Приговор

Слишком много всего произошло за последний час. Сначала фальшивый суд над Джоном обернулся настоящей казнью для лорда Бейлиша, затем правда Джона оказалась не всей правдой, а теперь он и Королева Драконов были влюблены и хотели пожениться.

По одной вещи за раз, говорил себе Рикон. Это было очень важно принять.

Полы Большого зала наконец-то очистились от всей крови, что текла из шеи Мизинца. Его тело было брошено в грязь за пределами Винтерфелла и сожжено. Все лорды и леди Севера собрались в Большом зале, бормоча и шептаясь о том, что будет дальше с нежеланными гостями.

По просьбе Джона Рикон сел во главе Высокого стола, а Бран сел справа от него. Следующий порядок дел должен был быть в их руках, поскольку он касался их.

Когда голоса стихли, Теон Грейджой встал со своего места и направился в центр комнаты. Он так изменился с тех пор, как Рикон видел его, когда брал Винтерфелл. Он даже не был похож на Теона, которого он знал раньше. Он выглядел так, будто части его тела старели быстрее, чем должны были, словно он был наполовину стариком.

Рикон встал, как ему заранее объяснили Джон и Санса, как обращаться к залу. Лорды и леди замолчали, когда Рикон заговорил. «Мои лорды, сейчас мы начнем суд над Теоном Грейджоем».

Глаза Теона были устремлены в землю. Он явно боялся смотреть на тех, кого предал. Все окружающие просто смотрели на него, как на жалкое существо, спрашивая: «Почему он вообще еще дышит?» «Теон Грейджой, вы обвиняетесь в убийстве, измене, заговоре, воровстве, дезертирстве, нарушении клятвы и мятеже. Как вы справляетесь с этими обвинениями?»

«Виновен по всем статьям». Теон пробормотал достаточно громко, чтобы слова услышали все. Ненависть к нему стала еще сильнее, чем была.

«Вы признаете свои преступления? У вас нет оправданий относительно того, почему вы их совершили?»

«Я не виноват. Я виновен во всем, что ты сказал, и больше ничего».

Человек, которого Рикон увидел перед собой, не был Теоном Грейджоем. Теон Грейджой всегда смеялся последним в любом разговоре. Теон Грейджой был высокомерным мальчишкой, который всегда доводил здравомыслие людей до предела своим грубым поведением. «Наказание даже за несколько из перечисленных мною преступлений - смерть. И все же, мне любопытно узнать одну вещь». Теон по-прежнему не смотрел на них снизу вверх. Он выглядел испуганным. «Мне любопытно узнать, кто вы?» Это наконец заставило Теона поднять на них глаза, а людей вокруг - прошептать себе под нос. «Человек, которого я вижу перед собой, не Теон Грейджой, ты совсем другой. Расскажи нам всем, что случилось с Теоном Грейджоем после того, как Болтоны взяли Винтерфелл».

«Я Теон Грейджой».

«Ты выглядишь как он, но ведешь себя не как он. Я прикажу тебе еще раз: расскажи нам, что случилось с Теоном Грейджоем».

Сначала он колебался, начиная дрожать. «Теона освежевали Болтоны в Дредфорте. Они пытались сломать его, но затем Рамси освободил его. Теон не знал, кто такой Рамси, когда он это сделал. Когда Теон попытался сбежать с Севера, Рамси нашел его и заманил в ловушку. С него снова сняли кожу и разорвали на тысячу частей. Теон умер на кресте. Его пытали, резали и, наконец, кастрировали». Это вызвало еще один ропот среди лордов, некоторые из них были шокированы. «Вот когда Теон стал тем, кто я есть, он стал Вонючкой... это рифмуется с этим, урод».

После этого наступила тишина, ненависть не исчезла, но что-то похожее на то, что хоть немного напоминало жалость, сохранилось. «Санса рассказала мне о тебе, когда вернулась в Винтерфелл. Ты рассказал ей правду обо мне и Бране. Ты предал ее, когда она попросила тебя помочь ей», - Теон слегка морщился каждый раз, когда Рикон перечислял что-то еще из того, что он сделал, «и ты спас ей жизнь от Рамси, помогая ей сбежать от него».

Рикон позволил Теону услышать то, что он сказал, прежде чем лорд Ройс выступил вперед. «Мой лорд, это действительно правда, что леди Санса сбежала из-за него, но это не может простить ему то, что он сделал».

«Он спас не только ее жизнь», - сказал Бран. «Если бы он и его железнорожденные не захватили Винтерфелл и не заставили нас бежать, Болтоны сделали бы с нами то же, что и с ним. Мы бы умерли, как и многие другие. Ты не хотел, но ты сохранил нам жизнь».

«Милорды, - запротестовал лорд Ройс, - это все равно не искупает того, что он сделал, даже после страданий, которым его подверг Рамси».

«Это не так», - сказал Теон, - «вот почему я вернулся. Чтобы сделать что-то, что хоть как-то поможет исправить ситуацию».

«Даже это не может сделать этого!» - сказала ему леди Мормонт. Многие другие лорды и леди кивнули и согласились.

"Я знаю. Какую бы справедливость ты ни счел нужной, я ее приму. Железный флот не нападет, и Яра тоже. Моя жизнь в твоих руках". Теон посмотрел на Рикона и Брана, сморщенных и дрожащих.

«Ты так легко отдашь свою жизнь?» - спросил Рикон. «А как насчет того, за что бороться? А как насчет твоего сына?»

Теон перешел от страха к ошеломлению. «Как... как...»

Рикон встал, глядя на человека перед собой. "Кем бы ни был Рик, он ушел, но ты не тот Теон, которого я знаю, ты другой Теон. Одному чувству в моем сердце я могу доверять".

«Мой господин!» - сказал лорд Гловер, - «вы не можете просто так простить ему преступления против вашей семьи».

«Я его не прощаю. Правосудие должно быть заслуженным. Но прежде чем я это сделаю, у меня есть еще один вопрос к обвиняемому. Зачем вы это сделали?»

«Потому что... я ненавидел вас, всех вас, Старков. Когда я рос здесь, со мной обращались лучше, чем с Джоном, потому что я не был бастардом, но я все еще был заложником. Я не принадлежал к этому месту с вами. Чем больше времени я проводил здесь, тем больше мне хотелось быть Старком, а не Грейджоем. Потому что я хотел, чтобы мой отец гордился мной. Но что бы я ни делал, Бейлон Грейджой никогда не относился ко мне так, как Нед Старк. И я всегда буду сожалеть о своем выборе и никогда его не забуду».

Рикон позволил словам впитаться. Он был еще слишком мал, чтобы понимать большую часть вещей в мире, но на данный момент он знал достаточно. «Теон Грейджой, ты признан виновным по всем пунктам обвинения, но, учитывая то, что грядет для всех нас с севера, ты не умрешь сегодня». Среди лордов было недовольство, но Рикон не закончил. «Однако, когда войны будут выиграны и будет найден мир, тебе будет запрещено ступать на Север когда-либо снова, кроме как по приглашению Короля Севера». Джон, казалось, немного не одобрял это, но это был выбор Рикона. «Остальная часть твоего приговора такова: ты покинешь Винтерфелл завтра утром и вернешься на Железные острова. После этого, я полагаю, ты будешь следовать всему, что захочет от тебя твоя королева. И после этого... стань лучше, чем ты был».

Рикон сел, завершив испытание. Теон просто продолжал смотреть на него, выглядя одновременно грустным и радостным. Он указал рукой на место Теона, давая ему знак сесть. Теон на мгновение выглядел спокойным, склонил голову и вернулся на свое место. Джон посмотрел на Рикона и кивнул ему, улыбаясь, когда тот выступил вперед, чтобы обратиться к лордам.

«Я знаю, что многие из вас считают, что истинное правосудие было обойдено стороной», - сказал Джон, - «но, насколько я видел, Лорд вершил правосудие, не лишая милосердия, а такое качество - редкое качество для лордов, и я думаю, мы все должны стремиться к этому». Вокруг него раздались тихие крики и стук кулаков по столу.

«Ваша светлость», - сказал лорд Гловер, - «вы действительно думаете, что мы можем доверять Железнорожденным после того, что они сделали с Севером?»

«Если бы я знал, что мы не сможем, их флот уже был бы сожжен, и каждое дерево на Железных островах постигла бы та же участь, чтобы больше не было построено ни одного корабля». Лорд Гловер выглядел неубежденным, но все равно кивнул. «Мои лорды, мои леди, пришло время принять решение. Решение о том, будете ли вы по-прежнему называть меня своим королем и следовать за мной».

«Ваша светлость», - сказал лорд Сервин, - «мы уже говорили, что никогда по-настоящему не поддерживали лорда Бейлиша и его план отобрать у вас трон. Все это было просто фарсом».

«Я не об этом», - сказал им Джон. Он немного напрягся.

«Если вы просите нас преклонить колени перед королевой Таргариенов, мы все равно ей не доверяем», - сказал лорд Мазин. «Некоторые из нас догадывались, что в вас может быть их кровь, потому что, кем бы ни была ваша мать, вы можете управлять драконами, но это не может быть так уж много, и вы северянин, а она иностранка. Мы не собираемся позволять Таргариену править нами».

«Но ты уже это сделал, когда объявил меня королем Севера». Все, кроме тех, кто понимал, что он имел в виду, выглядели озадаченными, переговариваясь друг с другом. «Лорд Рид, шагните вперед, пожалуйста». Отец Миры встал из заднего ряда лордов слева и подошел к Джону. «Как почти все мы знаем, ты был с Недом Старком, когда присоединился к нему в Дорне, чтобы спасти Лианну Старк, которую все считали умершей от лихорадки».

«Я был, ваша светлость», - сказал им Хоуленд.

«Не могли бы вы рассказать всем, от чего она на самом деле умерла?»

Наступила быстрая тишина, как будто те, кто услышал просьбу, поняли, что сейчас произойдет. «Она умерла, рожая тебя».

Болтовня среди лордов была громче обычного. Шок - не лучшее слово для описания, что-то большее, чем неверие.

Джон постарался, чтобы его голос звучал громче, чем громкие разговоры: «Считалось, что принц Рейегар Таргариен похитил и изнасиловал Лианну Старк, однако благодаря Сэмвеллу Тарли из Ночного Дозора и способностям Брана и Рикона информация о том, что произошло на самом деле, стала достоянием общественности».

«Ты хочешь сказать нам, что ты бастард Таргариенов?» - спросил лорд Гловер, когда лорд Рид снова сел.

«Нет, я хочу сказать вам, что я вовсе не бастард». Он кивнул Сэмвеллу, который вышел вперед с журналом, который он показывал им всем не больше получаса назад. «Это переписанная копия Дневника верховного септона Мейнарда. В нем содержится запись его отношений с наследным принцем. Рейегар аннулировал свой брак с Элией Мартелл и женился на моей матери Лианне на тайной церемонии. Имя, которое мне дали при рождении, было Эйгон Таргариен».

Это не вызвало болтовни, только тишину, которую нарушила молодая леди. «Вы хотите сказать, что вы истинная наследница Железного трона и Семи королевств?» - спросила леди Мормонт.

«По праву, я прав. Но я уже поговорил с королевой Дейенерис и сказал ей, что не собираюсь отнимать у нее трон». Молчание продолжалось, и каждое мгновение его пронзало Джона. «Вместо этого я решил, что отниму его вместе с ней».

«Ты собираешься жениться на ней и править вместе с ней?» - спросил лорд Форрестер.

Дейенерис решила встать и впервые обратиться к лордам и леди. «Я понимаю, что вы не последуете за южным правителем, только за северным. Это решение было принято нами обоими, и это то, что мы намерены сделать, когда Долгая Ночь закончится».

Джон продолжил свою декларацию: «Когда я был в Ночном Дозоре, я встретился с Мансом Налетчиком после битвы в Черном Замке, чтобы попытаться убедить его преклонить колено перед Станнисом Баратеоном. Я спросил его, было ли выживание его народа важнее его гордости, когда он отказался. Позже, на Драконьем Камне, когда я сказал королеве Дейенерис, что вы не примете южного правителя, она задала мне тот же самый вопрос. Именно тогда я понял, в каком положении находится Манс. Он был сделан Королем за Стеной, потому что Вольный Народ верил в его спасение. Вы сделали меня Королем Севера, потому что верите, что я могу спасти вас. Но если я предам эту веру, то чему тогда быть верным? Я пойму, если кто-то из вас все равно откажется следовать за мной. Вот почему я оставляю решение о верности вам. На данный момент я не Король Севера, если только вы все не хотите, чтобы так и оставалось».

Рикон нервничал. Джон знал, что у него есть поддержка брата и лорда Рида, но это было все. В комнате стало еще больше разговоров, и дела у Джона шли не очень хорошо. Но надежда, казалось, появилась, когда молодой лорд Амбер встал и привлек всеобщее внимание.

«Лорд Сноу, когда вы подумали, что вас сегодня судят, а лорд Рикон вас защитил, я понял, что он прав. Мы маскируем гордость под честь, и это заканчивается нашей смертью. Мой отец предал вас, лорд Рикон, и даже убил своего лютоволка. Он сражался против вас и нарушил верность Дому Старков. Я никогда не желал вам того, что он сделал, но я не был рад, когда он умер, в конце концов, он был моим отцом. Были некоторые лорды и леди, которые считали, что мой Дом должен быть наказан еще больше за предательство вас, но вы не позволили им. Вы проявили милосердие ко мне и леди Карстарк за грехи наших отцов. Если вы можете это сделать, то и я могу по отношению к дочери Безумного Короля». Молодой лорд вытащил свой меч и опустился на колени перед ним. Леди Карстарк встала со своего места и сделала то же самое, следуя примеру лорда Амбера. Лорд Рид снова шагнул вперед и сделал то же самое.

Лорд Гловер начал ритмично стучать по столу. К его стуку присоединились лорд Мандерли и лорд Форрестер. Стук становился все громче и громче по мере того, как все больше лордов и леди присоединялись к шуму. Наконец, Нед Амбер встал и поднял меч так высоко, как только мог. «Король Севера!»

Все остальные встали, обнажив мечи, как в первый раз, когда Джона короновали. «Король Севера! Король Севера! Король Севера!» Рикон, у которого больше не было меча, мог только поднять кулак в воздух, также подбадривая Джона.

Когда Джон был коронован снова, он занял свое место во главе Высокого стола и позволил всем успокоиться от волнения, прежде чем он жестом пригласил Дейенерис Таргариен встать и представиться. Все погрузились в тишину.

«Я Дейенерис Бурерожденная из дома Таргариенов. Мне не нужно было ехать сюда, чтобы знать, что на Севере и почти во всех других частях страны существует большая ненависть к моей семье. Мои советники утверждали, что мне не следовало приезжать, но я верила в слово вашего короля, что люди Севера являются самыми благородными из всех людей Вестероса. Я не говорю красивыми словами или лестью, я говорю правду. В свете того, что произошло, я стою перед вами не для того, чтобы просить о верности, а чтобы просить прощения за то, что моя семья совершила против тех из вас, кто понес потери от рук моего отца. Я пришла не завоевывать Север, я пришла помочь спасти его».

Было несколько суровых взглядов и полдюжины кивков радости от того, что на помощь прибывает больше помощи. Лорд Мандерли встал. «Ваша светлость, Север сильно пострадал за эти годы. Наша сила иссякла по сравнению с тем могуществом, которым она была когда-то. Если слухи о ваших армиях правдивы, то они нам чертовски понадобятся, если мы хотим пережить это».

Чуть больше энтузиазма возникло в толпе, когда лорд Мандерли сел, а Джон встал со своего места. «Винтерфелл приветствует вас и ваши армии, ваша светлость. Для нас будет честью сражаться и умереть рядом с вами».

Встреча закончилась, и день быстро превратился в ужасно холодную ночь. Рикон был с Джоном, королевой Дейенерис и Арьей в Большом зале, ужиная. Санса присоединилась к Теону в его старой комнате, чтобы побыть одному некоторое время, а Бран делал то, что делал обычно, наблюдая за всем.

Рикон откусил кусок приготовленной оленины, быстро пережевал его, прежде чем заговорить с Джоном. «Теперь нам следует называть тебя Эйегоном?»

Джон отпил глоток эля, прежде чем ответить. «Нет, я бы предпочел остаться Джоном».

«Я тоже», - согласилась Арья. «Извини, но ты совсем не похож на Эйгона. Недостаточно серебристых волос».

Джон усмехнулся. «Подожди десять лет, и это начнет проявляться».

«А как насчет твоей фамилии?» - спросил Рикон. «Ты всегда хотел быть Старком, но на самом деле ты Таргариен».

Джон сначала не ответил, он только слегка улыбнулся Рикону. «Я поговорил об этом с Дейенерис, и мы решили, что я буду Джоном Таргариеном».

«Звучит приятно», - сказал ему Рикон. «Когда вы двое поженитесь?»

«В течение двух недель», - сказала Дейенерис. «Надеюсь, моя десница прибудет до этого времени с лордом Варисом, сиром Давосом и другими дотракийцами из Драконьего Камня. Может быть, тогда мы получим какие-то ответы о том, чего ожидать от Золотых Мечей».

«О нет!» - сказал Рикон, вспомнив то, чего он с нетерпением ждал.

«Что это?» - спросила его Арья.

«Твой знак!» - сказал он Джону. «Я попросил Сансу вышить знак для твоего дома, но, полагаю, теперь ты будешь носить красного дракона».

«Ты сделал для меня сигил?» - спросил Джон, пораженный. «Могу ли я его увидеть?»

«Я бы тоже хотела это увидеть», - сказала Дейенерис.

Рикон вытер рот и встал из-за стола, помчавшись по коридорам в свою комнату. Вскоре он вернулся с куском ткани, на котором была выполнена превосходная вышивка. Он положил его на стол, чтобы все могли его увидеть, и они им восхищались. Символ представлял собой серое поле под черным ночным небом, а белый лютоволк с рубиновыми глазами смотрел вперед, скаля зубы. Слева от него была синяя голова дракона с одним вытянутым назад крылом, а с противоположной стороны была белая голова дракона, отражающая ее сестру, вытянувшую свое крыло. Под животным на сером поле были вышиты белые слова: «Сквозь огонь и лед».

Рикон был счастлив, когда увидел, что Джон поражен увиденным. «Санса сделала это?»

«Она его сшила, - подтвердил Рикон, - но дизайн придумал я».

Джон провел пальцами по ткани, чувствуя каждую ниточку. «Она слишком прекрасна, чтобы пропадать зря. Я найду что-нибудь для нее, братишка».

Все глаза отвернулись от стола, когда шаги Сэмвелла Тарли приблизились к ним. Он выглядел довольно довольным этим вечером.

«Ваша светлость, могу ли я присоединиться к вам?» - спросил Сэм.

«Тебе не нужно спрашивать», - сказал ему Джон, предлагая своему другу свободное место.

Сэм прочистил горло, садясь, привлекая всеобщее внимание. «Теперь, когда у меня есть возможность, я хотел бы поговорить о чем-то, что может помочь нам в Длинную Ночь». Он адресовал свои слова в основном Джону и Дейенерис. «Еще кое-что, что я обнаружил, - это основные принципы ковки валирийской стали».

«Сэм», - сказал Джон, «Это фантастика».

«Да, хотя мне понадобится твоя помощь в приобретении кое-чего, если мы захотим это попробовать».

«Что это?» - спросил Джон, желая узнать.

«Что ж, когда выковываешь сталь, ее нужно поместить в горн, зажженный драконьим огнем».

«Все просто. Если это все, то нам следует разжечь каждую кузницу таким же образом».

«На самом деле, это еще не все. Видите ли, драконий огонь содержит магию, и когда в нем куют сталь, она наполняется этой магией. Однако, чтобы сдержать магию, сталь нужно закалить и закалить в веществе, которое ее не разрушит. Единственное, что может, это то, чего я боюсь получить».

«Что это?» - спросил Джон.

Сэм нервничал, когда говорил ему, чувствуя, что его могут отвергнуть. «Как говорят Таргариены, огнем и кровью, кровью дракона».

«Кровь дракона?» - спросил Джон. «Я бы никогда об этом не подумал».

«И ни один кузнец не стал бы этого делать», - сказал ему Сэм. «Использование крови для закалки стали уже пробовали, но это не лучший способ».

Джон перевел взгляд на окно, выглядывающее наружу. «Тогда, полагаю, самым сложным будет добыть саму кровь».

Они продолжили некоторое время говорить о драконах. Арья чуть было не попросила королеву Дейенерис прокатиться на одном из них, но вместо этого ей предложили это первой. Джон ухмыльнулся, когда об этом заговорили. Вероятно, он предложил это своей будущей жене. Конечно, Рикону тоже дали это предложение, но он решил отказаться, так как боялся упасть. Возможно, позже в жизни он примет это предложение.

Прежде чем Рикон успел подготовиться ко сну, Бран попросил его встретиться с Джоном в Богороще. Снег продолжал падать, как и весь день, не показывая никаких признаков того, что скоро закончится.

Бран сидел рядом с чардревом, а Джон рядом с ним. Трое Старков стояли рядом друг с другом, Рикон и Джон гадали, чего хочет Бран.

«Джон», сказал Бран, «ты хотел узнать, каким мы видели Короля Ночи. Это трудно объяснить, но легче показать тебе».

«Джон тоже так может?» - спросил Рикон.

«Нет, он не обладает зрением, но он варг, как и мы». Бран протянул им обоим руку, ожидая, когда они схватятся за нее. Рикон и Джон оба положили свои руки на руки Брана, а Бран положил другую руку на чардрево. В тот момент, когда его рука коснулась коры, они все почувствовали, что видят глазами множества воронов, которые гнездились на дереве за пределами Винтерфелла.

Они все взлетели, направляясь на северо-восток. Ощущение варга показалось Рикону невероятным. Оно было похоже на зеленое зрение, но во многом отличалось. Он чувствовал себя самим животным. Их мысли столкнулись и смешались, намерения, импульсы, все это. Он не только мог чувствовать присутствие воронов, но также мог чувствовать присутствие Джона и Брана. Чем глубже он погружался в мысли, тем больше погружался в состояние транса.

Время, казалось, стало чем-то, что он не осознавал, и стая воронов продолжала лететь по всему Северу. После того, что ощущалось как... что-то вроде времени, которое он не мог сказать, Стена показалась в поле зрения и один из замков. Стая пролетела над Факелами и за Стену. Рикон начал замечать, что солнце начинает вставать. «Как долго мы летаем?»

Они пролетели над большим лесом и горами, пока, наконец, не перелетели через скалу и не увидели Армию Мертвых. Рикон чувствовал страх, исходящий от Джона. Армия была больше, чем когда он ее увидел. Вороны пролетели над, должно быть, милями мертвых солдат, затем они увидели хребет с восемью лошадьми, их всадники смотрели на армию. Они мгновенно приблизились к ним, Король Ночи посмотрел прямо на них, и они мгновенно вернулись к себе. Рикон и Джон упали навзничь на землю. Их тела были покрыты легким слоем снега, и утро было над ними.

Рикон чувствовал себя измотанным и, наконец, заметил группу зрителей, окруживших их всех. Большинство из них были охранниками и некоторыми жителями. Рикон сел, глубоко дыша и желая отдохнуть. Бран был единственным, кто не выглядел затронутым произошедшим. «Это больше, чем было в Суровом Доме», - сказал Джон. «Намного больше».

«Он почти готов», - сказал Бран, - «что бы мы ни делали, Стена падёт».