13
«Так, спокойно, Хейли. Волноваться тебе не о чем. Он напишет тебе...» — её голос звучит едва слышно, почти как эхо в пустоте комнаты. Она старается дышать глубже, но каждый вдох отдаётся тяжестью в груди. Её сердце, всегда слишком эмоциональное, сейчас стучит так громко, что кажется, оно отзывается во всех уголках дома.
Она бросает взгляд на телефон, который лежит на столе, словно молчаливый судья её порыва. Экран всё ещё пуст. Бена нет. Хейли чувствует, как беспокойство затягивает её в свой водоворот, заставляя мысли путаться и возвращаться к одному и тому же:
«Что, если я всё испортила?»
Она пытается усмирить хаос в голове. Но как себя вести, когда ждёшь ответа от человека, чьи слова однажды выбили почву из-под ног?
Его признание тогда застало её врасплох. Она молчала, не потому что не чувствовала того же, а потому что боялась. Боялась потерять его, если скажет что-то не то.
И теперь она снова боится. Только теперь страх другой. Глубже. Острее.
Что, если её слова пришли слишком поздно? Что, если он уже научился жить без неё, и её откровенность станет лишь напоминанием о прошлом, которое он старается оставить позади?
Хейли закрывает глаза, пытаясь сосредоточиться. «Если я промолчала тогда, не могу молчать сейчас. Это правильно. Это важно», — убеждает она себя.
Но внутри всё ещё тлеет страх: что если её сердце вновь разобьётся?
Ответа всё ещё нет. Хейли снова вздыхает, глядя на экран телефона, и снова ловит себя на мысли, что, наверное, он сейчас читает её сообщение. Останавливается, думает, подбирает слова.
Или, наоборот, не может найти слов.
Часы на телефоне показывают позднее время. Хейли понимает, что она давно должна была бы лечь спать, но не может. Она кладёт телефон под подушку, аккуратно, почти как если бы это был хрупкий секрет, который она не готова отпустить.
Он должен быть рядом, ведь если Бен напишет, она хотя бы почувствует это.
Под одеялом холод уже сковал её тело, и она прячется под ним, пытаясь отогреться. Но сердце продолжает стучать слишком громко, и мысли не дают покоя.
«Может, мне снотворное стоит уже покупать, чтобы хотя бы заснуть?» — насмешливо думает она, но усмехается только для себя. Слишком много беспокойства, слишком много нерешённых вопросов.
Легко ли будет заснуть, если каждое мгновение ощущается как ещё одна потерянная возможность?
И вот она снова, в своей голове, прокручивает все возможные ответы Бена. Что он решит? С пониманием? Или с холодом?
Хейли не хочет и не может принять второй вариант.
В её голове уже рисуется картина: холодный, отстранённый ответ, который развеет все её надежды, сделает бесполезным каждое слово, которое она вложила в своё признание. Она уже почти видит, как он удаляет её из своей жизни, словно ничего не было.
Но, несмотря на страх, Хейли всё ещё не теряет надежды. Она продолжает держаться за эту тонкую ниточку. «Он поймёт. Он должен понять. Я просто должна была быть честной», — повторяет она себе, хотя сомнения всё равно не отпускают.
И всё-таки, если быть честной с собой, она знает, что в этих словах было нечто большее, чем просто признание. Это было то, о чём она так долго молчала.
Тот самый страх, который разрывает изнутри, но одновременно и освобождает.
И если бы это было только словами, всё было бы легче.
Но она боится.
Она боится, что все её надежды, все эти чувства, которые она пыталась сохранить, теперь окажутся разрушенными. И тогда будет уже поздно что-либо исправить, и она останется с тем же пустым экраном телефона, не зная, что сказать, потому что уже ничего нельзя будет исправить.
Как только Хейли начинает погружаться в мягкую дремоту, тишину неожиданно разрывает звонкий звук уведомления. Она вздрагивает, сердце пропускает удар.
Это не страх — это что-то другое. Это ожидание, надежда.
Её пальцы тянутся к телефону.
Экран светится, и в мессенджере появляется имя, которое она ждала. Бен. Сообщение длинное, слишком длинное, чтобы не заставить её сердце биться быстрее. Хейли чувствует, как дрожат пальцы, когда она нажимает, чтобы открыть его.
Её взгляд замирает на первых строках. Она делает глубокий вдох, будто готовится к прыжку в неизвестность, и начинает читать.
«Хейли... Я не знаю, что сказать. Или, может, наоборот, у меня слишком много слов. Но я чувствовал, что этот момент настанет.
Мне жаль. Жаль, что я был настолько слеп, что молчал о своих чувствах, пока у нас ещё был шанс. Жаль, что я не сказал всё в тот момент, когда мог бы удержать тебя. Теперь между нами океан, и я знаю, что это моя вина.
Звёздочка, я никогда не хотел причинять тебе боль. Ни тогда, ни сейчас. Но я не мог больше молчать, потому что ты для меня всегда была больше, чем просто друг.
После твоего отлёта я чувствовал, что потерял себя. Это не просто тоска по человеку — это чувство, будто у тебя забрали что-то жизненно важное. Я пытался отвлечься, убедить себя, что это пройдёт. Но нет.
Я люблю тебя, Хейли. Люблю всем сердцем, несмотря на расстояние, несмотря на всё. Я любил тебя тогда и люблю до сих пор. И я хочу знать только одно: ты чувствуешь то же самое?
Если ответ «да», скажи мне об этом. Просто скажи. И я сделаю всё, чтобы мы были вместе. Чтобы всё стало, как прежде, или даже лучше. Потому что ты — мой свет. Моя звёздочка.
Твой Бен»
Каждое слово, написанное Беном, словно молотком ударяет по сердцу Хейли. Оно болезненно сжимается, но в то же время наполняется теплом.
Внутри неё буря эмоций — удивление, облегчение, любовь, страх. Она не может отрицать: всё, что он написал, правда. Настоящая, искренняя, лишённая страхов и отговорок.
Он открыл своё сердце, несмотря на всё, что могло его сдерживать.
Её глаза начинают щипать, слёзы предательски подступают к краям, угрожая пролиться через край. Хейли с трудом сдерживает себя, зажав рот рукой, чтобы не выдать всхлип. Но слёзы находят дорогу, скользя по щекам. Экран телефона всё ещё перед глазами, и свет его холодного сияния кажется ей единственным островком тепла в этот момент.
Она перечитывает сообщение снова и снова. Каждое слово звучит в её голове, словно музыка, пробуждая воспоминания о тех моментах, когда они вместе смеялись, работали, смотрели друг другу в глаза...
Все те мгновения, которые казались такими простыми, но теперь обрели совершенно другой смысл.
Хейли понимает: она больше не может молчать. Не может оставаться в стороне и тем более в тени своих чувств. Она глубоко вздыхает, вытирает лицо и берёт телефон в дрожащие руки. Её пальцы бегут по клавиатуре, формируя ответ, который она так долго боялась озвучить.
«Боже, я не знаю, что тебе ответить... Но, думаю, тебе не нужно ждать, чтобы я сразу всё поняла и разложила по полочкам. Знаешь почему? Потому что ты прав. У меня такие же чувства, как у тебя.
В том, что случилось тогда, мы оба виноваты. Мы молчали, скрывали себя, играли роли, которые стали не только выдумкой для фильма, но отражением того, что происходило между нами. Я больше не могу это отрицать.
С каждым днём съёмок я понимала, что ты не просто мой партнёр. Что ты для меня гораздо больше. Мы словно были созданы не только для сценария, но и друг для друга в жизни. Чтобы держаться за руки в трудные моменты, чтобы смеяться вместе, чтобы просто быть.
Поэтому сейчас я скажу то, чего, наверное, ты даже и не ожидаешь: я люблю тебя, Бен. Всегда любила. Но я боялась. Боялась, что ты не поймёшь, что ты не почувствуешь того же.
Прости меня. Прости за моё молчание, за мои страхи, за моё «ничего не происходит». Но я устала от неопределённости. Я хочу быть с тобой, Бен. Хочу быть рядом, хочу просто обнять тебя и сказать всё это вслух. Я жду, не могу дождаться, когда мы снова увидимся, чтобы просто смотреть тебе в глаза и знать, что всё это правда.
Я люблю тебя. И буду любить. Когда я вернусь, я обещаю, что всё будет по-настоящему.
С любовью, твоя звёздочка...»
Когда сообщение отправлено, Хейли ощущает, будто с её плеч спал огромный груз. Она всё ещё сидит на кровати, чувствуя, как её сердце колотится быстрее, чем обычно, а в груди перемешались облегчение, волнение и теплая надежда.
Телефон теперь лежит на подушке рядом, но взгляд Хейли не отрывается от экрана, как будто он может ответить ей в любую секунду.
Слёзы больше не текут. Она глубоко дышит, будто её накрыла тихая волна спокойствия. Впервые за долгое время Хейли чувствует, что сделала правильный выбор — перестала скрывать свои чувства. Даже если страх всё ещё шепчет ей на ухо, что она могла сказать не то, что-то внутри подсказывает: её откровение — это шаг вперёд.
Минута проходит за минутой. Тишина комнаты больше не кажется гнетущей. Хейли обнимает подушку, мысленно возвращаясь к воспоминаниям о съёмках, о том, как они с Беном смеялись над импровизациями и серьёзными моментами сценария. Она вспоминает, как он смотрел на неё в последний день, в аэропорту.
Это был взгляд, который она не забудет никогда.
Телефон вибрирует, заставляя её вздрогнуть. Сообщение от Бена. Её пальцы дрожат, когда она открывает его.
«Хейли... Я прочитал твоё сообщение несколько раз подряд, чтобы убедиться, что мне не показалось. Ты даже не представляешь, насколько ты сделала меня счастливым.
Я ждал этого момента так долго, что уже почти смирился с мыслью, что это останется лишь мечтой. Но ты сказала то, чего я так боялся и одновременно так хотел услышать.
Знаешь, я помню каждую минуту, которую мы провели вместе. Все те моменты на съёмках, за пределами камер... Мне не нужен был сценарий, чтобы понять, что я люблю тебя. Ты всегда была больше, чем просто коллегой или другом.
Спасибо за твою честность, звёздочка. Я больше не хочу, чтобы между нами оставались какие-то недосказанности. Когда ты вернёшься, всё будет иначе. Я хочу быть рядом с тобой. Я хочу, чтобы ты знала, что я готов бороться за нас, даже если это будет сложно.
Я люблю тебя, Хейли. Скажи мне только, когда я могу тебя увидеть снова, и я сделаю всё, чтобы этот момент наступил как можно скорее».
Хейли перечитывает его сообщение снова и снова, позволяя словам проникнуть глубже в её сердце. Теперь она знает точно: всё было не напрасно. Их чувства взаимны, и, несмотря на расстояние, они смогут справиться.
Хейли только надеется на это. Ей только хочется мечтать о том, что произойдет, когда они вновь встретятся в Лондоне.
***
Первые лучи утреннего солнца просачиваются через тонкие занавески, играя на стенах и тихо наполняя комнату светом. Хейли щурится, неохотно просыпаясь, ведь под теплым одеялом можно было бы еще немного поваляться. Но как только она с трудом открывает глаза, раздается стук в дверь.
— Эмма, это ты? — лениво мямлит Хейли, чуть крича в дверь.
Голос Эммы звучит все четче, когда она открывает дверь и делает шаг в комнату.
— Сколько можно спать? Уже десять часов, а ты все еще дрыхнешь, как бурый медведь!
— Эй! — возмущается Хейли, с укоризной оглядывая подругу. — А ты как дикая кошка, кричишь каждую ночь, только чтобы хозяева услышали!
Эмма смеется, входит в комнату и садится на кровать рядом с подругой, глядя на рисунки на стенах. Хейли, изображая обиду, надувает щеки, но ее взгляд сразу же выдает, что она не может удержать улыбку. Подруга только громче смеется.
— Хейл, ну что ты, как маленькая девочка? — подшучивает она. — Я же просто пошутила!
— В следующий раз подумай, кому ты свои шутки рассказываешь и о чем, — отвечает Хейли, но в ее голосе слышится смех. — Мало ли, кто подумает, что ты меня правда разбудила.
— Ой, да ладно тебе! Зато я сделала утро веселым, не так ли? — улыбается Эмма.
— И все благодаря тебе, — отвечает Хейли с улыбкой, собираясь с силами на новый день.
Они обе не могут остановиться от смеха, наблюдая, как их утро обрело совершенно неожиданный, но приятный оттенок. Хейли, скидывая одеяло, встает с кровати, протягивает руки в стороны и потягивается, как будто пытается освободиться от сна. Эмма, не оставаясь в стороне, делает то же самое, поднимая руки и замкнув их в замок, что выглядит особенно комично.
Они обе останавливаются, обмениваются взглядом, и снова раздается их смех.
Эмма, наконец, через смех говорит:
— Завтрак уже готов! И твой любимый латте тоже на месте.
— О, латте? Тогда я не откажусь, — отвечает Хейли с искренней радостью, потирая живот. — Он всегда как спасение утром.
Чуть посмеявшись, они выходят из комнаты в коридор, где солнечный свет льётся из приоткрытых дверей. Лучи падают на пол, играя тёплыми бликами, а лёгкий запах свежего кофе наполняет воздух. Их шаги мягко отдаются в тишине, пока они направляются к кухне.
На кухне их встречает уютный уголок со столом: тарелки, полные сэндвичей, кружки с ароматным кофе. Всё выглядит так, будто утро было создано специально для них. Для Хейли — кружка с нежным латте, сверху посыпанным корицей, а для Эммы — капучино с густой пенкой.
Они садятся за стол, и на мгновение воцаряется тишина. Лишь слабое жужжание холодильника нарушает её, да где-то за окном слышно, как ветер шуршит в листьях. Хейли берёт сэндвич, аккуратно откусывает кусочек и запивает его глотком латте. Сливочный вкус приятно согревает изнутри.
Эмма сидит напротив, будто случайная знакомая, с которой волей судьбы пришлось разделить завтрак. Её взгляд нейтральный, даже слегка отстранённый, как будто её мысли сейчас где-то далеко.
— Эм, всё в порядке? — наконец спрашивает Хейли, осторожно заглядывая в её глаза. Она старается говорить спокойно, не поддаваясь легкому напряжению.
Эмма слегка моргает, словно очнувшись от размышлений. Она коротко пожимает плечами, опуская взгляд на кружку капучино.
— Да, нормально, — отвечает она тихо, словно её застали врасплох. — Просто задумалась. Не бери в голову.
Хейли молча смотрит на неё несколько секунд, затем пожимает плечами, решив не давить.
Сэндвич был уже съеден, а Хейли медленно подносит кружку с латте к губам, наслаждаясь горячим, слегка сладким вкусом. Всё вокруг также уютно и размеренно, но вдруг её внимание привлекает одно непримечательное, но странное обстоятельство.
Эмма сидит напротив, но её тарелка с сэндвичем остается нетронутой. Она даже не тронула капучино, которое, похоже, так и остыло.
Хейли невольно нахмуривается. «Она что, просто ради приличия накрыла на стол, чтобы показать, что завтракает со мной?» В её голове мелькают вопросы, не давая покоя.
Хейли сдержанно накрывает руку подруги своей, не желая нарушить атмосферу, но и не может удержаться от любопытства. Она решает поинтересоваться, но сделать это осторожно, чтобы не вызвать раздражения.
— Почему ты не ешь? — тихо спрашивает она.
Эмма поворачивает голову, взглянув на Хейли с холодной, почти отчужденной выражением лица.
— Аппетит пропал, — отвечает она, словно бы это было очевидно.
Хейли молча откидывается назад, задумавшись. Потом, с лёгким недоумением в голосе, продолжает:
— То есть, мы готовим завтрак, при этом чувствуем голод, а сейчас говоришь, что аппетит пропал? — Она делает глубокий вдох, чтобы успокоиться, а затем смотрит на Эмму, уже в который раз возвращаясь к её лицу. — Ты какая-то странная, знаешь об этом?
Эмма пожимает плечами, как будто не зная, что ответить. Она делает паузу, а потом медленно берет сэндвич, сыр в котором растёкся, как пятно на белой бумаге, и откусывает. Затем подносит чашку с капучино ко рту, делая маленький глоток. Ее взгляд невольно скользит по комнате, но вскоре снова останавливается на Хейли.
Она сверлит подругу любопытным взглядом, не выдержав, откашливается и, наконец, произносит:
— Что ж... Ты же общалась с Счастливчиком, пока я спала?
— С Беном? — уточняет Хейли, её голос кажется несколько задумчивым, как будто она приготавливается к разговору, который она до сих пор не решалась начать.
Эмма кивает, подтверждая её догадку.
Хейли медленно отводит взгляд, уставившись в окно, где виднеются крыши соседних домов и ясное голубое небо. Взгляд её теряется в этой картине, пока она глубоко не вдыхает, стараясь собраться с мыслями. Её рука всё еще держит чашку с латте, но она не спешит пить.
Тишина между ними становится ощутимой, и Хейли снова переводит взгляд на Эмму, которая продолжает смотреть на неё, не давая уклониться от ответа.
— Даже не спрашивай, о чём мы общались, — произносит она, с лёгким налётом иронии, как будто пытаясь сдержать эмоции, но на самом деле скрывая свою внутреннюю борьбу.
— Ну расскажи! — Эмма умоляет её, прищурив глаза и улыбаясь наивной улыбкой, от которой Хейли невозможно уклониться.
Хейли чувствует, как она не может больше избегать темы. С этим взглядом на лице подруги ей невозможно уйти от правды, и она решает наконец поделиться.
— В общем... — она начинает, слегка запинаясь, не совсем уверенная в себе. Говорит с паузами, как будто её слова тяжело даются. — Это был долгий разговор. Бен всё время признавался в чувствах ко мне, а я... не могла оставаться в стороне... Такое ощущение, что... — Хейли вдруг замолкает, не зная, как продолжить, пытаясь поймать нужные слова, чтобы объяснить, что творится в её сердце.
Эмма выслушивает каждое слово Хейли, не проронив ни звука, но её глаза выдают внутреннюю бурю мыслей. Вопросы, догадки, удивление — всё это словно отражается в её взгляде, хотя она пытается сохранять спокойствие.
В комнате висит ощущение тишины, которое кажется тяжелее слов.
Хейли продолжает, её голос то замедляется, то ускоряется, будто она пытается догнать свои мысли:
— Такое ощущение, что я тоже начинаю чувствовать к нему что-то большее, чем просто дружеские чувства. Но я молчала, потому что не знала, что я могла бы ему сказать... — Она делает глубокий вдох, опуская глаза к чашке с латте, пальцами медленно скользя по её краю. Затем она поднимает взгляд, полный смеси волнения и облегчения. — И, собственно, я сказала ему, что я тоже люблю его.
Эмма слегка прищуривает глаза, но не перебивает. Её молчание говорит больше слов, заставляя Хейли продолжить:
— И он, знаешь, что он мне написал? — неожиданно оживляется Хейли, её голос звучит чуть громче, а взгляд, направленный на подругу, становится острым.
Эмма покачивает головой, удивлённо нахмурив брови:
— Что он написал? — спрашивает она, наклоняясь чуть ближе к Хейли, как будто хочет не упустить ни одного слова.
Хейли делает ещё один глубокий вдох, словно собираясь с силами перед решающим признанием. Её голос звучит мягче, но в нём чувствуется странная смесь радости и замешательства:
— Он сказал, что готов бороться за нас, чего бы это ни стоило. Будто он... будто он приглашает меня в Лондон навсегда.
Эмма медленно приоткрывает рот, её глаза широко распахиваются. Она почти без слов выражает свои эмоции – смесь шока, восторга и гордости.
— Ты серьёзно? — наконец выдыхает она, улыбаясь так искренне, что это заставляет Хейли чуть расслабиться.
Хейли тихо хихикает, кивая:
— Ну, он не говорил прямо, чтобы я переезжала. Он просто... сказал, что будет ждать. Сколько потребуется.
Эмма молчит на секунду, её взгляд становится чуть мягче, а потом она, обхватив ладони Хейли своими, шепчет:
— Это... Это же круто. Ты только вдумайся! Он готов ждать, Хейли. Это что-то значит.
— Но мне ещё нужно поговорить с мамой, — вздыхает Хейли, её голос чуть ниже, словно она боится спугнуть уверенность, которая только начала проявляться. — Думаю, она поймёт... Просто не знаю, как она отреагирует.
Эмма, не теряя своей бодрости, резко встаёт, протягивая руки Хейли. Она помогает ей подняться, будто этим жестом подталкивая к решительности.
— Слушай, — начинает она с теплотой в голосе, чуть обнимая подругу за плечи. — Если ты хочешь чего-то по-настоящему, а твоя мама тебя любит — она поймёт. Ты же не с пустыми словами туда едешь. У тебя есть мечта, планы, и... Бен.
Хейли смотрит на неё с благодарностью, в глазах светится лёгкая улыбка.
— Ты всегда находишь нужные слова, — тихо отвечает она.
Эмма усмехается, слегка пожимая плечами:
— Для этого и нужны лучшие подруги, правда? И вообще, кто сказал, что ты должна разбираться с этим одна? Я с тобой, хоть до Лондона.
Они обмениваются теплыми взглядами, и в этот момент солнце за окном мягко озаряет комнату, делая их разговор ещё более значимым. Словно сама атмосфера вокруг подчёркивает, что дружба и поддержка — это то, что поможет преодолеть любые сомнения.