Тени Прошлого

     Гарри и Гермиона бесшумно проскользнули в гостиную, стараясь не привлекать внимания. Гарри с Гермионой уже начала концентрироваться, собираясь трансгрессировать, когда их окликнул Рон.

– Эй, вы куда это собрались – спросил он, сонно потирая глаза. Он сидел в кресле у камина, укутанный в плед и выглядел явно озадаченным.

     Гарри переглянулся с Гермионой. Они надеялись уйти незамеченными, чтобы избежать лишних вопросов, но Рон, как всегда, был не вовремя. – Нам нужно кое-что проверить, Рон, – уклончиво ответил Гарри.

– Проверить? Что проверить? И почему вы не разбудили меня? Я тоже хочу с вами – возмутился Рон, поднимаясь с кресла. Гермиона вздохнула. Она знала, что если они сейчас не объяснят, Рон не отстанет.

– Рон, нам нужно в Министерство, – выпалил Гарри, не успев толком сообразить что сказал. Он выглядел взволнованным, как и Гермиона, которая беспокойно переминалась с ноги на ногу.

Рон, удивлённо поднял брови. – В Министерство? Что-то случилось? Опять Волан-де-Морт воскрес? – пошутил он, но в голосе звучала явная тревога.

    Гермиона поспешила его успокоить. – Нет-нет, ничего такого. Просто нам нужно кое-что проверить, кое-что выяснить. Потом все расскажем, обещаю. Это... сложно объяснить вот так сразу.

    Гарри кивнул, подтверждая её слова. – Да, Рон, это займёт время. Но поверь, это важно. Ты сможешь прикрыть нас? Сказать, что мы уехали по делам Ордена, если кто-то спросит?

     Рон внимательно посмотрел на них, пытаясь понять, что происходит. Их секретность и нервозность явно указывали на что-то серьёзное. Вздохнув, он отставил кружку. – Ладно, хорошо. Но как только вернётесь, выложите все как на духу. Иначе обижусь. Он попытался улыбнуться, но в глазах читалось беспокойство. – Будьте осторожны, ладно? Гарри с Гермионой кивнули.

     Гарри плотно сжал руку Гермионы, чувствуя, как её пальцы нервно дрожат. Сердце колотилось в груди, словно пойманная птица. Трансгрессия в таком оживлённом месте, как Министерство, была рискованным делом, особенно без соответствующего разрешения. Но выбора не оставалось. Кингсли, нынешний министр, был их единственной надеждой на спасение Беллатрикс. Оба сосредоточились. Гарри вспомнил подробную схему расположения кабинета Кингсли, которую он выучил наизусть ещё во времена войны. Гермиона, закрыв глаза, мысленно повторяла координаты, вычитанные из старой карты. Они представили себе точку назначения – холодный, строгий кабинет, наполненный кипами пергамента и строгим запахом чернил.

     Гарри дал сигнал, и они одновременно сделали глубокий вдох. Ощущение вытягивания, будто их плоть насильно протискивают сквозь узкое отверстие, сдавило их тела. Мир завертелся в калейдоскопе красок и звуков, а затем внезапно оборвался.

Они материализовались у двери кабинета Кингсли, слегка пошатываясь от напряжения.

Гарри огляделся, убеждаясь, что их прибытие осталось незамеченным. Коридор был пуст.

– Готова? Гарри нервно покосился на Гермиону. Девушка молча кивнула. Он осторожно постучал в дверь, и спустя мгновение изнутри раздался приглушенный голос: – Войдите.

Гарри переглянулся с Гермионой и, набравшись храбрости, толкнул дверь. Их ждала долгая и, возможно, опасная беседа.

     Кабинет Кингсли был именно таким, каким его представлял Гарри: массивный дубовый стол, заваленный бумагами, строгие портреты предыдущих министров на стенах и сдержанная атмосфера власти. Сам Кингсли сидел за столом, его лицо, обычно приветливое и открытое, сейчас было напряжённым и сосредоточенным. Он поднял взгляд, и в его глазах мелькнуло удивление, быстро сменившееся пониманием.

– Гарри, Гермиона, – произнёс он, поднимаясь из-за стола. – Я ожидал вашего визита, хотя и не таким способом. Вы подвергли себя огромному риску. Он жестом пригласил их сесть в кресла напротив его стола. – Говорите, что вас привело.

Гарри явно нервничал. Гермиона стояла рядом, крепко сжав его руку, будто черпая в этом поддержку.

– Кингсли, мы знаем, это звучит невероятно, – начал Гарри, стараясь говорить как можно убедительнее. – Мы хотели поговорить о Беллатрикс. Она изменилась. И отреклась от Тёмного Лорда до его падения.

   Гермиона подхватила: – Она пересмотрела свои взгляды. Мы не знаем, что именно повлияло на неё, но она осознала, что Тёмный Лорд – зло. Девушка явно лукавила. – Она спасла меня...

   Кингсли нахмурился, глубоко задумавшись. – И вы утверждаете, что она не только изменилась, но и... спасла тебя, Гермиона? От самого Волдеморта?

   Гермиона кивнула, в её глазах стояла тень пережитого ужаса. – Да. Он собирался убить меня. Она не отдала меня ему. И прятала. Она защищала меня от пожирателей смерти, и спасла от дементора...

Кингсли прищурился, – Мне послышалось или ты сказала, что она спасла тебя от дементора?

    Гермиона стояла перед Кингсли, её руки дрожали, а глаза были полны невысказанных слов. Она знала, что должна рассказать, но каждый раз, когда она пыталась начать, комок в горле сжимал её голос. Кингсли, с его спокойным, но проницательным взглядом, ждал, не торопя её.

Губы Гермионы сжались в тонкую линию

– Однажды, когда мы скрывались, в лесу на нас напали пожиратели смерти. Один из них оглушил меня. А затем и Беллатрикс. Когда она очнулась, надо мной завис дементор. Его холод проникал в кости, пока я была без сознания, он высасывал из меня всё тепло, всю надежду. Гермиона закрыла глаза, словно снова переживая тот момент. Она произнесла заклинание, и дементор отступил, как пёс, поджавший хвост. Заклинание которому её научила я.

Кингсли молчал, его взгляд был тяжёлым, как свинец. – И что дальше? – наконец спросил он, его голос был сухим, как осенний лист.

– Она отнесла меня в часовню, продолжила Гермиона, её голос дрожал, но в нём была твёрдость. – Она дала мне зелье, что бы я пришла в себя. А потом её схватили мракоборцы.

Кингсли вздохнул, его руки сжались в кулаки. – Ты веришь ей? – спросил он, его голос был как лезвие, готовое рассечь правду.

– Да, я точно знаю что она просто сломанная женщина, когда-то выбравшая не тот путь. Но в ней есть свет, – прошептала Гермиона, её глаза блестели, как звёзды в ночи. – много ли пожирателей смерти могут вызвать Патронус?

    Кингсли поднял бровь, его взгляд стал более внимательным. Гарри сглотнул, ощущая, как слова застревают в горле. – Нам нужно, чтобы ты освободил Беллатрикс Лестрейндж из Азкабана.

    Комната погрузилась в тишину, которая казалась вечностью. Кингсли медленно откинулся на спинку кресла, его глаза сузились. – Вы понимаете о чем меня просите?

    Гарри кивнул, его голос стал тверже. – Да, понимаем. И знаю, как это звучит. Но у нас есть причины. Важные причины.

    Кингсли скрестил руки на груди, его взгляд стал проницательным. – И какие же это причины, Гарри? Потому что, насколько я помню, Беллатрикс – одна из самых опасных преступниц, которых мы когда-либо видели.

    Гарри почувствовал, как его сердце снова начинает бешено биться. – Она была в ближайшем окружении Волан-де-Морта. Она знает всех его приспешников. Министерство будет года доказывать злодеяния Пожирателей смерти и их причастность. Она даст показания и ускорит этот процесс, – выпалил Гарри.

Кингсли задумался, его лицо выражало смесь скептицизма и любопытства. – Ты уверен в этом, Гарри? Ты готов взять на себя ответственность за нее?

Гарри кивнул, его глаза горели решимостью. – Да, Кингсли. Я готов.

– И не только он, – Гермиона подала голос.

Кингсли вздохнул, его взгляд стал более мягким. – Хорошо. Я рассмотрю вашу просьбу. Но помни, это не будет легко, и решение будет принимать Визенгамот.

Гарри почувствовал, как грудь наполняется облегчением. – Спасибо, Кингсли. Я знал, что могу на тебя положиться.

Кингсли улыбнулся, его глаза сверкнули. – Не благодари меня пока, Гарри. Это только начало.

     Дверь кабинета Кингсли захлопнулась с глухим стуком, и Гарри почувствовал, как воздух вокруг них сгустился. Гермиона стояла рядом, её пальцы сжимали мантию так крепко, что костяшки пальцев побелели. Её глаза, обычно такие ясные и полные решимости, теперь блестели от слёз, которые она отчаянно пыталась сдержать.

– Гермиона, – начал Гарри, но она резко повернулась к нему, её волосы, словно разъярённый зверь, взметнулись в воздухе.

– Не говори ничего, Гарри, – прошептала она, её голос дрожал, как струна, натянутая до предела. – У нас есть шанс. Шанс спасти её. Беллатрикс... – её голос оборвался, и она закрыла лицо руками, сдерживая рыдания.

    Гарри почувствовал, как его сердце сжалось. Он знал, что Гермиона никогда не говорила о своих чувствах к Беллатрикс открыто, но теперь, когда Кингсли дал им надежду на её освобождение, всё, что она скрывала, вырвалось наружу. Он осторожно положил руку на её плечо, ощущая, как она дрожит.

– Мы сделаем это, – сказал он твёрдо, хотя сам не был уверен, что это возможно. – Мы убедим этих снобов из Визенгамота. Вместе дадим показания. Мы справимся, ты не одна, Гермиона.

    Она посмотрела на него, её глаза, полные слёз, сияли, как звёзды в ночном небе. В них была смесь надежды, страха и чего-то ещё, чего Гарри не мог понять. Она улыбнулась, и эта улыбка была такой хрупкой, что казалось, она вот-вот разобьётся.

– Спасибо, – прошептала она, и её голос был таким тихим, что Гарри едва расслышал. – Я не знаю, что бы я делала без тебя.

Гарри обнял девушку. – Теперь нам нужно вернуться, и ждать письма от Кингсли.

Гермиона вытирая глаза от слез кивнула.

Друзья взялись за руки и трансгрессировали обратно в Нору.