2.8 Джинни
Гарри кубарем выкатился из темноты прохода. Тело с глухим чмоканьем стукнулось о промёрзлую землю, затопленную водой. Воздух выбило из легких, отчего Гарри поморщился. Что-то больно уперлось остриём под ребра мальчику, не давая сделать глубокий, полноценный вдох.
Гарри на некоторое время прикрыл глаза, слушая хриплое, частое дыхание и стараясь успокоить бешено колотящееся сердце. Он жив. Он всё ещё жив.
Уступая страху, на его место стал приходить гнев, что мешался с прогорклой злобой. Злобой на себя, на Джинни, на Реддла. Гарри подскочил на ноги, неприязненно осматривая себя с ног до головы, брезгливо морщась от увиденного. Вся его одежда была сырой и залитой слизью неведомого происхождения, прилипала к телу, создавая прохладный влажный вакуум, от которого мальчик поёжился.
Гарри выхватил из кармана волшебную палочку, прошептав:
— Люмос.
Яркий светящийся шарик осветил непроглядную тьму вокруг. Мальчик покрутился вокруг своей оси, осматриваясь. Отовсюду на него глядели холодные каменные стены, что были измазаны всё той же странной слизью. Каменный тёмный туннель уходил вглубь, теряясь в темноте, куда не пробивал небольшой шарик света.
За спиной раздались медленные, словно аккуратные шаги на появившейся из ниоткуда лестнице. Гарри направил палочку в сторону выхода из трубы. Раздражение накатывало с ног до головы, окатывая и пульсируя в жерле. Вспомнился рассказ профессора Квирелла о Смертельном проклятии, и Гарри пожалел о том, что не знает, как его использовать. Эхо от шагов становилось всё ближе, создавая тревожный ритм в напряжённой тишине туннеля. Мальчику казалось, что такт шагов отбивал прямо в унисон с его собственным бьющимся в груди сердцем.
Из прохода показалась скалящая зубы в ухмылке Джинни Уизли. Голубые глаза, что обычно смотрели на Гарри с застенчивостью и робостью, сейчас злобно отсверкивали в темноте, ловя блики от шара Люмоса.
Гарри посильнее сжал палочку в руке, вплоть до побелевших острых костяшек, что, казалось, вот-вот прорвут кожу на руке.
— Зачем ты это сделал? — резко бросил он, не давая начать Реддлу говорить.
— Лишь помог тебе быстро спуститься, — ответила Джинни мужским голосом, пожав плечами, будто это ничего не значило. Будто жизнь Гарри ничего не значила. — Пойдем. Нам ещё предстоит оставить тут двух твоих друзей.
— Двух? — переспросил мальчик прежде, чем к нему пришло осознание. — Джинни.
— Верно, — осклабилась одержимая девушка, доставая из сумки знакомый Гарри дневник с инициалами.
— Что ты собираешься с ней делать? — спросил Гарри, поднимая тело завхоза в воздух левитирующим заклинанием.
— Ах, малышка Джинни дает мне жизненные силы, с помощью которых я мог бы возродиться.
— Что ты такое? Это же не просто воспоминание, заточенное в дневнике, так?
— Не просто, — сухо ответила Джинни, явно не желая продолжать тему.
Они продвигались дальше по туннелю. Гарри приходилось контролировать шаг, чтобы не давать Реддлу зайти ему за спину.
Гонимая лучами света, тьма отступала, озаряя всё те же влажные, облепленные илом стены. Царила мёртвая тишина, нарушаемая лишь редкими фразами, произнесенными двумя мальчишескими голосами. На полу лежали черепа и кости крыс. Каждый раз, когда мальчик наступал на одну из них, раздавался характерный хруст, настолько неприятный, что сводило зубы.
— Что будет с Джинни?
— Волнуешься за подружку?
Гарри лишь хмуро глянул в сторону Джинни исподлобья, давая понять ответ.
— Она умрет, — успокоившись, ответил Реддл в теле Уизли.
— Нет. — резко возразил Гарри. — Если она умрёт, то школу закроют, — он развернулся лицом к рыжей девочке.
— Сложно будет вернуться под бок Дамблдора? — хмыкнул Реддл, не останавливаясь.
— Сложно будет вернуться в приют, — крикнул Гарри девочке в спину. Голос эхом разнесся по всему туннелю.
Джинни запнулась, едва не упав, и развернулась к Гарри, сверкая едва ли не горящими от злобы глазами.
— Ты должен понимать, каково это, — сухо продолжил мальчик, не обращая внимания на реакцию.
— Думаешь, это смешно? — голос парня понизился, став угрожающе спокойным. — Решил разжалобить меня, солгав? Думаешь, я поверю, что заявленный герой Света, победитель, ха, Темного Лорда Волдеморта — последние слова он произнес с каким-то торжеством. — Будет жить в маггловском приюте?
— Ты веришь, что ребёнок мог победить величайшего Темного Лорда всех времен? — не выдержав, взорвался Гарри, чувствуя, как красная пелена вновь встаёт перед глазами. — Я не герой, ясно? Я при тебе убил человека. Правда думаешь, что он первый? Что я был бы так спокоен, будь он единственным?
— Величайшего Темного Лорда всех времен?... — удивленно переспросил Реддл, словно не верил, что эти слова могли выйти из уст мальчика.
Маска холодного безразличия сползла с его лица.
— И какое тебе дело до меня и Волдеморта? — продолжил Гарри, не слыша реплики Реддла. В ушах шумела кровь. — Мы жили после тебя.
Реддл хрипло рассмеялся. Гарри остановил свою тираду, прикусив язык. Он ругал себя за потерю контроля над раздражением, что взяло верх.
— Какое мне дело? — едко сплюнул он в безмолвие туннеля. — Волдеморт — это моя прошлое, настоящее и будущее.
Джинни Уизли упала, отделяясь от второго человека, что предстал полубестелесным духом, просвечивающим, немного нечетким. Перед Гарри во всей красе стоял не кто иной, как Том Реддл, которого он видел в воспоминании пятидесятилетней давности. Но если там он показал себя робким, но дисциплинированным старостой школы, пресмыкающимся перед более важными чинами, то теперь он более походил на хищника, мегаломаньяка в теле шестнадцатилетнего подростка. Его внешность была столь красива, что выглядела неестественно, словно вырезанная скульптура греческих богов, стоящая в музее.
Реддл махнул палочкой, что принадлежала девочке Уизли. В воздухе, словно светлячки, зажглись огнём буквы:
ТОМ МАРВОЛО РЕДДЛ
Гарри моргнул, и буквы сместили своё расположение, превращаясь в иную фразу:
Я ЛОРД ВОЛДЕМОРТ
— Ты — шестнадцатилетний Волдеморт, — повторил Гарри, пробуя слова на вкус. — Как такое возможно? Как ты сохранился?
— Я оставил частичку себя в этом дневнике, — триумфально заявил тот, смакуя момент истины.
Гарри же отнесся к происходящему более скептично, не разделяя любовь Темного Лорда к длинным монологам.
— Для чего? Должна же быть цель помимо сохранения воспоминаний.
— Бессмертие.
У Гарри помутился разум от услышанного, от открывающихся перед ним перспектив. Он мог бы воспользоваться и философским камнем, и способом, о котором знал Реддл, тогда мальчик получил бы то, что магглы называют истинным бессмертием.
— Расскажи мне.
Реддл едко рассмеялся, презрительно сверкая на Гарри тёмными глазами.
— Поделиться секретом бессмертия? — приторно-сладко переспросил он. — Тебе это не поможет. Сегодня ты умрёшь, Гарри Поттер.
Он направил палочку на Гарри, тот попятился спиной вперед, крысиные кости неприятно хрустели под ногами. Мальчик выставил своё оружие к лицу Реддла.
Тот вновь чуть расширил глаза. Гарри заметил в темноте, как увеличиваются зрачки в карих глазах.
— Из чего твоя палочка?
Гарри понял, к чему был этот взгляд. Реддл узнал свою собственную палочку в оружии мальчика.
— Тис и перо феникса, который дал перо и для твоей палочки, Реддл.
— Что ж, возможно, мы похожи больши, чем я мог предположить, — проронил он. — Тем предпочтительнее будет убить тебя, пока ты не помешал моим планам.
Гарри, поняв, что пощады не будет, рванул к выходу, стараясь краем глаза следить за летящими в его сторону заклинаниями. Реддл медлил, было заметно, что палочка Джинни Уизли его не слушается.
Гарри бежал, спотыкался о потрескивающие кости, падал, перекатывался, уворачиваясь от лучей заклинаний, бьющих в его сторону.
В голове было пусто, лишь шум в ушах, да прерывистое дыхание заполняли тишину.
Мальчик не помнил, как добрался до туалетной комнаты, не помнил, как на трясущихся ногах дошел до гостиной Слизерина, где его падающего поймали на руки обеспокоенные Драко с Блейзом, Джемма Фарли что-то ласково шептала ему на ухо, но он не слышал, перед глазами всё ещё стояли воспоминания из Тайной Комнаты. Он чувствовал, как в затылок ему дышала Смерть. Смерть, которой он боялся до дрожи в коленях, до побелевших костяшек, до сухости во рту.
—...рри! Гарри! — наконец дозвался Тео, стоящий рядом с побелевшим лицом.
Гарри перевел на них свой взгляд, в который возвращалась осмысленность.
— Я не знаю, что с тобой произошло, но недавно приехал отец Драко. Дамблдора отстранили от должности. Филча и одну гриффиндорскую первокурсницу не смогли досчитаться, — Тео вздохнул, переглядываясь с остальными, что неловко ёрзали, будто скрывали что-то важное.
— Что случилось? — сел на диванчик Гарри, где до этого лежал на коленях Джеммы, что нежно поглаживала его по волосам.
— Хогвартс закрывают.