Часть 6. Ангел хранитель
Марат выкуривает последнюю сигарету, выпуская сизый дым в промёрзший мартовский воздух. На дворе весна. Тот период, когда грязный снег превращается в лужи, образуя большие ручейки, чьё журчание хочется слушать весь день, а деревья постепенно покрываются зелёными листьями, пропуская сквозь листву лучи яркого тёплого солнца. Только сейчас небо затянуто тучами, а на душе у мальчишки творится полный хаос, никак не подходящий для весны. Он сам не понимает, что им движет, когда скидывает всю вину на Турбо и рассказывает о его слабых местах Домбытовским. На него так влияет то, что происходит с его Айгуленькой уже несколькими неделями ранее. Мысли вперемешку, Суворов выплёскивает весь свой план девчонке, не зная зачем, но повторяет вечно одно и то же: «Я отомщу». Турбо. Колику. Всему «Универсаму». Обязательно отомстит.
Айгуль не препятствует. Не пытается направить мальчишку на другой путь и не говорит о том, что за неё уже давно мстит Андрей, занятый сейчас поисками Анисы и Эмилии. Она даже не подозревает о том, что малышка тоже может как-то пострадать. Частично по её вине, ведь Ахмерова ничего совсем не рассказывает Андрею, а должна. Должна нестись к нему со всех ног и по приходе выдать весь план Марата, как на духу, но у неё язык не поворачивается. Обида на Турбо, походящего сейчас больше на призрака, не реагирующего практически ни на что, глубоко заседает в девичьей груди. Гниль проникает и в неё, вытравить которую практически невозможно, как бы Айгуль не пыталась и какие бы усилия не прикладывала.
С дня исчезновения девчонок проходит больше недели, а наводок нет никаких. Марат же молчит, понимая головой, что долго молчать не сможет, вспоминая маленькую девочку. Он не простит себе, если с ней сделают что-то зверское. Лично даст пистолет в руки Турбо и скажет стрелять, чтобы избавиться от душераздирающей боли внутри. Будет трусом и пускай. С такой виной он жить точно не сможет. Наверное, после очередного кошмара, где над Эмилькой надругаются, пачкая крохотное тельце в алой, липкой крови, Марат не выдерживает, заливаясь слезами. Садится на кровати и прижимает дрожащие руки к влажным глазам, громко шмыгая носом. Он делает ошибку, когда сдаёт девчонок. Говорит их адрес, возраст и имена. Кому они принадлежат. Если девочки и умрут, то только по его вине. Чем он лучше Колика после этого? Такая же тварь последняя, если не хуже.
Суворов осторожно одевается посреди ночи, останавливая скупые слёзы, оправдания для которых точно никогда не найдет. Не в этой ситуации. Идя уже по лужам и хлюпая старыми кроссовками, он выкидывает окурок в сторону и мнётся у порога в знакомый подъезд. За его признанием следует смерть от руки Турбо. Марат надеется только на то, что тот убьёт его быстро и безболезненно, но, представляя, какую ценность несут девчонки для старшего, понимает - такого не будет. Турбо будет пытать его, смотря на Марата красными, от слез, глазами и синими кругами под ними от бессонных ночей, ведь не прекращает поиски. С ума сходит и не находит себе места в качалке «Универсама», выстраивая теории, никак не граничащие с действительностью. Суворов даже не помнит, когда видит его трезвым в последний раз.
— Чего тебе? - сонный голос Андрея не приводит мальчишку в чувства, а мигающая, каждую минуту, лампа в подъезде только нервирует его. Марат замечает тёмные круги под глазами и у Пальто, что помогает Турбо едва ли не каждый день.
— Поговорить надо. До утра не подождёт, - иначе он не сможет рассказать всю правду. Струсит и убежит без оглядки, хватая с собой Айгуль, которая совсем недавно решается на попытку суицида. Суворов, в какой-то мере, благодарен Андрею за то, что тот спасает девочку в очередной раз, но его ужасно злит один факт: даже на тот момент он не оказывается рядом с Айгуль. Словно судьба целенаправленно сталкивает девочку и Андрея, показывая Марату, что не создан он для Айгуленьки. Не его она. И не будет никогда.
А у Андрея в тот день сердце в пятки уходит. Слушая его стук в собственных ушах, он поднимается на пятый этаж, как истинный легкоатлет, и отталкивает мать Айгуль от себя, что начинает кричать на незванного гостя. На его щеках влажные дорожки от слёз от осознания того, что в этот раз он успевает спасти Айгуленьку. Протягивает ей свою ладонь и со всей силы, что вырастает в несколько раз под действием шока, дёргает тело девчонки на себя, после обвивая свои длинные руки вокруг её тонкой талии. Прижимает к себе и утыкается носом в русоволосую макушку, прикрывая веки и вдыхая запах шоколада. Старается успокоиться быстро бьющееся сердце, выпрыгивающее из его грудной клетки и ломающее ребра. На этот раз он успевает спасти её жизнь.
— О чём поговорить? - Андрей плечом подпирает стену и внимательно осматривает лицо, вроде, ещё лучшего друга, что стыдливо опускает глаза в пол. Тот же на войне своей души наблюдает за тем, как чаша весов перевешивает в пользу совести.
— Анису и Эмильку... - знает, что слёзы уже ни чем ему не помогут, но они капают на холодный, грязный кафель в подъезде, оставляя после себя расплескавшиеся маленькие следы. — Я их сдал «Домбыту». У меня не было никого после того, что с Айгуль сделали...
Андрей дальше его даже слушать не хочет. Ему не нужны эти чертовы оправдания, потому что это не снимет той огромной вины с Суворова. Пальцы одной руки впиваются в куртку, поднимая мальчишку с лестницы рывком, когда вторая сжимается в кулак и прилетает прямиком по носу. Он слышит противный хруст и морщится, но от злости не может избавиться, потому что сейчас ему больно до невозможности. Эмилия становится ему второй младшей сестрой за такой короткий период времени, а её резкое исчезновение в неизвестность - пугает блондина куда больше, чем всё происходящее вокруг. Ему остается только сочувствовать Турбо и повторять, как молитву, что они обязательно найдут девчонок и накажут предателя. Андрей рыскает по полицейским участкам, выслушивает теории своего отчима, но из раза в раз приходит в тупик, только надежды не теряет, потому что не может оставить старшего. Не смотря на драку в ДК, мальчишка, почему-то, до сих пор видит в Турбо сильного и отважного человека, которому всегда готов подставлять своё плечо. Тот же извиняется перед Айгуль, когда беда стучится и к нему на порог. Когда узнаёт, что девочка хотела совершить суицид - Турбо встаёт на её сторону, только вот та прощает его слишком поздно.
Резкая боль пронзает и тело Андрея. Марат ударяет его по лицу, разбивая, только зажившую, нижнюю губу, чисто инстинктивно, а сам готов выть от боли из-за вины. От невнимательности Васильев путается в ногах и падает на пол, утягивая Марата за собой и ударяясь локтём о кафель.
— Я! - отталкивая от себя тушу парня и надрывая голосовые связки, вопит Андрей, подскакивая на ноги. Не интересует его кровь, ручьем льющаяся из губы после удара, ощущая её металлический привкус на кончике языка. — У тебя, блять, был я!
Обида пожирает его изнутри. Такая большая, разрастающаяся по всему его телу, подобно дереву, пускающему свои корни под кожу, что находят пути к сердцу и впиваются в него, прокалывая навзничь. Ком в горле не даёт возможности сдерживать слёзы, поблескивающие под тусклым светом единственной лампочки в подъезде. У него внутри целая война. Можно устраивать третью мировую, где победителя, к сожалению, не будет.
— Всё это время, сука, у тебя был я! - ему больно. Вновь моральная боль становится сильнее физической. Он спасает Айгуль, но расплачивается за это другой ценой. Сам же желает тогда в ДК, чтобы беда настигла и Турбо, но не в таком виде. Не хочет он принимать тот факт, что теряет лучшего друга и что вина, в какой-то степени, ложится и на его плечи тоже. — Ты же всё, блять, испортил...
Марат спорить с ним не собирается, потому что Андрей прав. Снова. Из раза в раз этот мальчишка, которого Суворов в самом начале пытается огородить от всей уличной гнили, оказывается прав. Слышит краем уха, как тот харкает в него алой слюной, и скрывается за дверью своей квартиры, не желая иметь с Маратом больше ничего общего. Он узнаёт достаточно за эту ночь.
***
Аниса зажимает ладонью рот, чтобы дочь не могла услышать её громких рыданий, длящихся уже неделю. Возможно, две, она сбивается со счета, когда получает первое ножевое ранение рядом со старым шрамом. Молит только о том, чтобы никто не смел трогать её ребёнка, что с ужасом и дикими воплями смотрит на весь этот ужас. Не потому, что хочет. Её заставляют смотреть на это, чем ломают детскую психику. Эмилия практически перестаёт говорить. Лишь реагирует на слова и просьбы, а сама продолжает молчать, смотря на мать пустыми, большими глазами, в которых та не видит абсолютно ничего. Если раньше в этих серых глазах можно увидеть радость и каплю надежду на спасение, то с каждым разом Аниса ужасается пустоте.
— Папа спасёт нас, малышка, - грязной, от пыли, ладонью она проходится по белокурым волосам ребенка, выдавливая из себя хоть что-то похожее на улыбку. Вторая рука совершенно не хочет двигаться. Во время пыток ей, скорее всего, заносят заразу, а обработать рану не чем. Только если водой из лужи, что образовывается в углу подвального помещения из-за протекающей крыши. — Хочешь расскажу тебе сказку?
У сказок не бывает счастливого конца. Это Аниса точно знает, иначе не может объяснить, как её жизнь в Казани, в начале походящая на самую настоящую сказку, становится очередным кошмаром. Эмилия отрицательно качает головой, подкладывая ладошки под голову, и переводит пустой взгляд на лужу в углу. В голове она считает каждый раз до тринадцати и начинает отсчёт заново, пока не засыпает. Её сны не яркие. Их вообще больше нет. В маленьком детском мире, где раньше существовали хорошие и добрые люди, больше ничего нет, кроме разрушенных и горящих домов. В её мире всё рушится точно также, как и жизнь её матери в реальности.
Аниса не теряет надежды на спасение, но, всё же, смотрит, наконец-то, правде в лицо. Даже если Валера и спасет их, то она обязательно уедет из этого города. Уедет настолько далеко, что сама забудет о том, от чего бежит и для чего. Начнёт новую жизнь и будет водить дочь к психологу столько, сколько потребуется, пока та вновь не посмотрит на неё счастливыми глазами и не услышит её заливистый смех. Она так сильно пытается спасти Эмилию от жестокой реальности, что окунает в ней полностью, связывая их жизни с группировщиком. Но перед глазами всё равно стоят его блестящие малахиты, забыть которые просто не получается. Именно они, почему-то, всё ещё вселяют надежду на скорое спасение.
Аниса вздрагивает от скрипящей двери, жмурясь от яркого света, проникающего через щель. В сердце появляется тлеющий уголёк на помощь, пока зрение не привыкает к свету. Силуэт уже знакомого мужчины, по кличке, вроде бы, Могила, подходит медленным шагом к блондинке и садится напротив. Та смотрит на него исподлобья, как хищник, и укладывает ладонь поверх головы дочери. Пускай делает, что ему хочется с Анисой, но не с её ангелом, чья душа ещё слишком невинна и чиста. Девушка выдержит все пытки, которые на ней проведут, если это спасёт жизнь Эмилии. Мужчина следит за рукой блондинки и противно, до мурашек, смеётся ей прямо в лицо, вызывая чувство ненависти. Желудок закручивается от подступающей тошноты из-за голода. Их практически не кормят, что логично, но иногда могут принести яблоко или бутылку воды. Аниса отдаёт всё ребёнку, делая лишь пару глотков воды или выпивая немного из лужи. Сама умрёт, но дочь свою спасёт.
— Красивая девчонка вырастет, - голос у него хриплый, а зубы гнилые и желтые от сигарет. Мужчина кивает головой на малышку, детально изучая её лицо, пока женская ладонь аккуратно не закрывает на него какой-либо обзор. — Думаешь, твоя ладонь меня остановит?
— Если ты, сука... Хоть пальцем тронешь мою дочь, - в ней просыпается второе дыхание. Животный инстинкт защищать своё дитя, готовясь к тому, что ей придётся разрывать глотки всем, кто только попробует подойти к её дочери. Она шипит сквозь плотно стиснутые зубы и смотрит исподлобья, пока её внутренне «я» забивается в угол, уступая место монстру, которого боится сама Аниса. — Я самолично повешу тебя на твоих кишках, урод.
Он хватает её за волосы у самых корней и наматывает себе два раза на кулак, сжимая их с такой силой, что блондинка видит несколько ярких звёзд перед глазами. Отбивается от него, брыкаясь из стороны в сторону, и одной рукой царапает его кожу, пытаясь не издавать ни звука, но сама заходится в крике, когда толстые пальцы впиваются в свежую рану. Аниса вопит на все голоса и уверена, что её крик разносится по всей Казани, но даже не представляет, как глубоко под землей находится.
— Ты думаешь, что тебя и твою дочурку кто-то спасёт? Скажи «спасибо» своим идиотам, с которыми шляешься, если вдруг, останешься жива, - ему ни капли не жалко девушку. Ни её, ни малышку, что просыпается от крика матери и забивается в угол о страха, смотря на родного человека во все глаза.
— Всё хорошо, милая, - Аниса не обращает внимание на слова зверя, выдавливая из себя улыбку на заплаканное и искалеченное лицо. — Просто закрой глазки и посчитай до тринадцати, хорошо, конфета?
Эмилия слушается. Закрывает серые глаза и утыкается лбом в острые колени, прижимая их к себе, а крохотными ручками затыкает уши. Это не спасает от криков матери, когда лезвие ножа вновь проходится по нежной, бледной коже чуть выше бедра. Она считает до тринадцати мысленно, старается не сбиваться и представлять перед глазами овечек, но видит только темноту, в которой погрязает вместе с Анисой. Мысли становятся громче, когда в носик ударяет резкий, незнакомый ей металлический запах, от чего Эмилия открывает глаза и поднимает голову. Осматривается по сторонам, но не видит ни мамы, ни страшного мужчины. Только запах. Осторожно и тихо поднимаясь в полный рост, Эмилия подходит к тому месту, где ранее была её мама, и опускает взгляд на грязный пол. Кровь. Огромная лужа крови, оказывающаяся на детском лице, когда малышка падает навзничь, теряя сознание и ударяясь затылком о твёрдую, бетонную поверхность.
***
— Из-за него девчонок украли, - Андрей говорит это так тихо, что слышит тиканье настенных часов в комнате старших, и поднимает опечаленный взгляд на Турбо. Вова сидит рядом с Пальто, а Зима прибывает в своем привычном состоянии, готовый, если что, броситься к лучшему другу и останавливать его от необдуманных поступков.
Вова поверить в слова мальчишки не может, но приходится. Буквально несколькими днями ранее он собирается уехать из Казани вместе с Наташкой навсегда, пока не исчезает подруга его детства и её дочь. Тогда он отменяет все планы и остаётся в городе, давая Турбо обещание, что поможет найти девчонок, чего бы это не стоило. По крайней мере, он обязан сделать это ради Кащея, до сих пор находящегося в коме. А после новости про поступок Марата, обязан отдать свою жизнь ради Анисы и Эмилии, ведь из-за его семьи они подвергаются такой опасности. Вова даже не подумает останавливать Турбо, если тот захочет избить его брата до полусмерти, потому что так будет справедливо. Страдать могут все, но не маленький трёхлетний ребёнок, чьей вины нет абсолютно ни в чём. Это они крадут тот чёртов видак.
— Сука! - Валера подрывается с места и ударяет кулаком по плитке, в миг обвалившейся на пол. С его характером сдерживать агрессию слишком сложно. Он не спит уже какую ночь, исследуя все подвалы, дворы и дома, но возвращается в качалку ни с чем, захлёбываясь в слезах и алкоголе едва ли не до посинения. Ему просто нужно знать, что с девочками всё в порядке. Хотя бы одну наводку на то, что они живы и целы, а дальше он продолжит поиски с новыми силами. Весь земной шар обойдет, но найдёт и достанет из под земли, если того будет требовать ситуация.
— Сядь, Турбо, надо думать, куда они могли их деть, - Вова впервые подаёт голос за последний час. Его самого не радует, что у них нет никаких следов, кроме разорванного мишки.
— Да что ты, блять? Может братцу своему прикажешь помочь, а? Я то здесь жопу просиживаю и нихера не делаю, - он срывается на крик, не в силах больше нормально и адекватно вести разговор. Андрей кусает внутреннюю сторону щеки, смотря на зверский взгляд старшего, с чьей руки капает кровь и пачкает кафель. — Я лично убью его, если увижу.
— Я предупреждал, блять, тебя! Говорил тебе прятать их! Что посеешь, то и пожнёшь, - у Валеры же кулаки чешутся в этот момент сильнее, чем обычно. Ему хочется проехаться по лицу Адидаса и плюнуть в него, ведь по вине его младшего брата, Аниса и Эмилия оказываются в такой ситуации. Из-за Марата девчонки сейчас находятся в плену. Турбо надеется на то, что они ещё живы. Что у тех тварей, похитивших их, хватит совести не тронуть хотя бы ребёнка. Аниса справится со всем, в этом, Валера, почему-то уверен на все сто процентов.
Он окончательно сойдёт с ума, если не получит хотя бы одну наводку на местоположение девчонок. Совершенно маленькую, а остальное уже сам додумает и найдёт их даже глубоко под землёй. Щёлкая пальцами и издавая характерный щелчок, словно над его головой загорается лампочка, означающая озарение, Турбо хватает с дивана куртку, украденную у солидного московского студента.
— Ты куда? - Зима с озадаченным лицом наблюдает за действиями лучшего друга, приводя его хоть немного в чувства, ведь в последнее время тот больше похож на призрака, чем на человека.
— Я, походу, знаю, где девчонки, - Валера хочет поспешить, потому что внутри него начинает дымиться уголёк надежды, что может перерасти в самый настоящий пожар, если его догадки окажутся верны. — Я иду спасать свою дочь и любимую девушку, если кто-то хочет со мной, то я буду рад любой помощи. Если нет, то один справлюсь.
Андрей встаёт с пыльного дивана первый. Ему не нужно повторять или предлагать по несколько раз. Он лишь смотрит в малахитовые глаза старшего, в которых впервые за всю неделю видит хоть какие-то отголоски жизни, и точно для себя решает, что пойдёт за ним куда угодно.
***
Айгуль не может сосредоточиться на цифрах в домашней работе по алгебре. Делает глупую ошибку уже в которых раз, и зачёркивает неверное решение, зарываясь пятерней обеих рук в корни волос. Её всё ещё гложет вина за то, что она ничего не рассказывает Андрею про план Марата. В какой-то момент, ей даже кажется, что не любит она Суворова совсем, ведь постоянно за её жизнь борется Андрей, появляющийся в нужном месте и в нужное время. Да, он не может помочь ей в первый раз, в силу физической недееспособности тогда, но после, когда ей начинает казаться, что такой позор смыть с себя никогда не получится и лучше тихо уйти из жизни самой - он протягивает ей свою тёплую, шершавую и чуть подрагивающую ладонь. Молит Ахмерову слезть с злосчастного окна на балконе и плачет вместе с ней, проливая горькие слёзы в её макушку, пока она пачкает его старое пальто.
Чтобы случилось с Андреем, если бы девчонка, всё же, спрыгнула? От него ничего бы не осталось. Внешняя оболочка. Человек, не подходящий на живого человека от слова «совсем». Он стал бы точной копией Валеры сейчас.
Но Айгуль видит огонь любви в его лазурных глазах, когда поднимает на него свой взгляд, и клянётся ему, что теперь она точно будет в порядке. Потому что у неё есть причина, чтобы жить. Потому что Андрей Васильев становится её смыслом жизни, без которого та, к сожалению, не сможет, поэтому она бежит к двери и быстро натягивает на ноги зимние сапоги, зная, что, скорее всего, поскользнется в них где-то по дороге из-за сильных заморозков. Хватает с вешалки куртку, игнорируя непонятное, тревожное чувство внутри, что расплывается по всему телу и смешивается с её кровью, заставляя кожу пауков, в виде мурашек, пробежаться по спине. Она надеется, что успеет рассказать ему про план Марата и что обязательно признается в своих чувствах, как бы потом не обернулась эта ситуация. Айгуль знает, что навсегда переплетёт свои пальцы с пальцами Андрея и пойдёт за ним хоть на край света, когда выбегает из подъезда под громкие ругательства отца с балкона.
Пускай кричит. Пускай покрывает её матом и отхлестает ремнем по возвращению дочери в отчий дом, но она не собирается останавливаться. Наоборот, в ней открывается второе дыхание, когда тревожность усиливается, образуя тугой узел внизу живота, из-за чего тошнота подступает к горлу, а сама девочка ускоряет свой бег. Только бы успеть.
Пожалуйста, только бы успеть всё ему рассказать.
***
Пожалуйста, пускай они будут живы.
Это единственная мысль в голове Турбо, когда он выстраивает, наконец-то, в голове логическую цепочку. Возможно, на это его наталкивает признание Марата через Андрея, а, возможно, он просто не мог поверить в то, что девчонки находятся так близко под его носом. Он и весь остальной «Универсам» разбегаются в разные стороны, когда путь оказывается чистым. Кто-то из ребят прикладывает одного домбытовца прямо у входа и отталкивает в сторону, подавая знак в виде угуканья совы. Валера сжимает в руке заряженный пистолет и откидывает голову назад, прикрывая тяжёлые веки, пока сердце стучит с бешеной скоростью и не хочет приходить в нормальный и привычный ритм.
Он, правда, хочет верить в то, что девочки целы и невредимы, но, зная, как по зверски могут поступить мужчины постарше практически всех универсамовцев, понимает, что ни Аниса, ни Эмилия не будут полностью в порядке. Его первым делом является найти ребёнка. Перекладывает это ответственное задание на Пальто, у которого бесенята вместе со страхом у костра песни танцуют в голубых глазах, а сам мальчишка только кивает и тихо, на цыпочках скрывается в подвальном помещении. Сам не знает, почему идёт именно туда, но интуиция подсказывает, что Эмилия может находиться здесь. Андрей шепотом только повторяет себе одно: хоть бы она была жива. Пожалуйста.
Запах гнили и запекшейся крови резко ударяет в нос, от чего Васильев невольно морщится и проглатывает тягучую слюну, исследуя тёмный и, кажется, бесконечный коридор. Спускается ещё на одну лестницу ниже и вздрагивает от громкого, неожиданного звука, больше похожего на выстрел. У него совсем мало времени. Точнее, его практически нет. Их заметили. Значит, совсем скоро сюда пойдут люди, что крадут девчонок. Андрей задерживает дыхание, мысленно произнося молитву и пытаясь хотя бы на расстоянии, укрыть своим невидимым крылом Валеру Туркина. Просчитывается в темноте, когда ставит одну ногу на ступеньку и закусывает рукав пальто, когда летит вниз, слыша неприятный хруст и острую боль в ноге, от чего в уголках глаз скапливается влага. Он рычит, как побитый зверь, и переворачивается с бока на спину, подтягивая собственное тело на руках и впиваясь ногтями, под которыми тут же скапливается вся грязь, старается встать хотя бы на одну здоровую ногу.
Удаётся это с трудом. Со слезами и напоминанием самому себе, что он обязан спасти малышку. Пускай Марат не расплачивается за свои грехи, но, не смотря на все его проступки, он всё ещё остаётся лучшим другом Андрея. Пускай второй и влюблён в девушку друга, но дружбу ни за что не предаст, чего бы это не стоило.
Шорох доносится до ушей Васильева не сразу. Его внимание больше сконцентрировано на боли, разрастающейся по всему телу, как гной, поэтому он не обращает должного внимания на шевеление по правую сторону от себя. Уже на подходе к основной двери, резко останавливается и медленно, словно находится в фильме ужасов, надеясь на то, что враг не стоит за его спиной, оборачивается, изучая угол в подвальном помещении.
— Хей, Эмилька, - Андрей чувствует, как камень падает с души, когда он находит девочку, заваленную кучей коробок и грязными тряпками, разбрасывает их в разные стороны и подхватывает плачующего ребёнка на руки. Он снимает с себя своё пальто и накидывает на хрупкие плечи, прижимая маленькое, дрожащее от ужаса тельце к себе и тихо шепчет ей, что всё будет хорошо, пока её крохотные ручки с силой обвиваются вокруг его шеи.
Она утыкается носом ему в плечо, на которое падают горькие детских слёзы, делая её мокрой и чуть слюнявой, когда Эмилия пытается сказать хоть что-то, но только заикается от страха и истерика накатывает на неё с новой силой.
Андрей готов и сам расплакаться, слыша голоса, звуки драки и выстрелы, из-за которых кровь в жилах стынет, а ноги прирастают к земле, когда он поднимается в полный рост с малышкой на руках и укладывает одну свою ладонь на белокурую макушку, закрывая тем самым детский взор на весь хаос вокруг. Ему, главное, спасти её и вывести отсюда живой, а там они уже разберутся. Обязательно разберутся и сделают всё возможное, чтобы вернуть Анису и привести Эмилию в чувства, заставляя её забыть об этом ночном кошмаре.
Пальто проныривает через открытое окно, незамеченное им ранее, на цокольном этаже, корчась из-за сломанной ноги, которая отдаётся острой болью по всему телу, из-за чего он с силой сжимает челюсть, едва ли не до скрипа, мысленно повторяя себе одну и ту же фразу о том, что его долг - спасти ребёнка, чья дрожь током отдаётся в его грудную клетку.
Бежать отсюда прочь и никогда больше не оглядываться. Уйти из группировки, покинуть «Универсам» и поступить в военное училище, как мама того и хочет, а потом стать следователем и избавляться от приступности, потому что Андрей больше не мог смотреть на все эти пытки, драки и делёжку асфальта. Его юношеский максимализм уходит ровно в тот же момент, когда приходит осознание того, что за все свои поступки приходится нести ответсвенность. Что затронуть могут даже самых близких людей и детей, которые являются только жертвами обстоятельств.
Он не хочет подставлять такой опасности свою сестру. Не хочет больше смотреть в напуганные серые глаза Эмилии и слушать её душераздирающие рыдания, проходящиеся лезвием по сердцу. Он обязательно поступит в военное. Обязательно, ведь даёт себе обещание. Слово пацана больше ничего для него не значит.
Да только все его мечты и планы на будущее рушатся, когда резкая, нетерпимая и никак несравнимая ни с чем другим, боль, охватывает всё его тело, а из груди вырыввется громкий, режущий слух и пугающий Эмилию, крик. Его хватка слабеет, пока ноги, одна из которых едва держит его на земле, подкашиваются, а Эмилия сама слезает с рук мальчишки и смотрит на него во все глаза.
— Эмилька... - вдруг становится так спокойно и тепло, словно на улице стоит май месяц, а через несколько часов он побежит играть с Юлькой во двор в догонялки, слушая её громкий и заливистый смех. — Отвернись...
Ему всего четырнадцать. Четырнадцать, а смерть открывает ему свои объятия, когда он понимает, что очередная пуля прилетает прямо ему сердце, пока кровь из раны капает на белый снег.
Он не хочет, чтобы Эмилия видела это, но девочка настолько шокирована всем, что просто не может отвернуться и побежать прочь навстречу тьме, зная, что хотя бы так может спастись. Андрей улыбается, падая на снег и встречаясь лицом к лицу со звёздным небом. Так хорошо.
— Андрюша... Вставай, - с мольбой просит Эмилия, оседая на острые колени и не обращая внимания на резкий контраст температуры. Она не понимает, почему они останавливаются и почему Андрей вдруг решает прилечь на снег. — Холодно же...
— Да... Сейчас пойдём, Эмилька... - он смотрит на небо и представляет перед собой лицо Айгуленьки. Его милая Айгуленька, которая никогда ему не принадлежала. Была недосягаемым запретным плодом, любовь к которому он уносил с собой и привозносил перед самим Богом. — Сейчас...
А в ушах весёлый и заливистый смех Юльки. Запах маминых пирогов, шутки отца, пришитие к «Универсаму» и его первый медляк с Айгуль. И многое из этого могло бы быть и дальше. Но не сейчас. Поздно. А ведь Андрей мог бы быть счастливым.
По-настоящему счастливым, если бы вовремя остановился и не увязался тогда бы за Маратом. Все могло бы быть иначе. Иметь свой другой смысл.
Да, возможно, тогда бы его жизнь не была бы столь яркой, полная эмоций, приключений, передряг и новых друзей, но она была бы успешной.
Хотя, об этом мыслить уже слишком поздно. Может быть, та жизнь, которую прожил Андрей и была правильная, та которую он всегда желал и хотел, представляя перед сном, но боялся заикнуться о ней, зная, что разочарует этим свою мать. По крайней мере, в такой короткой жизни, он и обрел свое настоящее счастье, но просто не успел понять этого, отступая к холодным рукам смерти.
Кто знает, может он будет присматривать за своей семьей и за своими друзьями сверху, как ангел хранитель. Может быть, Андрей Васильев будет посылать им тонкие намеки, касаясь своим теплом чужих плеч, давая знак, что он по-прежнему рядом, в их сердцах.
Валера, чьё лицо искажается в гримасе боли, застывает на месте, не в силах даже двинуться с места. В ушах звенит, а голоса парней доносятся до него, как через плотную вату. Он смотрит на свою приёмную дочь, что сидит на холодном снегу рядом с чьим-то трупом. На мгновение, когда он бежит к малышке и подхватывает её на руки, обвивая маленькое тельце своими крепкими руками и прижимая к себе, от сердца отлегает. До момента, пока глаза не опускаются вниз, на труп, в котором он узнаёт Андрея и шок застывает на его лице.
— Он просто спит?... - Туркин даже не догадывается, что Эмилия разговаривает впервые за неделю. Что она смотрит на приёмного отца во все глаза с долей надежды и трясётся от холода, пока Валера не накрывает её лицо ладонью, отворачивая в другую сторону.
Его голова задирается кверху, когда он до крови прокусывает нижнюю губу, чтобы не расплакаться прямо здесь. Легче не становится. Совсем. Он понимает, что Андрей отдаёт свою жизнь за его малышку, но Валера не находит Анису. Рыскает по всему штабу «ДомБыта», но мать девочки, сидящей у него на руках, след простывает. Совершенно ничего. А боль не уходит. Только усиливается от осознания того, что мальчишке всего четырнадцать лет. Он столько всего ещё мог сделать и построить счастливую жизнь без всех этих уличных разборок. Поздно. Они все одумываются слишком поздно.
Валера перехватывает малышку покрепче и садится на корточки, дрожащей рукой закрывая веки Андрея и после прижимая кулак к губам. Не так должно всё закончится. Совсем не так.
— Прости меня... - с этого дня в его жизни больше нет Турбо. Он отдаёт ладонь маленького Валеры Туркина в руку Андрея и прощается с детской версией себя, доверяя её Васильеву, что навсегда уносит мальчишку с собой, подмигивая Туркину напоследок.
Парень прижимает Эмилию к себе и покидает это место, надеясь на то, что больше никогда сюда не вернётся. Потому что теперь у него есть ради кого начать жить правильно. Пока Эмилия будет с ним, он не прекратит поиски Анисы. Он находит свою дочь и даёт обещание себе самому, что обязательно докопается до истины и того человека, что похищает его девчонок.
Он спасёт её.