2. Проект «Рождество»
Дом номер двенадцать на площади Гриммо теперь был их штаб-квартирой, вместе с двумя подземными этажами. Они служили им импровизированным головным офисом Министерства и лабораторией, в которой находилось оборудование, стащенное из медицинских и научных учреждений по всей Англии.
Исследовательская группа состояла из магловских учёных и магических экспертов, которые работали посменно и круглосуточно, выживая за счёт сочетания кофе, взаимоподдержки и фаст-фуда. В команде были полукровки, маглорождённые, оборотень, обычные маглы и чистокровные в придачу. Они работали бок о бок, спали на двухъярусных кроватях, ели одну и ту же ужасную еду и рассказывали отвратительные анекдоты. Как оказалось, была такая вещь, как японская шутка про «тук-тук» (которую все называли «ту-ту»). И этого было достаточно, чтобы согреть их циничные сердца. Или, как вариант, заставить Волдеморта перевернуться в гробу.
— «Мозговой фонд», — назвал это Малфой, когда Гарри привел его в лабораторию. Гермиона не пошла с ними, она поднялась наверх, чтобы сообщить Скримджеру об их недавнем приобретении.
Падма Патил оторвалась от стекла, которое изучала под микроскопом, когда Гарри представил Малфоя проекту «Рождество». Малфою не нужно было спрашивать о происхождении такого названия. Рождественские праздники и крайний срок ядерного удара американцев приходился на конец декабря.
Некоторые поставили перед собой задачу соорудить рождественскую ёлку с облезлой блестящей мишурой, пёстрыми игрушками и мигающими огоньками, будто членам команды требовалось напоминание. К картотечным шкафам были приклеены пластиковые остролисты, а на стенах — блестящие наклейки с северными оленями. В дальнем углу стоял надувной Санта Клаус в натуральную величину. Кто-то очень изобретательный облачил главный символ Рождества в красное нижнее бельё, надел на него круглые очки и нарисовал шрам в виде молнии на лбу.
Падма холодно осмотрела Малфоя.
— Он не опасен?
— Мы использовали твою нить, — Гарри приподнял руку.
— Гарри, у меня ещё даже не было возможности проверить её как следует!
— Зато у меня появилась такая возможность. Смотри, — сказал Гарри, ухмыляясь, хотя это было трудно заметить из-за его бороды. Чтобы продемонстрировать, он сжал руку в кулак, вытянул её и пристально посмотрел на Малфоя.
Тот резко покачнулся и врезался в край рабочего стола Падмы. Ей удалось поймать подставку с пробирками прежде, чем они разбились.
Он выпрямился, тут же бросив на Гарри мрачный взгляд. Однако Падме он широко улыбнулся.
— Я вижу, ты всё растрачиваешь свои кровные таланты здесь?
Во взгляде Падмы было достаточно холода, чтобы что-нибудь заморозить. Она медленно моргнула, а затем отвернулась от Малфоя.
— Гарри, тебе может быть интересно узнать, что Скримджер уже позвал, образно говоря, своих младенчиков наверх и намеревается отлучить их от груди.
Гарри поморщился:
— Всё настолько плохо, да? Гермиона сейчас с ним говорит.
— И это последний раз, когда ты поручаешь мне оповестить Министра о том, что наша незаменимая учёная и Гарри Поттер отправились освобождать самого опасного преступника страны из дыры, кишащей зомби.
Когда с негодованием было покончено, она бросила на Гарри заговорщический взгляд:
— Так что, оно того стоило?
— Падма, — начал Гарри с блеском в глазах, — он сказал, что сможет воссоздать Д. Р. А. К. О.
Гул голосов в лаборатории резко затих. Теперь все вполслуха слушали их разговор.
Падма поднялась со своего металлического стула и, к удивлению Малфоя и Гарри, схватила Малфоя за мантию. Она была так счастлива, что почти сияла.
— Мерлин! Значит, это правда? Твоя формула существует?
Малфой уставился на её руки в резиновых перчатках. Падма немедленно отпустила его.
— У нас есть всё, что потребуется, чтобы сделать это, — сказала она с большей рассудительностью. — Сейчас мы используем РеГен для контроля за развитием Инфекции, но это только начало.
Наступила тишина. Малфой нарушил её:
— Учитывая то, что я провёл в стеклянном кубе шесть лет, РеГен — это...?
— О, конечно, — сказала Падма. — Извини, я совсем забыла, что ты отсидевший сумасшедший гений-преступник.
— Я не сумасшедший, — ответил Малфой с тихим раздражением. Очевидно, это была его больная тема. — Там были тесты.
— Теперь у нас есть тесты посовременней. Может быть, когда всё это закончится, повторим ещё раз? — улыбка Падмы была сладко-приторной.
Малфой вздохнул:
— Что такое РеГен?
— Это лечение для недавно инфицированных. Это не лекарство, но оно даёт отсрочку перед обращением. Мы хотим объединить его с Д. Р. А. К. О., чтобы создать клеточный анабиоз, что позволит Д. Р. А. К. О. укрепиться.
— И вы испытали этот РеГен?
— Конечно, — в голосе Падмы звучала профессиональная гордость. — Всё это может казаться бессмысленным, но нет. У нас есть всё необходимое, чтобы создать лекарство. Лекарство.
— И вы сможете протестировать это лекарство на людях?
Падма уже открыла рот, чтобы ответить, но остановилась, когда поймала взгляд Гарри.
— Думаю, на сегодня достаточно, — Гарри активировал нить, связывающую его с Малфоем, и вывел того из лаборатории. — Пойдём, я провожу тебя в твою комнату. Тебе понравится. Будешь чувствовать себя как дома.
***
Тишина была убийственной.
Кроме того, ей очень сильно хотелось в душ. Гермиона стояла посреди комнаты, которая была конференц-залом на втором этаже дома на площади Гриммо, переминаясь с ноги на ногу. Скримджер просматривал досье о Д. Р. А. К. О., которое американцы собрали после тщательного изучения министерских записей о Волдеморте и Малфое.
Американцы были очень скрупулёзны. Папка была толстой.
— Сэр, если бы я могла просто...
Не отрывая взгляда от страницы, которую он читал, Скримджер поднял указательный палец, прерывая её.
Гермиона продолжила ждать. К сожалению, в комнате находились и другие люди: японские и австралийские участники проекта «Рождество» и два оперативника из американской Магической Разведки. Остальная часть исследовательской группы находилась в лаборатории с Падмой, спасибо Мерлину за это. Значит, меньше людей будут свидетелями грозного недовольства Скримджера.
Так получилось, что у всех учёных из группы нашлось больше общего, чем ожидалось. Несмотря на языковой барьер, разницу в возрасте, звании и статусе, и даже несмотря на шведского микробиолога, который каждый месяц обращался в огромное двухметровое существо с мускулами, шерстью, зубами и когтями, они всё ещё были довольны результатами исследований, полученных в чашках Петри. Они были сосредоточены до изнеможения и, казалось, выживали только за счёт кофеина и чипсов.
Двое магических агентов — другая история. По указанию правительства США они прятались по углам, делали заметки и регулярно общались через каминную связь со своим начальством в Вашингтоне. В Сенате волшебников США было удивительное количество уровней. Напоминало бюрократический слоёный пирог.
Гарри называл их Ковбоем и Дебютанткой.
Ковбой время от времени бросал на Гермиону взгляды. Его напарница, Дебютантка, наблюдала за происходящим с нескрываемым (и довольно непрофессиональным) ликованием. Некоторые из иностранных учёных уже привыкли работать под постоянным надзором правительства, но Гермиона — нет. Достаточно сказать, что она не ладила с агентами.
Вскоре Скримджер откашлялся и закрыл папку.
— Хорошо, думаю, я уловил суть. Я прочитал официальную версию. А теперь скажи мне своими словами, почему думаешь, что Драко Малфой не представляет опасности для нашей команды и не сбежит при первой же возможности?
Гермиона почувствовала, что он рассердился больше, чем следовало. Но она была готова к его вопросам, напоминая себе, что прощение заработать легче, чем получить разрешение.
— Ему выгодно сотрудничать с нами, сэр, — объяснила Гермиона. — Учитывая, что он потерял всё после вынесения приговора. Мы извлекли его из тюрьмы, пообещали помилование и предоставили уникальную возможность...
— Не надо.
— Не надо что, сэр?
— Не говори слово на букву «и».
Гермиона была сбита с толку. Он имел в виду «извлекли»?
— Не уверена, что поняла?..
— Искупление. Возможность на искупление.
— Сэр, на самом деле я собиралась сказать «заслужить свободу».
— Но ты подразумевала, что искупление будет его главной мотивацией, не так ли?
Ладно, она подразумевала это.
— Если это всё ещё не его мотивация, я надеюсь, что она таковой станет.
— Глупо так думать.
Гермиона подавила более резкий ответ. Может, Скримджер знает что-то, чего не знает она? Ненужные секреты и интриги, которыми было пропитано всё Британское Министерство Магии, сводили с ума.
— Не могли бы вы объяснить, почему не согласны с моими суждениями?
— Ты применяешь свой собственный набор ценностей к его вероятным мотивам. Драко Малфой не маньяк-убийца, но ему нравится извлекать выгоду из хаоса. Ты не участвовала в операции по его поимке. Ты не знаешь этого человека так, как знаю я. Каким бы плохим ни был его отец, на фоне Драко он выглядит хулиганом на детской площадке, когда дело доходит до игр с твоим разумом. Ты, Гермиона, и люди, которых ты возглавляешь, не обучены справляться с этим. У него всегда была только одна цель — его собственные интересы. Даже не думай предполагать, что Драко Малфой каким-то образом тронут тяжёлым положением окружающих. Это Пожиратель смерти, перехитривший самого Тёмного Лорда. Он не тот, кого я хочу видеть рядом с командой. Слишком многое сейчас на кону, и вы все незаменимы на этом этапе.
— Тогда как вы предлагаете получить формулу Д. Р. А. К. О. от него? — поинтересовалась Гермиона. — У нас нет двенадцати месяцев, чтобы сварить Сыворотку правды, к которой, исходя из этих документов, он невосприимчив!
Скримджер встал и прошёлся к заблокированному окну, выходившему на улицу. Пребывая внутри дома, невозможно определить: день это, или ночь. Он заложил руки за спину и почему-то повернулся к Ковбою.
Он поймал взгляд Скримджера и сказал:
— Мы спросим подонка.
Гермиона не спешила соглашаться. Она знала, на что способны такие люди, как Ковбой. Было нелепо думать, что она теперь выступает в роли адвоката Малфоя.
— И что вы имеете в виду под «спросим»?
— Мы будем удерживать его, — ответил Ковбой. — Закроем в клетке до тех пор, пока не убедимся, что формула, которую он нам даст, верна. Если это не так, мы спросим снова... уже с использованием кнута, а не пряника.
Гермиона прищурилась:
— Я не могу понять, с каких пор клетка — это пряник.
— Что это значит? При чём здесь пряники? — спросил профессор Йошида, японский эксперт по зельям. Его коллега, австралийский нейробиохимик, подсказал ему несколько разговорных синонимов.
Профессор Йошида кивнул. Он взглянул на Ковбоя с некоторым опасением.
У Дебютантки тоже возник вопрос:
— Насколько опасен Субъект?
— В последний раз, когда мы его удерживали, он убил двух авроров и министерского охранника пластиковым подносом, — сказал Скримджер ровным голосом. — Как ни прискорбно, со стороны официальных лиц было совершено незаслуженное рукоприкладство, но суть в том, что он очень непостоянный.
Доктор Алек Мерсер — австралийский учёный — поднялся на ноги, держа в руках извечную пачку картофельных чипсов.
— Послушайте, наша исследовательская группа приехала в Лондон не для того, чтобы играть в хорошего-плохого полицейского с вашим любимцем Лексом Лютором, — он задумался на секунду, прежде чем добавить: — За исключением, возможно, доктора Патил. Думаю, ей бы понравилась роль дознавателя...
Гермиона едва сдержала улыбку. В лаборатории Падма была Драконьей Леди.
— Как бы вам это ни удалось, — продолжил Доктор Мерсер. — Просто достаньте формулу у этого парня, и мы синтезируем её. Или он поможет нам, что ещё лучше. Есть огромное количество вариантов. Нам понадобятся все свободные руки. В любом случае, крайний срок истекает, а у нас мало времени.
— Мы сделаем это, — Гермиона была непреклонна.
Двое учёных вышли из комнаты, оставив Скримджера и американских агентов.
— Я бы хотел поговорить с Гермионой наедине.
Американцев это явно не устроило, поскольку они привыкли присутствовать на всех встречах и мероприятиях, связанных с проектом «Рождество». Однако спорить со Скримджером они не стали. Он подождал, пока агенты закроют за собой дверь, прежде чем говорить.
— Кто такой Лекс Лютор?
Вопрос был неожиданным. Гермиона удивлённо моргнула.
— Гарри говорит, что мои познания в магловской поп-культуре довольно скудны, но я думаю, что Лекс Лютор — это злодей из магловских историй о Супермене.
Скримджер на мгновение замолчал. Когда он снова заговорил, в его голосе было гораздо больше эмоций:
— Вы поставили под угрозу всю операцию сегодня.
— Как? Мы с Гарри действовали в одиночку.
— Именно потому, что вы решили действовать в одиночку!
Гермиона заставила себя не отводить взгляд, чувствуя в равной степени ярость и стыд.
— Ты не подросток! Это не Хогвартс, а я не Альбус Дамблдор! Не думаю, что мне подходит стоять в стороне, играя роль далёкого сомнительного наставника, пока ты выполняешь никем не одобренные опасные миссии. Я чувствую влияние Поттера во всём этом.
— Нет, сэр, он здесь ни при чём, — прошептала она, возмущённо глядя на Министра. Это было слишком похоже на открытое неодобрение отношения Альбуса Дамблдора к Гарри и Волдеморту. Гермиона не смогла выдержать его взгляда. Она закрыла глаза, чувствуя, как ужасная мигрень начинает сдавливать виски.
— Это была моя идея. Мой план.
Возможно, её усталость заставила гнев Скримджера наконец рассеяться. Он выглядел измождённым, когда опять заговорил.
— Ты очень ценна, Гермиона. Слишком важна, чтобы рисковать своей жизнью и жизнью Поттера, как сегодня. Многие пошли бы за вами в огонь, если бы вы попросили. Ты и Поттер вдохновляете людей.
Возможно, он подразумевал, но она знала, что он специально не упомянул Рона. Скримджер мог быть вспыльчивым, но он точно не был жестоким. Во всяком случае, это не имело значения. Всё напоминало ей о Роне. Тишина её комнаты. Пустой стул напротив неё за кухонным столом. Озабоченный взгляд Гарри, когда он думал, что никто не смотрит.
— Ты даже не представляешь, на что способен Драко Малфой.
— Вы всё время это повторяете, — сказала Гермиона, нахмурившись.
— Насколько я понял, вы используете нить Патил, чтобы контролировать Малфоя?
— Да. Она работает.
— Хорошо. Посмотрим, как она будет вести себя дальше. От неё зависит жизнь Малфоя и наша безопасность.
Он отпустил её.
Гермиона пошла в общую ванную на первом этаже, едва волоча ноги. Душ может подождать. Она вымыла руки и лицо, а затем взглянула на своё мокрое отражение в зеркале. Конечно, она выглядела ужасно. Усталость была видна в чертах её лица: в скулах и выступающих ключицах. Карие глаза казались огромными. Её рука потянулась и вытащила кусок внутренностей, застрявший в волосах. Она смыла его в унитаз, прополоскала рот и почистила зубы.
А потом спустилась вниз, чтобы проведать Рона.