Глава 16
Гермиона проснулась от странной тишины. Обычно она просыпалась от звуков, или чего-то что происходило рядом. Но сегодня стояла звенящая, почти нереальная тишина. Она приподнялась на локте и посмотрела в окно.
Мир за стеклом преобразился. Крупные хлопья снега, кружась в медленном вальсе, опускались на землю, укрывая все вокруг пушистым белым одеялом. Земля обычно серая, сейчас казалась припорошённая сахарной пудрой. Деревья стояли, словно одетые в белоснежные мантии. Гермиона заворожённо наблюдала за этой зимней идиллией. Снег падал так густо, что мир казался размытым, нечётким, словно на старой фотографии. Она вспомнила, как в детстве любила наблюдать за снегопадом, сидя у окна с чашкой горячего какао. Это было время волшебства, предвкушения праздника и ощущения безграничной безопасности.
Невольно на губах Гермионы появилась улыбка. Она почувствовала прилив энергии и радости. Будто сегодняшний день обещал быть особенным. Возможно, удастся уговорить, Беллатрикс поиграть в снежки, или же просто побродить по заснеженным окрестностям, наслаждаясь тишиной и красотой зимней природы.
Шёпот касался губ женщины, лёгкий, как дыхание бабочки. Беллатрикс, погруженная в глубокий сон, не сразу осознала, что происходит. Сначала это было просто тепло, странное и приятное, распространяющееся по её губам. Потом пришло осознание: это поцелуи. Нежные, робкие прикосновения, словно Гермиона боялась резко разбудить спящую хищницу.
Беллатрикс застонала во сне, её веки дрогнули. Она попыталась оттолкнуть наваждение, прогнать странные ощущения, но они не исчезали. Наоборот, становились все настойчивее, проникая в её сознание, вызывая смутное беспокойство и одновременно странное удовольствие.
Она почувствовала, как губы Гермионы стали смелее, требовательнее. Поцелуи уже не были просто касаниями, они стали настоящим исследованием, лёгким танцем, пробуждающим в ней давно забытые чувства. Беллатрикс приоткрыла глаза, застигнутая врасплох нежностью, которой она никогда не ждала.
В утренних лучах она увидела Гермиону, склонившуюся над ней. Её глаза сияли, полные решимости и нежности. Беллатрикс невольно приподняла руку, коснулась щеки Гермионы. Ответный поцелуй был уже не тихим и робким, а страстным и полным желания.
Они утонули в поцелуе, забыв о войне, о вражде, о том, кем они должны были быть. В этот момент были только две женщины, связанные странной, запретной любовью, нашедшие друг друга в самом неожиданном месте.
– Доброе утро, Белла. Она замерла на мгновение, наблюдая волшебницей. Её тёмные, растрёпанные волосы рассыпались по подушке, а лицо было такое красивое и спокойное. – Посмотри, – продолжила Гермиона, жестом приглашая Беллатрикс проснуться. – Пошел первый снег. Она отвела штору, позволяя утреннему свету сильнее проникнуть в комнату. Снаружи, за окном, медленно и бесшумно кружились белые хлопья, покрывая землю тонким, сверкающим ковром.
Гермиона знала, что Беллатрикс не сразу оценит эту красоту. Жизнь научила её видеть лишь тьму и страдания. Но Гермиона надеялась, что со временем, с её помощью, Беллатрикс сможет увидеть и другие оттенки мира, ощутить радость простых вещей, таких как первый снег. Она верила, что даже в самой темной душе есть искра света, которую можно раздуть в пламя.
Она подошла ближе к кровати и нежно коснулась руки Беллатрикс.
– Просыпайся, – прошептала она снова. – Зима пришла.
Беллатрикс встала и подошла к окну, заворожённо наблюдая за первыми хлопьями снега, кружащимися в воздухе. Обычно её взгляд был холоден, но сейчас в нем мелькнуло что-то, напоминающее детскую радость. Уголки её губ дрогнули в улыбке, а в глазах зажглись искорки, которые давно уже там не появлялись.
– Снег... – прошептала она, словно боясь спугнуть это мимолётное мгновение. – Как давно это было... Она отвернулась от окна, и направилась к дивану у камина.
– В детстве...– начала она, глядя в огонь, – мы с сёстрами обожали играть в снежки. Наверное, это было единственное время, когда мы были настоящими детьми, без всяких забот и обязательств. Я всегда была самой меткой. Андромеда постоянно жаловалась, что я целюсь слишком сильно, а Нарцисса просто визжала от восторга, когда ей удавалось попасть в меня.
Беллатрикс замолчала, погрузившись в воспоминания. На её лице промелькнула тень грусти, но она быстро сменилась лёгкой улыбкой.
– Мы строили крепости, лепили снеговиков... А потом приходилось сушиться от снега. Мама всегда ворчала, но я знала, что втайне она тоже радуется нашей забаве.
Она снова посмотрела в окно, на снег, продолжавший тихо падать. – Глупо, конечно, но я всегда чувствовала, что первый снег – это как шанс начать все сначала. Шанс забыть все плохое и просто насладиться моментом. Хотя бы на мгновение.
Гермиона опустилась на диван рядом с Беллатрикс, стараясь не выдать ни дрожи, ни сомнений. Взяла её ладонь в свою, ощущая холод и жёсткость костяшек.
– Это такие драгоценные воспоминания, – прошептала она, надеясь, что голос не звучит слишком натянуто. – Я подумала, может, позавтракаем вместе? Что-нибудь вкусное и согревающее.
Беллатрикс молчала, её взгляд был прикован к руке, сжимавшей её собственную. В её глазах промелькнуло что-то, напоминающее удивление, но тут же сменилось привычной насторожённостью. Гермиона постаралась не обращать на это внимания, продолжая: – На улице валит снег. Все вокруг белое и чистое. Может быть, потом, после завтрака, выйдем, поиграем в снежки? Просто немного повеселимся.
Тишина вновь повисла в воздухе, казалось, она давит на плечи. Гермиона чувствовала, как напряжение Беллатрикс нарастает с каждой секундой. Она боялась, что та отдёрнет руку, оттолкнёт её, прогонит. Но Беллатрикс лишь сжала её ладонь в ответ.
– Снежки? – наконец прозвучал хриплый голос. В нем слышалось недоверие, но и какое-то странное, почти детское любопытство. Гермиона кивнула, стараясь улыбнуться как можно искреннее.
– Да, снежки. Как в детстве.
Она надеялась, что этот маленький, невинный жест, это предложение забыть о войне и ненависти хотя бы на час, поможет Беллатрикс хоть немного вспомнить о том, кем она когда-то была. О той девочке, которая тоже любила зиму и веселье.
– Ты готова проиграть, Грейнджер? Женщина хищно улыбнулась.
– Это мы ещё посмотрим, кто проиграет, – ухмыльнулась Гермиона.
После завтрака, когда солнце вовсю выглядывало из-за пелены облаков, а воздух искрился морозной свежестью, Беллатрикс и Гермиона вышли во двор. Снег, выпавший накануне, укрыл все вокруг пушистым одеялом, превратив привычны мир в волшебную зимнюю сказку. Беллатрикс, с её неизменной чёрной гривой волос, растрёпанной ветром, озорно прищурилась, а Гермиона, закутанная в тёплый шарф, с энтузиазмом поправила вязаную шапку.
– Итак, Грейнджер, ты действительно думаешь, что у тебя есть хоть малейший шанс против меня в этой... игре? – самоуверенно процедила Беллатрикс, сжимая в руке снежок, идеальной формы и, вероятно, начинённый какими-нибудь чарами.
– Уверена, что он больше, чем ты думаешь, Лестрейндж, – ответила Гермиона, стараясь, чтобы её голос звучал уверенно, хотя внутри всё дрожало от предвкушения битвы.
– И чтобы это было интереснее, предлагаю пари. Победитель загадывает желание, которое проигравший должен выполнить.
Беллатрикс скривилась. – Желание, значит? Ну что ж, Грейнджер, я принимаю твой вызов. И знай, если я выиграю, твоё желание будет... занимательным. Она хищно улыбнулась, обнажив острые зубы. – Начинаем?
Гермиона кивнула.
Первый снежок, слепленный Беллатрикс, пролетел мимо цели, оставив лишь облачко снежной пыли в воздухе. Гермиона, не теряя времени, ответила метким попаданием в плечо противницы. Задорный смех разнёсся по заснеженному двору, эхом отражаясь от замёрзших деревьев. Игра началась!
Снежки летели во все стороны, то и дело попадая в цель. Беллатрикс, используя всю свою ловкость и хитрость, укрывалась за сугробами и наносила неожиданные удары. Гермиона, полагаясь на свою сообразительность и точность, мастерски выцеливала противницу, не давая ей передышки.
Битва разгоралась не на шутку. Обе соперницы, забыв о времени, с азартом предавались весёлой игре. Снег скрипел под ногами, румянец играл на щеках, а глаза сияли от восторга. В этот момент они были просто двумя девчонками, увлечёнными зимней забавой, забыв обо всех заботах и тревогах.
Снег хрустел под ногами, когда Гермиона Грейнджер, закутанная в толстый алый шарф, лепила очередной снежок. Напротив неё, с дьявольской ухмылкой, стояла Беллатрикс Лестрейндж. Её черные волосы стильно растрепались от ветра, а глаза горели безумным азартом.
– Ну что, Грейнджер, готова проиграть? – прошипела Беллатрикс, ловко формируя идеальный снежный шар. Гермиона лишь фыркнула в ответ и запустила свой снежок. Он попал Беллатрикс прямо в плечо, и та, на мгновение, потеряв равновесие, расхохоталась.
Гермиона, с присущей ей точностью, целилась в самые уязвимые места: в лицо, в живот, но Беллатрикс уклонялась с невероятной ловкостью. Она отвечала градом снежков, каждый из которых, казалось, был заряжен злобной энергией.
Вскоре Гермиона почувствовала, что выдыхается. Снег забивался под одежду, холод пронизывал до костей. Беллатрикс, напротив, словно подпитывалась азартом. Её движения стали ещё более резкими и быстрыми.
Последний снежок Беллатрикс попал Гермионе прямо в лицо. Девушка пошатнулась и упала в сугроб, заливаясь звонким смехом. Беллатрикс, торжествуя, склонилась над поверженной противницей.
– Видишь, Грейнджер, даже в снежки ты не можешь меня победить! – прорычала она, прежде чем помочь Гермионе подняться. Снег таял на их лицах, и они вовсю улыбались.
Беллатриса отряхнула с мантии последние снежинки и окинула Гермиону лукавым взглядом. Щеки у девушки раскраснелись от мороза, а кончик носа порозовел.
– Что скажешь, Грейнджер? Не пора ли нам согреться? – промурлыкала она, приближаясь. – У меня есть прекрасное вино, и камин уже жарко пылает. Поверь, после такой активной игры в снежки это именно то, что нужно.
Гермиона, застигнутая врасплох таким неожиданным предложением, лишь удивлённо моргнула. Она ожидала язвительных комментариев или насмешек, но никак не приглашения к уютным посиделкам у камина.
– Беллатрикс, я... – начала она нерешительно, но Лестрейндж не дала ей закончить.
– Никаких 'но', милая. Ты замёрзла, я вижу. И потом, разве тебе не интересно узнать меня получше в неформальной обстановке? Уверена, у нас найдётся немало общих тем. Женщина ухмыльнулась и взяла Гермиону за руку и повела в дом. В её прикосновении чувствовалась странная теплота, контрастирующая с ледяным холодом, царившим снаружи.
– Не бойся, Грейнджер. Я обещаю, что не стану пытать тебя... сегодня – прошептала она с коварной улыбкой, от которой у Гермионы по спине пробежали мурашки.
В гостиной действительно горел камин, освещая комнату мягким золотистым светом. Беллатриса ловко открыла бутылку вина и наполнила два бокала. Она протянула один Гермионе, внимательно наблюдая за её реакцией.
– Ну же, выпей. Это поможет тебе расслабиться. Гермиона, поддавшись внезапному порыву любопытства и, возможно, некоторой слабости после активной игры, сделала осторожный глоток. Вино оказалось на удивление приятным, с терпким фруктовым послевкусием.
День только начинался, и Гермиона чувствовала, что попала в какую-то странную и непредсказуемую игру. Она не знала, чего ожидать от Беллатрисы, но одно было ясно: скучно точно не будет.
Огонь в камине плясал, отбрасывая причудливые тени на стены гостиной. Беллатрикс откинулась на спинку кресла, медленно потягивая рубиновое вино из тонкого бокала. Гермиона, напротив, сидела прямо, чуть напряжённо, сжимая свой бокал двумя руками. В полумраке её карие глаза казались особенно большими и серьёзными.
– Ты все ещё слишком скованна, Грейнджер, – произнесла Беллатрикс, нарушая тишину. – Расслабься. Мы больше не враги. Мы... союзники, можно сказать. Она усмехнулась, от чего Гермиона невольно вздрогнула. – Я обещала научить тебя новым заклинаниям для защиты, – женщина серьёзно посмотрела на Гермиону.
Гермиона поставила бокал на столик, звук слегка дрогнул. – Зачем? – спросила она тихо. –Зачем вам это нужно?
Беллатрикс приподняла бровь. – Глупый вопрос, Грейнджер. Разве не очевидно? – женщина немного смутилась, – идет война, и ты, как ни крути, важный игрок на этой шахматной доске. Ты должна выжить. К тому же, ты талантлива. А я люблю талант. Она снова отпила вина. – Но довольно болтовни. Для начала, забудь все, чему тебя учили в Хогвартсе. Там тебя учили защищаться, как наивную овечку. Я научу тебя защищаться, как волчицу, – Она протянула руку к Гермионе.
– Готова?