Безжалостный

Без требований Дамблдора вернуться в школу, Гарри не видел ни единой причины для возвращения в Хогвартс. Он научился всему, чему только мог. Библиотека больше не привлекала его внимание, поскольку он узнал все ее тайны, которые только мог.

Лето перед седьмым курсом он провел в подготовке к уничтожению Темного Лорда. Во всяком случае, любых его частей.

Гермиона отправила своих родителей подальше из страны. Она не рассказала ему куда или насколько. Она лишь отправила сову с просьбой сопровождать его, куда бы он ни отправился. Гарри не раздумывал над ответом. Он только связался с Тео для начала, а затем вместе с двумя его тенями они отправились к гоблинам.

Гарри мог решить все с помощью магии или ритуала, а может, с помощью заклинания или зелья. Такие варианты рассматривались, но они не подходили. У него не было намерений развязывать с ними войну, поскольку они берегли его золото.

Вместо этого Поттер дал им то, что больше всего ценили гоблины — золото, бронза, серебро, драгоценные камни и металлы. Почти все содержимое своего сейфа, но лишь малую часть наследства его семьи.

Все это состояние он передал одному молодому предприимчивому гоблину по имени Гнилозуб, который взамен с радостью приложил свою ладонь к указанному хранилищу в подземельях Гринготтса и заставил его открыться.

Гермиона предупреждала его о возможном проклятии на хранилище Лестрейнджей. Тео первым распознал, какие заклинания охраняли его и предоставил им право выбора. Они могли потратить время, чтобы обойти проклятия, тем самым подвергаясь риску быть пойманными при краже Чаши. Они могли разрушить одно из них, пытаясь обойти другое, чтобы не тратить лишнее время. Одно из них обжигало при прикосновении, другое создавало копии предметов при касании. Выбор был невелик.

В конце концов, они могли попросту уничтожить хранилище. Гнилозуб выглядел весьма разочарованным этим выбором, но Гарри решил, что он необходим.

Всего одно заклинание Адского пламени в направлении Чаши, и гоблин закрыл дверь хранилища, позволяя им слушать вопли духа сквозь тонкий металл.

* * *

Остальную часть лета они провели за пределами Британии, внимательно следя за новостями «Ежедневного Пророка», пока его не прибрало к рукам прогнившее до мозга костей Министерство Магии. Их единственным источником информации оставались беженцы, прибывавшие во Францию.

Гарри думал о том, что предпринимают другие магические правительства по поводу Волдеморта, захватившего британское Министерство Магии. Он размышлял, кто из них станет следующим.

Французские авроры патрулировали все магические улочки во Франции. Гермиона в достаточной степени знала французский, чтобы разобраться с ними, поскольку часто проводила свои каникулы здесь с родителями. Тео хотел отправиться в Испанию, где они были бы в недосягаемости для Пожирателей Смерти. К тому же, он знал испанский.

Но Гарри решил вернуться в Британию, и его тени последовали за ним.

Змея всегда находилась рядом с Волдемортом, который тоже должен умереть. Из-за океана это сделать не представлялось возможным. Конечно, достигнуть цели было возможно с помощью других методов. Не таких прямых. Более хитрых. Но менее удовлетворительных.

Гермиону осенила эта идея, когда они поняли с каким количеством магов столкнутся. И если нельзя взять количеством, то можно силой оружия. И магглы весьма преуспели на этом поприще.

Тео проникся рассказами Гермионы об огнестрельном оружии, гранатах и ядовитом газе. Гарри доверился им, выбирая из множества вариантов самый лучший с его ограниченными знаниями и временем.

Чем быстрее умрет Волдеморт, тем лучше.

Гарри и Гермиона вместе отправились к магглам, где нашли места торговли оружием и людей, знавших, где она велась. За определенное денежное вознаграждение им открывались любые секреты.

* * *

Кузен был страшно удивлен его появлению и сильно побледнел. Его мускулистая тушка задрожала от страха. Когда Гарри заговорил с ним, он дрожал и кивал, а затем начал понимать. Его бледность прошла. И жадность промелькнула во взгляде. Выбор был прост. Маггл поймет магглов, а маггловские преступники запросто найдут нелегальное оружие. Сейчас Дадли больше не был маленьким. Он был молодой акулой в большом океане, где заправляли куда более матерые особи.

А магия ему очень даже пригодилась, поэтому некоторые затраты прошли куда более незаметно.

* * *

Каждая из его теней преследовала собственные цели, как и несла свое нелегкое бремя. Всегда сопровождая его, где бы он ни находился. Всегда прикрывая его спину, всегда рядом с ним.

* * *

Гарри видел ожидание в глазах Тео, когда тот еще был только мальчишкой. Теперь, уже будучи мужчиной, он смотрел на Гермиону. У него не было любовниц в Хогвартсе, которых бы он знал. Особенно с тех пор, как Гринграсс выбрала другого волшебника. Поттер иногда задумывался о том, как теперь поступит Тео.

Гарри ни с кем не делился откровениями. Он был весьма эгоистичен. И это чувство разделяла его тень, ему нравилось, что Теодор был единственным его другом. Единственным компаньоном мужского пола. И крайне неодобрительно Гарри относился к Гринграсс, словно она отвлекала его друга. Как и неодобрительно относился к этому мягкому взгляду своего друга, когда он поворачивался к Гермионе.

Пусть его тени смотрят на других. Пусть они всегда наблюдают за ним.

* * *

Чувство настоящей свободы появилось с умением аппарировать. Они втроем научились этому прошлым летом, но сейчас в полной мере использовали данное умение. След от их палочек терялся, они совершали перемещения по всей стране, оставаясь вне досягаемости для егерей Волдеморта. Вместо пряток они начали свою охоту на них.

Человека за человеком, голову за головой, его тени устроили свою резню. Гарри превращал войну в террор.

Они могли бежать от него, или бежать, постоянно оглядываясь через плечо. Словно бешеные собаки, а он перерезал им всем глотки. Лишь он один был охотником.

Гарри не выбирал количество будущих жертв. В этом не было смысла. Имена и числа хорошо запоминаются, а он предпочитал не помнить. Как и его тени, которые приняли то же самое решение.

* * *

Убить человека — просто. Существовало целое искусство и все же весьма безыскусный способ исполнения. Выбор между временем и скоростью. Гарри выбрал второе, поскольку Гермиона не хотела никого пытать.

Но Тео выбрал свой путь, и он убивал более изощренно. Гарри иногда следовал за ним и наблюдал. Иногда он сам поступал так же.

* * *

«Ежедневный Пророк» объявил о внушительном вознаграждении за головы тех, кто причастен к резне министерских авроров, счет которых шел уже на сотни.

Гарри находил забавным постановку вопроса, поэтому смотрел на это с другой точки зрения. Он думал, что теперь, когда Волдеморт и его приспешники захватили Министерство, он и его тени стали настоящими Пожирателями Смерти. Они охотились по ночам, они распространяли страх. И ему это нравилось.

Не прошло и месяца, как маги стали отказываться надевать пожирательские мантии из страха возмездия или чего-то куда более страшного, чем наказание Темного Лорда.

Не прошло и двух месяцев с Рождества, как Волдеморт решил сделать свой ход. Он решил использовать Хогвартс. Тео узнал об этом, когда повстречал несколько сбежавших от резни студентов в лесу Дин.

Гарри задумался о последствиях своих хороших решений, думая о том, а не они ли привели к этому. Он выбрал не верить фактам.

* * *

Теперь Гермиону целовал не он. Кровь была на ее губах, запах крови словно въелся в ее густые каштановые волосы.

Гарри решил, что так она выглядит еще более милой. И он знал, что Тео с ним согласен. Он видел страх в ее глазах наравне с храбростью, видел пустой взгляд Тео, пока он хранил молчание.

Он предпочел верить, что они незаменимая часть его, его глаза, руки, кожа. Они независимы друг от друга, но все же они единое целое.

Почему его должно волновать, что их руки касались друг друга? Почему его должно заботить, если их губы касались друг друга? Они были единым целым.

Гарри предпочел безразличие. Он мог выбрать иную форму эгоизма, может, даже злость. Но это был плохой выбор.

* * *

Через неделю, когда он вернулся раньше положенного, то его взору открылась картина двух его теней, обнимающих друг друга. Их глаза были закрыты, их губы находились в миллиметрах друг от друга.

Гарри попросту сел за стол и стал читать последнее издание о беспалочковой магии.

Когда его, наконец, заметили, то благословенная тишина была пределом мечтаний.

Гермиона попыталась поговорить с ним об этом. Она использовала слова о прощении, заблуждении и неопределенности.

— Гарри, прошу тебя, поговори со мной. Скажи мне все, что хочешь. Поговори со мной!

Он не видел в этом смысла. Разве она не понимает, что если бы он не одобрял, то Тео был бы уже мертв?

В конце концов, Теодор лично указал ей на это, прислонившись к деревянной опоре палатки спиной, скрестив руки на обнаженной груди.

— Отстань от него, Гермиона. Разве он выглядит удивленным от твоих внезапных признаний?

Взгляд ее карих глаз метался между ними, но в итоге остановился на нем. Тео продолжил свою речь с довольной усмешкой.

— К тому же, меня бы здесь не было, если бы он был недоволен. Не сомневаюсь, что Гарри все знал куда раньше, чем даже я осознал это.

Возможно, он был прав. Гарри замечал все, что было связано с его тенями. Гермиона повернулась к нему спиной, ее лицо было бледным.

Он понимал, что она только что сделала свой выбор и боялась, что он мог быть плохим.

Поттер встал и скучающе зевнул. Такие беседы были утомительны, даже если его заставляли всего лишь слушать объяснения по поводу произошедшего недоразумения.

— Гарри, постой.

Поттер задержался у выхода магически расширенной палатки, а затем оглянулся назад. Тео стоял рядом с Гермионой, его тени были едины. Ему это нравилось.

— Просто скажи, что все хорошо.

Он вздохнул. Какое слово могло бы емко описать его мысли? Каким предложением ему передать свои чувства? Он не любил говорить, не любил вешать ярлыки на мысли или ощущения, не любил загонять их в рамки.

Сказано — сделано. И никаких лишних слов.

Он думал о Дарах смерти. И о той сказке, которую им читала Гермиона. Три предмета, которые сделают человека хозяином смерти. Три объекта, которые становятся одним целым. Каждый предмет цельный сам по себе, но лишь вместе они едины.

Ошибочность. И неопределенность. Большинство бы согласилось. Трое не могут стать одним целым, но двое могут попытаться достигнуть единства.

Он затягивал с ответом. Гермиона умоляюще смотрела на него, темные глаза Тео были холодны, выражение его лица было пустым. Они прекрасны, и оба по-своему принадлежат ему.

Гарри, наконец, заговорил, аккуратно подбирая слова, ведь это хороший выбор.

— Вы оба принадлежите мне. Почему меня должно заботить, если вы принадлежите друг другу?

Когда Гарри решил, что пора покончить с Волдемортом, тот находился в это время в Хогвартсе.

Его силы были ослаблены, Министерство пало от террора со стороны Гарри. Его приспешники бежали от него или старались не попадаться ему на глаза. Остались лишь те, кому нечего было терять. Или те, кому уже некуда было идти.

Великаны ушли через темный лес. Они испытывали гнев от его невыполненных обещаний. Оборотни последовали за новым альфой стаи, поскольку со смертью Фенрира к власти пришел новый оборотень. Мудрый. И ему не понравилась односторонняя игра Темного Лорда. Дементоры обосновались на краю темного леса, распространяя уныние и страх, питаясь душами хороших и плохих, злых и невиновных.

Гарри решил начать с них. С тех самых темных фигур, парящих в воздухе. С хорошим выбором в виде заклинания Патронуса.

После этого он прошел к главным воротам, и они открылись перед ним. Его встретили бледные фигуры в мантиях Пожирателей Смерти, которые с удивлением смотрели на Мальчика-Который-Выжил. Человека-Который-Сеял-Террор, Ночного Изверга, так легко проходящего в их крепость.

— Ты должен мне, Гарри, — сказала ему Гермиона за неделю до нападения, ее карие глаза смотрели в его зеленые глаза, их обнаженные тела касались друг друга. — Я хочу Хогвартс. Я хочу, чтобы ты очистил его.

Гарри не отказал ей, и согласился, так как она была права. Он был ей должен за преданность, любовь, за мягкие прикосновения, ее нежную кожу. Он оставил своих теней в палатке, в которой они жили. Черные волосы смешанные с каштановыми, обнаженная кожа напротив обнаженной кожи. Он сделал свой выбор и пришел один. Но он оставил своих теней с их ответственностью за свой собственный выбор.

* * *

Пожиратели Смерти не тронули его. Может, они боялись его, может, думали, что он Бог. Но они отвели его к Волдеморту, который восседал в директорском кресле в Большом зале. На нем была темная бархатная мантия, в руках палочка Дамблдора.

Гарри посмотрел на его палочку и почувствовал все три части одного целого. Тех фрагментов, о которых как-то говорила Гермиона. Он прекрасно знал, что у Альбуса Дамблдора был план, который мог спасти его в конце концов. Может, старый дурак надеялся, что легенда о Дарах смерти правдива, верил , что они способны принести владельцу победу.

Но Гарри владел только двумя предметами, и смерть все еще могла найти его, если бы того пожелала.

И если только Волдеморт не убил Малфоя, то он не владел даже одной частью из трех.

Темный Лорд засмеялся, его змея-крестраж покоилась на его плечах. Длинная, зеленая, гибкая.

— И все же, ты пришел. Я побеспокоил тебя уничтожением драгоценной школы? Тебя обеспокоило, что я взял студентов и сделал их своими? В жизни и смерти? То, что я уничтожил портреты, что я окрасил эти стены магией и кровью?

Гарри слушал его речь, пропуская все мимо ушей, чтобы его слова не тронули его память или разум. Он забудет его, если пожелает, забудет все сказанное им.

Этот волшебник всего лишь красноглазый кошмар, отголосок в его мыслях, безумный взрослый ребенок, который уже даже не был человеком.

Но он был достаточно человечен, чтобы умереть. И смерть пришла в Хогвартс вместе с ним.

Гарри слышал взрывы с наружи замка. Он знал, что его тени сейчас делают свое дело. Слепо, преданно, доверчиво. Он гадал, знают ли они о том, что он внутри замка. Он гадал, сделали ли они свой выбор, следуя его инструкциям, зная об этом.

Он предпочел не верить.

Послышались крики. Волдеморт поднялся с директорского кресла, его губы исказила ухмылка. Он поднял палочку.

— Что ты наделал, мальчишка?! Что ты наделал!

Двери Большого зала позади них распахнулись. Пожиратель Смерти ворвался в зал, держа руки на своем горле. Газ проникал в помещение. По полу распространялся туман. Фигура рядом с ним отступила назад, вскрикнула и упала от заклинания.

Никто не сможет аппарировать отсюда. Защита Хогвартса была восстановлена прежде, чем рухнули стены.

Волдеморт попытался сбежать. Заклинание Гарри отрезало голову змее, и он был доволен тем, что не пришлось применять чары Адского пламени.

Ему была противна мысль о том, что придется сгореть от своего же заклинания. В конце концов, это был бы трудный выбор.

Волдеморт повернулся к нему и что-то прокричал, но Гарри не понимал что, и не пытался понять. Пожиратели Смерти были в замешательстве. Поттер слышал звуки стрельбы.

Те, кто не задохнулись от газа, не проживут долго, пытаясь добраться до границы охранных чар. Тео был куда лучшим стрелком, чем они с Гермионой.

Гарри отразил заклинания, которые в него бросил Волдеморт. И те, которые были выпущены из Старшей палочки, и те, которые он создал с помощью сырой магии.

Темный Лорд был лишь восьмой частью единого себя. Восьмой частью своего рассудка. Своего ума. Памяти. И всего лишь восьмой частью своего магического потенциала.

Его ставка на крестражи была плохим выбором. Смерть придет ко всем, и эта смерть была далека от идеала.

Газ добрался до них. Гарри чувствовал, как он заполняет его легкие. Видел, как сопротивляется Волдеморт.

Гарри почувствовал привкус крови во рту. Почувствовал, как его слух ухудшается.

Проклятие Гарри попало в грудь Волдеморту, красные глаза распахнулись от удивления, а тело безжизненно упало на пол. Гарри опустился на колени рядом со своим павшим врагом, а затем заклинанием отделил голову от тела.

Еще одно из его правил. Что ни делается — все к лучшему.

Гарри закрыл глаза, поднимая свое лицо к потолку. В его мыслях промелькнула картина бесчисленных звезд и безоблачного неба. Над ним была луна. Затем он поднял палочку и направил ее на свой шрам, принимая последнее решение.