Универсамовские девчонки ||Турбо

Ожидая остальных пацанов в подвальной качалке, Валера самозабвенно бил грушу, тренируя четкие удары. Он любил время от времени выпускать всю накопившуюся злость в спорт, оттачивая своё борцовское мастерство до идеала. По голому торсу скатывались крупные капли пота, но он не останавливался. Занося с неким интервалом тяжелый кулак, парень ни о чём не думал, концентрируя всё своё внимание на собственной технике, которой обучал всю скорлупу.

В этот момент в подвал вошел чуть запыхавшийся Вова, находу закуривая крепкий табак, держа сигарету меж двумя пальцами. Старший оглядел его слегка обеспокоенным взглядом, но отвлекать от тренировки не стал. Уселся на пыльный диван, терпеливо ожидая, пока парень закончит.

Нанеся последние сокрушительные удары, Валера резко отскочил от груши, подходя к своему автору, и по совместительству близкому другу, крепко пожимая тому ладонь. Оставив все лишние речи, парень сразу перешел к делу.

— Короче, есть плохие новости. Сегодня видел, как по нашей улице шлялся угашенный зэк. Орликом зовут. Гонял нашу мелюзгу, а позже убежал. Мне сказали, что тип этот опасный, на него лучше не нарываться.

— Кто сказал? — парень заинтересовано поднял брови, потушив бычок об кирпичную стену, выбрасывая его на пол.

— Кащей. Ну не смотри на меня так, у меня не было другого выбора. Только он всех местных сидевших знает.

— Что за информацию потребовал? Дозу черняшки? — старший насмешливо улыбнулся, уводя взгляд в сторону.

— Да не, бутылку водки ему дал.

— Что ещё об этом Орлике известно?

— Говорят, в группировку попал, как с тюряги вышел. Послал Кащея узнать, куда именно.

— Похвально. Что предлагаешь делать дальше, когда узнаем?

— Разговаривать, решать, какого хрена их прихвостни по нашей улице шатаются. А чё еще делать?

— Если по-хорошему не поймут, придется по-плохому.

Старший снова вернул свой взгляд к пацану, который сидел чуть сгорбившись, до сих пор не восстановив дыхание после интенсивной тренировки. Вова невольно задумался о том, что их улицу ждут великие перемены, особенно после того, как они наконец-таки откроют свой видеосалон, на который у них были огромные надежды. Осталось только забрать видак, да так, чтоб никто не заметил.

— Ты тут останешься, или тебя подбросить куда-то? — Вова торопливо поднялся с места, спеша к Наташе, которую должен был забрать с кладбища, где она приводила в порядок могилы родителей.

— Докинешь к Янке? Мне нужно ей кое-что отдать...

— Интересно получается. Сначала ненавидите друг друга, а теперь уже личные дела имеете. Сладкая парочка...

— Вов, вот только ты не начинай. И без того тошно. — его слова послышались с тенью грусти.

Когда парни выходили из подвала, в них едва не влетел Марат, который, судя по растрепанному виду, куда-то очень спешил. Он быстро пожал руки старшему брату и Валере, коротко бросив что-то о том, что ему срочно понадобилась его заначка, которую он хранил в диване. Вова не смог сдержать смешок, когда младший доставал несчастные копейки, оборачиваясь по сторонам с таким выражением лица, будто кто-то сейчас мог забрать их у него.

Заперев подвал, Адидас-старший забросил ключи под ступеньки, в место, о котором знали только свои пацаны. Сев в машину, он с громким рыком завел мотор, забрасывая Валеру по заказанному адресу, шутливо приговаривая о том, что «такси» прибыло.

***

За час до этого.

Яна сложила руки на груди, с ярым недовольством глядя на бывшего одноклассника, который явно позволял себе больше, чем было положено. Джон молчал где-то минуту прежде, чем медленно заговорил:

— Я это... Хотел извиниться за вчерашнее. Не знаю, что на меня нашло.

— Извиняйся и уходи.

Девушке было глубоко плевать на его извинения, она всё равно не смогла бы простить домогательство, тем более в помещении, где кроме них была уйма людей. Он пытался опозорить ее, выставить настоящей вертихвосткой, а может даже легкомысленной девицей, которая пришла на концерт ради того самого «красивого» солиста. Придурок.

Парень неуверенно мялся на месте, затаптывая девушке серый коврик, который приходилось стирать чуть ли не каждый божий день. Он увлеченно смотрел прямо себе под ноги, боясь поднять на нее взгляд, в котором была целая буря разных эмоций. Если говорить по правде, всё, о чем он жалел — это то, что не смог довести дело до конца, затянув девушку мечты в собственную постель. Джон ничуть не изменился, будучи всё тем же избалованным мальчиком, который не понимал слово «нет». Только теперь в его руках было больше силы.

Яна уже собиралась настойчиво выгнать его, как со стороны последовало резкое движение, а уже через мгновение, она очутилась на мягком диване, изо всех сил дергая стройными ногами. Парень навалился на нее всем своим весом, вдавливая девушку в металлические пружины, попутно пытаясь стянуть с нее халат. Его рука резким движением сорвала с нее пояс, и она предстала перед ним в одном белье. У него срывало крышу, стоило ему увидеть ее оголенное тело, скрывающее под кружевом всё самое интересное.

Яна пыталась закричать, но он крепко сжал ее челюсти двумя пальцами, не давая ей издать малейшего звука. Ее захлестывала паника, когда одним движением он срывал с нее лифчик, жадно впиваясь зубами прямо в нежную кожу. Парень оставлял после себя кровоподтеки, а от укусов раны начинали синеть, разрастаясь на половину груди. Когда он укусил ее за сосок, она не смогла сдержать слёз, не оставляя попыток вырваться.

Сжав ее руки над головой, Джон впился сухими губами прямо в ее шею, оставляя на каждом сантиметре тоненькой кожи бордовые засосы, пока второй рукой пытался стянуть оставшееся на ней белье. Она начала активнее вырываться, громко мыча от безысходности. Добравшись до самого сокровенного места, он принялся расстегать свои штаны, резким движением срывая кожаный пояс.

Ее захлестнула настоящая истерика, полностью ее парализуя. Она перестала пытаться бороться с крепким парнем, смиряясь со своим ужаснейшим положением. Девушка боялась этого больше всего в жизни, по ночам молясь в подушку о том, чтобы с ней такого никогда не произошло. Но, увы, молитва не была услышанной. Жизнь — сука.

Парень хищно улыбнулся, медленным движением наклоняясь прямо к ее заплаканному лицу, обдавая ее раскрасневшиеся щеки гнилостным дыханием. Он всего на секунду отвлекся, обернувшись назад, но этого хватило, чтобы она смогла воспользоваться его заминкой, резко вырывая свои руки из под его. Со скоростью света подорвавшись с места, Яна пробежала на кухню, хватая с мойки замызганный нож. В ней бурлил горячий до кипятка адреналин, поэтому она не осознавала того, что делает.

Джон побежал вслед за ней, но, увидев разъяренную до ужаса девушку, которая стояла посреди комнаты обнаженная, с наточенным ножом в руках, резко попятился назад, выбегая с квартиры. Он даже не удосужился закрыть за собой дверь, забыв в ее доме свою куртку, которую порывисто снял, когда пытался сотворить с ней нечто ужасное.

Яна стояла на кухне ещё несколько минут, пытаясь отдышаться. Ее била крупная дрожь, а на теле неприятно начали щипать обретенные мгновением назад ссадины. Она не могла сдвинуться с места, всё так же крепко сжимая в запотевшей ладони нож, будто боясь, что он снова посмеет вернуться.

Когда ей удалось восстановить дыхание, она медленным шагом прошла в гостиную, глядя на диван, застеленный бежевым одеялом. Яна заметила на нем несколько мелких пятен крови, которая сочилась с ее ран на исцарапанных бедрах, и не удержавшись, яростно стянула его, бросая в сторону. Она накинулась на ни в чем не повинный плед, разрывая его на мелкие ошметки голыми руками, сопровождая всё это громким рёвом. С голубых глаз хлынули горячие слёзы, пока она рвала и метала.

Потеряв абсолютно все свои силы, девушка лишь сгорбила спину, оставшись сидеть на полу возле растерзанного в клочья одеяла. Она беспрестанно рыдала, роняя крупные слёзы на линолеум, стирая их ладонью. Так хреново ей ещё не было никогда.

Ее полностью голое тело дрожало от сквозняка с открытых форточек, а крупные мурашки безостановочно ползали по ней. Ей было до ужаса холодно, но она не могла заставить себя подняться, продолжая сидеть на полу, на котором собралась внушительная лужа из-за ее слёз.

Именно в таком состоянии ее нашел Валера, который совсем тихо вошел в комнату, беспокойно оглядываясь по сторонам в попытке понять, что здесь произошло. Услышав позади себя шорох, Яна резко вскочила на ноги, подхватывая с пола острый нож, оборачиваясь прямо на незваного гостя. Ее выражение лица было диким, напуганным до смерти даже тогда, когда она увидела парня.

Турбо уставился на нее во все глаза, с нескрываемым ужасом рассматривая ее обнаженное тело, которое было всё в кровоподтеках и синяках. На тонких запястьях сияли чужие отпечатки пальцев, на груди и шее краснели глубокие укусы, а по ногам стекала кровь из свежей царапины на бедре. Ему даже не требовалось объяснять, что здесь происходит. Он всё итак понял.

Его челюсти тут же сомкнулись в жесткую линию, а руки до боли сжались в кулаки. Он отвел взгляд в сторону, стараясь не смущать девушку, которая тут же начала искать чем прикрыться. Парень молчал, боясь заговорить с ней, ведь даже не представлял, что сейчас творится у нее внутри.

Пытаясь сформулировать в голове правильные слова, он сделал один шаг к ней, но она тут же отстранилась, всё ещё испуганно глядя на него, сжимая в руке нож. Как бы ему не хотелось, но парень не переставал пытаться подступиться к ней, ведь ему нужно было забрать у нее холодное оружие. Он совсем не беспокоился о том, что она нападет на него. Он боялся, что она нанесет вред самой себе.

Яна начинала задыхаться по-новой, стоило парню лишь на сантиметр приблизиться к ней. На задворках сознания девушка понимала, что он не нанесет ей вреда, но в голове стояло лишь одно. Спрятаться, защититься.

Она стала внимательно вглядываться в его глубокие зеленые глаза, и на секунду ей показалось, что в их уголках застыли слёзы. Яна неверяще свела брови к переносице, до сих пор пятясь назад. Девушка остановилась лишь тогда, когда спиной соприкоснулась со стеной. Ее мимолетной запинки хватило, чтобы он наконец-таки смог выхватить из ее рук нож.

Девушка обернулась на него, впиваясь яростным взглядом так, словно пыталась прожечь в нем дыру. Валера в мирном движении поднял обе ладони вперед, возвращаясь почти что к самому выходу из гостиной. Когда между ними установилось такое расстояние, она смогла хоть немного расслабиться.

Прошло около пяти минут прежде, чем он смог промолвить одно единственное слово:

— Кто?

Яна продолжала молчать, не желая даже произносить имя этого ублюдка вслух, который посмел так над ней поиздеваться. Воскрешая в голове свежие воспоминания, в ней начинала бурлить кровь, раскаляясь до кипятка.

— Джон... Одноклассник мой бывший...

— Он... Он всё сделал? — парень не знал, как ещё можно было уточнить масштаб сотворенного, но, кажется, девушка поняла, что он имел ввиду.

— Нет. Не успел. Всё, что он сделал, это оставил все эти раны... — она снова всхлипнула, крепко прижимая ладонь ко рту.

Увидев слёзы девушки, Валера не смог сдержаться, резким движением притягивая ту к себе. Он сжал ее в нежном объятии, положив подбородок на ее голову, пока она, так же крепко обняв в ответ, с новой силой зарыдала прямо в его плечо. Парень и сам едва держался, чтобы не пустить скупую слезу, видя то, насколько сильно она страдала. Было особенно грустно наблюдать за веселым и радостным человеком, который потух на глазах.

— Туркин, ты только не уходи, ладно? Побудь со мной до вечера, даже если трудно...

— Хорошо. Хорошо...

***

Валера, как и обещал, остался с девушкой вплоть до того момента, пока домой не вернулась Маша, которая тут же испуганно кинулась к заплаканной подруге. Яна лежала на кровати, словно тряпичная кукла, раскинув руки в стороны. Она тяжело дышала, глаза ее были закрыты в беспокойном сне.

Коротко объяснив брюнетке ситуацию, Валера стал собираться на выход, и когда он уже был на самом пороге, Маша окликнула его:

— Турбо, стой... Я по-моему знаю, где можно найти этого горе-музыканта.

Она многозначительно на него посмотрела, приглашая зайти обратно в квартиру. Маша была не такой гостеприимной, как ее подруга, но всё же заварила чай, а после, немного подумав, выплеснула его в раковину, доставая из кухонной тумбы два бокала и бутылку вина. Валера едва хотел возразить, тут же закрыл рот, увидев грозный взор девушки.

Выпив до дна целый бокал, Маша шумно вдохнула морозный воздух, который сквозняком шел из открытого балкона. Уняв дрожь в руках от узнанного, она спокойно начала:

— Его группа часто трется у ДК. Я и сегодня видела, как они все туда входили, когда на стажировку шла. Этот Джон единственный там брюнет, с густыми патлами до шеи. Я думаю, тебе не составит труда вычислить его.

— Ты права. Это будет легко, даже очень.

— Валер, это... Спасибо тебе, что о Янке позаботился. Не знаю, что с ней было бы, если бы не ты...

— Да ладно. Так любой здравый пацан сделал бы.

— Нет, не любой. Спасибо ещё раз...

— Не за что.

Он поднялся со стула, обратно надевая на широкие плечи порванную куртку, которая до сих пор оставалась мокрой от ее слез. Валера поспешно скрылся в подъезде, почти что полетев в подвал. Ему срочно нужно было найти своих самых близких, чтобы по-тихому отомстить ублюдку, который позарился на его дорогое.

Поэтому, как только он вбежал в подвальную качалку, парень сразу же окликнул Вахита, который бесцельно висел на боксерской груше, качаясь со стороны в сторону. Возле него вились Марат и Андрей, обсуждая одну из тех кассет, которые им удалось успешно слямзить у того мужика.

— Пацаны, бегом сюда. Срочная делюга наметилась.

Собранные парни тут же среагировали на слова друга, обступая его со всех сторон так, чтобы никто больше не услышал их разговор. Он коротко, совсем без подробностей объяснил им ситуацию, и закончив рассказ, тут же двинулся к выходу из качалки. Марат побежал за ним самый первый, беря с собой увесистый кастет, который ему подарил старший брат. Андрей и Вахит не стали ничего брать, ведь понимали, что их друг голыми руками сможет завалить не только музыканта, а и целую группу.

***

Наташа расслабленно шагала по улице, улыбаясь скрипящему снегу. Она была вне себя от счастья, спеша домой к сестре, чтобы порадовать ее просто невероятной новостью. Девушка крепко держала в руках небольшую коробочку, в которой лежало именно то, что скажет всё без слов.

Блондинка достала из кармана пушистой дубленки запасной ключ от квартиры сестры, который она вручила ей после того случая с разбитым окном. Аккуратно, внимательно смотря себе под ноги, Наташа поднималась по пыльным ступенькам, подходя впритык к знакомой двери. Вежливо постучав, но не получив никакого ответа снаружи, она слегка забеспокоилась, поспешно всовывая ключ в дверную скважину.

Девушка на носочках зашла внутрь, держа ухо на востро, прислушиваясь к каждому шороху. Такая тишина была не присуща их квартире, здесь всегда был шум и гам, а теперь всё это померкло. К груди подкатило плохое предчувствие, от чего она вся сжалась.

Обойдя балкон, ванную комнату, кухню и гостиную, девушка так не обнаружила никого, но зато заметила разорванный в клочья плед, который она дарила младшей сестре на день рождение. Наташа затаила дыхание, смело идя в сторону закрытой спальни, с которой доносился едва слышимый звук шепота.

Открыв настежь двери, перед ее глазами предстала ужасающая картина: Яна солдатиком лежала на кровати, устремившись пустым взглядом в никуда, пока Маша заботливо обрабатывала ее раны, которые сочились кровью. Наташа лишь громко ахнула, прижимая ко рту обе ладони, с которых упала коробочка. Старшая сестра сразу же поняла абсолютно всё, а от переживаний заколол живот.

Маша испуганно на нее обернулась, смотря прямо на пол, на котором валялась погнутая коробка, а с нее выглядывали розоватые пинетки. А чуть подняв взгляд, заметила тонкую струйку крови, которая текла прямо по ногам Наташи.