Первый шаг в огонь
Глава 4. «Первый шаг в огонь»
Первые дни после того, как Кубок Огня поглотил имена участников, прошли в напряжённом ожидании. Хогвартс был наполнен слухами и обсуждениями, ведь никто не знал, кто на самом деле станет участником турнира. Только один факт был очевиден: Виктор Крам был среди тех, чьё имя выбрал Кубок. Это знали все, ведь все видели, как он бросил своё имя в магическое пламя.
Цефея не могла забыть тот момент, когда его фигура появилась перед Кубком Огня, когда он без малейшего колебания поднёс своё имя к огню. Она почувствовала, как напряжение в воздухе усилилось, как вся школа жила этим событием, но она сама старалась не думать о нём слишком много. Ведь её жизнь шла своим чередом — и участие в турнире никак не касалось её.
Прошло несколько дней. Шепот в коридорах не утихал, студенты обсуждали, как каждый из участников справится с испытаниями, а также гадали, кто из магов и волшебниц из Хогвартса будет среди тех, чьи имена объявят в пятницу вечером.
Цефея сидела в столовой в окружении своих сверстников. Она не могла не заметить, как разговоры вокруг неё становились всё более оживлёнными, все ждут объявления имён. Утром на следующее утро Дамблдор объявил, что результат Кубка будет объявлен в вечер четверга. Все готовились к этому важному моменту.
Когда наступил вечер, и студенты собрались в Большом зале для ужина, атмосфера была напряжённой, как натянутая струна. Каждый знал, что в конце вечера имя победителя — а точнее, имена участников — будет известно. Дамблдор уже несколько минут стоял в центре зала, и все взгляды были прикованы к нему.
Цефея наблюдала, как её однокурсники оживлённо переговариваются. Виктор Крам сидел в уголке стола, казавшийся единственным, кто не проявлял волнения. Его чёрные глаза были сосредоточены, как всегда, и его тело было расслаблено, будто он не ожидал ничего необычного.
Дамблдор поднялся с места, привлекая всеобщее внимание.
— Дорогие студенты, — его голос был тихим, но звучал чётко, словно каждый человек в зале ощущал вес его слов. — Мы подошли к моменту, которого все так ждали. Кубок Огня принял свои решения, и я рад сообщить, что мы готовы объявить имена участников Турнира трёх волшебников.
Цефея почувствовала, как её сердце ускоренно забилось. Она не могла понять, почему так волнуется, ведь всё, что происходило, никак не касалось её. Но, несмотря на все попытки оставить эмоции под контролем, она была неспособна не переживать. Момент был важным для всех, и это ощущалось в воздухе.
— Первыми участниками, чьи имена выбрал Кубок Огня, будут... — Дамблдор сделал паузу, его взгляд скользнул по аудитории, и Цефея заметила, как несколько студентов с нетерпением затаили дыхание.
— Виктор Крам, представитель Дурмстранга! — прогремел его голос, и в зале сразу послышались громкие аплодисменты. Цефея не могла не заметить, как все взгляды устремились к Виктору. Он поднялся с места, и его лицо оставалось непроницаемым, как всегда. Он отдал лёгкий поклон, но его взгляд — тот взгляд, который он бросил на Цефею раньше, когда её взгляд случайно встретился с его — был по-прежнему сконцентрирован, почти озадаченный.
Цефея почувствовала, как её сердце колотится быстрее. Почему она так реагирует на его присутствие? Почему его имя стало таким важным для неё?
— Далее, Седрик Диггори, представитель Хогвартса! — продолжил Дамблдор, и все снова разразились аплодисментами. Студенты начали переговариваться, восхищаясь тем, как достойно и уверенно Седрик прошёл через Кубок.
— И, наконец, Флер Делакур, представитель Шармбатона!
Эти имена были официально произнесены. Виктор Крам, Седрик Диггори и Флер Делакур теперь стали участниками Турнира трёх волшебников, и их судьбы были решены.
Цефея сидела, не в силах отвести взгляд от Виктора. Он не смотрел на неё в этот момент, но её мысли возвращались к тому взгляду, который они обменялись в тот момент, когда он бросил своё имя в Кубок. Это было как невидимая связь, которая тянула их друг к другу, хотя она не могла точно понять, что она чувствует.
Он стал участником турнира, а её жизнь продолжала двигаться вперёд. Но то, что произошло в этот момент, никак не укладывалось в её голове. Моменты, которые она не могла объяснить, становились всё более ясными.