Глава 18
В зале витала зловещая тишина, нарушаемая лишь тихим потрескиванием пламени в огромном камине. Стены, сложенные из тёмного камня, казалось, впитывали любой свет, оставляя лишь тусклые отблески на полированном полу. В центре возвышался Волан-де-Морт, его бледная кожа контрастировала с черным бархатом мантии. Его глаза горели нетерпением, словно у хищника, ожидающего свою добычу.
Дверь с грохотом распахнулась, и в зал, спотыкаясь, влетел Барти Крауч-младший. Его лицо было искажено паникой и ужасом, а дыхание сбилось.
– Милорд! – прохрипел он, падая на колени. – Я должен сообщить вам... ужасные новости. Волан-де-Морт медленно повернул к нему голову. Холодная ярость сквозила в каждом его движении.
– Говори. – Прошипел он, словно змея. Крауч сглотнул, пытаясь собраться с духом.
– Беллатрикс... она... предала вас, Милорд! – выпалил он. – Она сбежала... Она сбежала с Грейнджер.
В комнате повисла мёртвая тишина. Факелы затрещали, словно предчувствуя бурю. Лицо Волан-де-Морта исказилось в гримасе ярости, такой силы, что Крауч задрожал от страха. Тёмный Лорд застыл, словно поражённый. Его лицо передёрнуло от ярости.
– Грейнджер? – прорычал он. – Беллатрикс совершила огромную ошибку. Она заплатит за это! Они обе заплатят! Мужчина был в ярости, и эта ярость обещала обрушиться на головы тех, кто осмелился его предать. Крауч-младший съёжился, прижавшись лицом к холодному полу.
Волан-де-Морт отвернулся.
– Ищи их! – приказал он, его голос стал холодным и безжалостным. – Подними каждого Пожирателя смерти! Переверните каждый камень! Я хочу, чтобы они были найдены! Немедленно! Он сделал паузу, а затем, его голос стал ещё более зловещим, добавил: – Используйте их. Выпустите дементоров. Пусть они выследят их страх. Пусть они вынюхивают их отчаяние. Я хочу, чтобы Беллатрикс чувствовала на себе ледяное дыхание дементоров и их поцелуй.. Пусть Беллатрикс поймёт, какой ценой обходится предательство. Девчонку привести живой.
Крауч-младший, почти парализованный страхом, вскочил на ноги. – Как прикажете, Милорд! Будет исполнено!
Он поспешно выбежал из зала, оставив Волан-де-Морта в одиночестве, окружённого темной яростью и неутолимой жаждой мести. Зал наполнился зловещим шёпотом, словно тени вторили его проклятиям. Началась охота.
***
Солнце робко прокрадывалось сквозь шторы, окрашивая комнату в нежные персиковые тона. Беллатрикс, раскинувшись на подушках, лениво потягивалась, её тёмные кудри разметались по шёлковой подушке. Гермиона, уютно примостившись у неё под боком, тихонько зевнула.
– Доброе утро, – промурлыкала Гермиона, касаясь губами плеча Беллатрикс. – Готова сегодня научить меня новым приёмам и заклинаниям?
Беллатрикс озорно улыбнулась. – Конечно, но, разумеется, после сытного завтрака и чашечки крепкого кофе. Она игриво ущипнула Гермиону за щеку. – Ты же не забудешь приготовить мой любимый омлет с глазками василиска? – женщина залилась хохотом.
Гермиона закатила глаза. – Василиски сегодня в отпуске, Белла. Обойдёшься трюфельным маслом и пармезаном. А потом я покажу тебе пару новых заклинаний, которые мы можем использовать в дуэлях. Я тут кое-что нашла про древнюю руническую магию, это должно быть... интересно. В её голосе звучала неприкрытая возбуждённость.
– Руническая магия? Заинтриговала. Надеюсь, это не будет слишком... интеллектуально. Помни, моя дорогая, я предпочитаю более прямолинейные методы. Беллатрикс ухмыльнулась.
После завтрака, наспех проглоченного в нервном молчании, Беллатрикс повела Гермиону в пустую комнату, в которой можно начать занятия. Завтрак был каким-то странным, неправильным, будто обе они играли роли в пьесе, которую никто не писал. Беллатрикс делала вид, что наслаждается едой, а Гермиона — что верит в безопасность. Но опасность висела в воздухе, тяжёлая и ощутимая.
Комната, выбранная для практики дуэлей, была просторной и пустой. Пыль, казалось, танцевала в лучах тусклого утреннего света, проникавшего сквозь высокие окна. В комнате стоял затхлый запах, пахло старым камнем и пролитой магией.
Беллатрикс, сбросив с себя маску напускного спокойствия, нервно огляделась. В её глазах читалась смесь страха и решимости.
– Здесь безопасно, – пробормотала она, скорее себе, чем Гермионе. Она взмахнула палочкой, и двери с глухим стуком захлопнулись. Затем она наложила несколько защитных заклинаний, каждое из которых произносилось с дрожью в голосе.
Гермиона стояла у стены, наблюдая за ней. Её сердце колотилось, как птица в клетке. Она не знала, чего ожидать, не понимала, что происходит. Побег был отчаянным шагом, но и здесь, в этой пустой комнате, они не были в безопасности. Беллатрикс повернулась к девушке, её лицо было напряжённым и серьёзным. Она крепко сжала палочку в руке.
– Начнём урок.
Беллатрикс подошла к центру комнаты, её движения стали резкими и уверенными. Она вытянула руку, и палочка описала в воздухе сложные фигуры. Слабый свет вспыхнул вокруг неё, очерчивая её силуэт резкими тенями.
– Ты должна забыть все, чему тебя учили в Хогвартсе, – проговорила она, её голос звучал холодно и отстранённо. Здесь нет правил, нет чести. Есть только выживание. Ты должна быть готова сделать все, чтобы остаться в живых.
Она кивнула в сторону Гермионы.
– Первое – защита. Ты не можешь сражаться, если не можешь защитить себя. – "Протего" – ты должна произносить это заклинание мгновенно, не задумываясь. Повторяй. Гермиона, повинуясь, произнесла заклинание. Её голос был тихим и неуверенным. Беллатрикс покачала головой.
– Громче! С верой! Ты должна верить, что это заклинание остановит любой удар. Она взмахнула палочкой, и в Гермиону полетело слабое оглушающее заклинание. Гермиона вскрикнула и инстинктивно выкрикнула "Протего". Заклинание отскочило, оставив после себя лишь слабый запах дыма. Беллатрикс улыбнулась, но в этой улыбке не было тепла.
– Неплохо. Но нужно быстрее. Нужно быть готовой всегда. Беллатрикс обернулась к столу, усыпанному темными артефактами.
– Теперь - нападение. Недостаточно просто защищаться. Нужно уметь наносить удар, который сломит волю противника. Она взяла в руки уже знакомый Гермионе серебряный нож. – Забудь о милосердии. Твой враг не проявит его к тебе. Используй все, что у тебя есть. Зубы, ногти, яд, если потребуется.
Она бросила нож Гермионе.
– Покажи мне, что ты готова. Гермиона поймала нож, её пальцы дрожали. В глазах читался ужас. Беллатрикс презрительно усмехнулась. – Слабость – это приглашение к смерти. Выбрось её из себя.
Гермиона сглотнула, взгляд стал более решительным. Она крепче сжала нож.
– Я не хочу никого убивать, – тихо проговорила она. Беллатрикс рассмеялась, этот смех был режущим и неприятным.
– У тебя нет выбора. Или ты убьёшь, или убьют тебя. Она взмахнула палочкой, и перед Гермионой появилась марионетка, имитирующая человеческую фигуру. – Представь, что это твой враг. Тот, кто хочет причинить тебе боль. Защити себя.
Гермиона колебалась лишь мгновение, затем бросилась вперёд, её движения были быстрыми и решительными. Нож вонзился в марионетку несколько раз, каждый удар был точным и беспощадным. Беллатрикс наблюдала за ней, в глазах мелькнуло что-то, похожее на одобрение.
– Неплохо. Но ты все ещё колеблешься. Ты должна убивать без колебаний.
Беллатрикс подошла ближе, её тень нависла над Гермионой.
– Ты должна чувствовать ярость. Ярость – это твой союзник. Она даёт тебе силу, когда ты слаба. Она ослепляет тебя, чтобы ты не видела страх. Она схватила руку Гермионы и крепко сжала её. – Почувствуй ненависть. Ненавидь тех, кто хочет лишить тебя всего. Ненавидь их настолько, чтобы желать им смерти.
Гермиона попыталась вырваться, но хватка Беллатрикс была слишком сильна. Её слова, словно змеи, проникали в сознание, отравляя его. Она заставила Гермиону смотреть в свои глаза, в которых бушевал огонь безумия. – Представь их лица. Вспомни их слова. Почувствуй их злобу. И позволь этой ненависти вести тебя.
Беллатрикс отпустила её, и Гермиона отшатнулась, тяжело дыша. – Я не хочу ненавидеть, – прошептала она. – Ненависть – это тёмная магия. Она разрушает.
Беллатрикс скривила губы в усмешке. – Глупая, ты думаешь, у тебя есть выбор? В этом мире выживают только те, кто готов на все. И если для этого нужна ненависть, значит, ты должна её принять. – Продолжим.
В тренировочной комнате искры летели во все стороны! Беллатрикс, с безумным блеском в глазах, выкрикивала "Круцио!" так, словно это был её любимый рецепт пирога. Гермиона, стиснув зубы, укорачивалась, успевая парировать "Протего" прямо перед тем, как заклинание боли коснулось бы её.
– Ну же, Грейнджер, покажи мне хоть искру таланта! – визжала Беллатрикс, метая в Гермиону "Импедименту", словно конфетти на безумной вечеринке. Гермиона, уклонившись, ответила "Экспеллиармус!" – и палочка Беллатрикс на мгновение взмыла в воздух, как непослушная бабочка. Но Беллатрикс, с грацией разъярённой кошки, перехватила её, хохоча: – Почти, львенок! Но недостаточно!
Зал содрогался от столкновения заклинаний. Гермиона, устав уклоняться, перешла в наступление. "Конфринго!" – выкрикнула она, и в Беллатрикс полетел сноп искр. Беллатрикс отбила заклинание, но на её лице мелькнуло удивление. Гермиона становилась всё более уверенной в себе!
Внезапно, Беллатрикс замерла, её безумный взгляд стал ещё безумнее. – «Авада Кедавра!» – прошипела она, и в Гермиону полетела зелёная вспышка смерти. Но Гермиона не растерялась. С криком "Протего Максима!" она создала мощный щит, который отбил смертельное заклинание. Беллатрикс удовлетворённо кивнула.
Дуэль достигла своего пика. В воздухе повисла тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием обеих волшебниц.
Гермиона, с трудом переводя дыхание, отползла назад, прижавшись спиной к холодной стене. Её глаза были широко распахнуты, а сердце колотилось так, словно пыталось пробить себе дорогу наружу. Только что, секунду назад, Беллатрикс, с безумным блеском в глазах, направила на неё палочку и прокричала... Авада Кедавра! Зелёный луч смерти летел прямо на неё, оставив после себя запах жжёной серы и парализующий ужас.
– Что... что это было?! – пролепетала Гермиона, голос дрожал. Беллатрикс расхохоталась, этот жуткий, звенящий смех эхом отразился от каменных стен.
– Реализм, моя дорогая! Все должно быть максимально реалистично. Ты же не думала, что я буду щекотать тебя пёрышком, правда?
Гермиона сглотнула. Реализм? Да она чуть коньки не отбросила от этого реализма! Ей вспомнились слова Гарри о том, как он чувствовал смерть, когда Волан-де-морт пытался его убить.
– А если бы я не успела??– глаза Гермионы наполнились слезами.
Она сделала шаг вперёд, её глаза горели маниакальным огнём. – Не бойся, я не убью тебя...
Гермиона хотела объяснить Беллатрикс, что чуть не умерла от страха. Но решила промолчать и решительно встала.
В воздухе искрило от напряжения, словно два грозовых облака столкнулись над тренировочной площадкой. Беллатрикс, с безумным блеском в глазах, выкрикивала заклинания так, будто каждое слово было пропитано ядом. Гермиона, сцепив зубы, парировала, её мантия развевалась от силы отражённых заклятий. Они танцевали смертельный танец, где каждое движение, каждое слово могло стать последним.
Беллатрикс, снова и снова обрушивала на Гермиону каскад проклятий. "Круциатус!" –крикнула ведьма, и в этот момент Гермиона поняла, что пора перестать играть в героев. Она сверкнула глазами и выпустила наружу своего внутреннего зверя.
"Импедимента!" – выкрикнула Гермиона, и Беллатрикс отлетела назад, споткнувшись.
– О, как мило, Грейнджер решила пошалить, – прошипела Беллатрикс, поднимаясь. Но в её голосе уже чувствовалась лёгкая тревога. Гермиона не просто парировала, она начала контратаковать, и делала это с яростью, которой Беллатрикс не ожидала увидеть в "грязнокровке".
"Бомбарда Максима!" – взревела Гермиона, и Беллатрикс едва успела создать щит. Взрыв сотряс землю, засыпав их обеих пылью и осколками камней. Когда дым рассеялся, Беллатрикс смотрела на Гермиону с нескрываемым восхищением.
– Неплохо, Грейнджер, – прохрипела она. – Очень неплохо.