[8]
Чонгук отчего-то проснулся очень рано. Осторожно вытащил руку из-под головы Тэхена, выбрался из кровати и тихо пробрался на кухню. Туманное утро обволакивало дом ватной серостью, заглядывая в окна без штор, на подоконнике окна кухни сидел Чимин.
— Не спится, хен?
Чим еле заметно покивал, не отрывая взгляда от чего-то. Гук проследил его направление и увидел Юнги, спавшего на ворохе одеял на полу гостиной. Значит, Чиму так и не удалось затащить его в комнату.
— Негодная блондинка никак не поддается, да? — он усмехнулся.
Рыжий сфокусировал на младшем взгляд и ничего не ответил. В его глазах читалась такая обидная печалька, что его стало жалко. А ведь и правда — ни одна девчонка не устояла бы перед тем, как Чим ухаживал. Уже столько времени он только что не с бубном плясал вокруг Юнги, таскал ему кофе, подушечку «поудобнее чтобы», выучил его любимые блюда, даже готовить пытался сам. Любая уже сдалась бы, да только Юнги морозился, игнорируя все это, отчего парни прикалывались над неудачником Чимом, а он отшучивался, и только Гук замечал, что привычно беззаботный хен становится мрачным, когда думает, что его никто не видит. Но младший всегда был внимательным и чутким, и эта несчастная рыжая любовь все больше его беспокоила. Он залез на подоконник рядом с Чимом и повалил его спиной на себя, обняв за шею.
— Ты говорил ему, что чувствуешь, хен?
— Думаю, он бы меня за это психом назвал.
— Тоже верно. Только мне кажется, что равнодушие Юнги — это оборона.
— От чего?
— Он, может и выглядит крутышом, а на деле втихаря был влюблен в Тэхена несколько лет.
— Видимо, он однолюб. — Грустно констатировал Чим.
— Ты забываешь о главном.
— Чем?
— Он не девочка блондинка.
— Ты это к чему?
— Думаю, ты все делаешь правильно, только не учитываешь, что он, хоть и обладает твоим излюбленным цветом волос, все же парень, а не жеманная девчонка. Его просто смущают твои кхм... пидарские замашки в отношении него.
— Пидарские? Это ТЫ мне говоришь, мелкий?
Гук засмеялся. Да, странно звучит.
— Ладно, попробую объяснить. Между парнем и девушкой обычно сильнее парень, следовательно, к примеру, насильно поцеловать девушку — значит напугать ее и потерять. Но два парня, равные по силе — совсем другая история. Я бы на твоем месте сменил тактику.
— Привязать его к батарее?
— Ахаха, думаю, как только он освободится, привяжет тебя туда же, только за яйца.
— Верю, — хмыкнул Чим, инстинктивно сдвигая ноги.
— Попробуй не проявлять к нему внимание при нас. Его это явно бесит. Зажми в углу, когда никто не видит. И скажи правду. Думаю, если хоть какая-то симпатия у него к тебе есть — он не оттолкнет тебя. Если нет — ну что поделаешь...
Чимин выпрямился, взъерошил волосы и на минуту задумался.
— Никогда бы не подумал, что буду получать советы от младшего в таких вопросах, — он горько хмыкнул, — Дожил! Но, думаю, ты прав.
— Если бы я влюбился в девчонку, я тоже не знал бы, что делать, — улыбнулся Гук.
— И то правда. У нас есть кофе? Хен сегодня накормит тебя завтраком!
Чонгук засмеялся, наблюдая, как Чим тихо закрывает дверь в кухню, чтобы не разбудить Юнги, возится с тостером и чайником и неумело режет хлеб. Спустя некоторое количество приглушенных матов и разбрызганного джема они грызли подгоревшие тосты, запивая их слишком крепким кофе и тихо смеялись, наслаждаясь редкой возможностью побыть на кухне не с безумной толпой всех любимых, ну жутко шумных местных, а мирно вдвоем разглядывая туман за окном. Позавтракав, они тихо пробрались в свои комнаты, оделись, захватили доски и выскользнули из дома немного обследовать их новое место жительства. Колеса скейтов с прывычным урчанием катились по асфальту, и они обгоняли друг друга по очереди, толкаясь и смеясь.
— Я уже и забыл, как это круто поутру! Будто снова в школу чешем, Гукки!
— Точно. Тебе только не хватает расстегнутого ворота и рукавов рубашки, завернутых вместе с пиджаком, мистер школьный плейбой.
— Как же меня бесила эта бордовая форма!
— О да, это был кошмар, — засмеялся Гук, — Зато она очень шла Намджуну.
— Он в ней выглядел как модный пидорг!
— Но симпатичный же!
— Это да, девчонкам нравился.
— Давно у него что-то девчонки не было. Даже Хосок-хен хоть иногда, но заигрывает с кралями в клубах, а папуля что-то загрустил.
— Может, влюбился?
— Если он приведет домой девушку, это будет полная задница. Вот ей будет у нас весело!
— А может, они там втроем на одной кровати...
— Ты на что намекаешь?
— А что? Вдруг они там уже Джина совратили!
— Ну и дурак же ты, хен, — заржал Гук, — Неисправимое чудище.
— А вдруг гомосятина заразная? Я же заразился. — Его лицо мигом погрустнело.
— Ты не заразился. Ты встретил того, на кого среагировало твое сердце.
Пробивающееся сквозь туман рассветное солнце красило воздух в янтарно-розовые цвета, а они все ехали и ехали вперед, вспоминая школьные годы и изредка переговариваясь.
А где-то дома Тэхен, мучимый жаждой, полз наощупь в кухню за водичкой не открывая глаз, и, конечно же, споткнулся об Юнги и с грохотом и матами завалился поперек него, истерично смеясь, потому что насмерть перепуганный упавшим на него посреди сладкого сна орущим телом Юнги заорал на весь дом, естественно, всех перебудив. Попил водички...
— А где Чонгук и Чимин? — сонно оглядываясь по сторонам, спросил Намджун, когда они уже собрались в кухне и заставили Тэ в наказание за побудку готовить еду.
— Я видел, как он брал доску из комнаты. — ответил Тэхен, — Наверное, укатили по району.
— И не спится же им в такую рань!
— Нам тоже не спится.
— Нам бы очень даже спалось, если бы кто-то не был таким слонярой в доме!
— Вы бы видели рожу Юнги! Ради этого стоило убиться об пол.
— Ты не об пол убился, а меня чуть не убил! — возмущенно отозвался лохматый Мин.
— Да тебя убить еще постараться надо! — засмеялся Тэхен.
— И ты очень-очень стараешься! — Мин запустил в него салфетницей, вызвав этим крики Хосока о том, что никто не ценит уют, который он создает в доме. Он отнял салфетницу у Тэ, собиравшегося запустить ее обратно, и бережно водрузил обратно на стол, запихивая в нее рассыпанные салфетки. Джин наклонился за одной из них и тихо ойкнул, разгибаясь.
— Что?
— Где болит?
— Зачем ты за ней полез?
Его тут же обступили со всех сторон, щупая и засыпая вопросами, усадили на стул и наказали не двигаться.
— Да я в порядке, народ, вы чего? — он смущенно смотрел по сторонам на испуганных парней.
— Тебе еще минимум год нельзя напрягать спину вообще! — назидательно сказал Юнги.
— Я всего лишь наклонился.
— Нехрен наклоняться!
— Вот же нянька, — засмеялся Джин.
— Да хоть мамка, — Юнги сделал рожу, — Я не позволю тебе опять покалечиться.
— Я же с ума сойду ничего не делая!
— Иди играй в своего марио. У тебя есть туча времени наиграться в него, наконец, до тошнотиков.
— Ты любишь марио? — Удивился Хосок.
— Да он с детства на нем сидит, — ответил за друга Мин, — Сколько его помню.
— Что ты имеешь против марио?
— Вот сейчас вообще ничего, — хитро улыбнулся Мин, — Очень даже за.
Когда они заканчивали завтракать, в прихожей послышались звуки шагов и возни, а через минуту в дверях кухни показались раскрасневшиеся от прогулки Чим и Гук, причем младший держал в руках сверток из куртки, подозрительно поскуливавший.
— Джин, мы нашли тебе друга! Тэхен говорил, что ты любишь их, так что вот...
С этими словами они подошли к удивленному хену и приоткрыли сверток, из которого тут же выглянула грязная мордочка, покрытая золотистой шерстью. Лицо Джина вытянулось в умилении, и он тут же протянул руки к свертку, положил его на колени, развернул, и все увидели маленького, чумазого и тощего щенка, дрожавшего и вилявшего хвостиком от того, что его гладили.
— Это же ретривер! — воскликнул Джин, — Где вы его взяли?
— Он шастал возле местного магазина, — ответил Гук, — Мы поспрашивали местных, и они сказали, что он уже почти месяц там жил под крыльцом, вроде раньше где-то неподалеку был собачий приют, а недавно его закрыли, почти всех собак распределили по другим местам, а несколько сбежали. Наверное, его мать погибла, и он остался один. Его подкармливали, но почему-то никто не захотел взять себе. А мы подумали, что тебе было бы не так скучно оставаться дома без нас, если у тебя будет такой дружбан. Смотри, как он на тебя уставился!
— Мы правда можем его оставить? — Джин с надеждой осмотрел всех.
— А почему нет? — Намджун присел и потрепал щенка по загривку, — Разве не для того мы дом купили, чтобы делать что захочется?
— Только если он будет лизаться, я его в спальню не пущу! — улыбнулся Хосок, — Терпеть не могу, когда собаки меня облизывают! А еще, его надо срочно вымыть!
— А вот это запросто, — Джин подхватил сверток и, счастливый, убежал в ванную. Скоро оттуда послышался звонкий лай и плеск воды вперемешку с ласковым голосом счастливого обладателя собаки.
Гук и Чимин уплетали остатки блинов, довольные собой. Это утро здоровское, побольше бы таких.
— Ты видел его лицо, Гукки? — прочавкал Чим, — Он аж засветился от счастья. А ты сомневался, что ему понравится. Я сразу сказал — хен из тех людей, что очень рады животным. Я рад, что ему теперь будет не так грустно.
— Ага, ты был прав. Наша семья теперь почти идеальная, даже собака есть.
Они вдруг замолчали, заметив, что Юнги, стоявший у окна, как-то странно смотрит на них.
— Чего? — смущенно спросил Чим, проглатывая блин.
— Ничего, — в глазах Мина светилась улыбка, — Просто... спасибо.
— За что?
— За заботу о Джине.
— Гук, когда этот мистер ледышка так лыбится, мне чет как-то страшно... — пробурчал Чим, наклоняясь к младшему.
— Ага, мне тоже.
Юнги хохотнул, подошел и сгреб обоих за шеи, в шутку душа руками, потом наклонился между ними и страшным голосом сказал:
— Правильно, черти, бойтесь меня, ибо я кошмарен!
И ушел из кухни, оставив парней охреневать. Гук повернулся к хену и с искренней радостью наблюдал, как тот идиотски лыбится, естественно из-за того, что Юнги впервые сам к нему прикоснулся. Ну, если не считать тех случаев, когда Мин его лупил, чтобы отделаться.
К вечеру по дому носился пушистый комок счастья, пахнущий тонной вылитого на него шампуня, чистый дальше некуда и не менее довольный. Джин хлопотал над ним, как мамочка, постоянно чем-то подкармливая, тиская и расчесывая.
— Надо бы его в клинику свозить, проверить на болячки, — сказал Тэхен.
— И прививки сделать! — поддержал Хоби.
— А я в клуб хочу...
Все уставились на Намджуна.
— Что?
— Ты это сказал, будто кто-то против, — ответил Чимин.
— Да мы там уже сто лет не были...
— А что мешает? — спросил Тэхен.
— А кто пойдет со мной?
— Да все пойдем! Выходной же.
— А Джин?
Теперь все посмотрели на старшего. Он оглядел парней и улыбнулся.
— Чего смотрите? Идите. Мне, во-первых, еще нельзя, а во-вторых — нам и без вас не будет скучно, — и он снова склонился к щенку, — Я буду звать тебя Санги.
— Это ты так слово «золото» переиначил? — спросил Гук.
— Ага. Он же весь золотой, этот пушистик, — ответил Джин, поглаживая щенка по животу. Тот задрал лапки вверх и тихо млел.
— Чур, коричневый пиджак — мой! — вскрикнул Чимин и помчался наверх, убегая от протестующего по этому поводу Хосока.
— Я тебе его не отдам, рыжая морда!
— А я первый его найду!
— Вот скотина!
Спустя полчаса шумных сборов и толкотни в ванных парни вывалились из дома, пообещав Джину купить корма для собаки на обратном пути.
Клуб в этом районе встретил их обшарпанной мебелью, небогатым выбором выпивки и весьма колоритными рожами местных, игравших в игру «ковбойский бар». Стоило им зайти внутрь, как все голоса притихли и они резко стали центром внимания. В гробовой тишине, не считая музыки, они прошли к свободному столу и сели, ожидая официанта. Не дождались. Зато пришел угрюмый вроде как охранник и спросил «с хрена ли они тут расселись, если ничего не покупают».
Намджун сообразил первым, что самообслуживание, и пошел к бару.
— У меня ощущение, парни, что мы не на окраине Сеула, а в деревне о-очень далеко от цивилизации. — Проговорил Хосок, оглядываясь.
— Того и гляди, выскочит из-за угла чувак с бензопилой и наделает гуляша. — Поддакнул Чимин.
Чонгук усмехнулся и пошел помочь Намджуну донести выпивку. Примерно через час видимо «настало клубное время», потому что помещение наполнилось разношерстным народом, музыка зазвучала громче, а на танцполе понемногу стали появляться те, кто уже поддал.
Алкоголь еще никогда плохо не выполнял свою работу, поэтому все понемногу расслабились, по очереди ныряя на танцпол. Хосок тут же охмурил миловидную брюнеточку, потащил за собой Намджуна к ее подруге, а потом они все вместе приперлись за их стол. Тэхен поморщился, когда задница хена в розовых штанах потеснила его к краю дивана, но не сводил глаз с двери в том конце зала, куда Чонгук ушел в туалет. Нет, он определенно рожден гулять под клубными огнями — идет сквозь толпу танцующих, шикарный, как бог, в своей черной рубашке и таких же штанах. Рукава закатаны на треть, и эти любимые Тэхеном венки, сука, сводят его с ума. Он сжал скрещенные на колене пальцы рук до хруста, так возбудил его один вид младшего. А как играет тонкая ткань штанов на крепких ногах! Тэ проглотил слюну, скрещивая ноги сильнее. Этот парень точно его? Он же мимо не пройдет? Нет, он уворачивается от пытающихся его затормозить женских рук, опускается за стол напротив и поднимает стакан, подмигивая Тэхену.
Когда в сортир ушел Юнги, никто не заметил. Зато все заметили, что белой башки среди них нет уже давно. Чимин тут же подорвался на ноги и ломанулся в зал на поиски. Минут через пять его выловил Чонгук и показал на толпу у бара, смеясь.
— А он времени зря не теряет. — Присвистнул сзади Тэхен.
Юнги стоял у стойки, буквально сжатый кольцом девушек, с явно деревенской мощью наседающих на новенького в их местах красавчика с необычной внешностью. В его глазах читалась одна мысль: «Спасите!». Что Чимин и бросился делать, едва его рассмотрев. Раздвинув недовольно возмущавшихся девиц, он за руку выдернул несчатную жертву из капкана.
— Эй, ты, медведь! Что за хамство!
— Мы тут разговариваем!
Тэхен засмеялся, пиная Гука в ребра. Да-да, и тут Чима медведем обозвали.
— Судьба его такая, — сказал он, наклоняясь к Тэ.
— Косолапая. — Хохотал тот.
Одна девушка схватила Мина за руку и грозно заявила:
— Чего ты лезешь в чужой разговор?
Чим вздернул брови в театральном умилении и выдал то, чего не ожидали даже Гук и Тэ:
— Чужая тут ты, милочка, а этот парень — мой!
Все девахи впали в такой ступор, что парочка младших даже побоялась заржать, чтоб не нарушить композицию. Тэхен только пробубнел себе под нос:
— Ну нихрена ж себе компот...
К чести Юнги, он стойко и мужественно не начистил Чиму рожу прямо на месте, а гордо молча прошествовал к их столу, пообещав рыжему взглядом все прелести ада при первом удобном случае. Следующие полчаса прошли в переругиваниях с маскировкой, чтобы не палиться перед девушками Хоби и Намджуна. Младшие от души хихикали, Тэхен не раз словил пинка под столом, ибо сидел рядом с разьяренным недогомиком.
— Да хорош тебе уже, зато тебя сразу же отпустили!
— А меня и не держали! — Мин бросил в рыжего кусок чипса, отвечая Тэ.
— Серьезно? Так тебе нравилось? Может, позвать их? Тебе пятерых хватит, или еще парочку собрать? — прорычал Чим.
— А, кажется, не надо никого звать. — Сказал вдруг Чонгук, и все проследили за его взглядом. К их столу приближались двое из вышеупомянутых девиц в споровождении троих весьма угрюмых бруталов.
— Девчонки говорят, ты им нахамил, рыжий, — Без обиняков начал один из них, пожевывая зубочистку.
Чим смерил их взглядом и скривил лицо.
— Таким кралям нахамить — еще постараться надо, дружище, — ответил он.
— Ты че гордый такой? Это правда, что ты сказал, что этот белобрысый — твой парень? Пидары что-ли?
Юнги сделал жест «рукалицо» и на счет Чима была записана еще пара пиздюлей.
— А ты что-то против имеешь? — Рыжий медленно поднялся с места, переступая через ноги Чонгука.
— Имею. Валите нахер из нашего клуба, неча здесь гомосятину разводить!
— Вашего? Ты тут хозяин чтоли?
Клешня стоявшего слева мордастого попыталась вцепиться Чиму в ворот, но была на лету поймана резко вставшим Гуком. Он сильно сжал запястье, хмуро обвел глазами всех троих и сказал:
— Я вежливо прошу свалить из поля зрения вас и ваших размалеванных дур. Прошу один раз.
— О, какой смелый! Посмотрите, какой плейбой! Ты тоже пидар?
— Че ты вякнул про девушек?
— Я смотрю, вы слов не понимаете, — раздался позади Гука голос Тэхена, встающего с места и перелезающего через стол, чтобы встать за спиной своего парня и ехидно скривиться, оперевшись на его плечо локтем.
В плейлисте сменился трек, грянув раскатами басов, и это существенно приглушило грохот стола, полетевшего через зал, когда его пнул средний из нападавших. Девушке Хосока досталось по ногам, она закричала, подруга схватила ее за руку и утащила подальше, а Чимин в это время уже повалил хулигана на пол и старательно пинал ногой, пока Тэхен и Гук приняли на себя оставшихся двоих. Танцпол тут же поредел, кто-то заорал «наших бьют» и из задней двери выскочили еще несколько явно желающих поучаствовать.
Намджун вздохнул, снял новую кожанку и бережно повесил на стул. Переглянулся с Хосоком, и, не сговариваясь, они одновременно ломанулись вперед, перепрыгивая через катающихся на полу навстречу бегущим. А Юнги давно заприметил парня, поднявшего стул и примеряющегося к чьей-нибудь голове, зашел сбоку, подхватил по пути другой стул, и когда тот замахнулся над Тэхеном, так смачно приложил неудачливого подкрадуху, что стул развалился на куски, а парень упал на колени с воем. Мин пнул его со всей силы, отбрасывая подальше от общей драки и повернулся, чтобы присоединиться к Хоби и Намджуну, которые схватились сразу с четырьмя.
Уже через пять минут последнему оторвали рукав рубашки, Тэхен пропустил неслабый хук в бровь, и его щеку тут же залило кровью, на что озверевший Чонгук ответил таким ударом с ноги, что обидчик почти кувыркнулся в воздухе, и, не успев приземлиться, был атакован градом ударов неслабых кулаков младшего. Когда тот уже перестал шевелиться, Гук поднялся на ноги и с разбегу влетел в кучу-малу из четырех своих и пятерых противников, круша все вокруг и едва успевая отличать кто где. Он огляделся, увидел, как Тэхен рукавом стирает заливающую левый глаз кровь, размазывая ее по всему лицу, и тут же нагибается, уворачиваясь от удара, ногой лупит парня под колено, тот почти падает, Юнги в прыжке двумя ногами отправляет его в полет под ряд столов, дергает Тэ за руку, помогая подняться, а тот резко наклоняет его голову вниз, спасая от ножки стула, целящейся в затылок, вытягивает ногу и пихает того, кто ее держит в живот, используя Мина как опору. Потом поднимает упавшую деревяшку и добивает скрючившегося парня, награждая ударами по голове.
Чимин выкатился из кучи дерущихся тел, держась за глаз и громко матерясь. Кто-то явно точно ему съездил, потому что сразу начал наплывать отек. Он проморгался, валяясь на спине, посмотрел вбок и увидел, как Юнги оттаскивает Тэхена от избитого в мясо парня, крича, что ему уже хватит, а один из местных хватает высокий барный стул, явно потяжелее обычных и бежит в сторону блондина, занося его над головой. Почти порвав связки от резкого старта, Чим подорвался с места, потому что Мин стоял спиной и не видел опасности. Рыжий в последний момент успел его толкнуть плечом с разбега, Мин попятился на несколько шагов в сторону, запутавшись в ногах от неожиданности, повернулся, чтобы возмутиться, и увидел, как на Чимина с мерзким треском ломающегося дерева опускается тяжелый стул. Чим издал хэкающий звук и осел на пол.
— Ах ты падла! — заорал Юнги и бросился вперед, за ним Тэхен и Хосок, тоже увидевший, что произошло. Парню досталось, как никому, учитывая, что всех остальных они уже положили, а Чим не подавал признаков жизни хлопавшему его по щекам Намджуну.
Когда метатель мебели был избит до бессознания и желающих еще помахать кулаками больше не нашлось, парни столпились вокруг, с опаской глядя на рыжего.
— Чим, ты живой? Але! Очнись, братишка! — Намджун лупил его по щекам, встряхнул за плечо, рыжий очнулся, начал тяжело кашлять, и все увидели, как из его рта полетели брызги крови.
— Твою ж мать! — выругался Хосок и достал телефон, — Алло! Такси? Клуб на девятой улице! Побыстрее!
Пока они подняли Чимина и выносили на улицу, никто в зале даже не двинулся с места, включая того самого охранника, который не то, что не лез в драку, даже полицию, видимо, вызывать не собирался. Когда машина подъехала, Юнги и Намджун уехали на ней с рыжим в больницу, остальные решили приехать на следующей.
Когда под утро позвонил Джин, интересуясь, собираются ли они домой, все дружно решили ему соврать, что еще гуляют, потому что печально сидели под операционной в ряд, пока Чимину собирали по кускам три сломанных ребра.
Медсестры, проходя мимо них, шарахались, и было от чего — все побитые, в рваной одежде, Намджун вообще без рукава, держит в руках кожанку, предусмотрительно оставленную в стороне перед махачем. Опыт, знаете ли. Техен с кровавым рукавом и лицом и рассеченной бровью, кровь на которой немного запеклась, но все равно сочилась. И руки Чонгука, сбитые в мясо до такой степени, будто он не людей бил, а с асфальтом дрался.
В конце концов, одна из них не выдержала, и потащила их в перевязочную, где их по одному обработали, зашили и, о да, умыли Тэ, отчего он перестал быть похожим половиной лица на краснокожего индейца.
Домой они притащились уже поздним утром, все, кроме Юнги, который категорически заявил, что останется в больнице ждать, пока Чим очнется, а их выгнал домой поспать и притащить ему еды.
Сонный Джин, увидев их в коридоре, охренел.
— Да вы шутите! Откуда вы вылезли? И где еще двое?
Парни виновато переглянулись. Взгляд Джина мгновенно стал жестким.
— Ну-ка выкладывайте!
— Помахались немного... — пробубнел Тэхен.
— Немного? Ты свою рожу видел? Где Юнги и Чимин?
— В больнице.
- ??
— Чиму ребра сломали. Юнги с ним остался.
Джин сжал губы и тяжело вздохнул.
— Только ребра?
— Да, все нормально, жить будет. — Намджун устало потер лоб рукой, — Мы полночи там просидели, пока врач не закончил и не сказал, что все обошлось.
— Ясно. Идите спать, я сам к ним съезжу.
Закрыв дверь спальни за собой, Чонгук посмотрел на Тэхена, подошел ближе и осторожно провел пальцем по коже рядом с зашитой бровью.
— Зря я его не прибил.
— Ну я же живой. А ты зверюга, Гукки, оказывается. Прям мистер крошилово.
— Он разбил тебе лицо.
— Мне много кто разбивал лицо, — усмехнулся Тэ.
— Теперь им придется дорого платить за такое удовольствие. — Голос Чонгука звенел металлом.
— Мой черный рыцарь, епт. Давай спать, а то прямо тут упаду. - Тэ стащил с себя на ходу все, кроме трусов, и блаженно залез под одеяло. Гук упал рядом не раздеваясь и вырубился через минуту. Ну и ночка выдалась.