Глава 8. Тихий поиск
Год. Целый год прошел с той ночи, когда тёмная энергия содрнула стены башни и сердца всех обитателей Переулка. Год, в течение которого Сера стала призраком в собственном доме.
Она почти не выходила из башни или пропадала в других мирах. Когда её пути с кем-то пересекались, она проходила мимо, не поднимая глаз, окутанная ледяной, непробиваемой стеной отчуждения. Её отметины теперь были скрыты под высокими воротниками и длинными рукавами даже в самые жаркие дни, а в её взгляде читалась постоянная, настороженная усталость. Оскар не вернулся.
Переулок погрузился в тягостное молчание. Смех Джинн звучал реже и приглушённее. Саал почти не взрывал свою мастерскую, погружённый в мрачные размышления. AWM строчил в свои журналы с одержимостью, пытаясь найти логику в хаосе. Сакута стал ещё молчаливее. А Ри и Скорпи.. Они наблюдали. Их взгляд, всегда устремлённый на Серу, был тяжёлым и неотступным, полным немых вопросов и горького разочарования.
Они пытались говорить с ней. Каждый по-своему. Джинн приносила ей цветы, которые Сера молча принимала и ставила в воду, но которые через день вяли, будто отравленные её присутствием. Саал пытался подсовывать ей новые устройства — «детекторы влияния», «стабилизаторы ауры». Она их молча ломала и выкидывала в окно. AWM подходил с графиками и вопросами. Она захлопывала дверь перед его носом.
Они провели совет. Без неё.
— Это не она, — упрямо твердил Саал, сжимая свою металлическую руку. — Это что-то на неё влияет. Болезнь. Проклятие. Мы должны найти источник!
— Источник — это её прошлое, — парировал AWM, тыча пальцем в свои записи. — Посттравматический стресс, усиленный её полу-демонической природой, вызвал диссоциативное расстройство и проявление ранее скрытых способностей. Она не контролирует их, и её психика рушится.
— Слишком просто, — тихо сказал Сакута. Все взгляды обратились к нему. — Это не объясняет отметины. Или то, что её сила… пахнет по-другому. Чуждо.
— Демоническое влияние? — предположила Джинн. — Может, что-то прицепилось к ней ещё в тех мирах?
Ри, молчавший до сих пор, медленно покачал головой.
— Я чувствовал бы демона. Это… другое. Что-то древнее. Что-то, что прячется за её глазами.
Они перебрали всё: редкие болезни, порчи, воздействие артефактов. Ни одна теория не была полной. Ни одна не объясняла всего.
И тогда слово взяла Скорпи.
Она редко говорила на советах. Чаще просто присутствовала, принимая разные облики. Но на этот раз она была в своей нейтральной, человеческой форме — девушки с спокойным, невозмутимым лицом.
— Я поищу, — сказала она просто.
И исчезла.
Она отсутствовала несколько недель. Искала не в книгах, а в самой ткани мультивселенной. Она посещала миры, забытые временем, миры мёртвых богов, миры, где знание было не записано, а вплетено в сам воздух. Она разговаривала с сущностями, для которых слова были не нужны, обмениваясь чистыми концепциями.
И однажды она вернулась. Она вошла в зал, где все невольно собрались, почувствовав её возвращение. На её обычно бесстрастном лице была тень усталости и… удовлетворения.
Она не стала ничего говорить. Она положила на стол один-единственный артефакт — потёртый, почерневший от времени кристалл. Когда Ри прикоснулся к нему, кристалл ожил.
В воздухе проступили синеватые, мерцающие символы на забытом языке. Но смысл был ясен, как будто входил прямо в сознание.
«Войд. Паразит сознания. Не существо, а явление. Сгусток воли и голода, лишённый формы. Питается не энергией, а личностью, памятью, сущностью носителя. Проникает через разрывы в душе — травма, боль, утрату. Не подчиняет, а сливается, встраивается в мысли и воспоминания, становясь их частью. Носитель перестаёт понимать, где кончается он и начинается паразит. Сопротивление бесполезно — чем сильнее борьба, тем глубже слияние.»
В зале повисло гнетущее молчание. AWM побледнел. Саал смотрел на кристалл с открытым ртом. Джинн замерла, её форма дрогнула.
Затем появилось изображение. Схематичное, но узнаваемое. Фигура человека, испещрённая чёрными, паутинообразными узорами.
«Визуальный маркер полного слияния — «Трещины Бездны». Проявление сущности Войда на физическом плане. Чем они обширнее, тем меньше осталось от изначальной личности носителя. Финальная стадия — полная ассимиляция. Носитель становится сосудом, марионеткой, его воля и воспоминания поглощены. Войд обретает полный контроль, используя тело и силы носителя как свои собственные.»
Тишину разорвал тяжёлый, свистящий вздох Ри. Он отшатнулся от стола, будто от прикосновения к раскалённому железу. Его алые глаза горели не яростью, а леденящим ужасом и… пронзительным пониманием.
— Вот что… — он прошептал. — Вот что с ней. Он в ней. Он… пожирает её изнутри.
Все оцепенели. Год поисков, год догадок — и вот он, ответ. Самый чудовищный из всех возможных.
Она не сошла с ума. Её не прокляли. В неё вселился древний, бестелесный паразит и медленно стирал её личность, подменяя её воспоминания, её мысли, её чувства своими собственными. И эти отметины… они были не шрамами. Они были симптомом. Признаком того, что Серы, которую они знали, почти не осталось.
— Мы… мы должны ей помочь… — задыхаясь, выдохнула Джинн. — Мы должны её спасти!
— Как? — голос AWM прозвучал потерянно. Он смотрел на свои записи, которые теперь казались детскими каракулями. — «Сопротивление бесполезно». «Чем сильнее борьба, тем глубже слияние». Любая наша попытка вытащить его может… ускорить процесс.
— Мы не можем просто сидеть сложа руки! — взорвался Саал, ударив кулаком по столу. — Мы должны что-то делать! Выкурить эту тварь! Вырезать!
— Вырезать? — холодно переспросил Ри. Его лицо снова стало маской, но теперь это была маска человека, принявшего самое страшное решение в своей жизни. — И что останется от неё после этого? Пустая оболочка?
В зале снова воцарилась тишина, на этот раз полная безнадёжности. Они нашли ответ. Но ответ не давал решения. Он лишь открывал пропасть, на краю которой они все стояли.
Скорпи молча забрала кристалл.
— Я продолжу искать, — сказала она. — Должен быть способ. Везде есть слабое место.
Но в её голосе впервые за всё время прозвучала неуверенность.
Они остались одни — с знанием, которое было страшнее неведения. Их подруга умирала, превращаясь в сосуд для древнего зла, а они не знали, как её спасти, не убив при этом то, что от неё осталось.
А высоко в своей башне, Сера прижалась лбом к холодному стеклу разбитого окна и слушала тихий, успокаивающий голос в своей голове, который говорил ей, что она в безопасности. Что они все ей враги. Что только он — её единственный настоящий друг. И она верила ему. Потому что иного выбора у неё уже не было.
———
Вот так я представляю кристалл