Часть 3. НЕСУЩАЯ СМЕРТЬ. Глава 1. Договор наемницы
Провинция Ляонин
«Выкормишь тигренка и беды не миновать»
Лето на удивление выдалось жарким. Дождей выпало очень мало, и лето выдалось еще и засушливым. Пересыхали родники, мельчали реки, и даже болота в лесах иссушались. Жители в городской черте то и дело натыкались на трупы городских воробьев и голубых сорок, обычно ищущих пропитание на помойках, но несмотря на достаточный прокорм птицы умирали от нехватки воды. Продолжительная засуха также сказалась на посевах и урожае. Важнее было и то, что горели леса, поля вместе с пастбищами и целые деревни исчезали в огне, оставляя только пепел и руины. От бедствия страдали в первую очередь крестьяне. Градоначальники тоже паниковали - городские амбары не были заполнены даже на половину, а без запасов на зиму не протянуть. Народ ощущал негодование, страдая от недоедания и голода, болезней, а согласно последним вестям из столицы – все прекрасно и спокойно, но только в императорском дворце. Люди выходили на улицу с возмущением и протестами, обращались с просьбами о помощи к Наместникам, молились толпами у храмов и святилищ, моля у богов прощения, даруя им небесных слез.
Живущие в столице, и в соседних провинциях жили спокойно и бед не ведали, ища лишь место, где можно приятно провести время, спрятавшись в тени, ловя редкие дуновения ветерка.
Несмотря на то, что в последние дни появился небольшой прохладный ветерок, приносящий свежесть, без особой нужды в полдень выходить на улицу не хотелось. На носу был уже конец лета.
Так в один из жарких дней, когда лень было выходить из дома, потому что сразу покроешься неприятной испариной, слуга и господин попивали холодный чай в чайном домике. Привычным китайцам, обычно спокойно пьющим даже в жару горячий чай сегодня был не по силам этот подвиг.
Ван Би Эр усиленно разжевывал поданные разносчиком орешки. Он очень любил подсоленный запечённый арахис, поэтому из деревянной миски избирательно выбирал только его. С холодным бодрящим чаем они шли особенно хорошо.
- Господин, Вы совсем заскучали в столице. В последнее время Вам не попадаются чиновники, берущие взятки. Не приходят и жалобщики на сановников и министров, даже доносчиков на несправедливо решенные судейские дела.
- Для всех слишком жарко, - объяснил цензор, прикладывая чашу ко рту и делая небольшой глоток.
- Но ведь Вам так скучно! Так и до безумия недалеко. Даже немного жаль, что Желтая обезьяна - увы не Ваша головная боль.
- Проказы хулиганистой мартышки - не моя компетенция. Ею занимается городская и тайная стража, - немного слукавил скучающий цензор.
- И то верно, что я такое говорю!? – слуга ляпнул что-то не то и замолчал, потому что рот уже был занят едой.
Так они сидели на втором этаже, сидя под угловатой крышей, заканчивающейся мордой дракона, свисающей вниз и заглядывающей под козырек, с надзирательным укором, словно следящей сверху за людьми.
Драконы преследовали цензора повсюду. Неужели, потому что он родился в год Золотого дракона?
Господин не отрицал скуки, пребывая в мрачном настроении и ото дня становился более раздражительным на всякие мелочи. Сон его было особенно неспокоен, почти каждую ночь одолевали кошмары. Спать ему было, видите ли, слишком душно в покоях, поэтому он выходил на ночные прогулки во время комендантского часа, стараясь не попасться на глаза патрулирующим стражам и дозорным у городских стен.
Да еще и эта мигрень все чаще проявляла себя из-за чего Мин не мог сосредоточиться или отвлечься. Никто кроме Жожо не знал связанной с этим тайны. Она прятала в шкатулке особый чай, купленный на черном рынке, который давала цензору для избавления от головной боли и мирного сна. Это был опиумный чай, который прекрасно помогал ему справляться с болью. Не так-то просто избавиться от пагубной привычки, невольно привитой ему в тайном сообществе Черного дракона, чередовавшего пытки с употреблением наркотиков, которые подмешивали даже в принесенную воду.
Гуань Шэн Мин проводил большую часть дня в молчании, говоря только по делу, скрашивая время в старом поместье, требующем ремонта, а также бдительным уходом за садом, и играл там с резвящимся, всегда бодрым колонком. Даже с помощницами общался мало.
Например, сегодня утром, когда Фэй подала ему пояс, он задал ей вопрос:
- Сколько лет ты уже мне служишь?
- Восемь лет господин.
Ему казалось, что прошло не больше семи лет, как он пристроил эту тигрицу, став покровителем и усмирив ее свирепый характер. Сейчас цензор обдумывал условия их договора, заключенного давным-давно. Как постараться его выполнить, не лишившись при этом верного телохранителя?
«Как же скучно...»
И чтобы хоть немного разговорить господина, слуга затронул опасную тему. На его болтовню господин обычно мало обращал внимание, так как Ван Би обычно болтал не умолкая.
- Мне вот нравятся женщины, которые вкусно готовят, внешность тут дело десятое, - убежденно говорил он о своих предпочтениях, лишь бы немного разговорить скучающего господина беседой, - Но пусть она будет в теле - худышек я не люблю. Но ведь самое главное, чтобы готовила хорошо и от еды нельзя было оторваться. Господин, а не думаете ли Вы снова жениться? Какие женщины Вам нравятся?
- Не много ли ты болтаешь? – с возмущенным раздражением спрашивает господин.
«И правда какие?»
Но память услужливо подсказывает и напоминает, о том, что забыть никогда не сможешь.
Дзинь Хуа обладала яркими лучистыми глазами, светлыми как необработанный янтарь. Ни ее искреннюю улыбку, ни глаза невозможно забыть. Янтарь с непостижимой загадкой внутри, так и не разгаданной до конца. Она сочетала в себе приятное противоречие: иногда детскую непосредственность, которую можно было обозначить как наивность и своенравным норовом, как у дикой кобылицы. Супруга очень по-доброму смотрела на мир, считала, что плохих людей не существует, крайне не выносила несправедливость, и в то же время могла быть очень серьезной и деловой, если тому располагала ситуация. А еще ее поразительным качеством была природная способность удивлять. Она совершала такие поступки, которых от нее никто не ожидал.
Изначально эта женщина была непокорной судьбе, если можно так выразиться. Ведь союз между семьями являлся договорным. Между их семьями, а вернее родителями был заключен брачный контракт и он был исполнен, как и полагалось при соблюдении всех оговоренных условий. Гуань Шэн Мин стал чиновником высокого ранга и за этим сразу последовала их помолвка. Но Дзинь Хуа была свободолюбивой и тогда сделала все, чтобы расстроить свадьбу с незнакомым для нее человеком, пусть и из хорошей и надежной семьи.
Кто-то смел заявлять, что она могла навлечь на Гуань Шэн Мина порчу, да еще и проклятие темного духа Гу!
«Какой бред! Говорящий это просто ее не знал».
Такая как она не могла этого сделать! Она искренне его любила.
Он запомнил ее многогранной. Но больше всего любящей и нежной. Но для этого им пришлось пройти непростой путь отношений. Союз, не принесший в итоге ничего, кроме горя и потерь...
Подлый слуга поспел затронуть запретную тему! Коварно и подло с его стороны напоминать ему о горьком прошлом!
- Должно быть кто-то хочет лишиться языка... – ядовито и угрожающе предостерег цензор своего излишне разговорчевого слугу.
- О, язычки! Я от этих орешков раздразнил аппетит, успел проголодаться, и сейчас бы не отказался отведать, скажем отварных свиных язычков!
Угрожать Ван Би Эру было так же бесполезно, как ругать свинью за ее любовь поваляться в грязи.
- Но какая же скукота, господин! Хоть иди самому к кому-нибудь чиновнику и предлагай взятку, чтобы у Вас появилась хоть какая-то работа...
- Ты подаешь мне дурные идеи! – возмутился цензор, хоть у самого уже витали подобные мысли...
Все знают этого человека, как Фэй-Фэй – личного телохранителя цензора Гуань Шэн Мина, но до сих пор о ней было мало что было известно. Почему так? На то есть свои причины.
И одна из них – она скрывается. Поэтому, заново нареченную новым именем никто не должен узнать, особенно о том, что ей удалось выжить.
Ей повезло родиться в год водяного Тигра. Таким особенным людям всегда способствует удача на жизненном пути. В Китае до сих пор бытует мнение, что человек, родившийся в год Тигра наделен редкостной удачей: он защищен от трех напастей: от воров, хитрецов и огня. И по сей день ей крайне везло со всеми напастями, выпавшими на ее долю. Тяжелая жизнь заставила в это поверить, но доказывать это судьбе пришлось своими собственными силами.
В силу года рождения тигр подарил ей сильную и властную натуру, не привыкшую сдаваться, желающую разбираться в ситуациях, и всегда быть уверенной в себе. Сочетая в себе красоту, непоколебимую волю, силу характера, свирепость тигра, и у окружающих эта женщина вызывала одновременно уважение, восторг и страх. Благодаря своей привлекательности и необычайно сильной иньской энергии она не оставит ни одного мужчину равнодушным, ведь она скрывает великую тайну. Тайна, которая позволяет догадаться, насколько она полна страсти и опасности, когда становится более доступной, сбрасывая тигриную шкуру, раскрывает свои истинные чувства, скрытые глубоко внутри...
Так что вовсе не удивительно, что талантливый помощник Верховного цензора – один из тех мужчин, что оказался ее добычей, не будучи при этом ни охотником, ни захватчиком, ни повелителем для нее. Попался в ловушку ее кошачьих тигриных чар. Поэтому у нее такая фамилия. Вообще Фэй – это китайская клановая фамилия. Не имя, не прозвище как считалось ранее непосвящёнными в детали. Фэй имеет несколько значений: первое – ложь, обман, зло, второе: проступок, ошибка, недостаток, порок, оплошность. В сочетании «Фэй Фэй» получается «двойная ложь», «неправда вдвойне» или же «преступление», «непоправимая ошибка» - зависит это от того, как читать.
Но если призадуматься, есть такое имя тоже звучит как «Фэй». Только вот дано оно чудовищному монстру, несущему всему живому чуму. Это монстр с телом быка и змеиным хвостом, на лбу которого сверкает третий глаз. Обитает он, согласно легендам, на священной горе Тайшань. В «Трактате Гор и морей» описывается подробно, что туда, куда приходит монстр Фэй, реки и болота мелеют, трава и деревья высыхают, земля истощается, поля и посевы становятся пустыней, а повсюду распространяется чума и страшные болезни.
Имя, данное отцом с рождения дочери, было известно лишь нескольким близким людям, которым она доверилась и считала частью своей новой обретенной семьи.
«Фэй» также означает и наложницу-консорт. Как много значений и смысла в этом слове. Понимай его как хочешь.
Человек всегда таит много чего удивительного и случается, что иногда даже слишком много, ибо далеко не каждый способен вынести столько пережитого и не сойти с ума при этом.
Дальше последует история ее жизни, слишком далекой для того, чтобы называться романтической. История жизни Фэй которую она поведала цензору как страшный сон, который хочется поскорее забыть.
У Инь Лили родилась в китайской клановой семье управляющих городом военачальников. Ее отец был командующим городским гарнизоном. Как уже известно, ее отец У Инь Сяо очень желал рождения сына, но родилась дочка, которая никак не могла изучать военное дело, а также наследовать отцовское управление.
Стоит отметить, что цветок лилии имеет довольно тяжелый аромат, который не каждый может вынести. Лилию могут полюбить лишь сильные духом и властные люди. Для неуверенных или нерешительных людей аромат лилии не подходит.
Первые восемь лет отец пребывал в печали, сетуя на то, что некому передать умения и собственные техники управления с оружием, пока в девять лет шаловливые ручки У Инь не дотянулись до короткой кривой сабли, сорванной с гнилых петель настенного ковра, подаренного персами, и не принялись исполнять витиеватый танец с обнаженным оружием в руках, полный радости обретения новой игрушки.
Никто до этого не подозревал, но Лили обладала в достаточной степени яньской энергией. Обласканный солнцем, заботой и любовью родителей маленький ребенок в этот момент напоминал им маленького воина, сильного духом и твердо стоящего на ногах. Но то, что она прирожденный боец, Лили доказала своим родителям позднее, но воочию увидеть это - они могли лишь только, глядя на свою дочь с небес.
Юную У, танцующую с оружием в руках не остановил внезапный приход родителей, и она, не замечая их, продолжила с восторгом танцевать нечто замысловатое, одетая в многослойные одежды желтых и черных цветов, просторное платье с широкими рукавами не сковывало ее движения, позволяя подпрыгивать с короткой саблей, а цепкая хватка рукояти обоими руками протыкать им невидимого воображаемого противника.
У родителей была разная реакция от увиденной картины. Мать пребывала в легком шоке, что дочь, которая должна сидеть и вышивать, игралась с настоящим острым лезвием. Отец был удивлен, в его сердце воспряла надежда, что его желание все еще может осуществиться, воспитав из дочери настоящего воина.
Стоит ли говорить о том, что дочь выросла с ярким бунтарским духом, с которым было тяжело поспорить. Лилия объединяла в себе жесткий характер, непоколебимую волю и способность к самореализации. Она была неусидчива и жуткой егозой, наотрез отказывалась жить по правилам, как подобает девочкам, ей не нравилось учиться шить, особенно вышивать цветочки, она не могла вести себя тихо, робко и спокойно в быту. Она обожала лазить по деревьям и находить укромные места. Она любила удивлять окружающих, могла спрятаться, да так хорошо, что нянечки не могли найти ее целый день, заставляя изрядно поволноваться и родителям. И чтобы приструнить непослушную дочь отец лично занялся ее обучением. Сначала основы в виде историй о красочных захватах крепостей, рассказах о морских сражениях и неистребимой войне с кровожадными пиратами. Но что по-настоящему ее интересовало, так это оружие – как его куют, как ухаживают за ним, как убивать им людей. Видя нешуточный интерес дочери, отец пошел на поводу и начал учить ее управляться с разным оружием. Так начался путь маленькой девочки, возомнивший себя грозной и страшной врагам наемницей.
Ей было всего одиннадцать, когда это случилось. Повезло, что У с детства была щуплым и худым ребенком. В тот злополучный день, одетая в черную немаркую одежду для тренировок с отцом в ней трудно было опознать девчонку с поднятыми и собранными в мужской пучок на затылке волосами. Это ее и спасло, когда беда пришла в родное поместье.
Что известно? Тот день был несчастливым для омываемого Желтым морем города. Что в ту темную ночь на порт с моря напали пираты и разгромили город, полностью его разграбив, оставив после себя руины и хаос, ночной город полыхал пожарами еще несколько дней. Но это лишь часть той страшной правды.
Невозможно дословно описать ту страшную ночь. Повезло тем, кто не перенес подобные тяготы, поздравляю - Вы настоящие везунчики.
Такое захочешь – не забудешь. И даже врагу не пожелаешь пережить.
Что особенно запомнилось? Да то, что не выжечь огнем из памяти. То, что осело безжизненным пеплом, оставившим после себя ничего, кроме пепла и пустоты внутри. В детских воспоминаниях память не бывает расплывчатой, но она выхватывает отдельные разрозненные моменты.
Много алого цвета - эта кровь была повсюду. Поместье объято огнем, словно утреннее зарево, как рассвет, отдаляющий прочь от дома и прежней жизни. Пейзаж порта Далянь, запечатленный в алых тонах. Даже облака не были белые, а, подсвеченные солнцем – оранжевые и розовые, предрекающие смену погоды.
Воздух, от которого першит в горле и тяжело дышать. Черный дым, от которого до сих пор заходишься кашлем. Дым на глазах все еще вальяжно и горделиво поднимается над городом до темной синевы неба. Запах горящей плоти все еще стоит в носу – от него никуда не деться. Казалось, что дымный запах пропитал с головы до ног и особенно волосы. Въевшийся запах был слышен даже в море, который, казалось, не отмоешься, как ни скреби ты кожу мокрой тряпкой.
В регионе к востоку от реки Ляохэ слышали о пиратах, но никогда их не видели. Несмотря на морской запрет пираты все равно появлялись возле Ляодунского полуострова, используя реку Янцзы, занимались контрабандой, воровством и частной морской торговлей, промышляя торговлей рабов. Пираты и разбойники мародерствовали, жгли дома и грабили население.
Об их прибытии сообщили барабаны, в которые начали бить дозорные со сторожевых башен, которые заметили чужие вооруженные судна первыми. Гулкие удары сигнальных барабанов быстро подхватились звонкими колоколами – это неспящие ночью монахи в храмах передавали сигнал дальше, предупреждая жителей об угрозе нападения.
Что особенно врезалось в память? Да все подряд.
Железное ведро, обычно ровно поставленное рядом с колодцем, откатилось в сторону и на нем ясно отпечатались пятна чьей-то крови.
Рука служанки связана грубой канатной веревкой, сломанные пальцы, исподняя одежда приподнята, оголяя белые широко разведённые ноги – посмертная поза выглядела дико странно и неестественно.
Слуга, одетый в коричневую невзрачную одежду, с раскинутыми поодаль руками, голова которого отсечена от тела и находится так же неподалеку. Опознать его можно было только по одежде. Лицо было раздавлено лошадиным копытом. Кровь. Кровь была повсюду.
Одни люди выбегали из поместья для защиты, схватив подручные средства, другие бежали в панике, но их участь была одинаковой. Все охраняющие поместье стражи были беспощадно перебиты в первую очередь, словно домашний скот.
Внутренности вновь свело судорогой, когда Лили увидела знакомую женщину – это была незамужняя сестра матери. Она, впервые увидела ее стоящей на коленях, словно приносящей извинения перед угрожающим мужчиной, ее рвало, но мужчина приказывал ей глотать. Лили тоже тошнило недавно, прямо у колодца, в котором она, дрожа всем телом спряталась, держась за лестницу. Все вокруг было ненормальным и странным. Страшным. Даже провинившихся в чем-то незначительном слуг в поместье никогда так не ставили на колени. Над этой женщиной стояли двое пиратов и ругались, споря друг с другом на незнакомом диалекте, а за волосы ее держал третий человек, тоже мужчина-пират, поднимая опущенную голову, и вновь заставляя женщину прислониться лицом к своим бедрам, веля стараться усерднее и не сплевывать. У несчастной не было выбора, кроме как подчиниться – ей угрожали. Впрочем, судя по манерам и обращению обидчиков, дальнейшая жизнь ее будет такой безрадостной, что лучше было бы ей сразу кинуться на угрожающее лезвие. Всяко лучше участь чем существование в рабстве.
Пиратов никто не ждал. Торговый порт оказался не готов ко вторжению и захвату вооруженных до зубов пиратских кораблей. Варвары взяли нас количеством. Целая флотилия кораблей высадилась на берег, несмотря на то, что город был предупрежден об угрозе.
У с трудом передвигая онемевшие от страха ноги почти невидимая благодаря своей черной одежде и некоторым потушенным факелам, двигалась маленькими перебежками, прячась в кустах, за коробками и постройками, а сейчас опустошенная внутри, пребывая в глубоком шоке побрела в другую сторону, но там тоже была картина не лучше прежней. Дальше царил погром и разбой.
Они забирали с собой всех детей. Связывали вместе детей и женщин, не оставляя в живых мужчин. Вокруг царил настоящий ужас и беспредел. Не только чувства и желания, но и жизни других обесценивались. Тут ни у кого не было выбора. Юной девочке непонятно было куда бежать и что делать, как спастись самой?
Можно ли ей убежать? Вон попытавшего сигануть сына повара с кухни лишили на ее глазах обоих ушей, и оставили истекать кровью, смеясь над ним, а затем лезвие сабли опустилось на шею, залив каменную плитку кровью. Каждого встречного безжалостно лишали жизни.
Отовсюду и с внешней стороны улиц доносились крики, испуганное ржание лошадей и мулов. Инь смаргивала выступающие слезы. Кудахтали забираемые куры и фазаны, кряхтели похищаемые свиньи из свинарника. Редкой породы коз тоже забрали. Из поместья выносили расписные вазы, ценные картины и ковры, все эти вещи были привезенными или подаренными из Индии и Персии, и сейчас выносились все золотые и янтарные шкатулки с мамиными драгоценностями.
В каждой вещи в руках чужих людей она узнавала что-то родное. И люди, что она знала были теперь все неподвижны и мертвы.
Разбросанные вещи были повсюду, все что не нравилось ворам – они безжалостно ломали и выбрасывали. Пираты таскали мешки с продовольствием, опустошая амбары и склады, унося с собой скот, птиц по одной или несколько они запихивали в маленькие клетки, привезенные с собой. И драгоценное отцовское вино откатывали к пристани бочками. То вино, что хранилось в сосудах и кувшинах, вынесли на руках и погрузили на тележку и тоже забрали с собой на корабль. Видимо веселье в море еще предстояло знатное! Наслаждаться награбленным, утопая в удовольствия и мучая пленников.
Дети быстро утомляются от новых впечатлений. От жутких картин тем более. В эту ночь их оказалось слишком много. Хотелось спрятаться от всего, скрыться прочь от чужих глаз. Но если бы Лили упала в ту ночь без чувств, то оказалась бы сожжённой заживо. А может еще хуже. Ей повезло продолжать брести вперед на не сгибающихся ногах, но ее все-таки заметили и прихватили с собой, связав сзади руки, привязав к веренице других детей. Лили сразу поняла, что впереди и сзади нее были только одни мальчики.
Соленые брызги от рассекаемой кораблем волн смешивает слезы с морской водой, делая их неразличимыми на лице. Маленькая девочка прощалась со своим домом навсегда. Пиратский корабль уносил ее в неизвестные и чуждые просторы моря.
Та страшная ночь до сих пор заставляет У просыпаться от кошмаров. Она прекрасно запомнила необычайный цвет моря – вода была золотисто-красная, из которой на рассвете взошло солнце.
Пираты прихватили с собой еще не окрепшего юнца, чтобы отвезти юношу на невольничий рынок и выгодно продать его там. Но ребенок был худой и тонкокожий и недолго думая, приставили его помогать коку в приготовлении пищи. Таскать тяжелое на корабле у него бы силенок не хватило, а дать работу на палубе было бы опасно, даже драить полы – уж больно легко можно сбежать, прыгнув в море. Упускать ценного раба было непозволительной роскошью, поэтому за ними пристально следили и не выпускали из виду. Поэтому захваченному в плен ребенку получить хоть какую-то свободу позволить не могли, боясь потерять выгодную сделку.
Так маленькая девочка, одетая и выглядевшая как не начавший крепнуть мальчик, стала плавать на пиратском корабле.
Дальше пиратом везло меньше. Хотя пираты еще не разобравшись, что делать с награбленным до этого, стали беззаботно отмечать свои успехи. Это их и погубило в конце концов.
Море бывает разным. Маленькому ребенку, не знакомому с этой стихией - оно кажется безграничным и далеким. Вода оказалась часто меняло свое настроение: то спокойная, без едва ощутимой качки на корабле, то слегка подгоняемая освежающим ветерком, не позволяя плавающим обливаться потом, то накатывающее тревожными волнами, то бурное, переходящее в шторм, вызывающим страшную качку на корабле. Вода не всегда бывает голубая и синяя. Ночью эта вода выглядит темнее черного.
Маленькой девочке нелегко пришлось на пиратской корабле, ей пришлось скрывать принадлежность к женскому полу и безропотно выполнять все вспомогательные поручения на кухне. Долгими ночами она вспоминала произошедшие события и только спустя время осознала, что была свидетелем того, как начался пожар в поместье и кто его устроил. Страшные воспоминания не стерлись из ее памяти, наоборот, стали еще ярче и отчётливее.
Лили вспомнила, что накануне начальник парчовых стражей приезжал к уже ставшему генералом отцу на личную беседу. Они долгое время пили подогретое горячее вино и обсуждали дела в продуваемой ветром беседке.
А на следующий день случилось нападение. Она запомнила, что тот же мужчина, что приходил к отцу на днях якобы случайно уронил светильник с маслом из-за чего и начался пожар в поместье. Люди отвлеклись тушением пожара, ведра стали носить на стражи и тогда во время происшествия случилось внезапное нападение. Люди под грузом проблем в поместье просто не знали за что хвататься в первую очередь.
Разделив очередную добычу между собой (не обошлось снова без драк) все напились и не заметили приближение грозы. Что хуже, была снова ночь, и снова страшная. Ночь, принесшая в открытое море тайфун.
Даже опытные моряки не способны сразу распознать грозу на море. Дело в том, что сделать это не так легко, как на суше.
Так как практически все пираты напились, то никто из них не заметил, что воздух стал более плотным, стало тяжелее дышать. Все пираты праздновали, были навеселе или вдрызг пьяны, и никто не ощутил приближающейся тревоги.
Только Инь, до жути боящаяся грозы, первой ощутила томительную неопределенность, застывшую в напряженном воздухе ночной темноты, как будто в затишье перед бурей. Только некому было сказать об этом. Ее все равно никто слушать бы не стал. Было шумно, пираты кричали, буянили и распевали песни своими гнусавыми низкими голосами.
На горизонте, в небе еще невидимом человеческому глазу, рождались первые вспышки яркими зарницами, освещая ночь как днем. Гроза неумолимо приближаясь.
Все что было видно с движущегося вперед корабля пока – это густая, заслоняющая видимость дымка, скрывающая буйство стихии неподалеку, которую смотрящий принял бы за обычный туман.
Множество рабов, битком набитых в трюмных помещениях и тесно прижатых к друг другу крепкой цепью, испытывали страх и неизвестность из-за безвыходности сложившейся ситуации.
А потом ясная ночь стала совсем хмурой из-за внезапно нахлынувшего сильного ветра, пригнавшего сизые тучи в качестве наказания за грехи. Никто не успел подготовиться.
Внезапно налетел холодный пронизывающий ветер, от которого заболели уши, кардинально поменявший направление и корабль завертело по кругу, море взволновалась сильно, а дождь, полившейся стеной ухудшил видимость, яркость молний ослепляла даже не пивших в ту ночь людей. Выбегающие в панике на палубу пираты в полной неразберихе натыкались на падающие вещи, некоторые вещи сметали все на своем пути и давили людей под своей тяжестью. Дело в том, что огромное количество вещей оказались не принайтованы, штормовые леера не натянуты, что повлекло к неизбежной гибели, не только награбленного имущества, но и к глупой смерти людей.
То, что последовало за этим было и страшно, и красиво, приковывая взгляд и завораживая на месте.
Налетевший тайфун действовал стремительно и напористо. Его приближение заметили, но слишком поздно. Шквалистый ветер сломал основную мачту, и она раскололась пополам, под ее тяжестью погибли много людей. Рулевой оказался не готов к таким испытаниям, с трудом держась на ногах. Корабль сильно качнуло в сторону, из-за сильного крена судна на один бок, вода начала заполнять трюм, волны захлестывали палубу, началась паника. Рулевого подняло в воздух и захватило игривым вихрем, словно щупальцем жуткого морского чудовища, поднявшегося из глубины Желтого моря. Корабль потерял управление, его закрутило по кругу, он налетел на скалы и врезался в камни, повредив днище, после чего судно начало быстро тонуть. Роковая молния ударила во вторую оставшуюся высокую мачту и на пиратском судне начался пожар.
У Лили вовремя освободилась от веревок на руках и ногах, мешавших ей сбежать благодаря тому, что работала на кухне и утащила короткий нож, пропажу которого не заметили. Лезвие ножа справлялось с веревками долго, но девочка успела вовремя освободиться.
Люди падали во взволнованное море, в которое угрожающе били молнии.
Все разбились. А маленький тигренок, ухватившись за плавающий деревянный обломок, с его помощью выплыл к этим скалам, чувствуя как быстро немеют ноги от прохладной воды. Но даже ощутив кусочек так называемой суши, над головой продолжались громкие раскаты грома и сиреневые вспышки. От страха, казалось, онемело все тело, но жить хотелось очень сильно, поэтому тигренок забрался повыше, прижавшись к стене, боясь, что волны смоют ее обратно в море. Сидеть на холодном камне в мокрой одежде, обдуваемой со всех сторон ветром было крайне неприятно. Несмотря на то, что было темно, благодаря молниям кратковременно было достаточно светло, чтобы разглядеть землю, маячащую в постоянных вспышках как желанный оазис посреди пустыни.
Земля лишь казалась близко, но плыть до нее получилось долго и тяжело. Добраться до нее было еще одним испытанием, непосильным для ослабшего и мокрого котенка, который выглядел особенно жалко в полном одиночестве. Острые камни порезали ей ладони, пока она взбиралась повыше и сейчас они горели от соленой воды, словно обожженные. Соль разъедала свежие ранки, прибавляя остро-режущей боли. Слезы смешивались на бледном лице вместе с дождем.
Претерпевшая множество жизненных испытаний и страха, маленькая Лили решила во что бы то ни стало стать сильнее.
«Стать Фэй, не принцессой, а тигром, жаждущим мести. Потому что тигры не боятся воды. А избалованные принцессы не умеют плавать. Вот тигры хорошо плавают».
И девочка перевоплотилась ради выживания в настоящего тигра, из жертвы обстоятельств ей пришлось стать хищником, который ничего и никого не боится. Так, дождавшись, когда тайфун ушел в сторону и гроза на море утихла, стало спокойно и тихо, она снова воспользовавшись прибившими и застрявшими обломками корабля, использовала доску приличного размера как плот, делая передышки в плавании, добралась таким образом до спасительного берега.
Волны уже были спокойными, но каждый раз пытались захлестнуть и подмять под себя, словно желая утащить на дно. Плыть пришлось невыносимо долго. Но умение задерживать дыхание в подготовительных практиках с отцом пригодилось Фэй и спасло ей жизнь.
Это было блаженство почувствовать, как ноги глубоко проваливаются и утопают в песок. Песок был влажный и прохладный и прилипал к коже. Но это непередаваемое ощущение ходить вновь по земле было опьяняющим чувством. Чтобы упасть совершенно обессиленно с дрожащими руками и онемевшими ногами от усилий, холода и выпавший испытаний.
В ту страшную ночь не только пиратский корабль оказался захвачен внезапно налетевшей стихией. Но и торговый корабль, находящийся довольно близко к портовой зоне, везший чай и дорогой фарфор, при иных условия мог стать легкой добычей для пиратов, но не в эту ночь.
В ту грозу выжило несколько людей, потерпевших кораблекрушение. Вторым человеком был господин Ма. Опять-таки воинская подготовка спасла ему жизнь благодаря длительным изнуряющим тренировкам, которым он посвящал каждый день. У мужчины болели мышцы от перенапряжения, ему пришлось плыть дальше, он упал без сил, едва оказавшись на берегу. И лишь потом очнувшись, заметил, что спасся не он один. Рядом с ним лежал без чувств юноша, похожий на мокрого обессиленного котенка.
Вьетнамская пословица, аналог «Тигр явит себя миру»
Гора Тайшань, часто упоминается в даосизма, являясь одной из пяти священных гор
У Инь Лили- где «Лили» – лилия, «У» - отряд, союзник, военный, а «Инь» -большой, великий, начальник, управлять
Принайтовать – прикрепить, закрепить с помощь найтова.
Леер – туго натянутый штормовой трос, за который люди держатся при передвижении во время плохой погоды на корабле