Серпентариум

 На следующей неделе профессор Макгонагалл решила обойтись без социальных экспериментов. Когда в воскресенье Гермиона получила расписание, она с облегчением увидела, что дежурит с Падмой Патил.

Грейнджер как могла пыталась сдержать свое обещание, данное Рону в день рождения. До поздней ночи она сидела с уроками, чтобы иметь возможность дважды прийти на тренировку по квиддичу и трижды посидеть с парнем в гостиной Гриффиндора. Недосып брал свое — к вечеру Гермиона соображала настолько плохо, что ей приходилось перечитывать каждый абзац учебника по несколько раз, что существенно замедляло работу. При этом утром она вставала ни свет ни заря и шла на пробежку.

До четверга Гермиона практически не виделась с Малфоем. Она была рада этой передышке в общении с ним, потому что тратила слишком много эмоционального ресурса на парирование оскорблений. Но все хорошее не вечно.

— Двигайся быстрее, — почти кричал Малфой, нападая на нее с мечом. — У тебя отвратительная реакция, Грейнджер.

— Да заткнись ты уже, — раздраженно отвечала Гермиона, ставя блок за блоком. Она чувствовала, как по лбу катится пот, но не могла выкрасть ни секунды, чтобы стереть его, потому что Малфой разошелся не на шутку. Он все наступал, заставляя гриффиндорку бешено защищаться. Лязг за лязгом лезвия их мечей встречались, и Гермиона с неудовольствием замечала, что методика Малфоя в каком-то смысле работает. Первое ранение слизеринец наносил ей уже не через десять секунд, а как минимум через минуту.

— Согни ноги в коленях.

Гермиона послушалась. Обилие рекомендаций, которые Малфой выдавал постоянно, уже немного сбивали ее с толку. В конце концов она запуталась, пытаясь делать все и сразу — сгибать колени, защищать грудную клетку, навязывать дистанцию, комбинировать удары. Запуталась настолько, что не заметила торчащую корягу, которую до этого несколько раз уже переступала, зацепилась за нее ногой и упала. Ладонь неприятно обожгло — Гермиона посмотрела на свою руку и увидела кровь. Видимо, проехалась кожей о лежащий на земле камень.

— Перерыв, — объявила Гермиона и отбросила в сторону оружие. Она села на траву и открыла сумку, чтобы найти Перуанскую быстрозаживляющую мазь, которая осталась у нее после одного из занятий у профессора Слизнорта. Баночка была такой маленькой, что поймать ее никак не получалось. Гермиона начала вытряхивать из сумки все остальное, в надежде, что выпадет и мазь.

— Это что? — вдруг спросил Малфой, который все это время наблюдал за процессом.

— Фотоаппарат, Малфой. Ты их никогда не видел? — ответила Гермиона, все еще тряся сумку. Наконец маленькая железная баночка оказалась на земле.

— Таких не видел.

— Он делает моментальные колдофотографии, — Гермиона начала запихивать обратно книги, которые успели выпасть.

Малфой поднял с травы камеру и с подозрением начал ее рассматривать.

— Как этим пользоваться?

— Смотришь в видоискатель и жмешь на единственную кнопку на корпусе.

Слизеринец поднес камеру к лицу и с осторожностью нажал. Сработала вспышка, на секунду ослепившая Гермиону. Когда из камеры появилась первая фотография, Малфой аккуратно двумя пальцами взял ее за самый уголок.

— Сейчас еще вторая появится, — сказала Гермиона, складывая последнюю склянку в сумку.

— Зачем?

— Для друзей. На память.

Из фотоаппарата показалась вторая карточка.

— Если написать что-нибудь на одной, на другой появятся эти же слова.

— Занимательно. Где ты ее взяла?

— Подарили.

Малфой достал волшебную палочку и с помощью невербального заклинания написал что-то на снимке. Затем протянул его гриффиндорке.

«Самая невозможная зануда Хогвартса» — гласила надпись. На фото Гермиона сидела на земле и растерянно смотрела в камеру.

— Очень остроумно, Малфой, — девушка бросила снимок в сумку и начала обрабатывать мазью ладонь.

Только они подошли к мишени, чтобы поупражняться в стрельбе из лука, как к Гермионе прилетела сова со свежим выпуском «Ежедневного Пророка». Гермиона напряглась — если бы в газете не было ничего важного, ее бы доставили только за завтраком. По крайней мере, такое условие она поставила, когда оформляла подписку. Гриффиндорка просмотрела заголовки на первой полосе и открыла вторую страницу.

«Нападение на сотрудника Министерства Магии.

Прошлым вечером в Лондоне магическая змея напала на Тревиса Хилла, работника Отдела тайн. Как рассказал волшебник, она появилась буквально из ниоткуда, в его собственной гостиной, напала со спины и начала душить. Рептилия была огромной, черной с зелеными пятнами. Мистер Хилл, много лет раньше игравший за сборную Англии по квиддичу, смог сделать несколько шагов по направлению к камину и упал туда, отчего змея ослабила хватку. Достав палочку, мистер Хилл попытался поразить животное заклинанием против магических змей, но оно не сработало.

Куда тварь исчезла — пострадавший так и не понял. Не исключено, что она аппарировала. А это значит, что за обликом рептилии может прятаться анимаг. Мистера Хилла доставили в Больницу св. Мунго с ожогами. «Ежедневный Пророк», как всегда, будет держать вас в курсе дальнейших событий».

— Это еще что за дерьмо, — пробормотал Малфой и нетерпеливо забрал у Гермионы газету, чтобы дочитать заметку.

— Не то слово, — задумчиво ответила гриффиндорка. Почему он так внимательно изучает новости о змее?

Что он ищет? А что уже знает?

***

В пятницу вечером к Гермионе пришел Гарри. Он был в ее спальне первый раз.

— Гермиона, у тебя такая комната, ты живешь в ней одна, а мы каждый раз встречались в старом туалете? Зачем?!

— Я там словно возвращаюсь в детство, на наши первые курсы в Хогвартсе. Лучше любого Омута памяти, — ответила Гермиона, посмеиваясь.

— Я официально переношу нашу штаб-квартиру сюда. Больше никаких туалетов.

— Как скажешь, я не возражаю. Может, чаю?

— У тебя здесь и чайник есть?!

— У меня есть две кружки, заварник, чай и волшебная палочка, чтобы вскипятить воду. Попробуй, у тебя тоже получится. Как-никак семь лет в Хогвартсе. Тебе с бергамотом?

— С бергамотом, — ответил Гарри. — С каких пор ты такая язва, Гермиона?

— Ты проведи столько времени с Малфоем, — Гермиона достала из ящика заварочный чайник и кружки.

— О чем ты?

— Профессор Макгонагалл все-таки вынудила его со мной заниматься. Вот уже пару недель он пытается убить меня заколдованным мечом.

— И ты молчала? — возмутился Гарри.

— И что бы ты сделал? — ответила гриффиндорка и засыпала в чайник заварку.

— Мы бы назначили какое-то дежурство, ходили по очереди и смотрели, чтобы он тебя не обидел.

— Вот поэтому и не сказала. Я могу постоять за себя, Гарри. Агуаменти Калида, — Гермиона описала в воздухе восьмерку, и из конца ее палочки в чайник полился кипяток.

— Ты расскажешь мне, если он попытается навредить тебе?

— Да, — со вздохом ответила Гермиона. — Обещаю.

— Хорошо.

Гермиона разлила чай по кружкам, поставила их на журнальный столик и села на кровать, Поттер расположился в кресле напротив.

— Итак, матч в воскресенье, — сказал он и сделал глоток.

— Верно, — ответила Гермиона. — Какой план?

— Если Слизерин побеждает, мы ловим Паркинсон и Нотта, оглушаем их и где-нибудь прячем. Например, в Выручай-комнате.

— Оглушаем? Гарри, если кто-то узнает, что мы сделали с однокурсниками, нас не просто исключат, а отправят под суд. Может, накормим их пирожными со снотворным?

— Гермиона, какие пирожные? Паркинсон и Нотт все-таки более сложно устроенные организмы, чем были Крэбб и Гойл на втором курсе. Как ты себе это представляешь? Я настаиваю на Остолбеней.

— Ладно, Гарри, надеюсь в Азкабане для нас выделят соседние камеры.

— Итак, продолжим. Если Слизерин проигрывает — все откладывается на неопределенный срок. Зная Малфоя, поражение не добавит ему разговорчивости. Но мы все-таки будем верить в лучшее.

— Кто бы мог подумать, что ты назовешь лучшим победу Слизерина в матче по квиддичу, — хмыкнула Гермиона и отпила чай.

— Ничего, мы их потом уделаем в личной встрече, и кубок будет наш.

— Как мы поймаем Нотта и Паркинсон?

— Я скажу им завтра на занятии, что мне нужна помощь, например.

— Какая?

— Я не знаю, Гермиона, что-нибудь придумаю.

— Нет, Гарри, давай решим прямо сейчас, что тебе от них нужно. Я хочу, чтобы план был четким.

— Гермиона, наши планы всегда летят к черту, оставь нюансы. До завтра я что-нибудь сочиню.

— Поттер, ты сумасшедший, — ответила Гермиона и громко вздохнула. — Что дальше?

— Затем берем их волосы, добавляем в зелье, выпиваем его и спускаемся в подземелья. Ненавязчиво допрашиваем Малфоя, чьи яйца нашли в его доме, зачем они нужны Министерству и какую роль во всем этом играет его отец.

— Еще нужно спросить о нападениях. Он пристально следит за тем, что происходит.

— Верно. Важный нюанс, ты сможешь изменить Паркинсон и Нотту память? Чтобы они помнили то, что мы сделали, будучи в их телах.

Гермиона нахмурилась. Все, что они сейчас обсуждают, незаконно.

— Я много читала о заклинаниях памяти, но использовала только одно на своих родителях. Не уверена, что справлюсь.

— Ну, выбора нет. Если ты случайно сотрешь им память, нас, конечно, точно посадят, но я готов пойти на риск.

— Безумие какое-то, Гарри. Ты уверен, что это необходимо? — с сомнением переспросила гриффиндорка. Заклинания памяти действительно очень сложные, и при малейшей ошибке могут не просто стереть память, а в принципе лишить человека рассудка.

— На сто процентов, Гермиона. Будет странно, если они не будут помнить целый час из своего дня.

— Я попробую. Но, если что, все буду валить на тебя.

Конечно, она бы так не поступила.

— Хорошо, спасибо. Отличный чай, кстати.

***

Утром в воскресенье Гермиона тренировалась одна. Малфой наотрез отказался приходить из-за матча по квиддичу. Гриффиндорке оставалось только надеяться, что директор не придет с проверкой именно сегодня.

— Я должен выспаться, Грейнджер. Постарайся не убиться, пока меня не будет, — сказал ей Малфой. Гермиона закатила глаза.

— Я скорее пострадаю рядом с тобой, — ответила гриффиндорка.

За завтраком в Большом зале к Гермионе подсела Джинни.

— Ты можешь, пожалуйста, помочь мне с Латынью? Я вчера весь вечер пыталась сделать упражнения, но ничего не получается.

— Да, конечно, — ответила Гермиона. От волнения перед сегодняшней «операцией» она плохо спала и была немного нервной. Латынь — это гарантированный способ отвлечься. — Можем пойти в библиотеку или подняться в гостиную. А можем посидеть у меня.

— Пойдем к тебе, — сказала Джинни и одним глотком допила кофе. Внезапно комната Гермионы стала новым местом притяжения.

У младшей Уизли в голове действительно оказалась полная каша из разных правил Латыни.

— Джинни, слова в предложении нужно менять в зависимости от контекста. Нельзя везде вставлять существительные в начальной форме, а глаголы в неопределенной. Здесь должно быть «Amat natura», а не «Amo natura», потому что речь о каком-то третьем лице. Проверяй спряжение внимательнее. Давай я тебе сейчас еще раз покажу...

Они занимались около двух часов, и это ужасно вымотало обеих. Было решено продолжить изучение грамматики в другой раз, а сейчас — немного отдохнуть и спокойно собраться на матч.

— Я посмотрю? — спросила Джинни и взяла с прикроватной тумбочки голубой фотоальбом. На днях Рон подарил его Гермионе, чтобы было где хранить снимки.

— Да, конечно, — ответила девушка и начала разливать по кружкам какао. — Фотографий там пока не очень много, почти все — со дня рождения.

Уизли взяла альбом и начала медленно листать, внимательно рассматривая каждую колдофотографию.

— А эту кто сделал? — Джинни показала снимок Гермионе.

— А. Это Малфой.

— Малфой тебя сфотографировал? А затем еще и подписал фотографию? — одна бровь младшей Уизли поползла вверх.

— Джинни, ты сначала прочитай, что там написано, — сказала Гермиона.

— Я вижу здесь только безобидное поддразнивание, что ты зануда. Никаких отвратительных слов на букву «Г».

Гермиона отмахнулась.

— И когда это было? — не унималась Джинни.

— Джинни, хватит так интонировать. Это было на занятии по Общей физической подготовке пару дней назад.

— Я думала, ты тренируешься одна? — младшая Уизли подозрительно посмотрела на Грейнджер.

— Так получилось, Джинни. Профессор Макгонагалл настояла.

— А Рону ты об этом рассказала?

— Нет.

— А Гарри?

— Гарри рассказала.

— Ну, хотя бы так. Но Рону лучше тоже сообщить, пока он не узнал об этом сам как-нибудь случайно.

— Почему вы все так переживаете? Что он может мне сделать в школе по вашему мнению?

— Все что угодно, Гермиона, — Джинни выпрямилась в кресле. — Одному Мерлину известно, что творится в его белобрысой голове. Он сам еще не разобрался, на какой он стороне и какие ценности разделяет. Шутки шутками, но с ним нужно быть осторожной.

— Ладно, — Гермиона вздохнула и передала кружку с горячим напитком подруге.

— Кстати, почему ты не пользуешься духами, которые я подарила? — перевела тему Уизли, когда ее взгляд упал на трюмо. Флакон стоял там рядом с деревянной шкатулкой.

— Да как-то не было подходящего повода.

— Они тебе не понравились?

— Нет, Джинни, очень понравились, — Гермиона не врала. Духи действительно пахли чудесно. — Но зачем использовать их в школе?

— Затем, чтобы себя порадовать? — Джинни встала с кресла и взяла флакон. — Давай.

Гермиона покачала головой, но бутылочку приняла и несколько раз нажала на дозатор. Мягкие капельки коснулись ее шеи и воротника рубашки.

— Вот. Пользуйся. Для всего можно найти повод, если захочется. Кто знает — может, завтра твое тело найдут в Черном озере после очередной тренировки с Малфоем, а ты так ни разу и не надушилась.

Мудрая мысль, Джинни.

***

На матч гриффиндорки оделись потеплее. Сентябрь в этом году совсем не радовал — дождь сменялся сильным ветром и наоборот. Казалось, что вот-вот выпадет снег и сотрет белой пеленой все воспоминания о том, что когда-то было лето. Но, несмотря на прохладу, на игру пришла вся школа — трибуны ломились от болельщиков.

— Интересно, кто будет комментировать матч? — громко спросила у Джинни Гермиона. Слизеринцы нестройным хором уже выкрикивали оскорбления в адрес Пуффендуя, хотя команды еще даже не вышли на поле.

— Не знаю. Кто бы это ни был, Ли Джордана превзойти будет трудно.

— Согласен, — девушки вздрогнули и обернулись на голос. На ступень выше и чуть правее сели Гарри и Рон.

— Вы не заняли нам места? — спросил Рон обиженно.

— Мы только что пришли, и, как видишь, все вокруг уже забито, — ответила ему Джинни. Грейнджер виновато посмотрела на друзей и пожала плечами.

— Ладно, — сказал Рон и перевел взгляд с девушек на поле.

— Раз-раз. Работает? — послышалось на стадионе. — Приветствую вас, спортивные болельщики, на первом матче по квиддичу в этом учебном году!

— Это что — Забини? — изумленно спросила Джинни. Все вокруг начали оглядываться. И действительно — рядом с профессором Макгонагалл на преподавательской трибуне стоял слизеринец. В его руках можно было заметить золотой микрофон.

— Мне выпала честь комментировать сегодняшнюю встречу между Слизерином и Пуффендуем, — продолжил Забини.

— Возможно, это все-таки будет весело, — тихо сказала Джинни Гермионе.

— По-о-о-о-оприветствуем наши команды! — закричал в микрофон Блейз, и стадион зашумел вслед за ним.

На поле начали вылетать игроки. Они красовались перед болельщиками, ловко выписывая в воздухе узоры. Гермиона захлопала в ладоши с двойной силой, когда увидела в команде Пуффендуя Рольфа Саламандера.

— Представляю вам составы команд. За Слизерин сегодня играют: Ургхарт, Вейзи, Нотт, Гойл, Бэддок, Адамсон и Малфой. За Пуффендуй — Смит, Эпплби, Иви и Итан Муры, Макманус, Саламандер и Саммерби.

— А новенький пуффендуец оказывается играет в квиддич! — услышала Гермиона от младшекурсницы слева.

— Он такой очаровательный! — ответила ей подруга.

— Жаль, что уже занят. Полумна Лавгуд вовремя подсуетилась.

— Игроки занимают свои позиции, — продолжал Забини. — Мадам Трюк выходит на поле, а это означает, что совсем скоро мы начнем наш матч. Вы гото-о-о-о-овы?

Слизеринская трибуна завизжала. Гермионе показалось, что в этой какофонии звуков она ясно различает голос Пэнси Паркинсон.

— У Малфоя тоже новый «Нимбус-3000», — заметила Джинни.

— Мадам Трюк открывает ящик, бладжеры и снитч уже полетели. Выпускается квоффл, и мы на-а-а-а-ачинаем!

Всю игру Гермиона только и успевала, что мотать головой. Изголодавшиеся по квиддичу ученики Хогвартса носились туда-обратно на высоких, даже опасных скоростях. Это было как освобождение, как признание в любви к мирной жизни — вот они, здесь, назло всем. Живые и счастливые, играют в квиддич. Гриффиндорка чувствовала прилив адреналина и бешеную энергию, льющуюся отовсюду.

— Зои Эпплби открывает счет на третьей минуте и забрасывает первый квоффл в ворота Слизерина. Счет десять — ноль в пользу Пуффендуя!

Болельщики на желтой трибуне неистово зааплодировали своей новой охотнице.

— Внимание — Ургхарт с мячом. Он движется к воротам Пуффендуя. Один на один с Рольфом Саламандером. Удар и... Вратарь Пуффендуя отбивает мяч!

Гермиона попыталась отыскать взглядом снитч, но его нигде не было видно. Малфой и Саммерби, ловец Пуффендуя, пока бесцельно кружили над полем.

— Иви Мур у ворот Слизерина. Передача на Зои Эпплби. Удар. Го-о-о-ол! Двадцать — ноль в пользу Пуффендуя, и это дубль Зои Эпплби! Кстати, если вы помните, старшая сестра охотницы тоже играла за сборную факультета несколько лет назад. Вот это мы называем преемственностью поколений!

В Малфоя тем временем чуть не влетел бладжер, но Гойл успел его отбить. Страсти накалялись — Ургхарт схватил Захарию Смита за рукав, тот попытался отмахнуться, но в итоге потерял равновесие и влетел в трибуну. Мадам Трюк назначила штрафной в ворота Слизерина.

— Зои Эпплби бьет штрафной. Адамсон ловит квоффл. Счет по-прежнему двадцать — ноль.

Бладжер врезался в метлу Смита. Сегодня явно не самый удачный день в жизни пуффендуйца.

— Вейзи с мячом, пас на Ургхарта, передача Нотту. Нотт у колец. Саламандер бросается вправо, но Нотт бьет по центру, и это го-о-о-ол! Счет двадцать — десять.

— Кажется, это снитч! — закричали с трибуны. Малфой тоже его заметил и пикировал вниз. Саммерби погнался за ним.

— Нотт снова один на один с Рольфом Саламандером. И это дубль! Счет сравнялся. Двадцать — двадцать.

Снитч резко взлетел вверх, Малфой и Саммерби чуть не столкнулись в воздухе. Они оба потеряли из вида золотой мяч.

— Захария Смит с квоффлом. Он делает передачу на Иви Мур. Иви летит к кольцам. Пас на Зои Эпплби. Адамсон не успевает среагировать и квоффл залетает в кольцо! Великолепно разыграно! Но очень грустно для Алфи Адамсона, конечно. Пуффендуй ведет тридцать — двадцать.

Бладжер снова летел в Малфоя. Рядом не было ни одного загонщика. Слизеринец крутил головой, пытаясь высмотреть снитч, как вдруг Саммерби сорвался вниз. Малфой — за ним. Бладжер пролетел мимо.

— Эй, Гойл, Бэддок, достаньте глаза из задницы! Ай! Прошу прощения, директор Макгонагалл. Играйте внимательнее! — прокричал Забини.

Малфой и Саммерби шли нос к носу. Снитч выписывал в воздухе восьмерки, заставляя ловцов резко менять направление полета.

— Ургхарт с квоффлом. Пас на Нотта и — промах.

В метлу Саммерби влетел бладжер. Ловец потерял равновесие и перевесился на метле. Малфой один на один со снитчем. Гермиона, как и многие другие, приподнялась со скамейки.

— Зои Эпплби с середины поля забрасывает мяч в левое кольцо Слизерина. Великолепный удар! Интересно, чем новая охотница планирует заняться сегодня вечером? Прошу прощения, ай! Счет сорок — двадцать.

Саммерби наконец справился со своей метлой и бросился вдогонку за Малфоем. Слизеринец сделал резкий разворот в попытке поймать снитч, но тот опять ускользнул. Маленький золотой шарик направился к зеленой трибуне. Малфой и Саммерби на всех парах понеслись за ним, прямиком в зрителей. В последние секунды снитч взлетел вверх, пуффендуец не успел вырулить метлу и врезался в пустые скамейки, откуда, слава Мерлину, уже убежали все болельщики. Малфой же дернул рукоять на себя, и его «Нимбус-3000» замер в миллиметрах от трибуны. Слизеринец без промедлений оттолкнулся и снова набрал скорость.

Снитч, петляя, начал приближаться к трибуне с гриффиндорцами. Малфой, пригнувшись, преследовал мяч. Болельщики вокруг Гермионы начали вставать и отходить, а она все завороженно смотрела на приближающуюся золотую точку и ловца в зеленом.

И вдруг, словно задумавшись, снитч застыл в двух-трех метрах от трибуны. Мгновения оказалось достаточно, чтобы длинные пальцы Малфоя сомкнулись вокруг крылатого мячика.

— И это победа-а-а-а-а! Драко Малфой ловит снитч, Слизерин побеждает!

Сердце Гермионы пропустило удар. Она обернулась к Гарри, и тот кивнул.

Значит — сегодня.

Болельщики с зеленой трибуны верещали и подбрасывали в воздух шапки. Саммерби стоял посреди этого праздника и морщился, потирая руку. В довершение к проигрышу — его метла надломилась.

— Вот это игра, дорогие друзья! Незабываемые ощущения! Поздравляем Слизерин и просим Зои Эпплби прислать ответ, пойдет ли она со мной на свидание.

Рон, Гарри и Джинни поднялись со скамеек и пошли к выходу с трибуны.

— Я вас сейчас догоню, — бросила им вслед Гермиона и повернулась обратно к полю. Малфой все еще висел в воздухе, совсем недалеко от гриффиндорки. Он смотрел на свою ладонь, где лежал золотой, уже лениво трепыхающийся снитч.

Поддавшись порыву, Гермиона открыла сумочку и нащупала рукой фотоаппарат. Она посмотрела в видоискатель, и в этот же момент Малфой поднял глаза. Сначала он глядел на девушку несколько рассеянно, хлопая ресницами, а потом вдруг его губы расплылись в улыбке.

Щелк.

Из фотоаппарата показалась первая колдофотография. Гермиона достала палочку и с помощью невербального заклинания написала: «Самая заносчивая задница Хогвартса». Затем положила снимок на скамейку и, не глядя на слизеринца, покинула стадион.

Примечания:

Арт к главе от Polly Holy: https://t.me/alissaraut/2171