А сможем?

Проверить остальные мессенджеры у меня сил нет. Проверила только основные.

Мне трудно представить, как я смогу вернуться к обычной жизни, пока Макс будет лежать в холодной земле. Я не могу смириться с этой мыслью. Почему я осталась жива, а он нет?

Я вздыхаю, стараясь проглотить тот ком, что не дает дышать и выхожу из комнаты. Как только подхожу к гостиной, в дверь звонят. Не охотно топаю к двери. Поворачиваю замок и открываю.

— Привет. — раздается не самый довольный и уже знакомый мне голос.

Эштон. Ну вот именно сейчас надо, да?

— Привет. Ты немного не...

— Куколка, кто там? — Мартин выходит из кухни и повисает гробовая тишина.

Они смотрят друг друга, явно узнав. Ну еще бы.

— Этот что тут забыл? — Эштон злобно рыкает.

— Дженни, он же дверью ошибся? Ты же его не знаешь, да? Этого урода ты не знаешь? — Мартин подходит ближе к двери.

— Мартин. — останавливаю его.

— Ты сбрендила? — он повышает тон. — Ты как вообще с ним связалась? Ты хоть понимаешь что это за человек?!

— Очнись. Ты приди в себя и увидь с кем ты разговариваешь. — прыскает Эштон.

— Да я... — Мартин делает шаг навстречу Эштону, но я переграждаю путь.

— Успокойся. Будь тут. Пожалуйста.

Я выхожу из квартиры и закрываю за собой дверь.

— Что он делает тут? Как я упустил момент этот? — более спокойным тоном спросил парень.

— Эштон, я не думаю, что обязана перед тобой отчитываться. Но у меня настолько нет сил с тобой сейчас спорить, что я просто отвечу на твой вопрос. Наш друг погиб. Он... Выпал с окна. Мартин нам помогает и поддерживает. Они тоже общались и все очень скорбим.

У Эштон не дергается ни один мускул, лишь слегла гуляет челюсть по мере осознания информации.

— Ладно, извини, что немного вспылил. Как я могу тебе помочь?

— Пока никак. — пожимаю плечами. — Не знаю, спасибо большое, но пока нечем. Мы сейчас должно это сообщить всем, а только потом что-то делать.

— Дженни, я могу помочь с похоронами. Это дело недешёвое и непростое. Я могу устроить все, чтобы ты меньше переживала.

— Ты не обязан. Думаю, мы сами разберёмся.

Он внимательно наблюдает за моими эмоциями, словно, это для него больший ответ.

— И все же. Ты можешь обратиться ко мне. Я не хочу терять с тобой связь. Обращайся, если тебе что-то пригодится, ладно?

— Не знаю зачем тебе это, но если тебе так хочется... — отвечаю, без сил на споры.

— Я говорил. Ты мне нравишься. Но сейчас не самый лучший момент это обсуждать. Я буду ждать твоего звонка. Сколько бы не пришлось. — отвечает и уходит вниз по лестнице.

Господи, ну только этого мне не хватало.  Но что-то подсказывает, что еще нескоро я смогу обратить на это внимание. Мне совсем не до этого сейчас.

Я возвращаюсь обратно в квартиру, но прямо в прихожей стоит Мартин, и как я понимаю, в ожидании меня.

— Пожалуйста, скажи, что это шутка. Скажи, что мне показалось.

— Мартин, я не думаю, что должна перед тобой отчитываться.

— Ты сейчас серьёзно? С чего вдруг такие выводы? Ты сама решаешь со мной расстаться, а потом крутишь-мутишь что-то с этим проклятым Эштоном. Чтоб провалился этот ублюдок. Я еще с ним поговорю, выродок чертов.

— Он помог нам. Алана посадил он. И пытается оказать поддержку сейчас.

Он выпучивает на меня свои глаза. По его рваному дыханию, понимаю, что ему вот-вот сорвет крышу.

— Дженни, боже... Что ты творишь? — он заводит руки за голову.

У меня нет сил ругаться. Я молча прохожу в гостиную и ложусь на диван.

Не дай бог, сейчас еще и Джулс разбудим, и будет вообще прекрасно. Поднимем весь дом на уши, потому что Мартину так хочется. Бред. Смешной бред.

Он заходит в гостиную и садится на другой край дивана.

— Поговори со мной. Пожалуйста, поговори со мной.

— Нам есть о чем?

— Да! Представляешь? Хотя бы даже о том куда ты пропала на месяц и ни слова мне не сказала! И почему-то узнаю от твоего чаелюбивого соседа, что ты вернулась!

Так вот откуда он узнал! Не кто-то из ребят ему сказал, а Остин. Предатель. Хоть бы зашел что ли. Знал же, что произошло. Урод. Конченый просто!

— Мартин, у меня сейчас нет никаких сил на это. Пойми меня.

— Нет, пойми и ты меня. Я вхожу в твое положение. Но мне больно, понимаешь? Мне сняться кошмары каждую ночь. Мои ночи превратились в пытку. Я не могу не думать о тебе даже час, потому что каждую гребаную секунду думаю о том, как я по тебе скучаю. Если бы я мог, я бы забрал всю твою боль, чтобы тебе никогда не приходилось страдать. Я бы сделал все, чтобы на твое лицо была только широкая улыбка, а в сердце — покой. Ты заслуживаешь счастья, и я бы отдал все, чтобы тебе его дать, но по какой-то причине ты молча исчезаешь без каких-либо объяснений. Скажи мне хоть за что, почему. Я не буду доставать тебя, если действительно обидел.

Я прикрываю глаза, потому что голова невыносимо раскалывается. Я не могу вообще соображать о том, что сейчас происходит. Это какой-то ад. Клянусь, такой боли я не испытывала никогда. Я жаловалась на какие-то мелочи, но ничего не сравнится с тем, что я проживаю сейчас. Смерть Макса начала убивать меня. Она пожирает меня каждую секунду почти сутки, а теперь меня добивает, что не пойми в каком состоянии передо мной сидит Мартин и умоляет с ним поговорить.

— Ты не догадываешься? Вот вообще не понимаешь? — я поворачиваюсь к нему.

— Если бы я мог...

— Я знаю о твоем прошлом. — открыто заявляю, без желания его мучать. — Знаю, за что твои родители отказались от тебя, если вообще отказывались. Знаю, что ты сидел и за что тоже. Я знаю 99.9 того, что ты совершил. У меня не сходится только то, почему ты не трогал в таком плане меня. Мышление насильника нельзя же понять. Почему не притрагивался ко мне лишний раз? К чему это притворство?

Он внимательно слушает то о чем я ему говорю и с каждым словом мрачнеет все сильнее. Его зелёные глаза темнеют. Вот как бы странно это не звучало, над ним действительно как будто повисла туча.

— У меня есть возможность с тобой это сейчас обсуждать? Прошу. Я очень хочу с тобой об этом поговорить. — умоляет.

— Мартин, дай мне время. Я еле проживаю все это. В идеальной картине моей жизни моего представления тебя вообще не должно быть со мной сейчас. Ты не должен быть рядом со мной. Я пряталась от тебя в этой деревушке, лишь бы ты не нашел меня, но ты все равно приперся сюда. И я не понимаю чего ты от меня хочешь. Искренне не понимаю...

— Я хочу всего лишь поговорить. Клянусь, что если после нашего разговора ты решишь расстаться со мной, я исчезну из твоей жизни. Я обещаю, что ты больше никогда меня не увидишь. Но ты должна услышать, как всё было на самом деле. Я понимаю, кто дал тебе всю эту информацию, но я хочу показать тебе другую сторону. Поверь мне, она существует.

— Мартин, не сейчас. Если ты обещаешь уйти, когда мы поговорим, то я обязательно постараюсь быстрее оклематься, чтобы обсудить все, но мне нужно время. Я дам тебе знать, когда смогу обсуждать этот... Кошмар.

Он ухмыляется.

— Обижает, что ты разговариваешь со мной через силу, когда совсем недавно делала это без умолку и по своему желанию.

— Нас нет уже давно. И не будет.

— Не говори так. Не делай таких выводов, не выслушав меня. — кривится.

О чём нам с ним ещё говорить? Кажется, ещё немного, и я действительно не смогу больше.

— Мартин, я видела доказательства. Ты думаешь я бы отказалась от тебя вот так легко?

— А ты уже отказалась?

Этот вопрос заставляет замолчать на секунду. Я не забыла, ничего не забыла. Я до сих пор скучаю. Мы сейчас находимся так близко, но я не могу даже к нему прикоснуться. Но не скажу об этом. Я месяц выстраиваю стену между нами и сейчас не стану ее ломать.

— Я верю тому, что вижу своими глазами. — перевожу тему. — Я видела дело и записи с камер суда.

— Это доказательство по-твоему?

Я рвано вдыхаю воздух.

У меня нет сил это обсуждать. Я отворачиваюсь от него к окну, показывая, что желания сейчас это все обсуждать у меня нет.

— Где сейчас... Тело Макса? — единственное, что сейчас я, действительно хочу знать, но не думала, что мне когда-то придётся это обсуждать.

— Я позаботился об этом. Не переживай. — встает и выходит, а затем и вовсе покидает квартиру.

У меня нет желания думать о Мартине. Я хочу забыть это все, как самый страшный сон.

Сейчас остается только дождаться приезда ребят. Там начнётся новый круговорот ада. Меля точно не выдержит. У нас уже никто не выдерживает.

Мне кажется, что Макс ходит по квартире, что он сейчас зайдет и что-то скажет мне, мы поговорим как обычно, попьем чай. Стыдно, что я продолжаю жить после его смерти. Бред, наверное. Невыносимо от того, что его вещи тут, его запах тут, все от него тут, но его самого нет.

Я много слышала про смерть людей. Знакомых или в новостях, но никогда не ощущала это на себе. Никогда не хотела, но знала, что это произойдёт. Но так ужасно от того, что у меня забрали именно Макса. Я без него ничто.

Много раз говорила, что без его поддержки я не справлюсь. Да, мне последний год приходилось его вытаскивать, но это дружба, тут по-другому никак. Он всегда мне помогал. Он привел в мою жизнь Джулс, если бы не он, мы бы не познакомились с Мартином и Тимом. Я бы не помирилась с Тимом вот на днях. И это только то, что происходило не так давно. А сколько он сделал мне всего за жизнь?

Мой лучший друг...

Вот так проходит мой день. Я думаю обо всём и ни о чём одновременно. Я стараюсь переключиться на что-то другое, но каждая мелочь в квартире напоминает мне о Максе. Поплакав еще пару раз, я все равно думаю только об этом. Это необъяснимая боль.

Мартин возвращается под вечер уже с ребятами. Меля и Тим радостно заходят в квартиру, еще не догадываясь, что услышат через пару минут.

Я выхожу к ним в прихожую и подруга встречает меня радостными объятиями.

— Приветик! — прижимает меня к себе, а я криво улыбаюсь. — А где ребята? Макс?

Я переглядываюсь с Мартином.

— Дженни, привет. — Тим тоже обнимается со мной. — Действительно, где ребята? Мы торт купили. Пойдемте чай пить. А то Макс трубки не брал, мы ж звонили сегодня. Когда научиться убирать свой беззвучный?

Я вздыхаю и прикрываю глаза, стараясь, сразу же не расплакаться.

— Так, что у вас здесь произошло? — возникает Меля. — Сердце не на месте с утра еще. Что случилось? Говорите, не тяните.

Слезы предательски катятся по щекам и я не в силах их сдержать.

— Дженни... — подруга кладет мне руку на плечо. — Да что у вас тут случилось такого?

— Макса больше нет. — произношу со всхипом и сил держать больше нет.

Самые страшные слова в моей жизни. Я произнесла их вслух, и только сейчас понимаю, что все это действительно. Его нет.

Нет, наверное, этот факт я не смогу осознать никогда. Каждый раз пытаюсь, но не выходит. Похоже на сон. Просто страшный сон.

Меля и Тим замирают, а Мартин убирает пакет из рук парня, который кажется сейчас сам упадёт. Меля нервно сглатывает и пару раз быстро моргает. Тим мечется глазами то на меня, то на Мелю.

— Вы чего тут обкурились? Дженни, ты же не серьёзно? — дрожащим голосом наконец произносит.

Я прикладываю руку ко лбу и вдыхаю кислород, которого кажется не хватает. Надо собраться. Надо держаться.

— Мель, я серьёзно. — мой голос дрожит гораздо хуже ее.

Она почти сразу начинает плакать, а Тим утягивает ее в свои объятья.

— Нет, нет! Не может быть! Что произошло?! Как все было?! — говорит подруга, оказывая сопротивление Тиму.

— Наркотики. Он их принял. — сажусь на пол, прямо в коридоре и опираюсь об стену. — Макс посчитал, что предал нас этим и... Выбросился с окна. Оставил нам с Джулс письмо и все. Мы не видели ничего. Он ушел утром, а вечером пока мы уехали по делам, сделал все то, что посчитал нужным.

У подруги отвисает челюсть. Тим стоит и обрабатывает информацию, но я вижу, что в глазах у парня стоят слезы. Тим не покажет этого. Это точно, хотя сам находится в полном ауте от происходящего.

— Скажите мне, что это шутка. Я вас очень прошу. Скажите, что это просто глупый розыгрыш! — он поворачивается то на меня, то на Мартина. — Я даже не обижусь. Просто скажите, что все это просто обман!

Мартин очень сочувствует Меле, да и всем нам, я вижу по его лицу. Но также замечаю, что смотрит он только на меня, наблюдает за моим состоянием. Он как будто не видит, что ребята сами в обморочном положении.

— Когда это произошло? — наконец произносит Тим.

— Вчера. Это произошло вчера вечером. — отвечает Мартин.

Меля ревет во все горло, а я ничем не могу ей помочь. В этот раз я не могу ее утешить. Даже если попытаюсь — не могу. У меня нет сил, и я сама понимаю, что это все бесполезно.

Джулс выходит с комнаты, прекрасно понимая, что тут происходит. Она осматривает ребят и садится со мной рядом на пол, кладя голову мне на плечо.

— Почему ты такая спокойная, Джулс?! Добилась чего хотела? Это ты его посадила на эту дрянь! Если бы тебя не было...!

— Не говори так. — перебиваю ее. — Не смей.

— Да вы с ума посходили! Вы его бросили тут и вот он сорвался! — кричит в истерики, а затем выбегает из квартиры.

— Ребят, вы простите...

Тим почти сразу следует за ней. У нас нет сил плакать или ругаться. Меля не имеет право кидаться такими словами. Всем тяжело, все скорбят, но это не повод кидаться таким ядом.

— Она права. — Джулс закрывает лицо руками.

— Нет, Джулс, она далеко неправа. Ты не виновата, у Макса была своя голова на плечах. К тому же, сейчас у вас было все хорошо, но он целенаправленно ушел. Ты не виновата, послушай меня. Если ты сейчас поддашься этим мыслям, то повторишь судьбу Макса. Я не могу тебя потерять. Тогда я сама откуда-нибудь прыгну. — говорю и обнимаю ее. — Я очень тебя люблю. Мы справимся. Будет тяжело, но справимся.

— Дженни, это так тяжело... Меня пожирает чувство вины. Я не знаю, что мне с этим делать.

— Бороться. Нельзя опускать руки. Ради Макса мы должны. Хотя бы ради него, да?

Она молчит, но я вижу, что обмозговавает все, что я ей сказала.

Мартин все это время стоял в другом конце коридора, наблюдая за этой картиной. Я поворачиваюсь к нему и мы встречаемся взглядами.

Его тянет ко мне, меня — к нему. Мы близко, но далеко. Между нами пропасть. Но не будь его здесь сегодня, я бы точно не выдержала. Во мне бы не было столько силы. Тот факт, что он рядом дает надежду на что-то хорошее. Хоть когда-то.

— Девочки, вы совсем без сил. Вам надо поесть. — произносит парень. — Идемте.

Мы с Джулс неохотно встаём и шлепаем на кухню. Я не чувствую голода, нет желания есть вообще, но и сил у меня тоже нет, а впереди еще очень много всякой дичи нас ждет. Нужно восстановиться, хотя бы немного.

Оказывается, Мартин ходил в магазин и купил нам покушать. Здесь было так много всего, что я даже не знала за что ухватиться. И как только в мой рот попала крошка, я тут же осознала насколько была голодна.

Ели мы молча: сейчас нам попросту не о чем разговаривать. Но мы поели мы быстро. Голодными оказались все.

Когда мы поели, пришли к выводу, что нам нужно отдыхать, поскольку завтра мы начнем заниматься всей суетой с похоронами и проводами. Откуда на это все брать деньги?

Затем пришли Тим и Меля. Оба растоптанные вдоль и поперек. Мы обнялись с ней. Я знала, что сейчас мы должны быть рядом друг с другом и не поддаваться эмоциям, что до этого выходило у нас очень тяжело.

Мы поговорили с Мелей. Она очень много плакала. Извинялась перед Джулс, но та просто молчала. Ей эта тема не нравилась. Она и без того чувствовала вину за собой.

Когда все подуспокоились я вышла на кухню попить воды. За мной следом пришел Тим.

— Ты как?

— Тим, тяжело. Не могу принять тот факт, что человек, который был всю жизнь со мной, вот так ушел. Сил нет совсем. Еще нужно найти где-то деньги на достойные похороны. Родители Макса навряд ли будут этим заниматься.

— Мы с Мартином возьмем это на себя.

— Да откуда вас такие деньги? Это даже не ваши заботы. — сажусь за стол.

— А я смотрю вы с Мартином вообще не разговаривали. — садится рядом.

— Не разговариваем. А с чего такие выводы?

— А то что он свой бизнес продал. Он эти деньги на адвоката собирался потратить, но у тебя появился свой «помощник».

Чего?! Мартин продал свой бизнес?! Чтобы нам помочь..? Это же его детская мечта. Зачем?!

— Ты не шутишь? Он продал бизнес? — напрягаюсь.

— Да. Я это и хотел тебе сказать. Он сам тебе это не расскажет никогда. Тебе описали его монстром, но мы то с тобой точно знаем, что он такой, Дженни.

— Я не знаю.

— Не придумывай. У тебя явно не сходится в голове. Ты зря с ним так поступаешь. Он не тот, кого ты хочешь там увидеть.

А если я вообще его видеть не хочу? Если знать этого урода не хочу? Я злюсь, очень злюсь. Люблю, но злюсь. Почему у меня, в моем молодом мозгу, не возникло мысли кого-то насиловать. А он, будучи таким молодым, крутым, пошел пихать свой... В девушку, которая этого вообще не хотела! Я боюсь представить при каких обстоятельствах это было.

— Вы сегодня у нас останьтесь. Вам нечего в таком состоянии из города в город мотаться. — подытоживаю и выхожу из кухни.

Я не успеваю усваивать всю ту информацию, которую мне преподносят. Сейчас мой мозг занят одной мыслью и она далеко не о Мартине.

Если бы я не пошла на встречу с Эштоном, то Макс может ничего бы и не сделал. Он был бы живой, здесь, с нами. Но его нет.

Почему так? Почему судьба не забрала у меня кого-то другого? Почему именно он? Вот забрала любого бы, но только не его.

Я не хочу сейчас с кем-то разговаривать, но я четко понимаю, что я нужна ребятам, а они мне. Мы должны быть рядом, поэтому я возвращаюсь в гостиную, где сидят все.

— Это получатся, что то красное пятно возле подъезда не кто-то что-то разлил, а...? — спрашивает Меля.

Я киваю, а она прикрывает рот рукой и снова плачет. Я обнимаю себя руками. Сама еле держусь.

— Ребят, нам всем нужно отдохнуть и переварить эту информацию. Надо расходиться по комнатам и ложится спать. Завтра начнется вся эта суета с похоронами и нам с вами очень нужны силы. Не стоит с этим откладывать. — отхожу к окну, но, честно, я стала бояться окон. — Мель, ты с Тимом идите ко мне в комнату. Вам нечего делать у Макса в комнате. Там... Тебе не удастся уснуть. Лучше идите ко мне.

Тим, который зашел за мной следом в гостиную, подходит ко мне, обнимает, а затем уходит с Мелей ко мне. Джулс подрывается с дивана и бежит до туалета. Ее рвет. Мы с Мартином переглядываемся. Стресс.

У нас умер друг, а у нее любимый человек. Надо понимать, что это все очень скажется на ней в будущем.

Если бы Мартин погиб, то... Я бы никогда больше не смогла никого полюбить. Никогда. Осталась бы старой девой. Но я и так, наверное, после него уже никого не полюблю. Именно поэтому мы должны быть рядом друг с другом, насколько это возможно.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Мартин.

— Плохо. Я не смогу себя чувствовать даже нормально еще долго, Мартин. Это был мой самый близкий человек. Он умер. Я готова на стенку лезть, я тебе клянусь. Но нужно держаться, я не имею права сдаваться. Макс бы этого не хотел.

«Хорошо, когда рядом мужчина, когда можно прижаться к нему, почувствовать крепость его плеча и знать, что между нею и безмолвным ужасом, наползающим из мрака, есть он. Даже если он молчит и лишь неотрывно смотрит вперед.»