Эффект птеродактиля.

Глава 16

Бладжер взбесился на первых минутах игры. Ужас! Но Хэнкс не дремал, так что озверевший тяжеленный мяч был обездвижен, игра остановлена, бладжер отдан на проверку Флитвику, а на поле выпущен запасной. И игра продолжилась. Что бы мы делали без старины Хэнкса! Поттер с Малфоем летали на равных, устроили настоящий воздушный бой, в результате которого они поймали несчастный снитч вдвоем, оборвав ему крылышки. Картина маслом. Трибуны ревут и свистят. Профессора обалдело переглядываются. Квиддичисты зависли в воздухе. На песке сидят Поттер и Малфой и в полном шоке разглядывают несчастные крылышки у себя в руках, а бедный снитч прыгает между ними. Ли Джордан даже комментировать перестал от офигения.

— И кто выиграл? — спросила у меня Фэй.

Как назло и счет по очкам оказался одинаковым. Вуд и Флинт пребывали в шоке. МакГоннагал хватала ртом воздух. Присутствующий на игре лорд Малфой, напротив, являл собой иллюстрацию к энциклопедической страничке «невозмутимость». Но, похоже, что ему все это понравилось. В любом случае, Драко прекрасно летал и фамильную честь не опозорил.

— Может, переигровку назначат? — не очень уверенно проговорила я.

— Не должны, — сказал Шеймус, — снитч поймали, все по-честному. Но прикольно! Никогда такого не видел! Напишу своим — пусть завидуют.

— Ничья! — завопил Джордан, которому махнул рукой Хэнкс.

Да и мне, если честно, понравилось. Интересно, сообщат ли нам результаты обследования бладжера? По идее, должны...

За выигрыш матча полагалось сто пятьдесят баллов. В этот раз, не мудрствуя лукаво, баллы разделили пополам, каждому факультету досталось по семьдесят пять. Несколько ошалевшие игроки разошлись по гостиным праздновать. Флитвик качал головой над бладжером.

— Мяч заколдовал не человек, — сказал он Хэнксу, — точно не человек. Я бы поставил на домовика, если бы это не настолько дико звучало!

Я благоразумно отступила в сторону. Но мой маневр заметил Поттер, который тоже слушал профессоров. Вернее сказать — подслушивал.

— Крауч, — догнал он меня по дороге в школу, — а что ты знаешь про домовиков?

— Если ты хочешь на них посмотреть, то сходи на кухню, там их полно. Кухня где-то рядом с гостиной Хаффлпаффа, спроси у барсуков.

Поттер бросил на меня косой взгляд, помедлил и продолжил расспрашивать.

— А у твоего деда домовики есть?

— Конечно, есть. Дом старый, стоит на Источнике.

— И какие они?

— Обычные. А, понятно, ты же просто не знаешь. Хорошо, я прочту тебе лекцию. Записывать будешь? Итак, домовики, также именуемые домовыми эльфами. Не могут жить далеко от Источника или Места Силы. Так как все такие места принадлежат волшебникам, домовики за разрешение пользоваться магией выполняют всю работу по дому и поручения и приказы хозяев. Ослушаться хозяев они не могут. Как и выдать какой-нибудь семейный секрет. Одежду они не носят, обычно одеваются в наволочки или полотенца. Если хозяин даст им свою одежду и произнесет ритуальную фразу отсечения от Источника и Дома, то эльф становится свободным. Это для них самое страшное наказание. Они сходят с ума и умирают. Но эльфов очень редко освобождают, они — часть магии дома. Иногда бывает, что у волшебника нет наследников, тогда домовички ищут нового хозяина, но это тоже очень редко бывает.

Поттер напряженно слушал.

— А как узнать, чей домовик? — спросил он.

— У них на одежках герб хозяина. Или монограмма. Сходи на кухню, посмотри. У местных ушастиков герб Хогвартса должен быть. Да они и сами гордятся своим домом и семьей, которой служат. Их часто посылают забрать заказы из лавок, так они и говорят продавцам, мол, я Тилли или Вилли, эльф благородного дома такого-то и фамилию хозяев.

— А хозяева домовиков бьют? — продолжал расспросы Поттер.

— Зачем? — «удивилась» я. — Они же жутко старательные. Для них счастье услужить. Мне дед назначил домовичку, знаешь, как она все вылизывает! Ты бы стал бить абсолютное преданное существо, которое наизнанку выворачивается, лишь бы тебе угодить? Им некоторые ограничения ставят только, если в доме есть маленькие дети. Нянек специально учат. Потому что ребенок может, например, все время сладкое просить или какие дурацкие приказы отдавать. А чего тебя вдруг домовики заинтересовали?

— Да видел тут одного, — поморщился Поттер, — в грязной наволочке. И герба у него точно не было.

— Это очень странно, — сказала я, — домовики обычно очень опрятные существа. Они же готовят, стирают. С детьми возятся. Ты бы доверил кухню грязнуле? Может, он из тех, у кого хозяева умерли? Он к тебе просился на службу?

— Нет, — хмыкнул Поттер, — он пришел предупредить меня о страшной опасности. Имени хозяина не назвал.

— Значит, ему запретили говорить, но это странно, Поттер. Если ты не врешь, то тебя кто-то дурит.

— А домовик может напасть? — снова спросил Поттер.

— Он не может напасть на своего хозяина, — сказала я, — на остальных — сколько угодно.

Мы дошли до дверей.

— Спасибо, Крауч, — сказал Поттер.

— Обращайся, — хмыкнула я.

И мы разошлись в разные стороны.

Это было интересно. Поттер явно не дурак и уже убедился, что я могу быть источником информации. Уизли не имел ни малейшего понятия о куче вещей. С одной стороны, это понятно, он просто не привык задумываться над вещами, которые окружают его с детства. Но разве самому не интересно, почему все так, а не иначе? Хотя это я о нем слишком хорошо думаю. А с Добби действительно непонятно. В изверга Малфоя я не верю. Тот, скорее всего, элементарно убил бы свихнувшегося домовика. Просто для того, чтобы убрать потенциальный источник опасности из дома. Мало ли, что ему в башку стрельнет?! Теоретически можно представить, что некто приказывает ушастому переодеться в рванину и совершить некие действия. Воровать письма, например. Нахлобучить торт на голову гостье Дурслей. Тут, помимо очередного ухудшения отношения Поттера с теткиной семьей, был дополнительный бонус в оповещении Дурслей о запрете колдовства на каникулах. Срежиссировано изумительно. У Вернона срывается важная выстраданная сделка, и тут же он узнает, что паршивец ничего ему не сделает. То, что паршивец вырастет и сможет припомнить дядюшке его воспитательные меры, до мужика в таком состоянии могло и не дойти. А про запреты на колдовство несовершеннолетних во времена учебы мародеров я могу у Барти узнать. Или у Снейпа, он среди магглов жил. То есть, визит Добби послужил не для запугивания Поттера, а для ухудшения его положения. Тут же нарисовались спасители на летающей машинке. Эффектный прилет на той же машинке в Хогвартс мог понадобиться для упрочения дружбы с Роном. Совместные приключения объединяют. А теперь Добби зачаровал бладжер. И чует мое сердце, Поттер ушастого при следующем появлении и пристукнуть может. Добби ведь способен появиться где угодно: в спальне мальчиков, например, а то и в душевой. Я бы в таком случае обратилась к старостам (для начала), но Поттер предпочитает действовать тихой сапой. Ладно, посмотрим. И все-таки, у кого дневник?

Если ночью в спальне мальчишек чего и случилось, то нам об этом не сообщили. Поттер опять держался отстраненно. Невилл пропадал в теплицах. А я обнаружила, что у Мэгги совсем нет теплых вещей. Выяснилось это случайно, я увидела, что девочка согревает руки дыханием и пристукивает одной ногой о другую.

— Иди, свитер надень, — сказала я, — скоро чай пить будем.

Она шмыгнула носом. Я прищурилась.

— Свитер вообще есть? А ну, пошли!

Мерлин! Да мне в голову не приходило, что тут все так запущено. Тоненькая стопочка много раз штопаного белья, чулки и еще одна поношенная мантия. И единственные туфли. Еще имелась заношенная ночнушка.

— Совсем сдурела! — строго сказала я. — Это же Шотландия! Тут зимы холодные. Да в замке окочуриться можно, в коридорах стены инеем покрываются! Ладно, денег не хватило, но сказать могла? И разве тебе не полагалась помощь от Попечительского Совета — как сироте?

— Так не совсем же сирота, — буркнула Мэгги, — дед есть.

Убивать таких родственников долго и мучительно! Девчонка могла очертя голову рвануть в школу почти без вещей, а взрослые что, совсем ничего не видели? И я хороша! Хотя действительно думала, что у нее пусть не новое, но все есть. Ну, хоть сейчас выяснилось, пока самые холода не наступили.

И я написала деду. Стоило все это несколько галлеонов, такие траты надо было согласовывать. Через пару часов в гостиную аппарировала Дилли с приличным тючком.

— Ну вот, — сказала я, — пошли мерить.

Мэгги была в шоке. Тут был стандартный набор школьных мантий, тот самый из письма для первокурсников. Несколько смен белья — надежный добротный хлопок. Чулки, два свитера, две юбки, две блузки. Туфли для улицы, домашние туфли и теплые ботиночки. Две фланелевых ночнушки. Все тут же подогналось по размеру.

— Я же с вами не рассчитаюсь! — пробормотала Мэгги.

— Разберемся! — сурово сказала я. — Тут ничего лишнего нет, сама видишь. И это не так уж и дорого. Постоянно простужаться очень вредно. Вон, спроси у Фэй, сколько можно пить бодроперцовое зелье. Ты же не хочешь жить за счет своей магии?

— Бодроперцовое постоянно принимать нельзя, — подтвердила Фэй, — максимум две дозы подряд. Нужно перерыв делать.

— Я отработаю! — сказала Мэгги.

— Конечно, отработаешь, — согласилась я. — Куда тебе деваться. Но теперь изволь носить новое, ясно?

— Ясно!

Мой зуб на МакГоннагал такими темпами вырастет до гигантских размеров. Декан, блин, мать ее за хвост и об стенку. Клизму ей с валерьянкой и консервную банку на задницу! Сука полосатая!

Счастливая Мэгги подхватила обновки и помчалась к себе. Мои соседки по комнате смотрели на меня одобрительно.

— У меня запасные пергаменты есть, — сказала Лаванда.

Другие девочки закивали. Интересно, как это Джинни переживет? Но душевное состояние рыжей — не мои проблемы. Странно все устроено в Хогвартсе. Сейчас не Средние века все-таки. Те же мальчишки, если не напомнишь, вполне могут грязными ходить. Некоторых в ванную пинками гнать надо. Допустим, эльфы дырки в носках зашьют и белье постирают. А душ? Уши и шею помыть? Голову? Зубы почистить? Одеться по погоде? А декану на все это фиолетово? Или такое только у Гриффиндора? Родители, кстати, тоже разные бывают. Одни десять раз перепроверят, чтобы чадушко ничего не забыло, другие внимания не обратят, даже если ребенок школьный сундук дома оставит и вместо школы рванет на поиски приключений. И сироты тоже есть. Такие, как Мэгги. Не удивлюсь, если и Том Риддл в свое время прибыл в Хогвартс с минимумом вещей. В одиннадцать лет можно и не сообразить, что горы Шотландии — это не юг Англии.

Вообще, насколько я помню, в английских школах и университетах студентов без присмотра не оставляли. Была система тьюторов. Младших прикрепляли к старшим. Вольница была в Эдинбургском университете. Хм... Хогвартс чисто шотландская школа, которая потом стала общей? А англичане где тогда учились? В тех самых ремесленных школах? Или с их школой что-то случилось? Как бы узнать?

Вернулась принарядившаяся Мэгги.

— Классно выглядишь! — сказала я.

Мои подруги вручили ей запас пергаментов и еще одно перо.

— Ты не стесняйся, — сказала ей Лаванда, — нам не жалко.

Мэгги зарделась.

— Вы замечательные! — смущенно проговорила она. — Самые-самые лучшие! Настоящие подруги.

После чаепития она увлекла меня в сторону.

— Может мистеру Краучу пригодится, — шепотом сказала она, — но я всякие места знаю, где можно книги и артефакты купить.

— Если запрещенное, то не надо, — сказала я.

Мэгги замотала головой.

— Нет, ты чего! Бывает, что у кого с деньгами худо. А еще эти... авроры продают. После обысков. Там кто успел, тот и съел. И поторговаться можно. А я всех знаю. На зимние каникулы я тут останусь, а летом все разнюхать смогу.

А вот это уже серьезно. И почему-то я совсем не удивлена аврорскому произволу.

— Спасибо тебе, — сказала я, — я напишу мистеру Краучу.

— Обращайся! — широко улыбнулась Мэгги.

«А она хорошенькая», — подумалось мне.

Деду я про предложение Мэгги написала. Он был законником, но если речь шла о продаже книг и артефактов самими хозяевами, то почему бы и не купить? Знаменитую библиотеку пополнять надо.

Покупку одежды для Мэгги особо не обсуждали. Чистокровные к таким вещам относились нормально, тем более что я в открытую покровительствовала девочке. Старшим было начихать на малышню. МакГоннагал тоже ничего не заметила. Ну, еще бы! Ведь иначе бы проблемой пришлось заниматься ей. Обращаться к попечителям, например. Мэгги же расцвела. Для девочки такие вещи важны. Мэгги всегда слыла чистюлей. Ее поношенная одежка всегда была в полном порядке, а башмачки начищены. Теперь же она буквально порхала по Хогвартсу. А я доверила ей полировку своей метлы. Она и с этим прекрасно справлялась.

А нам пообещали дуэльный клуб. Вот на фига, а? У меня такое впечатление, что здесь прикалывается не только Дамблдор, но и еще кто-то. Понять бы только — кто?!

Развести бардак без Локхарта не получится. Но тот же Драко вполне может продемонстрировать Серпенсортию. Значит, и Поттер должен будет продемонстрировать владение парселтангом. Но ведь не было ни надписи про Наследника Слизерина, ни связанных с этим слухов. Все равно хотят спровоцировать? Странно как-то...

Разумеется, на шоу пришли все. Дуэльные навыки нам демонстрировали Флитвик и Дженнигс. Все было красиво, публика аплодировала, щиты поглощали заклинания. Наконец стали вызывать на помост пары. Логично, что это были студенты старших курсов. Наблюдать за ними было забавно. Они так старательно корчили из себя взрослых.

— Кто еще хочет? — спросил Дженнингс. — О, мистер Малфой! И... кто еще?

Ну, сейчас вызовут Поттера.

— Мисс Крауч, — проговорил Снейп.

Профессор, мы так не договаривались. Я вам это попомню!

Наши захлопали и засвистели. Со стороны Драко точно так же хлопали слизеринцы. Мы вскинули палочки и поклонились. Отошли на исходную...

Ступефай!.. Петрификус Тоталус!.. Риктусемпра!.. Экспеллиармус!..

Мы ловко уклонялись от заклинаний и атаковали друг друга. Вот на лице Драко мелькнула гадкая ухмылка...

— Серпенсортия!

— Протего! — мгновенно выставила щит я.

Змею отбросило от меня, хорошо, что она не смогла вылететь за пределы защитного купола. Рептилия заметалась... Кто-то завизжал. Я держала щит. Драко попятился. Ну же... Откуда-то сбоку послышалось шипение. Ядовитая гадина мгновенно успокоилась. Твой выход, Поттер, да? Снейп ловко уничтожил змею. Толпа охнула. Я повернула голову. Нет... это был не Поттер. Все дружно шарахнулись от моей подружки ... Парвати. К ней уже пробивала дорогу сестра. Я медленно опустила палочку. Ничего не понимаю!

Но как бы то ни было, реагировать надо. Парвати закрыла лицо руками. Я спрыгнула с помоста.

— Парвати! Спасибо тебе! Если бы не ты...

Ее обняла сестра, я обняла их обеих.

— Спасибо тебе! Я... я так испугалась. И щит уже держать сил не было...

Падма бережно поддерживала сестру. Мы вдвоем вывели ее из Большого Зала. Нам никто не мешал. А со Снейпом я потом разберусь.

Уже на выходе из зала нас догнали Лаванда, Фэй, Мэгги, Джудит и Мэйбл. Так мы и ввалились в свою спальню. Фэй тут же достала из своих запасов флакон с успокоительным. Мэгги занялась чаем. Так что скоро Парвати пришла в себя и пила чай.

— Тебе нужно или в чай сахара добавить, или побольше конфет, — сказала я, — первое средство при стрессе.

— Тебе тоже не помешает, — открыла новую коробку конфет Лаванда.

— Спасибо, девочки! — Парвати хлюпнула носом. — Вы... вы ведь со мной все равно дружить будете?

— Конечно, будем! — ответила я. — Чего ты выдумываешь?

— Нам сказали, что в Англии змееустов не любят, — пояснила Падма, — из-за Того-Кого-Нельзя-Называть. И из-за Салазара Слизерина. Поэтому нам папа и посоветовал, что будет лучше, если никто не узнает.

— Но ведь Парвати просто не могла поступить иначе, — сказала я, — она настоящая подруга. Думаю, что мистер Патил поймет. А если кто будет гадости говорить, то вместе мы справимся.

— Конечно, — тут же поддержала меня Лаванда, — никого не слушай! Я так за Гермиону перепугалась! Если бы умела со змеями говорить, то тоже не стала бы молчать!

— Всего предусмотреть нельзя, — сказала Фэй, — тут в лесу змеи водятся. И ядовитые тоже. Мало ли, какая близко к замку подползет? И на нее кто-нибудь наступит? И что? Уверена, что вы обе сперва бы подумали, как помочь, а не про секрет.

— Может, скажешь, что просто слова знаешь? — тихо сказала Мэгги.

Парвати покачала головой.

— Врать глупо. Все равно уже узнали.

— А по-моему, это круто, — сказала Джудит, — никто не умеет со змеями разговаривать, а вы умеете.

— У нас в Роду наги были, — пояснила Парвати, — в Индии такое часто случается.

— Ну вот, — кивнула я, — если будут докапываться, то расскажете про индийских магов. А если кто все равно не поймет, я могу не только котел с зельем на голову вылить.

Так что скоро все успокоились. Падма решила остаться на ночь с сестрой, и та выдала ей ночнушку из своих запасов. Вдвоем они прекрасно устроились. Не думаю, что последуют какие-либо санкции, ситуация была явно нештатной.

Меня же больше беспокоила ситуация со Снейпом. Нет, я прекрасно понимаю, что человек он подневольный и не мог не выполнить прямого приказа. Но логичнее же было выставить против Драко Малфоя Поттера. Мы с Избранным общались мало, вряд ли он полез бы меня защищать. Он был очень скрытным мальчишкой, этот Гарри Поттер. А вот окажись он со змеей, так сказать, лицом к лицу, мог бы и сорваться. Значит, проверка была для меня? Но я не давала повода заподозрить себя в змееустости. Блин, добрый дедушка решил, что Волдеморда в меня вселился? Полный бред! Ладно бы я за лето сильно изменилась, но ведь ничего такого не было. Странный какой-то ход... нелогичный. Ладно, утро вечера мудренее.

Утром в гостиной на нашу компанию смотрели косо. Правда, наши мальчишки и Колин придвинулись поближе.

— Минуту внимания! — сказала я. — Сообщение для всех. Сестры Патил родом из Индии. В этой стране совершенно другая культура и другие традиции. И для индийских магов знание парселтанга не редкость. Более того, в Индии к змееустам относятся с почтением, как к потомкам древних мудрых существ — нагов. Кому интересно, может посмотреть в библиотеке. Парвати отлично знала, что у нас змееустов не любят, но не промолчала. Она настоящая подруга.

Энн Снуппи (староста девочек) выдохнула с явным облегчением.

— Я надеюсь, — сказала она, — что вы поступите как настоящие гриффиндорцы и не будете сплетничать за спиной и обижать мисс Патил.

— Парвати и Падма — вы классные! — тут же заявил Дин Томас.

Шеймус и Невилл его тут же поддержали. Колин достал свой фотоаппарат и сфотографировал смущенных сестер. Ну вот, можно выдохнуть. Вчера девочки последовали за лидером, то есть, за мной. Сегодня еще и мальчиков угомонили. Теперь они будут отыгрывать настоящих гриффиндорцев и заступаться за сестричек Патил. А Поттер все это время сидел в углу и о чем-то напряженно размышлял. Я на него не в обиде, если что. Но все равно интересно.

На завтрак мы отправились большой толпой. У входа в Большой Зал нас поджидал Малфой со свитой. Он официально принес мне извинения. Я их приняла. В общем-то, он не был виноват. Мог и выпендриться, мог и советов некоторых взрослых послушаться. Да и змею бы в любом случае уничтожили. Был силовой щит, зрители бы точно не пострадали. Но так даже лучше. Интересно, клуб запретят? Или будут нас змеями пугать, пока всех змееустов не выяснят?

Падма направилась к столу своего факультета. Я бросила взгляд на стол преподавателей. Значит, Дженнингс и Флитвик тоже в игре? Снейп мрачно смотрел на меня. Дамблдор о чем-то разговаривал с МакГоннагал. Все, сука, ты по счетам не расплатишься! Вот кому я бы сейчас котел с горячей овсянкой на голову надела. У этой швабры на факультете ЧП. Мне не сложно успокоить испуганную второкурсницу и толкнуть речь в гостиной, но с какого перепуга этим должна заниматься я? Хорошо еще староста подключилась. Может, мне отдадут МакКошкину надбавочку за деканство, а? Раз уж я за нее работаю. Ненавижу!

Я решительно отвернулась. Ну их на фиг! Еще взорву что-нибудь на преподавательском столе. Но этого я точно не забуду. И припомню, когда придет время. На нашем факультете основная опасность исходила от рыжих. Близнецы действительно ко мне не лезли. Более того, это выглядело как действие «Конфундуса». Стоило им взглянуть в мою сторону, как их глаза стекленели, они замирали, а потом отворачивались. Интересный ритуал, спасибо тебе, дедушка. Рот мог разинуть Рон, но в последнее время он вел себя тихо. Была еще Джинни... Но ей и девчушки вполне способны хвост прижать. Ладно, посмотрим.

Я еще раз взглянула на Снейпа. У нас сегодня вечером как по заказу дополнительные занятия. Эта скотина подземельная всего не скажет, но пару вопросов я ему задам. Посмотрю, как выкручиваться будет. Деду и Барти я письмо уже отправила, с этим лучше не затягивать. Формально придраться было не к чему, но повод задуматься имелся. Что там у нас первым уроком? Гербология? Вот и славно...

И мы все той же толпой направились к теплицам.

Уроки прошли в целом нормально. Шепотки за спиной были, не без этого. Но переть против плотно сбитой шайки гриффиндорцев никто не рискнул. Падма тоже неплохо держалась. Похоже, что последовала моему совету. А я отправилась в подземелья.

Снейп был мрачен, некоторое время сверлил меня взглядом, потом дал задание. Я варила зелье, искоса поглядывая на профессора.

— Скажите, сэр, — начала я разговор, когда зелье уже настаивалось, — а почему вы вызвали меня против Малфоя?

— Почему вас это интересует, мисс Крауч? — ответил он вопросом на вопрос.

Мне даже захотелось поинтересоваться его родословной. Ну, очень специфическая привычка же!

Я переложила с места на место нож и мешалку.

— Разве все приключения в этой школе не предназначены для Поттера?

Снейп чуть приподнял бровь.

— То есть, вы считаете, что это было именно приключение? Поясните свою мысль.

Я кивнула.

— Хорошо, сэр. Малфой призвал змею. Защитный купол не позволил бы ей вырваться на свободу. Но я могла и не удержать щит, это раз. А два: Малфой щитом не прикрылся. То есть, риск был. Но вы вмешались не сразу. И мистер Дженнингс тоже чего-то ждал. Чего? Явления змееуста? Сестры Патил родом из Индии, там знание парселтанга не редкость. Мы с Парвати дружим, она не могла остаться в стороне, несмотря на запрет отца. Вот я и пытаюсь понять: кому и зачем было нужно, чтобы Парвати продемонстрировала свой Дар? Или дело совсем не в Парвати?

— Вы задаете сложные вопросы, мисс Крауч, — ответил Снейп, — в свое оправдание я могу сказать только то, что лично вам ничего не грозило. Змею действительно могли уничтожить в любой момент. И вас, и мистера Малфоя страховали. А вот зачем это было сделано, я не знаю.

— А что, есть сомнения в происхождении моей матери? — спросила я. — Кто-то решил, что она не маггла? И что у нас в предках или Слизерин, или выходцы из Индии? Или еще откуда? В любом случае, сэр, мне не нравится, что внимание с Поттера переместилось на меня.

Он криво усмехнулся.

— Вы и так привлекаете к себе внимание, мисс Крауч. Летаете наперегонки с Малфоем, берете под покровительство сирот. Скажем так, для девочки вашего возраста было бы логично разозлиться на Драко за его выходку и затаить обиду на меня. Именно за запоздавшую помощь. Выявление змееуста и привлечение к нему всеобщего внимания были лишь бонусом. Но это только мои догадки, мисс Крауч. Со своей стороны я приношу вам извинения за пережитые неприятные минуты.

— Я принимаю ваши извинения, сэр, — сказала я после паузы, — но надеюсь, что такого больше не случится.

— Не могу ничего обещать, мисс, — Снейп внимательно смотрел на меня, — скажем так, иногда я смогу вас предупредить. Но только иногда. Это не от меня зависит.

Я кивнула. Фактически признался в подставе и в том, что находится под плотным контролем Дамблдора. Но все-таки минимизировал возможные потери. Извинения Драко, скорее всего, были его идеей. Ну, что ж... тоже не плохо. Могло быть хуже. Ну, надо же! Даже дрессировка Поттера ушла на второй план, лишь бы восстановить меня против слизеринцев. Как тут не возгордиться! Да и вообще, хотела бы я знать, что там такое интересное с Поттером? И еще у меня проблема образовалась: Мэгги и каникулы. Все-таки Поттер сильно изменился после прошлых рождественских каникул. А тут ребенок один останется, без поддержки, мало ли, чем ее опоят. Или еще чего. Можно, конечно, попросить Снейпа присмотреть, но надежды на него мало. Ему, если Дамблдор прямой приказ отдаст, деваться некуда.

А время отъезда приближалось неумолимо. И я решилась.

— Поттер, на два слова!

Он кивнул, сунул метлу Уизли (он возвращался с тренировки) и мотнул головой. Рыжий безропотно направился в замок, а мы с Поттером двинулись вдоль берега озера.

— Я тебя слушаю, Крауч.

— Ты остаешься на каникулы? — спросила я.

— Да, — кивнул он, — а тебе что?

— Речь не обо мне. Насколько я понимаю, опять остаются все Уизли. Разговаривать с нашим старостой бесполезно, он своих братцев не контролирует. Я прошу тебя донести до них, чтобы они не лезли к Смит.

— Ты заботишься об этой девочке? — спросил Поттер. — Почему бы тебе не пригласить ее к себе в гости?

— Это дом моего деда, — сказала я, — в будущем я смогу приглашать Мэгги в гости, но не сейчас. У нас планы. А у первокурсниц конфликт с младшей Уизли, она крала конфеты у девочек. Я бы не хотела, чтобы все это имело развитие.

— Конфеты, — фыркнул Поттер.

— Многое начинается и с большей ерунды, — напомнила я.

— Хорошо, — кивнул Поттер, — а что я буду с этого иметь?

— А что бы ты хотел? В разумных пределах, конечно.

Он хмыкнул. Черт! Это точно какой-то неправильный Поттер!

— Мне нужна информация, Крауч. Всего лишь информация. Ты не можешь этого знать, но можешь мне помочь. Ты умная, Крауч.

— И что это за информация? — спросила я.

Он потер свой шрам.

— Я просмотрел газеты десятилетней давности, — сказал он, — но так и не понял, что случилось в тот Хэллоуин.

— Этого никто не знает, Поттер, — сказала я, — единственным свидетелем был ты, а тебе и двух лет не исполнилось. Все, что написано в газетах, исходит от Дамблдора. Если он не сидел у тебя под кроватью, то узнать о том, что происходило, он не мог. Конечно, там мог быть портрет, но Волдеморт не дурак — и портрет бы уничтожил. При убийстве маленького ребенка свидетели не нужны. Даже нарисованные.

Поттер медленно кивнул.

— Я тоже об этом думал. И мне это не нравится.

— Такое никому не нравится, — сказала я, — и непонятно, почему Волдеморт вдруг пошел убивать тебя и твоих родителей. Он был умным и сильным магом. Правда, ходят слухи, что перед смертью он стал терять человеческий облик и сходить с ума. Вроде как он искал способ обрести бессмертие и проводил эксперименты на себе.

— То есть, его смерть может быть результатом этих экспериментов? — спросил он.

— Возможно. Возможно, он стал... как это сказать... нестабилен. И несколько убийств подряд, да еще попытка убийства ребенка оказались для него фатальными. А может, там было что-то еще? Кто знает?

— Ты мне поможешь? — спросил он.

— Хорошо, Поттер, но имей в виду, что если там скрыто какое-нибудь преступление Дамблдора или еще кого-то, кто сумел выйти сухим из воды, то это может быть опасно. А у меня есть, кого терять. Я не хочу, чтобы опасность грозила моей семье. И моим друзьям.

— Принято, Крауч.

И мы пожали друг другу руки. Помочь я помогу. А теперь и за Мэгги можно не волноваться. Кстати, и ее стоит предупредить, чтобы просила помощи у Поттера, если рыжие оборзеют. Хотя она за себя постоять умеет, конечно. Но тут численный перевес не в ее пользу.

Со Снейпом было проще.

— Сэр, вы не могли бы присмотреть за Смит?

— Насколько мне известно, у вас и Смит имеется собственный декан, мисс Крауч.

— Не смешно, сэр. Профессор МакГоннагал, видимо, слишком занята, чтобы тратить свое время на такие мелочи. А я бы не хотела, чтобы девочка попала в беду. И есть еще один нюанс.

Снейп хмыкнул.

— Не хотите, вернувшись с каникул, обнаружить шпиона в собственном окружении?

— Вы правы, сэр. Возможности взрослых волшебников меня пугают.

Он потер переносицу.

— Хм... Вы слышали о легиллименции?

— Это темная магия, сэр. Сам процесс очень болезненный для того, кого читают. Его мозг может быть поврежден.

— Именно. Так что этого можно не опасаться. Пока. Замена воспоминаний — процесс длительный, требующий высочайшей квалификации. Специалистов такого уровня в Британии нет. То же касается и магии иллюзий. Это не водопад в лабиринте наколдовать. Заставить человека грезить наяву можно, но, скорее всего, он так и останется в мире грез. Станет своеобразным наркоманом. Подобные маги есть на Востоке. И они недолюбливают англичан.

— Остаются зелья, сэр. Я помню, как на первом уроке вы говорили, что можно одурманить разум.

— Это так, мисс Крауч. Можно заставить говорить правду, вызвать расположение или даже страсть. Но все это будет искусственно. Постоянно принимать эти зелья нельзя, а достаточно пропустить один прием — и весь эффект будет уничтожен. Более того, жертва приворота возненавидит того, кому только что клялась в любви. То же самое будет с фальшивым другом. И даже действию Веритассерума можно противостоять.

— Человек говорит не столько правду, сколько то, что он считает правдой? Да, сэр?

— Да, мисс Крауч. Маги не всемогущи. Они обычные люди с необычными способностями.

— Спасибо, что успокоили, сэр. Но я все равно надеюсь на вашу помощь. Мэгги сирота.

Снейп кивнул.

— Обещаю, мисс Крауч. Не беспокойтесь.

Ну вот, теперь можно и на каникулы ехать.

Глава опубликована: 14.12.2015Глава 17

На вокзале меня встречал дед.

— Отправляемся домой, — сказал он, — твоих родителей навестим в день подарков.

— Хорошо, сэр, — сказала я, беря его за руку. И мы аппарировали.

В холле дома Краучей обнаружился Барти, который командовал домовиками. Ушастые развешивали гирлянды.

— Привет, малышка! — широко улыбнулся Барти. — Ты по мне скучала?

— Ужасно, — с не менее широкой улыбкой подтвердила я.

Его улыбка стала еще шире. Мистер Крауч улыбался намного скупее.

— Иди, устраивайся, Гермиона, — сказал он, — сейчас будем пить чай.

— Мне столько надо рассказать, — кивнула я, — и посоветоваться... и вообще!

Дилли подхватила мой багаж. Я поднялась по лестнице. Мне так нравился старый, чуточку мрачноватый дом. Именно здесь я чувствовала себя на месте. Странное чувство, если честно.

Я быстро скинула школьную мантию и переоделась в платье. Спустилась в гостиную, где уже был сервирован чайный столик. Чайничек исходил ароматным паром, восхитительно пахли булочки, в вазочках и креманках красовались конфеты, печенье и варенье. Большое блюдо сандвичей завершала аппетитную картину.

— Давай, рассказывай, — сказал Барти, когда мы устроились в креслах.

Я разливала чай и рассказывала.

— Мне это не нравится, — сказал мистер Крауч, — история со змеей дурно пахнет. Но Снейп, похоже, действительно не может отказать Дамблдору ни в чем. Хотел бы я знать, на чем тот его прихватил.

— Сэр, — сказала я, — я понимаю, что вам не хочется вспоминать о прошлом, но сейчас все время вылезают какие-то части старых историй. Скажите, пожалуйста, а против профессора Снейпа было что-то реальное? Кроме принадлежности к сторонникам Волдеморта?

— Нет, ничего такого, — ответил дед, — ему и не грозило ничего серьезного. Я даже, помнится, удивился, когда Дамблдор вдруг заявил, что тот являлся его тайным агентом.

— А разве директор Хогвартса мог иметь свою тайную сеть и агентов? — спросила я.

Барти фыркнул.

— Я хочу сказать, что знаю про агентов, — сказала я, — они бывают у полиции и разведки. Но Дамблдор директор школы. Формально он мог получить какую-то информацию от бывшего ученика. Но он, как честный человек, должен был сообщить ее в аврорат, разве нет? А то я тоже могу объявить кого угодно своим тайным агентом.

Мой дед со стуком поставил чашку на блюдце. Барти замер. Ай да я!

Некоторое время мои родичи смотрели друг на друга в полном обалдении. Волшебники, что тут скажешь.

— А знаешь, — проговорил мой дед, — это казалось таким очевидным. А с другой стороны... Да, Дамблдор был уважаемым человеком, победителем Гриндевальда, кавалером Ордена Мерлина, директором Хогвартса. Но при этом он был частным лицом. А у частных лиц не может быть своих агентов. То есть, они, конечно, могут быть, но... Мерлин!

— Сэр, а чем вообще занимался Дамблдор во время той войны? У меня Поттер спрашивал, он хочет выяснить, что тогда с его родителями случилось. Понимаете, ведь свидетелей того, что случилось на Хэллоуин, кроме Гарри и нет. А все откуда-то точно знают, что именно там случилось. Он же имеет право знать, это его родители.

Мистер Крауч снова отпил из чашки.

— Знаешь, Гермиона, когда ты начинаешь задавать вопросы, мне становится жутко. Ведь это совершенно естественные вещи, а никто из нас о них даже не задумывался. Я понятия не имею, чем занимался Дамблдор, кроме того, что он был директором школы.

— Тайных агентов разводил, — буркнул Барти, — из Снейпа тот еще тайный агент. Он из лаборатории не вылезал. Лорд ему обучение оплатил, помог получить звание Мастера. И лабораторию оборудовал. Снейп там сутками пропадал, есть забывал.

— Тогда получается, что Дамблдор просто прибрал к рукам талантливого молодого ученого, — сказала я. — Профессор Снейп не только преподает, но и все зелья для Больничного Крыла варит. А может и еще чего. У него постоянно что-то или под чарами Стазиса находится, или настаивается.

— Но ведь это гениально, — пробормотал Барти, — просто и гениально. Снейпу точно ничего не грозило. Сроки давали за конкретные преступления. Нервы бы ему потрепали, может, посидел бы. И то не в Азкабане, а в аврорском изоляторе. Да его невыразимцы прибрать к рукам могли. А тут приходит Дамблдор и ручается за старину Северуса. Несет какую-то околесицу про тайных агентов и шпионаж... и ему все верят. Я тоже так хочу.

— То есть, за простое наличие метки не судили? — уточнила я.

Мистер Крауч покачал головой.

— Смысла не было. Волдеморт привлекал в свои ряды членов старинных семей, талантливых волшебников. Многих шантажировали, угрожая их семьям. Кое-кто действовал под «Империо». В Азкабан сажали за серьезные преступления. Остальным могли назначить условный срок, штраф, приговорить к общественным работам. Они охотно шли на сотрудничество, выдавая тайники, места встреч. Так поймали множество по-настоящему опасных преступников.

Тут он взглянул на своего сына и вздохнул. Я покачала головой.

— Может быть, у Дамблдора есть какой-нибудь Дар убеждения или что-то вроде этого, сэр? — спросила я. — Или какой артефакт?

— Как тут узнаешь, — вздохнул мистер Крауч, — но я начинаю за тебя бояться. Жалко, что контракт с Хогвартсом нельзя расторгнуть. Мне было бы спокойнее, если бы ты училась в другом месте.

— В другом месте могут быть свои скелеты в шкафу, сэр, — сказала я, — мне нравится Хогвартс. Там ведь учились все Краучи.

— Да, это так, — кивнул дед.

— Сэр, раз уж так вышло... Мне придется задавать вам вопросы. Я понимаю, что это неприятно, но ...

— Задавай, Гермиона. Приятно или нет — не важно. Речь идет о существовании нашей семьи. Ты — наша единственная надежда. И если с тобой что-нибудь случится, то наш Род прервется.

Я потрясенно переводила взгляд с него на Барти.

— Азкабан, — ответил тот, — дементоры ни на минуту не отходили от моей камеры. Я уже умирал, когда... Потом очень долго лечился. Может быть, если бы отец мог вывезти меня за границу или поместить в Мунго, то я бы полностью поправился. А теперь я не могу находиться вдалеке от Источника и родного дома. И детей у меня больше не будет.

А я подумала, что и дед не смог бы привести новую жену в дом, где жил его несчастный сын. Наверное, он подумывал если не об усыновлении какого ребенка, то о ближайших родственниках, которым мог бы оставить наследство. Мог и разочароваться в себе, как в отце семейства. Могло быть и еще что-то. Спрашивать не буду, захочет — сам расскажет.

Мы еще немного посидели молча, потом разошлись по комнатам. Барти собирался ставить елку, но сегодня ни у кого не было настроения ее наряжать. Это мероприятие мы перенесли на завтра.

Уже лежа в ванне с душистой пеной я подумала, что директор Хогвартса чудовищно жесток. Ему было мало испортить карьеру конкуренту, он полностью ломал жизни. И уничтожал семьи. Только кости хрустели. Нет уж, Краучей я в обиду точно не дам. С Блэками пусть Поттер разбирается. Сириуса мой дед сажал, да и неизвестно, что там с мозгами. И Снейпа, пожалуй, стоит вывести из сферы влияния «добренького дедушки». Пусть варит зелья на свободе.

С Поттером вообще интересная история. Дед пообещал достать копию дела Поттеров. Расследование тогда велось, его закрыли уже после отставки Крауча. Уничтожить архивное дело было невозможно, оно хранилось вечно. Но читать Поттер мог его только под моим приглядом и не в замке. Это можно было устроить. Может, удастся выяснить, что там с нашим героем. Он мог сам по себе вырасти недоверчивым волчонком. С ним могло что-то случиться, и место ребенка занял крестраж. А еще у него могло быть что-то вроде симбиоза с этим крестражем. Какая-то часть памяти или личности Тома запросто могла вписаться в характер Поттера — они ведь, по сути, весьма похожи. Хрен его знает. Ох, надо еще кое-какие подарки заказать. Поттер конфетами обойдется, а вот для Мэгги я хотела что-нибудь симпатичное присмотреть. Лаванда говорила, что фирма ее отца не успела все включить в праздничный каталог, какие-то накладки с типографией. И приглашала нас заглянуть в магазинчик. Надо будет смотаться.

Утром настроение у всех было намного лучше, чем вечером. Барти установил в гостиной елку, и мы вдвоем ее наряжали. Дед сидел в кресле и явно предавался воспоминаниям. Игрушки были просто фантастические: старинные, очень детализированные и просто красивые. Одно слово — волшебные. Барти оглядел дело наших рук и наколдовал еще и красивые разноцветные огоньки. Фантастика. Я даже «Тихую ночь» вспомнила. На языке оригинала, чем умилила деда. Потом мы с ним направились на Диагон-Аллею — докупать подарки. Вся наша чайная компания кроме Мэгги обнаружилась в магазинчике Браунов. Парвати пришла с сестрой.

— Вау! — оценила я богатейший выбор заколок для волос в виде искусно сделанных бабочек и стрекоз.

— Держат прическу и препятствуют выпадению волос, — пояснила Лаванда, — и если кто вырвать или состричь без вашего ведома попытается, тоже ничего не выйдет.

— Полезные вещицы, — согласился мистер Крауч. — Гермиона, выбирай, что хочешь, я потом оплачу.

И благоразумно смылся из этого страшного для любого нормального мужчины места, договорившись встретиться со мной в кафе Фортескью через час. И мы приступили к выбору.

Заколки были потрясающие. Некоторые выглядели как настоящие живые бабочки, другие сверкали камушками и эмалью. Были неподвижные, а были и такие, что раскрывали и закрывали крылышки. Я отложила для себя «павлиний глаз», выглядевший абсолютно настоящим. Парные заколки из серебра с янтарными вставками. Несколько эмалевых вещиц. И милую стрекозку. Для Мэгги мы сообща выбрали красивую заколку с голубой эмалью в цвет ее глаз. Как раз будет подарок от всех нас на ее день рождения, который приходился именно на Рождество. Лаванда сказала, что лично проследит за отправкой, чтобы Мэгги получила свой подарок вовремя. К заколке было решено добавить коробку конфет и открытку.

— Конечно, жалко, что другие девочки не знают про эту прелесть, — сказала я, — но зато у нас несколько дней будет что-то, чего нет у других.

Со мной согласились. Час пролетел незаметно, и я попрощалась с девочками и направилась к Фортескью. Там меня уже ждали. Мистер Крауч оценил мои приобретения и тут же подписал счет, заверив его своей волшебной палочкой. Это значило, что деньги будут списаны с его счета и поступят в сейф Браунов. Удобно.

Мы заказали вкусный торт и отправились домой. Вечером был запланирован праздничный ужин.

Праздновать с обоими Барти мне понравилось. Я не очень компанейский человек, приятная беседа под вкусную жратву (а в прошлой жизни и под алкоголь) мне милее, чем безумные скачки, вопли и безобразия. Барти наколдовал очаровательных ангелочков, а мистер Крауч зачаровал музыкальную шкатулку, которая и исполняла нам рождественские гимны и песни на разных языках. В воздухе парили волшебные снежинки, горели свечи. Был традиционный гусь с яблоками и пудинг. И еще куча всего. В пудинге оказалась серебряная монетка, которая досталась мне. Может, так и было задумано, но все равно приятно.

За окном сияла полная луна, мерцали звезды. Сияла ли среди них Та Самая? Кто знает? Но на душе было легко и приятно. А это ведь главное.

Утром под елкой обнаружилась целая гора подарков. Куча конфет (в том числе и от Поттера), красивые перья, ежедневники. Фигурка лепрекона, лихо отбивающего джигу, от Шеймуса. Светящийся цветок в горшке от Невилла. И собственноручно сшитый Мэгги чехольчик для волшебной палочки. Прелесть какая! От меня лично ей был отправлен тёплый шарф и перчатки. Фирменная упаковка мистера Брауна гарантировала, что вскрыть подарок может только тот, кому он предназначен. Классная вещь, между прочим, а то мало ли любителей... Снейпу помимо очередной бутылки элитного алкоголя был отправлен свиток с лично мной переписанным рецептом очень редкого зелья на основе «жабьего молока». Может, у него такого и нет, книга, по словам Барти, существовала в единственном экземпляре. Мне профессор прислал неплохое пособие по ядам минерального происхождения и противоядия к ним. Пригодится. От деда и отца были красивые серьги с рубинами. Супер!

Потом мы навестили Грейнджеров, которые вроде как были рады нашему с дедом визиту. Традиционные конфеты и вино, шелковый шарфик для Джейн, дорогой ежедневник для мистера Грейнджера, шоколадные лягушки для Эдвина и хрустальный ангелочек для его няни. Нас одарили выпечкой и теплыми шарфами. Все было мило и почти по-семейному. Мистер Грейнджер угостил мистера Крауча настоящим арманьяком. Мы немного посидели и отправились восвояси. У Грейнджеров все было хорошо, а это главное.

Каникулы проходили плодотворно. Барти научил меня нескольким щитам понадежнее, чем «Протего» и парочке заклинаний, дезориентирующих противника.

— Многое тебе рановато еще, — сказал он, — а так хоть убежать сумеешь. Или закрыться.

Мистер Крауч достал обещанные документы. Мы с ним, как и в прошлом году, посетили министерство. Его секретарь «неУэзерби» был очень признателен мне за плитку шоколада, присланную на Рождество. Мне не жалко, а человеку приятно. Дед отнесся к этому маленькому знаку внимания спокойно. Сам он персонал не баловал, но в Англии так было принято.

И вот уже пора отправляться в школу.

Еще в Хогвартс-экспрессе девочки заинтересовались необычными заколками у нашей компании. Лаванда снисходительно делилась дополнительными каталогами. Можно было не сомневаться, что уже завтра заколки будут у большинства. Ну и ладно. Все равно сейчас мы звезды. А в холле нас встречала довольная жизнью Мэгги.

— Как ты тут? — спросила я ее, когда багаж был распаковал, восторги выслушаны, а чай заварен. — Не обижали?

— Нет, — сказала она, — Поттер сказал младшим Уизли, чтобы они ко мне не лезли, а от близнецов я сама подальше держалась. Мне профессор Снейп давал поручения разбирать ингредиенты. А еще я всю домашку сделала.

Снейп в своем репертуаре: и за ребенком присмотрел, и работницу нашел. А вот Поттер молодец, сдержал слово. Интересно, что там с рыжей, но специально я спрашивать не буду.

Поттер бросил мне вопросительный взгляд, я кивнула. Он незаметно подошел ко мне, когда я шла на ужин.

— Не в замке, — тихо сказала я, — завтра, после гербологии.

Он кивнул.

За ужином продолжалась вакханалия, вызванная заколками. Лаванда по такому случаю прикрепила к волосам большую бабочку винного цвета с золотым узором на крылышках, которые медленно раскрывались и закрывались. Выглядело потрясающе. Мэгги тоже смотрелась очаровательно. Джинни дулась.

— Я бы такую маме купил, — сказал Дин, — ей точно пойдет. Или такую стрекозку, как у Гермионы. Лаванда, сколько стоит?

— Я тебе каталог покажу, — сказала деловитая Лаванда, — там разные. Цены от галлеона.

Шеймус кивал. Поттер внимательно разглядывал содержимое своей тарелки. Невилл счастливо улыбался. Надо бы узнать, что с его родителями. Наверное, есть хорошие новости.

А назавтра меня ждал Поттер. Мы с ним отошли подальше, чтобы нас было не видно из окон и скрывали кусты. Пусть и без листьев, они не давали возможности разглядеть, чем мы там занимаемся.

— У меня есть копия архивного дела, — сказала я, — но тащить ее в замок нельзя. Ты же понял, что домовики постоянно роются в наших вещах?

Он кивнул.

— Кстати, тот чокнутый домовик к тебе больше не приходил? — спросила я.

— Он больше не придет, — равнодушно ответил Поттер.

Я хмыкнула. Все ясно. Но это не мое дело.

— Дилли! — позвала я.

Перед нами появилась ушастая с папкой в лапках. Я взяла папку и, когда домовичка аппарировала, наложила заглушку.

— Читать будешь здесь, — сказала я, — и поторопись. Через час все исчезнет.

Гарри кивнул и углубился в чтение. Я страховала. С содержимым папочки я ознакомилась еще дома. Там было, что почитать, хоть и собственно документов оказалось немного. Авроры осмотрели и обследовали домик в Годриковой Лощине основательно. Колдографии прилагались. В доме совершенно точно был бой. Причем не только магический. Я бы поставила на то, что у Поттеров был и маггловский арсенал. Они готовились дорого продать свою жизнь. Не знаю, остались ли в разрушенном коттедже следы пуль на стенах и копоть, или теперь там все благообразно. Я не большой специалист, но уверена, что в доме было блокировано больше двух людей. Лили была из магглов, вполне могла с помощью своих мародеров какой армейский склад грабануть. Возможно, что и Сириус был в числе защитников. Два наличных трупа были убиты Авадой. Остаточные следы чар показывали антиаппарационный купол и противопортальную защиту. Что показательно, никаких следов «Фиделиуса». Следов ребенка в доме не было. Вещи имелись, одежда, кроватка, но именно отпечатка ауры маленького волшебника не нашли. Так же было описано положение обнаруженных кучки пепла и темной хламиды. Пепел идентифицировать не удалось, но это однозначно была не органика.

Поттер обалдело уставился на меня. Я кивнула.

— Сама в шоке. Это архивное дело. Авроры прибыли на место и занялись расследованием. Таков порядок.

Гарри вернулся к папке. Свидетели ничего толком не видели, дело было глухой ночью, когда мирные обыватели спят. Все слышали грохот, сильный треск, видели сполохи и зарево пожара. Бой, судя по всему, был скоротечным. Пока соседи догадались, что это не вечеринка, пока вызвали авроров, все было кончено. И было совершенно ясно, что ничего не ясно. На последней странице красовались две резолюции: «Расследовать как можно тщательнее!» моего деда и «Расследование прекратить!» Дамблдора.

Время истекло, и папка медленно растаяла в руках Гарри.

— Ничего не понимаю! — пробормотал он. — Спасибо, Крауч!

— Всегда пожалуйста. Сам видишь, что дело темное. Кстати, твои родители и похоронены в Годриковой Лощине. Все честь по чести: памятник, плита на местном кладбище. Развалины коттеджа превращены в мемориал. Был?

— Не был, — буркнул Поттер. — И понятия не имею, как туда добраться.

— Можешь кого из чистокровных попросить, — сказала я. — В этой деревушке маги живут рядом с магглами. По слухам, там обитает авторша нашего учебника по истории магии — Батильда Бэгшот. И дом Дамблдоров там тоже есть.

Поттер вздохнул.

— Рон говорит, что ты от родителей отказалась, — сказал он.

— Нашел, кого слушать, — фыркнула я, — он-то откуда знает? Мои родители счастливы, что у меня есть богатый дед, который теперь меня полностью содержит. У меня есть младший брат. Слышал о синдроме Дауна?

Поттер кивнул.

— Ну вот. Теперь им не надо тратиться на меня, все деньги пойдут на его содержание. Могут и трастовый фонд создать. А я к ним в гости хожу, если что. Хотя это и не твое дело. Ты, кстати, в курсе, что младшая Уизли заявляет, что ты на ней женишься?

Поттер покрутил пальцем у виска.

— Совсем сбрендила, — сказал он, — дурочка. Ей в куклы надо играть, а не о женихах думать. Я слышал про договорные браки у магов, конечно, но Джинни...

— Жениться надо на сироте, — процитировала я старый добрый фильм, — а к Джинни же целый выводок прилагается. Даже состояния Поттеров не хватит.

Он бросил на меня косой взгляд. Но промолчал. Мы направились к замку. Странная история, на самом деле.

Невилл цвел и пах. Оттащил меня в сторону и сказал, что его родителей вылечат. Может, проблемы с магией и останутся, но леди Августу и его они уже узнают. Мастер из Китая берется лечить. Берет он дорого, но в уплату пойдут некоторые редкие растения из фамильных теплиц Лонгботтомов. А он еще раз подтверждает, что у его Рода нет претензий к Краучам, так как именно я подкинула им идею, как вылечить Фрэнка и Алису.

— И бабушка говорит, что там неизвестно, что случилось, но твой отец точно не виноват. Она на процессе была и видела, как он клялся. Я должен бы угощение на всех заказать, но тут такое дело...

— Угощение можно и на каникулах устроить, — сказала я, — с твоими родителями действительно дело темное, так что ни к чему, чтобы все узнали. Но я за тебя так рада!

Он еще раз кивнул и вдруг резко обнял меня, да так, что чуть кости не хрустнули. Ничего себе! Невилл тут же ужасно засмущался и убежал. Я поправила мантию. Это проявление чувств можно списать на радость от начала выздоровления родителей. Страшно даже представить, какая ноша свалилась с плеч мальчишки. Очень рада, что удалось помочь.

Снейп скупо поблагодарил за интересный рецепт. Явно был не прочь и с книгой ознакомиться, но понимал, что такую редкость никто из дома не выносить не станет. А напрашиваться в гости не стал. На мою благодарность за пригляд за Мэгги ответил, что девочка не безнадежна, простейшие манипуляции ей доверить можно, вести себя умеет. Так что, мисс Крауч, на таких условиях я согласен терпеть вашу подружку на каникулах. Особенно, если еще парочку рецептов подкинете. Угу, из той самой книжки. Мужик в своем репертуаре. Даже смешно. Как все-таки легко управляться с такими как он. Главное — не загонять в угол и дать возможность сохранить лицо и видимость выбора. Ну и подкинуть что-нибудь приятное и интересное. И все! Даже странно, что он так и не женился. Романтики от такого хрен дождешься, но ведь не романтикой единой. Тут главное, что он надежный и ответственный. Это важнее серенад при луне и охапок цветов на ложе любви. Практичная женщина вполне могла оценить это сокровище и прибрать к рукам. Тут даже та самая Великая Любовь к Лили Эванс не помеха. До фига мужиков хранят типа очень светлую память о первой любви, что не мешает им вполне счастливо жить с другой женщиной. При условии, что та самая любовь вдруг не возникнет на пороге. Что в случае Эванс исключено по уважительным причинам. А раз его до сих пор никто не прибрал в хорошие женские руки, то, похоже, это было одним из условий его работы в Хогвартсе и служению «делу бобра». Обремененный семьей мужик будет в первую очередь думать о защите своей женщины и детей. Это у нормальных мужиков на уровне инстинктов. Да и нормальная женщина быстренько прочухает самоубийственные поползновения супруга и на все пойдет, чтобы с ним ничего плохого не случилось. Нет, возможно, конечно, что Снейпа устраивает такое положение вещей, одиночек на свете тоже хватает. Но тут вопрос в том, его ли это выбор? Ладно, разберемся.

— Расписание занятий прежнее, сэр?

— Да, мисс Крауч.

Вакханалия с бабочками продолжалась. Девицы старались не повторяться и ревниво отслеживали чужие заказы. Мистер Браун выпустил и хорошенькие серьги, а еще — броши и колечки. Профессора на это внимания не обращали, только МакГоннагал требовала, чтобы на ее уроки не надевали ничего шевелящегося. Наверное, кошачьи инстинкты срабатывали. Преподавательницы помоложе тоже обзавелись симпатичными вещицами. Я бы не удивилась, если бы и Дамблдор нацепил себе бабочек и стрекоз на бороду, но он пока держался.

На нашем факультете без обновок была только Джинни. Ее родители, насколько я помню, на каникулах таскались в гости к Биллу в Египет. Поиздержались, наверное. Все-таки интересно, почему в каноне было две поездки в Египет? Так там понравилось зимой, что решили всей семьей еще и летом смотаться? Летом Египет на любителя. Жарко очень.

Я, подумав, заказала себе парочку сережек и колечко с бабочкой. Ну, прелесть же! А вот что Лаванде подарить? Перо уже было. В одном из каталогов мне понравилась хорошенькая шкатулочка для всяких мелочей. Отпереть ее могла только хозяйка. Очень удобная вещь, мало ли, у кого какие секреты.

В отсутствие Локхарта День святого Валентина нам не грозил, так что нервного срыва у Джинни быть не должно. Правда, она и без того бесится. Неужели все дело только в заколках? Хотя ей, наверное, очень хочется блистать, а нечем. Вроде на метле она неплохо летала, но на фоне нас с Фэй или Дафны Гринграсс она смотрелась бледно. Девочки из квиддичных команд тоже превосходили ее по всем показателям. Да и сложно показать высокий класс на потрепанных школьных метлах. Рассчитывать же на то, что кто-нибудь из старших расщедрится, она не могла. Собственные метлы были у близнецов, но они предпочитали летать сами. Со всеми остальными, к кому могла обратиться, Джинни отношения капитально испортила. Джудит и Мэйбл не простили ей сожранных без спроса конфет. А Мэгги — высказываний про чистку моих туфель. Сделать же шаг к примирению Джинни то ли не могла, то ли не хотела. Да и предложить ей было нечего. Поттер на нее внимания демонстративно не обращал. Он опять занимался какими-то таинственными делами, иногда шушукаясь с рыжим. Нападений и окаменений пока не было. Непонятных надписей не появлялось. Директор выглядел странно задумавшимся. Как бы чего не вышло.

Но кое-какое шевеление началось.

Запрет на нахождение вне гостиной факультетов нарушали довольно часто. Кто-то шастал на кухню на предмет пожрать, кто-то бегал на свидания. Любви, как известно, все возрасты покорны, и никакая межфакультетская или семейная вражда на нее не действует. Гормоны опять же.

Уж не знаю, кто был источником слухов, но шепоток о некоей змее, которая после отбоя ползает по замку, слышался все громче. Очень интересно! Кто-то все-таки выпустил василиска? Но тогда бы хоть кто-нибудь да окаменел. И слухи бы ходили об ОЧЕНЬ большой змее. Разве что тут у нас не такой гигант, как в каноне? Странно. А потом сплетники разнесли, что змеей кто-то управляет. И понеслось... На сестер Патил начали коситься, особенно на Парвати. Она клятвенно заверила всех нас, что это не она. Как будто мы не знали, что она по ночам не шляется. Так какая сука резвится?

Поттер выглядел подозрительно задумчивым. А у меня не было повода задать ему вопрос. Владение парселтангом он не демонстрировал. Но если так будет продолжаться, то я что-нибудь придумаю. Парвати старалась держаться поближе к нам с Фэй. Падма, по ее словам, справлялась. Я уже почти дозрела до любых действий, как в Больничное Крыло загремел Колин. Нет, он не окаменел, но был укушен змеей. Хорошо, что у Снейпа теперь был большой запас всяких противоядий, а пацан сумел позвать на помощь.

Рон Уизли за завтраком сперва долго смотрел на несчастную Парвати, а потом начал все громче бурчать, что всякие тут змей на несчастных первокурсников натравливают.

— Заткнись, Уизел! — четко сказала я.

— Сама заткнись!

Ого, бунт на корабле! Я спокойно взяла кубок с соком. Ничто так не красит конопатую физиономию как оранжевая мякоть тыквы. Он теперь рыжий в квадрате.

— Я кому велела заткнуться? Поттер, почему Уизли без намордника?

— Мисс Крауч!

К нам неслась МакКошка. За соседними столами засвистели и захлопали. На меня было уставились близнецы, но их глаза уже привычно остекленели. Перси опустил голову. Джинни открывала и закрывала рот.

— Двадцать баллов с Гриффиндора! И отработка!

— В кабинете зелий!

Спасибо, профессор!

— Слушаюсь, мэм! Но Уизли оскорбил мою подругу. И я хочу, чтобы все слышали, что Парвати Патил никогда не выходит из спальни после отбоя.

— Мисс Патил никто не обвиняет! Администрация Хогвартса разбирается с несчастным случаем с мистером Криви!

Парвати смотрела на меня потрясенными глазами, в которых блестели слезы. Да, если уж я выступаю, то на грани фола. Альфа-самка местная. Уизли молча размазывал сок по физиономии, колдовать своей сломанной палочкой он боялся. Что показательно, помогать ему никто не собирался. Поттер быстро взглянул на меня, сузил глаза и кивнул. Так и знала, что здесь без него не обошлось. Но теперь ему точно не отвертеться.

Поговорить удалось после обеда.

— Я знаю, что это не Патил, — сказал Поттер, — но не знаю, что с этим делать.

— Опять шлялся после отбоя и что-то видел? — спросила я.

Он поправил очки и почесал кончик носа, скосив глаза в мою сторону.

— Может, и ты что-то знаешь? — спросил он вместо ответа. — Ты слышала про Тайную Комнату?

— Разумеется. По легенде ее создал Салазар Слизерин, перед тем как покинуть Хогвартс после ссоры с остальными Основателями. И засунул туда некий Ужас. Который в один прекрасный день вырвется на свободу и поубивает всех магглорожденных. Что такое Ужас неизвестно. Тайную Комнату неоднократно искали, но так и не нашли. Есть непроверенная сплетня, что ее открывали в сороковые годы, тогда погибла девочка. Но в смерти девочки обвинили Хагрида с его дурными питомцами. Все!

— Надо было сразу у тебя спросить, — буркнул Поттер.

— Хочешь сказать, что нашел Тайную Комнату? И как там? Ужас видел?

— Да какой там Ужас... Хрень полная. Я у этой дуры Джинни еще летом увидел тетрадку. И забрал тайком. Просто, чтобы идиотке гадость сделать. Она меня достала. А тетрадка стала со мной переписываться.

— Опасная штучка, между прочим, — сказала я, — явно темная магия. Тетрадка тебя подчинить не пыталась?

— Ага, щаз... — фыркнул он. — Подчинил один такой. Ладно, короче — тетрадь заявила, что ее зовут Том. И рассказывала разное. Показала, как пройти в Тайную Комнату.

— Не врешь? — спросила я. — И тетрадку зовут Том? Просто Том? Фамилию не сказал?

-Там написано: Том Марволо Риддл.

— Поздравляю тебя, Поттер, ты болван. Тебя тетя не учила не разговаривать с левыми тетрадками? Том Марволо Риддл известен в мире магии как лорд Волдеморт. Он же Тот-Кого-Нельзя-Называть, он же Лорд Судеб, он же Темный Лорд.

Поттер обалдело открыл рот.

— А ты откуда знаешь? — пробормотал он.

— От деда, — ответила я.

Поттер взлохматил волосы.

— Обалдеть! Ни фига себе! Крауч... б%%%... надо было тебя раньше спросить!

— Так что ты нашел в Тайной Комнате? — не дала ему сбиться с темы я.

— Я мало что видел, — сказал Поттер, — времени не было, чтобы порыться. Да и Рон все время сзади таскается. А я... в общем, я сам хочу во всем разобраться.

— Угу, с Философским камнем не вышло, сокровища Слизерина ищешь, — хмыкнула я, — я тебя понимаю, если что. Деньги, артефакты, книги и все такое. И просто место, куда кроме тебя никто залезть не сможет. Но ведь тетрадка у кого-то была. Думаешь, Том никому свои истории не рассказывал? Раз уж ты тетрадочку у рыжей забрал, то там вся ее нищая семейка побывать могла. А они не только деньги, они облицовку со стен и пола упрут.

— Догадалась? — ощерился Поттер. — Я потом часто вспоминал, как ты говорила, что Фламель не дурак и свое имущество защищать умеет. А-а-а-а, сам виноват. Ты бы с Роном пообщалась, он кому угодно мозг вынесет. Его аж трясло, что можно золотом разжиться. А мне тоже денежки нужны. Сейф-то от родителей остался, да мне даже ключа на руки не дают.

— Мелкий пацан с кучей денег не крутой мачо, а добыча, — сказала я, разглядывая собственные ногти.

— Да знаю я! Но прям глаза застило. Там такая дурацкая полоса препятствий была. Сперва пес этот уродский, потом трава, потом ключи. Там еще нас какой-то гад закрыл, но потом выпустил. В шахматы надо было сыграть, там Рон остался, его ферзь долбанул. В последней комнате у зеркала стоял Квирелл. А я это зеркало еще зимой видел, мутное оно. Типа желания показывает, но мне показало родителей. Вот. Я хотел этого чудика огреть чем-нибудь, чтобы не мешался. А тут меня просто к зеркалу притянуло, и Квирелл стал требовать, чтобы я достал камень. Я его послал. А дальше не помню. То есть... странное что-то. Вроде как я с ним подрался. А потом он сгорел. Вот...

Бедный Снейп... За что ему это?!

— А потом директор нес всякую фигню про то, что Фламель уничтожил камень и умер. Так я и поверил. Так что я решил больше на всякие заметки и подсказки не вестись и Рона не слушать. А кроме меня в эту комнату никто пройти не может.

— Почему? — спросила я.

— Том говорит, что у нас много общего, а он — потомок Слизерина.

Очень интересно. Как же в каноне Джинни в Тайную Комнату попадала? Она, конечно, могла поехать крышей и писать надписи. А детей окаменял кто-то другой. Уж очень аккуратно все было сделано, и все живы остались. Но ведь последний поединок состоялся в Тайной Комнате? Или это была иллюзия? Ну, могли, конечно, изобразить мальчику, валяющемуся на холодном полу в заброшенном женском туалете, эпическую битву и беседу с призраком. Кстати, это косвенно подтверждается тем, что Поттер был крестражем до конца. Ведь василиск его «надкусил», ядом отравил, а именно яд василиска уничтожает крестражи. Снейп говорил, что создать настолько сильную иллюзию могут единицы, и в Англии таких магов нет. Но у Дамблдора большие связи, возможно, кого-то и нашел. А Рон в седьмой книге мог вытащить клык василиска из какого тайника. Черт его знает!

— Ладно, — сказала я, — раз вы с Томом сговорились, то и разбирайтесь со своим наследством. Меня больше волнует, кто Криви укусил.

— Так Хагрид же! — сказал Поттер. — То есть, кусал не он, а змея. У Хагрида какая-то дудочка или еще что-то такое, он эту змею и выгуливает. Может, она крыс ловит, я не знаю. Но Криви поперся в кухню, а тут его и...

— Поттер, — сказала я, — а как это ХАГРИДА никто не заметил?

— Я сам еле заметил, — сказал Поттер, — а потом понял. Он же лесник. Он умеет и к животным незаметно подкрадываться, и много чего.

Охренеть... Значит, я угадала. Хоть и не василиска, но какую-то ядовитую змею вывел. Если теперь Филч передушит петухов, то получится... Лучше не думать о том, что получится...

— Спасибо за информацию, Поттер, — сказала я, — сочтемся. Но если эта истерия не прекратится, то я сдам Хагрида Попечительскому Совету. А у него и так судимость не погашена, он на поруках у Дамблдора.

Поттер кивнул.

— И тебе спасибо. Черт, Рон машет! Пора идти.

— Все-таки ты умеешь дрессировать рыжих, — заметила я.

— Да, у Тома кое-чему научился... — буркнул Поттер.

И мы направились в замок. А Избранный у нас не промах. Интересно, где он тетрадочку держит, что ее у него еще не конфисковали? Не удивлюсь, если в Тайной Комнате. И проход туда, скорее всего, не в сортире открывается. Это похоже на идиотские шутки Дамблдора с битьем по головам Дурслей стаканами медовухи или с нашествием сов на Литтл-Уингинг. Где там письма были еще? В яйцах? Проход в Тайную Комнату самого одиозного из Основателей через женский туалет вполне вписывается. Любой нормальный человек, который не прогуливал в школе уроки истории, хотя бы приблизительно знает, что в X веке нашей эры туалеты, конечно, были. Но выглядели по-другому. В замках это была выступающая над стеной башенка с дырой в полу, через которую все и валилось в ров. Дешево и сердито. И ночные горшки, конечно же. Кресло с дыркой, под которую тот же горшок ставили, вроде, позже появилось. Тем более что в Шотландии с римским влиянием было похуже, чем в Англии.

Да уж...

До замка мы добрались молча и тут же разошлись в стороны. Все-таки будет плохо, если нас часто будут видеть вместе. А мне еще на отработку идти. Интересно, что Снейп думает про Хагрида со змеей в школьных коридорах? Откачивать пострадавших, если что, ему. И непонятно, что там с василиском? Может, он помер за тысячу лет? Жалко...

Время до отработки прошло в раздумьях. Про тетрадь я Снейпу пока не скажу. А вот про Хагридовы похождения точно спрошу. Ну и как разговор пойдет.

Снейп был мрачен. Приставил меня выдавливать гной бубонтюберов, садюга, а сам уселся проверять эссе. Ага, типа разговаривать не намерен.

— Сэр, — сказала я, надавив почти полную миску вонючего гноя, — а правда, что змея, которая Криви укусила, принадлежит Хагриду?

— С чего вы это взяли, мисс Крауч?

— А его видели. Со змеей и с дудочкой, сэр.

Снейп с тяжелым вздохом отложил перо.

— Только не говорите, что и вы ночью по школе бродите, — тоскливо спросил он, — мне прошлого раза хватило.

— Нет, сэр, я соблюдаю правила. Но кое-кто другой видел. И рассказал мне.

— Поттер, — хмыкнул Снейп, — ваши таинственные беседы в кустах все профессора обсуждают.

— Подглядывать некрасиво, сэр, — напомнила я, — но дело не в этом. Криви, конечно, магглорожденный, но как вы думаете, что сделает мистер Патил, если узнает? И зачем это вообще нужно? Змееустов выискивают?

— Вы должны помнить, мисс Крауч, что все приключения предназначены Поттеру. А я понятия не имею, зачем это директору.

— Может он считает, сэр, что Поттер тоже змееуст? И заговорит со змеей, если случайно встретит ее в коридоре? Поттер-то как раз любит ночами по замку гулять. А тут его Хагрид и поймает? Но Хагриду никто не поверит. Значит, там поблизости кто-то еще прячется? Директор у нас старенький... Сэр?

— И откуда вы только взялись на мою голову такая догадливая! — пробормотал Снейп.

Бе-е-е-едненький!

— Сэр, да суньте вы Поттеру эту змею под нос, пусть он с ней разговаривает! Зачем такие сложности?

— А я откуда знаю? — тоскливо вздохнул Снейп. — Ладно, заканчивайте и идите уже. Без вас тошно!

Я все убрала, вежливо распрощалась и ушла. Не удивлюсь, если Снейп после моего ухода напился. Угу... «и плакал за вьюшкою грязной над жизнью своей безобразной»*. И что мне со всем этим делать прикажете? Вот то-то и оно...

Ну, для начала я написала ежедневный отчет Краучам, который отправила с Дилли. Там было подробно расписано и про тетрадку, и про змею. В конце концов, тут у нас ЧП, пусть взрослые разбираются. Первокурсник пострадал. А на второкурсницу поклеп возводят. Парвати под моим дурным влиянием тоже письмо отцу написала. Ибо нечего тут. Ordnung mu? sein!** И не мешает избушку Хагрида проверить, вдруг там еще кто притаился.

Хи-хикс... Скандалы, интриги, расследования... Попечительский Совет в полном составе, мистер Патил и мой дед. Из Больничного Крыла извлекли Криви и подробно допросили. Устроили разнос директору на предмет ползающих по замку ядовитых змей. Мистер Патил, почти переходя на парселтанг, пообещал лично разобраться с теми, кто возводит поклеп на его дочерей. Ибо индийские змееусты могли призвать змей на помощь, но просто так, для забавы, натравливать их на детей не стали бы никогда. Это неуважительное отношение к змеям, во-первых, и попрание традиций, во-вторых. А он, хоть и перебрался в Англию, очень чтит традиции своей Родины и воспитывает дочерей в уважении к ним. И очень благодарен мисс Крауч за заступничество. Он счастлив, что у его дочерей такая хорошая подруга. Парвати отлично ладит с девочками со своего факультета, как и Падма, иначе он, не задумываясь, забрал бы обеих из Хогвартса.

На выступление Люциуса Малфоя стоило бы продавать билеты. Скорбный взгляд, трагический голос, шикарный вид! Да, мальчик нарушил школьные правила. Но, возможно, ему не понравилось то, что приготовили на ужин. Или он просто проголодался. Это бывает, дети растут и хотят есть. А может, у него дома так принято. Не нам осуждать. И выпускать в коридор ядовитых змей — это не выход. И не наш метод. А если бы мальчик не сумел позвать на помощь? Как смотреть в глаза его родителям, которые доверили своего сына администрации Хогвартса?

Дамблдор крутился ужом на сковородке, мучительно пытаясь то ли учеников выгнать, а дело было во время обеда в Большом Зале, то ли посетителей куда в другое место заманить. Супер! Ну... давай, старый хрен, сдавай Хагрида!

Сдал. Как оказалась, это была дератизация. Крысы расплодились, жрут и портят припасы, покушаются на книги и картины. А заклинания бессильны! Вот Хагрид и решил запустить в коридор ночью змею, чтобы сократить крысиное поголовье. А тут Криви...

Мистер Патил тяжело вздохнул и осчастливил директора информацией, что одна змея больше одной крысы за раз не убьет. А потом у нее будет восстанавливаться запас яда. Так что надо или запускать в школу всех змей Запретного Леса, или пользоваться старыми апробированными средствами борьбы с грызунами.

А я все не могла понять, зачем вообще устраивать настолько идиотскую мистификацию? Разве что... разговор Поттера со змеей был не главным. Криви был укушен недалеко от кухни. А кухня у нас в подземельях. Вход в Тайную Комнату тоже, скорее всего, расположен в подземельях. Хотя рядом с кухней гостиная Хаффлпаффа. Поттер таскается в Тайную Комнату как на работу, а Дамблдор может не знать, куда делась тетрадка. Вещички всех студентов были обысканы неоднократно. В таком случае, Хагрид со змеей караулил змееуста, который может открыть Тайную Комнату? Не знаю, в курсе ли директор о поттеровских способностях, но он уже убедился, что в Хогвартсе несколько змееустов. А могут быть и еще. Тоже за уши притянуто, но я ведь не всей информацией владею. Может, того же змееуста сложно прочитать или заставить разговориться под действием зелий, если перейти на парселтанг возможно усилием воли.

«Дератизатор» Хагрид нес уже совершенную околесицу. С дедом мне удалось поговорить в коридоре как раз после этого спектакля, и он сказал, что у лесника действительно был некий артефакт, позволяющий управлять змеей. На Колина он змею не натравливал, все получилось случайно.

— Сэр, — спросила я тогда у деда, — а можно этого Хагрида уволить? Он же всякую гадость разводит. Трехголовая собака тоже на его совести. Не удивлюсь, если он и в лесу чего прячет. А вдруг будет суровая зима, и он решит своих питомцев в замок перетащить? От него же всего можно ожидать. И в основном — ничего хорошего!

— Уволить-то его можно, — вздохнул дед, — но директор уперся, что, дескать, любой может найти защиту и помощь в Хогвартсе. И что Хогвартс давно стал для Хагрида родным домом.

— Но Хогвартс не собственность Дамблдора, сэр, — напомнила я, — у него свой дом есть. Пусть там Хагрида поселит, раз такой добрый.

Как оказалось, наш разговор подслушал Люциус Малфой. Назавтра в «Ежедневном пророке» была напечатана душераздирающая статья про то, как директор Дамблдор злоупотребляет своим положением и подвергает опасности студентов, поселив рядом со школой полуразумное существо. Почтеннейшей публике напомнили о тупости и агрессивности великанов и о непогашенной судимости Хагрида. И что пятьдесят лет назад одна из учениц уже пала жертвой питомца этого типа. Ну и как вишенка на торте — колдография дома в Годриковой Лощине, что достался мистеру Дамблдору от матери, где он может со спокойной совестью держать хоть Хагрида, хоть крокодила, при условии, что питомец не сбежит и ни на кого не нападет. К тому же полувеликан противился обыску и даже пытался проклясть почтенных магов. Как оказалось, по недосмотру властей ему удалось сохранить обломки волшебной палочки, которые он спрятал в зонтике. Так что в непосредственной близости от детей директор содержал, по сути, опасную тварь, вооруженную сломанным артефактом.

Жестоко. Но что показательно, лесника никто не жалел, кроме Уизли. Видимо, все поняли, что на месте Криви мог оказаться любой.

Поттер был среди довольных. То ли вспоминал «подвиги» Хагрида, когда тот принес ему письмо из Хогвартса, за которые получил не полувеликан, а сам герой. То ли Пушка. То ли еще что.

Но история со змеей не давала мне покоя. С одной стороны, все это вписывалось в прошлогодний квест. С другой, похоже, у директора начала ехать крыша. Искать же логику в поступках сумасшедшего — занятие совершенно бессмысленное. Страшно представить, что он еще может выкинуть.

Но пока все было тихо. Хагрида выселили из домика. Куда он делся, никто не интересовался. Может, ушел в Запретный лес к Арагогу? Нового лесника пока не нанимали. То ли Дамблдор рассчитывал втихаря вернуть Хагрида, то ли эта должность под Хагрида и создавалась. Но мне грела сердце мысль, что не будет ни нападения на Малфоя разъяренного гиппогрифа, ни соплохвостов. Хотя я и не собиралась брать УЗМС в качестве дополнительного урока. Барти рекомендовал руны и арифмантику, я была с ним совершенно согласна. Для прорицаний требовался Дар, а со всякими разными зверюшками можно было ознакомиться по бестиариям. Наша семья магических животных никогда не разводила. А при встрече с монстром неплохо помогали заклинания, аппарация и порт-ключи.

* — Саша Черный "Всероссийское горе".

** — "Должен быть порядок!" (нем.)

Глава опубликована: 16.12.2015Глава 18

Зима закончилась, зарядили дожди, таял снег, гулять было неприятно. Студенты вылезали из замка лишь для того, чтобы добежать до теплиц и обратно. И только неутомимые квиддичисты продолжали свои тренировки.

В замке было сыро, в гостиной все жались к каминам. Снейп котлами варил бодроперцовое зелье. Горячий чай был настоящим спасением. Тепла и солнышка все ждали, как манны небесной. Настроение у большинства было мерзким, то тут, то там вспыхивали ссоры. Меня спасали медитации и занятия по развитию Родового Дара. Парвати тоже владела несколькими техниками, отдаленно смахивающими на смесь йоги с дыхательной гимнастикой, только для ленивых магов, и согласилась научить девочек. Так что наша компания заметно выделялась на общем фоне собранностью и спокойствием. Кое-какие приемы я показала Невиллу, Дину и Шеймусу.

— Ты бы Уизли научила, — вздохнул Финнеган, — это ужас какой-то. То ноет, то конфеты жрет. Поттер докупает, мы не в обиде, но все равно надоело.

— Ты же знаешь, что я его просто прибью, — хмыкнула я, — тем более что тут надо сосредоточиться. Ты хоть раз видел, чтобы Уизли на чем-нибудь сосредоточился? Только больше ныть будет. Дотерпим до нормальной погоды, все кончится.

Поттер тоже проявил интерес к занятиям. Впрочем, ему было не до этого. Приближался матч с Райвенкло, и Вуд опять озверел.

— Если погода не улучшится, то вам придется играть при пустых трибунах, — сказала я, — здоровье дороже.

Поттер чихнул.

— Тут никто не обидится, — буркнул он. — Я бы сам не пошел, если бы было можно.

— Я в теплицы, — сказал Невилл, — там мандрагоры поспели. Кто-нибудь еще идет?

— На такие подвиги ради гербологии только ты способен, — сказала я, — так что иди один. Но мысленно мы с тобой.

Он хмыкнул, подхватил сумку и направился к выходу.

Не было его подозрительно долго, я даже перепугалась. Но перед самым ужином Невилл вернулся. Выглядел он несколько странно, но сказал, что просто ужасно замерз и ушел переодеваться. Какое-то время все было как всегда, разве что Невилл стал часто задумываться, словно бы выпадая из реальности. Мы попытались его растормошить, но он отмахивался, говорил, что все нормально, просто он здорово устает. Я написала об этом деду, но что он мог сделать?! Писать леди Лонгботтом про ее внука я не стала. Ничего конкретного я предъявить не могла, у такого поведения могли быть совершенно естественные объяснения. Тем более что вскоре на небе засияло солнышко, а Невилл стал прежним. Не знаю, что это было, но неприятный осадочек остался. И хоть жить теперь стало намного веселее, настроение подпортили приближающиеся экзамены. Поттер по-прежнему где-то пропадал, но теперь я заметила, что за ним наблюдает Невилл. И что бы это могло значить? Это было неприятно. И даже тревожно. Я решила спросить у Снейпа.

— Сэр, — начала я, когда очередное зелье было доварено, — вы случайно не в курсе, у нашего директора планы не поменялись?

— Что вы имеете в виду, мисс Крауч?

— Я хочу сказать, что сейчас что-то странное творится с Невиллом Лонгботтомом. А все странное у нас исходит из директорского кабинета.

Снейп неопределенно хмыкнул.

— Понятия не имею, о чем вы, мисс.

Я прищурилась. А может и не имеет. Но меня беспокоит, что Невилл тоже подходил под кретинское пророчество. Поттер ведет себя совсем не героически, могли сделать ставку на другого. А «неправильного героя» можно или списать, или... Тут мне поплохело! Объявить воплощением Волдеморды — вот это будет поворот!.. Мерлин, или кто-там меня слышит, сделай так, чтобы я ошибалась! Ну, пожалуйста...

Самое поганое в этой ситуации, что я не могу никому сказать про это чертово пророчество. Я вполне могла что-то знать о Поттерах, о Хогвартсе и о легендах, но раз со мной никто не заговаривал про пророчество, то моя странная осведомленность выдаст меня с головой. И здорово подпортить отношения с дедом. Он мог знать про этот шарик в Отделе Тайн. Но мог и не знать. Тогда творилась полная неразбериха, и ему просто-напросто могли не доложить о нем. Так что пока он сам не скажет про пророчество, мне стоит молчать. Если же я ляпну что-то в школе, то слухи могут дойти до деда. С одной стороны, я его подставлю, а с другой, склероза у него точно нет, вспомнит, что ничего такого мне не говорил. Обсуждать пророчество я могла, наверное, только с Поттером. Но почему-то именно этого мне и не хотелось. Ни к чему вываливать все козыри сразу. Стоит присмотреться к развитию событий. И было бы неплохо узнать, что так сильно дало по мозгам нашего дорогого Дамблдора?

Но как бы там ни было, учебный год подходил к концу, надвигались экзамены, все было относительно мирно, если не считать того, что Джинни Уизли загремела в Больничное Крыло. И виноват в этом был Гарри Поттер. Не знаю, что там у них произошло, но рыжая умудрилась достать нашего героя до печенок. И он ей высказал все, что про нее думает. Про то, как она его достала своими вздохами и преследованиями, что в гробу он ее видел. И что: «Нет, Джинни, на приставучих дурочках нормальные парни не женятся». И если она не отвяжется, то он ее убьет и сядет в Азкабан с чистой совестью. Потому что даже дементоры ему нравятся больше, чем она. Скандал был при свидетелях, но ни Перси, ни близнецов поблизости не наблюдалось. Рон молчал.

У Джинни началась истерика, она убежала в спальню, где ее тут же навестили соседки, которые не преминули напомнить ей, что именно об этом они ее и предупреждали. Милые девочки, что тут скажешь.

Джинни выскочила и из спальни, удрала в неизвестном направлении. Где-то в заброшенном классе, куда она забилась, чтобы порыдать и побеситься, у нее случился магический выброс. Нашел ее Филч.

Сильнейшее истощение и нервный срыв. Похоже, это была ее судьба. Интересно, денежки ее семейка выиграет, или их возьмут из сейфа Поттера? В конце концов, за удовольствие надо платить.

Все равно все было как-то неправильно. Не радовали даже полеты на метле. Хотелось как можно скорее сдать экзамены и отправиться домой. Но экзамены я все равно сдала на «Превосходно». Фамилия обязывала.

И вот наконец все это кончилось, и я уже на вокзале Кинг-Кросс встречаюсь с дедом. Он, кстати, тоже какой-то ... немного не такой. Да что же это такое!

Выяснилось все дома. Кто-то пытался взломать защиту поместья в отсутствие деда. Черт, мне это не нравится...

Барти тоже был немного вздрюченный, но искренне мне обрадовался. А мне было не по себе. И уже улегшись в кровать, я взбила подушку кулаками, устроилась поудобнее и принялась размышлять.

То, что история с Бертой Джоркинс была, мягко говоря, странной, я поняла еще, когда канон читала. Оставить доступ в дом посторонним при наличии в нем такой бомбы как Барти мог только идиот. Даже если представить, что в министерстве магии были какие-то правила, позволяющие подчиненным попадать в дом начальника в его отсутствие, логично, что доступ мог быть только в одно, строго определённое помещение. А уж то, что Берта якобы подслушала разговор пребывающего под «Империо» Барти с домовичкой — это вообще из области редкостного идиотизма. Потому что при возможности того, что кто-то чужой проникнет в дом, первой установкой для «Империо» был бы запрет выдавать себя при наличии посторонних в доме. Настроить же сигнальные чары — самое простое решение. Я уж не говорю, что домовики обязаны следить за тем, чтобы незваные гости по дому не шлялись, ничего у хозяев не сперли и ничего им не подкинули. Ну и не вынюхивали хозяйские секреты.

Так что тетка не просто так в дом проникла. Это раз. Дед на чем-то прокололся. Может, на покупке лекарственных зелий или еще на чем. Два. Барти могли чем-нибудь обработать, не зря же его вдруг на подвиги потянуло. Раз уж дед взял его с собой на ЧМ по квиддичу, то до этого он вел себя прилично. Черт, будем бдить! Барти я в обиду не дам. И деда тоже! МОЕ! Родное и любимое. А у Дамблдора точно что-то случилось, раз он начал форсировать события. И мне это очень не нравится.

Я позвала Дилли и попросила у нее молока. Чай пить не стоит, тогда точно не усну. Поблагодарила ушастую, выпила молоко, закрыла глаза и незаметно уснула. Утро вечера мудренее, как гласит народная мудрость.

Дом Краучей крепостью никогда не был. Их Дар был востребован на дипломатической службе, а не на военной. Портрет, висящий в библиотеке, рассказал много интересного. И познакомил меня с приятнейшим во всех отношениях нарисованным джентльменом, который был секретарем самого сэра Фрэнсиса Уолсингема. Тайны шпионажа времен Элизабет I завораживали. Другие покойные Краучи не так охотно шли на контакт, все-таки я была полукровкой. Но я надеялась, что со временем у меня получится их разговорить.

Защита дома держалась исключительно на чарах. При этом книжный ум Краучей сыграл с ними плохую шутку. Они надеялись на замысловатые плетения, игнорируя более простые и действенные способы. Доступ в дом без приглашения хозяев был по крови, но и только. Никаких тебе замурованных в фундамент покойников, невинных дев и младенцев. Не то чтобы мне хотелось жить в доме с такими скелетами, но именно древняя черная магия давала максимальную защиту. Обычные чары, даже самые хитрозакрученные, имели точки уязвимости. Знающий человек такие точки нащупать мог.

И что теперь делать? Организовать себе защиту по древним рецептам мы не могли. Все-таки мораль с тех пор сильно изменилась. Да и отслеживало министерство подобные безобразия. Все, на что у меня хватало фантазии, сводилось к дополнительным сигнальным чарам и подключению домовиков.

Можно было попробовать легализовать Барти, но это тоже чревато. Разумеется, существовала пластическая хирургия и маггловские способы маскировки, но они не помогали при проверке по крови. Тот, кто подозревает, что мой дед провернул аферу со спасением сына, найдет способ провести проверку. И тогда все будет кончено. Барти убьют, деда посадят. А меня... отдадут под опеку проверенным светлым магам. И тот самый план, которого я старалась избежать с самого момента своего попадания в эту реальность, вступит в действие. И Краучей больше не будет. Моего умнички деда, славного Барти. Да и меня тоже. Нет уж... А что делать? Делать-то что?

— Ну вот, — сказал Барти, застав меня в библиотеке, — и тебе настроение испортили.

— Мне все это просто не нравится, да и в Хогвартсе не все ладно — сказала я. — Я ведь писала, что Поттера теперь могут из Избранных перевести в Темные Лорды.

— Тогда будут искать другого Избранного, — ответил Барти.

— А почему Лорд вообще пошел к Поттерам, а Лестранжи к Лонгботтомам? — спросила я. — У Невилла, конечно, родители авроры. Но все равно странно.

Барти фыркнул и вытянул ноги.

— Не хочешь — не говори, — сказала я, — я понимаю, что тема для разговора не самая приятная. Но разобраться-то надо. То в школе пикси знает что творится, то тут кто-то защиту ковыряет.

— События могут быть и не связаны одно с другим, — Барти уставился в потолок, — но я понимаю, что тебя это беспокоит. Меня тоже.

— Я не думаю, что это воры, — заметила я.

— Да уж, — передернул плечами Барти, — воры из Лютного в поместье точно не полезут. Это не у магглорожденных мелочь из карманов вытаскивать. Тут надо нанимать специалистов. Или банду боевиков. Но это очень дорогое удовольствие. И непонятно, зачем надо, если честно. Мы богаты, но родовые артефакты и книги в чужие руки просто не дадутся. Деньги в сейфе в Гринготсе. Дома может пара сотен галлеонов валяется.

— До родовых книг и артефактов можно добраться через любого из нас, — буркнула я, — у меня уже паранойя разыгрывается.

Барти прищурился.

— Ты имеешь в виду... Ого, а я об этом не подумал.

— Ну, да. Я слышала краем уха, что в поместьях некоторых бывших сторонников Лорда проходили обыски. Кто-то доносы пишет. И я примерно представляю, кто.

— К нам могли прийти, если бы знали, что я жив, — напомнил Барти.

— А если кто-то знает? Или подозревает? Ты сам говорил, что очень долго лечился. Тебе ведь зелья покупали. Может еще что было? Что в Азкабане с трупами делают? Можно ли попасть в чужой склеп?

— Трупы в Азкабане выбрасывают в море, — нахмурился Барти. — Я понимаю ход твоих мыслей. Отец умный человек, но он не преступник и следы заметать не умеет. Если за ним следили, то могли что-то заметить. Но почему тогда не предали дело огласке? Хотя это понятно. Отец лишился всех постов, угрозы не представлял, а информацию можно было придержать на будущее. Гадость какая!

— Так что в дом лезть будут, — я хлопнула ладонями по подлокотникам кресла, — могут и тебя вытащить на всеобщее обозрение. А могут и еще какую гадость придумать.

— Согласен, — Барти закусил нижнюю губу, — я тоже так считаю. Но защититься лучше, чем уже есть, мы не можем. Если наймут профессионального взломщика, то нам придется туго.

— А если в стратегических местах по капкану поставить? — выдвинула свежую мысль я. — Или по растяжке? Или вырыть по периметру волчьи ямы с заостренными кольями на дне?

— У-у-у, какая ты кровожадная, — оценил Барти, — а что такое «растяжка»?

Я объяснила.

— Ого! Жестоко.

— Я не кровожадная, — согласилась я, — просто не так давно нашла родню, которая мне нравится, и не хочу вас с дедом терять. И уж тем более не хочу, чтобы, прикрываясь опекой надо мной, кто-то рылся в доме, выгребая ценности и редкости.

Барти широко улыбнулся.

Вернувшийся к обеду мистер Крауч с нашими выводами согласился, но капканы и растяжки не одобрил.

— Я виноват, — повинился он, — я и исправлю.

Мы с Барти переглянулись. Но спорить было бесполезно. В любом случае нам расскажут, хотя бы для того, чтобы мы туда не вляпались.

Защита оказалась гениальной. И использовалась именно родовая способность Краучей. Дед договорился с... пикси.

Эти существа жили в Корнуолле, но их небольшие колонии можно было обнаружить по всей Южной Англии. За кормежку и возможность жить в нашем заброшенном парке поблизости от древнего магического Источника забавные шкодливые человечки согласились следить, чтобы чужаки к нам не лезли. Вторгшегося на территорию надо было поймать, разоружить и задержать до прихода хозяина. Нас трогать запрещалось. Вот это да! И главное, пикси не считались опасными существами, нам ничего не грозило, если бы кто-то и обнаружил наших маленьких защитников. И стандартными чарами, которые, кстати, на опасных существ и были рассчитаны, не определялись.

— Сэр, — сказала я, — разве их стрекотание можно различить? Человеческое ухо просто не в состоянии это сделать.

Дед показал мне небольшой медальон.

— Этот артефакт записывает их речь, а потом воспроизводит в замедленном темпе, — сказал он, — а язык пикси я знаю. Когда-то давно выучил на спор, чтобы порадовать жену. До сих пор было не нужно. Но вот пригодилось — я и вспомнил.

У нас загорелись глаза.

— Научу, — вздохнул дед, — мало ли, дома меня не будет и придется договариваться.

Мы потерли руки.

Пикси для жизни облюбовали несколько дубов и заросли в дальней части парка. Питались они фруктами, очень любили орехи и мед. Наш дом им ужасно нравился. К тому же мы их не ловили и не держали в клетках, так что настроение у них было довольно-таки благодушным. Хотя некоторые особи и могли подергать меня за волосы.

Дед объяснил нам принцип действия артефакта и дал пару уроков языка наших новых жильцов. Артефакт не только замедлял и делал понятной их речь, но и ускорял речь волшебника. Язык же был несложным. Слов не так много, а обозначали они приятные и неприятные вещи и простые действия. Временами, склонениями и спряжениями пикси не заморачивались. Направление указывалось жестами. И еще были сочетание звуков, обозначающие: «Сюда!» и «Там!». Очень интересно.

Артефакт теперь лежал на камине в гостиной под специальными чарами, позволяющими взять его только нам троим.

— Можешь написать книгу про жизнь пикси, — предложила я Барти, — это будет очень познавательно. И тебе занятие.

— Я подумаю над твоим предложением, Гермиона! — важно проговорил он, а потом не сдержался и захихикал.

Какое-то время было тихо. Но вот в окно влетел верещащий пикси, Барти подхватил мантию-невидимку, я надела артефакт и мы бросились в парк. Это было что-то...

Как известно, пикси очень сильные и легко могут поднять человека. Вот и сейчас несколько существ волокли в нашу сторону высокого человека с рыжими волосами, которого они крепко держали за волосы, уши, руки и одежду. Еще один пикси размахивал крысой, которую схватил за хвост. Палочку у нашего «гостя» отобрали и тоже несли к нам.

— Чужак! Чужак! Плохо! — услышала я через артефакт. — Чужак!

— Давай сюда! — ответила я, показывая рукой. — Сюда! Чужак! Давай!

Барти из-под мантии-невидимки наложил на человека и крысу «Петрификус Тоталус» и «Инкарцеро». Мне отдали палочку «гостя».

— Хорошо! Хорошо! Чужак! — чирикала я. — Еда! Хорошо!

Дилли вынесла большой горшок с ароматным медом. Довольные пикси заверещали, подхватили угощение и убрались в свое логово. Ну вот, а теперь можно и дедушку позвать.

За мистером Краучем отправили домовика, который должен был передать записку заранее оговоренного содержания: «У нас гости!». И желательно, чтобы в момент передачи записки дед был один. А мы с Барти остались ждать. Я не без интереса рассматривала «гостя». Насколько я понимаю, это был Билл Уизли. Ну да, длинные волосы собраны в хвост, который распотрошили шаловливые ручки пикси, в ухе приметная серьга из волчьего клыка. Смотрел он на меня злобно и настороженно. Надо бы обыскать, у него с собой много чего может быть, но мне лучше не трогать.

Крыс лежал, трогательно сложив лапки. Питер, значит. Деда ждет удар. Но тут уж ничего не поделаешь. Интересно, Блэк уже сбежал или еще нет? Хотя статьи в «Пророке» не было, это точно. Но если Блэка оправдают, то капитально изменится еще и жизнь Поттера.

Дед прибыл с двумя аврорами. Вот это да! Я-то думала, мы тут междусобойчик устроим в стиле лихих девяностых. Но так даже интереснее.

— Что у вас тут? — спросил представительный мужчина скандинавского типа в аврорской мантии.

— Сигнальные чары сработали, — сказала я, — мы с домовиками оглушили воров, а потом я послала Дилли за мистером Краучем.

— Крыса? — переспросил второй аврор. Он был пониже ростом, и волосы у него были темно-каштановые.

— На нее тоже чары сработали, сэр, — сказала я.

— Анимаг, значит? — переспросил аврор, доставая волшебную палочку.

Через секунду перед нами лежал маленький толстый человечек.

— Точно, анимаг, — хмыкнул аврор, — так, ребятишки, посмотрим, что у вас в карманцах.

В карманах было много чего интересного, включая усыпляющую шкатулку, несколько кристаллов, которые можно было напитать кровью мага и потом управлять им без «Империо». И еще один артефакт.

— Оп-па, — сказал аврор, — ничего себе штучка. Полностью подчиняет себе, а жертва потом ничего не помнит. Да тут на несколько пожизненных наберется. Кроме волшебной палочки — все темно-магическое. Что же ты, парень, тут творить собирался, а?

— Отметьте в протоколе, что в доме была только моя внучка и домовики, Паркер, — сказал дед, — я этого так не оставлю.

Да, Билли... даже если дедушка кастрирует тебя тупыми ржавыми ножницами, он будет в своем праве.

У Питера при досмотре обнаружили метку. Авроры скрутили обоих и аппарировали, прихватив артефакты.

— А они не скажут на допросе, что лезли искать Барти, сэр? — тихо спросила я. — И про пикси тоже?

— Абсолютно неважно, что они скажут, Гермиона, — лицо деда закаменело. — Паркер мне предан, как и его напарник. Все клятвы и обеты я с них взял уже давно.

Барти снял мантию невидимку. Я задумчиво посмотрела на своих родичей. Да уж... Дед в свое время заключил сделку с Каркаровым. Он умел отсекать главное от второстепенного, знал, где можно и отступить от буквы закона, сохранив дух. Ничего удивительного, что у него остались свои люди в аврорате. Можно не сомневаться, что Уизли и Петтигрю развяжут язык. А потом они, скорее всего, просто не доживут до суда. «Как сказал один мой знакомый — покойник, — я слишком много знал» (С). Ну или... «Вот и все. И нету Билла. Жадность Билла погубила». Минус еще один рыжий.

Барти крутил головой.

— Хорошо, что мы с тобой, отец, тогда защиту обновили, — сказал он, — а идея с пикси просто замечательная. Ты бы видел, как они их волокли!

— А вы обновили защиту? — спросила я.

— Конечно, — кивнул Барти, — как только узнали, что у нас теперь есть ты. Я никуда не хожу, отец проверяется уже автоматически. А вот на тебя могли чего-нибудь навесить. Со старой защитой мы рисковали этих ковыряний и не заметить. А потом...

Мы все поежились. Не было никакой болтушки и дурочки Берты Джоркинс, «случайно» раскрывшей тайну Краучей. Был профессиональный взломщик проклятий Билл Уизли, вооруженный артефактами. И Питер Петтигрю. Сама же Берта, если действительно любила разнюхивать чужие секреты, могла получить от кого угодно. И сгинуть в Албании или еще где, тоже могла. Тем более что маггловские и магические границы совпадали далеко не всегда, а на Балканах сейчас полыхала война. А ее исчезновение было использовано в пропагандистских целях.

Мы еще раз пересмотрели сцену в думосбросе. Дед усмехнулся, увидев наших бравых защитников за работой.

— Про пикси никто не узнает, — сказал он, — Паркер и Фискер промолчат.

— Это была гениальная идея, сэр, — сказала я. — Крысу мы могли и пропустить.

— Этот тип похож на Петтигрю, — заметил Барти.

— Что?! — резко развернулся к нему дед.

— Я не уверен, — пожал плечами Барти, — все-таки столько лет прошло. Но если это действительно он, то многое проясняется. Хотя многое еще больше запутывается. И пальца на руке у него нет, я специально посмотрел.

— Блэк признался, — ответил дед, — в любом случае, следствие возобновят.

Я сделала вид, что ничего не понимаю.

— Барти тебе все расскажет, — заметил мой вопросительный взгляд дед, — а мне пора в министерство. Нужно проследить, чтобы не было неожиданностей. Боунс — порядочная ведьма, она на своем месте. Но у нас есть еще и Фадж. Барти, блокируй камин после моего ухода.

И мы опять остались вдвоем. Барти заблокировал камин и распорядился, чтобы нам подали чай. Себе он потребовал еще и коньяк.

— Даже не знаю, с чего начать, — сказал он.

— Начни с начала, — хитро заметила я, — и продолжай, пока не дойдешь до конца. Тогда остановись.

Барти налил коньяк в бокал и искоса взглянул на меня.

— Это слишком долго, малышка. Давай, ты будешь спрашивать.

— Давай, — согласилась я, — но я могу задать и неприятный вопрос.

— Ничего, — кивнул Барти.

— Ну, спрашивать тебя, как ты дошел до жизни такой, я не буду, — сказала я, — сам расскажешь, когда захочешь. Расскажи, кто такой был этот крыс, и почему дед так удивился. И что там с Блэком?

Барти отпил глоток коньяка и прикрыл на несколько секунд глаза. Потом посмотрел на меня одним глазом и кивнул.

— Про Сириуса Блэка ты слышала, — сказал он, — это тот самый Предатель Крови, которого мать выжгла с родового гобелена. Он учился в Хогвартсе на курс старше меня. Был на Гриффиндоре, что для Блэков уже скандал. Их там было четверо друзей-приятелей. Еще и кличку себе придумали. Мародеры. Джеймс Поттер, Сириус Блэк, Ремус Люпин и Питер Петтигрю. Заводилами были Поттер и Блэк, Люпин иногда пытался их урезонить. Петтигрю был подхалимом. Надо же... крыса. Уж совпало так совпало. Мародеры терроризировали всю школу. Особенно доставалось Снейпу.

Я взяла миндальное пирожное и отхлебнула чаю.

— Практически сразу после того, как Лорд исчез, а нам всем объявили о чудо-ребенке, который его победил, — продолжал Барти, — был арестован Сириус Блэк. Его обвинили в убийстве Петтигрю и еще двенадцати магглов. Он якобы взорвал целую улицу. От Петтигрю остался только палец. Блэк был арестован на месте, твердил о своей вине, сам сдался аврорам. Его осудили на пожизненное заключение в Азкабане. Потом появились слухи, что Поттеры закрыли свой дом заклинанием «Фиделиус». Хранителем был Блэк. И именно он и провел Лорда в их дом. Но тут все на уровне слухов, что случилось в доме Поттеров, никто не знает, ты сама дело читала. А теперь оказывается, что Петтигрю жив, и у него метка. Я ничего не понимаю. Может, отец что-то выяснит. А может и не выяснит. Авроры при допросе стесняться не будут, но не все блоки можно сломать.

«В таком случае им обоим просто выжгут мозги», — подумала я. Дед церемониться не будет. Он в свое время разрешил аврорам использовать Непростительные. А если учесть, что можно сотворить с человеком безо всякой темной магии... Два придурка должны были понимать, в чей дом они лезут. Настолько были уверены в успехе? Глупо.

— Блэка могут выпустить? — спросила я. — Если его сажали, когда дед возглавлял ДМП и Визенгамот, он может затаить зло. Хотя если он столько лет просидел в Азкабане...

Барти вздохнул.

— Азкабан чудовищное место, — сказал он, — даже после того, как ты покинешь его стены, он остается с тобой. Мне страшно даже представить, что могло случиться с тем, кто пробыл там столько лет. Разве что... разве что Блэка тоже вытащили из Азкабана. А, знаешь, я бы этому не удивился. Сириус, хоть и выжжен с гобелена, но он последний в Роду. Может иметь доступ к семейным сейфам. Мог и откупиться.

— У нас на факультете отдельные рыжие любят порассуждать о мерзких Пожирателях, откупившихся от справедливого возмездия, — заметила я. — Ой, как ты думаешь, а этот с серьгой не может тоже быть Уизли? Вроде там старшие братья есть.

— Может и быть, — ответил Барти, — я с ними незнаком. А что касается откупившихся Пожирателей... Знаешь, это была одна из причин, по которой отец вытащил меня из Азкабана. Как только он подал в отставку, начался массовый пересмотр дел. Представляешь, каково ему было? Он родного сына посадил. А тут такое... Причем не идиотов вроде меня отпускали. Малфой еще куда ни шло, он больше по финансам был. Я бы не удивился, если бы и Лестранжей выпустили, да они уж очень прогремели с этой историей с Лонгботтомами. И мне тут пришло в голову, что за хорошие деньги можно и в Азкабане устроиться. Но давай не будем об этом. Противно.

— Давай, — согласилась я.

Тема действительно была болезненной. А ведь на посту председателя Визенгамота деда сменил Дамблдор. Без его резолюции никого из УПСов бы не выпустили. И право вето у него было. Да уж... Все знают, что преступников отпускали за взятки, но при этом никому и в голову не приходит, что, во-первых, рыба тухнет с головы, а, во-вторых, тому же Дамблдору никто не мешал инициировать дела по поводу тех самых взяток. Да там одной статьи в газете было бы достаточно, чтобы магическая общественность в клочки виновных порвала. Особенно, если у кого близкие погибли. Все-таки у Дамблдора талант. Все делает практически в открытую, а никому и в голову не приходит заметить очевидное. Странно, ведь председатель Визенгамота тоже дает клятву при вступлении в должность. Неужели эту клятву, как и клятву директора Хогвартса, можно как-то обойти? Либо... либо вместо Альбуса клялся Аберфорт. Хотя я совершенно не представляю, как это можно было проделать. Надо будет идею деду подкинуть. Он у нас самый умный, вот пусть и думает.

Вернулся дед ближе к полуночи. Мы с Барти ждали его в гостиной, делая вид, что играем в шахматы. Мистер Крауч тяжело опустился в кресло.

— Ужин, сэр? Бокал вина? — я встала и сделала шаг к нему.

Барти молча призвал бутылку и бокал. Дед отпил коньяка и прикрыл глаза. Потом благодарно кивнул.

— Гермиона, тебе придется дать показания, — сказал он, — ничего страшного, простая формальность. Оба негодяя мертвы. Доказать что-либо не удастся, у них в памяти сплошные лакуны и блоки. Этот рыжий — старший сын Уизли. Он работал в Гринготсе. Скримджер вызвал гоблинов. Они очень не любят, когда их сотрудники используют полученные у них знания не по делу. С их слов Уизли взял заказ на взлом защиты нашего поместья. Все. Второй не сказал ничего, но его опознали. Это именно Питер Петтигрю. В связи с чем дело Сириуса Блэка будет пересмотрено. Скримджер взялся курировать это дело лично, так что есть шанс, что хоть что-то узнаем. Мерлин, как я устал! И все без толку.

Вызванная мной Дилли шустро принесла холодные закуски. Дед устало принялся за говядину.

— Значит, все-таки Уизли, — пробормотал Барти, — забавно выходит. Один брат контрабандой промышлял, второй — чужие поместья взламывал. Малышка, там хоть один приличный есть?

Я пожала плечами.

— Честно? Не знаю. Вроде бы Перси очень старается, учится, хочет карьеру делать. Но что там на самом деле, я не в курсе. Мне все это ужасно не нравится.

— Было бы странно, если бы тебе это нравилось, — заметил дед, — такая мерзость выплывает, что постоянно вымыться хочется. Ладно, давайте спать. Утром нас ждут в министерстве.

И я как пай-девочка пожелала обоим доброй ночи и направилась к себе. Ну да, мне только тринадцать. Взрослым и умным мужчинам надо многое обсудить без меня. А мне надо подумать.

Я приняла ванну и завались в постель. Дед был прав — очень грязная история. Уизли и Петтигрю планировали усыпить обитателей дома и обыскать его. Не удивлюсь, если эта шкатулка действовала и на домовиков. Кровь планировали взять у Барти. А возможно и у меня. Вот хрен его знает, но не Дамблдор же придумал, что Хогвартс самое безопасное место. Хотя он и честно пытается устроить из него полигон для Избранного. Может, там какие ограничения действуют? А может, планировалось что-то еще? Меня передернуло. Я могла оказаться в полной власти двух незнакомых мужиков. Не думаю, что они изнасиловали бы меня, но сам факт... А если какой связующий ритуал планировался? На будущее? Когда удалось бы убрать моих обоих Барти? Нет, даже думать о таком невыносимо. Канонная Гермиона, лишенная нормальных дружеских и родственных отношений, тратящая Родовые Дары на помощь бестолковым мальчишкам. Рискующая жизнью. Не понимающая мира, в который попала. Вышедшая замуж за парня, с которым ей было даже не о чем разговаривать. Меня хотели превратить в это? Фу, как бы не вырвало. Я вспомнила, как орал Поттер на Джинни. Как я его сейчас понимала.

— Дилли, — позвала я, — у нас есть зелье Сна без сновидений? Принеси, пожалуйста. Мне обязательно надо выспаться. А тут сколько всего.

Домовичка тут же выдала флакон. Видимо, дед подумал, что мне могло понадобиться. Все, спать. Завтра в аврорат. Но это будет завтра.

Дилли подхватила пустой флакончик и покачала головой.

— Бедненькая мисс Крауч! — услышала я уже сквозь сон, чувствуя, как меня укладывают поудобнее и укрывают одеялом. — Бедный мистер Крауч! Бедный мастер Барти! Бедные мои хозяева...

И я провалилась в сон. Без сновидений.

А утром на простыне обнаружилось кровавое пятно. Блин...

Не, ну все логично и естественно. Да и несколько задержалось по сравнению с прошлой жизнью. Но как же это не вовремя... Хотя ЭТО всегда не вовремя. Надеюсь, маги додумались до тампонов, их вроде еще в Древнем Египте использовали, и мне не придется привязывать к поясу викторианский ужас и надевать передник, защищающий юбку, на задницу? Мне только этой сбруи при визите в аврорат не хватало. Буду дергаться и нервничать. Хотя мне вроде и положено нервничать. Как там было в анекдоте: «Никто так не понимал женщин, как Ремус Люпин. Он-то знал, КАКОВО это, раз в месяц».

— Дилли! — пискнула я.

— Ой! — обрадовалась домовичка. — Мисс Крауч уже большая девочка!

Надеюсь, что у магов не принято устраивать вечеринку с фейерверком по этому поводу. Или давать прием с большим количеством гостей.

— Дилли, мне надо...

Тампонов не выдали. Хорошо, хоть прокладки нашлись. И откуда взялись только. Разве что дед принципиально не отменял распоряжения покойной жены по поводу покупок припасов. И что-то мне подсказывает, что Дилли меня сдаст. Уж очень у нее счастливая морда. А, пофиг. Пустяки, дело житейское, как говаривал один в меру упитанный мужчина в полном расцвете сил.

— Гермиона, — обратился ко мне дед перед завтраком, — Дилли сказала мне...

Блин... Как бы покраснеть. Ладно, ограничимся опусканием бесстыжих глазок в пол.

— Конечно, о таких вещах с тобой должна говорить женщина...

— Все в порядке, сэр. У магглов есть соответствующая литература. Книжки с картинками. Там все подробно изложено. И про то, откуда берутся дети — тоже. А моя мама врач, она мне все давно объяснила. Еще перед школой. Ведь это иногда и раньше случается. Так что я все знаю. Просто неприятно, что это все сегодня.

Дед выдохнул с явным облегчением. Конечно, было бы интересно послушать в его изложении лекцию о критических днях, но я же не изверг, в самом деле!

— В общем, если тебе что-то понадобится, то позови Дилли, она все принесет, — было сказано мне.

— Спасибо, сэр.

Похоже, что и вечеринки не будет. И то хлеб.

Читающий газету Барти непонимающе уставился на нас с дедом. Не буду ему объяснять. Имею право стесняться.

Наконец мы с дедом отправились в министерство. Меня поддерживали под локоток и оберегали как хрустальную вазу. Приятно.

Нас провели в кабинет начальника аврората.

— Гермиона, познакомься — это мистер Скримджер, глава аврората. Руфус, это моя внучка.

— Очень приятно, сэр.

— Взаимно, мисс Крауч. Хотя я бы предпочел познакомиться с вами по более приятному поводу. Но перейдем к делу. Мистер Крауч сообщил нам, что зафиксировал попытку взлома защитных чар поместья. И наложил дополнительные сигнальные чары.

— Да, сэр. И сказал мне, что надо делать, если эти чары сработают. Но без домовиков я бы не справилась. А потом я послала за ним Дилли.

— Вы все правильно сделали, мисс Крауч. Скажите, вы когда-нибудь раньше видели злоумышленников?

— Нет, сэр. Никогда.

— Вас никогда не просили провести кого-нибудь в дом Краучей или что-либо вынести из него?

— Нет, сэр.

— Вы отдавали что-либо, принадлежащее семье, в чужие руки?

— Нет, сэр. Я делала подарки своим друзьям. И брала книгу в Хогвартс. Но я всегда спрашивала разрешения.

Дед, кивнул, подтверждая.

— Могу сказать только то, что у вас очень разумная внучка, старина.

Тот польщенно улыбнулся.

— Я ужасно боюсь сделать что-нибудь не так, сэр, — сказала я, — и подвести своих близких. Ведь я многого не знаю.

Собственно, это было все. Нас напоили чаем, и мы отправились восвояси.

— Тебе лучше отправиться домой с Дилли, — сказал дед, когда мы вошли в его кабинет.

— Хорошо, сэр. Встретимся за обедом.

И я отправилась домой. До обеда валялась у себя с книгой. Выползла в столовую к приходу деда.

— Фадж активизировался, — сказал он, когда мы сели за стол, — но тут никто не может подкопаться, все чисто.

— На Гриффиндоре говорят, что министр постоянно шлет сов Дамблдору, чтобы посоветоваться, — наябедничала я, наблюдая, как мне наливают суп.

Барти фыркнул.

— Ничего удивительного, — сказал он.

Суп был вкусным.

— Знаешь, — сказала я Барти, — ты вчера рассказал про мародеров и про то, как они цеплялись к Снейпу. Это же не было что-то безобидное?

— Нет, — ответил он, — в основном очень жестокие выходки. Снейп из бедной семьи, так они ему вечно то учебники портили, то мантию разрезали. А один раз подвесили вниз головой и раздели.

— Подлость какая! — пробормотала я.

— Снейп тоже в долгу не оставался, — ответил Барти.

— Понимаешь, — сказала я, — я вот подумала... ну, может, это несерьезно. Просто в Хогвартсе столько всего творилось. Да и сейчас бывает. Одно дело, если кто-то подрался. Или его со шпаргалкой поймали. А если что-то серьезное? Темное проклятие, попытка убийства, приворот... То есть, я хочу сказать, директор же об этом знает? Но не мешает. А может даже потом как-то использует? Поэтому его все слушаются.

— Это называется шантаж, Гермиона, — проговорил дед, — но в том, что ты сказала, есть резон. Одно дело — пожурить за глупую выходку, а совсем другое — спустить на тормозах преступление. Есть вещи, огласка которых очень сильно повредит репутации.

— Вы думаете, что министр тоже что-то натворил, когда учился в школе, сэр? — спросила я.

— Понятия не имею. И я прошу тебя никому об этом не говорить. Я же использую твою мысль, намекнув кому надо. Возможно, это поможет нам угомонить слишком ретивых ставленников Дамблдора.

— Конечно, сэр, — кивнула я.

— А что с Уизли? — спросил Барти. — Его, наконец, уволят?

— Пока нет, — вздохнул дед, промакивая губы салфеткой. — Вечное нытье о том, что ему будет нечем кормить детей, снова подействовало. Но рано или поздно это случится. Уизли уже известили о том, что их сын погиб при попытке ограбить чужой дом. Тело выдадут завтра.

Интересно, подумалось мне, что должно случиться, чтобы оставшиеся рыжие начали шевелить мозгами. Ведь ежу понятно, что все их невзгоды от того, что они с потрохами продались Дамблдору. Хотя... не факт. Они же «на переднем крае борьбы со Злом». Значит, в их семействе будут еще жертвы. Не удивлюсь, если к нам с Малфоем еще и Поттер подключится. Кстати, о Поттере. Интересно, он тетку раздувать будет? Если его списали из Избранных, то могут и не прикрыть.

Назавтра в «Ежедневном пророке» напечатали заметку о том, что старший сын Артура Уизли погиб при попытке грабежа. Написано было без особого яда, но вопросы о том, есть ли в этом семействе хоть один приличный волшебник, при прочтении возникали сами собой. Не думаю, что будет много желающих проститься с Биллом.

Меня приглашали в гости и на дни рождения у ребят. Мэгги прислала сову, и дед разжился несколькими библиотечными раритетами.

— Очень полезное знакомство, — сказал он, — смышленая девочка. Дал ей пять галлеонов. И сказал, чтобы ждала нас на Диагон-Аллее, когда придет письмо из Хогвартса. Учебники и мантии стоят недорого. Подлинник Роджера Бэкона, с ума сойти! А вот это гримуар самого Герберта Аврилакского.

Я с благоговением смотрела на толстый фолиант, написанный рукой знаменитого папы чернокнижника. Барти присвистнул.

— Это кто же с такими редкостями расстается? — спросил он.

— Вуды получили наследство от дальнего родича. И продают в Лютном, чтобы не светиться.

Не зря я не любила капитана нашей квиддичной команды. Семья там точно не бедствовала, чтобы такие книги продавать. Небось, наследничек новую крутую метлу возжаждал. Барти был со мной совершенно согласен.

Глава опубликована: 18.12.2015Глава 19

Дело Сириуса Блэка сдвинулось с мертвой точки. Я знала только то, что его доставили из Азкабана в камеры аврората. Работали с ним мозгоправы из Мунго. И вроде бы Малфои выразили желание взять его под опеку.

Дамблдор пока никак себя не проявлял. А меня больше всего радовало, что дементоров у Хогвартса не будет.

Наконец, пришло письмо из школы, и мы с дедом отправились за покупками. У «Дырявого котла» нас ждала довольная Мэгги.

— Ой, — сказала она, когда мы поздоровались и уже было направились к мадам Малкин, — Гермиона, смотри. А почему это Поттер с профессором Снейпом?

Я обернулась. Более комичную парочку сложно было вообразить.

Снейп выглядел так же, как в школе. Мрачный Ужас хогвартских подземелий в своей обычной черной одежде смотрелся на освещенной солнцем улице, среди толпы в разноцветных мантиях, как черный грач среди ярких птиц. Поттер был в поношенных джинсах, яркой ковбойке и кроссовках. При этом они старательно не смотрели друг на друга. Видимо, уже успели поцапаться. И в выражениях их недовольных физиономий было столько общего, что тихонько фыркнул даже мой чрезвычайно сдержанный дед.

— А разве декан Слизерина обязан сопровождать учеников Гриффиндора за покупками? — удивленно спросил он. — Тем более что мальчик не первокурсник.

— Наверное, профессор МакГоннагал магглорожденных посещает, сэр, — предположила я, подумав: не тот ли приборчик, что был у Уизли при налете на наше поместье, деканша использовала раньше на детишках и их родителях? Хотя у директора он мог быть и не один. Иначе МакГоннагал придется попотеть.

Но к нам уже приближалась вся наша чайная компания, махал Невилл, вопили что-то приветственное Шеймус и Дин. Снейп неожиданно для себя оказался в окружении кучи гриффиндорцев.

— Здравствуйте, профессор! Привет, Поттер!

Снейп с тоской взглянул на нашу компанию. Перевел взгляд на моего деда. Поклонился леди Лонгботтом.

— Ой, девочки! — Лаванда махала новеньким каталогом. — Пошли скорее, у нас новинки!

Я взглянула на деда, он кивнул, смиряясь с неизбежным.

— Я загляну в книжный, а потом буду у Фортескью, — сказал он, — купи все, что нужно себе и мисс Смит и возьми счета.

— Да, сэр.

— Поттер, — с непередаваемым выражением проговорил Снейп, — вы в состоянии справиться с покупками? Надеюсь, мое присутствие при примерке мантий вам не нужно?

Тот мотнул головой.

— Ваш ключ, — Снейп сунул ему в руку ключ от сейфа, — жду вас через два часа в аптеке Малпеппера.

Гарри злобно на него зыркнул и схватил ключ. Интересно, сумеет ли он его оставить себе. Но пока нас ждала замечательная бижутерия, а об остальном можно было подумать позже.

Лаванда потащила всех в магазинчик своих родителей. Мистер Браун решил повторить успех прошлого года. К бабочкам и стрекозкам добавились очаровательные ящерки, змейки и дракончики. Прелесть! Я тут же ухватила ящерку с целой россыпью блестящих камешков на спинке.

К нашей компании скоро присоединились девочки с других факультетов. Колечки в виде свернувшихся змеек пользовались бешеной популярностью у слизеринок. Я тоже взяла себе одно. Сережки в виде ящерок, брошь — дракончика. И заколку — змейку. Мэгги сперва растерялась от сверкающего великолепия, но потом выбрала красивую брошь. Силой воли оторвавшись от украшений, мы двинулись по другим магазинам. В книжном к нам присоединились мальчики. Мэгги впервые в жизни выбирала вместе с другими новенькие учебники, перья и пергаменты. В магазине мадам Малкин, когда с нее снимали мерку, она, кажется, даже дышать перестала. Я складывала счета в сумочку, которая висела у меня на поясе. Платить сразу наличными требовали от магглорожденных и от голытьбы вроде Уизли. У деда была прекрасная репутация среди торговцев.

У Фортескью к нам пробился Криви.

— Привет! А это мой брат, Деннис. Он в этом году поступает. Тоже хочет на Гриффиндор.

Тоненький белокурый мальчишка в полном восторге осматривался по сторонам. Отец семейства Криви — маггл — в полном шоке уставился на стайку девиц, одетых по моде прошлого века, с которыми радостно здоровался его сын.

— Привет, Деннис! — улыбнулась я мальчику. — Мы будем рады, если ты поступишь на наш факультет. Здравствуйте, мистер Криви.

— Мать честная, — пробормотал отец мальчишек, — и впрямь ведьмы. И метлы в витрине!

— Твой брат тоже волшебник? — переспросила Парвати. — Может быть, вы не магглорожденные? Или у вас в роду были волшебники?

— Э? — окончательно обалдел мистер Криви. — Вы так считаете, мисс?

Нас было отлично слышно с террасы, к разговору прислушивались другие волшебники.

— Двое сразу? — переспросила леди Лонгботтом, поджидающая внука за чашечкой кофе. — Вы точно уверены, что не сквиб? Или ваша жена?

Колин и Деннис переглянулись.

— Пап? А помнишь, ты говорил, что твою бабушку ведьмой называли?

Окончательно офонаревшего мистера Криви усадили за столик и расспросили. К разговору присоединился и мой дед. На заднем плане маячил Снейп.

— Было дело, — рассказывал Криви, — я сам вырос на ферме в приемной семье. Родителей не помню. А потом узнал, что за меня бабка платит. Видел ее пару раз. Смотрела на меня, как на грязь. А сама богатой была, это точно. Кольца на пальцах, серьги. Одежда дорогая.

Взрослые переглянулись.

— Фамилию этой леди не помните? — спросил мой дед.

— Нет. Самому жалко. А то бы я поискал родню. Мне потом сказали, что, мол, моя мать из богатой семьи, а меня нагуляла. Вот и пристроили на ферму. Да я не в обиде, не в приют же сдали.

— Совсем ничего не помните? Может у нее на перстне герб был?

Пришел и сам Фортескью.

— Мы можем попросить, чтобы у вас взяли воспоминания, — предложил мой дед, — если хотите, я договорюсь. И вы узнаете имя своей бабушки. Может у вас есть состоятельные родственники. Кстати, вы так и не сказали, почему ее называли ведьмой?

— Да я расспрашивал Кумбсов, это мои опекуны были, а хозяйка сказала, мол, не ищи, хуже будет. Бабка, мол, твоя — ведьма, проклясть может. Я тогда посмеялся... А что? И правда можно воспоминания посмотреть? Вот это да!

— Посмотреть воспоминания очень просто, — послышался еще один голос.

А я и не заметила, как подошла миссис Боунс.

— Мы можем пройти в министерство магии. Я глава Департамента магического правопорядка и буду рада вам помочь. Честно говоря, мне самой интересно.

— И нам! И мы хотим! А как же!

— Тихо! — вступил Снейп.

Все тут же заткнулись.

— Уверена, что вы все узнаете, — сказал миссис Боунс.

— Мэм, — не очень уверенно проговорил Дин, — а можно мою маму тоже проверить? Мистер Томас — мой отчим, а отца мама не помнит.

Да уж, от этих слов у окружающих чуть не случился массовый вывих челюсти. Миссис Боунс подхватила семейство Криви и Дина и усадила за отдельный столик. Студенты обалдело рассаживались, собираясь заесть потрясающие новости мороженым, но постоянно оборачивались на тихо переговаривающихся Боунс, Криви и Томаса.

— Это так романтично! — мечтательно проговорила Лаванда.

Девочки кивали, а я задумалась. Как бы братцев кто не приватизировал. Вдруг Род выморочный, а тут сразу два достаточно сильных мага. Я-то узнаю из первых уст, это понятно.

Подобная идея пришла в голову не только мне, но и остальным. На нас со Сьюзан поглядывали весьма настойчиво. Я кивнула. Лаванда кровожадно улыбнулась. Вот ей сову и отправлю. Она-то точно всех оповестит.

— Ну, надо же! — пробормотала леди Лонгботтом. — Никогда бы не подумала! Хотя...

И тут они переглянулись с моим дедом. Так-так-так, заметили фамильное сходство. Черт! А Дин у нас кто? Первый, кто приходит в голову — Шеклбот. Но у Дина мать негритянка, а он — мулат. Так что тут отец белый. Помру от любопытства.

Мэгги вздохнула.

— Тоже думаешь, что у тебя где-то родня есть? — спросила я.

— Не знаю, — сказала она. — Мне не говорили. Но я точно незаконнорожденная.

Дед тяжело вздохнул.

— Разберемся, — сказал он. — Для начала, думаю, нам стоит присоединиться к миссис Боунс. Гермиона, я сейчас вызову Дилли, она аппарирует тебя домой. А мы с мисс Смит посетим министерство.

Да уж...

Так я очутилась дома и попыталась себя хоть чем-то занять, но до вечера все валилось у меня из рук. Я даже заразила своим любопытством Барти. Наконец дед вернулся. Один. Мы уставились на него, как голодные людоеды на упитанного миссионера.

— Хорошо-хорошо! Я все скажу, — поднял руки он. — Мистер Криви — сквиб из Рода Розье. Рожден в законном браке. Мистер Томас — внебрачный сын Антонина Долохова. С мисс Смит не все ясно, ее дед ни разу не видел кавалера своей дочери. Но кое-какие подозрения есть. Девочку пригласила в гости миссис Боунс. Она обещала сообщить нам, как только все выяснит. Гермиона, можешь сообщать своим подружкам.

И я помчалась писать Лаванде. Как только Квикки отправился в полет, я вернулась в столовую. Дед хмыкнул.

— В воспоминаниях мистера Криви мы с миссис Боунс узнали Клариссу Розье. Она уже мертва. Как и ее сын и внук. На основании воспоминаний мистера Криви была проведена проверка. Он старший сын, от Рода его не отсекали, такое редко практикуется. Сквиб в любом случае не может наследовать магам. Уничтожать же все связи глупо. Никогда не знаешь, как все может повернуться.

Барти вздохнул.

— Ближайшими родственниками являются Блэки. Друэлла Блэк, урожденная Розье — тетка мистера Криви.

Мне захотелось присвистнуть. Не фига себе! Если от Розье что-то осталось, то братишки Криви в перспективе богатые ребята. А я Колину помогла и всегда хорошо относилась. Ай да я! С Дином, правда, все не так просто. Папаша жив и в Азкабане. Но может и можно как-то все устроить. Страшно представить, что там с Мэгги. Миссис Боунс просто так сиротку в дом не пригласит. Но она официально под покровительством нашей семьи, так что руки прочь. Дед своего не упустит. Но мы в любом случае в выгодном положении.

— Я очень рада за Криви, сэр, — сказала я, — а Дин сможет что-то получить? Он славный парень. А что с Мэгги?

— Миссис Боунс сказала, что хотела на всякий случай обезопасить девочку, — ответил дед, — наверное, что-то узнала. В любом случае, покровительство Рода Краучей закреплено официально. Должен заметить, Гермиона, что я очень доволен. Ты показала себя достойным членом нашей семьи. Краучи всегда были хорошими дипломатами.

Да уж, рада стараться! Но что же за интриги плелись в Хогвартсе? У магглорожденных взять кровь на проверку — раз плюнуть. Они привыкли ко всяким анализам. Если есть думосброс, то можно до посинения сличать морды новичков с прежними учениками. А магглорожденные находятся под опекой директора Хогвартса. Да-а-а... Удобно. Если есть денежки, то пользуйся ими в свое удовольствие. Ребенок ничего и не узнает. Гоблины, гоняющиеся за наследниками выморочных Родов, водятся только в фаноне. Им вообще фиолетово, кто там деньгами пользуется, главное, чтобы счет не аннулировали.

— Сэр, — сказала я, — а у мистера Криви останутся права на сыновей?

— Думаю, что этот вопрос будет решен ко всеобщему удовольствию, — ответил дед, — поспособствовать возрождению практически исчезнувшего Рода — большая честь. Но забирать детей из семьи можно лишь в том случае, если им грозит опасность. Мистер Криви — разумный человек, он принял то, что его сыновья маги. Помочь и научить — это одно. Попытаться подмять под себя — другое. К тому же дело получило большую огласку.

Это точно, шуму теперь будет... Предсказуемо, что все сливки попытаются снять Малфои. Но и Краучам кое-что обломится. Уж я постараюсь. А Мэгги — это и вовсе моя протеже. Чует мое сердце, что самый большой сюрприз будет с ней. Дите нагулять — дело нехитрое, любой справится. Если отец погиб или сел в Азкабан, то про ребенка могли просто забыть. Или даже не знать. Я не спрашивала у Мэгги, отчего умерла ее мать, и когда это случилось. Лютный место специфическое. От деда я знала, что тамошние обитатели предпочитают решать свои проблемы самостоятельно, не обращаясь к властям. Власти их за это не жаловали. Авроры не стеснялись обирать торговцев нелегальным товаром и хозяев притонов. А после исчезновения Волдеморта в Лютном было проведено несколько облав. Возможно, что именно тогда и погибла мать Мэгги.

А все-таки интересно, сколько в мире магии настоящих магглорожденных? Или у каждого в роду были волшебники? А что, логично. Тех же сквибов в большинстве случаев выбрасывали в мир магглов. Бабка мистера Криви еще поступила как порядочная, вон, Блэки своего Мариуса выжгли и в ус не дули. А в прежние времена, я слышала, такому ребенку могли и несчастный случай организовать, чтобы не позорил семью. Розье-старший, по слухам, был человеком жестоким, мог избавиться от сына-сквиба и забыть о его существовании. А вот у его матери мозгов оказалось побольше. Или совести. Почему о ребенке не заботилась мать? Кто знает. Впрочем, ей могли сказать, что ребенок умер. Чтобы не нервничала, например.

Были и такие как мы с Дином, плоды любви. Внезапно оказавшиеся последней надеждой почти угаснувших семей. Вспомнился старый закон, про который я читала. Может быть, чистокровные, берущие себе магглорожденных, искали свою кровь? Просто закон был именно так сформулирован, чтобы лишний раз не ворошить грязное белье? А кто-то действительно пользовался бесправным положением детей. Со временем все забылось.

А все-таки интересно, что там с Мэгги? Есть ли у нее близкая родня? И не приватизировала ли эта родня возможное наследство?

Все выяснилось через три дня. Амелия Боунс пригласила нас с дедом в гости.

— Вот, — сказала она, — можете удостовериться.

Мэгги сидела тут же и испуганно смотрела на всех. Я устроилась рядом с ней и взяла за руку. Дед просматривал бумаги.

— Погибла вся семья? — спросил он. — Что с наследством?

— Пока не ясно. МакКинноны были близки с Дамблдором.

У меня глаза, наверное, стали размером с блюдце. МакКинноны...

Все, что о них известно — они были сильными магами и погибли всей семьей. Все ли семейство состояло в Ордене Феникса, или только некая Марлин, затесавшаяся на колдографию, которую показывал Гарри Поттеру Моуди в пятой книге? Марлин, кстати, могла быть МакКиннон по мужу. Мать Мэгги звали Мэри Смит. Родила она дочку на Рождество 1980 года, так что папаше могли и сообщить о счастливом событии. А могли и не успеть. Если девочка была признана, то становилась наследницей автоматом. Если нет, то существовали способы доказать ее права. Маги участвовали во многих войнах и заварушках, да и друг друга периодически резали. Хватало случаев, когда ото всей семьи оставались только непризнанные бастарды. С этим разберутся дед и Боунс. Другое дело, что там могло и не остаться ничего из того, что можно унаследовать. Розье позаботились, чтобы их сейфы и дом закрылись. МакКинноны же могли иметь достаточно близкую родню, которая на законных основаниях получила все их имущество. Могло быть завещание. Много чего могло быть. К тому же, члены Ордена Феникса славились своим пренебрежением к традициям и обычаям. Особенно касательно ценностей.

— Завещания, я так понимаю, нет? — спросил мой дед. — А что там вообще оставалось? Глава семьи был колдомедиком, это я помню. Двое сыновей, невестка. Маленький ребенок, который тоже погиб. Дом сгорел. Деньги, артефакты, сейф в Гринготсе?

Значит, Марлин и правда была МакКиннон по мужу.

— Марлин наша кузина, — сказала миссис Боунс, — ее девичья фамилия Лоури. Насколько я знаю, завещания не было. Запрос в Гринготс я отправила.

Хорошо бы Мэгги получила деньги. Для нее и небольшая сумма окажется подарком судьбы. Другое дело, что ее опекуном являлся ее дед, которому никто не сможет помешать забрать деньги себе. Похоже, что именно поэтому Мэгги и оставили у Боунсов. Нужно было навести справки и закрепить за девочкой все, что можно. Да, это разумно.

Тащить ее сразу к нам было неприемлемо из-за Барти. Хотя Мэгги была умной девочкой и согласилась бы на клятву о неразглашении. Теперь же все могло измениться.

За эти три дня я узнала массу интересного про всю эту магическую систему покровительства. Мэгги, будучи возможной надеждой на возрождение старого магического Рода, чрезвычайно выросла в цене. Опекун мог стать сюзереном, мог устроить выгодный для себя брак подопечной. А так как она оказалась потомком светлой семьи, да еще пострадавшей от Волдеморта, то тут были и дополнительные бонусы. В основном в плане потоптаться на репутации Дамблдора, который не озаботился тем, чтобы поискать возможных потомков и родичей своих погибших сторонников. Это тоже была обычная практика во время войн и эпидемий. Так-то побочные детишки интересовали родичей, только если оказывались сильными магами. А вот при гибели семьи они становились последней надеждой. А если у Мэгги еще и наследство ушло в неизвестном направлению, то тут колоссальное поле для всевозможных скандалов, интриг, расследований. Причем Мэгги будет котироваться на брачном рынке вне зависимости от наличия этого самого наследства.

Боунс тоже могла захотеть прибрать к рукам девочку, причем с самыми благими намерениями. Но... вот то-то и оно.

— Мэгги, собирайся, — сказал мистер Крауч, — тебе будет лучше у нас.

Так я и знала.

Мэгги у нас очень понравилось. К явлению Барти она отнеслась совершенно спокойно, клятву о неразглашении дала добровольно.

— Это хорошо, что твой дедушка сына не бросил, — сказала она мне потом, — значит, и нас не бросит.

Понятливый ребенок. Ничто так не лишает глупых иллюзий, как жизнь в лишениях. Мэгги привыкла к ситуации, когда спасает только принадлежность к стае. Наша стая ее совершенно устраивала. Как и дед в роли вожака.

Собственный дед Мэгги спокойно отказался от внучки, которую считал обузой. Небольшая сумма в сотню галлеонов его совершенно устроила. Девчонка все равно уже давно жила вне дома и заработанными деньгами не делилась. А так и немного деньжат удалось срубить. С паршивой овцы хоть шерсти клок.

Мэгги же обживалась в собственной спальне. Ей даже пикси в нашем парке понравились. От гоблинов пришел ответ. Сейф у МакКиннонов, разумеется, был. Раньше. Денежки поделили ближайшие родственники. И отдавать их непризнанному бастарду они не собирались. Самой ближайшей родственницей, урвавшей большую часть наследства, оказалась некая миссис Прюэтт, родная сестра бабушки Мэгги. И мамаша Молли Уизли по совместительству. Да уж, зная рыжую семейку, можно не сомневаться, что их бабуля вряд ли представляет из себя что-то приличное. Возрождением семьи тоже никто заниматься не собирался. МакКинноны были волшебниками всего лишь в пятом поколении, Родовых Даров у них не было. Так что перебьется девчонка, пусть хорошо учится и пытается устроиться в этой жизни. Ожидаемо. Но противно.

Дед все это обдумал, посоветовался с Барти и Амелией Боунс, поговорил с самой Мэгги... И оформил стандартное опекунство. А в «Ежедневном пророке» появилась небольшая статья о замечательной светлой семье волшебников, от которой после трагической гибели всех членов осталась только маленькая сиротка, до которой никому не было никакого дела. Ни родственникам, ни друзьям, ни наставникам. И большая просьба ко всем, у кого остались колдографии МакКиннонов, прислать их девочке Мэгги, чтобы у нее была возможность увидеть их лица.

Общественность прониклась, и мы получили множество колдографий, из которых получился замечательный альбом.

— И мамину туда же вклею, — сказала Мэгги, — у меня одна есть.

Копию этой колдографии мы поставили рядом с кроватью на тумбочку. Мэгги была очень похожа на свою мать. Вот только глаза у нее были папины. У Мэри Смит они были серыми.

Самое интересное, что Барти всерьез заинтересовался жизнью пикси. Кто его знает, может и правда книгу напишет. У наших соседей процветал матриархат и полиандрия. Главной была самка с симпатичными острыми ушками. Мы с ней даже подружились. Я подарила ей колечко с бабочкой, которое пришлось распилить, чтобы сделать потрясающий пояс. Судя по всему, это невероятно повысило ее статус среди остальных глав стаек пикси. Ее самцы страшно гордились, что у нах такая красивая повелительница, и гоняли конкурентов, которые пытались прибиться к стае. После нескольких очень шумных разборок установился хрупкий мир. Нам с Мэгги пришлось лечить пострадавших. Стандартные зелья и чары на них действовали. Как бы нас не посвятили в почетные пикси.

Неотвратимо приближалось первое сентября.

На вокзале Кингс-Кросс у последнего вагона я заметила блеклого и какого-то потертого мужчину в заштопанной в нескольких местах мантии. У его ног стоял сундучок, перевязанный веревками. Вот только его нам и не хватало.

Мы устроились в купе, Дилли передала нам корзину с едой.

— Пишите, девочки, — улыбнулся дед.

Мэгги налила воды нашим питомцам и положила корм. На платформе появились знакомые. Дед здоровался с Малфоями и леди Лонгботтом. С сыновьями пришел мистер Криви. Он удивленно крутил головой и явно разделял восторги Колина и Денниса.

Наконец все расположились в купе, паровоз дал гудок и путешествие началось.

Всем ужасно хотелось расспросить братьев Криви и Дина Томаса. На Мэгги тоже поглядывали с интересом.

— Дом сможем открыть, когда мне семнадцать исполнится, — рассказывал Колин, — но часть денег уже доступны. Отец нашу ферму расширит. И заказы на молоко у него и от волшебников теперь есть. А если к дому земля прилагается, то там тоже что-нибудь устроить можно.

Берегитесь, маги, к вам идут фермеры.

У Дина все было не так радужно, но Долохов дал разрешение выплачивать сыну до совершеннолетия небольшие суммы. Потом он мог получить доступ к основному состоянию, выполнив определенные условия. Впрочем, ничего сверхъестественного от него не требовалось. Для начала — хорошо учиться.

Поттера видно не было, как и рыжих. Но не исключено, что они просто затаились до школы. Все-таки они могли знать, чье поместье собирался взламывать их брат. Да и скандал с наследством Мэгги задевал их семью. Стоит упредить ситуацию, пожалуй.

Невилл тихонько сказал мне, что его родители даже хотели проводить его в школу, но колдомедик не разрешил. Как все-таки хорошо, что Фрэнк и Алиса пошли на поправку.

На заднем плане промелькнул Малфой.

Страшно довольная Мэгги раскладывала съестные припасы. Она по-прежнему собиралась следить за моей одеждой. Даже специально консультировалась со старой Нэн, у которой работала раньше. Ей она нанесла визит в сопровождении деда, который мистер Крауч, естественно. Дед отдарился небольшой суммой денег. Это было принято, хозяйка лавки была добра к его подопечной. Так вот Мэгги официально поклялась следить, чтобы мне не навесили каких чар на одежду.

— Ты даже не представляешь, какие сглазы существуют, — сказала она, — а я прослежу.

И зачем отказываться? Тем более что отказ обидел бы Мэгги.

А все-таки интересно, зачем директор пригласил Люпина? Ладно, разберемся.

На платформе мы распрощались с Деннисом, надавав ему советов, как уговорить Шляпу, чтобы обязательно попасть на Гриффиндор. Он заметно успокоился. Первокурсников собирал в кучу Люпин. Ну, есть небольшая надежда, что никто не вывалится из лодочки. Мы же направились к каретам.

Кстати, фестралов видели многие, Мэгги тоже. Одного из них гладила по морде хорошенькая девочка с белокурыми спутанными волосами. Луна... В прошлом году мы не пересекались, честно говоря, не до нее было.

А потом мы держали кулаки за Денниса. Разумеется, его распределили на Гриффиндор. Фамилию братья не поменяли, но после того, как Колин официально примет Род, она станет двойной. Во как! И начался пир.

Дамблдор выглядел не лучшим образом. Почти как Люпин, если не считать одежды. Самого оборотня нам представили как нового преподавателя ЗОТИ. Студенты тут же начали переглядываться. Ну да, верните нам нашего мистера Дженнингса, мы к нему привыкли. Снейп настолько демонстративно отворачивался от Люпина, что это выглядело почти комично. Мужика понять можно. Думаю, что к оборотню у него был большой счет. Да и вряд ли кому понравится варить зелья для того, кто тебя чуть не сожрал.

А с Дамблдором интересно. Чем это он у нас таким интересным болеет? Но если ему нужны какие-нибудь дополнительные зелья, то варить их приходится тоже Снейпу. Как бы наши занятия отменять не пришлось. Пусть только попробуют! Использую все способы давления, включая очень тяжелую артиллерию в лице деда.

Поттер был довольно мрачен и искоса поглядывал на Люпина. Похоже, что с ним в купе и ехал. Очень интересно. Ему что, сразу же стали промывать мозги? Ну, захочет — расскажет.

Рыжие сидели тихо. У всех были траурные повязки. Их не задевали, но старались держаться подальше. А мне несколько злобных взглядов все-таки досталось. Ну да, конечно, это не Билл виноват. Это я его поймала, оглушила, затащила в сад, долго глумилась, а потом сдала в руки злых авроров. Люмпенская психология во всей красе.

Джинни косилась на Мэгги. Та, чрезвычайно похорошевшая от радостного возбуждения, рассказывала Джудит и Мэйбл про свой первый поход в мир магглов. Это было наше очередное посещение «Фортнум и Мэйсон». Затарившись чаем и вкусняшками, я потащила деда и Мэгги кататься на речном трамвайчике. Была мысль их в кино вытащить, только что вышел «Парк Юрского периода», но потом я решила, что это будет слишком. Привыкать надо постепенно.

Мэгги была поражена в самое сердце. Огромные дома, толпы людей, говорящих на самых разных языках, оживленное уличное движение. Величественные виды города, которые открывались с Темзы. Лондонский мост произвел на нее просто неизгладимое впечатление.

Девочки слушали, приоткрыв рты. К разговору начали прислушиваться и другие.

— А то! — сказал Дин. — Это ты еще, считай, ничего не видела! В Лондоне есть на что посмотреть. И не только в Лондоне.

Мэгги кивала.

— Фильм классный вышел, — сказал Колин, — про динозавров. Такая жуть! Мы ходили.

— Кто такие динозавры? — заинтересовались волшебники.

— Это древние ящеры, — ответила я, — они жили на Земле миллионы лет тому назад. А потом вымерли. Есть гипотеза: это связано с тем, что с нашей планетой столкнулся очень крупный метеорит или даже астероид. Сейчас ученые находят их кости. А по скелетам можно восстановить, как они выглядели. Они и маленькие были, и просто гигантские. И летать некоторые умели. Например, птеродактили. У них были кожистые крылья, достигавшие пятнадцати метров в размахе, и длинный клюв, больше похожий на пасть — с мелкими острыми зубами!

— Это как драконы? — спросила жадно слушавшая Лаванда.

— Не совсем, — сказала я, — они не волшебные были. И не дышали огнем. Ну и неразумные совсем.

Дин и Шеймус тоже смотрели фильм и стали его пересказывать. Колин и Деннис помогали. Кто-то попытался представить наиболее эффектные сцены в лицах. Даже от соседних столов стали оборачиваться.

— Прекратите галдеж немедленно! — подал голос Перси.

Колин, пытавшийся воспроизвести рев тираннозавра, умолк, шмыгнул носом и вернулся к ужину.

— Посмотреть бы хоть одним глазком! — мечтательно проговорила Фэй.

— Если хочешь, можно на каникулах, — сказала я, — фильм еще долго идти будет.

— А что, — кивнул Дин, — закажем билеты и всей толпой пойдем. Мой отчим может купить, у нас новый кинотеатр недалеко от дома. Я сам еще раз с удовольствием посмотрю.

А мне ужасно захотелось взять с собой Барти. Он бы точно оценил. На несколько-то часов он сможет поместье покинуть?

— А билеты дорого стоят? — тут же спросила Фэй.

— Смотря на какие места, — ответил Шеймус. — Самые дорогие — это которые для поцелуев.

Девочки дружно наморщили носы. Ну да, на фиг нам эти поцелуи, нам динозавров подавай. Кавалеры потом интересовать будут.

— Я с вами пойду, — сказал Невилл, — только скажите, сколько денег сдавать. И когда приходить.

— Надо еще не забыть, чтобы одежда была похожа на маггловскую, — сказала я. — Могу попросить у мамы прислать модные журналы. Как раз определимся к Рождеству.

— Давай! — тут же сказала Лаванда. — Модные журналы — это в любом случае интересно. Мальчикам может и все равно, а леди должны выглядеть прилично и достойно.

И все леди согласно кивнули. Джентльмены фыркнули.

— А еще есть книги про динозавров, — вспомнила я, — с картинками. И фигурки могут выпустить, если фильм так популярен. Постеры всякие.

— Точно! — сказал Дин. — Я же постер привез! И фигурки попросил отчима купить. Книжки можно будет заказать, а постер я сегодня покажу. Он крутой.

После ужина мы все задержались в гостиной, и Дин торжественно вынес красочный плакат.

— Ни фига себе! — оценили присутствующие.

— Ты это на стену хочешь повесить? — несколько прибалдел Невилл.

— Спокойно! Он нарисованный! — махнул рукой Дин.

— Главное, чтобы ночью не приснился, — заметил Шеймус, — но я бы поколдовал, чтобы шевелился. И светился.

— Такой жутью только Филча ночью в коридоре пугать, — вставил в беседу свои пять кнатов Поттер.

— Вы чего? — сказала я. — Может Филч и не самый приятный человек, но он же старый. Вы же его так до сердечного приступа доведете. А если помрет? Имейте в виду, я вас сразу сдам. И не директору, а аврорам. Это убийство самое настоящее получится.

— Стукачка! — прошипел Рон.

— А ты урод! — отрезала я. — Как твой старший брат, который лез в наше поместье с темно-магическими артефактами. Что он собирался со мной делать? Или тебе не сказали, ты еще маленький?

— Ты это о чем? — переспросил Шеймус.

Поттер с интересом прищурился.

— Помнишь, была заметка в «Пророке», что старший сын Уизли погиб при взломе чужого поместья? — спросила я.

Ребята закивали. Дин даже постер отложил.

— Ну вот! У нас чары срабатывали, и дед все обновил. И защитные, и сигнальные. Сигнальные и сработали. Мне домовики помогли грабителей обездвижить. И я сразу деда вызвала, он на работе был. А он уже вызвал авроров. Так вот, при себе у Уизли была усыпляющая шкатулка и кристаллы, которые нужно напитать кровью, чтобы управлять человеком. И еще один артефакт, тоже для управления. С ним был Петтигрю, который оказался крысой-анимагом. А когда их уже вязали, то они на авроров кинулись.

— Какой кошмар! — пробормотала Лаванда. — Гермиона, ты такая храбрая!

— Врешь! — прошипел Рон, стискивая кулаки.

— Мне копию протокола в аврорате запросить? — хмыкнула я. — Кстати, о-о-о-очень интересный момент, что Питер Петтигрю считался погибшим еще в 1981 году, и за его убийство Сириуса Блэка в Азкабан посадили. Откуда у твоего брата такие знакомства? У вас там целая банда, да? Один брат контрабандой промышлял, другой чужие поместья взламывал. Интересно, чем ты после школы заниматься собираешься?

— Мисс Крауч... я... я попрошу вас... — блеял Перси.

Близнецы смотрели на меня абсолютно стеклянными глазами (дед и Барти снова провели ритуал). Рон сжимал и разжимал кулаки. Джинни пошла красными пятнами. Гриффиндорская общественность шушукалась. Похоже, что уже завтра от слухов содрогнётся весь Хогвартс. Меня могут и к директору дернуть.

— А с чего ты взяла, что это на тебя нацелились? — прищурился Вуд.

— А на кого? Мой дед — начальник департамента, он целый день на работе. Приходит днем домой только в обед и то не всегда. Дома я и домовики. У Уизли, вообще-то, папаша в министерстве служит, мог и проследить, что мой дед на работу пришел. Кого они еще собирались своими артефактами обрабатывать? Домовиков?

— Грабить шли, — буркнул Кормак МакЛаген, — а насчет тебя я и не знаю. Ты же не наследница?

— Не наследница, — кивнула я, — мой будущий муж или войдет в Род и примет мой фамилию, или будет договор, что один из сыновей будет наследником Краучей. Я носительница крови.

Чистокровные и полукровки переглянулись. Кто-то присвистнул.

— Повезло вам, Уизли, — сказал МакЛаген, — по старым обычаям мистер Крауч мог всю вашу семейку порешить. Совсем с катушек съехали.

Перси погнал своих братьев в спальни. Первокурсниками занялась староста девочек. Мы тоже прошли в спальню. Тут же появились Мэйбл, Джудит и Мэгги. Меня прижали к стенке. Пришлось повторять всю историю. В нужном, естественно, варианте.

— Да уж! — покрутила головой Лаванда. — В газетах этого не было.

Мэгги разливала чай. Я взяла конфету.

— Угощайтесь, девочки! Тут и маггловские конфеты есть. Вот эти с мятной начинкой. А тут — ореховая.

— А МакЛаген прав, — сказала Фэй, — в прежние времена твой дед мог по праву вырезать всех Уизли.

— У магглов тоже раньше похожие обычаи были, — сказала я.

— Это понятно, — кивнула Парвати, — кровь — не вода.

— Да ладно, — сказала я, — хотя я тогда и перепугалась, конечно. Даже зелье сна без сновидений пить пришлось. Давайте лучше о походе в кино поговорим. А то еще приснится.

— Тогда расскажи, что такое вообще это кино, — потребовали мои подруги.

И я стала рассказывать...

Глава опубликована: 20.12.2015Глава 20

К директору меня не вызвали. Только МакГоннагал сказала, что у семьи Уизли сейчас очень тяжелые времена, и с моей стороны очень жестоко окончательно уничтожать их репутацию.

Я не удержалась и спросила, какая же по ее мнению должна быть репутация у семьи, где глава ворует у магглов, а старшие сыновья занимаются контрабандой и вламываются в чужие дома.

— Вы очень категоричны, мисс Крауч, — ответила мне деканша, — хотя это свойственно вашему возрасту. Со временем вы научитесь понимать других людей.

Нет, уж. Я могу понять тех, кто сделал ошибку и раскаялся. И могу договориться с теми, кто готов к переговорам. Но с какого перепуга я должна понимать тех, кто хочет меня себе подчинить или убить? Мое хорошее отношение не распространяется на крокодилов, которым хочется кушать. Особенно, если они хотят сожрать меня.

Разумеется, по Хогвартсу пошли гулять слухи. Парвати рассказала Падме. Лаванда тоже молчать не умеет. Тем более, когда речь идет о сенсации. У многих ребят нашлись друзья и приятели на других факультетах.

А ко мне подошел Поттер.

— На пару слов, Крауч, — сказал он.

— Хорошо, — ответила я, — только так, чтобы из замка нас не увидели.

Он фыркнул.

— Ты чего со Снейпом за покупками пришел? — спросила я.

— Он сам приперся, — передернул плечами Поттер. — С ключом и письмом.

Я благоразумно не стала спрашивать дальше. Если что, можно и у Снейпа поинтересоваться.

Мы молча дошли до выхода.

— Гарри! — раздалось откуда-то сбоку.

А это еще кто? Здравствуйте, профессор Люпин, только вас нам и не хватало! Поттера заметно перекосило.

На меня доброжелательно уставились желтые глаза оборотня. По спине проскакало стадо мурашек. Хочу к Снейпу в подземелья!

— А вы профессора Хэнкса не видели? — спросила я.

— Профессора Хэнкса? — переспросил Люпин.

— Да, — кивнул Поттер, — мы хотели узнать насчет полосы препятствий.

И, схватив меня за руку, потащил на улицу.

— Фу! — сказал он, когда мы отбежали на безопасное от дверей замка расстояние. — Хорошо, что ты про Хэнкса вспомнила! Это же ужас! Я с ним в купе ехал.

— Приставал, что ли? — спросила я.

— Лучше бы приставал, — буркнул Поттер, — про родителей рассказывал. Как он с ними дружил. Какой у меня был замечательный отец. И чудесная мама. И приглашал заходить.

— А ты чего? — спросила я. — Про родителей не интересно?

Поттер вздохнул и взлохматил волосы.

— Мне про родителей интересно, — сказал он, — но достало. То они алкоголики, то герои, а я весь в отца, только глаза мамины.

Я кивнула.

— А о чем ты вообще поговорить хотел?

Поттер еще раз оглянулся и оттащил меня еще дальше в кусты.

— Что там у вас случилось? Правда, что ли, ты брата Рона убила?

Ни фига себе слухи пошли...

— Ага, — сказала я, — убила и съела. Больше ничего не придумал? Авроры его грохнули, непонятно что ли? Или ты решил мне заказать еще несколько рыжих трупов?

Поттер взглянул на меня с интересом. Поправил очки, почесал кончик носа. Вздохнул.

— Это потом, — как-то неопределённо проговорил он, — там еще какая-то история с этой Смит.

— Да ничего с ней такого, — ответила я, — просто выяснилось, что ее отец был из семьи МакКиннонов. А их всех убили. Возрождать семью никто не хочет, там ничего интересного нет. Можно было на наследство претендовать, но его давно родичи поделили. Да там не так много и было, чтобы судиться, больше на издержки уйдет и на адвоката. Дед и так был не против ей помочь, денег подкидывал, одежду покупал. А сейчас ею интересоваться стали. Ну, проще взять под опеку. Опека стандартная. Это значит, что дед ее содержит, оплачивает обучение, если она после Хогвартса учиться захочет. Помогает в жизни устроиться.

— А какая еще опека бывает? — спросил Поттер.

— Полная — когда ребенка вводят в семью. Магическое усыновление. А еще есть вассальная. Это как у Криви. Лорд Малфой помогает им возродить Род Розье, за это они становятся вассалами Малфоев. Тоже неплохо, Криви сами не справятся. А тебе зачем? Ты последний в Роду, тебя должны учить всему, чтобы ты смог стать достойным Главой. Тут скорее наставничество подойдет.

— А что такое носительница крови? Ты вчера говорила.

— В некоторых семьях женщина может быть Главой Рода. Но я полукровка и рождена вне брака. Поэтому наследниками могут быть только мои дети.

— А что, твой дед жениться снова не хочет?

— Тебе-то какое дело? Там куча проблем. Даже если все будет нормально, то ему придется отсекать всю ветвь старшего сына, чтобы объявить наследником ребенка от другого брака. Проще мне найти мужа, который согласится войти в семью.

Все действительно было именно так. Деду пришлось бы отсекать от Рода Барти. Который от этого просто умер бы. Может, спустя какое-то время им бы и пришлось пойти на это, кто знает. Но теперь у них была я, так что оба выдохнули с облегчением. Это мне Барти рассказал.

— То есть, Смит тоже могла быть такой носительницей?

— Могла, если бы кто-то захотел возродить Род МакКиннонов. Но у них не было ни Источника, ни Даров. Всего пять поколений магов. Больше возни, чем бонусов. Да и для Мэгги проще. Выйдет замуж за кого захочет. Или не выйдет, если не захочет. Кровь чистая, ведьма сильная. Могут и без приданого в жены взять.

Поттер поскреб в затылке. Кивнул. Очень интересно. На Мэгги глаз положил? Так еще рановато о таких вещах думать.

— Эй, Поттер, а чего это вы с Крауч в кустах делаете?

Еще и Малфоя принесло. Я закатила глаза.

— Понял, Поттер? Я специально убиваю и ем Уизли, чтобы не мешали с тобой в кустах тискаться. Пойти, что ли, самой мелкой закусить? Твоего дружка, так и быть, оставлю на закуску.

— Да ну тебя, Крауч! — буркнул Поттер. — Пошли уже.

Малфой предпочел не дожидаться, когда мы выберемся из кустов, и смылся. Как-то этот год неправильно начинается...

К тому же было много дел. С этого года начинались дополнительные занятия. Я, естественно, взяла руны и арифмантику. Кроме учебников я привезла с собой рунный словарь и пару справочников и задачников по арифмантике. Барти был рад помочь и посоветовать. Он и сейчас на досуге развлекался переводами и расшифровкой старинных рунических свитков. Правда, теперь это занятие он совмещал с изучением жизни пикси. К тому же я не собиралась бросать зелья. Контракт со Снейпом был продлен. Необходимые ингредиенты надо было отнести в лабораторию. А тут еще Люпин.

Если он решит, как и в каноне, начать с боггартов, то его ждет большой сюрприз. В нашем доме эта нечисть заводилась постоянно. Все-таки дом был слишком большим для такого маленького количества жильцов. Выводил боггартов Барти. Причем подходил к делу творчески и с фантазией. Скучно же сидеть безвылазно в родном доме. Вот он и развлекался. Для начала он модифицировал заклинание «Риддикулус». Боггарт при этом превращался в нечто совершенно непотребное, воплощая самые бредовые фантазии запертого без компании мужика. При мне он этого старался не демонстрировать, но как-то сорвался. Этот прыгающий член, который еще и дразнился, показывая длинный розовый язык, вылезающий то сверху, то сбоку, долго скакал по коридорам нашего дома, пока жутко красный Барти лепетал извинения и обещал больше так не делать. Следующей стадией стало заклинание, от которого несчастный боггарт испытывал шок, пугался и самоустранялся. Именно его я и выучила. Посмотрю на поведение Люпина. Можно будет сразу закатить скандал по поводу неэтичности демонстрации своего самого большого страха. Или сперва поиздеваться над боггартом. А можно и совместить.

Как бы там ни было, я прихватила ингредиенты и направилась к Снейпу. Стоит и ему пару вопросиков задать. Интересно же.

Снейп предсказуемо нашелся в классе зельеварения.

— Здравствуйте, профессор, — поздоровалась я, демонстрируя саквояж.

— Добрый день, мисс Крауч. Все купили? Идите, раскладывайте ингредиенты.

— Ты даешь дополнительные уроки? — послышался еще один голос.

Люпин... Пришел насчет зелья, что ли? Везде он. Вроде, замок большой, а никуда от него денешься. От Снейпа тоже, но против Снейпа я-то ничего не имею. С ним интересно бывает.

Снейп не ответил, а я прошла в лабораторию и принялась раскладывать ингредиенты, заодно проверяя те, что остались с прошлого года. Все было в идеальном состоянии. На столе профессора что-то булькало в котле под колпаком защитных чар. Мы с Барти в этом году сварили какую-то редкостную пакость от садовых гномов. Достаточно было залить всего один черпак в норку, как все паразиты вылетали из-под земли и разбегались с громкими матюгами. Должно было хватить до следующего лета. Рецепт модифицировала я. Надо будет подъехать к Снейпу насчет патента. И придумать что-нибудь от докси.

Я закончила с ингредиентами и снова вышла в класс. Люпин уже убрался, но Снейп был явно не в настроении для разговоров. Во оборотень дает! И Героя до ручки довел, и Ужас хогвартский. Талантливый муд... мужик, разносторонний.

— Ваше расписание, мисс Крауч, — буркнул Снейп, протягивая мне лист пергамента, — я в курсе, что вы взяли руны и арифмантику. Покажу несколько зелий, для которых вам понадобится и то, и другое.

— Большое спасибо, сэр. Вас не затруднит посмотреть? Вот рецепт и методичка. А вот образец.

— Садовые гномы? — переспросил Снейп, бросив взгляд в мои записи.

Я вздохнула.

— Дом большой, парк запущенный. Паразитов полно.

Он кивнул.

— Хорошо, мисс Крауч, я подумаю. И позвольте дать вам совет: держитесь подальше от Люпина. Он далеко не безобиден.

— Спасибо, сэр. Мне на него уже Поттер жаловался. Они в одном купе ехали.

— Так вот чем вы с Поттером в кустах занимались! — съехидничал Снейп.

— Сэр, — обиделась я, — не думала, что вы собираете сплетни.

— Сплетни, мисс Крауч, бывают разные. Мимо некоторых пройти просто невозможно. А теперь идите, жду вас во вторник.

Убью...

В общем, развеяться удалось, только проходя полосу препятствий. Мэгги обломился «Чистомет» из фамильных запасов, и она была на седьмом небе от счастья.

— Можем сами в квиддич играть, — предложил Шеймус.

— Мне больше нравится проходить полосу и отрабатывать фигуры, — ответила я. — Вот Фэй точно хочет играть.

Фэй кивнула и кровожадно уставилась на Вуда. Тот сделал вид, что в упор не замечает. Гад. Вообще, это ужасно несправедливо. Мое мнение — отбор в команду должен проводиться каждый год. И шанс для талантливых новичков, и старички расслабляться не будут. Из Фэй точно шикарный охотник выйдет. Та же Анджелина ей в подметки не годится. А уж засилье рыжих в команде и вовсе напрягает. Довольно странно, что при их декларируемой бедности и показушной нищете им хватает денег на довольно дорогую экипировку. Это в каноне не освещено, на какие деньги существует команда. Комплект мячей — собственность факультета. Все остальное покупает игрок. И, кстати, это совершенно логично. И форма, и защитный комплект должны быть подогнаны идеально. Это не школьные мантии, взмахом палочки не подравняешь. Стоит вся амуниция прилично. Форма в определенных цветах стоит дороже. Так откуда деньжата? И почему-то никто не поинтересовался. Ладно, Рону и Джинни могли близнецы подкинуть. А Чарли и они сами? Причем в случае с близнецами надо было покупать ДВА дорогих комплекта, ДВЕ метлы и ДВА набора по уходу за метлами. И ведь каждый год форму надо было полностью обновлять, мальчишки растут быстро. Н-да...

Шеймус тоже лихо летает. Дин в команду не рвется, но тут дело принципа. Хорошо, хоть у нас есть наша полоса, и Хэнкс стоит на страже интересов тех, кто просто летает, а не играет за факультет.

— Давай показательные выступления организуем, — предложила я, — кто лучше выполнит самые сложные фигуры высшего пилотажа. Или проходить полосу на скорость, как мы с Малфоем в прошлом году. Можно даже какой-нибудь приз придумать. Чисто символический.

К нашему разговору прислушивались.

— А что за соревнования? — спросила Дафна Гринграсс.

Мы с Шеймусом начали рассказывать. Дин внес несколько идей. Участвовать захотели многие. Мы довольно быстро обговорили все общие моменты и отправили «делегацию» к Хэнксу.

— Можно и устроить, — сказал он, — я могу судить. Распишем правила, назначим комментатора и вперед. Это будет не хуже квиддича. Даже интереснее и зрелищнее.

В этом году Колин не остался без метлы. И довольно приличной, кстати. Деннис сверкал глазами и тоже рвался в полет. Действительно, не квиддичем единым. К тому же при индивидуальных соревнованиях не так сильно будет соперничество факультетов. Тем более что на баллы мы не претендовали.

И пусть только попробуют запретить!!!

Запрещать не стали. Более того, первые соревнования назначили на ближайшую субботу. Для начала надо было выполнить несколько фигур высшего пилотажа в произвольном порядке. Вот это я понимаю! Это не за мячиком с крылышками гоняться и от бит с бладжерами уворачиваться. Тут все зависит от тебя и твоего мастерства. От нашей «банды» выступали я, Фэй, Дин и Шеймус. Мэгги пока не рискнула. Остальные собирались болеть. Лаванда и Парвати привлекли девочек к рисованию плакатов. Регистрировал желающих соревноваться Хэнкс. Мадам Помфри согласилась поприсутствовать с аптечкой. А страховать вместе с Хэнксом должен был Люпин. Блин... вот к Дженнингсу, несмотря на подставу со змеей, я испытываю больше доверия. Вся надежда на Снейпа и Флитвика, которые, разумеется, не бросят своих. Ну и чужим тоже в помощи не откажут.

Итак, в обязательную программу входили: одна мертвая петля, бочка минимум в один оборот, скоростное маневрирование среди летающих преград и... финт Вронского. Все-таки Хэнкс не прочь обновить состав команд. Ну и ладно. Некоторых желающих до соревнований не допустили. Близнецы Уизли тут же организовали тотализатор. У них бы так соображалка на учебу работала.

Времени оставалось всего ничего. К тому же новшеством заинтересовался Попечительский Совет. Было решено, что на первых соревнованиях они будут присутствовать, чтобы понять, стоящее это дело или лучше запретить. К тому же участникам разрешили пригласить родителей. Эх, жалко, что Барти прийти не сможет! Но дед ему в думосбросе покажет, можно не сомневаться.

Директор не возражал, Флитвик спешно расширил трибуну, на которой обычно сидели преподаватели. Все-таки несолидно дамам и господам сидеть среди вопящих школьников.

Гости прибыли вскоре после завтрака и сперва с интересом осмотрели нашу полосу препятствий. Я поздоровалась со знакомыми, потом мы с Мэгги проводили деда на трибуну. И я отправилась к участникам.

Сперва речь толкнул Дамблдор, правда, трепался он недолго, похоже, действительно сдает. Потом Хэнкс объяснил всем правила и объявил жеребьевку. Кое-кто из квиддичистов тоже участвовал. Малфой был, понятное дело, в первых рядах. Мне достался номер пять. Комментировал не Джордан, а парень с Райвенкло, фамилию которого я не знала. Первым выступал Захария Смит. Финт Вронского ему не дался, но парень сумел выйти из крутого пике.

Круче всех выступили Малфой и Фэй. Они не ограничились однократным исполнением сложных фигур. Наступила моя очередь. Предельная концентрация. Сигнал...

Я мгновенно разогнала метлу до максимальной скорости. Мертвая петля, бочка на четыре оборота, еще одна мертвая петля. Рев трибун оглушал. Теперь слалом среди висящих на разной высоте и медленно перемещающихся во всех направлениях шестов.

— Гер-ми-о-на! — скандировала наша трибуна. — Гер-ми-о-на!

Я поднялась повыше, резко наклонила древко. Земля приближалась на чудовищной скорости. Это завораживало, казалось, что остановить это безумное скольжение может только встреча с твердой поверхностью. Но я совладала с собой и сумела выровнять метлу. Ну а теперь... И две подряд мертвые петли перед самой преподавательской трибуной. Ф-фу...

Над трибуной Гриффиндора взвились яркие ленты, появилась светящаяся надпись: «Гермиона Крауч! Мы в тебя верим!». Приятно, черт возьми.

— Гарри Поттер! — объявил комментатор.

Ого, нас с Малфоем решили подвинуть с пьедестала. Но посмотреть стоит. Наш Избранный выдал всю программу на бешеной скорости, повторил мой трюк с мертвыми петлями. А при исполнении финта Вронского опустился на пару дюймов ниже. Пижон. Но это была заявка. Хорошая заявка на лидерство. И на членство в клубе крутых и богатых. Да, Уизли в пролете. Теплый свинарник может понравиться сиротке из чулана, но только в том случае, если сиротка полностью сломан и затюкан. А Поттер не таков. У него острые зубы и большие амбиции. Как по мне, так нормально.

Ну, что — по итогам соревнований первое место занял Поттер. Второе разделили мы с Малфоем, он летал намного быстрее Фэй. Моя подруга разделила третье место с Гринграсс. Что показательно, далеко не все квиддичисты смогли выполнить финт Вронского, который не представлял большой проблемы для тех, кто постоянно тренировался на полосе препятствий. Нам не надо было оглядываться на команду, смотреть на других, выполнять план капитана.

Кажется, мы изобрели новый вид спорта.

Что самое приятное, мистер Браун приготовил для нас симпатичные кулоны с указанием занятого места, даты и круговой надписи: «Первые соревнования по полетам на приз Хогвартса». На них тут же были выгравированы имена победителей. Остальные участники соревнований получили не менее красивые значки. Очаровательно!

Церемония награждения была веселой. Мы важно пожимали друг другу руки и позировали нанятому Малфоем фотографу и Колину Криви. Дед тут же заказал все колдографии, на которых буду я. А потом было угощение за счет родителей участников соревнований. Море мороженого, горы конфет и пирожных. И газировка. Все как положено.

— Это было круто, Поттер! — сказала я, протягивая руку.

— Спасибо, Крауч! — пожал мне руку он. — Я скопировал тебя.

Да, неплохая заявка.

— Сами видите, задатки у многих ребят хорошие, — говорил Хэнкс, — а мест в командах мало. Пусть летают.

— Моя внучка много говорила про вашу полосу препятствий, — сказал дед, — замечательная вещь. Примите мои поздравления.

А я поймала на себе полный ненависти взгляд Джинни Уизли.

И ничего удивительного для меня в этом не было. Ожидаемо и противно...

Еще в прошлой жизни я всегда разделяла актеров и созданные ими образы. Надо мной посмеивались подружки в школе — я не помнила фамилий. И влюблялась, конечно, но в героев. В капитана Немо и в Мориса Джеральда. В рыцаря Айвенго и Квентина Дорварда. И какое мне было дело до реальных мужиков с их женами, детьми, тещами и домашними питомцами? А другие не отделяли лицедеев от книжных и киношных героев. Ждали от обычных мужиков необыкновенных чувств и поступков. Кто-то даже проникал в гримерки и караулил у подъезда. Меня это шокировало. Я была благодарна за прекрасную сказку, но никогда не смешивала реального человека с грезой. Тем более что реальные люди часто с этой грезой резко контрастировали.

А ведь были не только актеры и актрисы, но и люди, действительно достигшие многого. Или совершившие подвиг. К ним тоже часто относились, как носителям определенной функции, а не как к живым людям.

Джинни Уизли выросла на сказках о Гарри Поттере, не имеющих никакого отношения к реальности. Героический младенец в этих историях совершал все подвиги, которые полагались сказочным героям. Спасал, побеждал и укрощал. И выглядел очень внушительно и привлекательно на картинках. Реальный худосочный лохматый очкарик смотрелся на этом фоне, как пони рядом с рыцарским боевым конем в полной сбруе. Вел он себя отстраненно, держался замкнуто. Большинство ребят быстро успокоились на его счет и воспринимали спокойно. Джинни же так и не поняла, что «наш» Поттер та еще скрытная и хладнокровная зараза со своими планами на жизнь и целями в этой жизни. К тому же девочка так и не переросла того периода взросления, когда дети отождествляют себя с героями сказок и книг. Она искренне считала себя сказочной принцессой и собиралась царственно принимать знаки внимания от своего героя. Посредственная внешность, неумение себя вести, неряшливый вид — все это было неважно. В ее мечтах она была Прекрасной Дамой. Над ней естественно смеялись, но и это ее не останавливало. «Они все мне просто завидуют. Я всем еще покажу», — такие мысли без легиллименции читались на ее личике. Даже показательный разнос от Поттера ее не остановил. «Он просто еще не понял своего счастья, а она подождет». В общем-то, таких дурех везде хватало, у многих даже с возрастом не проходит. Так и вспомнилось: «Дорогая редакция, ведь правда же, что если мальчик при виде меня плюется и переходит на другую сторону улицы, то это значит, что он в меня влюбился?» Как говорится, без комментариев.

А тут я. Наверное, я воплощала для нее все то, о чем она мечтала. Деньги, красивая и дорогая одежда, безделушки, собственная крутая метла. И... Гарри Поттер. То, что мы с Поттером могли обсуждать какие-то свои дела, не имеющие ничего общего с любовными свиданиями, в голову Джинни не приходило. Так что я становилась в ее глазах еще и коварной разлучницей. Как бы и впрямь не попыталась отравить или столкнуть с лестницы. Разговаривать же с ней было бесполезно. Она, как и Рон, была не в состоянии понять или просто услышать другого человека. Врагиня идет на переговоры, пытается что-то объяснить? Значит, сдается, ее нужно просто дожать!

Рыжую дурочку можно было и пожалеть, если бы она не была ТАКОЙ дурочкой. К тому же, даже если бы я сошла с ума и отдала ей свою одежду, обувь, украшения, метлу и конфеты, а сама нарядилась в рубище, Джинни это все равно не спасло. В дорогой мантии она смотрелась бы еще более нелепо, чем в своих обносках.

Как было бы хорошо, если бы можно было просто не обращать внимания на Джинни Уизли. Но это было бы большой ошибкой с моей стороны. Самые ничтожные часто опасны. Вспомним Питера Петтигрю, которого когда-то тоже недооценили.

Между тем гости обсуждали новшество.

— Неплохое начинание, — сказал Люциус Малфой, — и полезное. Прекрасная возможность показать себя.

— Все-таки это несколько несправедливо, — пожевал губами Дамблдор, — тот, у кого лучшая метла, получает большое преимущество.

— Можно подумать, справедлива система отбора в команды, — заявил отец Фэй. — Сами могли убедиться: из тех, кто играет, только Поттер и Малфой выполнили финт Вронского. Моя дочь мечтает играть за свой факультет, а ей уже в который раз отказывают. Все-таки было бы разумнее проводить отбор в команды каждый год. А не только в том случае, когда кто-нибудь из игроков закончил школу. Это будет справедливо.

МакГоннагал обалдело уставилась на него. Шаблон треснул, что ли.

— Да, я бы рекомендовал мисс Данбар играть, — согласился Хэнкс, — прекрасные задатки. Как и у мистера Финнегана.

Наша деканша уставилась на меня. Ну да, я же вторая.

— А вот мисс Крауч совершенно не командный игрок, — правильно понял мой «взгляд-о-помощи» Хэнкс, с которым мы все это неоднократно обсуждали, — она никогда не подчинится чужим схемам и планам, не сможет ориентироваться на тех, кто ей уступает. Она нацелена на личную победу. Вот если бы были индивидуальные соревнования, вроде тех, что мы устроили сегодня, то я поставил бы на нее все свои деньги.

Дед самодовольно улыбнулся. Ну да, мы — Краучи — такие. Перфекционисты и индивидуалисты.

Дамблдор теребил бороду. Что, съел, старый козел?

— Это всегда видно по тому, кто как летает, — продолжал Хэнкс, которому наконец-то достались благодарные слушатели его возраста. — Кто-то красуется, кто-то наслаждается полетом. Вот мистер Малфой и мисс Крауч мгновенно разгоняют метлу и проходят все препятствия на максимальной скорости. Предельная концентрация, полная картина в голове и отличная реакция. Мисс Данбар и мисс Гринграсс проходят каждое препятствие отдельно, им важно сосредоточиться на чем-то одном. Это заметно, особенно на нашей полосе препятствий.

Малфой усмехнулся.

— Даже захотелось одолжить метлу у сына и пройти вашу хваленую полосу, — сказал он, — если это так здорово, то можно и у нас в поместье такое устроить. Квиддичное поле в парке Малфой-мэнора есть, но там одному не так интересно.

— О, пожалуйста, — заулыбался Хэнкс, — милости прошу. Мы с профессором Флитвиком постоянно обновляем чары, следим за безопасностью. Меняем препятствия. У нас тренируются и квиддичные игроки, но в основном летают обычные любители.

Рон Уизли, который крутился поблизости, бросил на меня торжествующий взгляд. Из всей хвалебной речи Хэнкса он услышал только то, что мне не подходит квиддич. Все ясно с рыжим.

Вуд явно пребывал в полном раздрае. Может быть, у Фэй и Шеймуса все-таки появился шанс сыграть за факультет? Или косность системы возобладает? Все-таки в соревнованиях участвовали многие, включая членов команд. Поттер — Поттером, но остальные наши не блистали. Девочки-охотницы срезались как раз на финте Вронского, хорошо, что страховка сработала. И еще раз спасибо Хэнксу, а то меня бы МакГоннагал погнала в команду пинками. Скандала было бы не избежать.

Мэгги отнесла мою метлу в спальню и вернулась. Она тоже участвовала в оформлении плакатов, чем страшно гордилась. Я поблагодарила Лаванду за чудесные кулоны и значки. Та зарделась от удовольствия.

— Все вместе придумывали, — сказала она, — а про значки Фэй сказала. Ведь будет обидно, если совсем никакой памяти не останется, правда?

— Конечно, — согласилась я.

Это был чудесный день. Если бы все были такими. Мечтать не вредно.

Первый урок ЗОТИ начался с того, что нас пригласили в учительскую. Боггарт, значит. Честно говоря, даже захотелось похулиганить и продемонстрировать фантазии Барти. Но такого хрупкая психика магов может и не выдержать. Хотя этот модифицированный «Риддикулус» я тоже заучила. Кстати, Барти сказал, что в то время, когда учился он, боггарта изгоняли в индивидуальном порядке. Да уж...

В учительской сидел Снейп. Ну да, должен же кто-то страховать нашего нового учителя. Точно знаю, что эссе Мастер Зелий проверяет у себя в кабинете.

Последовала лекция про боггарта. Предложение попробовать...

Слизерин в полном составе и почти весь Гриффиндор, кроме Уизли, уставились на преподавателя с недоумением.

— Это не этично, сэр! — озвучила общее мнение Паркинсон.

— Что, совсем никто не хочет попробовать? — не сдавался Люпин.

Снейп отчетливо хмыкнул.

— Мисс Крауч, прошу!

Ну... скотина! Ладно...

Не успела дверь открыться до конца, как я шепотом произнесла заклинание, которому меня научил Барти.

Дверь тут же захлопнулась, а из шкафа донеслись плач и стоны. Люпин обалдел и широко распахнул дверцу. Зря он это сделал. Несчастный боггарт вылетел из шкафа прямо на профессора, воя от ужаса, и с громким хлопком дематериализовался. Люпин со стоящими дыбом волосами медленно осел на пол.

— Интересное заклинание, мисс Крауч, — спокойно проговорил Снейп, — никогда не сталкивался.

— У нас дома этих боггартов, — пробормотала я, — достали. Вот я их и того, сэр. К тому же действительно не этично заставлять студентов демонстрировать всем свой самый большой страх.

— Я напишу отцу, — подал голос Малфой, — он разберется.

Спасибо, Дракочка! На тебя можно положиться. Люпин перевел на меня стеклянный взгляд. А вот интересно, если бы кто-нибудь боялся оборотня, как это можно было бы представить в смешном виде?

— Очень жаль, — сказал Люпин, — другого боггарта у меня нет. У вас действительно много боггартов дома, мисс Крауч?

— Полно, — сказала я, — большой старый дом с кучей нежилых комнат. Мистер Крауч мне это заклинание в числе первых показал. Оно у меня до автоматизма отработано.

Сзади гнусно захихикал Драко.

— Все слышали? Крауч лучше не пугать. Развеет и не заметит. Никогда в жизни не видел испуганного боггарта.

Мне осталось только вздохнуть, уже к вечеру все будут знать, что меня даже боггарты боятся. А ведь у старых семей должны быть аналогичные наработки. И вряд ли родители учили детей «Риддикулусу». Дети растут, их страхи все сложнее представить в смешном виде. В каноне Молли Уизли, помнится, не смогла справиться со страхом за своих близких. И что, только у нее был такой страх? Другие отцы и матери подобного не боялись? Вот как превратить во что-то смешное труп своего ребенка? Тратить время на детское заклинание глупо, лучше сразу учить правильно. Не удивлюсь, если «Риддикулус» выдумал кто-то вроде Барти от нечего делать. Странно только, как это попало в школьную программу. Разве что чистокровные и полукровки своими наработками не делились, вот и взяли за основу чей-то прикол. А возможно, то, что работало у одного, могло не получиться у другого. Кто знает.

Люпин задал на дом эссе про боггартов, а меня задержал Снейп. Он сварил зелье от садовых гномов по нашему с Барти рецепту и жаждал его испытать. Вещь могла оказаться востребованной на рынке, и Снейп рассчитывал на небольшой процент в качестве моего наставника. С дедом он уже все обговорил, тот согласился. Но испытывать будем вместе. И профессора Спраут пригласим, она лицо заинтересованное. Садовые же гномы расплодились в заброшенном огороде Хагрида. Сейчас еще тепло, они вовсю безобразничают, так что вполне можно попробовать.

И мы пошли. В холле нас поджидала декан Хаффлпаффа.

Ну что... Испытания прошли успешно. Если не считать того, что матерящиеся и разбегающиеся во все стороны паразиты перепугали какую-то живность, которую как раз проходили на УЗМС.

— Интересный эффект, — заметил Снейп, — надо будет написать в инструкции по применению, что не стоит использовать при детях, беременных женщинах и слабонервных особах.

— Вещь! — согласилась Спраут. — Давайте, патентуйте. А мне, если можно, остаточки. Я около дальней теплицы пару норок видела.

Мы со Снейпом тут же согласились. Мы не жадные, нам для школы не жалко. А перед Кеттлберном надо не забыть извиниться.

Профессор УЗМС отнесся к нашим опытам с пониманием. Только попросил предупреждать, если что. А то зверюшки пугаются.

Тем временем мне прислали целую стопку модных журналов. Родителей я не беспокоила, все купил дед. Мои приятельницы погрузились в мир моды. Кое-что их изумило до крайности, но часть моделей была одобрена. Приближался мой день рождения. Джинни Уизли молча сопела в углу, не предпринимая пока никаких действий. Может быть, дело было в том, что Поттер пока не пытался со мной поговорить.

А вот Люпин не хотел оставить меня в покое. Сперва он заинтересовался заклинанием.

— Это эксклюзивная разработка нашей семьи, сэр, — нагло заявила я.

Ибо не фиг. Раз другие не делятся, то и я не буду.

Люпин покачал головой. Интересно, скажет, что знал моего отца или нет? Вот был бы прикол. Потому что восхищаться талантами и потрясающей памятью Барти мог себе позволить только Снейп. Хотя есть еще один вариант, и он мне уже заранее не нравится.

— Я знал вашего отца, мисс Крауч, — начал Люпин, — он учился на год младше меня.

— В самом деле, сэр? Значит, вы одногодки с профессором Снейпом?

Морда вытянулась. Нет, блин, у меня язык постоянно находится в заднице, я папашей не интересуюсь принципиально, в библиотеку меня не пускают, а дома никаких колдографий и личных вещей не сохранилось. Бывает, конечно, но с чего он взял, что это мой случай?

— Да, — вздохнул Люпин, — Северус — это отдельная история. А ваш отец был очень талантливым. Очень. Так жаль...

Я прищурилась.

— Да, очень жаль, что никто не поинтересовался, чем заняты наследники чистокровных Родов, и кто это их вербует, — сказала я. — В маггловских учебных заведениях тоже бывает, что студентов пытаются втянуть в преступные организации. Отслеживать такие тенденции — обязанность администрации. О вербовщиках они должны сообщать в полицию. Вы знаете, что такое полиция, сэр?

Люпин моргнул.

— Знаю, — ответил он, — странно, что вы так ставите вопрос. Вербовщики Того-Кого-Нельзя-Называть были очень коварны.

— То есть, сторонники Волдеморта были среди профессоров? — спросила я. — Потому что постоянного доступа в школу больше ни у кого нет. А в подростков, которых не смогли вывести на чистую воду сильные, опытные маги с педагогическим опытом, я не верю. Так не бывает, сэр.

— Вы называете Его по имени? — похоже, что из моей тирады Люпин уловил только это.

— Моя фамилия Крауч, — напомнила я, — сэр. Прошу меня извинить, у меня полно дел.

— Да, конечно, мисс Крауч.

Пожалуй, стоит написать деду. Это явно была попытка поныть над тем, как талантливые и умные попадают в беду и под плохое влияние. И Снейпу наябедничаю. У нас как раз сегодня занятие. А еще можно с Поттером скооперироваться и устроить оборотню подлянку. На фига он тут вообще нужен? Как возможный противовес Сириусу Блэку, которого скоро можно будет на люди выпустить? Или он еще и по мою душу? Вообще-то, у директора явные проблемы с головой. Или он, раз придумав план, не может ему не следовать? С другой же стороны, кого он еще может притащить в школу? Только и остались, что Моуди и Люпин. Заслуженный параноик в самый раз подходит детишек пугать. А Люпин может попытаться в доверие втереться. Он такой... вроде как обходительный. Хотя этот его видок... Я бы на месте Поттера сразу подумала, что папашин дружок на хвост сесть пытается. А рядом со мной ему вообще делать нечего. Есть еще Мэгги, но ее я уже предупредила. Никаких чаепитий с профессором ЗОТИ. Типа, мистер Крауч не разрешает наедине с мужчинами оставаться. И вообще, дяденька, я вас не знаю и боюсь.

Можно было бы спустить все это на тормозах, но Люпин уже продемонстрировал свою сущность в истории с боггартом. Даже самые преданные Дамблдору профессора вроде той же МакГоннагал таких провокаций не устраивали. Это был чисто мародерский поступок — покажи свой самый большой страх тому, кто вполне возможно использует это против тебя. Не исключено, что совсем не Джеймс Поттер, а тихушник Люпин был инициатором самых мерзких и подлых выходок мародеров. Да и в истории с тем, что, дескать, Поттер и Блэк отдалились от друга, много мутного. Вполне мог и сам Люпин убраться подальше, когда понял, что игры кончились. Но он однозначно был на крючке у Дамблдора, который очень хорошо знал о «подвигах» мародеров. Не верю, что директор не подстраховался, притаскивая в школу «темную тварь опасности класса «А». Так что пришлось Люпину возвращаться и вступать в игру.

Снейп тоже был недоволен жизнью. Вот даже в прошлом году, когда Хагрид змею выгуливал, у него настолько настроение не портилось.

Я мрачно созерцала идеально сваренное обезболивающее зелье.

— Прекрасно, мисс Крауч, с вашего позволения, я отправлю это зелье в Больничное Крыло.

— Благодарю вас, сэр, для меня это высшая похвала.

— Судя по выражению вашего лица, это не так.

Я взглянула на него.

— Меня беспокоит профессор Люпин, сэр. Мне ужасно не понравился его первый урок. А потом он стал расспрашивать меня о заклинании, которое я использовала. И сказал, что знал моего отца.

Снейп закусил губу.

— Заклинание «Риддикулус» больше похоже на развлечение, — продолжала я, — я знаю, что его можно модифицировать.

Снейп отчетливо хрюкнул. Похоже, что непристойных боггартов не Барти изобрёл.

— Вы правы, мисс Крауч, заклинание «Риддикулус» легко поддается коррекции. Оно не отпугивает боггартов, хотя они действительно плохо переносят смех. И этот вид нежити и правда лучше уничтожать. Никогда не знаешь, когда с ним столкнешься. Далеко не все страхи можно представить в смешном виде.

— Но тогда получается, что этот урок и был задуман, чтобы мы все продемонстрировали свой самый большой страх, сэр. А мне это не нравится.

Снейп кивнул.

— А что касается вашего отца... Барти Крауч не общался с гриффиндорцами. Он был в приятельских отношениях с Регулусом Блэком. Я с ним общался в основном по учебе. Он не так-то просто шел на контакт.

Я это и от Барти знаю. Снейп не врал.

— Сэр, — спросила я, — а зачем это мистеру Люпину? Это как-то связано с тем, что у него денег нет? Но ни я, ни Поттер ему помогать не собираемся. Мы его впервые в жизни видим.

Снейп насмешливо приподнял бровь.

— Вряд ли Люпин настолько наивен, мисс Крауч. Возможно, ему нужна информация.

— Информация, сэр?

Он потер переносицу.

— Мисс Крауч, вы прекрасно понимаете, что я мало что могу вам сказать. Люпин выглядит мягким и безобидным. Но это только внешность. А она обманчива.

— Сэр, я могу сказать об этом Поттеру?

— Только не ссылайтесь на меня.

Я кивнула. С Поттером надо было поговорить. Но как?

Поттер нашелся сам. Встал у меня за спиной в библиотеке.

— Надо поговорить, — услышала я.

— Надо. Только больше не в кустах. За нами весь Хогвартс следить будет. А потом Уизлетка придет ночью душить меня подушкой.

— Так придуши ее первой.

— Ай-я-яй, как не стыдно!

— Значит так, Крауч. Встречаемся в подземельях. Рядом с кабинетом Снейпа. Будь там через полчаса.

Хм... похоже, меня пригласили в Тайную Комнату. А это может быть опасно. И зачем Поттеру открывать мне ТАКОЙ секрет? Хотя без него я туда все равно не попаду, даже если попрошу Парвати о помощи. Тайную Комнату может открыть только наследник Слизерина. Я ведь нашла в нашей библиотеке одно из первых изданий «Истории Хогвартса». Магия змееустов отличалась от магии обычных людей. Им легко давались обычные заклинания. Но те, которые творили на парселтанге, получались только у них. А Салазар Слизерин заговорил свой тайничок еще и на кровь и дух. Так что или Поттер у нас внебрачный сын Темного Лорда, или крестраж сумел вытеснить ребенка или слиться с ним. Последнее — самое вероятное. Может, он попытается принести меня в жертву, чтобы возродить Тома из дневника? Теоретически возможно. Другое дело, что ему конкуренты не нужны. Да и зачем меня в жертву приносить? Я доказала свою полезность в качестве источника информации. И искать меня будут очень серьезно.

Так ничего и не надумав, я набросала записку, которую передала через Дилли Мэгги с указанием переслать ее деду, если я не появлюсь до утра. И как последняя дура поперлась на встречу с Поттером.

Народу в подземельях было мало. Только не хватало, чтобы Снейп вылез из кабинета со своим коронным вопросом. И где этот...

Охнуть не успела, как меня втолкнули в какую-то нишу.

— Тихо!

Неприметная дверь встала на место, зажегся свет. Нет, это была не Тайная Комната. Да и наивно с моей стороны было думать, что меня пригласят сразу в такое место.

Здесь было довольно уютно. Даже диван и два кресла имелись. Стол. Небольшой шкафчик и стеллаж, сейчас пустой.

— Это тайник Риддла, — сказал Поттер, — ты сюда попасть без меня не сможешь, тут все пароли на парселтанге. Он тут с друзьями встречался. Книжки прятал, кое-какие вещички. Рядом с деканским кабинетом никто бы и искать не стал.

— Неплохо, — оценила я, — а ты уверен, что директор не видит это место на какой-нибудь карте? Или еще каком следящем артефакте?

— Нет, — ответил Поттер, — Том говорил, что Дамблдор следил за ним, но так и не смог обнаружить это место.

У него не было тогда карты мародеров, подумалось мне.

— Так о чем ты хотел поговорить? — спросила я, с комфортом устраиваясь в одном из кресел.

— О жизни, — буркнул Поттер.

— Слушаю тебя, сын мой, — протянула я елейным тоном.

Поттер фыркнул.

— Я на днях встретил какую-то странную тетку, она мне смерть предсказала, — начал он.

— Здесь есть чокнутая преподавательница Прорицаний. Она каждый год кому-нибудь смерть предсказывает.

Поттер кивнул. Я видела его на рунах, кстати. Он тут действительно учится, а не ищет легких предметов на экзамены.

— Да, я это тоже слышал. Но все равно неприятно. Ладно, я летом был в Годриковой Лощине. Не поверишь, Снейпа уговорил. Он когда меня за покупками сопровождал, то я сказал, что никогда на могиле родителей не был. Ну... в общем, он меня отвел.

Я молча смотрела на него.

— А я еще и в дом зашел. Снейп сперва шипел, но мешать не стал. Так вот, следов пуль там больше нет. Хотя в одном месте и остался скол. Если не знать, что это такое, то в жизни не догадаешься. И одну гильзу я из щели в половице выковырял.

Это было интересно.

— А Снейп с тобой в дом заходил? — спросила я.

— Нет, — покачал головой Поттер, — думаешь, он бы дал мне там копаться?

Снейпу не хотелось входить в дом, где умерла Лили? Возможно. Но зато теперь понятно, почему у обоих были такие морды недовольные.

— А больше ничего не нашел? — спросила я. — Хотя, если там даже следы от пуль убирали, то точно все выпотрошили.

— У меня и времени не было, — Поттер поправил очки, — может и есть какой тайничок, зачарованный на родную кровь, так ведь надо еще знать, где его искать. А так — там только стены, пол и потолок. Местами обвалившиеся. Мебели нет. Вообще ничего нет.

— По идее, этот дом теперь твой, — заметила я, — можно или починить, или снести развалины, а участок продать, если там жить не хочешь.

— Угу, — сказал Поттер, — только мне придется ждать до совершеннолетия и судиться с министерством.

— Да уж, — сказала я, — очень мило. Что-то еще?

Он несколько секунд смотрел на меня.

— А потом я спросил у Люпина, как умерли мои родители. Он рассказал то, что было в газетах.

— Значит, его там не было, — пожала плечами я, — только и всего. Меня уже предупреждали, что Люпин довольно скользкий тип и любит все вынюхивать. Он и ко мне подъезжал. Тоже по поводу отца.

— Неужели заявил, что был и его другом? — фыркнул Поттер.

— Нет. У него хватило мозгов понять, что на такое откровенное вранье я не куплюсь. Но он явно спекулирует памятью родителей. Логично предположить, что тебе или мне захочется узнать побольше. Это очень похоже на то, что Люпин пытается втереться в доверие. Мне это не нравится.

Поттер кивнул.

— Мне эта история с боггартом тоже не понравилась, — сказал он, — и заметь, нам показали заклинание, которое богграта не уничтожает, а изменяет. Смысла в этом нет. А это заклинание вообще прикол. При небольшой тренировке боггарта можно во что угодно превратить.

— Это тебе Том рассказал? — спросила я.

— Ну да, у них даже соревнование было, кто больше над боггартом надругается.

Мы еще немного посидели.

— Ладно, — сказала я, — спасибо за доверие. Пора возвращаться.

— Пора, — согласился Поттер.

И мы осторожно выбрались в коридор. Нам никто не встретился. В гостиную мы вернулись под мантией-невидимкой. В кресле меня ждала верная Мэгги. Я взяла у нее записку, и мы отправились спать. Надеюсь, что рыжая не подглядывала.