Глава 2. Тайна медного кувшина
«Будьте как ветер, свободным от привязанностей,
но способным дуть туда, куда несет судьба»
Цензорат возглавляет шесть подконтрольных ведомств. Судебное министерство, осуществляет в основном отправительную функцию, где высшие чины разрешают споры и занимаются разрешением возникающих конфликтов, выносят приговоры, где лучший путь - это примирение обиженных сторон.
Министерство наказаний, которое осуществляет привод и дознание преступников, через пытки добиваясь признания, наказывают по заслугам и в назидание.
Бюро по надзору и контролю осуществляет функции по сбору информации и слежению в том числе, за чиновниками. В основном они содержат архив, там много писарей и секретарей, а также архивариусов, а еще имеются ищейки, которые вынюхивают что-то дурно пахнущее.
Подложить туда донос не составляет труда, переписать приказ о переводе или донесение – раз плюнуть! Но сначала договорись и заплати.
Министерство церемоний, которое назначает и проводит экзамены для чиновников, а также заведует ритуалами, ни одно торжество, будь то свадьба чиновника или похороны не обойдется без его участия.
Военное ведомство, которое возглавляет Великий генерал и канцлер – хранитель военной печати, в их подчинении находятся все военные, приграничные гарнизоны, охраняющие границы от внешних врагов, городская стража и элитная парчовая стража, следящая за порядком во внешнем дворце столицы, охраняющие Запретный город от посягательств.
Министерство финансов. Сокровенное место - где собираются все денежные потоки и хранятся сокровища, ведется строгий учет и перепись имущества разжалованных чиновников.
«Ибо всякий, кто нарушит закон – будет наказан», так по крайней мере гласит вывеска перед двадцать восьмым домом, где располагался Верховный цензор.
Судьи, чтобы обогатиться - берут взятки, а простой народ, у которого нет ни связей, ни денег остается незащищенным. Чтобы добиться правоты нужно приходить с подношениями, иначе даже слушать не станут.
Дознаватели там служат волевые и бесстрашные, сами повидавшие многое, зачерствели, крайне черствые к чужим страданиям, они, наоборот, восхищаются и наслаждаются чужими унижениями, выдвигают ложные обвинения, заставляя обвиняемых приносить свои плоды. Не каждый кто заслужил – наказан там, а кто попался под руку невзначай – уже не спасется. Свободу можно купить – были бы связи и золотые слитки.
Знатному шилану надо получить должность, став третьим в списке лучших на экзамене, подменив чужим его сочинение? Запросто. Найдутся же упертые глупцы, которые осенью пойдут в пятый раз сдавать. Безуспешно конечно же, но с надеждой в светлое перспективное будущее.
Покушений не становится меньше, а чиновники гибнут как курицы от мора. Но это никому не мешает вести чистку в своих ненадежных рядах.
Казначеи придумывают новые схемы для освоения государственной казны, растрат и присвоения чужого имущества, уверенной рукой выводят тушью узоры, подобные хитросплетенной паутине, вплетая казенные бусины в искусные картины.
Цензор Гуань Шэн Мин, являясь лишь помощником Верховного цензора видел мир в весьма мрачных красках, омраченный и одинокий в свое чистоте, словно невинный белоснежный лотос. От неожиданных откровений иной раз можно преисполниться настолько, что прямиком отправиться к праотцам. Не раз пытаясь бороться с беспределом и бесправием, которое он терпеть не мог, и не мог мириться с несправедливостью, как упругий и стойкий бамбук, не сломленный под бурей.
Но однажды даже самый честный человек, может опуститься на дно колодца и разбудить там спящего дракона, познать истину, что «один в поле не воин», что свободы, воли, выбора – этих вещей попросту не существует в мире, а все потому, что эту систему не сломать и никак не изменить, пока стоящие во главе - несведущи и ратуют лишь за крючкотворство и подхалимаж, боясь сделать шаг в сторону и лишиться злачного места. Так устроен мир. Каждый желает урвать себе кусок – это понятно. И цензор тогда не упустит свой.
Прошло совсем немного времени после его возращения в столицу Чанъань. И вот, вытребовал у главного евнуха аудиенцию у императора, добившись срочностью и важностью приема, Гуань Шэн молчаливо ожидает в грушевом императорском саду, где вместе со своим слугой собирается разворошить пышную клумбу с едва распустившимися цветами. Вся эта встреча затевалась как раз для таинственных раскопок. Но как известно, век цветов неизбежно короток, а сегодня им просто не повезло оказаться в нужном месте.
Обычных чиновников не допускают к императорской особе без специального разрешения, которое выдается парчовой стражей. Цензорат пользовался безоговорочным императорским доверием и не требовал разрешений и выдачи пропусков. Гуань Шэн Мин был одет в церемониальную одежду, предназначенную для аудиенции с императором и никак не предназначался для копания в земле с лопатой. Эта дерзкое хулиганство предназначается для его слуги, одетого в немаркие коричневые цвета.
Считалось, что нужно соблюсти максимум приличий при встрече с императорской семьей. Несколько обрядов были строго обязательны при личной встречи. Наряду с традициями и этикетом была важна одежда чиновников, строгий опрятный вид, не допускались желтый цвет и ткани, расшитые золотом. Но на помощника Верховного цензора это не касалось, так как за особые заслуги перед государством ему была подарена накидка из ткани, расшитой золотом с синими рукавами, которую наоборот, требовалось одевать на прием. Однако, цензор оделся более привычно, мало чем отличаясь об рядового чиновника. Внешний вид явившегося чиновника должен всем своим видом выразить почтение, этикет предписывал, чтобы рукава были спущены и полностью закрывали руки – этот фактор на подсознательном уровне делает человека беспомощным. Внешняя чиновничья туника представляла собой длинное просторное одеяние из синего шелка, затканное золотыми нитями – носить такую одежду помощнику Верховного цензора не возбранялось. Она доходит до лодыжек и стягивается поясом на талии, украшенной нефритовыми украшениями и пайдзой из белого нефрита. Сверху была накинута радующая взгляд яркая лиловая туника немного ниже колен, широкие и очень длинные ее рукава очень хорошо справлялись со своей задачей, закрывая кисти рук. На груди и спине верхней туники вышит белый журавль с распростёртыми крыльями, стоящий на скале среди бушующего моря и устремляющий в своем неистовом птичьем танце взгляд на солнце. Солнцу – сыну Неба, которому служат все чиновники.
- Это здесь, - отметив нужное место носком сапога, ткнул цензор, жестоко надломив стебель нежной белой лилии, указав своему слуге, откуда следует начать копать.
Сам сад был пуст и охранялся лишь по внешнему периметру. Грустно вздохнув перед неизбежным, слуга принялся копать. Выбора у него не было.
- Господин, о чем же Вы будете докладывать придумали? У Вас же нет никаких доносов, - казалось, что этот вопрос волнует слугу гораздо сильнее, чем то, что он в данный момент ворошил неприкосновенную можно даже сказать священную землю.
- Это не твоя забота, - отрезал дальнейшие вопросы Гуань Шэн. Перед важной аудиенцией ему следовало быть спокойным и не раздражаться по пустякам.
- Отчего у меня такое чувство, что меня казнят за это, - пожаловался Ван Би, но господин жестко прервал нытье слуги.
- Заткнись и продолжай копать! В конце концов вся ответственность лежит на мне. Если тебя поймают, то скажешь, что это я приказал тебе разворошить эту клумбу. Скажешь, что в прошлый раз проходя здесь, твой господин потерял изумрудное кольцо, неловко соскользнувшее с пальца, - выкрутился цензор, сочинив вполне правдоподобное оправдание, вполне подходящее для лжи, - произнеся это, цензор направился к главному зданию, возвышающемуся над грушевыми деревьями.
Отвлекающий маневр был вовремя сработан – на пол пути, семеня мелким шажочками к нему уже направлялся Главный евнух, лицо которого за внешней маской благопристойного подхалимажа выражало явное презрение. Уж не думает ли он – помощник Верховного цензора иначе проводит время на личных аудиенциях императора?! Впрочем, на мнения других людей цензору в таких случаях было глубоко плевать – его репутация на этот счет была безупречна.
- Его Величество Вас ожидает, - торопливо сообщил цензору Главный евнух и вновь низко ему поклонился. Его проводили до дверей приемного зала, за которые он прошел уже один.
С трудом выпростав руки из длинных рукавов, которые полагалось иметь согласно нынешней моде, Гуань Шэн сложил их вместе в почтенном жесте и поклонился императору, не преклоняя колен, что никак не вписывалось в правила приличия, неукоснительно соблюдаемые всеми чиновниками во дворе. Отношения между цензорами и императором во все времена были несколько ближе, чем с другими чиновниками. Это были отношения более доверительные, чем слуги и господина.
Особенно после плена в тайном сообществе Черного Дракона между цензором и императором состоялась очень личная беседа. Тогда нездоровый вид тайного шпиона очень впечатлил императора Тянь Ши и с тех пор Гуань Шэн Мину было запрещено преклонять колени перед императором. Теперь же внешний вид тайного цензора не вызывал нареканий за исключением также невидящего глаза, а приказ «не преклонять колен» так и не был изменен, и Шэн об этом помнил.
Однако, Гуань Шэн искренне удивился присутствию еще одного человека в приемном зале. Здесь на официальном посту находился звездочет, чье лицо было привычно закрыто маской всегда улыбающегося лица. Загадочный человек, чья фигура будоражила умы столицы долгое время, тот, чья личность и настоящая внешность оставались никому неизвестными. Он был здесь по личному разрешению императора.
Конечно, слуга не зря беспокоился о докладе господина. Но есть так называемая импро-ви-за-ция! Однако, фантазировать без опоры на факты было никак нельзя. Доказательств пока что не было. Зато предположений масса. Для начала нужно как следует прощупать почву, чтобы выбрать подходящую для начала доклада тему. Цензор предполагал начать с той новости, что в столице снова объявилась Желтая обезьяна, (но это тема вряд ли обрадует Его Величество), скорее испортит настроение, напоминая о царящей вокруг дворца суматохе. Следовало перевести тему о распространяемых листовках и возможно готовящихся возмущениях среди народа в столице и в провинциях, чтобы подтвердить угрозу для правящей власти. Однако, обо всем этом император наверняка уже извещен и козырей в рукавах у цензора как бы глупо он ни выглядел, говоря столь очевидные для всех вещи, не было. Однако, все пошло не плану с самого начала. Его ждали, причем создалось такое впечатление, что к этой встречи тщательно подготовились, зная, что он непременно явиться раньше отпущенного для выздоровления срока, и мало того, темы оказались для неподготовленного цензора слишком сложными. К подобным событиям он явно не был подготовлен.
Сложив руки, точно так же как до этого сделал цензор, звездочет выступил вперед и запоздало поприветствовал чиновника как положено:
- Янь Ши Фань очень рад встречи.
Улыбчивая маска скрывала лицо главного звездочета, но цензор мог поклясться, что человек за маской на самом деле улыбается сейчас. Вернее, хитро ухмыляется. От этого неприятного ощущения пробрала неприятная холодная дрожь, прошедшая от копчика и вверх по позвоночнику к шее. Словно змея проползла, холодя своими шершавыми прикосновениями. Этот человек был неприятен цензору с первого взгляда, хотя объективных причин для этого не было. Вопрос был в другом: чем цензор заслужил оказанное ему радушие?
- Император просил узнать о Вашей судьбе. Мне нужно, чтобы Вы написали своей рукой дату и час своего рождения, – в руках у звездочета была приготовленная коробка с гадальными палочками.
Как работают подобные гадания цензор прекрасно знал. Такие же палочки, только не гадальные, а выносящие вердикт, были у судий для вынесения окончательного решения. Там обычно было написано всегда одно и тоже. Так что, по-видимому, уже заведомо принятое обвинительное решение судьей никак не изменить, даже предъявив оправдывающие вину доказательства.
Спрашивать в связи с чем проводится гадание (ведь не из чистого же любопытства) было как то неудобно перед лицом Его Величества, но Шэн Мин начал догадываться об истинной причине.
Повинуясь чужому желанию, цензор направился к столу, стоящему рядом со столом императора. На нем располагались письменные принадлежности с заранее подготовленной и уже растертыми чернилами. Все было подготовлено заранее, принесено сюда евнухами. Даже кисти предварительно смочены водой. Потребовалась совсем немного времени, чтобы написать свое имя, год, месяц, день и самое сложное в этом это указать точный час рождения.
- О, великолепное сочетание: Рожденный в час Дракона и в год Дракона. Как же благороден путь, освещаемый звездами! Что-то это мне напоминает... - лицо за маской как будто нахмурилось во время размышления, но это были лишь предположения, основанные на голосе говорившего.
– Что ж, с этим разберемся позднее, когда ночное небо озарится звездами, а эта Ваша судьба на сегодня, - цензору была предложена коробка с гадальными палочками, болезненно напоминая о незажившей ране.
Последний раз он выбирал гадальную палочку, когда прогуливался во время праздника Ночных фонарей вместе с Дзинь Хуа. К тому же время давно перевалило за полдень, аудиенция была назначена на Час Лошади, сейчас уже близилось к Часу Обезьяны и гадание приходилось на оставшиеся время суток, а не на целый день, ведь правильным было бы начать гадание с раннего утра. Главному придворному астрологу не мешали столь малозначащие обстоятельства, известные каждому обывателю.
Гуань Шэн вытащил палочку левой рукой, которую было не так «жалко отдавать на заклание».
Янь Ши Фань тут же расшифровал предсказание на ней:
- «Потеряешь то, чем не владел и найдешь то, чего не искал!» - гласила гадальная бирка на остаток дня, содержимое которой тут же озвучили вслух для помощника Верховного цензора.
Пока его господин вел светские беседы и принимался у Его Величества слуга хлопотал в поте лица. Пота было много, он тек со лба, по вискам, спина промокла от усилий. В надежде, что старания слуги увенчаются успехом, он трудился, копая в поисках того, что нужно было найти, хотя он был не в курсе, что именно нужно искать. Едва вернувшись в столицу, он намеревался пойти на черный рынок, чтобы перепродать там найденный на свалке кувшинчик.
«Непозволительная роскошь разбрасываться такими полезными в хозяйстве вещами! Как можно было позволить такой хорошей вещи пропасть зря?!»
О возможных последствиях, он конечно не подумал. Его голова была забита глупыми мыслями, а жадность как обычно взяла вверх.
Лопата стукнула обо что-то резкое и как будто бы железное...
«О, наконец-то что-то кроме грязи и земляных червей!» - обрадовался Ван Би Эр, садясь на корточки и рассматривая находку.
Каково же было его разочарование, когда он с большим усердием вытащил из земли нечто длинное и покрытое ржавчиной. Это был старый меч.
- Фу, дрянь какая! - отбросил свою первую находку в глубину густых пионовых кустов, слуга продолжил копать, и он, конечно, уже не увидел, как ржавый меч, не выдержав столь грубого обращения, раскололся на несколько частей. Для личной коллекции мечей цензора он уже не подходил, как бы чиновник потом ни сокрушался.
Гуань Шэн Мин покинул зал для приемов в смешанных чувствах, полностью сбитый с толку. Забыв, что должен сначала найти слугу, он направился к выходу, а затем уже двинулся обратно в грушевый сад, но Ван Би ждал его с другой стороны, давно заприметив желтую тунику господина с синими рукавами, обшитыми золотом.
- Господ-и-и-ин, а вот и Вы! Большая удача!! Никто и не заметил, как я разворошил всю цветочную клумбу! Земля была влажной, так что копалось легко! На две лопаты глубиной я обнаружил сгнившие доски, а потом обнаружил за ними медный кувшин, о котором говорил монах. Но я и правда нашел там Ваше кольцо! Всё, как Вы и говорили! – радостно оповестил слуга и широко улыбаясь, показал господину найденные трофеи.
- Какое еще кольцо? – непонимающе, с удивлением переспросил цензор, приложив ладонь к невидящему глазу от резкой боли, пронзившей правую сторону головы.
Цензору стало внезапно дурно, он даже покачнулся, едва устояв на ногах, и слуга обеспокоенно прихватил его за локоть, поддерживая. То, что цензор увидел в следующий момент заставило его широко распахнуть глаза. Множество золотистых бабочек закружили вокруг него, садясь на него, на голову, одежду и руки. Крылатые касались его плеч, ушей, щекоча, кружась вокруг. Но поймать их было невозможно – они тут же исчезали. Ярко-желтые крупные бабочки были полны жизни и трепетали тонкими крыльями, справляясь с дуновением ветерка, замысловато кружились в воздухе, трепетали крылышками на ветру. Они напомнили ему о хрупкости жизни и ушедшей навсегда супруги Дзинь Хуа. Будь это гадание неладно! Растревожило болезненную рану столь сильно, да так сильно, что его вновь посещают странные видения!
- Господин, с Вами все в порядке? От чего Вы отмахиваетесь? Зачем Вы хлопаете?
- Просто сегодня жарко и не хватает воздуха.
Слуга не поверил словам господина. Лишь в который раз убедился в том, что Гуань никогда не признается в том, что опять видит непонятные вещи и обладает всеми признаками сумасшествия.
«Опять эти его дурацкие наваждения!»
Снова проявились старые последствия отравления змеиным ядом.
- Откуда он узнал? - смаргивая увлажненные глаза, глядя как будто бы в пустоту спросил Шэн Мин непонятно о ком идет речь, адресуя вопрос в пустое пространство перед собой.
- Кто узнал? Что именно?
- Предсказание пока сбылось лишь в части, - невразумительно снова молвил цензор. – А медный кувшин ты нашел? В нем должны быть спрятаны списки заговорщиков. Ради чего затевались эти раскопки и мой незапланированный визит во дворец, – цензор поспешил отойти в спасительную тень здания, яркий солнечный свет сыграл с ним злую шутку, вызвав наваждение от взыгравшего воображения, ослепляя единственный зрячий глаз, словно специально желая его полностью ослепить. Неужели именно от яркого света, попавшего прямо в глаз, вызвана такая острая боль?
Слуга торопливо поспешил за ним, пряча свои находки под просторной одеждой.
- Я нашел также остатки прогнившей короба, видимо внутри когда-то был этот знак, - слуга вручил господину еще не полностью очищенный от земли, но кажется не неповреждённый за время хранения предмет.
Гуань Шэн заприметил чистую воду маленького искусственно созданного пруда среди пионов неподалеку от того места, где они встали под треугольной загнутой крышей, где отдал слуге, чтобы тот прополоскал в воде найденный знак, чтобы господин смог прочесть иероглифы на нем. Стоять в том месте под крышей было раздражающе неприятно, над их головами висел колокол, покачивающийся от ветра, издававший одновременно и вибрацию, и звук, от которого у цензора только сильнее разболелась голова.
Теперь он ясно рассмотрел написанное. Это был пропуск, символы на нем означали знак ведомства дворцовой охраны. Особое разрешение, имеющиеся, например у Начальника парчовых стражей. Выполнен из натурального камня с золотыми прожилками. Это был жадеит. В эпоху Тан ценившийся на рынке не меньше, чем драгоценный нефрит.
Так много вопросов и ни единого ответа. Хитрый даос ничего не упоминал о закопанном знаке и уж тем более о кольце, а значит намеренно об этом умолчал! Хотя можно допустить, что кольцо мог действительно потерять кто угодно и это просто совпадение. Хотя очень странно, что оно нашлось именно в этой клумбе. А может Ван Би соврал ему? Может он у кого-то его украл и сделал вид, что нашел? От него можно было ожидать чего угодно.
Гуань Шэн осмотрел внимательным взглядом своего слугу, и не нашел в его облике ничего подозрительного.
«А вот это уже домыслы».
Не доверять даже собственным людям – это уже страх за рамками нормы, граничащий с особым видом подозрения был ранее ему незнаком.
Найденные вещицы следовало внимательно и без спешки изучить. Однако, ему обязательно потребуется помощь, чтобы разгадать кому могли принадлежать эти зарытые вещицы. И он уже знал, к кому следует обратиться за подсказкой. К отставному министру канцелярии. Без промедления он отправится навестить старого друга его отца.
Чтобы добраться до него, пришлось потратить много времени на поездку в паланкине. Время тянулось в нетерпении бесконечно. В нетерпении сгорая от предвкушения что интересного ему удастся узнать, цензор с трудом перенес эту поездку, очень сильно укачивающую.
- Дорогу! Уступить дорогу уважаемому чиновнику! – гордо выкрикивал его слуга, шагая впереди паланкина, так как барабана с собой не было.
Прибыв наконец-то в поместье министра канцелярии, помощник Верховного цензора был удостоен распорядителем поместья, встретившим его у ворот и проведенным в его компании в приемный зал.
Лэй Чан оказался немного простуженным, но был рад видеть Шэн Мина, и тотчас же распорядился передать срочный заказ на кухню, чтобы принесли Чжоу Шэньчжэнь с тофу, женьшенем и бамбуком, свежую лапшу из рисовой муки с мясом и овощами, чтобы накормить гостя и обязательно подать к чаю засахаренного корня имбиря и желтого кумквата в сладком сиропе. И еще приказал слугам принести тарелки с копченым миндалем и горячего вина для себя.
Слово за слово начался неторопливый разговор.
- Как Вы поживаете? - поинтересовался Гуань, наблюдая как Чан громко сморкается в шелковый платок.
- Хвала небесному императору вполне достойно. И что самое главное сейчас, когда я уже ушел в отставку, спокойно. Что еще нужно в старости? – отшутился Лэй, пряча платок в глубоком кармане рукава.
- Вы обращались к лекарю?
- Конечно, я каждый день принимаю порошки по расписанию, назначенные лекарем. В последнее время от них у меня болит желудок, так что жизнь не так сладка, как прежде. Особенно когда можешь позволить себе вина и сладостей только по праздникам, но Вы, не обращайте внимания на мой недуг, прошу наслаждайтесь угощениями. Трапеза простая, но сытная.
Гунь Шэн не отказался от предложенных угощений, которым был очень даже рад. Он отправился в грушевый сад с чувством голода и сейчас ощущал себя безумно голодным, словно не ел целый день, в том числе от снедавшего его любопытства. Разговаривать на сытый желудок было гораздо спокойнее.
От вина он привычно отказался, выпив несколько чаш приятного чая, расслабился и ощутил себя довольным.
- Мне попали в руки несколько вещей, посмотрите на них и скажите, что Вы думаете? – спросил цензор, отставив на угол стола опустевшие тарелки с закусками, передал находки в сморщенные руки Лэй Чана, в надежде, что тот сможет помочь ему с определением их принадлежности.
- Где Вы это нашли? – с удивлением в голове поинтересовался министр в отставке.
- У меня свои ищейки. Это что-то интересное?
- Ну символ быка на этом знаке сейчас уже не используется во дворце. Лет пятнадцать так точно.
Цензор кивнул. Это было ему прекрасно известно.
- Кому он мог принадлежать? – задал вопрос он.
- Определить кому именно принадлежали кольцо и знак пропуска несложно. Однако, боюсь, Вы обратились не к тому человеку. Стоит посетить архив в Бюро, чтобы найти об этом точные записи. Или спросить Верховного цензора – в таких вещах он лучше меня разбирается.
- Уже вечереет, нет нужды беспокоить его. Просто скажите мне, что думаете.
Покрутив вещи в руках, мужчина обнадеживающе пожал плечами.
- Кольцо из чистого золота. Мне незнакомо - я всю жизнь не выходил из секретариата. На внутреннем ободке кольца есть надпись, но так мелко, что я не могу разобрать что там.
- Мне тоже этот подвиг оказался не по силам, - признался цензор.
- Я позову слугу, чтобы принес увеличительную линзу, - сказал Лэй, позвонив в колокольчик.
Спустя какое-то время они оба наклонились над столом, пытаясь разобрать замысловатые иероглифы с внутренней стороны кольца.
- Надпись почти не читаема, но все же некоторые слова можно разобрать. «Благородный остается преданным».
- Это клятва присяги государю, - тут же откликнулся действующий чиновник.
- Да, эти слова никогда не забыть.
- Но даже надпись не позволяет определить принадлежность этой вещи. - Вам не составит труда зайти в архив и проверить, кому выдавались подобные кольца.
- Мне бы не хотелось светить свое имя, расписываясь в книге посещений архива, - отмахнулся Шэн Мин, не расположенный сегодня по состоянию здоровья к применению гипноза. Слишком уж ему не терпелось скорее разобраться в этой тайне.
- Понимаю Ваше беспокойство. Тогда это следует сделать тайно. Для Верховного цензора открыты все двери. И посещение архива может остаться незамеченным. Ночью архив закрыт, а дубликат ключа не составит труда раздобыть, - легко предложил Лэй Чан, предлагая нарушить имперский запрет.
- Вы правы.
Но это предложение не сильно устраивало добропорядочного чиновника, склоняя его к нарушению закона.
- К сожалению, это все, чем я могу помочь. Извините.
- Ничего страшного, - принимая обратно найденное цензор спрятал находки в поясной мешочек. – Понимаю. Прошу прощения за столь внезапный визит.
И попрощавшись, он отправился дальше, последовав совету Лэй Чана.
Лэй Чан жил на самом краю города и когда Гуань вернулся домой была уже глубокая ночь. Новый визит пришлось отложить до следующего утра. Ан Ши отсутствовал, не передавая никаких вестей, словно действительно планировал провести свою дальнейшую жизнь тихо и беззаботно, Сяофу скорее всего не вернулся из храма, куда ушел собирать последние городские сплетни и сведения, хотя ночью они закрывались для посетителей.
Теперь осталось дождаться нового дня. Как же невыносимо долго тянутся часы, когда чего-то ждешь...
Отказа в приеме Наставника помощник цензора не получил, даже несмотря на неважное самочувствие Джун Чэна. Он выглядел уставшим и растерянным, сильно кашлял и сидел скрючившись, потому что болела спина. Несмотря на недомогание, Верховный цензор с утра пораньше занимался каллиграфией. Он спал крайне мало и просыпался всегда с рассветом.
Непринужденная беседа со своим верным помощником его отвлекла и даже приободрила. Они обменялись новостями, обсудили погоду и искусство, и только потом перешли к обсуждению по-настоящему важных вопросов.
- Кольцо из нержавеющего металла. А вот чтобы определить принадлежность знака придется заглянуть в библиотеку и пересмотреть записи многих лет, пока мы не найдем владельца. А вот знак пропуска, - Чжун призадумался, потирая седую бороду. – Сейчас такой не используется, а вот лет четырнадцать назад... Нужно поискать в архивах кому он принадлежал. Я напишу распоряжение, чтобы проверили. Я могу поручить это своему шилану – он внимательно пересмотрит учетные книги и найдет владельца знака. Только для опознавания знак придется оставить. И подождать ответа. На это потребуется какое-то время.
- Хорошо, - согласился цензор, нехотя расставаясь с вещицей.
- Я напишу тебе письмо, как только что-то разузнаю, - пообещал ему Верховный цензор.
На удивление ждать пришлось не слишком долго – ответ был получен в конце светового дня и не заставил нетерпеливого цензора промучиться в неизвестности большее количество времени.
Вначале было предупреждение: «Сожги это письмо сразу после прочтения. Не показывай его содержание никому.
«Знак пропуска принадлежал бесследно исчезнувшему помощнику начальника дворцовой стражи, тело которого так и не было найдено.
Страшная правда открылась цензору в следующих строках.
«Это никто не должен узнать. Это кольцо когда-то принадлежало родному брату императора, судя по всему, убитому мятежниками во время переполоха восемнадцать лет тому назад. Если рассмотреть кольцо под действием пламени, то под воздействием тепла, можно увидеть проступающий рисунок алого феникса. Согласно описи, в качестве доверительного подарка эта драгоценность была подарена ближайшему соратнику и советнику – чиновнику третьего ранга, принадлежавшего к правым министрам. О судьбе этого человека также ничего не известно. Даже то как его звали, словно все записи о нем были кем-то скрыты и уничтожены».
Точно так же, как и не имелось в архиве сведений об убийстве, смерти или пропаже начальника дворцовой стражи. О нем практически не осталось никаких упоминаний. Нет никаких сведений об этом человеке, пропавшем без вести, но скорее всего убитому во время покушения. Скорее всего именно этот человек был предателем, посмевшим затеять дворцовый переворот, во время которого был убит родной брат императора.
Край желтого листка был поднесен к пламени и очень быстро от страшной тайны не осталось ни следа. Лишь серый пепел остался на краю жаровни.
Дело о пропаже важного военного чиновника и советника прядущего императора никто не стал расследовать. Довольно странно. Замяли и все скрыли. Куда смотрел в это время Верховный цензор и почему парчовая стража бездействовали? Должно быть этому были причины. Вряд ли достойные...
Гуань Шэн понимал, что коснулся ужасной тайны, которая может подорвать государственные основы. Верховный цензор в конце письма запретил своему помощнику искать какие-либо ниточки, ведущие к этим делам темного прошлого. Эти мрачные признаки могут погубить будущее империи и лишить мир равновесия и порядка. Джун Чэн призывал в письме Шэн Мина быть благоразумным и острожным, сославшись на теорию недеяния. «Мол, отступи, чтобы сделать шаг вперед».
Послушается ли помощник мудрого совета своего начальника? Конечно, же нет.
Молодое поколение должно смело устремляться вперед. Поэтому он взял на себя риск изучить это дело о таинственной пропаже двух чиновников самостоятельно.
Скорее всего и Лэй Чану прекрасно было известно об этом, но по каким-то причинам от отказался от разглашения тайны, зная о чрезмерном любопытстве тайного цензора. Просто так Джун Чэн бы не стал сообщать детали и не просил бы уничтожить письмо сразу после прочтения. Дело бы государственной важности давно минувших лет, давно позабытое в архиве, считавшееся из-за отсутствия каких-либо улик закрытым по истечению срока хранения. Но по недосмотру служивших секретарей и по счастливой случайности не было уничтожено по происшествии лет.
Но золотое кольцо и знак пропуска не так сильно взволновали разум цензора. А вот найденный список предателей, спрятанный и прекрасно сохранившийся в откопанном медном кувшине поверг в шок именами и фамилиями, бывшими у него на слуху. Сан Цзи Ин – начальник судебного приказа. Его заместитель – Юши Бу. Глава парчовых стражей – Сан Цзи Ин. Все эти люди были известными и благородных кровей, имевшими связи во дворце.
Когда от резкого вставания из-за стола у цензора внезапно сильно закружилась голова он чуть не упал, с трудом удержав равновесие, ухватившись за край стола, больно ударившись локтем о его край. Были ли виноваты в этом тяжелые благовония, смешанные с расставленными цветами в опочивальне или же с общей усталостью и грузом новых тайн, но он едва справился с приступом головокружения, добравшись до кровати.
Предметы обстановки все еще кружились перед его затуманенным взором даже в лежачем положении. Не было даже сил позвать на помощь. Это не было похоже на привычный приступ анемии. Боли он тоже не чувствовал. Но разум его был затуманен.
Гуань лежал раскинув руки и пытался помедитировать, закрыв глаза, в надежде что так ему станет лучше. Ночь предстояла бессонная и этот факт больше не пугал его.
«К черту сон, когда открываются тайны прошлого, связанные с пропавшими чиновниками!? Кому как ни тайному цензору браться за поиски безвестно пропавших чиновников?»
Однако, следовало подумать наперед об имеющихся у него возможностях. О последствиях своих поисков он старался не думать. Как известно: «Чем больше думаешь о плохом, тем больше у зла шансов претвориться в жизнь».
У цензора была впереди целая ночь, чтобы тщательно обдумать мысли, от которых закружилась голова и стало подташнивать.
Имена чиновников из списка предателей были подконтрольны цензорату и подчинялись напрямую сыну Неба.
В связи с непредсказуемыми обстоятельствами медных кувшинов стало аж целых два. Один - долгое время бережно хранивший чужие тайны. Второй сосуд, запечатавший темный сгусток энергии, дремлющей, но страстно ищущей самого озлобленного и обиженного судьбой человека. Кто же станет его следующей жертвой?
Честные люди его не привлекают. Бесчестные тем более... Неограниченную свободу дарит лишь власть. Для духа Гу, являющимся нематериальным, но алчным и жадным было важным прицепиться к человеку, чтобы управлять его поступками для достижения собственных коварных целей. Насколько губительным было его влияние зависело от воли человека-носителя. Поэтому было крайне важно определиться с выбором жертвы...
Выбор для Темного духа Гу очевиден, но незрим для окружающих.
- С такой деликатной просьбой я могу обратиться только к тебе, - начал взволнованно цензор. – Как к бывшему воришке из Гильдии воров. Сходи и обыщи этот дом, - цензор указал на поместье, расположенное справа от грушевого сада и передал обратно вернувшийся ему найденный знак ведомства дворцовой охраны.
- Господин, но допуска во дворец без Вашего присутствия у меня нет! Там очень много охраны и говорят, что евнухи здесь искусно владеют боевыми искусствами... От меня даже мокрого места не останется!
- Не придумывай! – Шэн оборвал его причитания и глупые отговорки, прекрасно зная о способностях и возможностях своего слуги. – Я уверен, что это сделать в твоих силах! Я не стал бы предлагать невозможное. Я могу тебе приказать это сделать для твоего усекновения за неповиновение, - пригрозил цензор имея в виду что может не попросить, а загипнотизировать.
- Господин, если меня поймают – мы оба пострадаем! Я все расскажу под пытками в Министерстве наказаний, там пытают очень жестоко! – слуга не велся на угрозы и вновь начал ныть, испугавшись не на шутку. – Почему бы Вам не пойти с Вашей то способностью самому туда и внушить... Ой! О-о-ой! – запоздало прикусив язык, заткнулся слуга, осознав какую ошибку только что совершил.
До него наконец-то дошло, что молодой господин не просто угрожает, а может просто приказать ему это сделать с применением силы внушения. Но слишком хорошо зная честный характер своего хозяина понимал, что тот не станет это делать, не без возникновения острой нужды. А сейчас похоже была именно такая ситуация.
- Ну хорошо, - пойдя на некоторые уступки, цензор сменил политику и предложил такой вариант. – Я сейчас пойду отвлеку охрану, чтобы мы убили нескольких зайцев одной стрелой.
И подойдя к парчовым стражам, он предъявил свою нефритовую пайдзу помощника Верховного цензора, а слуга показал знак ведомства дворцовой стражи.
- У меня срочное сообщение для Начальника дворцовой стражи.
- Но... Сан Цзи Ин сейчас принимает у себя Начальника судебного приказа. Если Вам не назначено время – пожалуйста придите в другое время, - настоял стражник, не сдвинувшись с места.
- Я только что покинул приемный зал, как Вы могли заметить. У меня срочное донесение, император приказал мне лично проверить, - угрожающе тихо уточнился цензор, - если у Вас есть глаза и они еще хорошо видят.
Глаза у стражников округлись. Они никак не ожидали, что пришедшие будут продолжать настаивать на личном приеме после отказа, да еще и по таким серьезным причинам. Повиноваться приказам императора входило в их число и быть казненными за отказ подчиняться приказу никому не хотелось. Получалось, что приказ никого не впускать не распространялся на указ, отданный свыше, Его Величеством.
- У Вас имеется на руках императорский указ? Мы можем удостовериться и передать его от Вашего имени. А позже, когда совещание окончиться, Вы можете проверять что угодно и где заблагорассудиться, - упрямо продолжал гнуть свою линию стражник на входе.
Гуань Шэн Мин разочарованно покачал головой.
Так дела не делаются!
Опустив голову, Шэнь пытался увидеть золотой песок вместо темноты. Перед затуманенным взором появился золотистый песок, будто в клепсидре начал медленно осыпаться, словно отмеряя его, лишая с каждой падающей крупинкой части драгоценной жизни. Подняв голову, чтобы встретиться с чужим упрямым взглядом, полным нерешительности и наглости, он отчетливо произнес:
– Не препятствуйте и впустите нас немедленно!
Зрачки стражей заметно расширились, чего никак не может быть в яркий солнечный день. Снова подействовало! А то после встречи с монахом он уже начал сомневаться в собственных возможностях!
Теперь для них беспрекословно отворили тяжелые двери и пропустили во внутренний двор.
- Постарайся быстро найти доказательства и не медли там, осматривая помещения. Постарайся найти хоть что-нибудь значимое, —сообщил быстро он Ван Би.
Тот кивнул.
- Вы пойдете с найденными уликами сразу к Начальнику парчовых стражей, чтобы они сразу же арестовали виновников! Вот это замечательная идея! Не медлите ни секунды! – с таким напутствием слуга осторожно приступил к осмотру помещений, - возомнив себя важным господином, напутствовал он, благословив про себя напоследок. Опять он лезет на рожон, не думая о последствиях, а слуге приходится поддерживать безумные идеи своего господина и терпеть его выходки!
- Смотри не потеряйся! – крикнул ему вслед Гуань.
- Ох, чувствую я, что очередной раз вляпаемся в большую и свежую коровью лепешку! – проворчал Ван Би, провожаемый в спину взглядом недовольного чиновника таким наглым поведением не слишком покорного слуги.
Коснувшись новой неразгаданной тайны, цензор ощущал небывалый прилив физических и душевных сил. Словно вновь влюбился.
Тайны всегда манили его сильнее всего. Он ощущал странное мановение судьбы, что только сейчас, с опозданием, он встал на наконец-то верный путь. Дорога по которой придется пройти, будет снова полна опасности и риска, но правда того стоит.
Справедливость должна восторжествовать, особенно когда Джун Чэн сообщил ему, что тот будет обращаться в судебный магистрат, чтобы узнать еще подробности нераскрытых дел.
«Будьте как ветер, свободным от привязанностей, но способным дуть туда, куда несет судьба» - Даосская мудрость
«Иначе проводить время» – проводить время в постельных наслаждениях
Час Дракона - с 7 до 9 утра
Чжоу Шэньчжэнь – овощной китайский суп