Спина к спине. Книга первая.

Когда Ребекка проснулась на следующее утро, в воздухе витала ясно ощутимая хандра по случаю окончания ка­никул.

Сильный дождь по-прежнему барабанил в окна.

Она с натянула на себя джинсы и свитер, позже начав разглядывать себя в зеркало. Милое лицо, сплошь усыпанное веснушками, большие янтарные глаза, обрамленные пушистыми темно-рыжими ресницами, рыжие длинные волосы, собранные в хвост.

Насколько ей известно, переодеваться в школьные мантии им предстояло уже в «Хогвартс-Экспрессе».

Гарри, Рон, Фред и Джордж как раз спустились на пер­вый этаж, собираясь идти завтракать, когда в двух шагах от лестницы показалась обеспокоенная миссис Уизли.

— Артур! — позвала она, подняв голову. — Артур! Срочное сообщение из Министерства!

Ребекка, которая только что спустилась, вжалась в стену — отец, в ман­тии задом наперед, с грохотом промчался мимо и скрыл­ся из виду.

Войдя на кухню, девушка и все остальные увиде­ли, как хозяин дома торопливо роется в ящиках кухон­ного стола

— «У меня где-то здесь было перо!» — и затем он склонился к огню, обращаясь к...

Тут Гарри протер и вновь открыл глаза, желая убедить­ся, что они его не обманывают. В очаге зависла голова Амоса Диггори, похожая на большое бородатое яйцо. Она что-то быстро говорила, не обращая ни малейшего внимания на летящие вокруг искры и языки пламени, лижущие уши.

— Соседи-маглы услышали удары и стрельбу и выз­вали этих, как ты их называешь, полицейских... Артур, бросай там все...

— Сию минуту! — запыхавшись, произнесла миссис Уизли, подбегая к мистеру Уизли с куском пергамента, пузырьком чернил и помятым пером.

— Нам еще здорово повезло, что я услышал об этом, — продолжала голова. — Мне случилось пораньше зайти в офис, отослать парусов, смотрю — что за черт? — на вы­ходе вся Комиссия по злоупотреблению магией. Если об этом пронюхает Рита Скитер, Артур...

— А что говорит Грозный Глаз, что там произош­ло? — спросил мистер Уизли, откупоривая бутылочку с чернилами, окуная перо и готовясь записывать.

Голова мистера Диггори повращала глазами.

— Говорит, что услышал, как кто-то забрался к нему во двор. Вроде бы они собирались залезть в дом, да нале­тели на его мусорные баки.

— И что же эти баки? — мистер Уизли спешно запи­сывал, брызгая чернилами.

— Подняли адский шум и подожгли весь мусор, на­сколько я понял, — сказал Амос, пожав неви­димыми плечами. — Один бак еще скакал и взрывался, когда нагрянули полицейские.

Мистер Уизли застонал.

— А злоумышленник?

Голова мистера Диггори вновь повращала глазами.

— Артур, ты же знаешь Грозного Глаза. Ну кому пона­добился его двор глухой ночью? Да скорее всего какая-нибудь чокнутая кошка бродила поблизости и залезла в картофельные очистки. Но если Комиссия по злоупот­реблению возьмет Грозного Глаза в оборот, уж ему не поздоровится — вспомни его прошлое. Нам надо прове­сти его по какому-нибудь второстепенному проступку, что-то по твоему отделу — возьми хотя бы эти взрываю­щиеся баки!

— Тут нужна осмотрительность, — покачал головой мистер Уизли, сдвинув брови и продолжая торопливо писать.

— Что делаешь, Билл? — Ребекка вышла из кухни, желая провести побольше времени с братом, нежели подслушивать.

— Документы заполняю.., — сосредоточенно высунув кончик языка, проговорил парень, водя пером по пергаменту и ставя свою подпись.

— Может помочь как-то?

Билл поднял глаза, положил перо на место и откинулся на спинку дивана, похлопав по месту рядом с ним. Приняв приглашение, девушка присела.

— Скоро ты опять уезжаешь.., — грустно сказал он, приобняв сестру за плечо.

— Ну, хотя бы не на столько долго...

— И то верно.

Остальное время они провели в уютном молчании.

— Пока, Билл, — улыбнулся мистер Уизли, выглянув из кухни. — Ребекка, удачного первого года в Хогвартсе. Не переживай, если не попадешь на Гриффиндор.

— Переживать мне не о чем, — фыркнула девушка, и, встав, обняла отца. Билл повторил действия сестры, и они прошли на кухню за мистером Уизли.

— Мне надо спешить. Желаю удачного семестра, мальчики, — сказал он Гарри, Рону и близне­цам, накидывая на плечи плащ и готовясь трансгресси­ровать. — Молли, тебя не затруднит подбросить ребят на Кингс-Кросс?

— Разумеется, нет, — ответила она. — Ты там присмот­ри за Грозным Глазом, а у нас все будет в порядке.

Мистер Уизли только успел исчезнуть, как в кухню вошли Билл и Чарли.

— Кто-то помянул Грозного Глаза? — поинтересовал­ся Билл, отрываясь от блина, который он с Ребеккой стащили со стола. — Что там с ним такое?

— Говорит, будто кто-то пытался вломиться к нему в дом прошлой ночью, — сказала миссис Уизли.

— Грозный Глаз Грюм? — задумчиво произнес Джордж, намазывая тост джемом. — Не тот ли это псих...

— Твой папа очень высокого мнения о Грозном Гла­зе Грюме, — жестко оборвала его миссис Уизли.

— Нуда, а папа коллекционирует штепсели, — пони­зив голос, проворчал Фред, когда миссис Уизли вышла из комнаты. — Рыбак рыбака...

— Грюм был великим чародеем в свое время, — воз­разил Билл.

— Если не ошибаюсь, они с Дамблдором старые дру­зья, — вспомнил Чарли.

— Ну, Дамблдора в обычном смысле тоже нор­мальным не назовешь, — не унимался Фред. — То есть я знаю — он гений и все такое...

— Да кто такой Грозный Глаз? — спросил Гарри, и Ребекка тут же активно закивала, соглашаясь с ним и вопросительно поднимая бровь.

— Он в отставке, раньше работал в Министерстве, — сказал Чарли. — Я встречался с ним однажды, когда отец как-то взял меня с собой на работу. Он был мракоборцем, и одним из лучших... ну, охотником на черных ма­гов, — добавил Чарли, поймав растерянный взгляд Гар­ри. — Половина камер в Азкабане заполнена благодаря ему. Он нажил себе массу врагов... в основном это семьи тех, кого он схватил... Ну, и как я слышал, к старости он впал в паранойю — никому и ничему не верит, и всюду ему мерещатся черные маги.

Билл и Чарли решили поехать и проводить всю ком­панию до вокзала Кингс-Кросс, чему Ребекка была очень рада.

Что касается Перси, то он с бесконечными извинениями заявил, что ему насто­ятельно необходимо быть на службе:

— В такой момент я не могу себе позволить неоправ­данного отсутствия — мистер Крауч только-только на­чал по-настоящему полагаться на меня...

— Разумеется, и знаешь что, Перси, — серьезно ска­зал Джордж, — я думаю, он даже вскоре запомнит, как тебя зовут.

— Конечно, — похлопала его по плечу младшая сестра, насмешливо улыбнувшись. — Пусть он будет тебе вместо отца. Новая семья...

Миссис Уизли по совету дочери позвонила с деревенской почты и вызвала три обыкновенных магловских такси, чтобы отвезти их в Лондон.

— Артур пытался достать для нас министерские ма­шины, — шепнула она Гарри, когда они стояли на зали­том дождем дворе, наблюдая, как водители перетаскива­ют семь тяжеленных чемоданов в свои автомобили, — но там не смогли ничего выделить... ох, дорогой, по-мое­му, у них очень грустный вид, да?

Гарри не стал говорить миссис Уизли, что магловским таксистам редко доводится возить взволнованных сов, а уж от криков Сыча точно звенело в ушах. Не очень поспособствовало делу и то, что немалая часть хлопушек доктора Фейерверкуса неожиданно вылетела из-под от­скочившей крышки чемодана Фреда и сработала на всю катушку — привело это к тому, что тащивший чемодан водитель завопил от боли и страха, потому что Живоглот с перепугу на всех когтях рванул вверх по его ноге.

Ехать было очень неудобно, учитывая, что пришлось втискиваться на заднее сиденье со своими чемоданами.

Живоглот после фейерверка пришел в себя далеко не сразу, и, когда они въезжали в Лондон, Гарри, Рон и Гер­миона были изрядно поцарапаны. Хотя, он успел немного задеть и Ребекку.

Друзья с большим облегчением высадились у Кингс-Кросс, несмотря на то что дождь пошел еще сильнее и они вымокли, пока волокли чемоданы через привокзальную толчею.

Теперь Гарри уже привык проходить на платфор­му 9 3/4. Это было просто — всего лишь пройти прямо сквозь сплошной на вид барьер, разделяющий девя­тую и десятую платформы. Единственная хитрость заключалась в том, чтобы проделать это незаметно, так, чтобы не привлечь внимания маглов.

Вот только Ребекка была явно не в восторге от перспективы врезаться в стену.

— Да вы чего, с ума сошли? — достаточно громко говорила она, ни к кому конкретно не обращаясь, но взгляд ее был направлен на бедную миссис Уизли. — Не пойду я! Хотите избавиться от меня что-ли? Так и скажите.

— Милая, хорошо.., — Молли наконец поняла свою ошибку. Она отправляла дочь первую пройти сквозь барьер. — Смотри, давай сначала кто-то пройдет, и ты посмотришь?

Подозрительно кивнув, девушка отошла от стены и начала наблюдать.

— Гарри?

— Да, давайте я, — парень кивнул, и, разогнавшись, быстро пробежал прямо сквозь барьер. Девушка прикрыла рот рукой и ахнула.

«Нельзя было вход нормальный придумать?!» — возмущённо завопили тараканы в голове.

— Пошли, — неожиданно раздалось сзади, и её кто-то подхватил, закинув на плечо и побежав прямо в стену. Девушка узнала голос Билла.

— Отпусти, придурок!

— Возьмите кто-то её чемоданы!

Удивлённый до глубины души Гарри наблюдал, как Билл спускает разъярённую девушку на землю. Она уже открывает рот, дабы что-то сказать, но всё же молчит и сердито топает к Хогвартс-Экспрессу.

Найдя какое-то ближайшее к выходу купе и погрузив свой чемодан, девушка вышла обратно, всё ещё сердито поцеловала мать в щёку, обняла Чарли и, игнорируя Билла, зашла обратно в купе, уставившись в окно. А из него махал парень, улыбаясь как ни в чем не бывало.

— Черт бы его побрал, — пробурчала девушка и всё же помахала в ответ.

Дверь купе открылась.

— Ты не против, Ребекка? — спросил Рон, уже положив чемодан и присаживаясь рядом с ней.

— Нет, — кратко ответила она и, достав свою книгу, начала читать.

— А что это за книга? — спросила Гермиона, а Рон мученически застонал. Гарри же только улыбнулся, кивнув, как бы поддерживая этот вопрос.

— Это... Это том на испанском. "Montañas y ríos. Naturaleza de España." María Bauer, что переводиться как «Горы и реки. Природа Испании.» Марии Бауэр.

— Интересно как. Можно посмотреть.

Ребекка протянула Гермионе толстый том; Гарри тоже начал смотреть.

Непривычные буквы были напечатаны на гладкой странице.

— Спасибо, — кивнула она, отдавая книгу. Девушка начала читать, открыв нужную страницу, но спустя минуту закрыла, слушая разговор ребят.

—Ведь Бэгмен хотел сказать нам, что творится в Хог­вартсе, — заметил Рон. — На Чемпионате, помнишь? Но тут и родная мать не хочет говорить. Вот что, однако, странно...

—Ш-ш-ш! — неожиданно перебила его Гермиона, приложив палец к губам и указывая на соседнее купе. Гар­ри и Рон прислушались и уловили знакомый голос с том­но растянутыми интонациями, доносившийся из приот­крытой двери.

Ребекка вздрогнула, услышав знакомый голос.

—...отец на самом деле подумывал отправить меня скорее в Дурмстранг, нежели в Хогвартс, вы понимае­те. Он знаком с директором, разумеется. Ну, вам извес­тно его мнение о Дамблдоре — любителе грязнокровок, а в Дурмстранг эту сволочь на пушечный выстрел не подпускают. Но мама не одобрила идеи отослать меня в школу так далеко. Отец говорит, что в Дурмстранге подход к Темным Искусствам куда более разум­ный, чем в Хогвартсе — студенты их там действитель­но изучают, а не занимаются всей этой чепухой по за­щите, как мы...

Гермиона встала и, на цыпочках подойдя к двери, прикрыла ее, отрезав голос Малфоя.

— Итак, он считает, что ему подошел бы Дурмстранг, я так поняла? — гневно спросила она. — Вот бы и катил­ся туда — нам бы не пришлось его терпеть.

— Дурмстранг — это что, еще одна волшебная шко­ла? — поинтересовался Гарри.

— Ну да, — хмыкнула Гермиона, — и репутация у нее кошмарная. Если верить «Обзору Магического образо­вания в Европе», основное внимание там уделяется Тем­ным Искусствам.

— Сдается мне, я о ней слышал, — неуверенно произ­нес Рон. — Где она? В какой стране?

— Что, никто не знает? — подняла брови Гермиона.

— Э-э-э... а что? — несколько смутился Гарри.

— Между всеми магическими школами веками су­ществует традиционное соперничество. Дурмстранг и Шармбатон предпочитают скрывать свое местона­хождение — чтобы никто не завладел их секретами, — сухо объяснила Гермиона.

— Прекрати! — засмеялся Рон. — Этот Дурмстранг должен быть размером с Хогвартс — как это можно спря­тать громадный грязный замок?

— Но Хогвартс-то спрятан, — удивилась Гермиона. — Это каждому известно... каждому, кто читал «Историю Хогвартса», во всяком случае.

— Короче, таким, как ты, — кивнул Рон. — Но все же — как скрыть такое место, как Хогвартс?

— Он заколдован, — сказала Гермиона. — Если на него посмотрит магл, то все, что он увидит, — это осыпающи­еся руины и знак при въезде: «НЕ ВХОДИТЬ. ОПАСНАЯ ЗОНА!»

— И Дурмстранг со стороны выглядит просто как развалины?

— Возможно, — пожала плечами Гермиона. — Или на нем маглоотталкивающие чары, как на стадионе, где про­ходил Чемпионат мира. А чтобы его не обнаружили иностранные волшебники, его делают ненаносимым.

— Так, пожалуйста, еще раз.

— Ну, ты же можешь заколдовать здание так, чтобы его не было на карте, верно?

— Э-э-э... если ты так говоришь... — согласился Гарри.

— Но я думаю, что Дурмстранг должен быть где-то далеко на севере, — задумчиво сказала Гермиона. — Там, где очень холодно, потому что у них в униформу входит меховой плащ. Ребекка, а ты как думаешь?

Гермионе не нравилось, что эта девушка чувствует себя в их компании не очень уютно. Честно говоря, она хотела бы с ней подружиться...

— Я не знаю, — честно ответила девушка. — Возможно, где-то высоко в горах.

— Эх, подумать только, какие были бы возможности, — мечтательно произнес Рон. — Можно было бы легко стол­кнуть Малфоя с ледника и представить все дело как несчас­тный случай... жаль только, что мать его любит.

Чем дальше на север уходил поезд, тем сильней и сильней хлестал дождь. Небо было таким темным, а стекла такими запотевшими, что среди дня горели лам­пы.

По коридору забренчала обеденная тележка, и Гарри взял на всех большую пачку кексов в форме котлов.

Ближе к полудню к ним заглянул кое-кто из друзей — в том числе Симус Финниган, Дин Томас и Невилл Лонгботтом — круглолицый, фантастически рассеянный мальчик, жертва воспитательной работы грозной колду­ньи — его бабушки. Симус все еще носил свою ирландс­кую розетку — ее магическая сила заметно ослабела, и хотя она по-прежнему выкрикивала: «Трой! Маллет! Мо­ран!», но уже едва слышно.

Ребекка познакомилась с ними, но ей было хорошо в более близко знакомой ей компании.

Примерно через полчаса или около того Гермиона, по горло насытившись бесконеч­ными разговорами о квиддиче, вновь углубилась в «Учеб­ник по волшебству» для четвертого курса и принялась заучивать Манящие чары. Невилл с завистью слушал, как остальные заново пе­реживают события финала Чемпионата.

— Бабушка не захотела ехать, — убитым тоном про­изнес он. — Не стала покупать билеты. Странно, правда?

— Да уж, — признал Рон. — Взгляни-ка сюда, Невилл...

Забравшись на багажную полку, он пошарил в чемо­дане и достал миниатюрную фигурку Виктора Крама.

— Ух ты, — восхитился Невилл, когда Рон поставил Крама на его пухлую ладонь.

— Я видел его так же близко, как тебя — мы же были в верхней ложе...

— Первый и последний раз в твоей жизни, Уизли.

В дверях купе стоял Драко Малфой, а за его спиной мая­чили его дружки-громилы Крэбб и Гойл. Каждый из них за лето, похоже, вымахал не меньше, чем на фут.

Ребекка постаралась спрятаться за Гарри, чем удивила того. Она уставилась в окно, стараясь не обращать ни на что внимания.

Очевид­но, они слышали разговор— Дин и Симус оставили дверь полуоткрытой.

— Что-то не припомню, чтобы мы тебя приглашали, Малфой, — холодно заметил Гарри.

— Уизли... а это что такое? — спросил Малфой, ука­зывая на клетку Сычика.

Рукав злополучной выходной мантии Рона, которую он повесил на клетку, дабы сова не буянила, свисал с нее, покачиваясь в такт движению поезда и выставив на всеобщее обозрение полуистлев­шее кружево на манжете.

Рон потянулся убрать наряд подальше с глаз, но Мал­фой оказался быстрее — ухватив за рукав, он дернул ман­тию к себе.

— Вы только взгляните! — возликовал Малфой, под­нимая мантию и показывая ее Крэббу и Гойлу. — Уизли, ты что же, всерьез собирался это носить?! По-моему, это было очень модно году так в одна тысяча восемьсот де­вяностом...

— Чтоб тебе дерьмом подавиться, Малфой! — Рон сделался примерно одного цвета со своим выходным одеянием и рванул его назад из рук Малфоя.

Тот издева­тельски захохотал. Крабб и Гойл тоже разразились иди­отским гоготом.

—Что, собираешься принять участие, Уизли? Хочешь принести немного славы родовому имени? Что ж... там и деньги прилагаются, как известно... Сможешь позволить себе приличную мантию, если победишь...

— Ты это о чем? — прорычал Рон.

— Ты собираешься принять участие? — повторил Малфой. — А, полагаю, ты хочешь, Поттер? Уж ты никог­да не упустишь шанса покрасоваться, верно?

— Или объясни, о чем речь, или убирайся прочь, Мал­фой, — с раздражением сказала Гермиона поверх учебника.

Радостная улыбка пробежала по бледному лицу Мал­фоя.

— Только не говорите мне, что вы не знаете! — с вос­торгом воскликнул он. — У тебя же отец и брат в Мини­стерстве, и ты даже не слышал? Да у тебя даже сестра об этом знает. Господи боже, да мой отец все рассказал мне сто лет назад!.. Он узнал от Корнелиуса Фаджа. Впрочем, отец всегда общается с высшими чи­нами Министерства... возможно, твой отец занимает слишком незначительную должность, чтобы его посвя­щали в подобные вещи, Уизли... да... скорее всего, они просто не обсуждают серьезных дел в его присутствии...

— О-о-о, — издевательски протянул Малфой. — Ещё одна Уизли!

Ребекка, мастерски до этого притворяясь предметом мебели, перевела холодный взгляд на Драко.

— Что тебе надо?

— Просто решил напомнить тебе, как беспомощно ты дрожала в том переулке.., — Малфой усмехнулся. — Такая жалкая... Неудачная пародия на волшебницу!

Еще раз захохотав, Малфой кивнул Крэббу и Гойлу и вся троица скрылась. Рон вскочил и захлопнул за ними дверь купе с такой яростью, что стекло разлетелось вдребезги.

— Рон! — укоризненно покачала головой Гермиона. Она вынула волшебную палочку, прошептала: «Репаро!» — и осколки, слетевшись вместе, вновь встали в двери целым стеклом.

— Ладно... Делает вид, будто знает все на свете, а мы — олухи, — со злостью проворчал Рон, — Отец общается с высшими чинами... да, Па может получить повышение в любое время... ему просто нравится ра­ботать там, где он работает...

—Разумеется, он может, — спокойно сказала Герми­она. — Не позволяй Малфою достать тебя, Рон.

— Это он-то! Достанет меня! Как же, сейчас! — Рои взял один из оставшихся кексов и сплющил его в ле­пешку.

Рон, впрочем, как и Ребекка, пребывал в скверном расположении духа до са­мого конца пути. Они ни сказали ни слова, пока они пере­одевались в школьные мантии, и оставался по-прежне­му хмурым, когда «Хогвартс-Экспресс» наконец замедлил ход и остановился в непроглядной темноте на хогсмидской станции.

Лишь только двери поезда отворились, в небе грянул гром.

Выходя из вагона, Гермиона завернула Живоглота в мантию, а Рон так и оставил свой антикварный наряд на клетке Сыча.

Ливень был так силен, что они склонили головы и зажмурились — струи стояли стеной и били с таким неистовством, будто над головами кто-то непре­рывно опрокидывал бессчетное количество ведер с ле­дяной водой.

— Эгей, Хагрид! — закричал Гарри, завидев гигантс­кий силуэт в дальнем конце платформы.

— Ты как, в порядке, Гарри? — прогудел Хагрид в от­вет, приветственно махая. — Увидимся... ну… на банкете...если мы не того, не потонем! Ты — Ребекка Уизли? — обратился он к девушке, и, дождавшись кивка, продолжил: — Ты поплывёшь с нами.

Бекка жалобно взглянула на трио, и, кивнув великану, послушно встала рядом с первокурсниками.

— О-о-о, и думать не хочу, каково это — пересекать озеро в такую погоду, — поеживаясь, произнесла Герми­она, когда они вместе с остальными брели вдоль темной платформы.

Возле станции их поджидала сотня карет без лошадей; Гарри, Рон, Гермиона и Невилл с превеликим удовольствием забрались в одну из них. Дверь с треском захлопнулась, и несколькими минутами позже длинная вереница карет, грохоча и разбрызгивая грязь, покатила по дороге к замку Хогвартс.

Продолжение следует...