Глава 18. Завершение
— Аида, нет! — сорвался с крика Данил, как будто это был не голос, а рванувшийся с цепи зверь.
Он успел. Успел ухватить её, сжать в своих руках и оттолкнуть в сторону, даже не осознавая, что делает. Успел в последнюю секунду. Ткань одежды треснула, пуговицы отлетели, ладони содраны в кровь, но всё это неважно. Она была жива.
Если бы он замешкался хоть на миг, девушка бы сорвалась вниз. Высота не оставила бы ей ни единого шанса. Крыша школы самая высокая точка этого здания, и падение оттуда означало бы одно: смерть. Быстрая, неотвратимая, холодная. Возможно, в другой стороне можно было бы выжить, отделаться переломами, но не здесь. Здесь было всё кончено.
Данил лежал рядом, тяжело дыша. Он слышал, как его сердце стучит в ушах, как пульсирует кровь в висках. Но вставать не хотелось. Её тоже. Они оба знали: что бы между ними ни было, после этого момента уже не останется ничего. Они больше не смогут смотреть друг другу в глаза так, как раньше. Она, возможно, даже не станет приходить к нему на занятия. А может, вообще переведётся в другую школу.
Она доверяла ему. Это было единственное, в чём он был уверен. Она доверяла. И всё же он не мог её удержать.
Забрать её себе? Она не позволит. Отдать кому-то другому? Ещё хуже.
Данил закрыл глаза, глухо вздохнул. Он наговорил ей столько всего... больше, чем следовало. Слова, которые не забудутся. Которые отдаются эхом внутри.
Надо было держать себя в руках. Надо было быть сдержаннее, не терять контроль, не поддаваться эмоциям. Если бы он просто поговорил с ней, без резких слов, без всплеска чувств всего этого можно было избежать.
Аида не пила бы так отчаянно.
Не стояла бы на краю.
Не смотрела бы на него с этой пустотой в глазах.
Но он всё испортил.
И теперь он чувствовал, как она смотрит на него. Он медленно приподнялся, стряхивая пыль с костюма. Только теперь заметил: она потеряла сознание. Видимо, ударилась головой. Данил коротко выругался и наклонился к ней, несильно похлопал ладонью по её холодной щеке.
— Аид... Аида, очнись, слышишь?
Тишина.
Ему следовало бы позвать Катю — она разбиралась в таких вещах лучше. Но что-то внутри говорило, что это не лучшая идея. Не в этот раз.
— Аида, — его голос стал чуть тише, почти шёпотом. Он провёл рукой по её пальцам, медленно, осторожно, как будто боялся, что она рассыплется.
Девушка вздрогнула. Её веки дрогнули, и, наконец, она открыла глаза. Сначала смотрела в небо. Потом — на него
И тогда Данил увидел боль. Глубокую, пронзающую. Она скривилась, тихонько всхлипнула, прижав ладонь к виску.
— Голова...
— Ты ударилась, — пояснил он, не отрываясь от её лица.
— Ты... — голос дрогнул. — Почему ты меня остановил?
Он не ответил сразу. Только погладил её по руке, слегка наклонился, позволяя ей почувствовать его тепло.
— Потому что я бы не позволил тебе упасть, — тихо сказал он. — Никогда.
— Самое ужасное, — прошептала она, с трудом подбирая слова, — это говорить с человеком, который тебя не любит. Который сидит здесь только потому, что ему жаль ученицу, а не потому, что он...
Она запнулась.
— А не потому, что он соулмейт, — закончила Аида, прикусив губу.
Данил напрягся.
— Я уже говорил тебе...
— Что ты говорил? — её голос дрожал. — Что она — твоя половинка? Что у вас свадьба? Что она — твой соулмейт, а не я?
Данил не шевелился.
— Что ты говорил мне это, а потом, в той кладовке, ты же сам сказал, что она лучше меня во всём? Что она идеальна? Что мне никогда с ней не сравниться?
Она снова всхлипнула.
— Я теперь себя ненавижу, понимаешь? Себя!
Он закрыл глаза.
— Чшш...
— Не говори мне «чшш»! — вскрикнула она, в голосе прорывались слёзы. — Ты даже не понимаешь, что ты сделал со мной!
Он молчал.
— Ты выбрал её, — шёпот её был тихим, но пронзающим, как лезвие. — Ты выбрал её, хотя знал, что я люблю тебя.
Где-то вдалеке послышался стук каблуков.
— Ох, Данил, как же я переживала!
Катя. Аида сжалась.
— Как я рада, что ты жив! Иди сюда, я хочу тебя обнять!
Данил медленно выдохнул.
— Нет. Катя, иди вниз.
— Что? — в её голосе появилось непонимание.
— Иди вниз, Катя. Я хочу поговорить с Аидой.
— Почему ты так груб со мной?..
— Бегом вниз!
Его голос был как удар грома. Катя вздрогнула. Аида тоже. Её сердце дико забилось в груди.
— Тише, тише, — Данил снова обратился к Аиде, его голос стал мягче.
— Что ты ей сказал? — дрожащим голосом спросила она.
— Чтобы она ушла.
— Ты говоришь с ней ласково. Почему? Она тебе нравится, скотина?!
— Ты вообще видела себя? — его голос был усталым. — Я не могу тебя просто бросить.
— Тварь! — Катя зашипела, сжала кулаки. — Ты сидишь тут с какой-то девкой, пока я волновалась за тебя!
— Катя, уходи.
— Ах так?! Ну, ещё поговорим, козёл!
Данил не ответил. Катя ушла, громко хлопнув дверью. Аида тяжело выдохнула, уткнувшись взглядом в серое небо.
— Я уже пожалела, что не прыгнула.
Данил склонил голову набок, глядя на неё.
— Не говори так.
Она посмотрела на него.
— Данил, почему ты вообще здесь? Почему ты не ушёл за ней?
Он долго молчал, потом тихо ответил:
— Потому что в этот раз я выбрал остаться с тобой.
И она затаила дыхание.
Данил тяжело выдохнул, смотря ей в глаза.
— В этот раз я выбираю Аиду.
Её глаза расширились. Она судорожно сглотнула, будто не веря в то, что только что услышала.
— Ч-что?.. — голос её дрожал.
— Я больше не собираюсь прятаться за масками, за правилами, за обязанностями, — его голос был твёрдым, но в нём чувствовалась тень усталости. — Я устал лгать себе, устал бороться с тем, что чувствую.
Он шагнул ближе, их разделяло всего несколько сантиметров. Аида не двигалась, лишь смотрела на него, широко распахнув глаза.
— Ты моя, — прошептал Данил, наклоняясь ближе. — И мне плевать, что думают другие.
Её губы дрогнули. Она не успела ответить — его рука уже скользнула к её щеке, а через мгновение он жадно впился в её губы, лишая возможности сопротивляться.