Глава 7. Алиса
Её агентка звонила, требуя объяснений:
- Алис, люди ждут продолжения. Ковальский исчез из эфира - фанаты сходят с ума.
- Ковальский всегда писал в тишине, - тихо ответила она.
- Но молчание не продаётся.
Алиса выключила телефон.
Она устала от внешнего.
От ожиданий. От образа. От идеального Ковальского, который писал про любовь, а сам не мог удержать её в себе.
Иногда боль возвращается не как вспышка, а как фон. Тихо, упорно. Как старая песня, от которой не избавиться. Именно так Алиса чувствовала себя, когда открыла ноутбук у бабушки на кухне. Печенье с маком остыло рядом. Чай тоже. Только курсор на белом экране мигал живее неё.
Она смотрела на слова, которые пыталась собрать в новый текст - и ничего не чувствовала.
Нет, не так. Она чувствовала слишком много. Именно поэтому и не писала. Потому что каждая строка теперь напоминала о нём.
Марко.
Он был слишком настоящим. Даже в своей лжи. Даже в своём молчании.
Он читал её черновики. И не сказал.
Он цитировал её тексты. И не догадывался, что это - она.
Он обещал ждать. Но от этого только хуже.
Потому что ждать - значит надеяться.
А она больше не хотела.
Алиса закрыла ноутбук. Слишком громко. Бабушка на секунду выглянула из комнаты, потом снова скрылась.
«Писать нужно, когда боль прожита», - говорила себе Алиса.
Но сейчас - не прожито. Не забыто. И не прощено.
Ни ему. Ни себе.
Она вспомнила, как впервые подписалась псевдонимом. Тогда тоже был мужчина. Тогда тоже была предательство и книга, в которой она нашла силу. Тогда это спасло.
Но сейчас... сейчас это не работает.
- Всё в порядке, дитя? - послышался голос бабушки.
Алиса медленно кивнула. Потом поднялась.
- Можно я просто немного погуляю?
Бабушка снова кивнула. Словами они никогда не давили. Ни друг друга, ни себя.
Алиса вышла на улицу. Воздух был прохладным. Таким, каким бывает только весной в маленьких городках, где всё ещё можно поверить, что завтра - начнётся заново.
Она достала телефон. Сообщение от Марко. Одно. Без навязчивости.
«Я всё ещё жду. Даже если ты уже не пишешь под Ковальским - я всё равно читаю».
Она стерла его.
Но не из сердца.
Именно в эту секунду она поняла: история между ними ещё не закончена. Просто нужна новая глава.
Дорогой ты,
(я всё равно не могу писать «Марко», хотя кто ещё это может быть?)
Я сижу у бабушки в комнате, где пахнет лавандой и старым деревом. Здесь такие тихие ночи, что даже мысли кажутся громкими. И всё, о чём я думаю - это ты.
Иногда мне кажется, что ты читал не мои черновики, а саму меня. И всё равно остался. Это пугает. Потому что ты был слишком близко. Потому что ты увидел ту, которой я боялась быть - настоящей.
Ты знаешь, почему я выбрала псевдоним?
Не потому что стеснялась. Не потому что играла в тайну.
А потому что не хотела снова быть уязвимой. Я уже писала когда-то под своим именем. Тогда мне сказали, что в моих текстах слишком много боли, что я «слишком женщина».
Так вот - я стала мужчиной. По крайней мере, на бумаге.
И только тогда меня начали читать.
А ты... Ты прочёл мои слова - и захотел остаться. Даже когда узнал, чьи они.
Я не знаю, простила ли я тебя.
Но я знаю, что всё ещё слышу твои слова.
"Тогда я подожду. До тех пор, пока ты не простишь."
Может, ты и правда подождёшь.
А может, я просто однажды выйду на улицу - и ты уже будешь там.
Пока что я не могу ответить.
Но, знаешь...
Если бы ты знал, сколько раз я хотела.
- Алиса
Она перечитала письмо. И не нажала «отправить».
Просто сохранила как черновик.
Иногда даже признания должны сначала вылежаться, как хорошее вино.
И в ту ночь, впервые за долгое время, Алиса уснула - не плача.