17.Письмо и "сюрприз"
Эстелла Малфой уютно устроилась на мягкой постели, окружённая массивными, роскошными тканями, характерными для их рода. В её руках лежало письмо от Римуса Люпина, и каждая строчка этого письма согревала её сердце, словно волшебный свет. Римус, с присущей ему искренностью, описывал, как они с отцом принесли домой настоящую ёлку из леса. Она могла представить, как они оба с энтузиазмом устанавливали её в маленькой гостиной, украсив огоньками и блестящими игрушками, как искристые звёзды на ночном небе. В письме он упоминал, что его мама, Хоуп, вместе с соседкой, миссис Мэннинг, трудилась на кухне, создавая множество сладостей и яств, которые напоминали о домашнем тепле.
Тем не менее, в его строках проскальзывала грусть. Римус сетовал на то, что им не суждено встретиться на праздники, чтобы провести Рождество и Новый год вместе, и эта мысль терзала Эстеллу. Она вздохнула, глубоко перенимая себе ту тоску, которую он описывал, и на мгновение даже забыла о тяготах своей жизни в Малфой-мэноре.
Открыв красиво оформленную коробку с подарком, она наткнулась на изумительную брошь в форме солнца, сияющую как утренний свет. С ней была записка: «Ты мое солнце, а я твоя луна».
Эти слова словно пробудили в ней надежду и счастье. Белые розы, лежащие в коробке, были так нежны, так поэтичны, что благодаря магии выглядели так, будто только что сорваны с цветущего куста. Эстелла почувствовала, как её сердце наполнилось радостью, словно её собственное солнце озарило тёмные углы комнаты.
Но в этот момент мирное счастье Малфой-мэнора было разрушено. Дверь резко распахнулась, и в комнату вошёл Люциус, её старший брат. Внезапный приход Люциуса заставил Эстеллу дернуться, и она инстинктивно спрятала подарок за спину, осознавая, как важно сохранить его в тайне от этого строгого взгляда.
— Что ты прячешь? — его голос был приземлённым и безразличным, но в нём чувствовалась настороженность.
— Ничего, — быстро произнесла она, стараясь сохранить спокойствие, хотя внутри неё бушевали эмоции.
— Кто тебе написал? — продолжал он.
Эстелла понимала, что не может раскрыть правду. Успехом могло стать единственное, что она успела сообразить:
— Ригель Бёрк. Это та, которая невеста Сириуса Блэка.
— Я прекрасно осведомлен о мисс Бёрк.
Люциус нахмурился, и на его лице появилось выражение недовольства. Он сел рядом на кровать, что шло вразрез с пространственным комфортом, который ей нужно было сохранить.
— Что-то случилось? — спросила Эстелла; в её голосе сквозила нетерпеливость, и таким образом она надеялась избавиться от брата.
— Ты глупая, Эстелла, — произнес он, покачивая головой. — Все письма, которые приходят в поместье, проходят через кабинет отца. Он читает их, прежде чем отдавать адресату.
С этим пониманием Эстелла побледнела. В его словах была неумолимая правда — её отец знал, от кого ей пришло письмо.
— Но тебе повезло, — продолжал Люциус, его тон становился всё более угрюмым. — Он отправил меня разобраться с этим. Я знаю, кто тебе написал.
Прилив тревоги пробежал по её спине, и она почувствовала, как глубоко в неё проникает страх.
— И кто же? — спросила она, хотя уже знала ответ.
— Грязнокровый мальчишка! — Произнёс Люциус, его голос звучал сквозь зубы. — Как долго ты с ним общаешься? Дружите? В отношениях? Или... спите?
— Не говори глупостей, Люци! — Возмутилась она, чувствуя, как накатывает гнев, неминуемо подстёгиваемый его напором, — И он не грязнокровный!
Казалось, слова эти были лишними. Брат взбесился ещё больше, а на его виске выступила синяя венка.
— Какая разница! Ты должна прекратить с ним общаться! Сожги это паршивое письмо и подарок! Я не позволю тебе позорить нашу семью! Его кровь грязная, он сын маглы! А ты — Малфой! Чистокровная аристократка! Я терпел твои выходки слишком долго. Терпел, что ты поступила на мерзкий Пуффендуй, что ты дружишь с нечистыми! Терпел, что ты игнорировала мои наставления!
— Наставления?! — Вскрикнула Эстелла, не в силах сдержать ответ. — Это те советы, из-за которых я была посмешищем? Разве ты не знал, как твои дружки смеются надо мной?
— Заткнись! — Рявкнул он, схватив её за подбородок, заставляя взглянуть в его холодные глаза. — Я запрещаю тебе с ним общаться! Он не ровня тебе! Он годится только для того, чтобы быть прислугой, об которую вытирают ноги!
— Не смей про него так говорить!
— А что ты сделаешь? — Усмехнулся Люциус, сильнее сжимая её подбородок.— Если не послушаешь меня, я расскажу все отцу и матери! Они выбьют всю дурь из тебя!
— Отпусти меня, — еле произнесла она, чувствуя, как слезы подступают к ней.
В это время раздался нежный голос Нарциссы.
— Что происходит? — спросила она, её озабоченный взгляд скользнул между ними.
— Ничего такого, моя милая Цисси, — ответил Люциус, его интонация вдруг поменялась. Он отпустил Эстеллу и подошёл к жене, обняв её за талию, словно ничего и не произошло.
— Эстелла, — сочувствующе произнесла Нарцисса, сканируя её лицо. — Почему ты плачешь? Люциус, что ты ей сказал?!
— Не забивай этим себе голову, дорогая, — отмахнулся Люциус, уводя разговор в другое русло. — Почему ты пришла?
— Уже начался обед, мистер и миссис Малфой начинают злиться, что вас долго нет. Они сказали, чтобы я позвала вас.
— Мы уже идем, — произнес Люциус и, обернувшись к Эстелле, добавил: — Делай так, как я сказал. Спускайся на обед.
С этими словами он покинул её комнату вместе с Нарциссой, оставив Эстеллу в состоянии безысходности и гнева. Её сердце кипело, словно пламя, которое лишь собиралось вырваться наружу, готовое сжечь всё, что мешает ей быть собой, и позволить ей стремиться к тому, что для неё действительно важно.
Девушка медленно вышла из своей комнаты, её шаги едва слышно отзывались по холодным мраморным полам Малфой-мэнора. Каждая ступенька, которая становилась всё более знакомой, словно запечатлелась у неё в памяти, звала к себе тишиной, окружавшей этот дом. Он был величественным и полон истории, но для неё Малфой-мэнор был местом, где царила строгость. Стены его казались погружёнными в бесконечные споры о чести фамилии, а её родители, как и всегда, придерживались прежних правил, словно они были основой их существования.
Когда Эстелла вошла в столовую, где царила атмосфера формального уюта, она сразу заметила, что всё осталось на своём месте. Во главе стола сидел её отец, Абраксас Малфой, его строгий взгляд не оставлял ни малейшего шанса на расслабление. Напротив него, как статуя, находилась её мать, Виола, облачённая в шикарное платье, подчеркивающее её аристократическое происхождение. Справа от Абраксаса сидел Люциус, который с ненавистью смотрел на всех, кто не принадлежал к чистокровным волшебникам. Их недавняя ссора висела в воздухе, словно тёмные тучи, и Эстелла чувствовала, что дистанция между ними возросла. Нарцисса, только что ставшая частью семьи, казалась слегка смущённой среди этого мужского общества. Её невидимые волнения и тревоги были понятны, но так же не находили поддержки в угнетающей обстановке.
— Ты задержалась, — прорычал Абраксас, его голос звучал как предзнаменование грозы.
Эстелла, прекрасно понимая всю тяжесть эти слов, смиренно произнесла:
— Простите, отец.
Она послушно заняла место рядом с Люциусом, который с мрачным выражением смотрел на неё, не отводя взгляда. Обед, как всегда, проходил в гробовой тишине, каждый участник этой семьи подчинялся невидимой руке, которая дирижировала их поведением. Удары столовых приборов о тарелки создавали ритм, каждая пауза между укусами становилась всё более напряженной, и Эстелла снова оказалась в плену своего разума. Она мечтала о другом: забавных разговорах и дружеских шутках, о времени, проведённом в удивительном Хогвартсе, где смех и дружба были обычным делом. В этой строгой столовой, однако, она могла быть только тенью самой себя.
Когда обед подходил к концу, и её отец отложил вилку, Эстелла знала, что сейчас или никогда. Она собрала всю свою храбрость и медленно произнесла:
— Могу я задать Вам вопрос, отец?
Абраксас, не скрывая своего недовольства, ответил сдавленным голосом:
— Говори.
— Могу ли я навестить свою подругу? — спросила она, стараясь звучать как можно спокойнее, но сердце её бешенно колотилось от волнения.
— Какую? — его голос стал напряжённым, словно предчувствовал недоброе. — Какую-то грязнокровку?
Эстелла внутренне вздрогнула, но, собравшись с мыслями, быстро ответила:
— Нет. Я хочу навестить Ригель Бёрк, — произнесла она, надеясь, что это имя успокоит отца. — Она чистокровная волшебница и невеста Сириуса Блэка.
Словами Эстелла нашла нужный ключ к ослаблению напряженности. Абраксас слегка расслабился, но его настороженность всё ещё оставалась.
— Я знаю, кто она, — произнес он более спокойно. — Ты можешь её навестить. Но! Если ты наведаешься к своим грязнокровым дружкам, я запру тебя в твоей комнате и накажу заклинаниями.
Эстелла угрюмо кивнула, осознавая, как снова сужается её мир под давлением традиций и условностей, навязанных ей.
— Я поняла, отец, спасибо, — произнесла она, и холодное молчание вновь окутало их за столом, словно непроницаемая завеса.
— Я пойду вместе с ней, — резко сказал Люциус, его голос звучал как удар молнии, прерывающий тишину. — Прослежу, чтобы не натворила глупостей.
Эстелла, почувствовав, как все её планы начали рассыпаться, старалась не выдать своего разочарования. В её сердце бушевали эмоции, но внешний вид оставался безмятежным, как спокойное озеро под пеленой тумана.
— Нарцисса, — обратилась к девушке Виола, чей голос был как мягкий ласковый ветер. — Может, тебе тоже стоит пойти с Люциусом и Эстеллой? Думаю, ты бы хотела навестить своих родных.
На лице Нарциссы заиграла лёгкая улыбка, и её глаза наполнились надеждой.
— Да, я бы очень хотела навестить их, — спокойно ответила она.
— Хорошо, — согласился Абраксас, не проявляя ни капли эмоций, его лицо оставалось непроницаемым. — Отправитесь все вместе.
Через пару часов они все трое уже стояли у камина. Сразу после обеда Виола написала Сириусу, который теперь стал лордом Блэком, и предупредила его о долгожданном визите. Эстелла сделала шаг вперед, её поза была уверенной, и с чётким произнесением слов, она произнесла:
— Гриммо, 12, поместье Блэк!
Вихрь зелёного пламени поглотил её, и в следующее мгновение Эстелла вышла на порог приемной гостиной Блэков, чувствуя лёгкость, но в то же время волнение.
В комнате находились только Ригель и Сириус, их разговоры прервались, когда Эстелла навела на них взгляд.
— Честно, я хотела прийти одна! — воскликнула она, Люциус и Нарцисса в этот момент появились за её спиной.
— Здравствуй, Сириус Блэк, — коротко поприветствовал Люциус юношу, его манеры были безупречными как всегда.
— Люциус, — отозвался он с лёгким кивком, сохраняя свою сдержанность.
Люциус, как истинный джентльмен, поцеловал тыльную сторону ладони Ригель.
— Моя кузина, Цисси! — произнес Сириус с широкой улыбкой, обняв Нарциссу, которая светилась от радости.
— Я так рада видеть тебя! — её глаза блестели от счастья, и Эстелла заметила некую искренность в её настроении. — Мои родители дома?
После того как Сириус кивнул, Нарцисса стремглав направилась к родителям, оставив Эстеллу наедине с Сириусом, Ригель и Люциусом.
Эстелла метала взгляды между ними, её сердце стучало быстрее, словно призывая Ригель уловить её намёки.
— Думаю, мы с Эстеллой вас оставим, — неожиданно произнесла Ригель, вцепившись в руку Малфой, как будто искала спасения.
— Куда вы пойдете?! — оживился Люциус, его голос звучал с недовольством, как будто его планы рухнули. — Думаю, я могу составить вам компанию.
— Простите, Люциус, — резко ответила Ригель, её голос стал более строгим, словно она надела невидимую звезду с мандатом. — Но мы с Эстеллой пойдем вдвоём, отведаем чашечку чая и проведем время за бессмысленной беседой, что точно вас утомит.
Сириус поддержал её, гордо подняв голову, его голос звучал уверенно:
— Моя суженая права, Люциус. Давайте лучше проведаем моих дорогих дедушек, сходим к Циссе и Сигнусу с Друэллой?!
Люциус оказался в затруднительном положении — как бы он ни хотел остаться, отказать лорду в его же доме было невозможно. С тяжёлым вздохом он сдался и последовал за Сириусом, оставив Эстеллу и Ригель наедине.
Как только двери за ними закрылись, Эстелла почувствовала, как напряжение уходит, и с облегчением обернулась к Ригель:
— По моему плану я должна была прийти одна.
— Зная твою способность составлять планы, я не могу понять, как тогда Люциус тоже здесь оказался? — усмехнулась Ригель, поднося только заваренную чашку чая.
— Мы с ним поссорились. — начала Эстелла. — Он знает про меня с Римусом. Велел чтобы я прекратила с ним отношения, а иначе расскажет родителям.
— Мудак! — воскликнула Ригель, а после стукнула себя по губам, оборачивая голову за спину. — Подумала, что он тут стоит.
Тишина в гостиной, окутанной мягким светом, затянулась, и Эстелла нервно кружила кружку с чаем в руках. Ригель, напротив, сидела спокойно, наслаждаясь ароматом, но её внимание было сосредоточено на подруге.
— Ты не просто так хотела встретиться со мной, — сказала Ригель, слегка подняв бровь, и, глядя на Эстеллу, пригласила Малфой за стол.
— Ты права. Я хотела бы тебя попросить о помощи, — протянула Эстелла, её голос дрожал от волнения. Ригель выгнула бровь в немом вопросе, жилки напряжения собрали в уголках её губ. — Я хочу встретиться с Римусом, ты можешь мне помочь?
— Я так и знала! — радостно воскликнула Ригель, её лицо осветилось улыбкой. — Я помогу. Тебе повезло, что Римус сейчас у Джеймса, можем отправиться вместе.
— Спасибо! — с облегчением выдохнула Эстелла, её сердце забилось быстрее от волнения и предвкушения.
Девушки быстро отложили чай и, крепко взявшись за руки, стали у камина, который мирно вмещал их двоих. Эстелла могла почувствовать, как тепло разливается по её телу, когда Ригель с решительностью произнесла:
— Крепко держись за меня! Годрикова Впадина, дом Поттеров!
Через секунду они уже стояли в уютной гостиной. Эстелла огляделась, впитывая атмосферу этого места, а потом заметила, как к ним спешила женщина сорока лет с приветливым лицом.
— Ох, милая! — пролепетала женщина, обнимая Ригель с такой теплотой, словно она была её родной дочкой. — Я не знала, что ты придешь.
— Я сама не думала, что приду. Просто выпал шанс, — улыбалась Ригель, и свет её лица заиграл.
— Джеймс вместе с Римусом сейчас у него, — и заметила, как Эстелла стоит рядом. — Оу, с тобой твоя подруга?!
— Да, мама Юфимия. Это Эстелла Малфой, и она девушка Римуса, — прошептала Ригель на ухо, и улыбка на лице Юфимии стала ещё шире.
— Здравствуй, Эстелла, я — Юфимия Поттер, мама Джеймса, — с теплом представилась она, протянув руку.
— Здравствуйте, миссис Поттер, — ответила Эстелла, её голос был полон вежливости.
Скоро Юфимия объявила, что на кухне готовится ужин, и девушки, сколько бы они ни отказывались, все равно оказались за столом. Флимонт Поттер, входя на кухню, обрадовался, увидев Ригель, которая была для него как дочь, и с радостью познакомился с Эстеллой.
После нескольких криков Юфимии о том, что ужин готов, с лестницы послышались громкие шаги.
— Я первый! — восторженно крикнул Джеймс, вбегая на кухню с улыбкой, оборачиваясь назад на друга.
— Я даже не пытался с тобой соревноваться, Сохатый, — ответил Римус, но его улыбка застыла на лице, стоило ему заметить Эстеллу.
— Римус, Джимми, привет! — радостно воскликнула Ригель, её голос был полон оптимизма. — Римус, как тебе сюрприз?
— Эсси? — Римус потер глаза, словно не веря своим ощущениям. — Я думал, мы не увидимся.
— Я тоже так думала, — ответила Эстелла, но в её голосе слышалась улыбка.
Юфимия позвала всех присесть за стол, и начался ужин, полный разговоров и смеха. Эстелла была готова встретить привычный хмурый ужин, но тут всё было совершенно иначе. Джеймс бурно делился шутками, вызывая улыбки и смех у всех присутствующих. Римус скромно ковырялся в тарелке, украдкой поглядывая на Эстеллу, чье сердце радостно стучало в груди.
Ригель присоединилась к шуткам Джеймса, начиная припоминать его шалости, а Юфимия с Флимонтом спрашивали о Сириусе и Вальбурге. Ригель без усталости отвечала, что у них всё хорошо, и настроение за столом стало ещё более весёлым.
После ужина, когда посуда уже была убрана, Юфимия пошептала Флимонту, Джеймсу и Ригель, что их время пришло. С лёгким умыслом и подмигиванием она указала на дверь, давая понять, что Римус и Эстелла могут провести время вдвоем.
Эстелла вздохнула с облегчением, и вот уже она осталась наедине с Римусом, а Ригель с мамой Джеймса унесли свои разговоры в другую часть дома, оставив молодую пару в уютной гостиной.
***Ригель перешагнула порог камина и мгновенно оказалась в знакомой ей гостиной Блэк-мэнора. Воздух был пропитан тонким ароматом воска и старых книг, а в углу горел камин, добавляя тепла в атмосферу. Она глубоко вдохнула, чувствуя, как суета её поездок постепенно уходит на второй план. Но её мысли прервали резкие слова Люциуса.
— Где Эстелла?! — грозно вскрикнул он, его голос звучал напряжённо и дерзко.
Ригель, не смущаясь его паники, спокойно произнесла:
— Она у себя дома. Мы навестили Флимонта Поттера, кузена Вальбурги Блэк, а после оттуда она сразу отправилась в Малфой-мэнор.
Люциус немного успокоился, но его выражение лица выдавало тревогу. Нарцисса, увидев его состояние, положила руку ему на плечо.
— Хорошо, что она уже дома, — сказала она мягким тоном, а её взгляд был полон заботы.
Малфой ничего не ответил и, не дождавшись дальнейших пояснений, стремительно вошел в камин, вернувшись домой, оставив за собой лишь легкое отголосок его волны возмущения. Нарцисса попрощалась с Ригель и Сириусом, её голос напоминал шепот, и повторила путь мужа.
Остались только Ригель и Сириус. В комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием дров в камине. Ригель потянулась и, стягивая ботинки на тонком каблуке, в соответствии со своим ощущением усталости, произнесла:
— Я так устала.
— Вы в правду навещали Джеймса? — спросил Сириус, ложась рядом с ней на диван, и у него был лёгкий интерес в голосе. Она кивнула в ответ. — Повезло! А я весь вечер провел с Малфоем и семьей, лучше бы к Джеймсу сходил. Благо мама с Регулусом и Нарциссой сгладили эти семейные посиделки.
— Я рада, — ответила Ригель, и её голос звучал тепло.
Они встали и направились на третий этаж, в комнату Сириуса, желая провести время вдвоем, когда Ригель вдруг уловила женский голос в комнате Ориона и Вальбурги. Этот голос совсем не принадлежал миссис Блэк и было в нём что-то привлекающее и настораживающее одновременно.
— Ты слышишь? — как будто прочел её мысли, произнес Сириус. — Это голос той белобрысой.
— Что она тут делает? — спросила Ригель, её голос был полон недоумения и удивления.
— Отец её привел, видимо! — рассерженно прошептал Сириус, его лицо скривилось от злости. Он, полон возмущения, не раздумывая, стукнул в дверь и открыл её.
В комнате, куда они вошли, атмосфера была полна напряжения. Светловолосая женщина в нижнем белье сидела на столе, а рядом с ней, с холодным, самодовольным лицом, сидел Орион Блэк. Присутствие этой женщины было унизительным, это ощущалось всеми в комнате, и сердце Сириуса наполнилось гневом. Как он может так открыто изменять её, ещё и в их комнате? Эта мысль разгорелась внутри него, как огонь, и он почувствовал, что сейчас не может сдержаться.
— Как это понимать, отец?! — воскликнул Сириус, его голос звучал резко и грозно. — Почему ты приводишь эту в наш дом?!
— Я имею права приводить в свой дом кого угодно! — рявкнул Орион, однако, его гнев лишь подстегнул Сириуса ещё больше.
— Нет, мистер Блэк, — уверенно ответила Ригель, не желая быть на заднем плане в этой беседе.
— Что ты сказала? Ты вообще не имеешь права вмешиваться в наш разговор! — втянув воздух, произнес Орион, глядя на неё свысока.
— Не смейте так со мной говорить! Я все же скоро стану частью вашей семьи! Я буду женой вашего сына — лорда Блэка! — её слова звучали с осторожной уверенностью.
— Но это не дает тебе права так со мной говорить! — продолжал Орион, обводя взглядом комнату. Женщина на столе, словно антикварная статуэтка, только хлопала глазами, не знающая, как реагировать на эту конфронтацию.
— Мисс Селвин! — строго произнесла Ригель, переводя свой взгляд на светловолосую женщину. — Вы хоть бы оделись для приличия! Здесь сидите, как женщина легкого поведения! Ах точно, вы и есть она!
— Что ты сказала?! — воскликнула Вирджиния Селвин, её глаза расширились от возмущения. — Как ты посмела так меня назвать?!
— Я сказала правду, вы спите с женатым мужчиной! — выпалила Ригель, её голос был полон решительности и смелости.
— Ты девчо... — начала было Вирджиния, но её прервал Сириус:
— Вы должны покинуть мой дом, и больше не появляться здесь!
— Сириус! — прорычал Орион, его голос напоминал рык. — Ты не смеешь ей запрещать сюда приходить!
— Почему же? Я лорд Блэк, я имею на это право! — с яростью ответил Сириус, чувствуя, как каждое слово, произнесенное им, становилось частью неприкрытой схватки за честность и правду.
Невозможность Ориона ответить на это вызвала у него ярость. Он не мог смириться с тем, что его собственный сын, в то время как он сам предавал свою семью, был готов бороться за достойное имя Блэков. Вирджинии не оставалось ничего, как в спешке накинуть одежду, её лицо выражало недовольство и злость. Эта сцена была полна накала, и каждый из участников понимал, что эта драка не закончится так легко.
Скоро она, словно под давлением, выбежала из комнаты, оставив после себя только нерешенную напряженность, избирающую личные разногласия и обострившиеся отношения в доме. А Ригель и Сириус остались стоять, осознавая всю сложность их положения, каждый из них был переполнен своими мыслями о том, что эти события могут изменить всё в их жизни.