— Думаете, Блэк всё ещё поблизости? - тревожно спросила хозяйка гостиницы.
— Уверен.
— Дементоры уже дважды обыскивали мой паб, распугали всех клиентов, одни убытки…
— Розмерта, дорогая, мне и самому дементоры не по душе. Но что ж поделать? Как иначе прикажете вас охранять? Раз ваша гостиница стоит именно здесь, значит, дементоры ещё не раз к вам зайдут. Я только что с ними встречался, они в бешенстве: Дамблдор не пускает их в школу.
— И правильно делает, - вступилась за директора школы МакГонагалл. - Как мы стали бы преподавать в присутствии таких чудовищ?
— Верно, верно, - тоненьким голоском поддержал коллегу малыш Флитвик, не достававший ногами до пола.
— Что поделаешь… - сдержанно заметил Фадж. - Они охраняют вас от злодея. Блэк способен на всё…
— А мне как-то не верится, что Сириус Блэк мог переметнуться на сторону Тёмного Лорда. Это на него не похоже… - задумчиво сказала мадам Розмерта. - Помню его студентом Хогвартса… Скажи мне тогда кто-нибудь, что из него выйдет чёрный маг, я бы подумала, что этот человек выпил слишком много медовухи.
— Вы, Розмерта, и половины всего не знаете, - угрюмо ответил министр. - Люди не знают самых страшных его дел.
— Что может быть страшнее убийства невинных людей? - удивилась хозяйка.
— Кое-что может.
— Сомневаюсь.
— Вы, Розмерта, говорите, что помните его студентом, - заметила профессор МакГонагалл. - А помните, кем были его лучшии друзья?
— Ну, как же? - Розмерта усмехнулась. - Три неразлучных приятеля. Они часто бывали здесь. Столько от них было веселья! Друзья - не разлей вода. Так и стоят перед глазами — Сириус Блэк, Джеймс и Кассандра Поттер.
Гарри выронил кружку, и она грохнулась на пол. Рон ткнул его ногой. Каллиста чуть не подавилась воздухом, а брови и вовсе чуть не улетели от удивления.
— Верно, - подтвердила МакГонагалл. - Блэк и Поттеры. Зачинщики всевозможных проказ. Трое блестящих учеников, на редкость блестящие, но отчаянные сорвиголовы! Таких ни раньше, ни позже не было!
— Ну это ещё неизвестно, - промычал Хагрид. - Фред с Джорджем Уизли, пожалуй, дадут им фору.
— И они были как братья, - вставил Флитвик. - Как два неразлучных брата. А Кассандра, долгое время была влюблена в него! Все об этом твердили.
— Именно, - подтвердил Фадж. - Поттеры никому не доверяли так, как Блэку. Они и после школы дружили. Блэк был шафером на свадьбе Джеймса и Лили. У Сириуса и Каллисты дочь сначала родилась, Джеймс стал крёстным для неё. Потом родился Гарри, и уже Блэк стал его крёстным отцом. Гарри и Каллиста, конечно, ничего об этом не знают. Узнают, будут очень страдать.
— Из-за того, что Блэк стал сподвижником Сами-Знаете-Кого? - прошептала мадам Розмерта.
— Хуже… - Фадж понизил голос. - Не многим тогда было известно, что Поттеры знают: Вы-Знаете-Кто за ними охотится. У Дамблдора, который, разумеется, всегда боролся против Вы-Знаете-Кого, было много тайных агентов, и один из них сообщил, что Джеймсу и Лили грозит опасность. Дамблдор тут же дал им знать и посоветовал спрятаться в тайном укрытии. А для верности подсказал воспользоваться заклятием Доверия.
— Что это такое? - мадам Розмерта слушала, затаив дыхание.
Профессор Флитвик откашлялся и стал тонким голосом объяснять:
— Заклятие Доверия — одно из самых сложных, оно запечатывает тайну в сердце человека — Хранителя Тайны, как его называют. Эту тайну раскрыть невозможно, разве что сам Хранитель её выдаст. Вы-Знаете-Кто мог годами искать Лили и Джеймса и не нашёл, даже если бы сунул нос в окно их дома.
— Значит, Блэк был Хранителем Тайны Поттеров? - догадалась мадам Розмерта.
— Да. Джеймс Поттер говорил Дамблдору, что Блэк скорее сам погибнет, чем их выдаст, что он и сам подумывает об укрытии, - ответила профессор МакГонагалл. - Но Дамблдор всё равно за них тревожился. Он даже сам себя предложил в Хранители Тайны.
— Значит, он подозревал Блэка?
— Не то чтобы подозревал, но ему сообщили, что кто-то из друзей Поттеров переметнулся на сторону Вы-Знаете-Кого и сообщает ему об их передвижениях. Он уже какое-то время знал, что среди нас завёлся предатель.
— Но Джеймс Поттер настоял на своём?
— Да, настоял, - вздохнул Фадж. - Заклинание Доверия применили, а две недели спустя…
— Блэк предал их? - выдохнула мадам Розмерта.
— Да. Ему надоело быть двойным агентом, он хотел открыто объявить, на чьей он стороне, потому и выдал Поттеров. А дальше вы знаете: Тот-Кого-Нельзя-Называть убил Джеймса и Лили. Хотел убить и малыша Гарри, но лишился волшебной силы. Мощь его исчезла, и он бежал. Блэк остался ни с чем: его патрон сгинул как раз, когда предательство его обнаружилось. Оставалось только спасаться бегством… На дочку даже наплевал!
— Гнусный, смердящий душепродавец! - прорычал Хагрид на весь бар.
Соседи притихли и повернулись в их сторону. МакГонагалл зашикала на него.
— Я тогда его видел. - Хагрид понизил голос. - Наверное, самый последний перед тем убийством. Это я спас Гарри, вынес его из развалин, Лили-то с Джеймсом уже погибли. Я его тогда вытащил, а у него на лбу рана… а тут этот… Сириус Блэк на своём мотоцикле. Я-то тогда не знал, чего он явился… что он Хранитель Тайны. Я подумал, он… э-э… прилетел помочь. Бледный как смерть, весь трясётся. А я-то, я-то! Я его утешать стал! - Хагрид разрыдался.
— Хагрид, пожалуйста, умерьте голос, - взмолилась МакГонагалл.
— Откуда мне было знать, что ему наплевать на Лили и Джеймс, что он шпион. А он ещё говорит: «Я крёстный Гарри, отдайте его мне, я, мол, о нём позабочусь, будут расти с Калли…» Ха! Я Гарри не отдал, Дамблдор велел мне отвезти его к тётке. Блэк поспорил-поспорил и согласился. И дал мне свой мотоцикл отвезти Гарри: «Мне, говорит, он больше не нужен». И как это я не догадался! С чего это он отдаёт любимый мотоцикл? И как это он больше не нужен? Эх, дубина я, дубина! Дамблдор-то знал, что Блэк — Хранитель Джеймса. Блэк думал улизнуть в ту ночь, думал, у него есть часа два, пока Министерство узнает. А отдай я ему Гарри!.. Он бы повёз его на мотоцикле да и кинул бы в море. Сына-то лучшего друга! Да чо уж там, переметнулся волшебник на сторону тёмных сил, нет для него ни свата, ни брата… Ни родной дочери..
Хагрид замолчал, и никто долго не решался заговорить.
— Но далеко он не убежал, - произнесла удовлетворённо мадам Розмерта. - Министерство магии сцапало его на другой день.

— Увы! - вздохнул Фадж. - Не мы его нашли, к сожалению. Его нашёл друг Поттера Питер Петтигрю. Он чуть с ума не сошёл от горя. Знал, что Блэк — Хранитель Тайны Поттеров, и сам стал искать Блэка.
— Петтигрю, Петтигрю… уж не тот ли толстячок, что ещё в Хогвартсе всюду таскался за Поттерами и Блэком? - припомнила мадам Розмерта.
— Он самый, - подтвердила профессор МакГонагалл. - Он души не чаял в Блэке и Поттерах. Он им был, конечно, не ровня, не те способности, а я была чересчур строга с ним. Как я теперь раскаиваюсь… - МакГонагалл всхлипнула.
— Ну будет, будет, Минерва, - похлопал её по плечу Фадж. - Петтигрю умер как герой. Очевидцы, маглы — мы потом стёрли им память, уверяли, что Петтигрю со слезами укорял Блэка: «Как ты мог, Сириус! Лили и Джеймс наши друзья!» Потянулся за волшебной палочкой, но Блэк, разумеется, опередил его. От Петтигрю почти ничего не осталось…
Профессор МакГонагалл высморкалась и сказала севшим голосом:
— Глупый, глупый мальчишка… Дуэли никогда у него не получались! Зачем только он сам… Ведь есть же Министерство…
— Эх, добраться бы мне до Блэка раньше Петтигрю! - взревел Хагрид. - Уж я бы с ним не канителился, я бы его голыми руками на куски…
— Нет, Хагрид, вы бы с ним не справились, - покачал головой Фадж. - Схватить его могла бы только полиция маглов. Я в те времена был заместителем главы Департамента чрезвычайных ситуаций и прибыл на место происшествия одним из первых. Никогда не забуду того, что я там увидел: посреди улицы глубокая воронка, всюду искорёженные трупы, маглы кричат, а Блэк стоит и хохочет над тем, что осталось от Петтигрю — кучкой окровавленной одежды и… и… каких-то фрагментов…
Фадж замолчал. Все пятеро достали носовые платки.
— Вот, Розмерта, что содеял Блэк, - глухо продолжал министр. - Блэка забрал оттуда патруль волшебной полиции, Петтигрю посмертно получил орден Мерлина первого класса — слабое утешение для его бедной матери. А Блэка упрятали в Азкабан.
Мадам Розмерта протяжно вздохнула.
— А правда, что он лишился рассудка?
— По-моему, нет, - ответил министр, растягивая слова. - Могу одно сказать: поражение хозяина временно помутило его рассудок. Убийство Петтигрю и всех тех маглов, жестокое, бессмысленное, было действием отчаявшегося, загнанного в угол человека. Но недавно я был в Азкабане и разговаривал с ним. Все заключённые там явно безумны, сидят в темноте, что-то бормочут, а Блэк… он выглядит и говорит как нормальный. Даже мурашки по коже. Вид у него человека, которому всё надоело. Увидел у меня газету, спросил, прочитал ли я её и не могу ли дать ему, сказал, что соскучился по кроссвордам. Дементоры круглые сутки дежурят у двери, а ему хоть бы что.
— Как по-вашему, господин министр, зачем он сбежал из тюрьмы? - поинтересовалась мадам Розмерта. - Уж не хочет ли он вернуть Вы-Знаете-Кому силы и примкнуть к нему?
— Думаю, что это его… э-э… конечная цель, - уклончиво ответил Фадж. - Но мы надеемся поймать Блэка раньше. Вы-Знаете-Кто сейчас один, но… дайте ему преданного и способного слугу… Подумать страшно, что будет…
За соседним столиком помолчали.
— Нам пора в замок, Корнелиус, - заметила профессор МакГонагалл. - Вы ведь не хотите опоздать на ужин к директору.
Стулья отодвинулись, запахнулись полы мантий, блестящие каблуки мадам Розмерты вернулись за стойку. Слышно было, как открылась входная дверь, в бар ворвался вихрь снега, и вся компания вышла.
— Ребята!
Рон с Гермионой заглянули под стол, все четверо молча смотрели друг на друга.
— Она.. Лгала мне.. - прошептала Уильямс, закусив губу от обиды. - Все время лгала..

lada_aberfort - мой тгК где вы сможете найти новости по поводу новых фанфиков и спойлеры к новым главам.
Также, не забывайте ставить ⭐ и комментарий, мне очень важно знать, что вы думаете))