Министерство Астрологии

Алле пришлось переезжать лишь раз в жизни: из интерната в люберецкую квартиру, и тогда все её вещи умещались в один чемодан, а переезд продлился час с небольшим. Сейчас он занял бы меньше часа, но случилось это в дометрополитеновскую эпоху Люберец, и Алле пришлось пересаживаться с метро на электричку.

Теперь Алле предстояло ухать в новый город, где Министерство пообещало ей командировочную квартиру. Однако неопытная в переездах Алла даже не спросила, означает ли командировочная квартира командировочную мебель, командировочную посуду, командировочную стиральную машинку или хотя бы командировочную кухню. Снова звонить Ибрагимову и спрашивать казалось глупым, тем более что с сегодняшнего дня он больше не её начальник. Поэтому Алла по-взрослому решила надеяться на авось.

Примеряя старую одежду, прежде чем бросать её в чемодан, Алла безразлично отметила, что поправилась на пару размеров. С детства полная Алла ожидала, напротив, похудеть, работая в Министерстве и регулярно бегая на «полевые» задания. Однако всё вышло наоборот.

– Ну ты ещё по четыре пиццы начни с Надей заказывать, ага, – проворчала в зеркало Алла, сменяя маленькие шорты в горошек на просторную юбку с яркими лимонами.

Майки, рубашки, брюки и юбки сыпались в чемодан, как снег – на Альпы. Новая одежда скатывалась вниз по склонам вещевой горы в центре чемодана, беспощадно накрывая горные деревни, образовавшиеся вокруг аптечки, санскрина или дезодоранта. Алла беспощадно кидала на них вещи, вызывая то джинсовую бурю на западном склоне, то купальниковый сход на северном.

На следующее утро Алла приехала на Киевский вокзал заранее, когда стрелка настенных часов ещё не добежала до семёрки. Её поезд отправлялся через полчаса, и на поверку оказался не настоящим поездом с купейными и плацкартными вагонами, как Алла воображала, а обычной электричкой. Она шла до Калуги около четырёх часов, так что предполагать наличие спальных мест было наивно. Вагон, где устроилась Алла, скоро заполнился дачницами-пенсионерками с объёмными, но пустыми сумками-тележками, которые набьют ягодами и огурцами на обратном пути в город. Напротив Аллы сели две бойкие бабушки, продолжающие спор, начатый по дороге к вокзалу.

– Говорю тебе, ничего хорошего из этой моды не выйдет! Моя Анька – Рыба, и жених её – Рыба. А Петька с Людкой – два Стрельца! Поубивают же друг друга! Срамота какая... В мою молодость меня б заклевали, начни я с другим Козерогом гулять, а сейчас всем всё равно! А дальше что? Мужики с мужиками и бабы с бабами, тьфу!

– Лен, ты не горячись, – махнула рукой другая бабушка, – у меня дядька с тёткой оба Скорпионы – и ничего, золотую свадьбу справили. Хоть им все и говорили: зажалите друг друга, зажалите!

– Всё равно содомия, – взъерошилась, как воробей, первая дачница.

Алла тихо хихикнула под нос и включила читалку. Ожидание четырёхчасовой поездки вдохновило Аллу достать из шкафа давно забытый ридер, и, оказалось, год назад она не дочитала «Гарри Поттер и Узник Азкабана». Она остановилась на странице, где упоминалось, что Гарри родился в июле, и из-за этого год назад Алла и отвлеклась на фанфики.

Франшиза про Гарри Поттера была одной из многих, где персонажи жили в мире без Знаков Зодиака. А такие фильмы и книги порождали лавину фанфиков, где события объяснялись через призму Зодиака. Гриффиндоровский характер Гарри Поттера делал его образцово-показательным Раком, заботящимся о друзьях и семье и жаждущим справедливости. По Знаку Зодиака Гарри тоже был бы Раком.

Многие критиковали Дж. К. Роулинг не только за трансфобные твиты, но и за недостаток фантазии: якобы она просто-напросто заменила Зодиакальные Тригоны факультетами Хогвартса, где Тригон Огня стал Гриффиндором, Тригон Воздуха – Слизерином, Тригон Земли – Когтевраном, а Тригон Воды – Пуффендуем. Дни рождения других героев не подтверждали эту теорию, но их характеры прекрасно вписывались, и споры о соответствии Тригонов факультетам Хогвартса велись в фэндоме до сих пор.

– Сосед мой по даче, ирод окаянный! – голос бабушки напротив отвлёк Аллу от чтения. – Вон я его во втором вагоне вижу! Ух расселся, как хозяин, на всей лавке. Весы распроклятые!

– Лен, Господь завещал относиться ко всем одинаков, несмотря на Знаки Зодиака, – ответила вторая пенсионерка. – В Евангелие говорится, что спасаются по делам, а не по звёздам.

– Ну тебя! – раздражённо махнула рукой первая дачница и продолжила высматривать соседа через стекло в проходе между вагонами.

Вздохнув, Алла отложила книгу. На мгновение она болезненно отчётливо почувствовала, что Земля вращается вокруг Солнце, а Солнце – вокруг других звёзд, и как парадоксально мысли пассажиров поезда вращались вокруг них же. Парень, сидящий рядом с Аллой, читал фид в скандально известном AriesIn – «элитном» приложении только для Овнов. Подтверждение учётной записи там занимало до полугода и включало личную подачу документов с копией свидетельства о рождении в один из офисов AriesIn. У одной из спорящих дачниц на коленях шуршал журнал с некогда известными двойняшками Мэри-Кейт и Эшли Олсен. Как и все близняшки, рождённые под знаком Близнецов, они были обречены стать популярными.

– А одевается всегда как Лев какой-нибудь! – продолжала жаловаться дачница на соседа, вглядываясь в соседний вагон. – Напялит на себя золотых побрякушек да зелёные штаны. Штаны узкие, как я не могу! И так грядки копает. Вот чудак!

– Лен, ну ты словно к нему неровно дышишь, – заметила её подруга, листая журнал.

– Я? – захлебнулась воздухом пенсионерка и раскраснелась. – Да ни в жизнь я и не подумаю о Весах! Ишь что придумала! Он у меня яблоки ворует, а ты думаешь, что я... да я!..

Запутавшись в словах, она отвернулась к окну рассматривать поля и леса как ни в чём не бывало.

Пейзаж Подмосковья, переходящего в Калужскую область, не был заманчивым или экстраординарно красивым. Дома в деревнях становились старее и проще, а асфальтированные дороги сменялись просёлочными. Сельчане несли вёдра к колодцам, а дети во дворах наполняли водой умывальники. Горожанка Алла испугалась, что массив деревень так и не закончится и Калуга окажется эпицентром скучившихся деревень, но вот поезд миновал несколько высоких панелек, и от сердца отлегло.

– Уважаемые пассажиры, – раздался голос машиниста, – через пять минут поезд прибывает на станцию Калуга-1.

Внутри небольшого, но уютного кирпичного вокзала столпились пассажиры, и Алле не сразу удалось найти выход. Ибрагимов предупредил, что кто-то из Калужского Управления её встретит и проводит до офиса, но ни имени, ни внешности будущего коллеги Алла не знала.

Оглядев привокзальную площадь, усеянную такси и старыми автобусами-ПАЗиками с газовыми баллонами на крышах, Алла заметила, как из зелёного сквера напротив вокзала приближался парень, любопытно оглядывающий новоприбывших и держащий в руках табличку «МОТОРОВА МИНИСТЕрство АСТРОЛогии». Тот, кто написал это от руки, не сопоставил количество букв с размером таблички, и длинные слова стыдливо съезжали в нижний угол.

Алла с удовольствием почувствовала, будто она героиня фильма, прилетевшая в командировку в Дубай или Нью-Йорк, которую встречает личный помощник в аэропорту. Иллюзию развеяла бабушка в платке, несущая двух кудахчущих куриц в клетке.

– Здравствуйте! – замахала рукой Алла, стаскивая чемодан по мраморной лестницы. – Это я!

Рыжий молодой человек поприветствовал её дружелюбной улыбкой, которая, однако, не могла скрыть усталость в его глазах.

– Добро пожаловать в Калугу! – выкрикнул он и протянул руку. – Леонид! Можно просто Лёня.

– Алла, – ответила она на крепкое, но тёплое рукопожатие.

– Не думал, что у тебя будет много вещей! – признался Лёня, указывая на огромный чемодан новой коллеги. – Хотя логично, ты же переезжаешь... Короче, у меня указание – доставить тебя сразу в офис. Но если нужно сначала домой, можем переиграть.

– Всё нормально, не беспокойтесь! Не беспокойся. Я буду жить недалеко от офиса.

– А, отлично. Поехали тогда!

Лёня провёл Аллу через сквер к озорной баклажановой шестёрке, припаркованной в тени тополей, осыпающих её снежным пухом.

– Да чёрт! – выругался Лёня, смахивая пух с лобового стекла. – Садись вперёд. Только ремень не очень работает, так что посильнее его вытягивай.

Сколько бы Алла ни насиловала ремень, он не выезжал из катушки. Алла уже собиралась пересесть на заднее сиденье, когда на водительское кресло бухнулся Лёня.

– Дай помогу, – предложил он, близко склоняясь над Аллой и лёгким движением застёгивая ремень.

– Не так близко, – строго сказала она.

– А, прости, ты же из Москвы, – резко отдёрнулся Лёня и неловко рассмеялся.

– В смысле?

– Вы там все такие... формальные, что ли. Недружелюбные.

Она лишь пожала плечами, понимая, что тот мог быть прав.

Шестёрка покатила по одинаковым улицам с пятиэтажками и магазинами. Алла оказалась в двухстах километрах от Москвы и в двадцати годах от неё же. Машины, автобусы, дома, торговые центры, супермаркеты, кафе, фастфуды и магазины одежды казались сюрреалистично маленькими, но с несуразно огромными и кричащими вывесками. Алла помнила такие только из детства. Не имея сначала средств, а потом времени на путешествия даже по своей стране, Алла со стыдом осознала, что никогда не понимала, насколько огромна, широка, высока и богата столица.

Улицы Калуги будто назвали в честь самых больших статей из Советской Энциклопедии: улица Ленина, Кирова, Жукова, Гагарина, Разина... Они проехали здание театра, администрации, музея, миновали памятник Ленину... Едва начав путешествие по маленьким городам России, Алла уже будто побывала в каждом из них.

Её взгляд зацепился за баннер «Калуга – колыбель космонавтики», выглядывающий из-за деревьев в сквере посреди круговой развязки. В центре сквера виднелись стела и памятник Циолковскому. Забавно, что в кинотеатре на этой же развязке висела огромная реклама фильма «Медведица из системы Альфа Центавра» с девушкой в экзоскелете и автоматом в руке. Загадочный слоган гласил: «Новый Знак Зодиака из новой звёздной системы».

– Я ходил на него, – указал на афишу Лёня, заметив интерес Аллы. – Фигня полная. Идея хорошая – показать, что у пришельцев были бы другие Знаки Зодиака и тэ пэ. И режиссёр был прав, что Большая Медведица, являющаяся Знаком Зодиака главной героини, действительно видна из системы Центавра практически в неизменном виде, поскольку Центавра – ближайшая система к нашей, Солнечной. Но! Создатели абсолютно проигнорировали тот факт, что это тройная звёздная система! С Альфой Центавра А, Альфой Центавра Б и Проксимой Центавра. То есть у планет не может быть единой эклиптики, как у Земли, их было бы три. И меня, как астролога, капец как возмутило, что они показывают небо с тремя солнцами, но, блин, ни разу не говорят про это. А натальные карты персонажей, которые даже показали на экране, основаны на движении одной звезды! Только Альфы Центавра А, крупнейшей. Конечно, рисовать натальную карту для трёх звёзд было бы адом, но могли бы хотя бы попытаться!

– Правда, довольно серьёзный косяк. А сколько Знаков Зодиака там было всего?

– По-моему, всего пять. По-любасу сценаристы поленились.

Машина резко остановилась, и Алла подумала, что они просто заглохли. Однако Лёня уверенно вышел и позвал Аллу с собой. Они оказались у входа в маленькое симпатичное старое здание родом из девятнадцатого века. У железной двери висела поржавевшая табличка «Управление Министерства Астрологии по гор. Калуге». На противоположной стороне улицы стояли деревянные избы и видавшая виды беленькая церквушка. Зато дальше дорога уходила к живописному мосту, перекинувшемуся через Оку и ведущему к зелёным холмам на горизонте.

– Чувствуй себя как дома, – сказал Лёня, открывая железную дверь ключом.

Всё здание занимал длинный коридор с дверями по обе стороны. Алла почувствовала облегчение, поняв, что не будет теряться в коридорах, как в Министерстве в Москве. Калужский офис напоминал школу белой половой плиткой и бежевой краской стен. Он даже пах по-школьному – смесью мела и хлорки.

Они прошли на второй этаж, где их встретил точно такой же коридор, но с вереницей напольных растений – пальм, фикусов и прочих суккулентов. Узкие листья почему-то все смотрели налево в конец коридора, любопытно разглядывая уборщицу, появившуюся из подсобки с громко булькающим ведром. Из-за любознательных растений Аллу пластиковыми глазами разглядывала доска с шаблонами заявок на получение лицензий. Заявки, которые Алла обрабатывала в Управлении по Москве, выглядели абсолютно по-другому. И в Москве ей никто не говорил, что существуют «Лицензии для продуктовых магазинов» или «Лицензии на оказание строительно-ремонтных работ», непонятно зачем выдающиеся местным Министерством Астрологии.

– Мы, астрологи, сидим здесь, – объяснил Лёня, заходя в первый кабинет.

За дверью скрывался большой кабинет с десятком столов, который язык не поворачивался назвать опен-спейсом: уж больно комната походила на школьный класс. Лёня подошёл к первой «парте» и отпил холодного чая из кружки, поясняя:

– Тут сижу я, а прямо за мной – свободный стол. Можешь сесть там. Маша только в декрет ушла.

– О, новая коллега из Москвы? – поинтересовался молодой человек с загипсованной рукой с соседней «парты» у окна.

Новый коллега с трудом поднялся со стула и, широко расправив руки, заключил Аллу в тяжёлые объятия. Выпустив ошарашенную и непривыкшую к такому москвичку, он протянул загипсованную руку для приветствия. Заметив смятение Аллы, он рассмеялся и протянул другую руку.

– Дима! – объявил он.

– Алла, – ответила на рукопожатие она.

– Дима наш экстремал, как видно, – пояснил Лёня, указывая на гипс коллеги.

– Что случилось? – спросила Алла.

– Фигня, – неуклюже махнул загипсованной рукой Дима. – С велика упал. Главное, что не с парашюта, да? Алла, а ты любишь спорт?

– О, не слушай его! – вмешался Лёня. – Он тебя в свою секту экстремалов заманит!

– Это не секта, а Объединение Спортивных Клубов Калужской Области! У нас в регионе можно и на велосипеде кататься, и на скейте, и на водных лыжах, и на парашюте прыгаться, и на параплане летать. Продержишься у нас до зимы – и лыжи с коньками будут! Но я больше за организацию летних видов спорта отвечаю... Забыл! У нас ещё большой клуб по САМБО есть!

– Честно говоря, я не сильна в спорте, – призналась Алла.

– Ну могли бы и... попробовать, – сделал непонятный жест в сторону Аллы Дима, словно указывая на её полноту.

Алла нахмурилась, думая, как поставить нового коллегу на место и одновременно не нажить врага в первый рабочий день, но Лёня опередил её:

– Дима, полегче! Я просил тебя без пропаганды ЗОЖ каждый день, окей? Алла, лучше полюбуйся нашим видом из окна!

Со второго этажа открывался вид на старые избушки, а дальше – на реку и зелёные холмы с вырывающимися вверх многоэтажками. Яркое солнце отражалось и в окнах высоток, сверкающих на фоне лазурно-голубого неба, и в реке.

– Красиво, – подтвердила Алла. – А где вы обедаете? У вас нет столовой?

– Столовой? – присвистнул Дима. – У вас в Москве небось, и ресторан свой есть!

– У нас столовой нет, – рассмеялся Лёня. – На первом этаже кухня есть, там можно домашнюю еду погреть. Плюс – рядом магазины. А если пойти обратно к улице Гагарина, там фастфуды стоят.

Алла расстроенно подумала о командировочной кухне, на которую теперь уповала, ведь в будущем маячила ужасающая перспектива самой готовить обеды на работу.

– А ты кто по Зодиаку? – спросил Дима, почёсывая сломанную руку через гипс.

– Близнецы, – ответила Алла, приготовившись к насмешкам.

– О, наконец-то! – хлопнул в ладоши коллега, забыв о сломанной руке и тут же вскрикнув от боли. – Чёрт! Я тоже Близнецы. Единственный в офисе, представляешь! Теперь могу говорить, что даже из Москвы нам Близнецов на помощь прислали. А ты астролог?

– Нет, статистик.

– Даже лучше, – удовлетворённо кивнул Дима. – С первичной документацией по статистике у нас беда. Мы-то, астрологи, только в будущее смотрим, а хороших специалистов, анализирующих прошлое, у нас и нет.

– Скажи спасибо, что Полина сегодня не в офисе, – заметил Лёня. – А я, кстати, Стрелец. Тоже астролог.

Алла расположилась на новом рабочем столе. Московский ноутбук казался огромным на узенькой «парте», и Алла поняла, что едва ли поместит на стол что-то ещё, кроме кофейной кружки. Попытавшись пристроить толстую папку с рабочими документами на столешницу, Алла уронила её и, чертыхнувшись, оставила на полу.

– Пойдём, я тебя с Валентиной Михайловной познакомлю, – предложил Лёня, поднимая Аллину папку.

В конце коридора притаилась самая красивая дверь в офисе, сколоченная из тёмного дерева и украшенная золочёной табличкой «Директор Управления Министерства Астрологии по Калужской Области Сосновская В. М.». Лёня тихо постучался в дверь и после одобрительного крика изнутри вошёл.

Оказавшись в кабинете, Алла невольно вспомнила насмешливую ремарку Ибрагимова, что начальница калужского офиса – типичный Лев. В небольшой комнате, подобной кабинету школьной директрисы, Сосновская уместила несколько тяжёлых шкафов из красной древесины. Каждый шкаф был обрамлён ионическими лжеколоннами с золочёными завитушками наверху. Над рабочим столом начальницы висела огромная картина-паззл с разноцветным тигром, собранным из стразов. Над картиной примостилась фотография Вечного Президента в золотой рамке.

– Аллочка! – радостно воскликнула Сосновская, будто встретила дальнюю родственницу, которую последний раз видела во-о-о-т-от такой маленькой.

Начальница не только накинулась на новую коллегу с объятиями, но и трижды поцеловала её в щёки. Аллу обдало оглушающим фруктовым парфюмом Сосновской, а при поцелуях она вдохнула карамельный аромат её седых волос, неудачно закрашенных блонд-красителем, давшим фиолетовый оттенок. Сегодня Сосновская оделась на выход: ярко-красный деловой костюм она украсила нашейным платком с леопардовым принтом. Восемь из десяти её тонких пальцев украшали золотые кольца, сочетающиеся с массивными серьгами и золотой цепью на груди.

– Приятно познакомиться, Валентина... Михайловна, – холодно сказала Алла, борясь с желанием протереть щёки.

– Добро пожаловать! – в радостно-саркастичном тоне продолжила Сосновская. – Как ты добралась в нашу провинцию? Уже справилась с культурным шоком после столицы?

– Всё хорошо, спасибо, – кивнула Алла, садясь в кожаное кресло напротив директрисы. Лёня с опаской последовал её примеру.

– Я буду с тобой откровенна, – сказала Сосновская, сцепляя руки в замок. – Не принимай на свой счёт, но я недовольна, что Москва думает, что мы не справляемся со своими обязанностями. Да, у нас много работы, но это сезонная нагрузка из-за летнего сезона. Сегодня мы лицензию на общественный пляж выдаём, завтра – на новую чебуречную, послезавтра – на музыкальный фестиваль, потом – на покос поля. И так каждый-каждый день, но это нормально для лета.

– Не я принимала решение о перераспределении кадровых ресурсов, – ответила Алла. – Я из Управления Министерства по Москве, а решение принято Федеральным Управлением.

– Да в Москве это одно и то же, – усмехнулась начальница. – Вы в одной сталинке сидите.

– Да, но мы разные подразделения, – пожала плечами Алла. – И, кстати, в Москве я не слышала, чтобы наше Управление выдавало лицензии на пляжи или кафе. Слышала однажды, как работали над фестивалем: нужно было обеспечить отсутствие дискриминации при продаже билетов, и...

– Аллочка, законы разные в разных областях, – перебила её Сосновская со снисходительной улыбкой. – Ты привыкнешь работать по нашими правилам.

Повисла напряжённая пауза, и Алла с Сосновской смотрели друг на друга, будто играя в гляделки. Тишину разрушил Лёня:

– У нас есть традиция заказывать пиццу, когда приходит новый сотрудник. Алла, ты ещё не знаешь местные пиццерии, и я могу посоветовать.

– Отличная идея, – сдержанно улыбнулась начальница. – Я попросила Лёню ознакомить тебя с нашей работой и помочь с квартирой. Ты уже показал Алле, где её дом?

– Ещё нет, Валентина Михайловна, но я выяснил, что это рядом, на Плеханова.

– Хорошо. Алла, обустраивайся в бюро, и завтра я определю тебе спектр задач.

– Спасибо, Валентина.

Сосновская поджала губы, а Лёня сказал:

– Алла, я ещё не показал кухню! Пойдём.

А, выйдя из кабинета, Лёня тихо сказал:

– Алла, ты не обижайся на Валентину Михайловну. У неё тяжёлый характер, но добрая душа. И наш офис всегда прессуют из Федерального Управления, поэтому для неё указ о твоём назначении – как оскорбление. Будто бы мы без Москвы не справляемся. Но умом она, как и все мы, понимает, что у нас нехватка сотрудников, особенно статистиков. В общем, не обижайся.

Лёня так лучезарно улыбнулся, что Алла решила не озвучивать свои мысли, а лишь сказала:

– Проехали.

Во время обеда на маленькой кухне собралось всё калужское министерство, сбежавшись на запах пиццы. Лёня тщательно представил Алле всех астрологов, парочку статистиков, бухгалтеров, юристов, секретарей и даже менеджера по связям с общественностью, но она моментально забыла все имена. Сосновская, подняв кружку чая, прочитала пламенную приветственную речь, ощущавшуюся как тост. Выражая общее мнение, начальница заверила, что Алла уже стала неотъемлемой частью их команды, что они уповают на её профессиональную помощь и слышали, будто и прочие московские коллеги скоро переведутся в их Управление.

– У нас работы на всю Москву хватит, – шутили коллеги. – У вас один город, а у нас целая область!

– О, ты правда Близнецы? Круто, толерантная столица! У нас здесь Козероги, Змееносцы, Стрельцы, Овны, Девы, Львы... Ну и Дима, конечно.

На кухне ощущалась дружелюбность Шрёдингера. Алла слышала приятные и одобряющие слова коллег, но видела их ухмылки и переглядки. Они будто были в старших классах сиротского интерната, где дети уже слишком взрослые, чтобы драться, но достаточно опытные, чтобы колко оскорблять. Она переживала подобное множество раз и знала, что больше не будет плакать ночью, вспоминая их взгляды. Алла приехала в Калугу, чтобы менять систему изнутри, и маленькие винтики не помешают ей.

После работы Лёня показал Алле её дом и помог донести вещи. То ли Калуга и правда была такой маленькой, то ли Ибрагимов похлопотал о хорошей квартире для Аллы, но она теперь жила всего в десяти минутах ходьбы от работы, недалеко от центральной улицы Кирова и, возможно, единственного торгового центра.

– У нас простой провинциальный город, но тоже есть развлечения, – пытался Лёня развлечь Аллу разговором. – Ты живёшь рядом с парком, даже двумя парками. И река недалеко, и кафе много, и вот продуктовый через дорогу. Ты любишь музеи? Краеведческий музей прямо за парком. Музей космонавтики недалеко, там интересно, я с племянником недавно ходил. Сейчас тепло, даже жара, можно на водохранилище купаться. От тебя автобус прямой прямо до моста, а под мостом пляж! Я туда каждые выходные с друзьями хожу, можешь присоединиться! Ты знаешь кого-нибудь в городе? Наверняка нет. Тогда точно присоединяйся!

– Лёня, спасибо, что проводил, – устало сказала Алла у подъезда, забирая чемодан из его рук.

– Всегда пожалуйста, – лучезарно улыбнулся парень. – Прости, если некоторые в офисе грубо вели себя с тобой. У многих людей здесь слишком глубоко сидит стереотип, что все москвичи злые.

– Тебе не за что извиняться, – искренне сказала Алла, потому что Лёня – единственный, кто помогал ей сегодня. – И спасибо за предложение сходить на озеро. Я подумаю. Может быть, квартира в таком состоянии, что мне придётся ремонт на выходных делать вместо купания.

– На водохранилище, – автоматически поправил её Лёня. – А квартиру я видел, она нормальная.

– Видел? – удивилась Алла.

– Эта квартира в собственности Министерства. В ней останавливались другие командировочные коллеги, и я помогал с мебелью. Звони, если будут проблемы, я знаю ремонтников.

Лёня оказался прав: однушка была почти идентичным близнецом её квартиры в Люберцах. Даже советский кухонный гарнитур, хоть и окрашенный здесь в более светлый оттенок, пах старым знакомым ДСП. Диван-гармошка смотрел на пустую тумбочку, где предполагался телевизор, но вместо него висел ковёр на стене. Алла уже представляла, как, задыхаясь от пыли, снимает его, сворачивает рулетом и оставляет в коридоре.

После душа с непредсказуемой температурой и напором воды Алла обнаружила имейл от Ибрагимова, будто изначально написанный на английском и переведённый через Гугл-переводчик:

«Алла, привет! Надеюсь, что первый день в Калуге проходит хорошо. Передавай Сосновской привет. Я работал с ней несколько лет назад и помню её как ответственную профессионалку, но бюрократку в худшем смысле этого слова. Пожалуйста, дай мне знать, если у тебя проблемы. Всего наилучшего, Андрей»

Она нахмурилась, не понимая намёков Ибрагимова. Он обещал ей важную миссию на благо общего дела, но пока Алла лишь получила место за школьной партой и перспективу работать над бесконечными лицензиями для каждого закутка в Калуге и области. Формально Алла теперь носила звание «старшего статистика», но почти была готова обменять тысячу повышений на её старый офис в центре Москвы.

Телефон зазвонил, и Алла приняла видеозвонок от Нади. Та, рассмеявшись, сказала:

– Фигово выглядишь.

– Спасибо. Стрессовый день.

– Как Калуга?

Алла показала Наде её новый дом, и та заметила:

– Убрать ковёр, и будут Люберцы. Как будто никуда и не уезжала.

– Ага, только променяла одних раздражающих коллег на других.

– Максим тебе привет передавал! Мы с ним пообедали сегодня и вообще, – мечтательно закатила глаза Надя. – У тебя, кстати, есть коллеги Водного Тригона?

– Вроде только один, Близнецы, – вздохнула Алла. – В основном опять одни Огненные и Земные.

– Фигово. Как мне сегодня сказала Поля: не важно, какой Знак Зодиака у человека, всё равно все люди одинаковые. Умная не по годам, и что мне делать!

– Может, она права, – рассмеялась Алла. – Надь, я не понимаю, почему я здесь... Ибрагимов навешал мне лапши, что Калужский офис решает невероятно сложные зодиакальные дилеммы, которые становятся прецедентами для всей страны. Но пока все трепались только о грёбаных лицензиях. На продукты, окна, семена, тракторы, удобрение... На всё! Чёртова аграрная область!

– Так, возможно, лицензии и важны? Например, они могут тестировать условия лицензирования в Калужской Области, а потом применять их по всей стране.

– Но почему они? – спросила саму себя Алла. – Потому что начальница контрол-фрик и хочет, чтобы весь город крутился вокруг неё? А ещё она чертовски похожа на Дубину, нашу классуху из интерната!

– Бли-и-и-и-н, – протянула Надя. – Беги оттуда, оно тебя сожрёт!

Усталость свалила Аллу с ног раньше десяти, но шумные соседи снизу пели в караоке, а сверху – играли на гитаре. Какофония звуков сливалась в зубодробительный скрежет, и квартира Аллы казалась кораблём дальнего плавания, отправившимся в антарктическую экспедицию слишком поздно и застрявшим в замерзающем осеннем океане. Разрастающийся солёный лёд сжимал корабль, ломал балки и выбивал стальные болты. Наступающий ледник погребал борта корабля, и судно утопало глубже и глубже в лёд, пока корка не накрыла его целиком. Снегопад и новые слои льда месяцами толкали его ниже и ниже, и вот днище корабля вырвалось из-подо льда в тёмную воду Северного Ледовитого Океана. Шли годы, и вот из-подо льда показались винты, ватерлиния, перо руля, борта, палуба и мачты. Через век лёд выплюнул корабль вниз, и покорёженное судно пошло на дно. Рёв сжимающихся айсбергов прекратился, и Алла забылась сном.