Противоядие

Глава 19

Гарри уехал на пару дней домой. К Джинни, и вернулся обеспокоенный. Гермиона сразу поняла, что что-то не так, а потому долго выпытывать у него не пришлось. Оказалось, что Джинни сделала Гарри сюрприз в его этот приезд и сообщила радостную и пугающую одновременно новость – они ждут ребёнка.

Гермиона, полная восторга по этому поводу, поддержала перепуганного такой новостью друга, хоть он тоже не находил себе места от счастья, и тут же написала эмоциональное и восторженное письмо Джинни.

Гарри решил не терять времени и весь погрузился в расследование. Он решил, что раз зацепок нет, нужно поколдовать над уликами, и взялся за записки. Благодаря общению Министра Магии Кингсли и Артура Уизли, к мракоборцами попали некоторые идеи из магловского мира, а по сему Гарри решил, что это будет очень эффективно, ведь о новых методах следствия не сообщали в «Ежедневном пророке». Он решил начать с отпечатков пальцев.

Подруга очень хотела ему помочь, но без дополнительных улик она сама мало что могла предложить, однако у неё возникла одна мысль, с которой она иногда проводила вечера в библиотеке.

Однажды на ужине Гермиона беседовала с Флитвиком и всё никак не могла дождаться другого своего соседа по столу. Почему-то его отсутствие сильно забеспокоило ее. И она покинула стол раньше обычного в стремлении отыскать его.

После того, как она постучала в его кабинет и в его личную комнату, оставалось только одно место, где, по мнению Гермионы, Снейп мог проводить своё личное время в столь поздний час. И она отправилась на террасу Башни Астрономии.

Он стоял там же, где обычно, и всматривался в горизонт, который уже не было видно в такую тёмную зимнюю ночь. Неяркий свет уличных фонарей, что изредка загораются здесь при чьём-то присутствии создавали странное ощущение костра, разожжённого на краю заснеженной горы.

- Вот вы где. – произнесла Гермиона осторожно, - Теперь я знаю, где вас искать, когда вы пропадаете.

Когда она поднялась, Снейп и так услышал скрип доски, а потому не вздрогнул от её голоса.

- Вы искали меня? – удивился он.

- Да, вас не было за ужином. – кивнула Гермиона.

Для него было странно, что его отсутствие было замечено. И тем более вызвало любопытство, но он уже начал понимать, что её действия не смогут оставить его равнодушным, что бы она ни делала.

- Можно я побуду с вами?

- Вам не нужно на это разрешение. – ответил он с напускной отрешённостью.

- Вы подумали над тем, что я сказала? О Лили. – аккуратно с волнением спросила девушка, опустив глаза, после небольшой паузы.

Он посмотрел на неё. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы всё же нарушить тишину.

- Да, я подумал. – ответил он медленно, - И я не могу.

- Почему?

Девушка подняла на него участливый взгляд, который тут же обдал его жаркой волной. Он вздохнул, и из его губ вырвалось облако пара.

- Потому что у меня ничего кроме этого нет. – сказал он, - Прошлое – это вся моя жизнь. А я – лишь скопление воспоминаний. Без них я ничего из себя не представляю.

Гермиона сверкнула глазами от такого заявления.

- Вы зря так говорите, это ведь неправда. – сказала она с упрёком.

- Моя жизнь не имеет никакого смысла. – отозвался он, - Я не имею.

Эти слова тяжёлой тянущей болью отозвались в груди девушки.

- Не говорите так, Северус. – взмолилась она, - Если вы не видите смысла, это не значит, что его нет. Просто вы немного потерялись.

- Вы так считаете? Если я потерялся, то как я могу найти себя? – спросил он её как-то чувственно.

- Вам и не нужно. Вы просто забыли, что вообще-то в жизни человека важен он сам. – настаивала она, - Я не встречала человека такого ума, как вы, такой силы, как вы. Я постоянно вижу, что при этом своём мнении о себе вы совершенствуетесь, исследуете новые темы вашего и других предметов.

- Это всего лишь проф-деформация. – отмахнулся он.

- Знаете, Северус, вы, пожалуй, самый загадочный человек, которого я когда-либо встречала. Но чем лучше я вас узнаю, тем больше мне хочется узнать. Человек с таким содержанием не может не иметь смысла. А потому я думаю вам нужно открыть наконец-то глаза – впереди ещё долгая жизнь. И я не думаю, что стоит её проводить в прошлом, а вот в саморазвитии и в самопознании – да. Вам ведь это нравится, я вижу. А потом, гладите, и найдёте с кем эту жизнь разделить.

Он усмехнулся. Сама мысль о том, что кто-то может добровольно стать близким ему человеком, тем более взаимно, казалась ему нереалистичной и смешной. Хотя его это, конечно, ни капли не смешило.

- У меня никого нет. – ответил Снейп своим многогранным голосом, - И всем всё равно, есть я или нет.

Всё нутро Гермионы ощетинилось, а щёки раскраснелись.

- Ну спасибо. – в её голосе прозвучала обида.

Он посмотрел на её так, словно услышал что-то из ряда вон выходящее.

- Северус, мне не всё равно. – она серьёзно смотрела в его чёрные глаза, - И может если кого-то подпустить к себе, хотя бы на расстояние вытянутой руки, станет немного легче?

Она протянула ему руку, как бы говоря о себе. Северус посмотрел на её, на ней не было перчатки, и её тонкая гладкая кожа слегка поблёскивала в свете фонарей. Он осторожно, как бы боясь спугнуть, взял её за руку.

- Если бы мне когда-то сказали, что я буду делиться сокровенным ни с кем иным, как с главной зубрилой Гриффиндора и близкой подругой Поттера, я бы решил, что этот человек не в себе. – сказал он, стараясь сохранить самообладание, но оно уже дало трещину, - Вы — единственная, с кем я смог говорить обо всём. И я совершенно не представляю, каким таким талантом вы этого добились.

Он молча посмотрел на её руку в своей руке. А потом на неё. В её глазах было столько тепла, что он совсем забыл про мороз, жгущий его лицо и руки. Если кто и сможет согреть своим сердцем весь этот огромный замок холодной зимой, то только она.

- Послушайте меня. – прервала она молчание, - Северус... Смотри на меня. Тебе не обязательно больше мучить себя, тебе не обязательно больше сторониться от всех, и тебе не обязательно больше быть одному. Понимаешь?

Эти слова казались ему незнакомыми и бессмысленным, но трогали его исстрадавшееся сердце, глаза его блестели в тусклом свете огня.

- И если ты не можешь себя простить за Лили, то может тебе поможет то, что Гарри простил тебя. И... я тебя прощаю.

Она почувствовала лёгкую дрожь, охватившую его от этих слов. Его сдержанное лицо не смогло скрыть бурю чувств, охвативших его душу.

- Гермиона, я... - хотел было что-то сказать он.

- Иди ко мне.

Она обвила руками его шею и обняла. У Снейпа закружилась голова, и на лице отразилось искреннее нескрываемое ничем удивление. Но спустя несколько секунд оцепенения, он всё же обвил её талию руками в ответ. Какая же она была тонкая, изящная и такая тёплая. Он закрыл глаза. И вдохнул запах её волос и аромат её сложных цветочных духов. Он слышал её дыхание, совсем близко. Сердце его стучало так бешено, так сильно, что он боялся, как бы она не почувствовала это через толстое зимнее пальто и свитер. Гермиона никогда не думала, что, оказавшись вновь в его объятиях, совсем не захочет, чтобы этот момент закачивался. Он обнимал её так нежно, и при этом так сильно, что она поймала себя на желании слиться с ним, раствориться в нём. Было в его сильных объятиях что-то пылкое, едва осязаемое, но это всё же невозможно было упустить.

Северус начал отпускать её, и она невольно ему подчинилась. Они посмотрели друг на друга. Казалось, земля уходит из-под ног. Ветер слегка растрепал волнистые волосы Гермионы. Снейп протянул руку к её лицу и убрал непослушную прядь за ухо. Но руку забрать уже не смог.

Он протянул вторую и взял её лицо в свои ладони. Девушка смотрела на него как зачарованная. Он приблизился к ней, всё внутри него кричало, горело, трепетало. Она была так красива, невероятна, непостижима. Северус наклонился к ней и поцеловал.

Сначала осторожно. Потом более пылко. И Гермиона ответила ему. Она схватила его своими тонкими кистями за пальто и не отпускала, он вернул ладонь ей на талию, а второй обнял за плечи. И никто из них не хотел остановиться.

Оба они не помнили, как покинули Башню. И как вернулись в свои комнаты. Только на следующее утро, Гермиона проснулась с каким-то приятным воздушным чувством в груди. Она гладила Живоглота, лёжа в пастели, и пыталась собраться с мыслями перед будущим учебным днём. Нужно было как-то сосредоточиться, чтобы целый день быть в состоянии вести уроки.

Она трепетала, когда собиралась на завтрак. И из-за всех этих душевных терзаний появилась довольно поздно. Времени поесть было достаточно, но вот пообщаться с предметом её трепетных мыслей – уже не хватало.

- Доброе утро! – восторженно поздоровалась она с коллегами.

- Доброе. – прозвучал ответ.

Северус ответил ей как обычно холодно, но сейчас её почему-то укололо это. Несмотря на то, что за завтраком они провели не больше пятнадцати минут, он не сказал ей ни слова, и даже не взглянул на неё. Или ей показалось?

Сегодня у Гермионы был день совсем без окон, а Снейпу предстояло наверстать программу за те дни, что его кабинет занимал своими лекциями Гарри. Весь день Гермиона чувствовала что-то неладное. Может она ожидала, что Снейп будет с ней куда теплее на публике? Но с чего бы это? Это совсем не в его характере – демонстрировать чувства. Нет, дело было в чём-то другом. Она ощущала это каждой клеточкой своего тело – что-то не ладно.

Она была немного рассеяна, и, хотя это не сказывалось на уроках, но определённо сказалось на обеде, куда она не успела из-за стремления проверить домашние задания на перемене. И к кончу дня она чувствовала себя совсем потерянной. Девушка не собиралась терпеть это ощущение и ждать, пока появится возможность поговорить, а потому после последнего своего урока направилась прямиком к кабинету Защиты От Тёмных Сил и решила эту возможность создать.

Гермиона вошла, когда ученики ещё покидали кабинет, а потому не сразу была замечена. И только когда последние ученики вышли из кабинета, эхо её медленных шагов разнеслось по классу. Снейп стоял у доски и палочкой возвращал вредноскопы на места. Он обернулся.

- А, это вы. – медленно и бесстрастно произнёс он.

Сердце девушки упало.

- Вы? Мы снова на «вы», Северус? – спросила она, чувствуя что-то неладное.

Он не ответил, только посмотрел на неё. И она впервые за последние несколько месяцев увидела то самое непроницаемое лицо, которое когда-то в начале осени встретило её на посту нового учителя.

- В чём дело? – спросила девушка, вздохнув.

- Произошедшее вчера... - начал аккуратно он, - Было ошибкой.

В ушах её зазвенело.

- Ч-что? – удивлённо сказала она.

- Моя несдержанность... была непозволительна. – продолжал он размеренно чеканить каждое ужасное слово, - И неуместна. Эмоциональность нашего разговора пошатнула моё самообладание. Мне не стоило так себя вести, простите меня.

- Простить? – щёки Гермионы залило румянцем, - Да как ты можешь так говорить?!

- Моя обязанность – заботиться о вашей безопасности и о вашем преподавании, а не осложнять вашу жизнь. Тем более, если сам я к этому не расположен. А я не являюсь... подходящим человеком для такого рода... чувств. – холодно продолжал он, - А потому нам обоим стоит забыть о произошедшем и вернуться к нашим профессиональным отношениям.

- Только и всего? Просто забыть? – прошептала Гермиона куда-то в сторону.

- Верно. – с расстановкой подтвердил он.

Она посмотрела прямо на него. Глаза её покраснели и уже были готовы выпустить на волю слёзы. Она смотрела на него, тяжело дыша, не зная, как переварить всё это, как не испытывать этого чувства – будто в тебя выстрелили из дробовика в упор. Хочется кричать, и даже тошнит немного, но ты не можешь, ты стоишь и пытаешь выжить.

- Северус. – произнесла она тихо, но твёрдо, хотя в горле стоял ком, - Я не знаю, чего ты добился, но надеюсь, это стоило того.

Она сделала пару шагов спиной, а потом развернулась и быстро пошла прочь. Дверь за ней захлопнулась с грохотом. В коридоре едва слышались её удаляющиеся шаги.

А Снейп опёрся на ближайшую парту, чтобы устоять на ногах. Лицо его исказила непереносимая мука. И на глазах выступили слёзы. Он думал, что так будет лучше, что так правильно. Ведь нет на свете человека, который бы смог быть с ним, тем более любить его, он это уже понял, давно понял. И всем, кого любил он, он приносил только боль и страдание. Она сможет забыть его, уже завтра он будет для неё никем. Она встретит кого-то, кто будет лучше, кто будет подходить ей во всех отношениях. А он? Он недостоин её, никогда не был, и как бы ни старался, не будет. Кроме того, что будет с ней, когда она увидит его настоящего? Что если он увидит в её глазах разочарование? Или презрение? Или недоверие? Уже после того, как он откроет ей душу? А ведь она для него...

И всё, что теперь ему оставалось – довольствоваться этой болью, этим невыносимым чувством, когда твой самый близкий человек уходит. А ты остаёшься. И ты горишь. Горишь. Горишь изнутри.