Hero_in [Kurt Cobain]

От лица Курта Кобейна

Вы часто смотритесь в зеркало? Вам нравится своё отражение? Вы бы хотели что-то изменить в своей внешности или вас всё устраивает? Если хотите, то зачем? Для кого мечтаете стать идеальным? Представили этого человека? А теперь, стоит ли он ваших изменений? Потеря будет чрезвычайно велика, много больше, чем приобретение желаемой внешности. Потеря уникальной, самозабвенной любви к себе, настоящему себе.

Когда я смотрю на своё отражение, то не вижу себя, не вижу своей внешности, элементов, что делают меня отличным от других, форм и частей тела, которыми я бы гордился или которых стыдился. Я вижу наркомана. Иногда я не могу поверить в то, что это действительно настоящий я, однако, это так. Человек, принимающий наркотики, больше не человек, он наркоман. И дело не только в красных глазах, узких зрачках и усталом виде. Дело в том, что он заранее мертвец. Он не сможет остановиться, но в один прекрасный для души момент, организм просто не выдержит. Ему станет обидно Ваше пренебрежение им, Ваше наплевательское отношение и Ваша забота лишь о душевном спокойствии и здоровье. И, конечно, со временем наклонности к употреблению наркотических веществ проявятся, и не только на вашем лице или руках, но ещё и на вашем самочувствии.
Когда я смотрю на своё отражение, я вижу своё будущее. Оно очевидно и одинаково для всех наркоманов. И как бы мы не хотели остановиться, оно неизбежно.

В тринадцать лет я выкурил свой первый косяк, и если честно, я подумал, что это дерьмо собачье. Я ничего не почувствовал. Организм отказался хоть как-то реагировать на содержимое самодельной сигареты. Помню, что очень разозлился тогда, обвинил человека, подсунувшего мне, как я думал, некачественный, поддельный товар, в мошенничестве, если это слово может быть здесь использовано, но я ошибся. Дурь была отличной, просто я был слишком натренирован обычными сигаретами, поэтому мой организм не воспринимал дым, как что-то непривычное.

Во всяком случае, это прошло, и уже второй косяк вставил, как надо. Я, не принимавший никогда ничего крепче Kent, ожидал другого эффекта. Мне казалось, что я буду видеть мир сквозь чудесные, разноцветные очки, буду видеть то, чего вообще не существует или хотя бы то, что трезвый человек не видит, но я снова ошибся. Несколько затяжек привели меня в ступор. Некоторое время я не мог пошевелиться, просто будто находился в трансе и был не в состоянии управлять своим телом, хоть ясно понимал, что происходит, и что следует делать дальше. Затем меня немного отпустило, и я снова сделал несколько глубоких затяжек, а потом ещё парочку. Я делал это слишком быстро и часто, как с обычными сигаретами, поэтому через две минуты, после первого затяга, мой желудок скрутился в рогалик и высвободился от содержимого. Я почти ничего не ел целый день, поэтому рвота была жёлтого цвета, даже немного зеленоватого, а после того как желчь вышла, мне стало легче. В рту было очень горько и противно, я чувствовал остатки еды на языке и пытался их выплюнуть, но так и не сумев полностью прочистить рот, я решил забить на это и докурить траву до конца.

Теперь, происходившее со мной, радовало меня куда больше. От былого, наполнявшего меня дерьмового чувства вины и обязательства, состоявшего в самоконтроле, ничего не осталось. Голову заполонил сладкий, тёплый туман, от которого невозможно спрятаться, и который невообразимо далёк от человеческого восприятия. Мысли мои отделились от границы между пространством в голове и вселенной, и блуждали где-то далеко, где не бывала ещё ни одна скверная, человеческая душонка. Я был в раю. Время, казалось, остановилось, и даже сердце стало биться реже. Спокойные, умеренные удары отголоском привычной сердечной работы разносили медленным потоком тягучую, тёплую кровь по венам. Голова стала жутко тяжёлой, а руками было невозможно пошевелить, как в принципе и всеми остальными частями моего юного и исхудалого тела. Мне захотелось прилечь и просто закрыть глаза, веки которых слипались сами собой, но я боялся, что пропущу что-то крайне интересное, поэтому продолжал сидеть, поддаваясь давлению тяжёлого как свинец, плотного воздуха и ленивой дремоте.

Вокруг меня жизнь продолжала существовать, люди по-прежнему суетились, бегали, волновались, их жизни зависели от времени и места, но не для меня. Я будто выпал из огромной космической станции в открытый космос, будто гравитация ослабила свою жёсткую хватку и я упал с Земли, улетел, взлетел, вознёсся к небу, и не было никакой сжигающей атмосферы, и не было никакого холода, и тёмная материя не разорвала меня в клочья. Я просто летел куда-то, где никто не смог бы меня найти, где я бы остался один на один с самим собой и ни с кем больше. Голубая планета, отражавшаяся в моих глазах, казалась мне большим лайнером. Знаете его? Тот самый океанский лайнер, унёсший с собой под воду тысячу человеческих жизней, только сейчас на нём было 7 миллиардов. Но что они значат друг для друга, эти жизни? Абсолютно ничего.

- Эй, чувак, ты как?

- М-м-м...

- Вот придурок! Это трава, её не нужно курить, ей надо наслаждаться.

- Иди к чёрту, я наслаждаюсь, - я слышал знакомый голос моего единомышленника по имени Джо.

Джо был хорошим парнем немного старше меня. Кажется, ему было четырнадцать с половиной, и он был уже достаточно осведомлён в этом деле. Джо давно не курил траву, она ему надоела. По крайней мере, он так говорил, хотя я думаю, что он попросту привык к ней, но не хотел признавать то, что хочет чего-то большего потому, что его организм этого просит. Пока только просит.

Я открыл глаза. Веки плавно скользили друг к другу, и мне пришлось раскрыть их пальцами.

- Курт, ну ты и придурок!

- Что не так? - я медленно перевёл взгляд на него.

- Да ничего, забудь, - Джо сидел рядом со мной на лестнице. Ступеньки были холодными, поэтому он сел на свой школьный рюкзак. Учебник по английскому за седьмой класс ласково выглядывал из синей сумки и скромно поглядывал на меня. Точнее поглядывала красивая, молодая учительница со светлыми волосами, собранными в узел. Очки с тонкой чёрной оправой висели на кончике её аккуратного носа. Девушка улыбалась и держала в руках, прижатых к груди, толстенный толковый словарь английского языка.

Вообще, Джо не отличался особой смышлёностью, поэтому учился плохо. Учителя же его в открытую ненавидели за регулярные пропуски и огрызания. В кабинете директора Джо бывал чаще, чем в школьном туалете. Все знакомые и незнакомые ему ученики презирали его, и его хамское поведение, но парень просто не обращал на это внимание. Зачастую он и вовсе вёл себя так, будто в школе находились только учителя и он сам. Я немного робел перед ним первое время, но потом, когда мы официально познакомились на школьном стадионе - месте скопления всех забияк и плохишей, мы почувствовали, что очень похожи, и у нас гораздо больше общего, чем казалось со стороны, ведь я всегда был молчаливым и спокойным, за исключением моих приступов агрессии, которые случались только дома, а он был импульсивным и вспыльчивым, общительным и раскрепощённым. Эти его качества вызывали у меня восхищение. Я хотел быть, как он. Хотел делать то, что мне взбредёт в голову не только дома, но и среди других людей.

- У тебя ещё есть деньги?- спросил он меня, когда я продолжал придерживать веки пальцами обеих рук.

- Да, есть немного.

- Хватит на две?

- Не думаю.

- Чёрт, - парень тихо ругнулся и схватил голову руками.

У Джо была очень необычная внешность. Он гордился рыжей, пышной и кудрявой шевелюрой, которую часто приглаживал, но ненавидел веснушчатое лицо. Вообще, вся его кожа была покрыта маленькими коричневыми пятнышками, но лицо особенно. На носу и щеках они были большими и тёмными, будто безупречный, бронзовый загар, что бывает только от калифорнийского солнца, смылся кусочками, оставляя на лице подростка следы солнечных поцелуев.

Сейчас, как и всегда в Абердине, было пасмурно и сыро, поэтому волосы Джо немного сбились в отдельные, толстые пряди и уже не казались однородными, аккуратно расчёсанными кудрями. Худые руки со всей силы тёрли лицо, а я продолжал сидеть, пока не почувствовал жжение в глазах. Я убрал руки. Глаза уже не закрывались сами собой, но было темно. Темно не так, как бывает ночью в комнате, в которой не светит лампа или ночник, но так, будто кто-то понизил уровень яркости моего видения. Мне казалось, что вот-вот пойдёт дождь и намочит нас обоих до нитки, а мы так и не двинемся с места. Я снова почувствовал тошноту, на этот раз лёгкую. Моя спина упёрлась о перила, а голова покоилась на одном из железных прутьев. Я перестал шевелиться, надеясь, что это поможет справиться с ужасным чувством, но тошнота медленно подкрадывалась к горлу. К счастью, я заснул через минуту и не успел в очередной раз опорожнить свой желудок, и не слышал, как Джо громко звал меня по имени, и не почувствовал, как он трясёт меня за плечи и шлёпает по щекам, и не увидел, как он вырывает себе волосы, и как мечется по стадиону в поисках дури, и как рвёт простую, обычную траву и жуёт его, а потом плюётся и вытирает зелёный язык грязными руками.

Я пристрастился к траве. Мне хватало одного косяка после школы, а потом я шёл домой как в тумане и заваливался спать. Отец бил, мать кричала, сестра плакала, а я спал. Мне было абсолютно плевать на них и на себя в конце концов тоже. Я был под кайфом, и этого было достаточно.

Чего мы только не делали с дурью. Джо научил меня паровозу. Он брал новенький косяк, поджигал его и хватал зубами зажжённый конец, пока я держал во рту другой. Затем он интенсивно выдыхал через него воздух, который я, соответственно вдыхал. После этого меня распирал сильный кашель, из-за того, что я не мог полностью выдохнуть дым. Облако дыма, постепенно выходившее изо рта и носа, было в разы меньше положенного просто потому, что большая его часть терялась в моей голове. Ощущение было далеко не из приятных, но оно стоило того, что было после.

Мы курили из банок, бутылок, ружья, хлопушек, котелков, но в скором времени я остался один. В смысле, все кроме меня давно употребляли кое-что посущественней, и мне стало скучно. Курить траву в одиночестве - не самое лучшее занятие, да и особого удовольствия оно не приносит, а может просто перестало приносить. В любом случае, я стал подолгу наблюдать за Джо и его друзьями, которые закидывались парочкой разноцветных таблеток и растворялись под натиском их собственных проблем, превращались в гадкие лужицы, что остаются на земле, лишённой асфальта, после проливного дождя. Их реакция на окружающий мир после принятия колёс казалась мне фантастической. Это было как раз то, чего я ожидал от наркоты. Они постоянно смеялись, некоторые плакали, пугались чего-то, в общем, видели то, что я уж точно не мог увидеть, куря дурь.

Разумеется, через несколько дней я попросил у родителей чуть больше денег, чем обычно. Отец долго сомневался, он понимал, что покупает мою смерть, но делать было нечего. Я пригрозил ему уходом из дома, сказал, что начну воровать деньги, раз они с мамой не могут обеспечить своего единственного сына. В конце концов он согласился, хоть мама ещё долго ворчала. Вечером того же дня она решила поговорить со мной по душам, поведать о своём жизненном опыте, рассказать о том, что есть хорошо, а что - плохо. Я не мог слушать её нотаций. Её примитивные фразы, которые она неустанно повторяла мне на протяжении всей моей жизни, казались мне столь неразумными и наивными, что я загорелся словно спичка, проведённая по бортику спичечного коробка.

- Ты это мне говоришь? Ты на себя посмотри! Давно ты так хорошо живёшь? Забыла, в каком дерьме тонула? Забыла бесконечные пьянки своего мужа? Забыла о том, как он тебя "воспитывал"? Забыла, как ходила в синяках, боясь показаться на глаза соседям? Так вот, не надо мне сейчас говорить, что я дерьмовый сын и веду себя плохо! - я кричал, что есть силы, надрывая горло. Слюни брызгали изо рта и летели туда, куда им хотелось. Я же хотел, чтобы мама меня услышала, мне казалось, что она не слышит, что она глухая, мне казалось, что все вокруг глухие, тупые и слепые. Конечно, она обиделась и долго не разговаривала со мной, но мне было плевать.

- Нет, брат, это не ко мне. У меня такого нет. Это уже серьёзный уровень. Кислота есть только у одного человечка в нашем городе. Могу познакомить вас. У нас неплохие отношения, да и вообще он парень хороший, но принципиальный, - Джо замотал головой, а потом сунул худые, как палки руки в карманы.

- А без него никак? Ты не можешь взять двойную дозу?

- Нет, он даёт только на один раз и на одного человека. Одну порцию в одни руки. Сам понимаешь, опасно.

- Ну да, - я задумался на секунду, - Хорошо, я хочу, чтоб ты меня с ним познакомил. Можешь это устроить?

- Конечно! Нет проблем, - Джо осторожно вытащил из кармана полиэтиленовый пакетик, так чтобы его было видно лишь мне, - Как насчёт?

- Да нет, как-то не хочется, - мой позитивный настрой значительно ослабел от внезапно возникших сложностей. Почему-то мне не хотелось курить сейчас, и тёмно-зелёная сухая трава показалась мне необычайно смешной и жалкой.

- Да ладно тебе, давай взорвём, а потом пойдём к Эр-Джею.

- К кому?

- Эр-Джей. Его зовут Эр-Джей.

- Кого?

- Ну ты чего? Ты, я смотрю, походу уже вмазанный.

- А-а-а... Извини, просто задумался.

- Да-да, в том-то и твоя проблема, чувак. Ты слишком много думаешь.

- Давай сделаем это позже. Мне не терпится поскорей познакомиться с этим, как его... Эр-Джеем.

- Ах ты, малолетний торчок! - Джо широко улыбнулся, и немного жёлтые зубы заблестели от влаги на солнце, - Ладно, идём.

Мы шли по узким улочкам маленького, вечернего городка. Переулки были наполнены пылью, грязью старых домов и небрежным запахом сырости. А центральные трассы были такими же безопасными, как и детская площадка в полдень. Машин почти не было, и дорога, не имеющая конца и начала, серой лентой скрывалась из вида у линии горизонта. Солнце всё ещё слабо согревало сырую, холодную землю, хотя закат был близок. Октябрь в Абердине отвратителен. Великолепным, золотым убранством даже и не пахнет, зато пахнет помоями, холодом приближающейся зимы, слякотью и унылыми лицами прохожих. Уишка, протекавшая по близости, источала невообразимое зловоние и наполняла воздух влагой, что не исчезала даже в самые жаркие дни, но сейчас воздух казался мне особенно тяжёлым и сырым, а лица прохожих особенно грустными.

Мы перешли центральную площадь, затем прошли несколько магазинов, а потом пресекли ещё парочку улиц и оказались в месте, ранее мне не знакомом. Кругом было пусто. Одинокие, полуразрушенные домики кривлялись прохожим, скручивались и кланялись. Сухие кустарники и парочка почти голых деревьев как-то странно на нас смотрели и мне сделалось не по себе. Они будто призывали меня держаться от этого места подальше, не подходить и не приближаться к Эр-Джею. Одно дерево показалось мне особенно странным и даже чуточку страшным. Морщинистый ствол походил на выражение человеческого лица, изображавшее отчаянный крик. Это всё из-за удлинённого, тёмного отверстия, так называемого дупла. Проходя мимо этого дерева, я споткнулся и, выпрямившись, ударился о торчащую ветку. Удар пришёлся мне по лбу и боль была похожей на ту, которая бывает от розги или ремня. Я дотронулся до горящей, словно от ожога, кожи и почувствовал лёгкое пощипывание и что-то тёплое, и мокрое. На пальцах показалась кровь. Я вытер лоб рукавом и, сунув руки в карманы, сгорбился, стараясь как можно надёжней укрыться в объятиях куртки.

- Когда мы придём, - начал Джо, - ты должен молчать, пока я тебе не разрешу говорить, потому что Эр-Джей не любит новичков, а новичков-выскочек не любит ещё больше. Понял?

- Да. Расскажи о нём поподробней.

- Да ты не бойся, он парень зачётный, просто строго придерживается своих принципов и никому не делает исключений.

- В смысле?

- В смысле, в долг не даёт. Да, разве ты его не знаешь? Его все знают.

- Значит, не все, - я тихо пробубнил себе под нос, а Джо, не расслышав моих слов, вопросительно поглядел на меня.

- Ну, мы пришли, - парень резко остановился, от чего я, идя позади него, потерял равновесие и чуть было не свалился в огромную кучу мусора, аккуратно и небрежно оставленную около мусорного бака, - О-о-о, брат, да что с тобой такое? И что это у тебя на лбу?

- Да так, зацепился за ветку, - сказал я и провел рукой по лбу.

- Да? А мне кажется это она тебя зацепила, точнее подцепила, - Джо звонко засмеялся, но меня от чего-то это сильно взбесило.

- Джо, заткнись и веди меня уже! - я закричал.

- Оу, ты чего? Я же сказал, мы пришли.

Мы стояли около небольшого, невзрачного домика. Солнце уже давно село и в темноте дом казался очень уж мрачным. Жилище ничем не отличалось от остальных домов в этом районе, за исключением того, что крыша была на месте, а ветер не играл с открытой входной дверью, постоянно ударяя её о стену. Дрожь пробежала по спине, но я шмыгнул носом и направился в сторону входа.
Когда-то белая дверь немного перекосилась и разбухла от влаги, поэтому стучать в неё или звонить в звонок смысла не было, но я всё же позвонил. Белая квадратная кнопочка со скрежетом поддалась нажатию моего пальца, но должного звонка я не услышал.

- Да не звони, ты! Входи уже, - Джо быстро поднялся по ступенькам и нетерпеливо положил руку мне на спину, тем самым направляя меня вперёд.

Я толкнул дверь, и она со скрипом распахнулась. Внутри было даже темнее, чем на улице. Трудно было разглядеть что-то конкретное, но около окон, откуда в комнату пробивались последние отголоски вечернего света, виднелся старый, разорванный диван из тёмно-коричневой кожи. На нём кто-то сидел. Человек запрокинул голову на спинку дивана, а руки расположились по краям его большого тела. Когда я подошёл ближе, мне показалось, что он не дышит, но этот тип неожиданно схватил меня за руку, как только я попытался проверить пульс. Я испугался не на шутку. К моему удивлению и страху, человек не отпустил меня, но и не произнёс ни слова. Внезапно он издал короткий звук, похожий на хрюканье и храп одновременно, затем перевернулся на левый бок и, потянув меня за руку, подложил мою ладонь себе под голову. Я с облегчением вздохнул и, освободив руку, тотчас же сунул её в карман джинсов.

- Эй ты, старая свинья! Поднимай свой жирный зад и встречай гостей! - Джо громко закричал, а потом, нащупав где-то выключатель, ослепил спящего мужчину ярким светом одиноко висящей лампочки. Тот зажмурился и прикрыл глаза рукой.

- Ах ты, маленький ублюдок, кем бы ты ни был, я застрелю тебя, клянусь Богом, - человек злобно заворчал и, не меняя позы, проговорил каждое слово с каким-то особым, яростным выражением.

Теперь я мог его рассмотреть. Это был большой, чернокожий парень. На вид ему было примерно 20-25, но его телосложение представляло собой огромный мешок с костями и жиром, одетый в футболку и джинсы невероятных размеров. Чёрные волосы коротко острижены, лицо выражало невинное, даже можно сказать детское умиротворение.

- Эр-Джей, вставай! Какого чёрта ты спишь, когда к тебе приходят гости?! - Джо толкнул парня в плечо и тот, наконец, открыл глаза.

- Джо?! Какого хрена ты тут делаешь? - Эр-Джей протёр блестящее от жира лицо руками и взглянул на меня. Маленькие чёрные глазки стремительно осмотрели меня с ног до головы и немного презрительный и недоверчивый взгляд остановился на моём лице. Мне снова сделалось не по себе, но я не подал виду, и выдержал испытывающий взгляд толстяка.

- Знакомься, это Курт, - Джо указал рукой на меня, хотя сам не переставал смотреть на развалившуюся на диване тушу, - Он новичок. К тебе за кислотой.

- Я понял, что новичок. Не видел его раньше, - Эр-Джей снова поглядел на меня, теперь уже немного приветливей, хотя глаза его всё равно источали недоверие.

- Ну так что?

- А сам Курт не умеет разговаривать?

- Почему же? Умеет, - Джо толкнул меня локтем, и я понял, что пришла моя очередь говорить, но я не смог ничего сказать, да и что я должен был говорить?

Эр-Джей снова уставился на меня, теперь уже вопросительно, а Джо ещё раз ударил меня по почке. Что мне следовало говорить, я и понятия не имел.

- Привет. Курт, - я протянул руку, а он схватил её своей, большой, мягкой и тёплой рукой.

- Замечательно, Курт. Сколько тебе?

- Сколько мне, чего? -я немного смутился из-за своей непонятливости.

- Лет, чувак. Сколько тебе лет?

- А-а-а, мне тринадцать с половиной.

- Ранняя пташка. Совсем как Джо, - Эр-Джей мягко улыбнулся и дружелюбно посмотрел на парня, стоявшего рядом со мной.

- Что уже принимал?

- Ничего, только траву курил.

- Значит, хочешь чего-то новенького?

- Да.

- Я не могу продать тебе кислоту, - парень сочувственно смотрел на меня.

- Что? Почему?! - я сразу же повысил голос, чего делать не стоило, разумеется.

- Ты ещё слишком молод.

- В смысле, молод?! Тебе не кажется, что уже немного поздно для нравоучений, раз я пришёл за кислотой?

- Возможно, но я тебе не продам.

- Почему?! Какое тебе дело? Ты толкач или мой папочка? Если бы я сказал тебе, что мне пятнадцать, проблем бы не было, верно?

- Верно.

- Тогда мне пятнадцать, - Эр-Джей тяжело вздохнул и, наклонив голову, уставился на свой необъятный живот.

- Да ладно тебе, брат, не ворчи. Он надёжный парень, - вмешался Джо.

- Тебя никто не спрашивает вообще. Заткнись! - Эр-Джей указал рукой на моего друга, чтобы тот замолчал, - Я говорю с Куртом. В любом случае, - обратился он к нам обоим, - Таблеток у меня больше нет.

- Что?! Как нет?! - Джо возмущённо закричал, а я не произнёс ни слова.

- Не ори, твою мать! Голова трещит. У меня теперь будут только марки. Две марки в одни руки. Больше двух не даю.

- Хорошо, давай две, - сказал я и пошевелил рукой в кармане, проверяя наличие денег.

Эр-Джей снова посмотрел на меня взглядом а-ля Ты уверен, что хочешь этого? Затем он тяжело встал с дивана и отправился в другую комнату. Мы с Джо непонимающе переглянулись. Через две минуты парень вышел с полиэтиленовым кармашком, внутри которого была одна продолговатая цветная пластинка, и протянул его мне. Я же достал из кармана купюру с изображением Эндрю Джексона, и мы обменялись. Всё это время Эр-Джей не переставал глядеть на меня. К моему удивлению, он снова скрылся в другой комнате, а потом, вернувшись, протянул мне пятидолларовую купюру.

- Скидка для первого раза, - так он пояснил свой поступок.

- Будь осторожен, - сказал мне Эр-Джей, когда мы выходили на улицу. Парни попрощались, пожав друг другу руки, а затем обнявшись. Я лишь кивнул хозяину дома, когда тот пригрозил мне пальцем, в напоминание о том, что сказал мне до этого, и мы ушли, оставив толстяка одного. Мне даже стало его немного жаль, а дрожь, снова пробежавшая по спине, поддержала мои чувства.

Придя домой, я спрятал пакетик под подушку, но до этого внимательно рассмотрел его содержимое. Это были две одинаковые бумажки, прикреплённые друг к другу. На глянцевой поверхности можно было разглядеть два маленьких красных язычка на белом фоне - логотип знаменитой музыкальной группы Rolling Stones. Я ухмыльнулся и положил кармашек под подушку, надеясь, что там никто не будет искать.

Мне очень хотелось попробовать одну сейчас, но закинуться дома было бы совсем неправильно, поэтому я лёг спать, ожидая прихода утра, затем вечера следующего дня. Однако, уснуть мне не удалось. Я долго вертелся в постели и чувствовал, как ЛСД греет меня через подушку, точнее он грел меня вначале, а потом стал жечь. Мне стало очень жарко. Голова раскалывалась от боли, вызванной горячей подушкой и мыслями о лежащем под моей головой наркотике. Терпеть уже не было сил. Я вскочил как угорелый и поскорей достал кармашек. И снова два язычка. Подойдя к окну, чтобы было лучше видно, я раскрыл пакетик, а затем, достав содержимое, аккуратно оторвал одну марку. На ощупь она была как наклейка: с лицевой стороны - гладкая, глянцевая поверхность, обратная сторона - чистая и немного шершавая. Долго думать не пришлось, и я просто положил марку в рот...