Беседы Сливовой Луны ✿︎

✿︎Восьмое ноября привело за собой рассвет, немного неряшливый и очень яркий свет проникал сквозь бумажные створки сёдзи и рассыпался в отражениях от пола до потолка. Каждый день начинался как прошлый, но не в этот раз. Момо открыл глаза и увидел перед собой сопящего Мацу, по видимому замёрзшего и так и не услаждённого сном. Каждый раз Момо думал: "Почему он всегда ко мне так близко?". Ответ был прост: просто Мацу такой уж человек, он ко всем был добр и сговорчив. По крайней мере так казалось Момо, который встал и поплёлся в ванную. С прошлой ночи он так и не до конца смыл с себя белила, а это вредно для кожи. Натирая шею мылом он думал о том чтобы накрыть Мацу одеялом и разогреть жаровню. Судя по розовым оттенкам лучей в окне, день только начался и было совсем-совсем рано. Зябко было стоять в холодной ванной, но Момо закончил смывать косметику с тела. На этот раз он воспользовался лосьоном Умэ, который та ему постоянно пыталась впихнуть в пользование, чтобы лицо Момо не было таким уставшим и круги под глазами исчезли.

- Надо бы подняться за одеялом... - думал про себя Момо, тихонечко открывая дверь ванной.

Наверху было очень ярко, ведь большие створки сёдзи выходили прямо на красное только вставшее солнце. Момо стащил из своей комнаты пуховое синее одеяло и поплёлся вниз к гостиной. На тот момент, как он открыл сёдзи, Мацу уже не было на полу.

- А? Мацу?

- Бу!!! - крикнул Мацу, выходя из стороны токономы за спиной Момо.

Момо молча отпрыгнул назад, выронив одеяло, которое упало прямо на хибати.

- Дурак что-ли? - спросил Момо.

- Неа, доброе утро. - сказал Мацу.

- Сегодня мне нужно убраться, если будешь так выпрыгивать, то я тебя выгоню отсюда, понял?

- Ладно-ладно, но только если догонишь и найдёшь! - сказал Мацу, рванувшись из комнаты.

- Да что с тобой с утра!? Стой! - сказал Момо, похлопав глазами и пустившись за ним.

В коридоре было пусто, но Мо услышал скрип пола со второго этажа. Недолго думая, поднявшись по ступеням, он обошёл коридор у лестницы. Там стояли горшки с цветами, а с другой стороны большой шкаф. Он был полностью завален вещами, поэтому Мацу там бы не поместился. Момо раздвинул дверь в свою комнату и оглядел её.

- Никого. - подумал он про себя.

Прямо напротив комнаты Момо была огромная кладовая, в которой мог бы сидеть Мацу. Момо вошёл в нее и хорошенько присмотрелся в каждый угол, обойдя его он вышел к тому самому заваленному шкафу. Никого? Совершенно никого.

- Неужели он вторгся к Умэ? - подумал про себя Момо, опрокинув взгляд на её двери.

Хоть Умэ и была добра, но она говорила Момо не прибираться в её комнате пока её нет, оправдывая это тем, что он может перепутать её косметику или повредить драгоценные наряды. Момо почти не заходил к ней, пока её не было дома, когда она была на одзасики и уроках.

Парнишка приоткрыл дверь, приготовившись к тому что Мацу выпрыгнет из за угла, но этого так и не случилось. Хм ... Комната была пуста. Неужели он настолько наглый, что залез в её шкаф? Момо приоткрыл дверцу шкафа и увидел на полу носок Мацу. Он свернулся и присел на нижнюю часть, там где лежал свёрнутый футон.

- Нашёл всё таки, хех. - хихикал Мацу.

Момо присел на корточки.

- И что ты с самого утра устраиваешь? Только проснулся.

- Просто настроение поиграть.

Мацу рассматривал вещи в шкафу. Там были коробки, шкатулки и завёрнутые в ткань ёмкости. За бумажной накладкой как будто бы что-то торчало, и Мацу отдёрнул её из шалости.

- Что ты там делаешь? Перестань. - сказал Момо, потянув Мацу за ногу.

- Стой, тут кажется какой-то клад.

- Какой ещё клад?

Мацу отодрал лишний кусок бумаги от бумажной стены и увидел, что в закромах лежит небольшой блокнот.

- Кажется я нашёл тайник твоей сестры. - сказал Мацу.

- А? Ну-ка быстро вылезай от туда!!! - кричал Момо, изо всех сил вытягивая Мацу из шкафа.

Мацу выпал из шкафа прямо на юного Момо, настелившись на него своим тяжёлым телом.

- Не умеешь ты веселиться. Неужели не хочешь узнать, что там прячет Умэ? - спросил Мацу, потирая голову.

Момо поёрзал ногами.

- Слезь, варвар.

Момо встал и взял выпавший блокнот, поместил его обратно в шкаф, но не заклеил его обратно бумагой. Клея под рукой не было, да и некогда совсем.

- Чужие секреты на то и секреты, чтобы такие как ты не читали их.

- Так ты знаешь что там находится? - спросил Мацу, хватая Момо за ногу.

- Какая мне разница? Может она пишет там о своей любви... Или... Признаться честно я впервые вижу этот тайник, но это не значит, что мы должны вот так врываться в её личное пространство. Посмотрел бы я на твоё лицо, если бы твой дневник кто-то прочитал. - сказал Момо, закрывая шкаф. В комнате Умэ пахло духами, свечным воском и пудрой. Её убранство было очень красивым, она знала толк в построении композиций и лично учила этому Момо, когда тот только начинал брать в руки кисть.

- У меня нет дневника. Зачем он мне? - говорил Мацу, вставая с пола. Он пошёл прочь из комнаты, как будто обидевшись.

- Ты вроде такой взрослый, а ведёшь себя как ребёнок. Неужели неясно, что обижаться на меня бесполезно?

- А я и не обиделся вовсе, дурачок. Просто пошёл умываться. - сказал Мацу, спускаясь по лестнице.

✿︎✿︎✿︎

[Гравюра с птицами и вишней]

На циферблате был полдень, Момо и Мацу уже отобедали, сидели в ожидании попутной минуты, которая раззадорила бы их, но та не наступала. Спокойный настрой ложил исток поэтичного настроения, замирая во мраке, когда Момо вспоминал о найденном тайнике сестрицы.

- Что же она там такого пишет? - думал он про себя, не желая на самом деле знать написанное на бумаге.

Мацу молча глядел в потолок, оперевшись спиной к стене, лежал на деревянном полу. Казалось бы, это могло продлиться до самого вечера, но уютную тишину побеспокоил дверной звонок. Он оживил почти уснувшего Момо, который удивился и неспешно пошёл взглянуть на гостя. За реечными дверями отчётливо стоял силуэт девушки, высокой, с длинными волосами. Это пришла навестить его Цубаки.

Она поклонилась и вошла внутрь, отряхивая сандалии она выставила их у входа и поприветствовав Момо отправилась дальше.

- Чем вы тут занимаетесь? Умэ и в правду уехала что-ли? - спрашивала она, поправляя узел своего пояса.

Мацу выглянул из гостиной.

- О, Цу-тян, какими судьбами?

- Мне позвонила Умэ, она попросила сегодня приглядеть за Момо, отвести его с собой в отяя. - сказала она.

- Но я же с ним сижу, она забыла что ли? - спросил Мацу.

Момо молчал, разглядывал кимоно Цубаки.

- Насколько я знаю, тебе сегодня на работу в три часа, а я работаю до поздна. Заберёшь его вечером. Он из Понто-тё вряд ли дойдёт до сюда один. - сказала Цубаки, стоя в проходе.

- Как скажешь... О, Цу-тян, а что за отяя?

- Отяя "Сакурамай". Заведение моей тётушки, если будет свободная минутка, то заглядывай. - говорила Цубаки.

- Была бы у меня эта минутка ещё...

Цубаки обернулась на Момо, который казался очень низким, по сравнению с ростом актрисы.

- А ты собирайся, с нами будет Кику-тян, она сказала что хочет посидеть с тобой.

- Какие у вас взрослые разговоры. Когда моей сестры не было ночами, никто не спохватывался обо мне заботиться. Даже непривычно. - сказал Момо, поднимаясь по лестнице.

Цубаки перегляделась с Мацу.

- Вы поругались? - спросила Цубаки негромко.

- С чего бы?

- Он какой-то странный. У вас точно всё в порядке?

- Я и сам не знаю. Скорее всего просто заскучал по Умэ. - сказал Мацу.

После того как Момо собрался, Цубаки повела его на трамвайную станцию, а Мацу отправился на работу. На улице было ветрено, немного пасмурно и холодок пробирался по коже маленькими иголочками. Расцветшие в ноябре красные пионы рисковали оборвать лепестки на ветру, но всё равно пышно благоухали. Цубаки взяла Момо за руку, переводя его через дорогу. Он почувствовал себя совсем маленьким, как будто бы ему снова десять лет. Сегодня было людно и очень шумно, совсем скоро настанет декабрь, а за ним и новый год. Момо было интересно, встретит ли он этот новый год с друзьями? Или будет сидеть один в комнате с хибати и, сложив руки, молить бога о помиловании? Некогда об этом думать, нужный трамвай уже подъезждал к станции.

[Гравюра с пионами и воробьём]

Понто-тё [先斗町] - это один из Киотских ханамати, то есть районов гейш, расположенный к западу от реки Камо. Это место также известно как традиционное место зарождения театра кабуки как вида искусства. Умэ была там вместе с Момо несколько раз, когда Цубаки приводила их туда. Чаще всего Цубаки сотрудничала именно с людьми в квартале Понто-тё, по собственному предпочтению и горячо любимому местному колориту того района. Её фамилия откликается в гербе этого района - это птица ржанка.

[Гербы всех районов в моём исполнении]

✿︎✿︎✿︎

Колёса звенели, раскачивая трамвайчик из стороны в сторону. Район Понто-тё уже совсем недалеко, виднеются в дали сосны и горы. Момо сидел рядом с Цубаки периодически посматривая в её сторону. Она была очень давней подругой Умэ, настолько, что Момо принимал её за члена семьи. По рассказам Умэ, Цубаки была дочерью одного из владельцев ресторанчика в Гион-хигаси который до сих пор стоит там. Момо периодически заглядывал в него. Он назывался "Хигасинокин"- "Восточное золото" [東野金]. Умэ подружилась с ней, когда та играла в театре детские роли. Умэ восхищалась театральной игрой Цубаки, от чего брала с неё пример в некоторых драматичных танцах.

Наконец Цубаки привела Момо в квартал Понто-тё, где располагался один из её любимых отяя - "Сакурамай" [桜舞]. В нём было тихо, там в основном сидели люди пожилых лет, и такие же пожилые гейко. Цубаки была там в качестве более молодого компаньона и в каком то смысле официанткой. Она приносила для гостей саке и закуски, утварь для игр и музыкальные инструменты. Её величали там как "юная камелия". Отодвигая занавески у порога и снимая сандалии Момо осмотрелся вокруг. Это был похожий по строению на "Фудзисаки" отяя. Через щель в фусуме виднелось, что в дальнем углу сидели гости, единственные в зале. Днём районы гейш обычно не так насыщено обогащены вниманием, как по ночам. У стойки регистрации было тихо, на стене висел один из свитков Момо, написанный в октябре, с цветущими хризантемами и маленькой земляной лягушкой. Цубаки провела Момо на второй этаж. Там располагалась небольшая комнатушка, заваленная жаровнями, парой сямисэнов и прочих инструментов. Цубаки присела рядом с Момо, усадив его на подушку.

- Скоро приедет Кику, посиди пока здесь. Я принесу тебе поесть с кухни. Что бы ты хотел? - спросила Цубаки.

- Рисовый шарик, если можно. Я не сильно голоден. - сказал Момо, осматривая инвентарь танцовщиц.

- Хорошо. - сказала Цубаки задвигая двери.

В комнате немного пахло пылью, так что Мо принял решение открыть окошко. Он раздвинул оконную перегородку и выглянул на улицу.

- А пейзажи всё те же. - думал он про себя.

Совсем скоро выпадет снег, самое любимое время Момо. Читая зимние стихи он погружался в приятную апатию.

- "Юки ва сито-сито марумадо ни" - Момо вспоминал строчки из Гион Коуты. Снег нежно опустился на круглое окно.

- "Цумору о-осэно сасимукаи" - продолжила песню Цубаки, открывая дверь. Она принесла поднос с тремя рисовыми шариками и чашкой чая. Строчка песни переводилась как "я наслаждаюсь встречей наедине"

Момо взглянул на неё.

- "Хокагэ цумэтаку саё фукэтэ"

- "Мояи макура ни кава-тидори"

- "Гион коисия дарарино-оби ё"- сказали они вместе.

"У огня становится холодно, а ночь всё сгущается. И на причале ржанки слетелись. Гионом возлюбленный дарари-оби."

- Умэ нет всего лишь второй день, а все по ней уже соскучились, не так ли? - спросила Цубаки.

- Не знаю насчёт всех, но я уже привык не видеть её долгое время. Надеюсь она вернётся поскорее. - сказал Момо принимая угощение.

Цубаки присела недалеко от Момо. Она выглядела немного обеспокоенной, хотя по лицу её понятно не было что ей сейчас пророчет сердце. Лишь дёрнувшаяся случайно бровь выдала её.

- Цу-тян, ты в порядке? - спросил Момо.

- В полном. Просто немного задумалась. Ты знаешь, мне поступило предложение выступить на Китано-одори. Я не знаю как до меня добрался квартал Камиситикэн, но всё же... Я получила письмо от их театра. - говорила Цубаки, вглядываясь в оконный проём.

- Твоя популярность растёт, это же хорошо.

- Само собой, но это значит, что мне придётся больше времени проводить на репетициях. Я не бывала на Китано-одори в качестве танцовщицы. Я не очень люблю изучать сложные танцы по новой. Да и платят там не много. - сказала она.

- Умэ скорее всего тоже будет выступать на одори. Я думаю вы бы здорово смотрелись обе на сцене. Я бы пришёл посмотреть.

Цубаки призадумалась.

- С другой стороны ты прав, это саморазвитие. Я вовсе и не против, просто пока не нашла времени на репетиции, но найду их обязательно.

Момо затих.

- Тяжело однако двум неразговорчивым людям. Вот почему я не гожусь в гейко. Со мной совсем не о чем поговорить, если ты мне не давний знакомый. Я помнила тебя ещё совсем маленьким, даже и не верится, что ты уже совсем скоро станешь взрослым. - говорила Цубаки, дёргая Момо за щёку.

- Ты даже себе не представляешь, что я сам в шоке. Но деваться некуда.

- Почему это "деваться некуда" звучит как приговор? Мурашки по коже.

- У дерева не спрашивают когда его рубят. Бог не спрашивал "хотим ли мы становиться старше и опытнее". - сказал Момо, доедая шарик риса.

- По крайней мере жизнь рубила меня также, как лесоруб рубил дерево. Но у всех нас есть шанс обороны от вырубки, в отличие от дерева.

Дверь тихонько заскрипела.

- Чего вы тут философствуете? - спросила хозяйка отяя - Госпожа Химэко.

- Уже пришли гости? А Цуруко скоро придёт меня подменить? - спросила Цубаки.

- Сказала к четырём часам будет, а тут уж не знаю. В прошлый раз она опоздала на полчаса. - говорила хозяйка.

Момо молча слушал разговоры старших.

- Ладно. - сказала Цубаки.

- Уже идёшь работать?

- Угу, меня скоро должна подменить одна девушка, так что к приходу Кику я должна освободиться. Посиди пока тут, пожалуйста, если что-то будет нужно, то внизу сидит хозяйка. - сказала Цубаки, закрывая дверь.

- Удачи.

[Момо и Мацу на реке Камо]

✿︎✿︎✿︎

Заняться в комнате было почти совсем нечем. Трогать чужие музыкальные инструменты и играть на них было бы плохим тоном, слышимость в доме из бумажных стен очень хорошая. Осталось надеяться, что Кику придёт пораньше, ведь Момо знал, что с ней скучать ему точно не придётся.

- Неужели мне наконец захотелось каких то развлечений? Мацу на меня плохо влияет. - говорил он тихонько.

Как ноябрьский звон колокола, в отяя пришла Кику. Момо услышал громкий смех и девичий писк.

- Конец отяя "Сакурамай" - думал про себя Момо.

Через пару минут послышался громкий топот ног и затем почти моментально стук открытой двери.

- Мо-тян!!! - воскликнула Кику, ринувшись к Момо.

- И тебе привет. - сказал он, будучи сжатым в объятиях.

- Как я давно тебя не видела! Как я соскучилась!

Через мгновение пришла Цубаки.

- Прекрати кричать, ты гостям мешаешь. Этот отяя славится своей тишиной. - сказала Цубаки, стуча по голове Кику веером.

- Да поняла я, поняла.

Момо ничуть не удивился. Он улыбался и пытался не задохнуться в сильной хватке Кику. Она была одета в розовое длинное платье с рукавами.

- Я сегодня так счастлива ~

- Что у тебя случилось? - спросил Момо.

- Я купила себе первое кимоно! Очень дорогое и судя по всему очень официальное! - говорила Кику, еле сдерживая порыв радости.

- Так вот что это за пластиковый пакет, который ты оставила на стойке регистрации.

- Стоп, что!? Ты положила дорогое кимоно в пакет!? - спросил Момо.

- А нельзя было?... - спросила Кику.

- Оно же помнётся, если оно и в правду очень дорогое, то с ним нужно обходиться очень бережно. Возможно там есть расшивка из золота или камней. Шёлк уж точно присутствует. - объяснял Момо.

- Живя с Умэ и не такое запомнишь. - говорила Цубаки.

- Ты уже освободилась? - спросил Момо, наклоняя голову в сторону.

- По видимому да, я видела как сюда заходит Цуруко, когда бежала по лестнице чтобы заткнуть Кику.

- Будь добра, Цубаки, можешь принести мой пакет? Я хочу показать вам своё счастье.

Цубаки не сказав ни слова, лишь закатив глаза и улыбнувшись, отправилась по её просьбе на первый этаж.

Момо остался наедине с Кику. Это было немного страшно.

- Кику... - сказал Момо.

- Что такое?

- Ты совсем ничего не знаешь о кимоно?

- Посмотри на меня внимательно и спроси сам себя "знаю ли я что-нибудь о кимоно". - сказала Кику, намекая на то что не знает почти ничего.

- Понял...

- Всё познается со временем. - умничала Кику.

- Оно и верно. - говорил Момо, действительно ища мораль в её словах.

Цубаки притащила не на шутку огромный пакет. Где Кику вообще достала такой огромный? Момо гадал.

- Ты где его купила вообще? - спросила Цубаки.

- Да на каком-то аукционе. Оно уже было у кого-то до меня. Просто увидела и подумала, что хочу себе что-то такое. - говорила Кику разворачивая пакет.

Она достала из него прекрасное, усеянное золотом и красным шёлком, толстое и хорошо скроенное кимоно. На нём был хорошо виден узор из цветущих белых китайских слив. Кику с трудом держала его в руках.

- Оно очень похожа на выходное утикакэ Умэ. - сказал Момо.

- А? - спросила Кику.

Цубаки тошно смотрела на обращение Кику с кимоно. Она привыкла носить такие, ведь она выступала как ойран - дорогая куртизанка. С запретом проституции в Японии профессия ойран сошла на нет, но её культурное наследие до сих пор известно, и Цубаки занималась этим искусством. Ойран были необычайно талантливы и искуссны.

- Я могла бы показать тебе, как его носить и рассказать что это вообще такое. Я ношу такие на работе. - сказала Цубаки, проводя по шёлку тканью.

- Если тебе не сложно. - сказала Кику.

Цубаки сняла с себя серую лёгкую накидку хаори и положила её недалеко от себя. Помогая ей, Кику осторожно подставила рукава ей под руки. Цубаки очень грациозно накинула кимоно на плечи. На ней оно засияло ещё очаровательнее.

- Это кимоно называется утикакэ [打ち掛け]. Запомни, Кику, оно является очень официальным. Его в основном носят невесты и таю. Таю - это куртизанки высшего ранга, как и ойран, но не оказывающие сексуальные услуги в нынешнее время. Эта профессия сохранилась и до сегодняшнего дня. - рассказывала Цубаки.

[Цубаки в полном облачении в моём исполнении. Кимоно утикакэ.]

Момо молча глядел на это действо, но решил добавить пару строк.

- Кимоно, которое надето под этим утикакэ на Цубаки называется - сусохики [裾引き]. Его носят в основном гейши, оно с коротким рукавом.

[Гейко Татибана в сусохики в моём исполнении]

На изображениях подписаны части кимоно.

- перед тем как надевать такие вещи, нужно надеть нижнее кимоно - нагадзюбан [長襦袢] - сказал Момо.

Кику внимательно слушала.

- Кимоно Майко называется хикидзури [引きずり]. Есть также фурисодэ [振り袖], но его отличие в том, что у него нет подола. Хикидзури и фурисодэ отличаются только тем, что у хикидзури есть длинный подол. А с фурисодэ можно увидеть ногу девушки. - объясняла доходчиво Цубаки.

- Хикидзури обычно носит Умэ? - спросила Кику.

- Так и есть. - сказал Момо.

[Майко Юрико в хикидзури в моём исполнении]

- Кимоно делают из разной ткани и каждая из тканей может являться официальнее другой. Это сложно, но на какое-нибудь важное событие человеку будет приятно видеть, что человек заморочился со своим внешним видом для тебя. - говорил Момо.

Цубаки присела рядом.

- Есть ещё нюанс с причёсками. Думаю тебе стоит узнать об этом. Ты когда нибудь видела ойран? - спросила она.

- На фестивалях в Токио. Там была процессия ойран, когда она шла по дороге под зонтом.

- Вот, её причёска с огромным количеством кандзаси называется ёкохёго [横兵庫]. Такой бант из волос. Я тоже такую носила.

[Причёска ёкохёго в моём исполнении]

- Они могут быть очень разнообразны в плане шпилек. - говорил Момо.

Кику задумчиво вглядывалась в Цубаки.

- что на тебе сейчас за причёска? - спросила она.

- сейчас на мне причёска симада. Её обычно носят гейши. Я люблю её, за то что она лаконична и проста. - хвалилась Цубаки.

[Причёска симада в моём исполнении]

- Ныне гейши носят парики, и не делают симаду из своих волос. В отличие от них, майко до сих пор делают варэсинобу из своих волос. - говорил Момо.

- Я думаю, что это было очень познавательно. - сказала Кику.

- Когда у тебя будут съёмки в японской манере? - спросил Момо.

- В декабре, это будет новогодняя серия. - говорила Кику.

- Точно, новый год... - вспомнил Момо.

Цубаки и Кику переглянулись.

- У меня будет выставка в декабре перед новым годом. - сказал Момо.

- Я обязательно на неё приду, Мо-тян. - сказала Кику.

- Большое спасибо.

Цубаки медленно снимала с себя утикакэ и нежно клала его в пакет обратно. Она предупредила Кику, чтобы та обязательно хранила его дома на специальной подставке. Хоть оно качественное и дорогое, но за ним нужен глаз да глаз. Так день и мотался, в изучении нового.

- Цу-тян, я бы хотела тебя попросить. - робко сказала Кику.

- В чём дело?

- Я недавно по телевизору увидела, как неизвестная мне майко танцевала один танец. Он назывался по-моему "Камогава коута". Исполни мне его, пожалуйста, если не сложно.

Цубаки улыбнулась.

- запросто, только найди мне музыканта.

Момо поднял руку.

- Я умею играть на сямисэне.

- Очень вас прошу, я бы хотела снова посмотреть на этот танец.

Цубаки встала, дала Момо один из стоящих на подставке сямисэнов и вручила ему медиатор бати. Сама она встала в стойку спиной к Кику и приготовилась к танцу.

Момо начал звенеть струнами, попутно напевая песню "Баллада о реке Камо". Это визитная карточка района Понто-тё, который именуют как "Камогава". Обычно этот танец начинают танцевать после исполнения двух куплетов Гион коуты.

✿︎✿︎✿︎

祇園小唄 • Гион Коута

•

月は朧に東山
[Tsuki wa oboro ni Higashiyama]
Луна в дымке над горой Хигасияма.

霞む夜毎のかがり火に
[Kasumu yogoto no kagaribi ni]
Каждую ночь в свете огней через туман

夢もいざよう紅桜
[Yumemo izayou beni-zakura]
Влечёт к себе в мечтание алая сакура,

しのぶ思いを振り袖に
[Shinobu omoi wo furisode ni]
Предаваясь тоске в своём фурисодэ.

祇園恋しやだらりの帯よ
[Gion koishiya darari no obi yo]
Гионом возлюбленный дарари-оби.

•

夏は河原の夕涼み
[Natsu wa kawara no yūsuzumi]
Летом ночная прохлада у реки.

白い襟あしぼんぼりに
[Shiroi eriashi bonbori ni]
На белой шее под бумажным фонарём

かくす涙の口紅も
[Kakusu namida no kuchibeni mo]
Видны следы помады и незаметные слёзы,

燃えて身を焼く大文字
[Moete mi wo yaku Daimonji]
А я воспылаю, словно костёр Даймондзи.

祇園恋しやだらりの帯よ
[Gion koishiya darari no obi yo]
Гионом возлюбленный дарари-оби.

✿︎✿︎✿︎

鴨川小唄 • Камогава коута

•

浮かれ浮かれて先斗町
[Ukare ukarete Ponto-chō]
Весёлый превесёлый Понто-тё.

通いなれたる細路地の
[Kayoi naretaru hoso-roji no]
Те узенькие улочки, которые ты так любил.

かどの行き来も酔い心地
[Kado no yukiki mo yoi-gokochi]
Пьянящие, когда ты приходил и уходил.

今日は祭りや踊りまほ
[Kyō wa matsuri ya odori maho]
Сегодня праздник и я танцую для тебя,

気つい気やないかどうどすえ
[Kitsui kiyanaika doudosue]
Не правда ли, ты неравнодушен?

•

柳がくれの月あかり
[Yanagi ga kureno tsuki-akari]
Сумеречный ивняк воссиял от луны,

橋のぎぼしに風うけて
[Hashi no giboshi ni kaze ukete]
А на пологом мосту ветер проносится.

露にぬれそなびんつきも
[Tsuyu ni nure sona bin-tsuki mo]
От росы вымокли локоны причёски

無言まいりの後ろ影
[Mugon mairi no ushiro-kage]
Среди силуэтов теней молчаливого паломничества.

気つい気やないかどうどすえ
[Kitsui kiyanaika doudosue]
Не правда ли, ты неравнодушен?

✿︎✿︎✿︎

Цубаки закончила танец. Кику была в восторге и хлопала в ладоши.

- Ты как всегда хороша. - сказал Момо.

- Спасибо. Я предлагаю сходить вниз и выпить там чаю. - сказала Цубаки.

Чай в том отяя подавали лучший в квартале Понто-тё.

Осталось дождаться вечера, когда за Момо пришёл бы Мацу.

[Гравюра с закатом у храма]

✿︎✿︎✿︎