Do you speak English?
А потом дни унылой чередой пошли за днями, каждый — такой же, как предыдущий. Одни и те же лица, одни и те же слова, поднадоевший — а из-за стремительно упавшей температуры еще и слякотный — маршрут до университета. Потихоньку холодало — пиджак в гардеробе сменился ветровкой, а затем — легким пальто, откуда-то появились шарфы и шапки. Людей на лавочках под окнами значительно поубавилось, как и в университете, а та половина, что осталась, то и дело грустно шмыгала носом. Прошел месяц. Близились модули.
С тех пор, как вернулся из Питера Вовка, а я вернулась в университет, жизнь вошла в какую-то дурацкую суетливую колею. Я металась между универом и домом, иногда выбираясь в кафе или бар с Алисой или Ан, которой, как казалось, я могла рассказать все — или почти все. Несколько раз я даже встретилась с пресловутым Валиком — он оказался не тираном, а добродушным здоровяком, чуть ли не вдвое выше Ан и в десятки раз её спокойнее — как удав.
Когда он пожимал мою руку, мне показалось, что ее сейчас раздавит, как тисками — но рукопожатие оказалось неожиданно приятным. Парень выглядел совершенно не так, как я себе его представляла — не расшвыривал молодых людей, осмелившихся взглянуть на Ан как-то не так, не донимал её звонками и смс, когда её не было рядом... Но многочисленные истории, которые Ан рассказывала с неизменно беззаботной улыбкой, говорили о том, что лезть к девушке чревато достаточно серьезными последствиями. А еще об этом красноречиво говорили многочисленные грамоты и награды за победы в единоборствах, которыми была увешана стена в доме Ан и Валика, куда я иногда забегала после пар. Тем не менее, Ан и Валик были не единственными людьми, роль которых в моей жизни резко возросла.
***
— Косовский, не пытайся списать у Макаровой, иначе оценку на двоих разделю, — нараспев произнес Егор Алексеевич, проходя мимо.
— Ну это же даже не модуль, — простонал Косовский, — так, репетиция.
— Не репетиция, — Соколов назидательно постучал по парте, — а самостоятельная работа, призванная оценить ваши знания на будущее. Мне же надо как-то скомпоновать работу, понять, какие задания вам давать. Майя, закончила?
Не глядя на преподавателя, я передала ему исписанный листочек. Взглянув на него мельком, тот прошел дальше, ободрительно улыбнувшись. От сердца отлегло. Спустя пару минут после того, как Соколов сел за учительский стол, мой телефон едва слышно завибрировал. Бросив взгляд на Илью, занятого своей работой, я разблокировала экран.
«Никуда не уходи после пары, нужно поговорить»
Я нахмурилась, быстро строча ответ.
«Все в порядке?»
Егор, сидящий впереди, едва заметно улыбнулся, скосив глаза под стол. Телефон пиликнул еще раз.
«С твоей работой все хорошо, молодец. Разговор не о том»
«А разговор приятный или не очень?»
Соколов кашлянул, пряча улыбку в кулак. Я пыталась не встречаться с ним взглядом.
«После пары поговорим»
***
Словно бы невзначай пропуская всех одногруппников вперед, я медленно приближалась к преподавательскому столу. Егор собирал вещи, не глядя на меня, но я точно знала, что краем глаза он все же за мной наблюдает. Я затруднялась с определением роли Егора в моей жизни. Вряд ли я могла считать его другом — мы почти не виделись наедине, не говорили на личные темы, как тогда, на нашем балконе.
Наши разговоры ограничивались бытовыми темами — обсуждение домашнего задания, вопросы о дедлайнах и модулях. Несколько раз мы с Егором и Вовкой засиживались у нас. Иногда к нам присоединялась Алиса, один раз заглянула Ан с парнем, после чего мы с Егором стали свидетелями масштабного воссоединения. Как оказалось, Валик, Егор, Ан и Вовка были знакомы еще со времен института — Валик учился с Вовкой на одном курсе, как и Егор с Ан. Воссоединение медленно перетекло в попойку — в итоге Вовке пришлось спать на одной кровати с Егором, я устроилась с сопящей и постоянно стонущей во сне Ан, а Валик, как самый трезвый и ответственный, ушел на диван.
В общем и целом, с Егором мы наедине практически не общались — хотя он постоянно был где-то рядом, маячил на периферии, иронично улыбаясь и щурясь. Я ощущала его присутствие постоянно — и редкие сообщения, которыми мы перебрасывались по вечерам, только подтверждали этот факт, став приятной традицией. Приятной?..
— Егор, ты что-то хотел? — одногруппники уже просочились сквозь двери в следующую аудиторию.
— Я ничего, — Соколов мягко улыбнулся
— Май, модульная по английскому.
— Черт, — с чувством произнесла я, присаживаясь на край парты
— я... все так плохо? Егор только покачал головой:
— Александр Васильевич считает, что написанного тобой модуля не хватает для хорошей оценки. Я нахмурилась, закатив глаза:
— Кто бы сомневался. Чего он хочет?
— Он хочет устную беседу на заданную тему, — страдальчески вздохнул парень. Я тяжело вздохнула. Устный разговор с Александром Васильевичем, который не то чтобы горит желанием ставить мне хоть что-то...
— Черт, — я уронила голову на скрещенные руки
— черт. Егор сочувственно вздохнул, забрасывая сумку на плечо:
— Это ещё полбеды. Главное — то, на когда он назначил этот... эксперимент
— Только не четверг, — простонала я.
— Четверг, Майя, — парень покачал головой, сочувственно касаясь моего локтя, — через неделю, в один день с модулем по археологии.
— Блять, — прошептала я, чувствуя, как начинают дрожать руки
— ну за что...
Лицо Егора вдруг обрело обеспокоенное выражение. Еще бы, прошлое мое столкновение с Александром Васильевичем закончилось очень даже плачевно.
— Не волнуйся, — глаза Соколова блеснули лукавством
— я знаю, что делать.
***
— Егор, — с опаской протянула я, — когда ты предложил подтянуть мой английский, я ожидала немного другого.
Соколов лучился удовольствием, подходя к балкону и закрывая дверь. У него дома я не была уже больше месяца, но здесь не изменилось вообще ничего — разве что стало немного почище. От предложения Егора помочь мне с разговорным английским я не отказалась — во-первых, он все же провел какое-то время за границей, во-вторых, что-то подсказывало мне, что самостоятельно я не разберусь. Вот только я думала, что парень сейчас достанет свои старые учебники, сдует пыль с тетрадок или на худой конец посоветует хороший канал с обучающими видео, но такого...
— Чего ты хотела, Макарова? — пожал плечами учитель, с тихим хлопком открывая бутылку вина и хищно улыбаясь, — мои вкусы очень специфичны.
***
На самом деле пятьдесят оттенков Егора Алексеевича оказались не такими уж и страшными — вместо красной комнаты английского я получила просто нестандартный подход к изучению языка.
-Ну, знаешь, из учебников ты этого точно не почерпнешь, — Егор сел за ноутбук, забивая что-то в строку поиска, — это не грамматика, которую можно зазубрить, здесь нужен другой подход. Если будут вопросы, я тебе все объясню, к тому же, будут субтитры. Так что наливай себе вина и садись смотреть фильм. «Индиана Джонс» или «Парк Юрского Периода»?
— «Индиана Джонс», конечно, — автоматически кивнула я, садясь на краешек дивана, — хорошо, смысл вообще понятен. Но зачем вино?
— А затем, что научно доказано, что немного красного вина улучшает циркуляцию крови, — парень назидательно поднял палец вверх, — кроме того, когда дело касается английского, ты настолько зажата, что тебя нужно...
Я удивленно подняла глаза на преподавателя, подливая себе немного вина. Парень щелкнул по видео, выводя его на полный экран и удовлетворенно кивая. Пошла заставка, и парень присел рядом со мной, делая глоток вина.
-... раскрепостить, — едва слышно мурлыкнул Егор.
Я замерла, сжав в побелевших пальцах бокал и чувствуя, как вздох замирает где-то в легких. Да уж, сосредоточиться на фильме будет сложно.
***
Лепеча что-то по-английски, Гаррисон Форд обнимал свою милую партнершу по съемкам. Звуки, слова и картинка окутывали меня приятным коконом, а полупустая бутылка стояла на столе, призывно маня блестящими боками.
Егор сидел рядом, тихонько затягиваясь сигаретой и не отрывая взгляда от экрана. Почему-то я была уверена в том, что краем глаза он все же за мной наблюдает. На протяжении всего фильма несколько раз я то и дело задавала вопросы по поводу той или иной конструкции
Егор объяснял все вполне доходчиво и коротко. И вот, судя по искрящемуся взгляду Егора, он уже немного... раскрепостился. Вместо одного бокала я выпила ровно столько, сколько нужно было, чтобы реальность подернулась полупрозрачной дымкой, стало хорошо и приятно, но не слишком весело. Еще несколько глотков, и все скатится в глупое, непонятное опьянение — но пока что все было хорошо. По потемневшему экрану поплыли строчки титров.
Егор вздохнул, переводя взгляд на меня и затушив сигарету. Воцарилась напряженная тишина, прерываемая тихой музыкой из динамиков.
— Как тебе? — Егор откинулся на спинку дивана, пронзая меня привычным внимательным взглядом, — понятно хотя бы более-менее?
— Yes, of course, — буркнула я, вставая, — I understand completely... Что именно я понимаю, договорить я не смогла — земля как-то некстати ушла из-под ног, и я плюхнулась обратно на диван.
Голова закружилась — почему-то очень захотелось прикрыть глаза ненадолго. Или надолго.
— Макарова, — протянул Егор, слегка улыбаясь и поднимаясь вполне уверенно, — ты что, пьяна? Ай-ай, ведь уже почти одиннадцать.
— Так поздно? Проводишь меня домой? — с надеждой улыбнулась я
— Думаю, Вовка...
— Нет, — пробормотал Егор вполне уверенно, подходя ко мне и садясь напротив.
— Прошу прощения? — прищурилась я.
— Никуда я тебя не провожу, — улыбнулся парень, — переночуешь здесь.
Мое выражение лица под эпичную музыку из «Индианы Джонса», наверное, было просто несравненным.