Глава 30
Гермиона резко открыла глаза, сердце колотилось, как будто пыталось вырваться из груди. Солнечный свет, пробивавшийся сквозь тяжёлые шторы, говорил о том, что она проспала. Завтрак! Слушанье! – пронеслось в голове, и она вскочила с кровати, сбивая одеяло на пол. Волосы, растрёпанные после беспокойного сна, торчали во все стороны, но времени на причёску не было. Она натянула первую попавшуюся мантию, едва успевая застегнуть пуговицы, и бросилась вниз по лестнице.
Её босые ноги шлёпали по холодному деревянному полу, а дыхание сбивалось от быстрого бега. В гостиной, у камина, стоял Гарри. Он обернулся на звук её шагов, и его зелёные глаза встретились с её взглядом. – Ты проспала, я хотел было идти к тебе, будить, – произнёс он, но в его голосе не было упрёка, только лёгкая усмешка, которая заставила Гермиону почувствовать себя ещё более неловко.
– Я долго не могла уснуть вчера, – выдохнула она, пытаясь привести в порядок дыхание. Её щеки горели от стыда, но Гарри, казалось, не заметил её замешательства. Он сделал шаг вперёд. – Ты выглядишь... взъерошенной, – парень улыбнулся.
– Гермиона, – его голос прозвучал строго, но с ноткой нежности. – Хватит копаться, приводи себя в порядок и ешь быстрее. Мы не сможем опоздать в Министерство.
Она подняла взгляд, её карие глаза сверкнули лёгким раздражением. Девушка села за стол и нервно перебирала вилкой яичницу на тарелке, взгляд то и дело скользил к часам на стене. – Гарри, мы опоздаем, – выдохнула она, отодвигая тарелку. Её голос звучал как натянутая струна, готовая лопнуть в любой момент. Гарри, напротив, казался невозмутимым, медленно допивая свой чай. – У нас ещё есть время, Гермиона. – улыбнулся он, но в его глазах мелькнула тень беспокойства.
Она вскочила со стула, словно её подбросило пружиной. – Я не могу позволить себе опоздать в Министерство. Это же не школьная экскурсия, Гарри! Она меня ждёт! – её голос дрожал, но в нем слышалась решимость. Она бросилась в ванную, оставив за собой шлейф аромата утреннего кофе и лёгкой паники.
В ванной Гермиона быстро привела себя в порядок. Пальцы дрожали, когда она наносила лёгкий макияж, а волосы, как всегда, сопротивлялись, но она быстро укротила их. Она смотрела на своё отражение в зеркале, словно пытаясь убедить себя, что все под контролем. – Ты справишься, – прошептала она себе, но в её глазах читалось сомнение.
Гарри ждал её у двери, уже одетый и готовый к выходу. – Ну что, готова? – спросил он, и взгляд его упал на девушку.
Гермиона стояла перед ним, слегка смущённая реакцией Гарри.
Белая рубашка облегала её стройный торс, подчёркивая изгибы груди и узкую талию. Материал слегка просвечивал, намекая на изящное кружево боди. Рукава были закатаны до локтей, обнажая тонкие предплечья.
Её обтягивающие джинсы казались второй кожей, подчёркивая округлость бёдер и длину ног. Молния едва сдерживала напряжение, а пояс слегка опущен, позволяя взгляду скользнуть вниз. Волосы, обычно строго убранные, сегодня были распущены, создавая ореол из кудрявых прядей, которые падали на плечи, словно соблазнительный барьер.
Она наклонилась, чтобы поправить туфли на высоком каблуке, встретив взгляд, в котором читалось удивление и нечто большее.
– Ты никогда так не одевалась, сегодня особый случай, – прозвучал низкий, чуть хрипловатый голос. Гермиона улыбнулась. – Думаешь слишком?
– Ей понравится, – Гарри улыбнулся.
Гарри почувствовал, как ладонь Гермионы сжала его руку с такой силой, что кости чуть не хрустнули. – Готов? – прошептала она, её голос дрожал от предвкушения, а глаза горели азартом. Он кивнул.
– Три, два, один... – Гермиона начала отсчёт, и Гарри ощутил, как пространство вокруг них сжимается, словно гигантская рука сдавливает их тела. Воздух стал плотным, почти осязаемым, и в следующее мгновение они оказались в центре вихря, где цвета и формы смешались в хаотичном танце. Гарри почувствовал, как его сердце колотится в груди, словно пытаясь вырваться наружу, а пальцы Гермионы сжались ещё сильнее, будто она боялась, что он исчезнет в этом безумном потоке. Когда вихрь утих, они оказались в полутёмном коридоре Министерства магии.
Гарри и Гермиона шагали по мрачному коридору Министерства магии, их шаги отдавались эхом, словно предвестники грядущих событий. Воздух был густым, пропитанным напряжением, как будто само здание затаило дыхание в ожидании. Кингсли стоял у двери своего кабинета, его мощная фигура казалась ещё более внушительной в полумраке. Его глаза, обычно спокойные, сейчас горели решимостью.
– Вы опоздали на три минуты, – произнёс он, его голос был низким, но не упрекающим, скорее предупреждающим. – Слушание начнётся через десять. Вам пора.
Гарри кивнул, его рука непроизвольно сжала рукоять волшебной палочки. Он чувствовал, как Гермиона слегка коснулась его локтя, её пальцы дрожали, но она держалась с достоинством. Её глаза метались по коридору, словно она пыталась запомнить каждую деталь, каждую тень, которая могла стать их последней.
– Мы готовы, – сказал Гарри, его голос был твёрдым, но в нем слышалось напряжение, как натянутая струна, готовая лопнуть.
Кингсли кивнул, его взгляд скользнул по ним, словно оценивая их решимость. – Тогда пошли. Помните, что бы ни случилось, вы не одни.
Он повернулся и широким шагом направился к залу суда. Гарри и Гермиона последовали за ним, их сердца бились в унисон, как два барабана, отбивающих ритм надвигающейся бури. Дверь зала суда была массивной, украшенной резьбой, изображающей змей и драконов, словно предупреждая о том, что внутри их ждёт нечто не менее опасное.
Кингсли остановился у двери, его рука легла на ручку. – Готовы? – спросил он, его голос был тихим, но полным силы.
Гарри и Гермиона обменялись взглядами, в их глазах читалась решимость, смешанная с тревогой. Они кивнули. Кингсли открыл дверь, и они вошли в зал, где их ждала судьба, готовая разыграть свою партию.
***
Каменный пол леденил кожу, а цепи, впившиеся в запястья, оставляли кровавые полосы. Беллатрикс спала беспокойно, её чёрные волосы растрепались по плечам, губы шептали имя Гермионы.
– Просыпайся, – хриплый голос разорвал тишину.
Грубый пинок в бок заставил её дёрнуться. Веки тяжело поднялись, и перед ней встали двое мракоборцев – ухмыляющиеся, с глазами, полными презрения.
– Ну что, благородная леди? – один из них пнул её снова, заставляя скривиться. – Как тебе наш гостеприимный Азкабан?
Беллатрикс оскалилась, но слабость от дементоров сковала её тело.
– Ты даже заклинание не сможешь прошептать, – второй мракоборец схватил её за подбородок, заставляя смотреть вверх. – Ты здесь ничто.
Её дыхание участилось, но в глазах всё ещё горел огонь.
– Тогда освободи от цепи, – ухмыльнулась и прошипела она.
– О, конечно, – первый рассмеялся, проводя жезлом по её щеке.
Она плюнула ему в лицо.
– Сука! – Он занёс руку для удара.
– Не надо, – второй оставил его руку, – Мы здесь, что бы забрать её и сопроводить в министерство.
– Беллатрикс Лестрейндж, вас вызвали на суд в Министерство магии, произнёс он, и в его словах не было места для возражений.
Беллатрикс медленно поднялась, её движения были плавными, как у хищницы, готовящейся к прыжку. Она не сказала ни слова, лишь измученно улыбнулась. Мракоборцы окружили её, и их палочки были наготове, но она знала, что не они хозяева положения.
Её руки сковали магическими цепями, но она не сопротивлялась. Мракоборцы повели её по узкому коридору, их шаги отдавались в тишине, как удары сердца, готового взорваться от напряжения. Беллатрикс шла с высоко поднятой головой, её взгляд был пуст. Она знала, что этот суд – её шанс.
Когда они вышли на свежий воздух, холодный ветер обжёг её кожу, и женщина измученно взглянула на небо. Звёзды мерцали, как глаза древних богов, наблюдающих за её судьбой. Она вдохнула свежий воздух полной грудью, будто это был первый глоток свободы. Вдали ждал тёмный корабль, который должен был доставить её в Министерство. Она шагнула на борт, и ветер развевал её черные волосы, словно знамя тьмы.
Зал суда Министерства магии был погружен в тяжёлую тишину, прерываемую лишь мерцанием факелов на каменных стенах. Беллатрикс Лестрейндж, закованная в магические цепи, ступала с холодной грацией, словно королева, ведущая себя на казнь. Её черные волосы, спутанные и грязные, падали на лицо, но взгляд... её взгляд горел, как угли в печи, готовые вспыхнуть в любой момент.
Она шла между двумя стражами, их лица напряжены, как натянутые тетивы. Зрители, собравшиеся на галереях, шептались, её имя звучало как проклятие, но она шла, гордо подняв голову. Её бросили в клетку из тёмного железа, прутья которого мерцали рунами подавления магии. Звон металла отозвался эхом, когда дверь захлопнулась. Беллатрикс медленно поднялась, тонкая фигура выделялась на фоне мрака. Она обхватила прутья пальцами, её дыхание оставило лёгкий пар на холодном металле.
Судебный зал был погружен в гнетущую тишину, лишь эхо шагов судьи, тяжело ступающего по каменному полу, нарушало молчание. Беллатрикс стояла в клетке, её руки скованны магическими цепями, но взгляд оставался холодным, как лезвие кинжала. Ее черные волосы, струились по лицу, подчёркивая резкие черты лица.
Судья, мужчина с седыми бакенбардами и пронзительным взглядом, поднял пергамент и начал зачитывать обвинения. Его голос, словно гром, раскатывался по залу:
– Беллатрикс Лестрейндж, вы обвиняетесь в измене, убийствах, пытках, разрушении общественного порядка и ещё множестве преступлений, которые даже перечислить займёт больше времени, чем у нас есть. Его глаза сузились, словно он пытался проникнуть в самую глубь её души. – Но если вы согласитесь сотрудничать со следствием, предоставите информацию о ваших сообщниках и их планах, суд рассмотрит возможность смягчения вашего наказания. Возможно, даже освобождения.
Беллатрикс слегка наклонила голову, губы её дрогнули.
– Я согласна, – ее голос был мягким, почти шёпотом, но в нем чувствовалась стальная уверенность. Беллатрикс медленно подняла глаза, ее взгляд встретился с взглядом судьи. В ее глазах вспыхнул огонь, но она сдержала его, как укротитель зверя.
Судья седой мужчина, с лицом, напоминающим сморщенный пергамент, ударил молотком по деревянной подставке. Звук, как треск ломающейся кости, разнёсся по залу. – Вызываю свидетелей по делу об освобождении Беллатрикс Лестрейндж, – его голос был сухим, как пыль в заброшенной библиотеке.
В зал вошли Гарри и Гермиона.
Беллатрикс беспокойно взглянула на вошедших.
И вот она увидела её.
Гермиона Грейнджер. Девочка, которая всегда была слишком умной для своего возраста, теперь стояла в центре зала, её каштановые волосы слегка растрёпаны, но взгляд твёрдый, как сталь. Беллатрикс замерла, её губы растянулись в медленной улыбке. О, как она ждала этого момента. Она скучала по своей девочке, как же она хотела коснуться девушки.
– Гермиона, – прошептала одними губами Беллатрикс. Она медленно двинулась вперёд, её чёрное платье шуршало по каменному полу. Каждый её шаг был словно вызов, обещание того, что за этим последует.
Гермиона подняла голову, её глаза встретились с глазами Беллатрикс, и в них вспыхнула искра. Беллатрикс вздрогнула, и почувствовать, как сердце заколотилось чаще. О, как она любила это...
Первой поднялась Гермиона Грейнджер. Её волосы, словно буря, готовы были вырваться из строгой причёски, а глаза горели холодным огнём. Она шагнула вперёд, её каблуки стучали по полу, как метроном, отсчитывающий время до неизбежного. – Я, Гермиона Джин Грейнджер свидетельствую, что Беллатрикс Лестрейндж – должна быть отпущена. – Её голос был твёрд, как сталь, но в нем слышался лёгкий трепет, словно она вспоминала что-то, что предпочла бы забыть.
Гермиона Грейнджер, с гордо поднятой головой, стояла перед собравшимися, её голос был твёрд, как сталь, но в глубине карих глаз таилась тень сомнения.
– Беллатрикс Лестрейндж спасла мне жизнь, – произнесла она, и её слова повисли в тишине, словно звон разбитого стекла. – Она спрятала меня от Волан-де-Морта, поставив под угрозу свою жизнь. Она отреклась от него, ещё до падения Тёмного Лорда. Так же когда на нас напали Пожиратели смерти, она вступила с ними в схватку. Я получила удар, и потеряла сознание. К моему телу подлетел дементор, и мисс Лестрейндж прогнала его своим Патронусом.
Судьи переглянулись, они были шокированы, но в их взглядах читалось недоверие. Гермиона продолжала, её слова лились, как мёд, медленный и густой, но неотвратимый.
– Она могла бы позволить мне умереть. Но вместо этого... – Гермиона на мгновение замолчала, её пальцы сжали край подиума так сильно, что костяшки побелели. – Она спасла.
Гермиона не закончила фразу, но её взгляд встретился с глазами Беллатрикс, сидящей в клетке, её волосы растрёпаны, а в глазах горел огонек.
– Она сделала это из благородства, – продолжила Гермиона, её голос стал тише, но не потерял силы. – Я научила её заклинанию Патронус. Скажите, многие ли Пожиратели смерти могут вызывать Патронус? Верно, не один. В душе Беллатрикс есть добро.
Зал замер. Беллатрикс в шоке смотрела на Гермиону.
– Вы можете судить её за её преступления, – закончила Гермиона, её голос снова стал твёрдым. — Но вы не можете отрицать, что на этот раз она сделала что-то правильное. Что в ней есть свет. Просто в своё время её сломали. И при её освобождении, я обязуюсь следить за ней и наставлять на путь света.
Судьи зашептались, их голоса сливались в низкий гул, а Гермиона стояла, чувствуя, как её сердце бьётся в такт с каждым ударом молотка, предвещающим решение судьбы
Затем поднялся Гарри. Его зелёные глаза, как два изумруда, пылающих в темноте, устремились на Беллатрикс. – Я Гарри Джеймс Поттер, свидетельствую в защиту Беллатрикс Лестрейндж. – Его слова были тихими, но каждый слог резал воздух, как лезвие. Он сжал кулаки, и вены на его руках выступили.
– Она могла убить меня и Рона в Малфой-Мэнор. Но не сделала этого. – Гарри не моргнул.
Беллатрикс, сидящая в клетке, внимательно смотрела на Поттера. Судья нахмурился, его брови, как две гусеницы, поползли вниз. – Продолжайте, мистер Поттер, – он сказал, но его голос дрогнул, словно он сам сомневался в своих словах.
Гарри вздохнул, его грудь поднялась, как волна перед штормом. – А потом спасла мне жизнь, – сказал Гарри. – Когда Пожиратели хотели добить меня после битвы, она остановила их.
Гарри шагнул ближе к клетке, его дыхание стало тяжёлым, как будто он нёс на плечах весь вес мира. – Я как и Гермиона видят в мисс Беллатрикс добро.
Зал взорвался возмущением.
– Ложь!
– Проверьте мои воспоминания, – Гарри выхватил палочку и вытащил воспоминание из виска. – Вот доказательство.
Судья взял пробирку, колеблясь. Беллатрикс наблюдала, чувствуя, как ветер меняет направление.
– Если она действительно...
– Она не святая, – перебил Гарри. – Но заслуживает шанса.
И как мисс Грейнджер, я обязуюсь следить за социализацией Беллатрикс.
Судья ударил молотком снова, но на этот раз звук был глухим, как удар в пустоту. – Суд удаляется для принятия решения.
Гермиона и Гарри обменялись взглядами, в котором смешались страх и ожидание.
Гермиона рванула вперёд, её пальцы вцепились в холодные прутья клетки. Беллатрикс, как тень, притаившаяся в углу, медленно подняла голову. Её глаза полные нежности остановились на лице Гермионы.
– Малышка, я так скучала, – шёпот Беллатрикс был едва слышным.
– Беллатрикс, я скучаю...
Гермиона почувствовала, как волосы на затылке встают дыбом, она протянула руку к Беллатрикс.
Но один из мракоборцев одёрнул её и указал на дверь.
Гарри схватил Гермиону за плечо, аккуратно отводя назад.
– Нам пора, – прошептал он, бросая взгляд на приближающихся с ним стражников.
Они вышли из зала, но даже за тяжёлыми дверями Гермиона чувствовала на себе жгучий взгляд Беллатрикс, будто паук, плетущий паутину вокруг её сердца.