Глава 4. Голоса зовут
«На заре голоса зовут меня»
Утро было будто похмельное, хотя Ника не пила. Просто всё болело: голова, мысли, нервы.
Ночью она не спала. Лежала в своей съёмной, смотрела в потолок и слышала, как где-то внутри гудит ненависть к родителям, к себе, к этому городу и особенно к нему. Его лицо, его взгляд , тот, в котором она не человек, а соринка в глазу.
Поднялась с кровати поздно. Волосы сбились, глаза налились красным. Казалось, кто-то всю ночь таскал её за волосы и шептал гадости. Решила зайти к родителям. В доме пахло кислым — это мать снова не убрала вчерашнее пиво. На кухне отец листал газету, не поднимая глаз.
— Ты почему вчера не зашла вечером? — спросил он глухо.
— На дискотеке была.
— С кем?
— С собой.—общаться с еще не протрезвевшим Отцом не хотелось.
Он хотел что-то сказать, но не стал. Просто уткнулся в газету снова. Мать лежала в комнате. Волосы спутаны, губы синие. Из-под одеяла торчала бутылка.
— Зачем ты вообще за них держишься, а? — прошептала себе Ника. — Никто не держит.
⸻
Она шла по улице без цели. Просто не быть дома. Листья липли к ботинкам, воздух был тяжёлый. На перекрёстке у лавки уже торчал вчерашний новый знакомый, маленький пухлый мальчик, если Нике не изменяла память, Лампа, жевал семечки.
— Оп, "Ростовская". Ты чего одна?
— А надо с конвоем? Зря убегала получается
— Да нет. Просто странно.
— Странно по улице гулять? Интересно у вас в Казани
— Ты слышала? Вечером у "Киноплёнки" сбор. Турбо сказал, чтоб пацаны не шарились. Говорят, "Хади-Такташ" наехали.
Ника удивилась тому, как мальчик спокойно рассказывал о делах группировки, пока остальные шкерились и держали все в тайне. «Скорлупа, наверное, не знает, о чем говорит.»
— И к чему мне о ваших делах знать?
— Чтоб не сунулась туда случайно. Не твоё.
Ника смотрела прямо.
"Не твоё" — любимое слово местных.
⸻
Вечером она оделась нарочно нарядно: короткая юбка, высокие сапоги, кожанка, волосы распущены. Лицо без улыбки, но глаза — ярче, чем обычно.
Айгуль, пришедшая в гости, чтобы убедиться, что у девушки все в порядке, её увидела и замерла:
— Куда ты собралась?
— Туда, где "не моё".
— Ника, не лезь.
— Я иду гулять. Если кто-то вдруг решит, что я у него на территории, пусть попробует выгнать.
— А если попробуют ? Ты сейчас реально нарываешься.
— В этом и суть, Айгуленька—девушка подмигнула подруге. Вероника не держала зла на нее за слабохарактерность, списала все на юный возраст. Да и совсем одной быть не хотелось.
⸻
Она подошла ближе к "Киноплёнке", где уже собирались пацаны разных возрастов, толпились, что-то бурно обсуждали. Среди них: Андрей, тот пацан из универа, Лампа, Марат с опущенными плечами, какие-то другие, Нике незнакомые.
Турбо стоял чуть в стороне.
Сигарета в зубах. Куртка чёрная, как ночь. Лицо, как у памятника.
Он говорил с ушастым лысым парнем, жестикулировал, бросал взгляды на людей, от которых те разбегались, как тараканы.
И вдруг заметил ту, что уж точно тут быть не должна.
Мгновенно.
Всё внутри него, как будто закипело. Он сделал шаг, потом второй.
Остановился прямо перед ней. Окинул ее вызывающий образ с ног до головы, даже глазом не моргнул.
— Ты чё тут делаешь?
Она стояла, руки в карманах.
— Гуляю.
— Здесь не гуляют.
— Тогда ты чего тут?
Он усмехнулся почти незаметно.Зло.
— Не путай. У меня здесь дело. А у тебя — видимо, показательные выступления.
— Это тебе так кажется.
— Мне не кажется. Мне понятно. Ты проблема. Нечто лишнее здесь.
— А ты кто блять такой? Бог?- процедила сквозь зубы Вероника, гордо вздернув подбородок.
— Да. И если ты сейчас не развернёшься и не уйдёшь нахуй отсюда — следующего разговора не будет.
— Это угроза?
— Это последняя попытка обойтись без рук.
Она смотрела ему в глаза. Долго. Без дрожи.
И впервые улыбнулась.
Медленно.
С вызовом. Почти нежно.
— Попробуй.
Он молчал. В этот момент даже дыхание было слышно. Просто смотрел ей в глаза, будто пытался прочитать о чем та думает.
Потом резко повернулся и ушёл, громко сказав тому высокому парню с дискотеки:
— Сутулый, следить за тем, кто рядом. И чтоб чужих не было.
А Марат виновато смотрел на Нику и не понимал, восхищаться ей или бояться.
Ника осталась стоять. Гордая собой.
Не потому что выиграла.
А потому что еще не проиграла. Не ушла, не прогнулась. Она все еще свободна.
К ее счастью, подошедшие после парни, как она поняла, из другой группировки, в сторону одиноко гуляющей девушки даже не взглянули, да и до драки дело не дошло. Полчаса постояли поговорили, пожали руки, да разошлись.
Уходя, Турбо кинул злой взгляд на Веронику. Взгляд, который так и говорил: «Поиграла? Больше не суйся»