Глава 26. Алекситимия.
Определение:
Алекситимия — индивидуальная особенность личности, которая проявляется в сложности понимания собственных эмоций, выражении их через жесты, позу и мимику, а также в описании их словами при общении с другими людьми.
Марина
Весь день прошёл пасмурно и уныло, не хотелось даже ужинать, а новость о том, что мама приедет только послезавтра, ещё сильнее расстроила меня.
Я вела себя так, будто у меня последствия приступа: не хотела, чтобы кто-нибудь прикасался ко мне, или не хотела ни с кем разговаривать.
Вики это понимала, поэтому не мешала моему уединению, она всегда лучше всех разбиралась в моём внутреннем мире. Но одно она не переставала повторять: «Не забудь принять лекарства». Меня уже тошнит от всех лекарств, но они мне всё же помогают, учитывая, что я избежала несколько приступов в стрессовых ситуациях.
В полумраке комнаты, с наступлением вечера, я села молиться у окна. Лицо осветил синий фонарный свет, когда я скрестила обе руки, и отчаянно взмолилась, чтобы всё было как прежде. Я молилась за Мерта, чтобы он прекратил разрушать себя и делать больно своим близким. Мне было печально из-за того, что он мог быть совершенно один, без поддержки и близких людей.
Я знала, что моя молитва не останется без внимания. Бог всегда слышит меня, даже когда я молчу, позволяя слезам катиться по щеке.
Меньше всего я хотела, чтобы меня прервали во время беседы с Богом, но телефон зазвенел. Тяжело вздохнув, я проигнорировала раздражающий фактор и продолжила свой ритуал, однако смартфон уже разрывался от сообщений.
Смирившись, я протянулась к гаджету. Сообщения присылала Вики. Я быстро поняла, что это нечто срочное, раз она уже названивает.
Я перезвонила ей, но ответа не последовало, поэтому я посмотрела в окно на её дом и пыталась найти её. Свет был включён, но шторы задёрнуты, поэтому, глубоко вздохнув, я решила проведать её.
Я прошла в гостиную, в доме царила тишина, сестра ещё не вернулась с работы, а брат сидел в своей комнате. Его лицо на следующий день опухло, но к вечеру уже становилось всё меньше и больше похожим на человеческое.
На мне была пижама, поэтому я одела джинсовую куртку, чтобы не простудиться, и вышла на улицу. На удивление, снаружи было тихо, будто все спрятались у себя в домах, оставив пустые скамейки с фонарными столбами. Лишь тогда я обратила внимание на часы и осознала, что уже глубокая ночь.
Не обращая на это внимание, я постучалась в соседний дом, в котором живёт Вики. Телефон завибрировал в кармане, когда я потянулась к нему. Однако дверь резко распахнулась, открывая мне вид на Вики с оживлённым взглядом и нервными движениями.
— Что происходит? Ты звонила мне?
— У меня срочные новости.
Дыхание перехватило, а с губ сорвался хаотичный вопрос:
— Он... Это связано с Мертом?
Вики нахмурилась и наконец пригласила внутрь, пока я терпеливо ожидала от неё дальнейших разъяснений.
— Это связано с моей сестрой, — поджала она губы.
Мои напряжённые плечи опустились. И почему я решила, что все думают про Мерта, когда на самом деле это делаю только я?
— Расскажешь? — спросила я и последовала за ней.
Она прочистила горло, когда я увидела беспорядок у неё в комнате. Одежда валялась на полу, сумки были сложены, будто она куда-то собиралась. Только тогда я поняла, что мы не поговорили о её сообщении. Она куда-то собиралась. А я об этом забыла.
— Что происходит? — уже более напугано начала я. — Зачем? Ты куда-то собралась?
— Вообще-то да, — она опустила взгляд на пол. — Я собираюсь в Анталью.
— И бросаешь меня? — моё сердце не выдержит ещё одной плохой новости. На глазах появились слёзы, а рыдания подступили к горлу, пока я упрекала себя за излишнюю сентиментальность.
— Мне нужно кое-кого найти. Я вернусь. Обещаю, — она попыталась улыбнуться, но беспокойство, которое читалось у неё на лице, не позволяло ей этого. Мне хотелось встряхнуть её, схватив за плечи, чтобы она никуда не уходила.
— Ты всё равно будешь жить с мамой, — она опиралась на косяк двери, когда я опустошённо села.
— Мы не будем видеться, да? — я шмыгнула носом.
— Я буду звонить тебе и писать. Мы будем общаться на расстоянии некоторое время...
Я усмехнулась, а она замолчала.
— Знаешь, во что я не верю? В дружбу или любовь на расстоянии.
Вики поджала губы, но в ответ она ничего не произнесла.
— Прости, но мне срочно нужно в Анталью.
Теперь вместо слёз и драмы пришло любопытство.
— Зачем? — спросила я. — Что ты собираешься там делать и кого искать?
— Мне отправили сообщение от анонимного пользователя, чтобы я пришла в семь вечера вчера в церковь.
— И ты пошла? — недоумевала я, потому что по её взгляду было понятно, что она уже это сделала. — Тебя могли убить или продать на органы или что-то... — я нервно потёрла свою бровь, пытаясь обуздать свои внутренние переживания. — ...Много плохого существует в мире, знаешь ли.
— Мы поменялись местами? Теперь ты читаешь мне нотации? — рассмеялась она, но, увидев мой напряжённый взгляд, смолкла.
— Так ты не скажешь, кого ищешь?
Она оттолкнулась от двери и, заперев её, подошла ко мне, чтобы присесть рядом со мной, после чего шёпотом начала рассказывать:
— Я узнала, что мою сестру вынудили на суицид. Это было настоящее убийство. Человек, который совершил это, находится в Анталье.
Мой скептический взгляд ничто бы не смогло скрыть, и от него Вики буквально помрачнела. Не то чтобы я не верила ей, просто она следует за прошлым, которое уже нужно похоронить.
Самое ужасное — это то, что она винит себя в смерти своей сестры и думает, что всё было спланировано. Она не может смириться с тем, что её сестра повесилась из-за мужчины, которого Вики никогда не видела, поскольку никогда не слушала её. Именно из-за этого она корит себя. Что игнорировала её чувства.
— Ты не должна... — пыталась я убедить её.
— Мне нужно узнать правду. Даже если меня обманывают, это будет оправдано, ведь я не буду потом сожалеть о том, что не воспользовалась возможностью.
— Я знаю... но это слишком опасно, — я схватила её за плечи, пока она смотрела на меня с болезненным блеском в глазах.
— Ты не веришь мне, да? — она грустно улыбнулась. — Считаешь, что я больная, раз гоняюсь за её призраком?
— Нет, я хочу узнать продолжение. Откуда ты узнала про это? Тебе это сказали анонимно?
Она покачала головой, затем, немного поразмыслив, ответила:
— Брат Константин находился на службе в церкви, и именно он посоветовал мне исповедаться в своих грехах, стоя за занавеской.
Брат Константин — сын священника в нашей церкви. Он хороший и порядочный молодой человек, я виделась с ним много раз и считаю его за брата. Хотя папа и пытался нас сблизить ради помолвки.
— Это он тебе такое сказал? — спросила я.
Она цокнула, а я замолчала, больше не пытаясь её прервать.
— Он передал мне записку, вернее, вырванный листок бумаги из дневника. Это был почерк моей сестры. Она говорила, что сожалеет и не хотела, чтобы всё так закончилось... — Вики резко замолчала, поджав губы, чтобы не выдать свои эмоции. В качестве поддержки я накрыла её ладонь своей и улыбнулась как могла. Она глубоко вздохнула и с дрожащим голосом продолжила: — В самом конце был почерк другого человека. Грубый и чёрствый, будто он торопился, но там подробно описывалось, как человек, который велел моей сестре убить себя, сожалеет.
Я часто заморгала, затем растерянно задала вполне логичный вопрос:
— Откуда об этом знает брат Константин?
— Он сказал, что к нему пришёл человек исповедоваться, и он не видел его лица, зато он передал ему этот листок, а тот, в свою очередь, передал его мне, — она вдруг резко вскочила и стала метаться по комнате. — Я ощущаю, что я всё ближе к истине, которую я искала после того, как не стало моей сестры. Точнее, после её... убийства.
— И ты отправишься на поиски убийцы одна? — я тяжело сглотнула.
— Ничего другого не остаётся.
— Брат Константин не идёт?
— Нет, зачем ему это? Он просто рассказал мне правду.
Я глубоко вздохнула, когда представила Вики одну в большой Анталье, которая пытается найти убийцу. Я лишь молилась, чтобы это был вымышленный убийца, чтобы его вовсе не существовало и чтобы он не мог навредить ей.
— Марина. Со мной всё будет в порядке, — убеждала она меня, но после её рассказа мне стало совсем не по себе.
— Мне нужно подышать свежим воздухом, — я попыталась уйти, пока паника медленно поднималась во мне.
В свою очередь Вики схватила меня за локоть и остановила от побега.
— Я уезжаю завтра вечером. Мне сказали, что твоя мама приедет только послезавтра, — начала она.
— Да, после того как мы уедем, папа вернётся. Он даже не попрощается со мной... — я прикусила губу от нервов и духоты, которая давила на меня всё сильнее.
— Твой отец думает, что он причина твоих приступов, поэтому избегает тебя некоторое время. Ты же знаешь, что он тебя любит...
— Знаю, но сейчас это не главное. Ты должна взять кого-то с собой. Так я буду спокойна, — я посмотрела на неё так отчаянно, чтобы она взялась за ум и не рисковала, переезжая в новый город.
— Не обещаю, что найду кого-то. Но постараюсь.
Я протянулась и обняла её, вдыхая её родной аромат, который станет для меня чужим через несколько дней, когда нас разлучат. По моей щеке покатились слёзы, горло начало саднить от боли в груди, которая распространялась на всё тело, опустошая его с каждым вздохом.
Вики обняла меня в ответ, зарывшись носом в мои волосы, затем прошептала, что всё будет хорошо. Я осознала, что она плакала вместе со мной, а видеть сильную Вики сломленной, всю в слезах, было невыносимо больно, будто в меня вонзались тысячу кинжалов прямо в сердце.
Я должна попрощаться с человеком, которого безумно люблю и ценю. С моей лучшей подругой, с которой у нас столько общих воспоминаний и тёплых чувств. Столько поддержки и переживаний. Я не могла не ощущать, что теряю её.