All about us

Лили Поттер медленно распахнула глаза. На светло-синем небе, виднеющемся в широком окне, слабо мерцали затухающие звезды. Пространство было наполнено гулом и рокотом, и Лили удивилась: как не проснулась раньше от такого шума?

Воспоминания каменной плитой навалились на неё. Звериная сущность заметалась внутри, стараясь захватить лидерство. В пасти скопилась вязкая слюна. Ведомая голодом, летучая мышь захлопала кожистыми крыльями и воспарила вверх. Из глотки вырвался душераздирающий писк, поглотивший всё вокруг. На мгновение звуки смолкли, а потом вернулись гулким эхом.

Лили, вытесненная на задворки сознания, взбунтовалась. Она вспомнила слова профессора Демпси и пыталась точно и подробно визуализировать свой человеческий облик. Почувствовав сопротивление, летучая мышь встревожилась и спикировала к окну. Острые когти вцепились в камень, и животное повисло головой вниз, обхватив себя крыльями. Лили возликовала. Пытаясь утвердить контроль над телом, она отвела в сторону сначала одно крыло, а затем другое. Летучая мышь подчинилась. Сознание оставалось обрывочным и желало поддаться инстинктам, но Лили не позволяла порывам животного возобладать над собой.

Прошла минута, другая. Тело не принимало человеческий облик. Паника подступила к глотке, летучая мышь завозилась. Лили усилием воли подавила это чувство. Если она не стала мутантом, значит сможет трансформироваться. Если нет — полетит к профессору Демпси. И плевать, что все будут смеяться над её анимагической формой. Будто ощущая уверенность Лили, сознание животного уступило.

По телу горячей волной разлилось покалывание. Кости увеличивались, крылья приобретали очертания рук, а шерсть втягивалась в кожу. Секунда — и Лили рухнула с оконного откоса, за который цеплялась когтями.

Она успела сгруппироваться и минимизировать последствия падения. Колени будто калёным железом обожгло, а из лёгких вышибло весь воздух. Нужно было подумать об этом. Но запертая в теле животного Лили не могла мыслить рационально.

Она ещё какое-то время полежала на холодном каменном полу, пытаясь унять бешено колотящееся сердце и отдышаться. Ей хотелось верить, что падения не войдут в привычку.

Какое унижение! Столько готовиться и трудиться только для того, чтобы стать мерзкой летучей мышью. Хорошо, что Джеймс не знает. Он бы не дал забыть такой позор.

Лили медленно встала. Руки и ноги казались чужими. Ссадины на щеках и коленях болезненно пульсировали. Лили впервые пожалела о том, что не знала лечебных заклинаний. Она чувствовала невероятную слабость и усталость. Повернувшись к зеркалу, Лили увидела в отражении своё расцарапанное лицо. Одежда была испачкана, а волосы торчали в разные стороны. Хмыкнув, Лили привела себя в порядок несколькими взмахами палочки.

Солнце едва перевалило за горизонт. Деревья отбрасывали длинные тени, а лёгкий ветерок ласкал листья на них, нарушая дремотную тишину. Лили какое-то время постояла перед окном, а потом отправилась в башню Гриффиндора.

Противоречивые эмоции раздирали её. Она справилась и стала анимагом. Можно не волноваться, что в Париж отправится кто-то другой. Но вот её анимагическая форма пугала и показывала Лили, что всё мерзкое и отвратительное, что она прекрасно видела в Джеймсе и старательно не замечала в Альбусе, было присуще и ей самой. От этой мысли кожа покрылась мурашками. Но Лили предпочла обвинить во всём сквозняк.

Пересекая холл, она наткнулась на Скорпиуса Малфоя. Он остановился, внимательно рассматривая её. Это показалось Лили странным. Они едва ли перекинулись десятком слов за все пять лет учёбы. В его руке была зажата метла, и Лили ухватилась за это как за предлог.

— Ты тренировался?

Малфой кивнул и откинул волосы со лба.

— Не хочу, чтобы ты опять выхватила снитч у меня из-под носа, — ответил он, используя совершенно ублюдочную манеру тянуть гласные.

Малфой по какой-то причине не двигался с места и продолжал пялиться на неё. Лили почувствовала себя неуютно под таким пристальным взглядом. Она подавила дурацкий порыв поправить мантию.

— Неудачи тебе, — пожелала Лили с издевательской улыбкой и направилась к мраморной лестнице.

Это было невежливо, но плевать. Мнение Малфоя интересовало её в последнюю очередь.

Лили добралась до прохода в гостиную Гриффиндора, ни с кем больше не встретившись. Разбуженная Полная Дама проворчала что-то о сумасшедших, разгуливающих неизвестно где в такую рань, но покорно открыла проём. В гостиной сидел Ал, вольготно закинув ноги на журнальный столик.

— Как все прошло? — спросил он, поднимаясь.

Лили застыла. Она хотела поделиться своим позором, но внутренний голос настойчиво требовал унести эту тайну с собой в могилу. В качестве компромисса Лили бросилась к Альбусу и уткнулась в его шею, вдыхая запах полыни и сигарет. Ей была необходима его поддержка, и она надеялась, что он поймет это. Ал не стал задавать вопросов, только водил ладонями по её спине и шептал что-то наивно-глупое. Так делала мама, когда они были детьми.

Проём отворился со скрежетом, показавшимся оглушительным. Лили отстранилась от Альбуса и незаметно вытерла слёзы рукавом мантии. Её мечта обернулась ужасным провалом, а по школе в обнимку с Эллиотом бродила Роза. Лили даже думать не хотела о том, чем занимаются эти двое.

— Ты вся исцарапана, — подозрительно заметил Альбус. А затем добавил, смотря за спину Лили: — Как свидание?

Она медленно обернулась. К ним приближался Скотт, который выглядел немногим лучше, чем Лили.

— Дерьмо! — устало пробормотал Скотт. — Надо поставить себе пометку: не звать на свидание девиц, которые недавно расстались с парнем. Она всё время говорила о нём. Годрик, я пытался заткнуть её поцелуем, но она каждый раз возвращалась к этой теме!

Скотт запустил пальцы в волосы и вытащил из них маленькую веточку, которую бросил в камин.

— Акцио, бадьян! — произнёс Ал, взмахивая волшебной палочкой.

Лили нервно закусила губу. Колдовство Альбуса иногда имело непредсказуемые последствия. Скотт вальяжно развалился в кресле, глядя на близнецов снизу вверх.

— Что было интересного без меня?

Альбус странно насупился и покраснел. Он неловко опустился на диван, и Лили села рядом, чувствуя, как при движении саднят разбитые колени.

— Ничего. Все напились, и Лоркан приклеил Пейшенс к моей рубашке. Теперь она спит с куском ткани на лице.

— Разве Пейшенс не должна была предвидеть это? — Скотт иронично ухмыльнулся.

В открытое окно влетел коричневый пузырек. Альбус ловко поймал его в воздухе и откупорил, поворачиваясь к Лили. Он притянул её лицо к себе и принялся наносить зелье на царапины. Взвился зеленоватый дымок, и у Лили защипало глаза.

Раздался громогласный всхрап Маклаггена.

— Эй! — Ал пнул Скотта, и тот распахнул глаза. — Отправляйся в кровать!

— Только с тобой, мой сладенький, — ответил Скотт, подмигивая.

Лили одернула мантию, обнажая разбитые колени.

— Опять делала кому-то минет в коридоре? — осведомился Скотт.

Губы Ала нервно дрогнули. Лили смерила их обоих яростным взглядом.

— Конечно! Тебе!

— Нет, исключено, — отмахнулся Скотт. — Я бы запомнил.

— Заткнись, Скотт, — бросил Альбус, нанося зелье на колени Лили.

Ссадины с шипением затянулись. Маклагген встал и зашагал в сторону мужских спален, состроив близнецам гримасу напоследок. Просыпающиеся гриффиндорцы постепенно начали поднимать шум.

— Ты хочешь лечь спать? — уточнил Ал.

Лили кожей чувствовала его нервозность и покачала головой. Ал сцепил зубы, его челюсть напряглась. Он скрестил руки на груди и кивнул в сторону выхода. Они поднялись и вышли в коридор.

По дороге в Большой зал Альбус рассказал ей о том, что произошло между ним и Мэй. Он старался выглядеть равнодушно, но беспокойство сквозило в каждом его жесте. Лили удивилась: как всего за одни сутки всё могло так кардинально измениться? В её голове зародилась смутная уверенность в том, что разговор Мэй и Джеймса напрямую связан с поведением подруги.

— И она просто сбежала, — сказал Альбус, отодвигая стул для Лили. — Я повёл себя как мудак...

Лили сделала глоток чая и чуть не выплюнула жидкость обратно в чашку. Альбус серьёзно посмотрел на неё, и только это помогло ей сдержать бурную реакцию. Она злилась на Мэй из-за её идиотской выходки. Лили казалось, что Лонгботтом переросла свою увлеченность Джеймсом. Чёрт! Почему Мэй не могла быть как Пейшенс, которая с первого взгляда верно определила, кем являлся Джеймс Поттер, и невзлюбила его? Нет, Лонгботтом пребывала в розовых фантазиях и отрицала реальность. Лили ощутила укол совести. Кажется, она поступала точно так же.

— Я не думаю, что дело в тебе, — возразила Лили, отставляя чашку в сторону.

На лице Альбуса проступило любопытство. Его пустая тарелка отражала голубое, как незабудка, небо.

— Может... — замялась Лили, пытаясь выдумать причину, которая не будет звучать, как полная чушь. — Может, в тот момент Мэй хотела зайти дальше, но поняла, что не готова. Уверена, она с этим разберётся и всё будет нормально. Просто дай ей время...

— Да ну? — насмешливо отозвался Ал. — Нормально? Будем вести себя так, будто она не трогала мой член, а я не совал свои пальцы в...

Лили приложила ладонь ко рту Альбуса. Обычно ей нравилась его резкость, но она терпеть не могла, когда он использовал этот талант против неё. Ал сбросил её руку, собираясь что-то сказать, но не успел. К ним со счастливыми улыбками подсели Роза и Эллиот. Кузина невозмутимо пододвинула к себе графин с тыквенным соком и наполнила кубок.

— Милая, — выплюнул Ал, обращаясь к Розе, — ты что, потерялась?

— Ты подозрительно злобный сегодня. Критические дни? — съязвила Роза, по её плечу полз тарантул.

Только кузина могла завести мерзкого паука в качестве домашнего питомца. И они ещё считали Хьюго странным.

— Я купил коврик для обуви с эмблемой твоего факультета. Постелю в раздевалке, чтобы каждый раз втаптывать Равенкло в грязь, — не остался в долгу Альбус.

Эллиот устало поднял глаза к голубому сентябрьскому небу, которое виднелось сквозь заколдованный потолок, а у Лили засосало под ложечкой. Она поспешно отвернулась, чтобы не выдать своих чувств, и пересеклась взглядом с Малфоем.

— Вы опять грызётесь?

Хьюго плюхнулся напротив Лили, закрыв собой Малфоя, и принялся наполнять тарелку едой.

— Ничего, на поле мы узнаем, кто кого втопчет в грязь, — самодовольно произнесла Роза, перебрасывая рыжую косу за спину.

— Малфой уже начал тренировки, — вдруг вспомнила Лили.

Ей было не по себе рядом с Эллиотом и Розой. Она хотела, чтобы они поскорее ушли. Но их, кажется, ничего не смущало.

— Серьёзно? — в едином порыве всполошились Альбус и Роза.

Лили кивнула. Её взгляд был прикован к чашке чая.

— Ну он поторопился, — заявила Люси, присаживаясь справа от неё. — Отборочные ещё не проходили. Его могут не взять.

— Ты будешь пробоваться в команду Равенкло? — со всей серьезностью спросил Ал.

Люси заёрзала на стуле. Ал шумно выдохнул. Лили набралась смелости и бросила осторожный взгляд на Эллиота. Берк рассеянно крутил волшебную палочку в руках. Заметив интерес Лили, он улыбнулся ей.

— Да, наверное... — неуверенно протянула Люси.

— Превосходно, — раздраженно ответил Альбус.

— Ох, ты, наверное, так взволнован, — осведомилась Роза голосом полным фальшивой заботы. Она посмотрела на стол Хаффлпаффа, где весело болтала с подружками Челси Девис. — Бывшая девушка стала капитаном команды. Это ставит тебя в неловкое положение...

— Мы расстались друзьями, — медленно проговорил Ал, сверля Розу взглядом.

— У нас в гостиной висит твоя фотография, в которую мы бросаем дротики, — встрял Хьюго, вонзая вилку в бекон.

— Мы? Ты тоже? — нахмурился Альбус.

— Я не могу оторваться от коллектива, — Хью округлил глаза. — Все и так смотрят на меня косо, считая выкидышем Гриффиндора.

— Они смотрят на тебя косо, потому что ты проклял однокурсников фурункулами, — строго напомнила Роза.

Хью пожал плечами, а Лили улыбнулась. Незадолго до отправления в Хогвартс Рон попросил её приглядеть за Хьюго, потому что тот снова что-то натворил. Странно, что дядя никак не упомянул то, что Роза начала встречаться с Эллиотом. Да и сама кузина не поделилась этим ни в одном письме, хотя они переписывались, обсуждая свои парные наряды на Хэллоуин.

— А что случилось с твоим зельем? — обратился Эллиот к Лили, видимо устав от семейных препираний.

Поттер замерла, не донеся вилку до рта. Горло пересохло, и Лили протянула руку к чашке. Сделав глоток, она равнодушно ответила:

— Я его испортила. Новое сварю.

Роза фыркнула. Паук переполз на её щёку. Это выглядело жутко.

— Вы можете начать вместе, — сказала Роза, положив свою руку поверх ладони Эллиота.

Лили печально усмехнулась. Если бы они могли...

Альбус сжал руки в кулаки, затем медленно разжал. Остатки его самоконтроля растворялись, как сахар в чае.

— Уизли не из Гриффиндора, — громко произнёс он, складывая руки на манер рупора, — свалите за столы своих факультетов! И тебя, Берк, это тоже касается. Устроили тут семейные посиделки с утра пораньше.

К ним подошёл профессор Лонгботтом, и Альбус сник.

— Мистер Поттер, ко мне в кабинет. Живо!

Ал побледнел и бросил на Лили растерянный взгляд.

Неужели Мэй наябедничала отцу? Если это так, то Альбуса ждут большие неприятности. Лили поёжилась.

— Вернитесь к своим факультетам, — строго наказал профессор Лонгботтом, сверкнув глазами.

Роза, Эллиот, Люси и Хьюго встали со своих мест, недовольно перешептываясь. Лили ободряюще сжала руку Альбуса под столом, прежде чем он поднялся. На душе стало гадко. Есть не хотелось совсем.

Альбус и профессор Лонгботтом вышли из Большого зала. Лили продолжала гипнотизировать двери, пока в проёме не показался Скотт. Его взгляд прошёлся по гриффиндорскому столу и остановился на ней.

— Ты же собирался лечь спать, — заметила Лили, когда Скотт приблизился.

— Даррену пришла в голову гениальная идея потренировать чары, и я свалил. Где Ал? — Скотт потянулся к овсяной каше и добавил: — На тебя пялится Малфой.

Лили искоса посмотрела на слизеринский стол. Малфой неотрывно наблюдал за ней. Конечно, она могла посчитать себя настолько неотразимой, что даже слизеринский хлыщ потерял голову, но интуиция подсказывала ей, что дело не в этом.

— О нет, — с ужасом произнёс Скотт и выронил вилку, которая с громким лязгом ударилась об пол. — Сюда идёт Долорес.

Маклагген сполз со стула и не высовывался из-под стола подозрительно долго. Долорес успела пройти половину пути, на ходу поправляя сине-бронзовый галстук. Вудвилл могла быть привлекательной, если бы сменила уродливые очки с толстыми стёклами на линзы и хотя бы иногда вспоминала о мытье волос. В руках Долорес трепыхался ворох бумаг. Видимо, новый тираж её бездарной газетенки.

— Лили, ты не заполнишь мою анкету?

Долорес протянула ей лист. Лили с лучезарной улыбкой согласилась и пихнула ногой Скотта. Он охнул и вылез. От его пунцовых щёк, казалось, исходил жар.

— Привет, Долорес. Отлично выглядишь! Тебе так идёт эта мантия.

— Как и всем в этой школе, — оборвала Вудвилл, сузив глаза. — Заполнишь?

Скотт кивнул и неловко почесал нос. Долорес дала ему несколько анкет, попросив раздать остальным гриффиндорцам.

— Я заберу их потом, — сказала она.

— Это новый проект для газеты? — спросила Лили, чтобы снизить градус неловкости.

— Почти, — ответила Долорес, неприятно улыбнувшись.

Она пошла дальше, на ходу раздавая анкеты хаффлпаффцам. Скотт тяжело вздохнул.

— Ну, кажется, она не злится, — подытожил он.

— Либо готовит коварный план мести. Тебе не стоило так издеваться над ней.

Скотт захихикал.

— Поверить не могу, что она повелась. Кому вообще сдались её газеты, тем более в таких количествах?

Лили представила, как бедняжка Долорес готовит огромный тираж только для того, чтобы узнать, что всё это было идиотским розыгрышем Маклаггена, и ей стало жаль девушку. Скотт, попросивший перо и чернила у младшекурсников, заполнял анкету.

— Мне нужна крутая цитата. Что-то вдохновляющее и неординарное.

— «Пока ты с подружками обсуждаешь, какая я развратная и пошлая, твой парень дрочит на моё фото», — подсказала Лили, глядя на переплетенные пальцы Эллиота и Розы.

— Подходит!

— Ты что, прям так и напишешь? — удивилась Лили.

— Это анкета Долорес Вудвилл! — с вызовом отчеканил Скотт. — Я могу написать тут, что трахал Макгонагалл, и никто об этом никогда не узнает!

Лили пожала плечами. Её взгляд вновь упал на стол Слизерина. Малфой все ещё украдкой поглядывал на неё.

* * *

Альбус глубоко дышал, шагая за профессором Лонгботтом. Ладони вспотели, в голову лезли идиотские мысли. Скорее всего, Мэй считала его совсем конченным, если побежала к отцу, даже не попытавшись прояснить ситуацию. Альбус до сих пор не понимал, что пошло не так. Доводы Лили его не убедили. Во время разговора её шея и уши покраснели. Так происходило, когда она лгала либо что-то утаивала. Альбус очень сильно ценил заботу Лили, но иногда её чрезмерная опека раздражала.

Профессор Лонгботтом выглядел на удивление добродушно. Впрочем, Альбуса нельзя было обмануть таким дешёвым приёмом. Невилл делал это, чтобы усыпить его бдительность и втереться в доверие. Альбуса ждёт грандиозная выволочка, когда профессор Лонгботтом узнает все подробности прошлой ночи. Возможно, даже сам Избранный явится отчитать сына за неподобающее поведение. Альбус едва слышно фыркнул. Джеймс будет в бешенстве.

Профессор Лонгботтом отворил дверь кабинета, обогнул широкий стол и присел. Его лицо приобрело сердитое выражение, и внутренности Ала скрутило узлом. Отец Мэй выглядел жутко. Даже несмотря на комки грязи, прилипшие к его волосам. Альбус сглотнул.

Профессор Лонгботтом набрал в лёгкие побольше воздуха.

— Я знаю, мы оба не хотим это обсуждать. Но нам нужно это сделать, мистер Поттер, — начал он официальным тоном.

Плохой знак. Сердце Альбуса ухнуло вниз.

— Садись.

Профессор Лонгботтом указал на кресло. Альбус сел на край, вцепившись в подлокотники.

— Я знаю, что поступил неправильно...

Какая чушь! Внутри поднялась смесь злости и досады. Его раздражало, что он вынужден оправдываться.

— Мисс Забини мне всё рассказала.

Ал опешил.

— Имоджен? — переспросил он с недоумением.

— Да, — кивнул профессор Лонгботтом. — Я знаю о вашей стычке с Гойлом.

У Альбуса вырвался вздох облегчения. Если профессор Лонгботтом решил поговорить о Гойле, то значит Мэй не посвятила отца в личную драму. Губы против воли растянулись в улыбке. Ещё можно всё исправить.

— Я скажу, как есть. Профессор Макгонагалл не хотела назначать тебя капитаном. Я убедил её, что это правильное решение. Не заставляй меня пожалеть об этом, Альбус, — пристальный взгляд профессора Лонгботтома впился в него. — Если что-то произойдет по твоей вине: драка, падение с метлы или неожиданные заболевания игроков другой команды — я буду вынужден лишить тебя значка. Без возможности восстановления.

— Это не я подкинул чесоточный порошок равенкловцам! — возмутился Альбус. — И мой конфликт с Гойлом не был связан с квиддичем...

— Отлично, — перебил поток оправданий профессор Лонгботтом. — Впредь, решай конфликты за пределами поля. Словесно.

Альбус стиснул зубы. Чертова Забини!

— Помни, ты не должен подвести команду. И последнее, — Невилл замялся, — профессор Макгонагалл хочет видеть всех Поттеров в Париже. Она надеется, что ты приложишь все усилия, чтобы стать одним из лучших учеников. Скоро учителя вызовут предполагаемых претендентов.

Профессор Лонгботтом нетерпеливо барабанил пальцами по столешнице из красного дерева. Пауза затянулась, и Альбус обречённо кивнул. Он не хотел в этом участвовать, но, кажется, от него не отстанут. Проще согласиться, а потом сделать печальный взгляд и сказать, что ничего не вышло.

Декан указал ему на дверь, и Альбус лениво поплелся к выходу.

— Не хочешь взять курс прорицаний для ЖАБА? — уточнил Невилл, Ал обернулся. — Ты просто поразил экзаменаторов своим талантом.

— Я подумаю.

Альбус толкнул дверь и вышел в шумный коридор. Если ему нельзя нарушать правила, то это придётся делать другим. Он не уступит кубок ни Розе, ни Челси, ни Харперу.

Ни за что.

* * *

— Ты в ней дыру прожжешь, — заметил Огастус Нотт, толкая Малфоя в бок.

Скорпиус оторвался от созерцания Розы Уизли. Рука Эллиота Берка собственнически лежала на её плече. Даже призрачная надежда быть с ней исчезла словно под действием заклятия Эванеско.

— Сосредоточься на Поттер, — напомнил Огастус, сверкая серыми глазами. — Это сейчас важнее.

Нотт был прав, но легче не стало. Поттер шепталась с Маклаггеном, но выглядела подавленной. Не было ни единого шанса затащить её в Хогсмид. Поттер и под Империусом не пойдет. Скорпиус пожевал яичницу, не ощущая вкуса.

— Что это с грязнокровкой Спенсер? — понизив голос, спросил Огастус и взъерошил темные кудри.

— Тише ты, — рявкнул Итон Гойл, оглядываясь по сторонам.

Приходилось быть осторожнее. Называть маглорожденных грязнокровками теперь считалось дурным тоном. Люциус Малфой до сих пор скорбел по тем счастливым временам, когда их фамилия ещё не была смешана с грязью, а чистокровное происхождение что-то значило. Впрочем, при своей невестке он подобных тем не касался. Астория вполне могла напомнить свёкру, по чьей вине они оказались втянуты во всё это. Наверное, по этой причине бабушка и дедушка недолюбливали её.

Пейшенс Спенсер действительно выглядела странно. Одна сторона её лица была покрыта плотной белой повязкой. Поттер охнула и приложила ладонь ко рту, увидев подругу. Она вскочила на ноги и принялась водить палочкой над лицом Спенсер. Чего Поттер хотела добиться, Скорпиус так и не понял. Она обвела взглядом гриффиндорской стол, а потом посмотрела на слизеринский. Скорпиус отвернулся. Ещё чуть-чуть — и Поттер бы заметила его интерес к ней.

— Она идёт сюда, — прошептал Огастус. — И кипит от злости.

Мышцы на спине и плечах Скорпиуса напряглись. Он услышал шаги, но не оторвал взгляд от тарелки. Рядом раздалось деловитое покашливание.

— Лисандер, где твой брат? — сердито уточнила Поттер.

Скорпиус исподтишка глянул на девушку. Лили и её подруга грозно нависали над каким-то мальчиком. Скорпиус и представить не мог, что гриффиндорки явятся сюда кошмарить перваков.

— Не знаю, — ответил мальчик. Он выглядел скорее виноватым, чем испуганным. Возможно, Поттер пользовалась у него авторитетом. — Я его не видел.

— Как избавиться от этого? — Поттер гневно взмахнула рукой, указывая дрожащим пальцем на повязку.

Мальчик тяжело вздохнул. Мимо, виляя бедрами, прошла Грейс Мальсибер. Она неодобрительно покосилась на гриффиндорок и поджала губы. Рука Огастуса тут же потянулась к серебристо-зелёному галстуку. Жалкое зрелище. Скорпиус фыркнул. Он вел себя с Розой гораздо естественнее, сбегая каждый раз, когда она появлялась в его поле зрения.

— Ну? — Лили свела рыжие брови к переносице.

— Ладно, — мальчик сузил глаза, взмахнул палочкой, и ткань отвалилась.

Спенсер ловко перехватила её с довольным видом.

— Ещё одна выходка — любого из вас — и ваша мать узнает об этом. Ты услышал меня, Лисандер?

Мальчик серьёзно кивнул, и девушки отправились восвояси.

— Как вы думаете, у Альбуса Поттера есть любовное зелье? — неожиданно спросил Огастус, задумчиво потирая подбородок.

— Что? — удивился Скорпиус.

Такая стремительная смена темы разговора вызывала недоумение. Только спустя несколько секунд Скорпиус вспомнил о задании Огастуса.

— Помните тот случай с Розой Уизли в прошлом году? — продолжал Нотт. — Когда она призналась в любви профессору Демпси? Ходят слухи, что зелье ей подлил Поттер.

— И ты хочешь попросить у этого ублюдка зелье, Гасси? — не поверил своим ушам Итон. — Серьёзно? Может, ещё предложим ему нарисовать усы Полной Даме?

Огастус тяжело вздохнул и отложил вилку в сторону.

— У меня нет никакой драматичной истории любви, связанной с Поттерами, — надменно отозвался Нотт.

«Кроме неразделённой к Джеймсу», — с иронией подумал Скорпиус.

На лице Итона появилось жесткое выражение. Он сжал ладони в кулаки, а потом поднялся, на ходу бросив:

— Отлично! Иди и попроси Поттера!

Нотт проворчал что-то о людях, не понимающих шуток. Отчасти Скорпиус был с ним согласен. Конечно, говорить об этом он не стал. В Челси Девис не было ничего особенного. Симпатичная девушка, но не больше.

— Грейс, — обратился Огастус к Мальсибер, — Когда поход в Хогсмид? Скоро?

Он расправил плечи и улыбнулся. Наверное, Нотт думал, что выглядит обольстительно. Скорпиус сдерживал себя, чтобы не расхохотаться в голос.

— Я не староста, откуда мне знать? — грубо отозвалась Грейс.

Огастус нервно закусил губу. Видимо, не на такую реакцию он рассчитывал.

— Хогсмид в субботу, — ответил подоспевший Джеймс, коварно улыбаясь.

Он нёс в руках несколько увесистых папок, которые с грохотом скинул на столешницу.

— Поторопись, Скорпиус. Время не ждёт.

Джеймс демонстративно посмотрел на наручные часы, а потом на Скорпиуса. Казалось, он наслаждается его замешательством. Возможно, Джеймс специально подкинул это задание, чтобы побесить сестру. Скорпиус бы не удивился.

Не зря отец часто повторял, что от Поттеров нужно держаться подальше. Ярче всего в память врезался момент на вокзале Кингс-Кросс. Возможно, потому что он впервые воочию увидел тех самых Поттеров, о которых столько слышал. Но скорее всего, потому что именно тогда Скорпиус встретил Розу Уизли.

Стоя на перроне, Драко Малфой незаметно указал на семью Поттеров и очень серьёзно попросил ни в коем случае не связываться с ними. Астория тяжело вздохнула, будто вся тяжесть мира навалилась на её плечи. Скорпиус не разделял отцовского беспокойства. Для него Поттеры были обычными детьми.

Однако Скорпиус поддался всеобщему ажиотажу и подслушал их разговор, проходя мимо. Высокий, степенный Джеймс дразнил Альбуса распределением на Слизерин. Их мать, Джинни Поттер, строго одернула сыновей. Альбус был ниже сестры и вид имел донельзя злобный и неприятный. Скорпиус подумал, что точно бы не хотел видеть его своим другом. Лили, напротив, излучала радость и веселье.

Впрочем, Скорпиус забыл о Поттерах, стоило его взгляду зацепиться за Розу Уизли. Он услышал случайную фразу, вскользь брошенную её отцом:

— Но ты все-таки не дружи с ним очень-то, Роза. Дедушка Уизли не простит тебе, если ты выйдешь замуж за чистокровку!

Скорпиус не знал, о ком они говорят, но воспринял это на свой счёт. Возможно, потому что Роза обернулась и посмотрела на него. Их взгляды пересеклись. Роза заносчиво задрала нос, будто демонстрируя абсолютное безразличие к нему. Такая реакция разожгла нешуточный интерес.

Он не мог выбросить её из головы всё время, пока Хогвартс-экспресс мчался вперёд. За окном то моросил дождь, то светило яркое солнце, а Роза Уизли не покидала его мыслей. На церемонии распределения шляпа отправила её в Равенкло. Скорпиус с завистью наблюдал за тем, как она уверенно идёт к своим будущим друзьям. Он жалел, что не войдёт в их число.

В Хогвартсе Скорпиус подружился с Итоном Гойлом, что заставило их отцов прервать многолетнее молчание. Он познакомился с другими однокурсниками, но к девочке, которая интересовала его больше всего, так и не смог подойти. Скорпиус боялся, что его руку не пожмут, и так и не решился протянуть её.

Интересно, это карма за пожирательское прошлое его отца или случайное совпадение? Возможно, впереди его ждут более феноменальные неудачи. Что-то вроде падения с метлы или трагической смерти возлюбленной.

Он вновь посмотрел на Розу. Она выглядела по-настоящему счастливой. Сердце заныло в груди. Пока Скорпиус размышлял, Лили исчезла из виду. За столом Гриффиндора не осталось никого из их компании.

Тяжело вздохнув, Скорпиус покинул Большой зал. Огастус увязался за ним. Скорпиус раздумывал над заданием, спускаясь в сырое подземелье, наполненное затхлым прохладным воздухом. Лили Поттер не была какой-то невыносимой зазнайкой, как Имоджен Забини, или стервозной сукой, вроде Дейны Эйвери. Скорпиус мог с ней договориться. В теории. На практике всё было несколько сложнее. Через несколько дней во Франции её мать будет распекать команду его отца во всеуслышание. И это только верхушка айсберга запутанных отношений между Поттерами и Малфоями.

Скорпиус и Огастус вошли в гостиную. Зеленоватый свет лился из окон-иллюминаторов, придавая пространству зловещую атмосферу. На Скорпиуса такая обстановка действовала угнетающе. Он тосковал по солнечным комнатам Малфой-мэнора, где из любого окна открывался живописный вид. Его кузина Барбара Фоули поступила на Равенкло, после того как Скорпиус описал ей убранство слизеринских подземелий. Только Эридан, его младший брат, с нетерпением ждал момента, когда окажется в этом склепе. Ему было девять, и он считал невероятно интригующим всё жуткое и мрачное.

На роскошном кожаном диване устроился Итон. Он сосредоточенно листал комикс о Мартине Миггсе, помешанном магле. Огастус подсел к нему, и Итон недовольно нахмурился.

— Да хватит дуться! — Нотт выхватил журнал из рук Гойла. — Твои проблемы с Поттером — это твои проблемы. Расстался он с твоей драгоценной Челси. Теперь ничто не мешает вам быть вместе.

Огастус смолк. К ним подошла Фортейн Флинт и царственно положила ладони на комикс.

— Тебе нравится мой маникюр, Гасси? — с придыханием спросила она.

Фортейн смотрела не него так, будто он весь — от носков идеально начищенных ботинок до каштановых кудрей — принадлежал лишь ей одной. Нотт покраснел, и это было заметно даже в зеленоватом свете гостиной. Итон и Скорпиус хитро переглянулись.

— Огастус, — важно поправил её Нотт. Ещё одна фишка, позаимствованная у его кумира Джеймса Поттера. Тот тоже никому не позволял обращаться к себе «Джейми». — Да, красивый.

— Я чувствовала, что тебе понравится, Огастус, — сладко проворковала Фортейн, проведя длинными ногтями по тыльной стороне ладони Нотта.

Тот вздрогнул и поспешил отдёрнуть руку. Стараясь оправдать такой неестественный жест, Огастус передал комикс Итону. Фортейн ничуть не смутилась. Скорпиуса раздирал приступ хохота. Он впервые видел, чтобы девчонки так беззастенчиво клеили парней. Будь в нем хоть капля уверенности Флинт, Скорпиус бы уже несколько лет встречался с Розой Уизли. Но пока он не может пригласить на свидание даже Лили Поттер. Девушку, на которую ему плевать.

Итон погрузился в чтение комикса, а Фортейн флиртовала с Огастусом. Скорпиус решил побродить по территории Хогвартса, только бы не сидеть в этом промозглом подвале. На улице яркое солнце било в глаза, и Малфой прищурился, глядя из-под ресниц на Запретный лес. Он гулял несколько часов и пропустил обед. Обогнув озеро, свернул к теплицам и наткнулся на Лили Поттер.

Она торопливо шагала в одиночестве. Идеальный момент, чтобы догнать её и завязать разговор. Скорпиус шумно выдохнул. Бред! Он даже не знает, что ей сказать. Однако Скорпиус отправился за ней, стараясь держать дистанцию.

Как выяснилось, Поттер направлялась в библиотеку. Едва её стройная фигура скрылась за массивной дверью, Скорпиус остановился в замешательстве. Что он будет делать там? Просто пялиться на неё? Осознание, что до похода в Хогсмид осталась всего неделя, подстегнуло его. Скорпиус подошёл к двери и дёрнул ручку.

Библиотека оказалась почти пустой. Мадам Осгрей медленно водила палочкой перед стеллажами, избавляясь от пыли. Она удивлённо оглянулась на него, будто не ожидала, что в воскресенье кто-то посетит её обитель. Скорпиус неуверенно улыбнулся.

В проходе показалась Поттер. Её глаза испуганно расширились, будто она увидела что-то жуткое. Поттер крепко прижала книгу к груди, словно защищаясь. «Анимаги и их сущности» прочёл Скорпиус название на обложке. Девушка протянула книгу библиотекарю, пока Малфой листал страницы первого попавшегося ему справочника.

Дверь с грохотом захлопнулась. Скорпиус осмотрелся. Поттер ушла. Он поставил фолиант, называвшийся «Энциклопедия поганок», обратно на полку и потёр пальцами виски. Поттер сейчас, скорее всего, направлялась в гриффиндорскую башню. Шанс позвать её в Хогсмид упущен. Попрощавшись с мадам Осгрей, Скорпиус планировал вернуться в гостиную.

Он спокойно миновал несколько поворотов, пока в одном из проходов Лили Поттер не приставила волшебную палочку к его горлу. Скорпиус отступил на шаг и упёрся спиной в стену. У него не получится достать собственную палочку раньше, чем Поттер успеет произнести заклинание.

— Какого гиппогрифа, Малфой? — спросила она, откидывая рыжие волосы со лба.

Во рту пересохло, и Скорпиус сглотнул.

— Тот же вопрос, Поттер! — слабо возмутился он.

Она угрожающе сузила глаза, что придало ей просто поразительное сходство с братьями.

— Ты ходишь за мной по пятам, — прорычала Лили в бешенстве и слегка надавила кончиком палочки на его горло. Скорпиус закашлялся. — Какого черта? Думал, я не замечу?

Скорпиуса затопил стыд. Он действительно считал, что Поттер ничего не поймёт. А ведь она росла с Джеймсом. У неё, должно быть, развилась паранойя от такого детства.

Лили яростно таращилась на него. А ему вспомнилось, что Гарри Поттер чуть не убил его отца на шестом курсе. Скорпиус понадеялся, что Избранный не научил дочь тому заклинанию.

— Прости, — залепетал он, мудро рассудив, что сейчас стоит говорить только правду. — Мне нужно пригласить тебя в Хогсмид...

— Зачем? — требовательно уточнила Поттер, её грудь высоко вздымалась при дыхании.

— Мне выпало такое задание. Ты же знаешь про игру?

Поттер кивнула, рыжая прядь упала ей на глаза.

— Ты хочешь сказать, что кто-то из слизеринцев загадал тебе пригласить меня на свидание?

Поттер выглядела так, будто пазл в её голове сложился. Она знала имя одного конкретного слизеринца, который точно мог быть причастен к дурацкому заданию. Поттер втянула носом воздух и опустила палочку.

— Я никуда не пойду с тобой. И извини за это.

Скорпиус кивнул, а Поттер поспешно ретировалась. Он ещё долго смотрел ей вслед, привалившись к стене. Скорпиус даже не осознавал, что почти не дышал всё это время. Он яростно пнул стену от охватившей его злости. Ногу обожгло болью. Удручённый Скорпиус поковылял в гостиную.

Он ещё ни разу не вылетал из игры на старте. Скорпиус лихорадочно пытался придумать, что бы такого посулить Лили, чтобы она всё-таки согласилась. Может, украсть её волос? Лёгкого Конфундуса будет достаточно, чтобы перехитрить шляпу. Только вот оборотного зелья у него тоже нет.

В шумной гостиной Итон и Огастус о чём-то шептались в стороне, склонив головы. Скорпиус двинулся к ним.

— ...после отбоя. Если сегодня ничего не получится, у тебя будет время придумать что-то другое, — убеждал друга Огастус.

Итон сосредоточенно кивнул. Подошло время ужина, и поток голодных слизеринцев потёк в Большой зал. По пути Скорпиус поведал друзьям, что произошло между ним и Лили Поттер.

— И ты просто стоял там? — бушевал Огастус. — Ты мог бы потребовать свидание с Поттер в качестве морального ущерба!

— Да что ты! — язвительно откликнулся Скорпиус. — Сам попробуй соображать, когда на тебя нацелена волшебная палочка!

— Зато теперь мы знаем, что если на вас нападут — Поттер не даст тебя в обиду, — съехидничал Итон.

Скорпиус наградил Гойла яростным взглядом.

Драко Малфой всегда опасался, что его сыновьям могут навредить недоброжелатели. Он много внимания уделял защите от проклятий и противодействию тёмным артефактам, заставив Скорпиуса и Эридана выучить их назубок. Отец предпочитал перестраховаться. Интересно, он бы расстроился, узнав, что в критической ситуации Скорпиус просто хлопал глазами? Наверное, да.

Парней обогнали Харпер и Мальсибер, которые о чём-то весело переговаривались. Огастус проводил их мрачным взглядом.

— Они теперь начнут встречаться, да? После того, как Алан расстался с Дейной, — расстроенно протянул Нотт.

Скорпиус и Итон растерянно переглянулись. Вопрос Огастуса остался без ответа.

Ужин прошёл вяло. Скорпиус только раз посмотрел в сторону гриффиндорского стола и тут же отвернулся. Джеймс ходил вокруг младшекурсников, раздавая расписание на завтра. Итон отказался есть, объяснив это тем, что он слишком нервничает. Скорпиус не мог его винить.

Ребята вернулись в гостиную одними из первых. Подготовив мантии-невидимки короткого действия, они принялись ждать, пока остальные разойдутся по спальням. Время тянулось ужасно медленно, будто зачарованное заклятием помех. Наконец-то Морейн Ранкорн бросила в десятый раз переписывать своё эссе и пошла спать. Скорпиус, Огастус и Итон надели мантии и отправились в башню Гриффиндора.

Они неторопливо брели по пустым школьным коридорам. Мадам Олкок, полная пожилая колдунья, ставшая завхозом несколько лет назад, никогда не утруждала себя патрулированием коридоров. Но исключать вероятность, что именно сегодня ей захочется это сделать, было бы глупо.

Ребята остановились перед портретом Полной Дамы.

— Давай, — услышал Скорпиус голос Огастуса.

— Вместе, — ответил Итон.

Они синхронно произнесли заклятие, надеясь, что силы утроенного Конфундуса хватит, чтобы сбить с толку портрет. Глаза Полной Дамы разъехались в разные стороны. Итон скинул мантию и достал волшебный маркер. Через минуту на лице Полной Дамы красовался шикарный моржовый ус, которому позавидовал бы сам Гораций Слизнорт. Скорпиус видел его снимки и знал, о чём говорит.

— Что ты делаешь? — раздался звонкий девичий голосок.

Скорпиус обернулся. Позади них, раскрыв рот от удивления, стояла Пейшенс Спенсер. Она таращилась сквозь Скорпиуса и Огастуса, скрытых от её глаз мантиями-невидимками, прямо на Итона.

— Эм... ничего, — сказал ошеломлённый Гойл, переминаясь с ноги на ногу. — Рисую.

Скорпиус и Огастус прижались к стене коридора, чтобы девушка ненароком не задела их во время движения.

— А ты хотела пройти? — буднично спросил Итон, будто ничего необычного не происходило. А затем он обратился к Полной Даме: — Откройте проход, пожалуйста.

Полная Дама повиновалась. Озадаченная Спенсер вошла, и проём закрылся за ней.

— Мне пиздец, — заключил Итон, устало прикрыв глаза.

Они, не сговариваясь, сорвались с места и помчались в подземелье.