All about us

Первый день сентября, выпавший в этом году на субботу, не задался с самого утра. Все обитатели коттеджа номер тридцать один по Боскавен-роуд проснулись хмурыми под стать туманной погоде за окнами. Лили оделась с особой тщательностью, собираясь поразить Эллиота своим безупречным внешним видом. Волнение и предвкушение будущей встречи не отпускали. И пока Альбус и Джеймс сонно бродили по комнатам в поисках вещей, которые могли бы пригодиться им в Хогвартсе, Лили придирчиво косилась на все отражающие поверхности. Позавтракав, они собрались в гостиной в ожидании отца.

Пользуясь свободными минутами, Лили взяла с журнального столика флакончик лака для ногтей из набора «Стерведьма». Новая линейка косметики ещё даже не поступила в продажу в «ВВВ». По гениальной задумке Рона Уизли лак должен был менять цвет, подстраиваясь под окружающую обстановку, как хамелеон. Распределив жемчужное покрытие идеально-ровным слоем, Лили отвела руку в сторону, чтобы полюбоваться маникюром издалека. Ногти тут же приобрели глубокий гранитно-серый оттенок в тон обивки дивана.

— Лил, — позвал Ал, который изо всех сил напрягался, пытаясь прочесть книгу. — Можешь помочь? Никак не могу разобраться: тут «п» или «м».

Альбус, которого от сестры отделял только Мяурицио, беспокойно пинал журнальный столик ногой. Джеймс, сидевший на кресле, протянул руку за книгой.

— Где? — спросил он.

— Вот здесь, — сказал Альбус, склоняясь к брату и показывая ему слово, которое вызвало трудности.

Лили наблюдала за Джеймсом с лёгким удивлением. Как вежливо и кротко он себя вел, пока нервная мама мерила шагами гостиную. Не было ни пошлых намёков, ни идиотских шуток. Лили видела перед собой улучшенную версию Джеймса Поттера, которой он на самом деле никогда не был, но всегда старался казаться.

— Ты действительно думаешь, что можно есть салат из «мопидор»? — иронично осведомился Джеймс, поднимая брови. — Или как ты вообще это слово прочитал? Речь о помидорах — это ясно из контекста.

Альбус выхватил книгу у брата из рук и откинулся на пухлые диванные подушки. Мяурицио запрыгнул к нему на колени, и он рассеянно почесал его за ухом.

— Мало ли, — отмахнулся Ал, пряча лицо за книгой. — Я до сих пор сомневаюсь, что киноа — это что-то из еды.

Гостиная погрузилась в тишину, нарушаемую лишь мурчанием кота и редким шелестом страниц. Отец задерживался.

Лили наносила ещё один слой лака и думала о зелье, что дожидалось своего часа в тайнике гриффиндорской спальни. Кикимер честно выполнил свою часть договора и перенес её в Хогвартс, чтобы она смогла закончить начатое. Лили повезло — и ночь выдалась безоблачной. Выставив домовика в коридор, она извлекла лист мандрагоры изо рта и поместила его в наполненный слюной хрустальный фиал. Руки дрожали, Лили молила Мерлина не позволить ей выронить драгоценный сосуд. Она положила фиал на подоконник, и он заискрился в лучах лунного света. Затем девушка вернулась к рюкзаку и перепроверила все ингредиенты. Куколка бабочки «мёртвая голова», серебряная чайная ложка и роса были на месте. Оставался только её волос, который она незамедлительно вырвала. Выждав некоторое время, Лили соединила все составляющие и спрятала смесь под вынимающейся половицей. Она всегда волновалась, когда приходилось взаимодействовать с зельями без помощи Альбуса, поскольку не была так хороша в них, как он. Искренне надеясь, что всё сделала правильно, Лили вышла в коридор к Кикимеру. Впереди её ждали несколько месяцев повторений заклинания на рассвете и закате. И когда одним августовским вечером она ощутила двойное биение сердца в груди — была абсолютно счастлива.

Часы пробили десять, и Лили вынырнула из своих мыслей. Мама остановилась посреди гостиной, решительно скрестив руки на груди.

— Мы опоздаем, — тихо проговорила она.

Джеймс, Альбус и Лили переглянулись между собой. Они ни капли не удивились, что отец не явился вовремя. Возможно, он вообще забыл о том, что должен провожать их на поезд, и гоняется сейчас за преступниками где-нибудь в Австралии.

Словно вторя хаотичным мыслям в голове Лили, в комнату впорхнул серебристый патронус-сова и мерзким голосом противной Мередит Колфилд произнёс:

— Мистер Поттер не может прийти вовремя. Срочное совещание.

Мама стиснула зубы, отчего скулы на её лице некрасиво заострились. Хоть миссис Поттер и пыталась сделать вид, что всё в порядке, Лили чувствовала — она в бешенстве.

— До отправления час, — резюмировал Джеймс, поднимаясь с кресла. — Мы можем отъехать на пару километров от дома и аппарировать на платформу девять и три четверти. Ты успеешь к порталу с сотрудниками «Пророка» и Отдела магических игр и спорта.

Джеймс подхватил чемодан и пустую совиную клетку. Ал накинул на плечи школьную мантию, а Лили торопливо поставила на журнальный стол флакончик лака, который бесцельно крутила в руках.

— Ты предлагаешь оставить вас на вокзале совсем одних? Без присмотра? — вскинула изящные брови Джинни, закатывая рукава фиолетовой мантии.

— Не одних, мам, — покачал головой Джеймс и отставил клетку, чтобы поправить на груди значок старосты школы. — Мы в любом случае столкнёмся с кем-нибудь из Уизли. Пошли, иначе опоздаем!

Мама мешкала. Предложение звучало заманчиво, но, скорее всего, она не могла до конца принять тот факт, что бросит своих детей на произвол судьбы.

— Мам, ты что, хочешь, чтобы мистер Малфой опять стал упрекать тебя, что ты требуешь к себе особого отношения как жена Гарри Поттера? — встрял Альбус. — Ты же знаешь, Рита это в стороне не оставит и будет мусолить ещё несколько месяцев. Пойдем быстрее.

— Мам, Джеймс о нас позаботится, — прибавила Лили. — Тебе не стоит волноваться.

Было неприятно признавать, но Джеймс действительно мог быть ответственным, когда того требовала ситуация. В остальных случаях он оставался зловредным старшим братом с извращённым чувством юмора, который любил командовать и помыкать ими. Лили считала дни до его выпускного. Тогда они практически не будут пересекаться.

— Мэй вообще в прошлом году добиралась до вокзала одна, — вспомнил Альбус как нельзя кстати.

— Ну, эта девушка настолько самостоятельна, что даже собственное имя не одобрила, — сверкнув глазами, ответила Джинни. — Невилл и Ханна слишком много ей позволяют.

— Она просто выбрала второе имя. Везёт же некоторым... У них есть из чего выбрать, — тон Альбуса сочился ядом.

— Я хотела назвать тебя Фредом, — проговорила мама, будто оправдываясь.

— И все бы путались на семейных торжествах, — подытожил Джеймс, закатывая глаза. — И Ал был бы недоволен уже этим.

Джеймс уменьшил пустующую клетку Гекаты заклинанием, засунул её в чемодан и направился к выходу. Лили подхватила Мяурицио на руки, и они с Алом поплелись за старшим братом, гремя багажом. Маме ничего больше не оставалось, как взять с каминной полки ключи от автомобиля и последовать за ними.

Мисс Честерфилд поливала увядающие клумбы на своём участке. Когда Поттеры появились на подъездной дорожке и принялись загружать чемоданы в машину, её рот распахнулся от удивления.

— Святые угодники! — произнесла она, указывая пальцем на фиолетовую мантию Джинни и чёрную Ала. — Джиневра, что это на вас?

Лили и Джеймс, одетые как маглы, переглянулись между собой. Мама застыла в замешательстве, лихорадочно пытаясь выдумать правдоподобный ответ.

— Вам нравится, мисс Честерфилд? — осведомился Альбус с любезной улыбкой. — В нашей Академии проходит день двойников Бэтмэна. Нам с мамой так понравилась эта идея, что свои костюмы мы надели заранее.

Джеймс попытался замаскировать смех под приступ внезапного кашля. Лили в этот момент подумала, что маме подошёл бы наряд летучей мыши под стать её любимому сглазу.

— Странные нравы в вашей Академии, — с нажимом произнесла мисс Честерфилд, неодобрительно хмурясь.

— Они пытаются адаптироваться под интересы учеников, — натужно улыбнулась Лили, распахивая дверь машины. — До свидания.

Они заняли свои места, мама завела двигатель, который с шумом заревел, и машина понесла их вперёд по Боскавен-роуд.

— Магия точно действует на неё? — задумчиво спросил Ал, наблюдая за докучливой соседкой через заднее стекло. — Последнее время она уделяет нам слишком много внимания.

— Мисс Честерфилд всегда уделяет нам слишком много внимания, — ворчливо отозвалась мама.

В отражении зеркала заднего вида Лили видела, как на лбу Джинни залегли глубокие морщины, будто она прикидывала, что делать дальше.

— Можем аппарировать с пляжа, — напомнил Джеймс, будто чувствуя замешательство матери. — Там есть пара укромных местечек. Можно наложить на машину заклятие недосягаемости и вообще не возвращаться за ней.

— Меня не будет неделю, — усмехнулась Джинни. — Не думаю, что это хорошая идея. Я вернусь за машиной.

— Эх, — мечтательно выдохнул Альбус, кладя голову на плечо Лили. — Я бы тоже хотел отправиться на матч во Францию!

Автомобиль свернул с шоссе на неприметную грунтовую дорогу, ведущую к пляжу.

— Ты же говорил, что команда мистера Малфоя слабая и там не на что смотреть, — заметил Джеймс.

— Так и есть, — кивнул Ал. — Просто я люблю, когда мама их разносит. Мистеру Малфою нужно доплачивать за пиар. Если бы не мама, об этой убогой команде никто бы не вспоминал.

Репутация бывшего Пожирателя смерти говорила сама за себя — даже спустя столько лет Драко Малфою было нелегко найти приличных игроков в команду. Джинни заглушила двигатель, распахнула дверь и на ходу бросила:

— Им вообще не место в Лиге.

Лили выставила ноги из машины. Мерзкий песок тут же просочился в начищенные до блеска туфли, вызывая зуд. Пока Ал и Джеймс доставали чемоданы, она пыталась вытряхнуть из обуви досаждающие крупинки. Мама уменьшила их багаж для удобства (Лили скривилась — такие манипуляции плохо сказывались на ткани), подхватила Мяурицио одной рукой, а вторую протянула Алу.

— Ты готов? — спросила она.

Альбус кивнул, и мама аппарировала вместе с ним.

На пляже остались только Лили и Джеймс. Она с опаской подала ему ладонь.

— Ой, да брось, — отмахнулся Джеймс. — Просто закрой глаза и представь, что это Ал. Потренируйся на случай лишения девственности.

Стоило маме исчезнуть, как Джеймс перестал строить из себя Мистера Примерного Старосту. Внутри Лили вскипела ярость, кровь застучала в висках. Она взвизгнула, точно рассерженная кошка, и занесла свободную руку, чтобы залепить брату пощечину. Джеймс перехватил запястье сестры и аппарировал.

Когда они с глухим хлопком материализовались на платформе девять и три четверти, Лили поняла, что её расщепило.

— У меня ногтей не хватает! — верещала она, размахивая перед глазами Джеймса рукой.

Его идеальная укладка выглядела немного странно, будто несколько прядей составили компанию маникюру Лили на фалмутском пляже.

— Скажи спасибо, что пальцы на месте, — буркнул он. — Сама виновата, нечего было так трепыхаться.

— Что произошло? — раздался властный голос мамы.

Со всех сторон их толкали люди, собравшиеся на платформе. Некоторые с интересом пялились на представителей знаменитой фамилии.

— Всё в порядке, — сделав невинные глаза, отозвался Джеймс. — Лили просто решила закатить истерику из-за пары ноготков.

— Всё было вовсе не так! — вспылила Лили.

— Мама, тебе надо торопиться, чтобы успеть к порталу, — напомнил Джеймс. — Лили, возьми себя в руки! Тебе всего лишь укоротило ногти. Тем более, разве тебе, как ловцу гриффиндорской команды, вообще положено их отращивать?

Джеймс смотрел на Лили с таким самодовольным видом, что её желание ударить его крепло все больше с каждой секундой. Джинни с сомнением переводила взгляд с разъяренной дочери на невозмутимого сына. Ситуация требовала более детального разбора, на который у миссис Поттер просто не оставалось времени. Ал скрестил руки на груди и злобно уставился на Джеймса.

— Всё нормально, — сказала Лили, пытаясь унять бушующую ярость. Она не хотела, чтобы мама опоздала из-за неё, поэтому натянула на лицо беспечную улыбку. — Ногти отрастут.

Джинни озабоченно изучала дочь некоторое время, но спорить не стала. Она передала Лили кота, вернула багажу привычный размер и, обняв каждого своего ребёнка на прощание, строго наказала:

— Ведите себя хорошо! — тяжёлый взгляд карих глаз остановился на Альбусе. — Особенно на поле для квиддича! Я в любом случае узнаю о твоих выкрутасах от Финеаса Найджелуса.

— Мерзкий старикашка, — пробормотал Ал себе под нос, но так, чтобы услышать могла только Лили. — Надо сжечь его ёбанный портрет...

— Что ты говоришь? — переспросила Джинни.

— Я говорю: хорошо тебе провести время во Франции, — мгновенно нашёлся с ответом Ал.

Джиневра напустила на себя суровый вид и погрозила ему пальцем. Лили усмехнулась и легонько чмокнула маму в щёку. Та помахала детям и спешно аппарировала.

— Пойдёмте, — велел Джеймс. — До отправления полчаса, успеем свободные купе занять.

Лили и Альбус подчинились без пререканий, втайне мечтая поскорее отделаться от старшего брата. Джеймс лёгким взмахом палочки заставил чемоданы запрыгнуть в поезд. Альбус подал Лили руку, помогая взобраться по узким ступенькам. Она с благодарностью ему улыбнулась. В груди проснулось нетерпеливое предвкушение. Ещё немного — и она увидит Эллиота. Стоит уже во всём признаться ему — а там будь что будет. Лили ждала и одновременно страшилась этого момента.

— Альбус! — окликнул брата звонкий женский голос с платформы, который, несомненно, принадлежал Реджине Розье.

Лили застонала. Ал покрутил головой, пытаясь отыскать девушку среди толпы. Впрочем, много усилий не потребовалось. Спустя несколько секунд Реджина появилась перед ними, тряся каштановыми локонами.

— Кажется, у меня кое-что есть для тебя.

Она сунула руку в широкий карман школьной мантии и достала серебряный значок. Альбус растянул губы в довольной ухмылке и помог Реджине забраться к ним. Она приколола значок к его мантии. Её пальцы собственнически скользнули по груди Ала. Джеймс смотрел на этот обмен любезностями с ледяным спокойствием, но Лили была уверена, что внутри у него всё клокочет от гнева.

— Спасибо, — сказал Ал. — А шарф?

— Как мило, Реджина, — в голосе Лили сквозило отвращение. — Я уж было подумала, что ты толкнула значок где-то в Лютном переулке.

— По своему опыту судишь? — ядовито отозвалась Реджина. — Буду знать, к кому обращаться в случае чего...

— Прости, в моих родственниках не значатся Пожиратели смерти и другие сомнительные личности, — враждебно парировала Лили.

Альбус коснулся талии сестры, но это не помогло ей успокоиться, а только больше разозлило. Какого Мерлина он заступается за эту стерву?

— В твоих родственниках значится Джеймс Поттер. Этого достаточно, — сладко пропела Реджина.

— Ох, так это представление лично для меня? — с иронией осведомился Джеймс. — Спасибо, я тронут.

— Не всё крутится вокруг тебя, Поттер, — ответила Реджина и удалилась, гордо задрав нос.

Лили обрадовалась, что Розье ушла. Она всегда выводила её из себя. Ал же выглядел раздосадованным. Лили очень хотелось посоветовать ему взять себя в руки, но совесть не позволяла сделать это при Джеймсе.

Впрочем, эти мысли не задержались надолго в её голове. Краем глаза она заметила Эллиота. Он шёл по платформе, держа за руку Розу. Лили усиленно заморгала, надеясь, что иллюзия растворится в туманной дымке. Не сработало. Эллиот наклонился к Розе, чтобы оставить на её губах свой поцелуй. Внутренности Лили скрутило от напряжения, и к горлу подступила тошнота. Она так сильно сжала Мяурицио, что кот зашипел и вцепился когтями в её плечо. Лили поспешно отвернулась, надеясь, что Альбус и Джеймс ничего не заметили.

— Пойдемте занимать места! — преувеличенно бодро воскликнула она и понеслась вперёд.

Ал и Джеймс остались далеко позади, не успевая за торопливым шагом сестры. Едва обнаружив пустующее купе, Лили ввалилась туда и скинула Мяурицио на сиденье. Украдкой вытерев слёзы, скопившиеся в уголках глаз, она застыла в ожидании братьев.

— Кажется, ты забыла о своём грёбанном чемодане, — недовольно бросил Джеймс, левитируя багаж на полку.

— Спасибо, — поблагодарила Лили, и брат удивлённо вскинул брови.

У неё не осталось сил на словесные пикировки. Казалось, если сейчас Джеймс скажет что-нибудь обидное, она уляжется на пол и забьётся в истерике.

Ал мялся в коридоре, высматривая кого-то на платформе. Скорее всего, Мэй.

— Я пошёл к ребятам, — предупредил Джеймс, глядя на Лили с лёгким беспокойством. — Передай Лонгботтом, что сбор старост будет в первом вагоне в двенадцать.

Джеймс ушёл, оставив близнецов наедине. Удивительно, но он не придумал очередную остроту по этому поводу.

— Надеюсь, ночью будет гроза, — сказал Ал, присаживаясь рядом и гипнотизируя взглядом серые тучи за окном.

Лили отстранённо кивнула. В данный момент анимагия занимала последнее место в длинном списке её тревог.

— Главное, чтобы я не испортила всё в последний момент...

— У меня хорошее предчувствие, — заверил Альбус, накрывая её ладонь своей.

Лили до боли закусила губу. Слёзы рвались наружу, но она не позволила себе дать им волю. Больше всего ей хотелось забаррикадироваться в купе и никогда не встречать Розу и Эллиота. Лили корила себя за то, что так долго держала свои чувства в секрете. Последствия этого решения обернулись катастрофой.

— В кого бы ты обратилась, если бы могла выбирать? — настойчиво продолжал Альбус.

«В Розу Уизли», — в сердцах подумала Лили, но вслух сказала совсем другое.

— В птицу, — произнесла она, прикладывая неимоверные усилия, чтобы голос звучал мечтательно, а не плаксиво. — Я бы точно хотела иметь крылья.

Ал фыркнул.

— Глядя на то, как ты летаешь, можно решить, что крылья у тебя уже есть.

— Ох, ты льстишь мне!

Но в глубине души Лили было приятно это слышать. Они смолкли, не зная, что сказать дальше. Поезд неторопливо заскользил по рельсам, многие ученики вышли в коридор, чтобы помахать провожающим.

Дверь с жутким грохотом отъехала в сторону, и в купе ввалился Скотт Маклагген.

— Мерлин, наконец-то! — с облегчением вздохнул он, с яростью пиная чемодан. — Я никогда так не радовался возвращению в школу! Вы знали, как ужасно вопят дети, когда у них режутся зубы?

Маклаггена передёрнуло от воспоминаний. Его соломенные волосы были всклокочены, а под глазами залегли синие круги. За лето Скотт стал ещё выше и ещё сильнее раздался в плечах. Он провёл рукой по тяжёлой нижней челюсти, присел на соседнее сиденье, вытянув ноги, и обессиленно откинулся на спинку, ошалело глядя на Лили и Альбуса. Чемодан так и остался стоять посреди купе.

— Благодарите Годрика, что ваши родители решили остановиться на вас. Мама предложила отправиться на лето к отцу, если малышка меня так донимает. Как будто у него их там не целая куча! Быть единственным ребенком — это привилегия, которой меня жестоко лишили, — он смолк, рассматривая Лили. — Вау, отлично выглядишь!

Под тихие благодарности Лили Скотт поднялся и соблаговолил отправить чемодан на полку, не используя магию. Он с остервенением пихал багаж руками, ругаясь и пыхтя.

Дверь бесшумно отъехала в сторону, и на пороге показалась Мэй. К наглухо застёгнутой черной мантии был приколот отполированный до блеска значок старосты, а на пухлых щеках играл лёгкий румянец.

— Я до сих пор не понимаю: какого чёрта папа отправляет нас к бабуле перед началом учебного года? — ворчала Лонгботтом. — Мы живём в Хогсмиде! Для чего нам эта бесполезная поездка на поезде?

— Такова традиция! — учительским тоном заявил Скотт, отступая в сторону. — Чему ты удивляешься? Мы до сих пор перьями пишем.

Мэй, казавшаяся просто крохой на фоне внушительной фигуры Маклаггена, скривилась, будто её гноем бубонтюбера угостили, и фыркнула. Альбус заёрзал на сиденье, тесня Лили к окну, но Лонгботтом села к Скотту.

— Я оставила Фрэнка с Лорой Марчбэнкс, — сообщила Мэй, разглаживая волшебной палочкой заломы на мантии. — Решила не тащить его с собой. Пусть познакомится с другими первокурсниками.

— И не докучает тебе? — ехидно поддел Скотт.

Мэй прожгла его сердитым взглядом.

Дверь в третий раз с противным скрипом отъехала в сторону, и в проёме показались Хьюго, Роза и Эллиот. Лили резко выпрямилась и растянула губы в приветливой улыбке. Под толстовкой Хьюго что-то странно копошилось. Взгляд Розы задержался на капитанском значке Ала, и она скривилась, нервно постукивая задником одного из своих конверсов по двери.

— Даже не рассчитывай на победу! Кубок мой! — сказала кузина, складывая руки на груди.

Накалившийся воздух стал настолько вязким, что Лили никак не могла сделать вдох. Мэй посмотрела на подругу с тревогой, но тут же отвела глаза. Хьюго протиснулся на сиденье между близнецами. Мяурицио недовольно зашипел, чёрная шерсть встала дыбом, и кот спрыгнул на пол. Эллиот и Роза остались стоять, его рука легла на её талию. Во рту у Лили пересохло, и она резко сглотнула.

— Ты как всегда делишь тушу неубитого гиппогрифа, — с противной ухмылкой ответил Ал, вскидывая подбородок.

— Кстати, Хью, — неожиданно вмешалась Мэй, и взгляды всех присутствующих обратились к ней, — ты ведь хорош в чарах? Мне нужны люди, которые могли бы помочь с подготовкой Большого зала к Хэллоуинскому балу.

Хьюго, расслабленно развалившись на сиденье, замер. Из-под толстовки вынырнула Терри, его морская свинка, и он медленно протянул:

— Я бы очень хотел, только мне неохота.

Скотт подавил смешок, уголок рта Розы тоже дёрнулся. Лили с приклеенной к губам улыбкой чувствовала, как на спине выступили капельки пота. Она изо всех сил старалась прогнать из головы обрывки воспоминаний о той ночи в башне Равенкло, но они то и дело вспыхивали перед глазами.

— И что это значит? — вскинула бровь Мэй.

— Это значит, что я стараюсь избегать деятельности, которая может дать моей матери ложную надежду на то, что её сын ещё не потерян для общества, — с этими словами Хьюго достал из кармана толстовки солнцезащитные очки и гордо водрузил их на усыпанный веснушками нос.

Пространство наполнилось диким хохотом. Мэй осуждающе покосилась на Хьюго. Чувствуя, что вот-вот разрыдается, Лили вскочила на ноги и бросила остальным:

— Совсем забыла повидать Лоркана и Лисандра! Луна просила меня проследить за ними...

Альбус окинул её встревоженным взглядом и уже начал подниматься, чтобы пойти с ней, но Лили незаметно покачала головой. Ей хотелось побыть одной. Она надеялась, что к её возвращению ни Розы, ни Эллиота здесь уже не будет.

Лили миновала пару вагонов, расталкивая зазевавшихся учеников, и остановилась в тамбуре, привалившись лбом к прохладному стеклу. Она пожалела, что не одолжила у Альбуса сигареты. Сейчас Лили была в состоянии выкурить целую пачку.

* * *

— Это что, Лили Поттер под руку с Эллиотом Берком? — удивлённо воскликнула Рейна, замерев у дверей купе и пялясь куда-то в конец коридора.

— Тише ты!

Дейна подступила к сестре и как бы невзначай поправила её русый локон, исподтишка наблюдая за источником свежих сплетен. Алану Харперу этот трюк показался бессмысленным. В любом случае, сюда явится Джеймс, у которого можно узнать всё из первых рук.

— Нет, кажется, Роза. Просто волосы выпрямила.

Дейна вернулась в купе и села рядом с Аланом, словно в тисках сжав его локоть. На лице девушки застыла презрительная гримаса. Харперу оставалось только гадать, что пошло не так на этот раз.

— Рейна, твоё пристальное внимание уже выходит за грани приличия, — мягко пожурила Грейс Мальсибер, откладывая в сторону какую-то новомодную книгу по зельеварению.

Она откинула длинные светлые волосы за спину и закинула ногу на ногу. Розовая ткань платья натянулась, плотно облегая её широкие бёдра. Дейна угрожающе сузила глаза. Видимо, ей не понравилось, что Грейс сделала замечание её младшей сестре. Алан знал, что его девушка и лучшая подруга недолюбливали друг друга и даже не пытались это скрыть. Дейна за глаза прозвала Грейс Толстозадой, и кличка прочно закрепилась за ней на Слизерине. Мальсибер же считала Эйвери избалованной истеричкой и постоянно отпускала ядовитые комментарии в её сторону.

Рейна, словно не слыша, продолжила заинтересованно коситься на Розу и Эллиота.

— Ох, у неё значок! Волнуешься? — спросила она, переводя взгляд на Алана.

— Не очень, если честно, — отозвался он, его губы подрагивали от едва сдерживаемой ухмылки. — Берк, конечно, красивый и чистокровный, но я всё ещё встречаюсь с твоей сестрой.

Шутка не совсем подходила по смыслу, но Рейна всё равно заливисто рассмеялась. Алан залюбовался ею, вспоминая совместные шалости. Рейна всегда подначивала его сделать что-то веселое и глупое. Например, нарвать для её сестры гудящих нарциссов с клумбы профессора Лонгботтома. Дейна тогда покапризничала, но цветы взяла. И если верить Реджине, не позволяла соседкам по комнате избавиться от них. Алан тосковал по тем беспечным дням. Сейчас в обществе Дейны он всё чаще чувствовал себя не в своей тарелке.

— Я о том, что Роза стала капитаном, — пояснила Рейна, отсмеявшись.

Она присела к Грейс и перегнулась через неё, чтобы рассмотреть название книги.

— Ну, она ещё не показала себя в деле, а я уже третий год капитан.

— И кубок за это время ни разу не достался нам, — мстительно напомнила Дейна.

Алан стиснул зубы. Он подозревал, что потом Дейна будет жалеть о сказанном, но в этот момент она с вызовом смотрела на него. Алан бы соврал, если бы сказал, что его это не задевало.

— Команда Равенкло тоже не выигрывала кубок несколько лет, — напомнила Грейс. — Роза вспыльчива и несдержанна, а это не самые лучшие качества.

Дейна проигнорировала очевидную шпильку в свой адрес.

— Ну, вряд ли Рейна будет болеть за тебя, — доверительно сообщила Дейна Алану. — Скорее, мы увидим её в цветах Гриффиндора.

— Вовсе нет, — отозвалась Рейна, залившись пунцовым румянцем. — Я буду болеть за Слизерин.

Рейна порывисто встала, намереваясь сбежать. Алан перевел взгляд на Дейну, пытаясь по выражению её лица разгадать туманный намёк. Рейна схватилась за ручку двери, но выскользнуть в коридор ей помешал подоспевший Джеймс. Удручённая, она села на место, позволяя Поттеру пройти.

— Ты путешествуешь налегке? — поинтересовалась Грейс, расправляя складки на платье. — Решил, что знаешь всё без учебников?

— Именно, — отозвался Джеймс, и легонько щёлкнул Мальсибер по носу. Она смерила его чопорным взглядом. — Я оставил вещи у Лили и Альбуса, — доверительно сообщил он, присаживаясь вплотную к Грейс.

— Поздравляю с назначением на должность старосты школы, — сказала Мальсибер, презрительно кривя губы.

Напряжение, витающее в воздухе, казалось, можно было пронзить режущим заклинанием. Алан переводил взгляд с Дейны на Рейну, с Джеймса на Грейс, а потом не выдержал и нарушил затянувшееся молчание:

— Так что там с Гриффиндором?

Дейна метнула на сестру ликующий взгляд и торжественно произнесла:

— Рейна положила глаз на Альбуса.

Лицо Джеймса вытянулось от удивления. Алан был шокирован бестактностью Дейны. С чего она так ополчилась на собственную сестру?

— Зачем тебе этот полусквиб? — спросил Джеймс с явным намерением ещё сильнее смутить бедную пятикурсницу. — Он клитор даже с инструкцией не найдет, потому что прочитать не сможет.

Рейна, покрасневшая до корней волос, ошарашенно хлопала глазами.

— Ты собираешься что-нибудь сделать? — требовательно обратилась к Алану Дейна, настойчиво дёргая его за локоть. — Какого дракла твой друг так общается с моей сестрой?

Злость шевельнулась внутри. Алан прекрасно понимал, что Джеймс переборщил, и без подсказок от Дейны.

— Это отвратительно, — процедил он с яростью. — Тебе нужно извиниться, Джеймс.

Рейна не стала ждать, пока кто-нибудь опять поставит её в неловкое положение, и ушла прочь, плотно захлопнув за собой дверь.

— Ох, Дейна, мы ведь с тобой тоже друзья, — ответил Джеймс с нажимом.

— Не думаю, — парировала Дейна поднимаясь на ноги.

Но на Поттера она при этом не смотрела.

— Подарить тебе на Рождество иголку и нитку? — спросил Джеймс, едва Дейна переступила порог купе. — Чтобы ты пришил свои яйца на место.

Грейс ощутимо пихнула Джеймса в бок, и он согнулся от боли, буравя её яростным взглядом. Она поджала губы и вытаращила глаза, словно призывая Поттера вести себя подобающим для старосты образом.

— А тебе очки? — отозвался Алан. — Чтобы ты увидел, какой ты конченный.

Джеймс пробормотал что-то бессвязное, но Алан не собирался переспрашивать и покинул купе. В узком проходе с дикими воплями носились младшекурсники. Морейн Ранкорн, староста факультета Слизерин, безуспешно пыталась их утихомирить.

— Ещё звук — и заколдую так, что вам и в Мунго не помогут, — рявкнул Алан на расшалившуюся малышню.

Они замолкли, испуганно глядя на него исподлобья. Из груди Морейн вырвался тяжёлый вздох, а плечи устало опустились.

— Спасибо, — сказала она с благодарной улыбкой, наблюдая за разбегающейся в разные стороны малышнёй и утирая лоб рукавом школьной мантии. — Я уже действительно думала их заколдовать.

— Пустяки, — отмахнулся Алан, а сам подумал, что сделать старостой робкую Морейн было не лучшим решением профессора Демпси. — Дейну не видела?

Ранкорн покачала головой. Алан чертыхнулся и пошёл в противоположную сторону. Почему он вообще должен бегать по всему поезду, разыскивая Дейну, когда она совершенно очевидно была не права? Вразумительного ответа на этот вопрос придумать не удалось, и Алан двинулся дальше по узкому коридору, заглядывая в каждое купе в надежде натолкнуться на свою девушку.

В тамбуре спиной к нему стояла Лили Поттер. Рыжие локоны змеились по спине, ярко контрастируя с водолазкой сапфирового цвета, и доставали до пояса короткой юбки. Длинные ноги были затянуты в тонкие чёрные колготки. Она неотрывно следила за проносящимся за окном пейзажем и даже не обратила никакого внимания на появление Алана.

— Эй, Поттер, готова в этом году глотать пыль за Скорпиусом? — не упустил случая поддеть её Харпер.

Поттер не вздрогнула, но и не обернулась.

— Пошёл ты, — ответила она.

Голос звучал сипло, будто Поттер была простужена либо только проснулась.

— В чём дело? — спросил он, приближаясь. В нос ударил отчётливый аромат зеленого яблока и сигарет.

Взгляд Поттер мимолётно скользнул по нему, и у Алана чуть рот не распахнулся от удивления. Радужки Лили были точь-в-точь такими же, как у Джеймса. Только вот он ни разу не видел в глазах друга столько отчаяния и сдерживаемых слёз.

— Может, позвать твоего брата? — с тревогой спросил Алан.

— Не надо, у меня критические дни.

Алан почувствовал, как жар бросился ему в лицо.

— Эм, ну, — невнятно пробормотал он, неосознанно проводя рукой по затылку.

Уголки губ Поттер дрогнули, и она захихикала над его смущением.

— Я шучу, — пояснила Лили, и Алан облегчённо выдохнул. — Моё зелье не удалось. Я допустила ошибку и испортила его. Теперь ничего нельзя исправить, а сегодня гроза. Слишком поздно.

Несмотря на улыбку, в голосе Поттер сквозила такая тоска, как будто они говорили не о зелье, а как минимум о смерти любимой бабушки. Она вновь уставилась в затянутое серыми тучами небо, а Харпер отметил, что густо-синие ногти на одной из её рук намного короче, чем на другой.

— Можно сварить новое, — проговорил Алан, слегка потрепав девушку по плечу.

Он потянулся к ней инстинктивно, совершенно не обдумывая уместность этого жеста, и замер, чувствуя под мягкой тканью водолазки её хрупкие ключицы. Поттер, к счастью, не проявила и унции недовольства.

— Это как потерять галеон и найти кнат, — сказала она. Заметив недоумение на лице Алана, Лили добавила: — Слабое утешение.

— Тогда ты не станешь анимагом, — пожал плечами Алан. Он знал, что ему следовало искать Дейну, но даже утешать младшую сестру лучшего друга было предпочтительнее, чем удушливый разговор с собственной девушкой. — Не судьба.

Поттер энергично замотала головой, и Алан убрал руку, осознав, что слишком долго прикасался к ней.

— Глупости. Если бы тогда я не побоялась и сделала то, что должна была...

— Мы всё ещё о зелье? — удивлённо спросил Алан, поднимая брови.

— Ох, мы всё ещё о нём, — сказала Поттер, откидывая рыжие волосы за спину.

У Алана появилась стойкая уверенность, что она умело водит его за нос, не рассказывая истинной причины своего расстройства. С другой стороны, они не были настолько близки для обмена откровениями.

— Теперь твоя очередь рассказывать, что не так, — проговорила Поттер, словно читая его мысли.

Алан устало привалился к окну. Прохладное стекло тут же запотело от его дыхания, и он, не удержавшись, написал «Слизерин — чемпион». Поттер поморщилась, но промолчала.

— Всё нормально. Просто твой брат невыносимый мудак.

Лили понизила голос и доверительно шепнула ему на ухо:

— Я предлагала маме сдать его в детский дом, но она отказалась.

Она звонко рассмеялась и пошла прочь. Алан смотрел ей вслед, заворожённый блеском её длинных рыжих волос.

* * *

Звание старосты школы принесло с собой кучу скучных обязанностей, которые Джеймс выполнял скрипя зубами. Конечно, было много неоспоримых преимуществ, которыми он планировал бессовестно злоупотреблять. Ради этого приходилось терпеть досадные мелочи вроде общения с фанатичными блюстителями правил, уметь выпутываться из ситуаций, которые и выеденного яйца не стоили, и, конечно же, выполнять абсолютно глупые и нелогичные инструкции. Эти мысли занимали голову Джеймса Поттера, пока он ехал в карете, запряжённой фестралами. Напротив сидела Грейс, равнодушно уставившись в окно. Алана с ними не было. Он ушёл вслед за Дейной и не вернулся. Джеймс ощутил небольшой укол вины из-за этого, но тут же подавил это чувство. Всем, кроме Алана и Дейны, было очевидно, что их отношения трещат по швам.

— О чём задумалась? — спросил Джеймс, чтобы заполнить затянувшуюся паузу.

Грейс вздрогнула, будто забыла о том, что он тоже здесь. Зелёные глаза широко распахнулись, и она провела рукой по лицу, словно пытаясь собрать разрозненные мысли в единую картину. Джеймс задержал взгляд на родинках, расположенных слева от её рта, которые образовывали причудливый треугольник.

— Об экзаменах, — ответила Грейс, но он знал, что это ложь. — Много придётся заниматься, чтобы иметь отличные оценки.

— Разве тебе есть о чем волноваться? — уточнил Джеймс, склонив голову набок.

— Люди, которые не носят фамилию Поттер, всегда должны волноваться, — резко парировала Грейс и стиснула челюсти.

— Кажется, Ал абсолютно свободен, — произнёс Джеймс насмешливо. — Дерзай!

Разговоры о том, что он — Поттер, и ему приходится легче, чем остальным, уже набили оскомину. Слышать такие намёки от Грейс было вдвойне неприятно. Джеймс решил, что Мальсибер злится из-за того, что сама не получила значок старосты школы и нарочно пытается его задеть. Он прекрасно помнил, как она бесилась на пятом курсе, когда её не назначили старостой факультета.

— Очень мило, что ты готов пожертвовать целым братом ради моего блага, — с преувеличенным восторгом отозвалась Грейс. — Я воздержусь.

— Не сказал бы, что жертвую Алом. Его не жалко, — пояснил он, заметив округлённые глаза Грейс. — Возможно, я опасаюсь, что его связь с Лили выйдет на такой глубокий уровень, что помешает моей карьере в Министерстве.

— Тебя вообще хоть что-то интересует, кроме самого себя? — поморщилась Грейс.

— А тебя?

Мальсибер не ответила.

Карета остановилась у широкого крыльца Хогвартса. Пивз носился над учениками, испуская неприличные звуки. Тяжёлые тучи были готовы вот-вот разразиться ливнем. Джеймс и Грейс в компании остальных слизеринских старшекурсников пересекли вестибюль и миновали массивные двери Большого зала, украшенные искусной резьбой. Рядом возник Алан, взявшийся словно из воздуха. Дейны с ним не было. Джеймс почувствовал облегчение. В глубине души он всё-таки беспокоился о том, что Алан отправится ужинать на другой конец слизеринского стола. Грейс широко улыбнулась Харперу. Их единодушие раздражало Джеймса до колик.

— ...и Чарли будто с цепи сорвался, — уловил он обрывок фразы Алана. — Сказал, что не хочет играть за слизеринскую команду и на отборочные не придет. Эти двенадцатилетки такие упрямые.

Грейс сочувственно кивала, внимательно слушая Алана. Остальные ученики занимали места в ожидании прибытия первокурсников и начала распределения.

— Ох, все младшие такие. Что им двенадцать, что шестнадцать, — сказал Джеймс, чтобы влезть в их разговор, выискивая близнецов за столом Гриффиндора.

Альбус нашёлся сразу. Он беспечно болтал о чём-то с Маклаггеном. Тощей фигурки Лили нигде не было видно. Собранная и сосредоточенная Мэй следила за соблюдением порядка за столом. Пейшенс тоже не было, и Джеймс решил, что Лили где-то задержалась вместе с подругой. Наверное, плачется, что любимая кузина увела парня мечты прямо из-под её длинного носа.

— Джеймс, — нерешительно начал Алан, подняв взгляд к чёрным тучам. Сотни парящих свечей бросали отблески на его веснушчатое лицо. — У Лили какие-то проблемы с зельем. Она была расстроена этим.

Джеймс широко распахнул глаза от изумления и вытаращился на Алана.

— Ты теперь её личный почтальон или что-то вроде того? — с нескрываемым сарказмом осведомился он.

Алан стушевался, но не сдался.

— Подумал, тебе будет интересно знать, что происходит с сестрой, — ответил он, зардевшись.

— Я знаю, что с ней происходит, — сказал Джеймс, вцепившись в вилку так, что побелели костяшки пальцев. — И дело вовсе не в зелье. Ей немного разбили сердце. Было бы из-за чего страдать. Берк не последний парень в её жизни, который не ответил ей взаимностью.

— Поразительная чуткость! — сардонически воскликнула Грейс.

Джеймс пропустил колкость мимо ушей. Мальсибер злилась, и он не собирался вестись на провокацию, вступая в перепалку с ней.

— Интересно, а твоя девушка в курсе того, какое пристальное внимание ты уделяешь моей сестре? — раздельно, словно тупому, проговорил Джеймс.

Алан усиленно заморгал.

— Что ты несёшь?

Джеймс хотел сказать что-нибудь едкое, но двери распахнулись, и профессор Лонгботтом ввел в Большой зал стайку перепуганных первокурсников. Малыши столпились перед преподавательским столом, с тревогой озираясь. Осознав, что всё ещё с силой сжимает вилку, Джеймс разжал хватку и положил прибор на стол с тихим стуком. Распределение началось, и Невилл провозгласил первое имя.

— Эйвери, Элейна!

— Слизерин! — вскричала шляпа, ни на секунду не задумавшись.

Их стол взорвался аплодисментами. Джеймс нашел глазами Дейну, сидевшую рядом с Реджиной. Она с надменным видом хлопала в ладоши. Рейна, находящаяся вместе с подружками-пятикурсницами, светилась от радости. Элейна оглянулась на сестёр и села в конце стола, не приближаясь ни к одной из них. Джеймса это отчего-то насмешило.

Наблюдая за сестрами Эйвери, он пропустил распределение нескольких первокурсников. Когда его внимание вернулось к профессору Лонгботтому, шляпу примерял Фрэнк Лонгботтом.

— Хаффлпафф!

Джеймс даже с такого расстояния различил, как перекосилось лицо Мэй. Было очевидно, что распределение брата на другой факультет, где она не могла контролировать каждый его шаг, ей не понравилось. Лонгботтом подняла глаза, и их взгляды пересеклись. Её губы мгновенно растянулись в обаятельной улыбке, и Джеймс поспешил отвернуться.

— Марчбэнкс, Лора!

— Равенкло!

Лора пружинящей походкой двинулась к столу своего факультета. Она села недалеко от Розы и Эллиота, которые радушно её поприветствовали.

Слизеринский стол вновь взорвался оглушительными аплодисментами, и к ним направился длинный светловолосый мальчик, чьё имя Джеймс благополучно пропустил мимо ушей. Скорее бы всё это закончилось. Лили так и не появилась среди остальных гриффиндорцев.

— Скамандер, Лисандер!

— Слизерин!

— Скамандер, Лоркан!

— Гриффиндор!

— Вау, разве бывает такое, что близнецов распределяют на разные факультеты? — громко прошептала Морейн Ранкорн.

— Мать Амиты Забини шляпа отправила в Равенкло, а её сестру-близнеца в Гриффиндор, — ответила вездесущая Фортейн Флинт.

Джеймс подавил смешок, рвущийся из груди, и вспомнил, с каким удовольствием доводил Альбуса перед распределением. Он всё лето донимал младшего брата россказнями о том, что шляпа обязательно отправит его в Слизерин. Одна мысль о том, что школа разделит его с сестрой по разным факультетам, приводила Альбуса в дикий ужас. Но на распределении всё прошло как по маслу. Ал пополнил список новоявленных гриффиндорцев вместе с драгоценной Лили.

Когда первокурсники были распределены по факультетам, слово взяла директор школы чародейства и волшебства Минерва Макгонагалл. Она представила новую преподавательницу защиты от темных искусств, а потом рассказала о будущей конференции. Джеймс прослушал большую часть речи директора. Ему не требовалось зацикливать своё внимание на том, о чём он и так знал. Впрочем, среди учеников известие о поездке в Париж вызвало большой ажиотаж. Грейс полностью сосредоточилась на словах Макгонагалл, стараясь ничего не упустить.

Директор закончила, и на столах появились аппетитные блюда. Но даже еда от эльфов-домовиков Хогвартса не радовала Джеймса. Стоило ужину подойти к концу, он вздохнул с облегчением. В гостиной должна была проводиться традиционная игра в фанты, которая вконец наскучила Джеймсу.

— Эми, покажешь дорогу первокурсникам сама? — обратился он к своей напарнице. Трэверс широко раскрыла глаза от удивления. — Я плохо себя чувствую. Пойду в Больничное крыло, попрошу что-нибудь у мадам Лонгботтом.

Джеймс приложил пальцы к вискам, усиленно изображая головную боль, пока остальные ученики шумным потоком хлынули к выходу из Большого зала. Эми кивнула, наградив его сочувственным взглядом. Джеймс слегка отстал от остальных и, когда большая часть ребят уже разошлась, незаметно выскользнул из Хогвартса на улицу. Ему жизненно необходимо было побыть в одиночестве.

Осенний воздух с запахом грозовой свежести приятно холодил лицо. Джеймс посмотрел наверх, на мрачные чёрно-серые тучи, и решил прогуляться к совятне. Было бы неплохо вообще исчезнуть с территории Хогвартса и заглянуть к Трэвису Таунсенду. Он уже собирался воплотить безрассудный план в жизнь, но заметил, что тусклые огни Хогвартса очертили приближающийся женский силуэт.

«Реджина, — подумал он. — Кому бы ещё пришло в голову идти за мной?»

Вспыхнула яркая вспышка молнии, озарив своим сиянием Мэй Лонгботтом. Раздался запоздалый раскат грома. У Джеймса появилось очень странное предчувствие, что их встреча не являлась случайным совпадением. Не нужно обладать даром ясновидения, чтобы догадаться, что Лонгботтом специально пошла за ним.

— Джеймс? — окликнула его Мэй взволнованным тоном. — Я хотела поговорить.

— Отлично, — сказал он, прочистив горло. — Тебе осталось только найти собеседника. Не буду мешать.

Джеймс развернулся, собираясь уйти куда угодно, только бы подальше от Лонгботтом. В его планы не входили страстные признания в любви под проливным дождём.

— Я хотела поговорить с тобой, — прошептала Мэй ему в спину.

Джеймс прикрыл глаза, сделал глубокий вдох, досчитал до десяти, призвал на помощь все оставшиеся крохи своего терпения и обернулся к Лонгботтом. Это как сорвать приставшую к ране повязку — больно и неприятно, но если не сделать сейчас, дальше будет только хуже. Он с трудом различал её в густой темноте, но был уверен, что Мэй смотрела на него со смущением. Джеймс ненавидел, когда всё настолько усложнялось.

— Не надо, Мэй. Я знаю, что ты хотела сказать.

— Знаешь? — на выдохе спросила Мэй. Голос звучал испуганно.

— Знаю. Уверен, это не домашнее задание на лето по трансфигурации.

— Мы на разных курсах, — с деланным смешком отозвалась Мэй.

Но уходить она не планировала и так и стояла, как вкопанная, глядя на Джеймса. Ну, не думала же Мэй в самом деле, что он сейчас в любви ей признается? Поттер давно не испытывал такой невыносимой неловкости. Он очень хотел уйти, но остатки совести, скребущиеся где-то под рёбрами, ему не позволяли.

— Я люблю тебя, — отчаянно произнесла Мэй, не дождавшись от Джеймса никакой реакции.

У него вырвался рваный выдох, словно от удара в солнечное сплетение. Он действительно старался не обидеть Лонгботтом, но она прикладывала все усилия, чтобы именно это он и сделал.

— Мэй, — мягко начал Джеймс, — прости. Я не могу ответить тебе взаимностью.

Он хотел наложить на себя дезиллюминационное заклинание и незаметно сбежать, но это было бы совсем по-идиотски. По лицу Мэй катились слезы, а Джеймс стоял и смотрел на неё, опасаясь, что если начнёт её утешать, она расценит это как поощрение.

— Знаешь, мне кажется, Альбус в тебя влюблен, — доверительно сообщил он, потирая шею. — Может, ты на него изольёшь свои невостребованные чувства?

Раздался ещё один яркий удар молнии, и с неба сорвались первые капли дождя. Мэй молчала. Джеймс не выдержал и зашагал к Хогвартсу, мудро рассудив, что он сделал всё, что было в его силах.

Лонгботтом осталась позади.