Полюби врага заново

Tris

— Не может быть, — одними губами прошептала я.

Тобиас явно хотел сказать то же самое. Его рот был слегка приоткрыт, а глаза выглядели так, как будто вот-вот выпадут из орбит. Мы никак не могли осознать то, что сказал Кристофер.

«Бель — моя сестра», — пронеслось в голове, словно далёкое эхо, словно фраза, сказанная во сне.

— Может, — повторил Кристофер, — Бель — моя младшая сестра, ей семнадцать лет. Даже среди Дивергентов она уникальна. Ее гены абсолютно чисты. Джанин думала, что у Трис самый большой показатель, но она ошиблась.

— Как она оказалась в Бюро и где твои родители? — хриплым голосом произнёс Тобиас. Кажется, он только начал осознавать случившееся.

— В Бюро ее отправили родители, когда Эрудиты напали на Альтруистов. Наш отец погиб в перестрелке, когда предатели Бесстрашные искали мятежников и сбежавших Альтруистов, а мать сейчас вместе с остальными в Чикаго. Последний раз Бель видела ее в день отъезда в Бюро; меня предупредили, и я ждал сестру. Все это время она жила здесь и старалась не привлекать внимания и никак не выделяться. Лучше уж прикинуться дурочкой, чем получить пулю в лоб. Наедине со мной Бель совсем другая. Иногда мне кажется, что она во всем переплюнет меня, — Кристофер встал со скамейки и, развернувшись к нам, сказал:

— Вы, пожалуй, первые, кому я доверил эту тайну. Никто не должен узнать о том, что Бель — Дивергент. Я понимаю, война окончилась, но опасность до сих пор нависает над нами. Пока Джанин на свободе, я не смогу спать спокойно. Если с Бель что-то случится, то я не прощу себе.

— Кристофер, мы понимаем и сохраним твою тайну.

— Пожалуйста, не зови меня так.

Мы с Тобиасом вопросительно переглянулись.

— Только Джанин звала меня полным именем, а для близких я просто Крис.

***

— Не уверен, стоит ли ставить охрану для Бель. Она слишком открыта. Макс сказал мне, что Джанин видели в Чикаго. Есть вероятность, что она не уезжала в Нью-Йорк: это была уловка, а Джанин всё время была рядом, — рассуждал Тобиас, пока мы поднимались на лифте в кабинет Криса. — Я думаю, что нет необходимости, как раз это может привлечь внимание.

— Подожди, подожди, — всполошилась я. — Когда ты успел поговорить с Максом?

— Тогда, в лифте, когда ты убежала, — отмахнулся Тобиас.

— Почему ты не сказал мне сразу?

— Ты была... не в том состоянии.

— А в каком я должна была быть состоянии? Я думала, между нами нет секретов!

Тобиас уже готов был начать свою тираду, но в диалог вмешался Крис:

— Ребята, давайте вы позже поссоритесь, у нас проблемы.

Какие-то нотки в его голосе заставили меня заволноваться. Мы стояли перед открытой дверью в кабинет Криса, и никто не решался зайти внутрь. Я подняла глаза, и первым, что пришло в голову, было то, что Крис опять развёл беспорядок в кабинете, но что-то подсказывало, что я ошибаюсь. Везде валялись вещи, колбы, сосуды, бумага, книги. Всё смешалось в одну общую кучу. 

Лицо Криса невозможно было описать. Он схватился за голову и, перешагивая через битое стекло и прочий хлам, ринулся в соседнюю комнату. Через несколько секунд он вышел с округлёнными глазами.

— Ее нет.

— Кого? — встревоженно спросила я и подошла к Крису.

— Бель, она исчезла.

— Может, она в своей комнате? — предположил Тобиас.

— Очень надеюсь, но пропало еще кое-что.

Я вопросительно подняла бровь, и тогда Крис указал в комнату с мышами. Клетки были пусты.

— Кто-то украл разработки новой сыворотки, и я боюсь, что Бель тоже похищена.

— Кому это нужно?

— Тому, кто желает мести.

У меня в голове пронеслось имя, и Тобиас шепотом озвучил его: «Джанин».

— Черт, — Крис отшвырнул ногой пустую клетку. — Бежим в ее комнату.

Через пару минут мы уже колотили в дверь Бель. Крис был бледный как полотно. Тобиас не выдержал и с ноги вынес дверь. Комната оказалась пуста. Крис перерыл каждый сантиметр комнаты, но явно уже искал не сестру. Откинув кусочек красной ткани на столе, он обнаружил одну клетку с той самой мышкой, которую Бель всегда таскала с собой.

— Слава богу,— выдохнул Крис.

— Что происходит, ты можешь объяснить? Где остальные мыши, где вообще Бель? Это она их украла и разгромила кабинет?

— Я не знаю, где Бель и мыши. Это не она сделала — я же ясно сказал, кто это мог быть.

— Но Джанин не пробралась бы в Бюро незамеченной, просто невозможно.

— Я и не сказал, что это именно она. У Джанин осталось много союзников. Мы должны найти Бель; боюсь, что про нее узнали, и тогда... — Крис сглотнул.

— Пошли к Калебу, — резко выпалила я.

Повинуясь, парни встали и пошли за мной к комнате брата. Мой кулак нервно забарабанил в дверь. Парень открыл почти сразу. Как только он увидел наши встревоженные лица, сразу спросил:

— Что-то случилось?

— Бель у тебя?

— Да, она...

Никто не дослушал Калеба. Все втроем мы завалились к нему в комнату и обнаружили Бель, сидящую на стуле с листком бумаги в руках.

— Какого черта, Анабель?!

Девушка взволнованно посмотрела на брата.

— Я же просил не выходить из кабинета! Ты видела, что там произошло?

— Ты чего кричишь? Я вышла сразу после тебя и пошла к Калебу. Так что случилось?

— Разработки украли, и я думал, что тебя тоже в придачу, а, оказывается, ты тут развлекаешься.

— Ничего пошлого, поверь, — встрял Калеб с дебильной улыбкой на лице.

— Лучше заткнись, — прорычал Тобиас.

Бель откинулась на спинку стула и то ли с ноткой презрения, то ли с ужасом сказала:

— Я так и знала. Хорошо, что она у меня в комнате.

— Знаю, я там уже был.

— Так, все, мне это надоело. Если вы сейчас не расскажете, что тут происходит, то никто отсюда не выйдет.

— А что, собственно, случилось? — спросил Калеб, поглядывая то на Бель, то на Криса.

Как оказалось, Бель предвидела подобный исход событий и спрятала у себя в комнате мышь, на которой испытывали сыворотку, что должна была излечить меня. Именно об этой «опасности» они говорили сегодня утром. Похититель знал, что в мышках заключены ключи к сывороткам, но только одна несла действительно ценную информацию.

— Если бы ту белую мышь украли, пришлось бы заново воссоздавать сыворотку. Кто-то явно не хочет, чтобы Трис вылечилась, но, слава богу, все обошлось, сыворотка в порядке и можно продолжать эксперимент дальше. 

***

— Не могу поверить, что ты утаил от меня разговор с Максом, — возмущалась я.

Мы пришли к себе в комнату, и, не откладывая в долгий ящик, я закатила истерику.

— Что еще ты от меня утаил?

— Трис, хватит во всем меня винить. Я не успел тебе сказать.

— А по-моему, ты лжешь. И опять начинаешь все скрывать от меня. Кажется, уже решили, что всегда говорим друг другу правду.

— Ты понятия не имеешь, что я чувствую, когда вижу, как ты плачешь или боишься. Я люблю тебя и хочу, чтобы в твоей жизни было меньше боли.

В комнате повисла тишина. Мы смотрели друг другу в глаза, не отрываясь.

— Ложь тоже причиняет немалую боль.

Нам хотелось высказать еще многое, но в этот момент раздался стук в дверь, и я поспешила открыть. 

— Мы не закончили, — из-за спины сказал Тобиас.

— А по-моему, закончили, — ответила я, поворачивая ручку замка.

В комнату ввалились Зик, Шона, Мэтью, Кристина и Кара. Компания была явно подвыпившей: об этом говорили бутылки с алкоголем в руках и легкий запах перегара, появившийся в комнате.

— Мы пришли к вам, — неестественно счастливым голосом сказала Кара.

— Ребят, мы немного заняты, — напряженно сказал Тобиас.

— Да мы ненадолго.

Шумная компания распределилась в комнате и начала нас «развлекать». Честно говоря, сейчас действительно хотелось выпить. Видимо, Тобиас тоже решил, что так будет лучше, и, выхватив у Зика бутылку, осушил ее до дна. Все начали смеяться.

— Что там было?

— Ром, — безмятежно сказала Кара и дала мне другую бутылку. — Будешь?

Все смотрели на меня в ожидании. Я взяла ром и медленно начала пить прямо из горла. Жидкость обжигала живот и горло изнутри. Хотелось выплюнуть или проблеваться, но я вовремя сдержала этот позыв. Тобиас ошарашенно наблюдал за моими действиями и хотел что-то сказать, но не стал.

Через несколько минут во мне утонула целая бутылка алкоголя. Все рамки и границы стерлись — хотелось просто веселиться. Я забыла про все на свете. Мы играли в бутылочку. Играть начали только потому, что алкоголь закончился и мы послали менее пьяную Кару еще за ромом и закуской. Кристина притащила Калеба, который уже успел напиться и блевал в туалете. Все сидели в кругу (кто мог сидеть). Тобиас крутанул бутылку. Сейчас ему было совершенно плевать на ссоры. Он больше не злился, но и не пытался хотя бы обнять меня. Он ясно дал понять, что разговор не окончен и до этого времени он будет держать дистанцию между нами, в каком бы состоянии ни был. 

Горлышко бутылки показало на Кристину, та хлопнула в ладоши и громко, слегка невнятно спросила:

— Какое будет желание?

— Расскажи нам свой самый страшный секрет, — сказал Мэтью. Его глаза подозрительно блестели.

— Секрет, хм. Ой, да их куча. В пять лет я разбила мамины духи и свалила на кота, в четырнадцать — сбежала в парк ночью со своим парнем...

— Это неинтересно, — промычал Мэтью.

— Интересным, пожалуй, будет то, что я поцеловала Тобиаса на собрании, когда все ушли, и уверена, что ему понравилось.

Мое сердце остановилось, а весь хмель разом ушел из головы. Глаза Тобиаса подтверждали ее слова.

Все притихли в ожидании моей реакции и были шокированы не меньше моего.

— Что ты сделала?! — заорала я, вскакивая с пола.

Как ни в чем не бывало Кристина повторила:

— Поцеловала, вот так, — она нагнулась и прильнула губами к губам Тобиаса.