Универсамовские девчонки ||Турбо

Под ненавязчивую, даже нежную мелодию на сцену вышел Джон. В его руке сверкал явно дорогой, а главное качественный микрофон, который он крепко сжимал пальцами. Торопливо оглядев весь зал, парень увидел на первых местах свою самую заветную мечту — Яну, которая сидела вместе с ослепительной брюнеткой.

Что-то сказав остальным участникам группы, он быстро спустился со сцены, подходя прямо к столику девушек. Яна посмотрела на него с недоумением, а уже через мгновение случилось что-то из ряда вон: Джон склонился над ней, бойко чмокнув ее в напудренную щеку. Взгляды всех гостей тут же переметнулись на них, а Маша едва не подавилась шампанским.

Когда бывший одноклассник, а теперь уже амбициозный вокалист вернулся на сцену, подруга склонилась над ее ухом:

— Просто знакомый, говоришь?

— Маша, я в таком же шоке, как и ты. Прошу, никому не рассказывай. — она слегка покраснела, скрывая лицо за бокалом.

Когда прозвучало вступление, послышался бархатистый, до невозможности мелодичный голос Джона, который пропевал каждую строчку, не сводя хитрого взгляда с Яны. Девушка ещё больше покраснела, а в голову ударил жар. Ей до безумия нравилась песня, но вся эта романтическая обстановка и влажные взгляды заставляли ее чувствовать себя некомфортно.

Маша, завороженно глядя прямо на сцену, поманила к себе пальчиком официанта, попросив его принести ещё шампанского, а вдобавок к нему — закуски. Яна недовольно на нее зашипела, ведь ей не хотелось наглеть, пользуясь тем самым флаером, который был не просто приглашением, а ещё и своего рода «купоном» на бесплатные угощения в ресторане. Но, лучшей подруге было всё нипочем. Она руководствовалась фразой «если дают — бери».

Музыка не прекращалась, сменялись лишь мотивы и текста. Яна заметила, что практически каждая его песня была о любви, в преимуществе невзаимной. Она даже не хотела думать о том, что весь этот концерт затевался только для того, чтобы в очередной раз напомнить ей, кого она потеряла. Девушка начинала раздражаться, но быстро таяла под приятной мелодией.

Спустя пять минут официант таки подал им закуску, которая состоялась из нарезанных сыров, вяленой, явно импортной колбасы, оливок и фруктов. Маша недовольно оглядела содержимое, но говорить ничего не стала. Для нее было главным шампанское, которое так сильно ей понравилось. Заметив, как подруга налегает на алкоголь, Яна даже забеспокоилась, что ей придется тащить ее домой на руках. 

Со стороны послышался какой-то шум, и быстро обернувшись, Яна увидела пару среднего возраста, мило танцующих медленный танец под очередную любовную песню. Люди с соседних столиков начали негромко им хлопать, пока танцующая женщина ослепительно всем улыбалась.

Поддавшись какому-то неясному импульсу, Яна и сама стала легко пританцовывать, не вставая с места. В голове крутились дурные мысли о том, что она бы вполне могла сейчас вот так же танцевать с Валерой, беззаботно кружась со стороны в сторону. Девушка даже не пыталась отречься от этих мыслей, ведь знала, что ее тянуло к нему, причем очень сильно. Но, пока она не начала думать об этом кудрявом гопнике ежесекундно — угрозы не наблюдалось.

Песня сменялась песней, танцующих пар становилось всё больше, а количество выпитого Машей «охренительного» шампанского уже и вовсе было невообразимым. Яна перестала злиться на нее, и принялась сама активно дегустировать всё, что предлагали им заботливые официанты. Она даже пару раз подмигнула одному из них, пока тот смущенно заливался краской.

Ей стало в разы веселее, поэтому она перестала обращать внимание на непонятные взгляды вокалиста. Сам Джон начинал потихоньку закипать от этого, ведь его целью было задобрить девушку, показать ей, что он действительно чего-то стоит даже без богатенького папаши. Ведь из-за этого она его не любила?

Начиная петь уже десятую, а может и больше, песню, он покрепче сжал микрофон, спускаясь со сцены. Остальные участники группы слегка удивились этому, но заметив, куда тот направляется, быстро свели свой интерес к минимуму. Джон подошел прямо к их столу, вытягивая свою ладонь вперед, якобы приглашая Яну потанцевать. Она, слегка захмелевшая, не стала отказываться, решив, что танец ничего не значит.

Пьяная Маша начала активно хлопать им, завороженно глядя на лучшую подругу, которая выглядела просто потрясающе в своем атласном платье, чей подол красиво разлегся на полу. Яна слегка скованно двигалась, стараясь держаться от бывшего одноклассника на расстоянии, пока тот самозабвенно пропевал очередную строчку:

— Твои небесные глаза – мой мир, в них моя личная вселенная любви...

Яна покраснела, прекрасно понимая, кому посвящена песня. Ведь это именно у нее были глаза цвета ясного неба, и именно за ней тот убивался до сих пор. От этого стало ещё больше не по себе, и она попыталась окончательно отстраниться, но крепкая рука требовательно притянула ее к себе поближе. Ее охватила паника, и девушка снова попыталась отпрянуть.

Мужская ладонь, пытавшаяся ее удержать возле себя, начала спускаться с тонкой талии всё ниже. Яна уставилась на него во все глаза, уперевшись двумя руками в его грудь. Это ещё больше раззадорило Джона, и уже через секунду девушка почувствовала его конечности на своих ягодицах. Моментально от этого вспыхнув, она резко сделала шаг назад, едва не спотыкаясь через подол платья.

Быстро поправив сукно, она уже собиралась уйти обратно к подруге, когда мужская рука потянула ее обратно. Воспользовавшись моментом, когда его партия закончилась, а мелодия стала отчетливее, он проговорил:

— Рудакова, ну чё ты ломаешься? Смотри вон, как всё красиво я устроил. А подруга твоя... Счастливая прямо, от шампанского не отлипает.

— Отпусти, иначе...

— Иначе что? За всё нужно платить, дорогая. И оплата натурой самое то... — он провел пальцем дорожку от ее груди до живота.

Яна резко схватила его за руку, выворачивая указательный палец так, что тот едва не завыл от резкой боли. Не смотря на то, что в голову набатом бил выпитый алкоголь, девушка держалась весьма твердо, опаляя его яростным взглядом. Джон непонимающе на нее уставился, будто действительно не понимал, в чем причина ее недовольства.

— Если ты не понял, я скажу ещё раз. Отпусти, иначе я сверну тебе шею, ты понял?

— Это ты таких манер от гопников местных понабиралась что-ли!? — он зашипел.

— Конечно. Мои гопники и тебя могут вполне доступно обучить подобному. Дать контактик?

Из-за разницы в росте, Яна выглядела внушающей на его фоне. Она смотрела на него свысока, показывая этим то, насколько серьезно была настроена. Хоть ее коленки и тряслись от паники и легкого страха, девушка всячески прятала свою слабину за напускным пафосом и спокойствием.

— Я тебя понял. Извини.

— Пацаны не извиняются. Маша, вставай. Мы уходим.

***

Яна была возмущена до предела, с громким стуком шпилек поднимаясь по ступенькам. Где-то сзади ползла Маша, которую разнесло от шампанского ещё больше после душного такси. Она подпевала одну из строчек песни Джона, чем ещё больше начинала раздражать блондинку.

Девушка настолько сильно грохнула входной дверью, что с потолка посыпалась светлая штукатурка, а стены задрожали. Соседи никогда не перестанут ее ненавидеть, да и чёрт с ними. Яна с омерзением начала сбрасывать с себя длинное платье, будто виня его в том, что весь этот сыр-бор начался именно из-за него. Маша лишь стояла, чуть пошатываясь, опираясь на дверную раму. Она громко икала, прижимая ко рту холодную ладонь.

— Тебе плохо?

— Не-ет, мне хорошо... Твои небесные глаза-а... — она продолжала напевать бесящую строчку, действуя подруге на нервы.

— Маша, я тебя умоляю, заткнись! — девушка недовольно зашипела на нее, пока пьяная в стельку брюнетка лишь хихикала.

Когда Яна уже окончательно смыла с себя пережитки сегодняшнего вечера, с коридора послышался стук в дверь. Она едва не заревела в голос от бушующей злости, ведь видеть сейчас кого-либо было ей не под силу.

Грубо толкнув дверь, она едва не разбила нос своей старшей сестре, которая ошарашено на нее уставилась. Наташа выглядела слегка потрепанной поднявшимся на улице ветром, а на ее кудрях застыли мелкие снежинки. Яна подавила в себе улыбку, когда невольно сравнила ее со сказочной принцессой.

Не говоря ни слова, она без лишних вопросов впустила сестру внутрь, ведя ту сразу на кухню, ведь в гостиной уже во всю храпела Маша, подставив около дивана голубой тазик. Наташа слегка улыбнулась, но быстро вернув себе серьезный настрой, уселась на ветхую табуретку.

— Ты чего без предупреждения? Уже поздновато для встреч. — Яна оглянулась на настенные часы.

— Нам нужно серьезно поговорить. Присядь, пожалуйста.

— Не пугай меня. Что там уже произошло?

— Речь зайдет о тебе и Валере. И не вздумай отпираться, я так просто не отстану! — она пригрозила младшей сестре пальцем, сводя светлые брови на переносице.

— Ладно, рано или поздно это всё равно должно было случиться. Я тебя очень внимательно слушаю.

Яна поднялась со стула, ставя на плиту заржавелый чайник. Она прекрасно понимала, что разговор не будет коротким, поэтому решила, что чай точно не станет лишним атрибутом «семейной» посиделки.

— Что между вами происходит?

— В каком смысле?

— Не строй из себя дурочку, Яна. Я помню о том, что ты тогда проснулась с ним в отеле. А вчера, после вашей стычки на балконе, Валера вышел весь потрепанный, и на его лице было написано, что губы его опухли явно не от перцового блеска. — девушка выпалила всё на одном дыхании, грозно посмотрев на сестру.

— Наташ, я действительно не знаю, что между нами. Я и сама... Запуталась.

— Не играй с огнём, это не так легко, как кажется. У него есть девушка, ты ведь помнишь об этом?

— Да помню я, помню... Неужели ты осуждаешь меня?

— Я не осуждаю, Ян. Лишь пытаюсь уберечь от ошибок, которые ты сгоряча можешь натворить. — она посмотрела на нее жалостливым взглядом, делая размашистый глоток чая.

— Перестань, я уже не маленькая. Всё будет хорошо.

Посидев ещё немного в молчании, Наташа стала собираться домой, ведь час уже действительно был поздний. Яна порывалась провести ее до самого дома, но старшая сестра уверила ее в том, что Вова встретит девушку на полпути. Порывисто обнявшись, они попрощались, посылая друг другу грустноватый взгляд.

Вернувшись в гостиную, Яна удивленно уставилась на лучшую подругу, которая больше не спала, а смотрела какую-то глупую передачу по телевидению. Она выглядела уставшей и помятой, но взгляд ее глаз был весьма трезвым.

— Тебе уже лучше?

— Да... Шампанское было конечно вкусным, но мне стоило пить поменьше...

— Ну, в следующий раз будешь знать. Ты же помнишь, что бесплатный сыр только в мышеловке? — она усмехнулась, ставя руки в бока.

— Ой, иди ты, Янка...

Разбредшись по разным комнатам, девушки уснули, думая каждая о своём.

***

Следующий день.

Валера шел по глубокому снегу, сплевывая вязкую слюну, которая пропиталась алой кровью. Он возвращался после очередного «разговора» с разъездовскими, которые были для них не более, чем мелкими сошками. Но, даже не смотря на свою мизерность и хреновое ведение уличных дел, они всё равно доставляли им небольших проблем.

У него была разбита губа, и подбит нос. Но, его вовсе это не беспокоило, больше всего ему не давало покоя то, что он запачкал свитер, который заботливо дала ему Яна. На витиеватом узоре уродливо расплывались небольшие капли крови, пока Валера почти что с ума сходил от чувства вины. Это была неимоверно важная и памятная вещь для девушки, а он взял и замарал ее.

Стараясь не думать о чем-то важном, он по инерции двинулся к ее дому, придумывая в голове оправдания тому, зачем же парень пришел. Валера прекрасно понимал, что загрязненный свитер — не более, чем простой предлог для встречи, ведь постирать его он мог и у себя. К его большому сожалению, он не мог и не хотел противиться личным желаниям, поэтому весьма решительно ускорил шаг. А ещё, в голову закрадывались глупые мысли, а точнее страх того, что он снова увидит ее в компании чужого пацана.

Проходя вдоль линии продовольственных магазинов, он услышал громкий вскрик, и обернувшись на него, заметил незнакомого мужика, который пытался выбить с мелюзги несколько рублей. Валера двинулся в их сторону с сжатыми в кулаки руками, ведь это была улица Универсама, и только они могли гонять на ней чушпанов.

— Эу, ты кто такой? А ну свалил быстро, пока не прибил. — он расправил широкие плечи, глядя сверху вниз на хлипкого мужика в серых спортивках.

— Слышь, фраер. Я че-то не понял, ты кто по жизни буш?

Валера быстро понял, что перед ним не просто группировщик, а бывший сидевший. У него не было передних зубов, а на шее сияла небольшая татуировка, рисунок которой он не смог разглядеть. Неизвестный важно спрятал руки в карманы, пафосно жуя розоватую жвачку. Турбо хотелось рассмеяться от этой картины, но он лишь промолчал, кивая мелюзге головой. Так сказать, давая разрешение уйти.

— Значит слушай сюда, «фраер». Это улица Универсама, здесь только нам позволено гонять мелочь. Иди отсюда подобру-поздорову, а то в фанеру получишь.

— Ты хоть знаешь, с кем ты разговариваешь, щенок? Я...

— Даю фору в пятнадцать секунд. Если не уйдешь, пинай на себя.

Валера опасно склонился над ним, будучи выше него на добрых тридцать сантиметров. Обозленный зэк недовольно свел редкие брови на переносице, поспешно убегая в противоположную от молодого парня сторону. Когда он был уже в конце двора, он громко засвистел, крикнув за спину:

— Запомни моё погоняло, щенок. Орлик всё помнит!

Валера лишь усмехнулся ему вслед, но в голове зароились разные мысли о том, кто это мог быть. Зная его погоняло, парень сможет навести справки, но для этого придется связаться с одним человеком, которого тот навсегда вычеркнул из памяти. Уличные дела неожиданно закручивались, а внутри опасно загорался огонек, предшествующий новую охоту на охреневших ребят.

Поэтому, Валера развернулся обратно, идя в сторону гаражного кооператива, где находился тот самый человек, который знал всех местных зэков как свои пять пальцев. Он слегка расстроился, что визит к Яне отложился на потом, но прекрасно понимал: улица была важнее.

***

— Здарова, Кащей. Как поживаешь? — он нехотя протянул мужчине ладонь в приветствии.

— Воу, вот это люди пожаловали! Какими судьбами, Валера? — он встретил его, будучи пьяным.

Турбо с ярким скептицизмом осмотрел своего бывшего автора, который отстранился от уличных дел из-за жестких проблем с выпивкой. Кащей беспробудно хлестал водку, совсем забив на группировку, подставляя их всех под удар. Пока он был у власти, Универсам считали угашенными, глупыми и безответственными, а речи об уважении и вовсе не шло. Поэтому, когда Адидас-старший вернулся с Афгана, их тогдашний авторитет даже не стал спорить, перебрасывая всё управление на плечи пацана.

— Надо инфу пробить. Знаешь Орлика?

— Нет, не припоминаю...

Увидев этот хитрый взгляд, Валера понял, что без «взятки» не обойтись. Он достал из внутреннего кармана порванной куртки бутылку дешевой водки, спешно протягивая ее прямо в руки бывшего авторитета, чьи глаза ярко засветились при виде блаженного напитка. Пригласив парня присесть на диван, черноволосый мужчина закурил сигарету, выдыхая едкий дым вверх.

Турбо начинал беситься, ведь видел, как тот пытался потянуть время. Но, пытаясь не нарушать и без того шаткое положение, он терпеливо ждал хоть единого словечка, пока Кащей щедро разливал водку по граненным стаканам.

— На, выпей.

— Нет, спасибо. Я спортсмен, забыл? — конечно это был блеф, ведь парень совсем не хотел пить в компании сомнительных людей.

— Ну, как хочешь... — мужчина залпом опрокинул все два стакана, закусывая соленым огурцом, который одиноко плавал на самом дне банки.

Закончив с почестями, Кащей вернул себе серьезное выражение лица, похлопывая самого себя по коленям. По нему было видно, что он слегка напрягся, услышав погоняло зэка, которого стопроцентно знал.

— Вообщем, если коротко...

— Нет, давай со всеми подробностями.

— Опасный тип, безбашенный. Сидел за жестокое убийство сожительницы, недавно откинулся. Если верить слухам, под шумок затесался в какую-то из казанских ОПГ. Вообщем, нарываться на него не советую.

— Можешь узнать, чё за группировка?

— Зачем тебе? Только не говори, что уже успел с ним познакомиться.

— Успел, в грубой форме. Шатался по нашей улице, к малым детям цеплялся. Видно, наглый мужик.

— Валер, ты аккуратнее там будь, понял? Я тебе базарю, он конченный на голову, ещё не дай бог накинется с ножом в переулке.

— Да хрен я клал на его угрозы. Узнай, в какой группировке числится. С пустыми руками не останешься, обещаю.

— Ладно, договор.

***

Янка беззаботно пила остывший чай, выдыхая густые облака дыма прямо в открытое окно. Сегодня на улице было теплее, чем обычно, поэтому она жадно вдыхала прохладный воздух, подставляя сонное лицо под яркие лучи зимнего солнца. С глубины квартиры слышались быстрые шаги лучшей подруги, которая уже опаздывала на стажировку. Маша решительно настроилась на то, чтобы найти работу, слезая с шеи блондинки.

Потушив бычок сигареты о граненную пепельницу, Яна зашла в гостиную, подхватывая на руки кота, который ластился у ее ног. Его шерсть тонким слоем оставалась на черном атласном халате, но девушке было на это побоку, она лишь сильнее прижала его к себе, забавно покружившись вокруг себя.

Маша находилась на гране истерики, ведь не могла найти свою строгую юбку до колен, вытаскивая со шкафа всё содержимое. Яна лишь недовольно цокнула языком, зная, что ей придется всё это обратно складывать, ведь подруга сто процентов задержится там до вечера.

— Нет, ну это издевательство какое-то! Где эта чертова юбка? — она недовольно топнула ногой, напоминая подруге маленького ребенка.

— Надень что-то другое.

— У меня все вещи как у вертихвостки! Я же не могу прийти в таком виде на работу...

— Ха-ха, ну а кто тебе доктор?

— Янка, вот ты сейчас совсем не помогаешь своими нравоучениями.

— Возьми мою юбку, и всё. Раздуваешь с мухи слона, ей богу.

На этот раз лучшая подруга не стала сопротивляться, быстро натягивая на себя чужую юбку, которая слегка сдавливала ее бедра из-за неподходящего размера. Наконец управившись, она, словно фурия, вылетела из квартиры, случайно громко хлопнув дверью. Сидевший на руках у Яны кот испугался звука, спрыгивая на пол, прячась под диван. Девушка легко усмехнулась, подходя к радио.

Не успев сделать музыку погромче, она услышала, как дверь снова отворилась.

— Машка, забыла что-то? — девушка прокричала в пустоту.

Яна вышла в коридор, едва не открыв рот в изумлении, ведь на пороге стояла совсем не подруга. Перед ней был Джон, который важно спрятал руки в карманы, смотря на нее исподлобья.