Серпентариум

 Следующим утром Драко встретил Гермиону перед пробежкой у самого выхода из замка. Она в изумлении приподняла брови и замерла, оглядывая высокую фигуру в черном спортивном костюме. Малфой лениво потянулся и подошел ближе.

— Грейнджер, — вместо приветствия сказал он и застегнул ветровку.

Сердце набатом забилось от сонного хрипловатого голоса. Гермиона заправила прядь, выбившуюся из хвоста, и ответила:

— Что-то ты рановато сегодня.

— Я решил, что мне тоже нужно побегать перед промежуточной аттестацией, — ответил слизеринец, а затем, ухмыльнувшись, прибавил, — рассчитываю получить «Превосходно».

Гермиона поморщилась: до декабрьского зачета по Общей физической подготовке оставалось меньше четырех недель. Гриффиндорка была не слишком уверена в своих силах, и это нервировало. Ее не устроит плохая оценка, пусть и по такому нелепому предмету.

Когда они вдвоем вышли из замка, Малфой тут же набрал скорость и унесся вперед. В сумерках Гермиона могла рассмотреть лишь светлую макушку слизеринца вдалеке, в то время как его спортивный костюм слился с окружением. Ведьма отмахнулась от надоедливых мыслей о плохой оценке и прибавила шагу.

На последнем круге они поравнялись. Вокруг все еще было темно, дорогу освещали лишь редкие уличные фонари и горящие окна замка, но Гермиона разглядела на его губах крошечную улыбку.

— Неплохо, Грейнджер, — сказал Малфой без одышки. Темп, с которым бежал слизеринец, видимо, был для него комфортным.

— Спасибо, — ответила гриффиндорка и поморщилась от жжения в легких. Она бежала на пределе своих возможностей.

Когда они добрались до финиша, Гермиона уперлась руками в колени, пытаясь восстановить дыхание и сердечный ритм. Ноги сводило судорогой.

— Ты стала значительно выносливее и быстрее, чем в сентябре, — Малфой навис над Гермионой, и ей пришлось поднять голову.

— Когда рядом нет тебя, я делаю успехи, — съязвила Гермиона и схватилась за бок.

Ей не стоило сегодня гнаться за Малфоем, но упрямство подстегивало на каждом километре. Теперь она была практически без сил, а впереди предстояло провести полноценную тренировку с фехтованием и преодолением препятствий.

— Ты всегда такая невыносимая по утрам? — Малфой сложил руки на груди и улыбнулся. Его явно веселили мучения ведьмы.

Гермиона выпрямилась, так ничего ему не ответив. Утром она забыла наложить водоотталкивающее заклинание на кроссовки и сейчас осознала, насколько они мокрые от снега. Гриффиндорка достала палочку из внутреннего кармана куртки и высушила обувь.

Следующий час они упражнялись в фехтовании. За полторы недели прогулов Гермиона отвыкла от сражений с настоящим противником, поэтому лезвие меча то и дело останавливалось у ее груди или горла. Она уже даже не считала, сколько раз сегодня могла гипотетически умереть. Малфой был недоволен — гриффиндорка поняла это по сведенным к переносице бровям.

— Ты делаешь шаг вперед и десять назад из-за своего невыносимого упрямства, Грейнджер, — сказал слизеринец, когда в очередной раз с легкостью отразил ее нападение.

Щеки Гермионы загорелись от стыда вперемешку со злостью.

— Я не могу быть идеальна сразу во всех нормативах, Малфой, — ответила Гермиона, защищаясь.

— Будь добра приложить усилия, — слизеринец опустил меч. Солнце уже всходило, отбрасывая на его волосы оранжеватые блики. Гермиона на мгновение засмотрелась на солнечных зайчиков, скачущих по серебристым прядям. — Профессор Димов не поставит мне отличную оценку, если ты провалишься.

— Он не имеет права, — возмутилась Гермиона, отрывая взгляд от его волос.

— Имеет, — он кивнул, — ты ему не нравишься.

— Я в курсе, — фыркнула она.

— Из-за тебя я тоже попал в немилость. Если ты все сделаешь идеально, у него не будет выбора — он поставит тебе хотя бы «Выше ожидаемого», — слизеринец посмотрел на гриффиндорку слишком серьезно, от чего у нее начало покалывать шею. — Но, если провалишься, он поспособствует твоему недопуску к ЖАБА, будь уверена.

Гермиона кивнула, признавая его правоту.

— Прояви свое хваленое усердие. И хватит придумывать нелепые причины для прогулов, вроде моих отношений с Пэнси.

— Я... — ее щеки загорелись, — мне просто нужно было время, чтобы все обдумать. Ту ситуацию между нами.

— И к какому же выводу ты пришла?

— Все к тому же, — Гермиона задрала подбородок, стараясь говорить твердо, — утро в мэноре было ошибкой.

Малфой хмыкнул.

— Повторяй это себе перед каждой нашей встречей.

Он развернулся и пошел в сторону замка, оставив Гермиону с новым сугробом из вопросов. Через несколько минут она поплелась за ним, волоча по земле тяжелый гоблинский меч.

***

Добравшись до своей комнаты, ведьма быстро приняла душ, переоделась и сложила учебники в сумку, а затем спустилась на завтрак. Почти сразу, как она вошла в Большой зал, профессор Макгонагалл объявила о возобновлении походов в Хогсмид. Министерство, по ее словам, позаботилось о защите Хогвартса и окрестностей от проникновения любых не-волшебников. В том числе и в змеином обличии. Зал возбужденно зашептался — все успели соскучиться по вылазкам в выходные.

Вскоре к Гермионе присоединились Гарри, Джинни и, внезапно, Рон. Он сел подальше, но все равно в пределах их маленького дружеского круга. Грейнджер с удивлением подумала, что больше не испытывает при виде бывшего парня даже десятой доли от прошлой неприязни. Что послужило причиной для этого — поцелуй с Малфоем или сплетни Джинни насчет их со Стейси отношений — Гермиона не знала. Возможно, это был комплексный эффект.

— Посещение Хогсмида снова разрешено, — сказала друзьям Гермиона и сделала маленький глоток кофе.

— Отлично, отметим победу в «Трех метлах», — сказал Гарри, накладывая себе большую порцию омлета с жареными помидорами.

— Вы сначала выиграйте, — Гермиона засмеялась и потрепала Поттера по волосам.

— Выиграем, не сомневайся. Наш новый охотник в полном порядке, — на последней фразе Гарри получил от Джинни легкий тычок под ребра. Она мотнула головой в сторону Рона, напоминая, при каких обстоятельствах им пришлось заменить игрока. Поттер сконфузился.

Действительно, Рональд Уизли как обычно в центре любовной драмы.

Джинни сменила тему и уже через пару минут заболталась о чем-то с Симусом, который сидел напротив. Гарри, воспользовавшись минуткой, шепнул Гермионе:

— Кингсли выписали из Мунго, я договорился о встрече с ним. Ты со мной?

— Да, конечно. Когда? — взволнованно ответила Гермиона.

— На следующей неделе. Он приедет в Хогвартс.

— А профессор Макгонагалл? Она ведь была против нашего расследования.

— Нам ведь не запрещено задавать вопросы, — Гарри улыбнулся. — Кингсли чувствует себя обязанным тебе.

— Да, наверное... — Гермиона рассеянно посмотрела вперед и наткнулась взглядом на Малфоя, который что-то оживленно рассказывал Забини. Через пару мгновений Блейз ему ответил, чем заставил Драко рассмеяться. Гриффиндорка сама не заметила, как вслед за ним расцвела улыбка и на ее губах.

К классу Трансфигурации Гермиона шла в сопровождении Гарри, пока Джинни и Рон спорили о тактике на игру против Пуффендуя где-то позади. Поттер всю дорогу как-то странно косился на подругу и в конце концов заговорил:

— Тебе нужна помощь с яйцом?

У Гермионы все внутри сжалось.

— Нет, у меня все под контролем, — ответила она, отводя глаза.

— Прости, что не предложил сразу. Я... немного отвлекся, — Гарри почесал затылок.

— Да, Джинни рассказывала, какие у вас насыщенные вечера, — со смешком сказала Гермиона и снова посмотрела на друга.

Щеки Гарри стали пунцовыми.

— Я еду в Нью-Йорк с Рольфом и Полумной на рождественские каникулы, — сменила тему Грейнджер. Гарри выдохнул, глазами благодаря ее за это. — Его мама хочет поговорить со мной лично о нападениях змеи в прошлом году.

— Тебя не будет в Норе?

Она с удивлением посмотрела на Поттера. Гермиона несколько раз обдумывала, как проведет праздники в новых обстоятельствах, после их с Роном расставания. До письма от миссис Саламандер она планировала остаться в Хогвартсе. Мысль поехать к Уизли после всего произошедшего казалась странной.

Возможно, до недавнего времени.

Ее сердце болезненно сжалось от осознания, что она не увидит Молли и Артура, беременную или уже родившую Флер и остальных Уизли, которые всегда рады ее визиту.

В конце концов, ты же рассталась с Роном, а не всей его семьей.

— Молли думает, что мы все приедем, — добавил Гарри. — И вообще, — он понизил голос и снова обернулся назад, проверяя Рона и Джинни, — она до сих пор не знает, что вы... расстались.

Что?!

— Что?! — воскликнула Гермиона.

— Он так и не набрался храбрости ей рассказать, — Гарри развел руками. — А Джинни не собирается ему в этом помогать.

— Мерлин, — Гермиона замедлилась и сжала пальцами переносицу.

Рональд Уизли снова ведет себя как ребенок. Кто-то удивлен?

— Он в любом случае должен сообщить им эту новость до рождественских праздников, — сказала Грейнджер, немного успокоившись. — Или он собирается специально для родственников придумать истории, как мы весело провели этот семестр?

Гермиона бросила взгляд за спину и убедилась, что Уизли все еще их не слышат.

— Я поговорю с ним, — виновато сказал Поттер.

Гермиона кивнула.

— Мне нужно... — она понизила голос и в очередной раз огляделась, — кое в чем тебе признаться.

Взгляд Гарри снова стал обеспокоенным.

— Я знаю, что у меня есть ты, — тихо и быстро сказала она. — Но с яйцом мне помогает Малфой...

Гарри уже было открыл рот, чтобы ответить, но Гермиона его остановила:

— И пока ты не начал ругаться, я буду очень осторожна. Обещаю. Не обижайся, но по части исследований он намного полезнее, чем были вы с Роном на протяжении всех этих лет.

Гарри поджал губы. Несколько секунд они шли в тишине.

— Я был уверен, что он напросится тебе помогать, — наконец сказал Гарри. — Не знаю, почему.

— Потому что он в этом заинтересован. Так же, как мы, — ответила Гермиона.

— Только ли этим ограничивается его интерес? — Гарри выразительно посмотрел на подругу.

— О чем ты? — переспросила она, игнорируя намек.

— Ни о чем, — отмахнулся Поттер. — Просто держи меня в курсе, как обстоят дела.

Гермиона кивнула. До кабинета Трансфигурации оставался один коридор.

— Ммм... — Поттер оглянулся. — Меня вызывают на суд по делу Винсента Крэбба.

Грейнджер ошеломленно посмотрела на друга.

— Не говори пока никому, — добавил он. — Я думаю, это будет тяжело.

— Из-за этого идиота мы чуть все не погибли в Выручай-комнате, — невесело усмехнулась Гермиона.

— До сих пор не понимаю, как мы затащили его на метлу. Он же весит килограмм сто пятьдесят...

— Думаю, благодаря убойной дозе адреналина, — ответила Грейнджер, заходя в класс.

После уроков она собрала все газеты за последние несколько недель и перечитала заметки Скитер о Крэббах. Окончательного решения суд не вынес пока ни по одному делу — слишком много отягчающих обстоятельств и спорных моментов. Буквально на днях был выписан ордер на обыск их фамильного поместья, после чего оно будет опечатано.

Она вдруг с облегчением подумала о семье Малфоев. Несмотря на самое активное участие в этой войне, их вина оказалась намного меньше, чем у многих других Пожирателей.

***

Вечер пятницы Гермиона снова провела со слизеринцем в библиотеке. Малфой вел себя нормально и практически не поднимал головы от книг, за что Гермиона ему была благодарна. Наконец они пришли к тому самому нейтралитету, о котором гриффиндорка так молила Мерлина. Спустя час она даже смогла расслабиться и забыть о том, что Малфой в принципе сидит рядом — настолько комфортным было его присутствие.

Никаких шуток, никаких поддразниваний, исключительно работа.

Только один раз гриффиндорка поймала на себе его взгляд: в тот момент, когда обхватила мягкий кончик пера губами. Малфой моргнул и отвернулся, а Гермиона покраснела, как помидор.

В субботу вся школа шумела из-за матча между Гриффиндором и Пуффендуем. Это была последняя игра перед зимним перерывом, поэтому ученики отнеслись к ней с повышенным энтузиазмом. Гермиона нашла место на трибуне рядом с Невиллом и завернулась в плед, который выдавали всем болельщикам. Уже несколько недель в Шотландии держалась минусовая температура, дул промозглый северный ветер.

— Добро пожаловать на последний матч в этом календарном году! — поприветствовал болельщиков Блейз Забини. — Несмотря на отвратительную погоду, вы пришли поддержать своих спортсменов! Итак, по-о-о-о-о-оприветствуем команду Пуффендуя!

Болельщики в желтом закричали.

— И команду Гриффиндора!

Гермиона подскочила вместе со всеми и начала аплодировать.

— Напомню вам составы команд. За Пуффендуй сегодня играют Смит, Эпплби, Иви и Итан Муры, Макманус, Саламандер и Саммерби. За Гриффиндор: Фостер, Робинс, Джинни Уизли, Уорд, Пикс, Рон Уизли и Поттер.

Гермиона нашла среди игроков всех своих друзей, а потом ее взгляд переместился к новому охотнику Гриффиндора, Бенджамину Фостеру. Крепкий и широкий молодой человек с темными волосами отдаленно напомнил ей Виктора.

Через несколько минут мадам Трюк открыла ящик, и игра началась. Гермиона слышала за завтраком, что новая схема Поттера предполагала игру через забросы на Джинни. Бенджамин и Демельза должны были делать передачи на нее практически у самых колец, разыгрывая друг с другом сложные комбинации, чтобы запутать Рольфа. К тридцатой минуте Грейнджер поняла, что план провалился.

— Сорок — десять в пользу Пуффендуя! — закричал Забини в микрофон. Как бы он ни старался быть непредвзятым, но после каждого забитого квоффла в ворота Гриффиндора его голос становился громче и выше. Победа команды в желтом означала, что Слизерин уйдет на зимний перерыв лидером турнирной таблицы.

Гарри судорожно носился по полю, пытаясь отыскать снитч. Гермиона со своего места видела, как тревожные мысли распространяются в его мозгу, словно вирус. Джинни перестала надеяться на ассистентов и перешла в активную борьбу. Через десять минут она отправила два квоффла в ворота Пуффендуя, но Рон тем временем два пропустил.

— Шестьдесят — тридцать! — верещал Забини с преподавательской трибуны.

Гермиона заметила, как Джинни что-то сказала Рону. Он коротко кивнул.

Следующие две попытки Эпплби загнать мяч в ворота Гриффиндора провалились. Оба раза она целилась в левое кольцо, и оба раза Рон отбивал квоффл. Бенджамин тем временем добыл своей команде десять очков. Спустя еще двадцать минут счет, слава Мерлину, сравнялся.

— Шестьдесят — шестьдесят, — уже с меньшим восторгом объявил Забини. — Прошел час игры, а снитча все еще не видно. Поттер и Саммерби кружат по полю.

Гермиона напряженно следила за игрой. Джинни так разозлилась, что овладела квоффлом практически единолично. Она пробиралась через все поле настолько быстро, что даже игроки не успевали поворачивать головы. Стоило отдать должное Рольфу, половину ее забросов ему удалось заблокировать. Но счет совсем скоро перевалил за сто в пользу Гриффиндора.

Несколько раз бладжер пролетал в миллиметрах от головы Гарри. На зрительских трибунах раздавался вздох облегчения, когда Поттеру удавалось уклониться.

Наконец показался снитч. Гермиона подпрыгнула на скамейке, когда увидела маленький золотистый шарик рядом с ногой Саммерби. Гарри, успевший за полтора часа заскучать, мигом ожил и бросился вниз, обманывая внимание ловца Пуффендуя. Тот даже не заметил снитча в полуметре от себя. Поттер сделал резкий разворот и на всех парах полетел вверх. Сообразив, Саммерби бросился следом.

Несколько минут они наворачивали круги по полю, пытаясь схватить снитч. Саммерби дважды толкнул Поттера в плечо, за что Пуффендуй получил штрафной в свои ворота. Золотой шарик резко взмыл вверх, Гарри успел сориентироваться. Он пригнулся, развивая скорость, и через несколько мгновений его пальцы сомкнулись вокруг снитча под оглушительный рев толпы.

— И э-э-э-э-то победа Гриффиндора! — объявил Блейз в микрофон. — Гарри Поттер ловит снитч!

Гарри поднял руку вверх, и тут же на него налетела Джинни. Она целовала его в обе щеки на глазах у всей школы. Гермиона поспешила на поле, чтобы поздравить друзей.

После радостных объятий с половиной команды Грейнджер чуть отстранилась. Вскоре к ней подбежала Уизли, таща за собой нового охотника Гриффиндора. Гермиона мотала головой, обдумывая, где можно спрятаться, но бежать было поздно.

— Гермиона! — воскликнула подруга. — Познакомься, это Бенджамин.

Гермиона кивнула, взглядом извиняясь перед парнем за подругу. Джинни занималась активным сводничеством посреди толпы учеников.

— Рад встрече, — сказал Фостер и протянул руку. Гермиона вяло ее пожала, умирая внутри от неловкости.

— Видела, как он хорошо сыграл сегодня?

Какая откровенная ложь, Джинни.

Бенджамин и сам сконфузился, потому что понимал, что сыграл весьма посредственно. Впрочем, никто от него и не ждал выдающихся успехов — парень предупреждал, что квиддич не самый любимый его вид спорта. Безусловно, американский футбол помог ему натренировать меткость и выносливость, но играть в воздухе на метле не то же самое, что стоя двумя ногами на ровной земле.

— Да, вы все молодцы, — выкрутилась Гермиона.

— Ну, я вас оставлю, — прощебетала Джинни и вернулась обратно к Поттеру. Толпа начинала медленно расходиться.

— Какие планы на завтра? — спросил Бенджамин, поправляя перчатки. — Идешь в Хогсмид?

— У меня... встреча со старым другом. Так что да, иду, — ответила Гермиона.

Парень кивнул.

— Тогда... — протянул Бенджамин, — я попробую пригласить тебя куда-нибудь в следующий раз.

— Эээ... — Грейнджер растерялась окончательно. — Хорошо. Ладно. В следующий раз.

Она надеялась, что до следующего раза Бенджамин уже про нее забудет. Не то чтобы он был малопривлекательным или совсем неинтересным, просто...

У него нет ледяных серых глаз, белых мягких волос и аристократической бледности, граничащей с болезненным видом.

Гермиона всегда считала, что у нее нет предпочтительного типажа. Главными всегда были личностные качества парней, их душа. Вот Виктор добрый и честный. А Рон — милый, простой и очень уютный. То, что с ними в комплекте шла еще достаточно приятная внешность — просто бонус.

С Малфоем все, как всегда, переворачивалось с ног на голову. В первую очередь любого на него смотрящего поразила бы красота слизеринца. Не все стали бы копаться в его личности, отыскивая там что-то положительное. Даже Падма, совсем не глупая и поверхностная девушка, несколько раз в личных беседах называла его симпатичным.

Малфой... такой. Яркий, привлекающий к себе все внимание в комнате и при этом абсолютно недосягаемый. Нет смысла доставать с верхней полки самую красивую куклу в магазине игрушек, когда твоих денег хватает только на коробку цветных карандашей.

Не стоит себя дразнить.

Может, Бенджамин действительно очень хороший парень. И, будь он немного постарше, Гермиона с удовольствием сходила бы с ним на свидание. Потому что он или кто-то на него похожий, как бы цинично это ни звучало, — это коробка карандашей. А Малфой — та самая кукла, на которую лучше даже не засматриваться, чтобы потом было не больно уходить из магазина игрушек.

***

В субботу вечером из-за дежурства Малфой не пришел в библиотеку, поэтому Гермиона занималась поиском цветовых формул в одиночестве. Всего за две недели у нее было расшифровано четыре заклинания, три из них — благодаря помощи Драко. Он явно обладал способностью к скорочтению, потому что пробирался через книги намного быстрее, чем гриффиндорка, выхватывая оттуда только самое важное.

В воскресенье они снова вместе пробежались, а потом упражнялись в фехтовании и стрельбе из лука. Малфой больше не ругался на нее, только недовольно хмурился, когда его меч проходил в опасной близости от гриффиндорки.

После тренировки она приняла душ и начала сборы в Хогсмид. Утром прилетела сова с письмом от Виктора, где он подтвердил, что сможет прийти сегодня в «Кафе мадам Паддифут». Гермиона подумала, что их разговор должен быть приватным, а в «Трех метлах» всегда много гостей. Она достала из шкафа свой самый нарядный вариант из повседневной одежды: вельветовый темно-красный сарафан, тонкий белый свитер с высоким горлом и новую пару плотных черных колготок. Ведьма не знала, почему решила сегодня выглядеть как-то по-особенному. Между ними с Виктором не могло завязаться ничего серьезнее дружбы. Возможно, глубоко в душе она надеялась получить сегодня несколько комплиментов, потому что уже начала забывать о том, что может кому-то нравиться.

То, что творилось в голове у Малфоя, можно было бы назвать только интересом, причем абсолютно не в романтическом смысле. Слизеринцу просто было любопытно: что будет, если поцеловать главную зануду и заучку Хогвартса? Ведь «это просто эксперимент». Сбор информации о ранее невиданной фантастической зверюшке по имени Гермиона Грейнджер. Крайне податливая, немного грубая и неотесанная, изголодалась по мужскому вниманию — такой вывод он бы мог зафиксировать в дневнике наблюдений, если бы он у него был.

Гермиона с горечью усмехнулась сама себе и взяла с трюмо помаду, которую подарила ей Джинни перед Балом Примирения. Она была в тон сарафана и хорошо завершала образ. Гриффиндорка со всей аккуратностью, на которую была способна, накрасила губы, потом накинула пальто и вышла из спальни.

На улице шел снег. Крупные пушистые снежинки падали на волосы Гермионы и быстро таяли. Она поспешила к воротам, боясь опоздать на встречу.

***

Виктор встретил гриффиндорку у входа в кафе и сразу же заключил в крепкие объятия. Гермиона, смутившись, обвила его руками в ответ, и несколько мгновений они стояли так посреди оживленной улицы Хогсмида. Когда Крам отстранился, она заметила, что его борода стала гуще и чуть длиннее. Виктор выглядел взрослее, мужественнее, чем в их последнюю встречу на свадьбе Билла и Флер.

— Замерзла? — спросил он, широко улыбаясь. Гермиона кивнула, и Виктор повел ее в кафе. Когда они разместились и заказали две чашки горячего шоколада, Крам некоторое время молча разглядывал гриффиндорку. Она покраснела под его взглядом.

— О чем ты хотела поговорить? — спросил Виктор, откидываясь на спинку стула.

— В первую очередь я хотела просто повидаться, — ответила Гермиона.

Он покачал головой.

— Ты непривычно быстро приняла приглашение.

Гриффиндорка вздохнула и облокотилась на стол.

— Что тебе известно о Петаре Димове?

Виктор явно был удивлен этому вопросу. Гермиона поняла это по его округлившимся глазам.

— Я познакомился с ним, когда играл в юношеской лиге, — сказал он, что-то обдумывая. — Мрачный мужик на самом деле. К тому же с предубеждениями против... — Виктор смутился, — маглорожденных волшебников.

Почти сразу он добавил:

— Прости.

— Ничего, я уже привыкла, — отмахнулась Гермиона.

— Я не часто виделся с ним, только на крупных чемпионатах. Насколько я знаю, он много ездил по миру.

— Ты не знаешь, почему он уволился из болгарского Министерства и стал преподавать в школе? — продолжала она. — Все-таки между работой в отделе по организации международных спортивных соревнований и уроками физкультуры большая разница. В том числе и в плане престижа.

— Честно говоря, нет... По слухам, он уволился чуть ли не одним днем в середине лета и тут же уехал сюда.

Посреди лета? Прямо тогда, когда случилось первое нападение...

— Он когда-нибудь бывал в Америке? — спросила Гермиона.

— Да, много раз. Он был почетным членом Американской ассоциации магических единоборств. Варварский вид спорта, — Виктор ухмыльнулся, — даже для меня.

— Он был известным выпускником Дурмстранга?

— В целом, да, — Крам почесал бороду, — он приходил на имиджевые мероприятия школы. Дружил с Каркаровым. Почему тебе это все так интересно?

Гермиона несколько мгновений колебалась, прежде чем ответить. Она была уверена в том, что Виктору можно доверять, но боялась втянуть его в неприятности.

— Возможно, ты слышал о нападениях змеи в Великобритании...

Виктор как-то неопределенно мотнул головой.

— Я думаю, он может знать ее, — добавила она и огляделась. В кафе, кроме них, сидело всего несколько младшекурсников, которые были заняты скорее друг другом, чем подслушиванием чужих разговоров.

— Знать животное? — его бровь вопросительно выгнулась.

— Это не совсем змея, — поправила себя Гермиона. — Это маледиктус. Человек, обращающийся в зверя. В прошлом месяце она напала на Кингсли, об этом писали в «Пророке».

— Прости, я читаю не все газеты, — он улыбнулся. — Почему ты думаешь, что Димов мог ее знать?

— Когда произошло нападение, мы с Малфоем... — она на секунду запнулась, — мы первые нашли Кингсли и бросились за ней в погоню. Змея в конце концов сбежала, успев обратиться в человека лишь наполовину. И, вместо того чтобы поинтересоваться состоянием учеников, которые столкнулись с неизвестной тварью, Димов бегал с глазами, полными ужаса, и спрашивал, «где она?» Словно... словно он переживал о ней.

Виктор задумчиво замолчал.

— Как она выглядела? — наконец спросил он. — Эта женщина.

— Худое телосложение. Длинные черные волосы...

— Кудрявые?

Гермиона похолодела. Сглотнув, она кивнула.

— В девяносто четвертом у моего клуба был товарищеский матч с «Кентукскими Гончими». В Америке. Я мельком видел Димова на трибунах с какой-то девушкой с длинными черными волосами. По-моему, они тогда ругались.

— Ты можешь описать ее лицо? Может, какие-то особые приметы? — гриффиндорка взволнованно подалась вперед.

— Это было четыре с лишним года назад, — Виктор покачал головой. — Она выглядела достаточно молодо. Это все, что я помню. Прости.

Гермиона нахмурилась, пытаясь переварить информацию. Возможно, Петар Димов был знаком именно с их змеей. Возможно, несколько лет назад они поругались и потеряли связь. А летом, услышав о нападениях в Великобритании, он бросился за ней.

Это имеет смысл?

Вполне.

Гриффиндорка взяла горячий шоколад, который уже успел стать холодным, и сделала большой глоток.

— Если ты взялась за дело, думаю, у нее нет шансов остаться непойманной, — мягко сказал Виктор. — Если я узнаю что-то еще, то напишу тебе.

Виктор протянул руку и слегка сжал ее пальцы.

— Спасибо, — Гермиона улыбнулась.

Вскоре они вышли из «Кафе мадам Паддифут», чтобы прогуляться по Хогсмиду. Иногда к Виктору подходили поклонники и брали автограф, при этом с подозрением поглядывая на Гермиону. Когда они добрались до «Трех метел», оттуда вышли Гарри, Джинни и Рон. Несколько минут все обменивались любезностями, после чего разошлись по разным сторонам.

— Как твои дела? В целом, — спросила Гермиона, чуть оборачиваясь к Виктору, пока он провожал ее к замку.

— Я... — Крам чуть засмущался, — познакомился кое с кем этим летом. И буквально перед моим отъездом мы начали встречаться.

Гермиона почувствовала одновременно и радость, и легкое разочарование. Будто сегодня их история окончательно завершилась.

— Оу... Я очень рада за тебя, — ответила она.

— Спасибо, — он мягко улыбнулся. — Она очень милая. И умная. Прямо как ты.

Гермиона застенчиво опустила глаза.

— А как твои дела с Роном? — спросил Виктор.

— Мы... — она вздохнула из-за необходимости сообщить эту новость в сотый раз за последние два месяца, — мы расстались. Почти сразу после летних каникул.

Виктор коротко кивнул, словно понял, что ей не хочется это обсуждать.

— Я надеюсь, ты встретишь хорошего парня. Того, кто оценит тебя по достоинству.

— Спасибо, — сказала Гермиона.

Она тоже на это надеялась.

***

Вечером гриффиндорка договорилась встретиться с Малфоем для продолжения исследования.

Настоящего исследования. Не такого, как в мэноре.

Пока Гермиона шла в сторону библиотеки, за ней увязался Бенджамин. Всю дорогу он болтал о том, что видел ее сегодня в Хогсмиде с Виктором Крамом.

— Я, хоть и не фанат, но впечатлен его выдающимися навыками, — лепетал Фостер. — Не знал, что вы близко общаетесь!

В какой момент мы стали приятелями с этим парнем?

Гермиона что-то отвечала, слабо фокусируясь на беседе. Бенджамин дошел с ней до самой библиотеки и попрощался только в тот момент, когда в дверях они встретили Малфоя. Слизеринец надменно выгнул бровь и усмехнулся.

— Я смотрю, после расставания с Уизли маленькая мисс Гриффиндор нарасхват, — сказал он, пока Гермиона набирала книги у стеллажа. — Не знал, что ты заглядываешься и на детей, Грейнджер. Сколько вашему охотнику? Четырнадцать?

Гермиона посмотрела на него с раздражением.

— Шестнадцать, — ответила гриффиндорка. А потом добавила, — если сверстники идиоты, приходится брать помладше.

Малфой рассмеялся.

— Предпочитаешь учить всему сама?

— Так я хотя бы буду уверена в качестве его знаний, Малфой.

Гермиона уже не понимала, кто из них двоих несет большую чушь.

— А как дела у Крама? — не унимался слизеринец.

Гермиона пихнула его книгами в грудь, передавая тяжелые талмуды. Он их принял, все еще смотря на гриффиндорку с насмешкой.

— Прекрасно, — ответила она. — Мы обсудили всех интересующих тебя мужчин, или ты хочешь спросить еще о ком-то, пока мы не начали заниматься действительно полезными делами?

— Я бы не назвал Фостера мужчиной, Грейнджер... — сказал слизеринец и с тяжелым стуком положил книги на стол у окна, за которым они обычно сидели.

— Малфой, — оборвала его Гермиона. — Просто заткнись.

Она села, схватила первый попавшийся справочник и начала читать. Следующий час слизеринец молчал. Гермиона пыталась сосредоточиться на словах в книге, но выходило плохо. Ей хотелось повернуться и высказать Малфою все, что она о нем думала.

Спустя еще какое-то время он начал менять книги местами, и перо, лежащее на краю стола, упало. Слизеринец выругался и полез под стол, чтобы его поднять. Гермиона напряглась. Несколько мучительно долгих мгновений ничего не происходило. Не было слышно никакого шороха.

Что-то он подозрительно долго сидит под столом...

И тут Гермиона почувствовала, как кончик пера медленно прошелся по ее ноге от щиколотки до колена, остановившись у самой кромки сарафана. Сердце тут же бешено застучало в груди, а спина покрылась уже знакомыми «малфоевскими мурашками». Гриффиндорка дернулась и подвинула ноги ближе к стулу, стараясь не разводить колени ни на миллиметр.

Послышался смешок, и Малфой вылез из-под стола.

Гермионе стало жарко. Она старалась мыслить трезво. Жест сам по себе был достаточно безобидным. Наивным и даже детским. Это словно пощекотать приятеля на детской площадке.

Ведь так?

Вот только им не по десять лет, и подобные действия во взрослом возрасте имеют подтекст. Помножьте это на богатую фантазию гриффиндорки и получите тот уровень эмоциональной взбудораженности, который она сейчас испытывала.

Малфой сел на стул с таким самодовольным лицом, что Гермионе захотелось его ударить. Самой тяжелой книгой и прямо по голове.

— Все в порядке, Грейнджер? — спросил он с плохо скрываемым весельем в голосе.

Гермиона прочистила горло и ответила:

— Да. Все прекрасно.

Она немного оттянула ворот свитера, пытаясь охладиться. В библиотеке в последнее время невыносимо жарко...

— Кстати, у меня есть куча запасных перьев в сумке, — ее голос был чересчур высоким. — В следующий раз просто попроси, и я дам тебе новое. Чтобы ты не пачкал брюки, пока лезешь под стол.

— Я это учту. Спасибо за заботу о моих брюках, — ответил Малфой, возвращаясь к книге.

Придурок.

Дальше они сидели в гнетущей тишине. Гермиона ерзала на стуле, пытаясь поймать то чувство спокойствия рядом с ним, к которому они пришли всего пару дней назад.

Он слишком легко рушит стены, которые я так старательно строю.

Гермиона косилась на него боковым зрением, пытаясь понять, испытывает ли он хотя бы малую часть этого дискомфорта. Но его ровные плечи говорили, что Малфой чувствует себя королем положения.

Как всегда.

Вдруг он прочистил горло и сказал:

— Я должен был догадаться, что это была не Пэнси, — Гермиона повернула голову в его сторону, вопросительно приподняв брови. — Тогда, на вечеринке.

Она все еще не понимала, к чему слизеринец клонит. Малфой посмотрел на нее с той самой ухмылкой, от которой в ее животе всякий раз завязывался узел.

— Пэнси не надела бы колготки в середине сентября. Она носит чулки, — пояснил Малфой.

Гермиона сначала открыла рот в немом восклицании «о», а потом нахмурилась.

— Поразительная наблюдательность, Малфой.

Она вернулась взглядом к раскрытой странице.

— Рад, что ты оценила, — хмыкнул он.

— Ты сегодня ужасно болтлив, — бросила ему Гермиона, не поворачивая головы.

— А ты чересчур язвительна.

— Мое поведение в пределах нормы, — резко повернув голову, она наткнулась на его едкий взгляд.

— Если ты это называешь нормой, боюсь представить, какая ты в гневе, — театрально сказал Малфой.

Он ставит эксперимент, как быстро сможет вывести меня из себя или что?!

— Скажи еще что-нибудь и увидишь, — со злостью сказала Гермиона.

Слизеринец, кажется, был в восторге. Он придвинулся ближе, так, что Гермиона могла рассмотреть узор в радужках его глаз. Вся ее разумная часть кричала о том, что стоит отодвинуться. Создать между ними пространство.

Но Мерлин, эти глаза...

— Даже не думай, что последнее слово останется за тобой, маленькая злобная ведьма, — сказал Малфой, улыбаясь, словно Чеширский кот.

— Я могу спорить с тобой до рассвета, даже не повторяясь в выражениях, — сказала Гермиона, вздернув подбородок.

Он моргнул. Взгляд Малфоя медленно переместился с ее глаз на губы. Он несколько секунд о чем-то думал, а потом пальцы его правой руки обхватили ее подбородок.

— Красивая помада, Грейнджер. Вишневая.

А затем слизеринец провел большим пальцем по нижней губе гриффиндорки. Его лицо медленно покрывалось розовым румянцем.

На такое у нее не нашлось ни одного ответа. Ни единого, черт возьми, язвительного комментария. Она только несколько секунд открывала и закрывала рот.

Вдруг Малфой ухмыльнулся, отпустил ее лицо и поднялся со стула.

— Когда разморозишься, поставь книги на место. Мне пора.

Он схватил свою сумку и пергаменты и направился к выходу из библиотеки.

Гермиона продолжала сидеть на своем месте, ошарашенно пытаясь осознать, что вообще произошло. Гриффиндорка с тихим стоном опустила голову на книгу и несколько раз стукнулась лбом о мягкие страницы.

Вскоре она собралась с мыслями, расставила книги по полкам и пошла к себе. В комнате Гермиону ждала записка от профессора Макгонагалл с расписанием дежурств на следующую неделю. Два раза она стояла в паре с Падмой Патил и один — с Малфоем. Гермиона зарычала и плюхнулась на кровать. Она молила Мерлина о том, чтобы учебный год поскорее закончился.

Ненавижу.

Мерлин...

Гриффиндорка чувствовала, как покалывает кожу в том месте, где слизеринец ее коснулся. Она потрогала свою нижнюю губу и снова зарычала, отчаянно злясь на себя и свое проклятое сердце.