Глава 45. Возможно, еще есть шанс
Когда Джини пришла к дому Тонксов, её решимость была неподдельной. Она не могла позволить брату разрушить свою жизнь из-за гордыни и страха. Он, в конце концов, был с Анджелиной, не потому что любил её, а потому что боялся не быть тем мужчиной, которого Сиссилия ждала. Она знала, что Сиссилия — сильная и умная девушка, но она также знала, что Фред действительно любил её. И теперь, когда он всё осознал, нужно было что-то делать.
Сиссилия сидела на диване, её взгляд был пустым и туманным. Джини подошла к ней, не скрывая своей решимости.
— Сиссилия, мне нужно поговорить с тобой, — сказала Джини, её голос был полон настойчивости.
Сиссилия взглянула на неё, но ничего не ответила, лишь слегка кивнула, показывая, что готова выслушать.
— Ты думаешь, что Фред предал тебя, что он был с Анджелиной из-за тебя, но это не так, — продолжила Джини, не давая Сиссилии перебить её. — Он был с ней, потому что не знал, как быть с тем, что чувствует к тебе. Он боялся, что не будет тем мужчиной, которого ты заслуживаешь. Он был уверен, что не сможет тебе подойти. И поэтому... он пытался забыть тебя. Но не смог.
Сиссилия подняла голову и посмотрела на Джини, её глаза были полны боли, но в них была и решимость.
— Но он же был с ней! — сказала она, её голос звучал гневно и обиженно. — Как он мог так поступить? Как я могу простить его за это?
Джинни подошла ближе, её лицо было серьёзным, но в глазах можно было увидеть беспокойство за своего брата.
— Он был с ней не потому, что любил её, а потому что боялся, что не сможет быть с тобой. Он пытался выстроить отношения с кем-то, чтобы скрыть то, что чувствовал к тебе, потому что он не думал, что сможет быть достаточно хорош для тебя. Он ошибался. И теперь он осознал это. Но, Сиссилия, если ты не дашь ему шанс, ты не просто ранишь его. Ты потеряешь и его, и себя.
Сиссилия встала и шагнула в сторону окна, смотря на темнеющее небо. Она молчала, но Джини могла чувствовать, как её слова пробивают каменную стену, которую она выстроила вокруг себя.
— Я не могу просто забыть, — сказала Сиссилия, её голос дрожал. — Он был с другой женщиной. Он сделал свой выбор.
— Он не сделал правильного выбора, — сказала Джини, не отводя глаз. — Но он пришёл ко мне и сказал, что он был с Анджелиной, потому что пытался забыть тебя, и не знал, как иначе поступить. Он боялся, что если будет с тобой, то окажется недостаточно сильным, недостаточно зрелым, недостаточно хорошим. Но он не мог быть счастлив, пока не признал, что его чувства — это не что-то, что можно просто забыть.
Сиссилия закрыла глаза, её губы сжались в линию, и она почувствовала, как её сердце сжимается от боли.
— Ты не понимаешь, Джини, — сказала она тихо, — как мне это тяжело. Как мне простить его, если я чувствую, что он предал меня?
Джинни подошла к ней и положила руку ей на плечо.
— Я понимаю, что тебе больно, и я знаю, что тебе нужно время, чтобы разобраться в своих чувствах. Но если ты не дашь ему шанс, ты рискуешь потерять его навсегда. Ты не должна быть жестокой с ним из-за того, что он ошибся. Он мучается, Сиссилия. Он потерял тебя, а теперь понимает, что сам себя в этом обманул. Он хочет быть с тобой, потому что ты — единственная, кого он когда-либо любил по-настоящему.
Сиссилия стояла, молчала и смотрела в окно. В её душе буря чувств, но что-то в словах Джини задело её. Может быть, она была слишком жестока с ним. Может быть, ей действительно нужно было дать ему шанс, чтобы доказать, что он был готов всё исправить.
— Я не знаю, что делать, — произнесла она, её голос был полон отчаяния. — Я боюсь снова открыть сердце.
Джинни улыбнулась слабой, но теплой улыбкой.
— Ты не обязана сразу всё решать, Сиссилия. Но если ты не дашь ему шанс, ты никогда не узнаешь, что могло бы быть. Ты заслуживаешь быть счастливой, и он тоже. Но он не может быть счастлив, если ты не поверишь ему. Подумай об этом.
Сиссилия молчала ещё несколько секунд, а затем повернулась к Джини с более мягким взглядом.
— Я подумаю, — сказала она тихо, и хотя сомнения ещё витали в её глазах, Джини почувствовала, что её слова были услышаны.
Джинни кивнула и, не сказав больше ничего, вышла из комнаты, оставив Сиссилию наедине с её мыслями. Джини знала, что это ещё не конец, но она была уверена, что хотя бы открыла перед Сиссилией дверь к возможности прощения.
Сиссилия осталась в комнате, поглощенная размышлениями. Возможно, она ещё не была готова простить, но хотя бы теперь у неё был шанс увидеть, что Фред действительно хотел быть с ней, и что он искренне сожалел о своих ошибках.
Сиссилия сидела на краю кровати, глядя в пол, ощущая, как тяжело на сердце. Она чувствовала, как слова Джини проникают в её душу, но в её голове всё ещё царила неразбериха. Как могла она простить его? Как могла снова поверить в любовь, если он был с другой женщиной, пытался забыть её? Эти мысли возвращались к ней снова и снова, не давая покоя. Но что-то в словах Джини всё-таки задело её. Она не могла игнорировать то, что Фред страдал, что он, вероятно, делал ужасную ошибку, и что он всё-таки был с Анджелиной не из-за любви к ней, а из-за страха перед её ожиданиями и своими собственными сомнениями.
Долго сидя в тишине, Сиссилия встала и направилась к окну. Ночной воздух был холодным, и её дыхание затуманивало стекло. В темноте она могла разглядеть лишь силуэты деревьев, качающихся под ветром, и вспышки света на горизонте, как будто напоминающие ей, что в мире ещё есть что-то стабильное. Но в её душе бушевала буря.
С одной стороны, она чувствовала обиду и предательство. Фред не был честен с ней, он предал её доверие. Но с другой стороны, она понимала, что он страдал не меньше её. Он боялся, что не сможет быть тем, кого она заслуживает. Он думал, что, возможно, ей нужно было что-то большее, чем он мог ей предложить.
Но разве это оправдывает его поступки? — эта мысль вновь пришла в её голову. Она опустила взгляд и вздохнула, чувствуя, как тяжело ей принимать решение.
Она вспомнила те моменты, когда они были вместе — смех, совместные прогулки, бесконечные разговоры о будущем. Всё казалось таким настоящим, таким беззаботным. Тогда она верила, что это было что-то значимое. Но потом... потом его холодное поведение, его молчание, его растущее отчуждение. Всё это ощущалось, как удар по её сердцу.
Сиссилия повернулась к двери, когда услышала тихий стук. Она знала, кто это. Джини вернулась.
— Ты ещё не спишь? — спросила она мягко, открывая дверь. Сиссилия покачала головой и шагнула к ней.
— Джини, я не знаю, что делать, — сказала она, её голос был тихим и усталым.
Джинни взяла её за руку и привела к кровати, заставив сесть рядом с собой.
— Ты не обязана сразу всё решать, Сиссилия. Это твоё право — принимать решение, когда будешь готова. Я знаю, как тяжело это может быть. Но ты не должна закрывать дверь в его сторону только из-за страха. Фред ошибся, да. Но он искренне хочет всё исправить. Ты же не хочешь потерять его, правда?
Сиссилия вздохнула, чувствуя, как тяжесть на сердце не отпускает её.
— Я не знаю, могу ли я простить его. Я так боюсь, что снова окажусь в такой же ситуации. Что если он снова уйдёт? Что если ему будет недостаточно того, что я могу дать?
Джинни смотрела на неё, её глаза полны сочувствия и понимания.
— Я понимаю твой страх. Но ты должна знать одно: если ты любишь его, а он любит тебя, то это не будет легким. Любовь — это не всегда сказка. Это работа, это компромиссы. Но если у вас есть шанс быть вместе, не упустите его только из-за страха. Я знаю, что Фред готов работать над собой. Он готов сделать всё, чтобы вернуть тебя.
Сиссилия закрыла глаза и покачала головой.
— Я так боюсь снова поверить. Я так боюсь, что всё будет только хуже. Что я снова буду одна.
Джинни обняла её, чувствуя, как её подруга отводит взгляд, пытаясь сдержать слёзы.
— Ты не будешь одна, Сиссилия. Даже если ты решишь не быть с ним, ты не будешь одна. Ты сама знаешь, что мы с тобой рядом. Но если ты чувствуешь, что хочешь дать ему шанс, попробуй. Не обещаю, что всё будет легко, но я верю в вас.
Сиссилия молчала, её мысли путались, и она не могла понять, что именно она чувствует. Она всё ещё была так уязвима, и страсть, с которой она любила Фреда, продолжала жить в её сердце. Но страх... страх, что всё может снова рухнуть, был слишком силён.
— Я не знаю, Джини, я не знаю, как поступить. Я даже не знаю, как подойти к нему. Что, если я не смогу простить его? Что если я снова буду чувствовать себя так же?
Джинни снова взяла её за руку.
— Ты не обязана сразу прощать. Просто поговори с ним. Пусть он выскажет всё, что у него на душе. Если ты почувствуешь, что хочешь попробовать, сделай это. Но главное — это твоё решение. Ты не обязана делать что-то, если не готова.
Сиссилия глубоко вздохнула, чувствуя, как её сердце сжимается. В её голове возник образ Фреда — его взгляд, полон сожаления и тоски. Он тоже страдал, и это было видно. Но будет ли этого достаточно для того, чтобы снова начать? Может быть, их любовь действительно могла пережить всё это. Может быть, их чувства были сильнее их страхов.
— Я поговорю с ним, — сказала она, решимость медленно начала зарождаться в её голосе. — Я поговорю с ним и посмотрю, что будет дальше.
Джинни улыбнулась, облегчённо выдохнув.
— Я горжусь тобой. Но помни, что ты не одна. Мы все с тобой.
Сиссилия кивнула и встала с кровати. Её сердце билось быстрее, но внутри неё тоже возникла маленькая искорка надежды. Возможно, всё будет не так уж и плохо. Возможно, с ним рядом, несмотря на страхи, она всё-таки будет счастлива.