Глава 2.
АДРИАНА.
Ливень начался, когда неоновый закат погас и небо натянуло на себя тёмное покрывало. Засияли мелкие тусклые звёзды, а затем тучи стремительно наводнили небосклон.
Первая капля упала мне на нос, когда я выходила из автобуса, зевая и устало потягиваясь. Ветер забрался под воротник рубашки, и я поёжилась, спеша домой. К тому времени, как я дошла до дверей, на мне не осталось и сухого места. Я промокла до последней нитки.
Мы с Катриной снимали квартиру на восьмом этаже, так как жильё на самых верхних этажах стоило гораздо дешевле, нежели квартиры на первом и третьих этажах. Особой разницы между ними не было, когда лифт работал, но сегодня коридор встретил меня мрачным холодом.
Посветив экраном телефона, я щёлкнула выключателем. С проклятиями осознала, что электричество во всём доме не работает. Возможно, перебои были связаны с погодой. Такое случалось довольно часто.
Подъём по лестнице до восьмого этажа отнял у меня не только время, но и силы. Я остановилась у двери нашей квартиры, с трудом переводя дух. С кончиков моих влажных волос на кафельный пол срывались капли, тихо и устрашающе барабаня.
Мой кулак едва коснулся двери, чтобы постучать, когда я заметила, что она уже приоткрыта. Сквозняк заставил её жалобно заскрипеть, открываясь шире.
Я дёрнула ручку с бешено бьющимся сердцем, увидев сломанный замок.
— Катрина!
Резко распахнув дверь, я вбежала внутрь прямо в обуви, испачканной грязью. В квартире были лишь две комнаты, отделённые друг от друга узким коридором, так что я замерла прямо на пороге, пребывая в смятении и ужасе.
При свете вспышки телефона было отчётливо видно, что мебель в коридоре перевёрнута вверх дном. Наш бельевой шкаф, который словно ломали молотком. Дверцы были сломаны, плащи разорваны. Несколько пар обуви, лежащие прямо на ковре, были испачканы чем-то чёрным.
Пахло неприятно, резко, специфично.
— Катрина?!
Уронив сумку, я метнулась сначала в её комнату. Увидев там похожий беспорядок, побежала уже в сторону своей комнаты.
С болью в сердце услышала, как под подошвой моих туфель треснули осколки стекла.
Мамин подарок.
Стеклянная фея, которую я получила на свой седьмой день рождения.
Наклонившись, я вгляделась в жалкие останки своего лучшего воспоминания. Единственной вещи, что осталась от неё. Что ещё связывало меня с прошлым.
Осколок крошечного крыла феи валялся прямо в углу между дверью и плинтусом. Остальные фрагменты раскрошили до пыли.
Не склеить, не восстановить.
Я яростно поджала губы, поднимаясь на ноги.
— Катрина!
Подруга оказалась в ванной комнате. Она сидела в ванне, крепко обняв колени. Под ней была целая лужа из крови.
К моему удивлению, Катрина совсем не плакала. Только сидела, глядя на стену и зажимая рукой рану на предплечье. Кровь стекала именно оттуда.
— Чёрт! — я помогла ей выбраться и усадила на крышку унитаза. Дрожащими руками в полной темноте начала шарить по полке, в слепой надежде, что аптечка окажется на месте. Удача пребывала не со мной. Полка пустовала. — Как это произошло? — спросила я, останавливая кровотечение с помощью давящей повязки. Чёртового жгута не было, поэтому я сорвала ремень со своих брюк и перетянула его прямо под порезом.
Она не ответила. Только прижалась холодной щекой к моему плечу, пока я вела её наружу, стараясь проследить за тем, чтобы осколки не задели её босые ноги.
— Куда мы идём? — тихо шепнула Катрина, когда мы оказались за дверью дома.
— В больницу. Порез, кажется, глубокий. Надо зашить. Это сделали... люди, которые пришли за деньгами, верно?
Нетрудно было догадаться. Оставалось всего трое суток до назначенного времени.
Она горячо закивала, не сдержавшись и всхлипнув. Я не имела права обвинять Катрину в малодушии. Пусть и по её вине, но её жизнь напоминала смертельный аттракцион, который сначала подбрасывал в воздух, а затем рывком опускал на землю. И так по кругу, пока не начнёшь медленно умирать.
— Они сказали, что это последнее предупреждение. Не верну деньги в срок — и «этот нож воткнётся мне в глотку». О Господи... Господи... Что мне делать...
Её голос дрогнул и сорвался. Стал умоляющим и виноватым.
— Прости, Адриана! Я правда не хотела, чтобы они вошли в дом! Прости меня!
— Замок был взломан. Это уже случилось, нечего извиняться, — пробормотала я. — Обними меня за плечо. Спустимся и оттуда поймаем такси.
Катрина кивнула, приобнимая меня и всё ещё издавая тихие сдавленные всхлипы.
— Прости... Прости-и...
— Главное, ты жива, — ответила я, хотя сердце жутко ныло в груди. Вернуться в разгромленную квартиру и найти раненую подругу — единственную родственную душу, оставшуюся в живых — что могло быть для меня сокрушительнее и болезненнее?
Как только доктор принял Катрину, а моя знакомая, работающая там медсестрой, заметила, что, возможно, понадобится переливание крови и потребуется некоторое время, прежде чем её отпустят домой, я вышла из больницы с намерением застрелиться или попасть под грузовик.
Дождь всё ещё лил, скрывая слёзы усталости и бессилия. Постояв под ливнем несколько минут до дрожи в костях, я поймала такси и назвала водителю адрес, о котором хотела бы забыть.
Машина остановилась прямо перед клубом. Яркая синяя вывеска ослепляла глаза. Раздражающе сияла в темноте, приглашая войти, ступить на запретные земли.
Место грехов и разврата. Территория мафии.
Я неохотно вышла из такси, поблагодарив водителя, и взглянула в сторону металлического ограждения, которое в прошлый раз изрядно помяла. Его уже починили. Здесь всё выглядело так, будто ничего и не произошло несколько дней назад.
Как же легко им было латать дыры и трещины, имея на это средства.
Толкнув дверь, я оказалась в тёмном коридоре, воняющим травкой. В прошлый раз, пребывая в состоянии шока, я так и не разглядела это место, не оценила его масштабы и величественность.
Странно. Это буквально бордель, а внутреннее убранство ничем не уступает престижным местам, вход в которые мне недоступен. Здесь всё было... таким роскошным. Красивая золотая обёртка, прячущая под собой демонов.
Почти сразу же передо мной возникла высокая фигура мужчины в чёрном костюме. Возможно, это был охранник. На его поясе висел пистолет.
Он быстро оглядел меня, насквозь промокшую и дрожащую от холода.
— Пока девочек не принимают. Приходи на следующей неделе.
Проглотив язвительную реплику, я откинула с лица мокрые пряди и приподняла подбородок, стараясь придать голосу решительность и властность.
— Я не шлюха. Пропусти внутрь. Амато Катанези ждёт меня.
— Неужели? — лицо мужчины при фиолетовом неоновом освещении исказилось открытой усмешкой. — Твоё имя?
— Адриана Медичи. Я его особая гостья. Ну, чего медлишь? Хочешь, чтобы я пожаловалась на тебя?
Он снисходительно улыбнулся.
— Неплохая попытка, детка, но это так не работает, — его рука вцепилась в воротник моей рубашки, словно мужчина хотел вышвырнуть меня отсюда, как бездомного кота за шкирку. — Не смей возвращаться или стучаться.
— Дерьмо, — я яростно вцепилась в его руку. — Он ждёт меня, говорю же! Да кто ты такой, чтобы хватать меня за одежду, засранец...
Внезапно я поймала себя на мысли, что, возможно, Амато вообще сейчас находится не здесь. Он же не сидит в своём клубе круглые сутки напролёт, верно?
Да и зачем я сюда пришла? Мафиози ясно дал понять, что наши пути больше не пересекутся.
Мы ненавидим друг друга. С чего бы ему помогать мне? Где моя гордость и разум?
А где выход? Неужели я позволю им убить Катрину? Почему я должна расплачиваться за её ошибки? Почему я всегда плачу за чужие грехи?
Погрузившись в поток отчаянных вопросов, не имеющих ответов, я и не заметила, как оказалась выставлена за дверь. Охранник разжал руку с моего воротника, что силы толкнув на асфальт. Колени больно стукнулись о землю. Ледяной ливень вновь хлынул на меня, усилив дрожь в теле. Зубы застучали.
Поднявшись, я уставилась на закрытую железную дверь и крикнула:
— Ну и идите к чёрту! Больно надо, ясно?!
Развернувшись, я тяжело вздохнула и обессиленно оперлась рукой на стену. Сейчас станет легче, Адриана. Сейчас станет лучше.
Но проклятый дождь словно был намерен содрать с меня кожу живьём. Капли не позволяли толком открыть глаза. Всё было безуспешно.
Отпрянув от стены, я вгляделась в дорогу. И как мне поймать такси, чёрт возьми? Забытая Богом улица.
Гребаный мафиози знал, где же лучше спрятать своё змеиное гнездо.
Я сдвинулась с места, решив, что стоять неподвижно и ждать лимузин, который мне пошлют в качестве компенсации за моральный ущерб — бесполезно.
Хотя, я бы не отказалась. Только пусть лимузин будет чёрным. Не люблю белые машины.
В ушах шумело от жестокого ливня. Я чихнула и прикрыла голову ладонями в попытке уберечь её от стука капель.
— Проклятый дождь.
Где-то вдалеке раздался странный шум. Ссылаясь на то, что уже схожу с ума, я так и не обернулась, решительно настроенная дойти до главной дороги, поймать такси и добраться домой, чтобы убрать весь хаос в комнатах до возвращения Катрины.
АМАТО.
Дворники работали не переставая, едва успевая очищать лобовое стекло от струящихся дождевых капель. Я взглянул на мрачное небо, крутя руль.
— Проклятый дождь.
Правой рукой достав из кармана сигарету, я сжал его между губ, похлопывая себя по карманам в поисках зажигалки.
Нужно будет заглянуть в клуб, а затем поехать к Алексе. Я долго не бывал у неё в гостях. Моё тело начинало скучать по ней.
Я дождался, пока загорится нужный цвет на светофоре, а затем вдавил ногу в газ, ускоряясь.
Шины протестующе взвизгнули, когда я резко повернул налево.
Здесь было намного приятнее водить. Мой клуб находился там, куда редко забредали обычные люди. Южная улица, принадлежащая моей семье испокон веков. От отца к сыну, и так уже много лет. Наследством были как земли, так и находящиеся на ней здания. Бизнес. Мы не только успешно сохраняли вверенное нам, но и укрепляли и расширяли свои территории, распространяя власть во всех точках острова. Скоро эти большие города станут нашими владениями. Не частично, а целиком и полностью.
Ливень расчистил здешнюю дорогу: людей не было. Только оставленные под навесами машины. Все прятались в домах, как муравьи, пережидая непогоду.
Уже подъезжая к клубу, я заметил движущееся пятно справа от себя. Человек, идущий пешком под чёртовым дождём.
Когда я подъехал ближе, то неосознанно затормозил, разглядев мокрые красные волосы.
Разумеется, такого цвета волосы были не только у неё в этом городе, но ошиваться около моего клуба в такую разбушевавшуюся стихию могла бы только она.
Девушка заметила машину, обернулась и замерла. Сквозь ливень я увидел, как её лицо засияло радостной улыбкой, рука поднялась, словно останавливая такси. Я с трудом сдержал ухмылку.
Когда она в последний раз видела Ламборгини, который не прочь поработать такси? Либо слишком глупая, либо чертовски отчаялась.
Адриана подбежала к машине. Не дожидаясь, пока я разрешу, ввалилась внутрь и уселась на переднее сиденье, с силой захлопнув дверцу.
Я застыл, сощурившись оглядывая её.
Она потёрла руки, согревая их дыханием и с улыбкой повернулась ко мне.
— Спасибо, что останови...
Её глаза, два сверкающих зелёных камня, расширились от потрясения. Улыбка погасла.
— Ты?!
— Ты, — хмуро пробормотал я в ответ, разглядывая девушку. Её мокрая рубашка прилипла к телу напрочь, обрисовывая упругую грудь. Чёрт возьми, она не носила лифчик. Её соски затвердели на холоде и выпирали через тонкую мокрую ткань. Я уставился на её грудь, словно ранее в жизни не видел ей подобных. Адриана проследила за моими глазами. Её взгляд опустился ниже, и она быстро обняла себя за плечи, отбирая у меня право наслаждаться видом.
Казалось, девушка посмотрела на меня со всем отвращением и ненавистью, которые только способна чувствовать.
Никто и никогда не смотрел на меня так.
— Выйди из машины, — велел я, чувствуя, как моя прежняя злость возвращается с утроенной силой.
Её глаза сощурились.
— Прошу прощения?
— Я сказал, убирайся из машины.
Девушка молча глядела на меня около минуты, словно мысленно проклинала или наводила смертельную порчу. Будто это бы сработало. Мои враги могли посоперничать с ней в самых изощрённых проклятиях, в которые так искренне верили, но которые никоим образом мне не вредили.
Она упрямо вздернула подбородок.
— А ты заставь.
Мой потемневший взгляд метнулся к её наглому лицу. Этой ведьме не помешал бы хороший пинок под зад.
— Хочешь, чтобы я заставил? — я медленно потянулся к ней, и она испуганно съёжилась в угол между сиденьем и окном, крепко зажмурившись и втянув голову в плечи.
Предпочитает умереть здесь, нежели вновь оказаться под дождём?
— Я замёрзла! — крикнула она, не открывая глаз. Её нижняя губа дрожала от холода, выдавая правдивость её слов. — Согреюсь и выйду, обещаю.
Подавив раздражение, я откинулся на спинку сиденья и смял сигарету между пальцев. Адриана приоткрыла один глаз, украдкой наблюдая за мной, а затем и второй, выпрямляясь и принимая гордый вид, словно минуту назад не тряслась в страхе.
— Ты пришла ко мне? — тихо спросил я, задумчиво глядя на вывеску клуба.
Она фыркнула и провела ладонями по волосам. Из-за того, что мокрые, они не были такими огненно-красными, как обычно, но всё же отливали адским пламенем. Казалось, я обожгусь, если прикоснусь к ним.
Мне хотелось прикоснуться к ним.
На её лицо легла тень досады.
— Ещё чего! Просто... проходила мимо.
— Вся эта улица принадлежит нам, — сказал я, внимательно следя за выражением её лица.
Что побудило её вернуться? В прошлый раз она откровенно дала мне понять, что не продаётся. Нежелание подчиняться и необоснованная наглость девушки вызывали у меня не интерес и азарт, а пустое раздражение.
Адриана выдохнула и без колебаний взглянула на меня. Её ясные глаза были серьёзными: никакого намёка на прежнюю дерзость.
— Одолжи мне денег. Пожалуйста. Я верну всю сумму, даже с процентами.
— Даже? — не удержался я от кривой ухмылки. Она не улыбнулась.
— Я прошу тебя. Перешагивая через гордость и ненависть. Мне правда нужны эти деньги.
Минуту в салоне машины царила тишина, прерываемая её шумным и взволнованным дыханием, а затем я зажёг сигарету.
— Я ясно дал понять, чего хочу взамен.
Она замерла в ожидании ответа, и я резко бросил:
— Тебя.
Девушка со свистом втянула в себя воздух. Костяшки её пальцев побелели от напряжения, когда она сжала руки в кулаки.
— Почему?
Действительно, почему? Это казалось заманчивой затеей: опустить её на колени, заставить покориться, заняться с ней сексом так, как я любил и предпочитал. Жёстко и грубо, видя, как её гордая и наглая маска трескается, уступая место другим чувствам. Видеть, как она выгибается подо мной, слышать, как она стонет, хнычет, кричит.
Но таких девушек было тысячи. С таким же несносным характером и красными волосами, которые отдадутся мне безвозмездно. В конце концов, под моей властью больше двадцати девушек, которые прямо сейчас работают в клубе.
Почему же именно ей я предлагаю такую сделку?
— Я хочу тебя. Разве этого недостаточно? Тебе нужна причина, по которой я хочу тебя?
Она покачала головой и издевательски приподняла брови.
— Ты сказал, что моё тело не стоит столько евро, надменный ты ублюдок. Вот откуда вытекает вопрос про такой интерес к моей скромной персоне. Давно не укрощал строптивых или забыл, что это такое — встречать отпор со стороны девушек, которые не целуют землю под твоими ногами?
Ярость закипела в моих венах. У этой чертовки был поганый язык. Пусть благодарит судьбу за то, что является девушкой, иначе я бы выбил из неё всё дерьмо прямо на этом же месте.
— Выходи.
Я наклонился к ней и открыл дверцу. Тут же раздался шум дождя. Адриана торопливо схватилась за моё предплечье. Я взглянул на её тонкие пальцы, лежащие на тёмном рукаве моего костюма. Наши взгляды встретились.
Она быстро пробормотала:
— Стой, постой...
Я захлопнул дверцу, но не отстранился. Только изучающе вгляделся в её глаза. Она размышляла, слегка надув губы. Возможно, это было неосознанное движение, но такое чертовски кокетливое, что я подавил внезапное желание коснуться её губ своими.
— Это... будет лишь один раз? — она покраснела. Я ухмыльнулся и приблизился к ней. Почувствовал на своей щеке её тёплое сладкое дыхание.
— Нет.
В её глазах вновь взметнулось яростное пламя. Она презрительно скривилась.
— Ну и сколько же? Семьсот тысяч раз за семьсот тысяч евро?
— Нет. Сделка будет заключаться в том, что я буду вправе приходить к тебе каждый раз, когда захочу. До тех пор, пока мне не надоест твоё тело.
Адриана тихо засмеялась. Мне показалось, что это истеричный смех. Затем девушка замолкла, прикрывая веки, словно призывая себя к спокойствию.
— Твой ответ? — потребовал я, лаская взглядом её изящное лицо. Обогнув курносый нос, почти коснулся её уха губами, когда красноволосая резко оттолкнула меня в грудь, вложив в это движение всю свою ярость.
— Иди к дьяволу и сгори в аду. Вот мой ответ, — в этот раз она сама потянулась к дверце и быстро вышла из машины, оставив за собой лужу воды. Уже закрывая дверь, девушка наклонилась и поймала мой ошеломлённый взгляд. — Помню, ты называл меня вишенкой. Эту вишенку ты увидишь только в своих снах, ясно? На эту вишенку можешь дрочить круглыми сутками, но она никогда не ляжет под твоё тело и никогда тебе не подчинится. Живи с этим осознанием и дальше.
Она с силой захлопнула дверь и показала мне средний палец, прежде чем быстро зашагать по дороге, словно боялась, что я догоню её и придушу.
Гнев захлестнул меня. Минуту я сидел без движения, глядя на свои руки, сжимающие руль. Меня одолевал соблазн схватить её за горло и втащить в машину. Без всяких сделок и уговоров силой трахнуть её и заставить кричать.
Уязвленная гордость отдавалась ноющей болью в висках.
Я взглянул на всё отдаляющуюся фигуру девушки, понимая, что тогда это не будет победой.
Она должна отдаться мне добровольно.
Ей нужны деньги, так? Значит она вернётся. Будет умолять. И тогда мы и поговорим о подчинении и непостоянности слова «никогда».
Подъехав к самому входу, я вышел из машины. Толкнул двери, вторгаясь в душное пространство клуба.
Несколько моих солдат тут же вскочили с кресел, другие поспешили подойти и протянуть руки, но я проигнорировал их, ослабляя узел галстука и входя в ВИП-кабинку. Вход туда был разрешён только мне и моим братьям, так что кожаные диваны пустовали.
Джо вошёл следом за мной, с опаской глядя на моё помрачневшее лицо.
— Босс? Вчера Бернардо...
— Позови Эстер.
— Эстер? Ту, что рыжая?
Я бросил на него короткий взгляд, и бармен поспешно вышел из кабинки. Бисерный занавес зашуршал. Он вернулся спустя несколько минут в компании рыжей девушки, которая сияла польщённой улыбкой, говорящей о её радости, что выбор пал именно на неё.
Она опустила глаза, когда я взглянул на неё. Да, определённо то, что мне сейчас нужно.
— Оставь нас.
Джо исчез, и девушка неуверенно подошла ко мне, всё ещё не поднимая глаз. Выдержала бы она мой взгляд? Позволил бы я ей?
Я без слов расстегнул молнию на брюках и приспустил боксеры. Раздражение и злость усилились, и похоть затмила мне разум.
Она опустилась передо мной на колени, старательно работая ртом и пальцами, но резко вздрогнула, когда я погрузил пальцы в её ярко-рыжие волосы, начав трахать её рот. Девушка была опытной, но тем не менее глухо закашлялась, когда я вонзился в её рот целиком.
Её шелковистые волосы струились между моих пальцев, но нет... Это было не то.
Цвет был не тот. Это казалось жалким подражанием, моей неудавшейся попыткой найти ей замену.
Я попытался представить на её месте Адриану, стоящую на коленях. Но у меня не получилось.
Она бы не вела себя столь покорно, словно боготворила меня. Страх бы был, но не полное подчинение.
Она бы с ненавистью глядела в мои глаза, пока я бы трахал её рот. Она бы царапала мои бёдра и проклятая красная чёлка падала бы ей на лоб и пряди обвивали её лицо, как кусачее пламя.
Я с силой сжал голову Эстер, учащая темп. В уголках её глаз собрались слёзы, с губ закапала вязкая слюна, она захлёбывалась, но я не замедлил движения, пока не кончил ей в горло и оттолкнул назад.
Девушка шумно вздохнула и вытерла слёзы, облизывая губы, с улыбкой глядя на меня, словно безмолвно спрашивая, угодила ли она мне.
И близко нет.
Я поднялся и обхватил её за бёдра, развернув к себе задницей. Надавил на поясницу, и она тут же опустилась животом на стеклянный стол, хватаясь за края. Задрав подол её атласного платья, я потянулся за презервативом.
Мне нужно было запастись терпением.
Рано или поздно она вернётся ко мне.
Это лишь вопрос времени. И степени риска, что угрожает её жизни.