12. Падение Лейтона.
Ригель Бёрк стояла в бальном зале, словно замершая под магией этого великолепного пространства. Зал, с трудом поражая даже самые искушенные взоры, был настоящим произведением искусства. Каждое украшение, каждая деталь, от золотых люстр до потрясающих драпировок, была продумана до мелочей. Вальбурга Блэк, хозяйка дома, явно имела хороший вкус и умела создавать феерию, в которой каждый гость мог бы почувствовать себя частью чего-то великого и важного. Золотые люстры повисли с высоких потолков, испуская мягкий, тёплый свет, который струился и переливался на темно-зелёных бархатных драпировках, создавая волшебный контраст. В таком окружении каждая женщина выглядела как настоящая королева, а мужчины казались благородными рыцарями.
Ригель, с трепетом держа в руках бокал с шампанским, наслаждалась моментом. Каждая мелодия вальса, лёгкие звуки оркестра, поднимали её настроение. Словно сама музыка обнимала ее, и она чувствовала себя частью этого потрясающего праздника.
— Вы организовали прекрасный бал, миссис Блэк. — улыбнулась Ригель, когда возле неё встала Вальбурга.
— Благодарю, милая. — с самой тёплой улыбкой ответила та.
Внезапно к ним подошли несколько знакомых. Родольфус Лестрейндж, с его привычной улыбкой, и его красавица-жена Беллатрисса, будто бы сошедшая с картин известных мастеров. Младший брат Родольфуса, Рабастан, стоял рядом, словно тень, проставившуюся к своим более взрослым и опытным родственникам. Родольфус загадочно уставился на Ригель, и насмешливый смех эхом разнесся по залу.
— Мисс Бёрк, как же хорош этот бал! Но, увы, как жаль, что Вы помолвлены с Сириусом. Рабастан здесь был бы отличной партией для Вас, не так ли? — с ухмылкой произнес он.
Ригель почувствовала легкое раздражение, её лицо запылало. Она всегда недолюбливала Родольфуса за его провокации. Но до сих пор была смущена, когда кто-то указывал на её отношения с Сириусом, ведь сама мысль о нём вызывала у неё смешанные чувства. К счастью, всё ещё оставаясь в некотором замешательстве, Вальбурга Блэк вовремя вмешалась, двигаясь к ним с гордым видом.
— Мой сын — прекрасный жених для Ригель. Их союз будет счастливым, я уверена! — произнесла она решительно, отчётливо подчеркивая значение своих слов.
Ригель кивнула, тяжёлый вздох облегчения вырвался у неё из груди. Она была так благодарна Вальбурге за поддержку, и в этот момент уверенности в своем решении расправили её плечи. Сириус был именно тем человеком, о котором она мечтала. Всё в нём привлекало её, от его проницательных глаз до глубокой улыбки, которая всегда согревала её сердце.
Внезапно раздался уверенный голос, призывающий гостей танцевать медленный вальс. Ригель почувствовала, как в её груди забилось сердце, когда она заметила Сириуса, уверенно приближающегося к ней. Его улыбка сверкала как звезда, и его пригласительный жест стал теплым светом среди всей этой роскоши.
— Согласитесь станцевать со мной, мисс Рири? — произнес он, аккуратно снимая перчатки и протягивая ей руку. Этот жест символизировал их связь. Ведь прикасаясь к девушке без перчаток, означало серьезные намерения мужчины на даму.
Они скользили по танцевальному залу, в унисон с музыкой, словно два планеты, которые наконец нашли друг друга. Вокруг них крутился танцевальный вальс, а они сами казались бессмертными в этом моменте счастья. Весь мир за пределами зала исчез, градусов в воздухе будто настало волшебство. Но во время танца Ригель заметила, как Верóника, кружит с мужчиной, на которого взглянула с тревогой. Его присутствие вызывало ужас и недоверие. Она мгновенно узнала его — тот самый человек, который обволакивал всё вокруг мрачной аурой.
С дрожью в сердце, после окончания вальса, Ригель поспешила к Вальбурге. Она должна была знать, что происходит.
— Матушка Блэк, кто этот мужчина с Вероникой? — едва произнесла она, указывая на танцующую пару, её голос был полон страха.
Вальбурга медленно обернулась, её лицо выражало тревогу.
— Это — Тёмный Лорд. Его пригласила Беллатрисса, и отказать ему никто не может. — шепнула она, как будто сама боится произнести это имя громко.
Комната вокруг Ригель затихла. Её губы побледнели, когда она поняла, что её подруга Вероника находится в опасности, ведя беседу с Тёмным Лордом. Она с ужасом наблюдала, как они смеются и ведут непринужденный разговор, не осознавая, какую угрозу он представляет. Слова Вальбурги произвели ужас в её сознании, углубляя страх.
Не в силах оставаться безучастной, Ригель бросилась к Альфарду, который с улыбкой обсуждал последние сплетни на балу.
— Альфард! — воскликнула она, теребя его рукав, — Вероника танцует с Тёмным Лордом! Это крайне опасно!
Альфард мгновенно отреагировал, шок отразился на его лице.
— Что?! Где она? — воскликнул он, и, не дожидаясь ответа, бросился к танцующим.
Ригель почувствовала, как её душа наполнилась надеждой, взглянув на его спину. Он знал, что делать. Альфард направился к своей дочери с мужчиной, и увел её подальше от того.
Почти сразу раздался новый призыв к танцу, и, чтобы отвлечься от своих мыслей, Ригель решила пригласить Джеймса, который в это время шутил с Доркас Медоуз. Он с готовностью согласился, и вскоре они закружились в танце. Он, как истинный джентльмен, выглядел уверенно и спокойно, но в его голосе звучала нотка тревоги.
— Я слышал о Тёмном Лорде, — прошептал он, когда они начали танцевать. — Это ужасно, малышка Ри.
— Я знаю, — ответила она, стараясь скрыть свои страхи. — Но давай просто наслаждаться моментом.
Они кружились в танце, придавая значения только им двоим, словно остальной мир больше не существовал. Этот момент помог Ригель немного отвлечься от подавляющих мыслей о том, что происходит за пределами зала.
Тем не менее, каждое чувство счастья и радости омрачалось угрюмой тенью, которая надвигалась, как неопределённость. Когда Ригель, утомлённая от переживаний, наконец уселась на стул, к ней подошёл Рабастан. Его ухмылка снова вызвала у неё неприязнь, словно он был готов продолжить свою игру.
— Ты выглядишь прекрасно, мисс Бёрк, — произнёс он, тон его был фальшиво светлым, наполненным фальшивыми комплиментами. — Но мне кажется, что ты могла бы оставить свою помолвку с Сириусом и подумать обо мне. Я был бы хорошей партией для тебя.
Внутри Ригель вспыхнул гнев. Как же мог кто-то так открыто говорить о том, чтобы она разорвала помолвку и стала его? Разве у него не было никакого уважения?
— Сириус — потрясающий парень и будущий муж! — воскликнула она, её голос сотрясался от подавляемых эмоций. Она не могла поверить, что кто-то всё еще смел так себя вести, как будто ей нужен был какой-то другой выбор.
Рабастан лишь приподнял бровь, его ухмылка не исчезла.
— Как жаль, что ты так слепа. Возможно, я мог бы показать тебе настоящие удовольствия и сделать счастливой. — произнёс он, не скрывая усмешки.
Ригель встала, оставляя его за собой с его постоянными уколами. Она не собиралась позволять ему помешать ей наслаждаться этим балом.
Её взгляд скользнул по изящным нарядам гостей, которые кружились в танце и смеялись. Внезапно к ней подошли Пандора Розье и Эстелла Малфой, обе с блестящими глазами, полными любопытства и ожидания.
— Ригель! — воскликнула Пандора, весело смеясь. — Поздравляем с помолвкой!
Её голос звучал искренне, и в этот момент Ригель почувствовала, как внутреннее напряжение немного отпускает её.
— Да, мы не смогли присутствовать на вашей помолвке, но слышали много хорошего. — добавила Эстелла, её тон был милым, хотя в глазах проскользнула тень сомнения.
Ригель ответила улыбкой, но её мысль была занята другими делами. Разговор быстро переключился на нечто менее напряженное. Пандора начала рассказывать о последнем шопинге и о том, как сложно было найти подходящий наряд для бала. Эстелла, стараясь вставить свои комментарии, добавила, что многие модные тенденции уже не в моде, и она недовольна своим выбором.
Ригель слушала их, иногда улыбаюсь, иногда кидая взгляды на красиво одетых пар, танцующих неподалёку. Пандора и Эстелла всегда выглядели безупречно, и ей было приятно находиться с ними в этой беседе.
Неожиданно к ним подошёл Эван Розье, как всегда стильный и уверенный в себе. Пандора без колебаний приняла его приглашение на танец, и она, подняв голову с вызовом, покинула их компанию, оставив Ригель и Эстеллу вдвоём.
— Скоро вернусь! — крикнула она, пока её брат утаскивал её в центр зала.
Осталась только Эстелла, и собеседник стал более приближенны. Ригель вдруг почувствовала, как атмосфера вокруг них изменилась.
— Кстати, как насчет волчьего противоядия, которое мы готовили? — спросила Эстелла, её голос стал более тихим и напряжённым, словно она опасалась, что кто-то услышит.
— О, они у меня в тумбочке. Я передам их нужному человеку, когда придет время, — ответила Ригель, стараясь избежать конкретного имени. Её разум уже пытался выйти из рамок текущего разговора, опасаясь затрагивать слабые места.
Эстелла поняла, что дальше расспрашивать бессмысленно. Их дружба всегда заключалась в помощи друг другу, и это правило действовало вновь. Они обе знали, что некоторые вопросы лучше оставить без ответа.
Вскоре Эстелла также была приглашена на танец Люциусом, и Ригель снова осталась одна, вздохнув с облегчением, но в то же время её охватила неуверенность. Она посмотрела на танцующих, пытаясь отвлечься от мысли о помолвке и том, что ждёт её впереди.
Не успела она осознать, как к ней подошла Доркас Медоуз, её смех резонировал, как холодный ветер в тёплый вечер.
— Так, Ригель, как там твои мечты о прекрасном принце? — насмешливо произнесла Доркас, её тон был полон иронии. — Помолвка с Сириусом? Если бы я была на твоем месте, я бы наотрез отказалась выходить замуж не по своей воле.
Слова Доркас затронули Ригель. Она наклонила голову, чувствуя поддержку, но ответила с нарастающей уверенностью:
— Я буду лучше замуж за Сириуса, чем за кого-то вроде Рабастана Лестрейнджа.— произнесла она, и её голос дрожал от решимости. Внутри её поднималось ощущение справедливости.
Доркас согласилась, и разговор продолжился, но уже с лёгким налётом шутливости.
— Согласна! Только посмотри на него — гордый и самодовольный! — рассмеялась Доркас.
Однако вскоре возникла напряженная пауза, и Ригель вспомнила о разговоре, который они уже вели.
— А ты сама собираешься замуж? Я помню, ты говорила, что откажешься от предложения своего отца и выйдешь замуж за маглорожденную. — спросила она, глядя в глаза Доркас, не скрывая своего любопытства.
Доркас напряглась, её лицо стало более серьёзным, но сила духа ей не позволила уступить.
— Не притягивай ко мне свои проблемы, Ригель. — произнесла она с натянутой улыбкой, но её голос показался чуть дрожащим.
— Ты вспомнила о Марлин, раз не хочешь отвечать? — продолжила Ригель, подталкивая подругу, вспоминая, как МакКиннон иногда говорила о Доркас с нежным трепетом.
На мгновение Медоуз смутилась, её карие глаза встретились с расширившимися глазами Ригель. Затем в ней словно что-то щелкнуло, и она решила не скрываться больше.
— Ладно, давай просто скажем, что я влюблена в Марлин МакКиннон. — произнесла Доркас с лёгкой неловкостью, стараясь казаться непринуждённой, несмотря на внутреннее волнение.
Ригель, ошеломлённая, улыбнулась, не ожидая такого откровения такой от своей строгой подруги.
— Это прекрасно, Доркас! Ты должна рассказать ей. Не бойся, если что-то пойдет не так, я поговорю с ней. — предложила Бёрк, чувствуя волнение за свою подругу и осознавая важность этого момента.
Доркас улыбнулась, её глаза вдруг засияли надеждой и облегчением.
— Спасибо, Ригель. Я боялась осуждения... — призналась она, как будто сбрасывая тяжёлое бремя, которое носила на протяжении очень долгого времени.
— Ты заслуживаешь честных и взаимных чувств. — уверенно ответила Ригель, ощущая, что этот вечер открыл новую главу в их отношениях.
Спокойствие, которое окутало их, сулило больше, чем просто разговор. Вокруг них происходил праздник, но в их сердцах зарождалась новая теплота настоящей дружбы, которая только начинала раскрываться, как цветок в весенний день.
Ригель все так же наблюдала за танцующими парами, погруженная в атмосферу праздника, когда к ней подошел Сириус. Теперь они оба смотрели на множество вьющихся нарядов и светлых лиц, но взгляд Сириуса был сосредоточен на чем-то другом.
Она повернулась к нему и заметила его ожесточенный, злой взгляд, устремленный на Ориона — своего отца, который танцевал с миловидной светловолосой женщиной. Это зрелище ударило по её сердцу как гром среди ясного неба.
— Кто это? — спросила она, не сводя взгляда с пары, невольно чувствуя нарастающее волнение внутри себя.
Сириус, не отрываясь от наблюдения, резко ответил:
— Вирджиния Селвин, любовница отца.
Эти слова стали для Ригель настоящим шоком. Она всегда знала, что Орион ужасный муж, но не предполагала, что он способен на измены. В голове у неё закружились мысли: как же она могла не заметить этого раньше?
С взглядом, полным подавленности, Ригель обратила внимание на Вальбургу, которая стояла в стороне, печальными глазами наблюдая за мужем с любовницей. Сердце Ригель сжалось от боли за ту, которую она называла матерью, но которая на самом деле могла лишь мечтать о такой любви. Их жизни, казавшиеся относительно нормальными в её детских глазах, начинали трещать по швам.
От ощущений, которые накатывали на неё волной, стало очень тяжело. Ригель не могла поверить, что именно сейчас, в эту праздничную ночь, её мир рушится перед её глазами. Она ощутила, что около них разверзается пропасть, и между ними простирается холодная тишина, полная несказанных слов и глубоких обид.
***
В ту ночь перед отправлением в Хогвартс Ригель Бёрк неспешно прогуливалась по поместью, пронизанному атмосферой таинственности. Снег летал за окном, словно перебирая старинные страницы историй, которые были написаны в этом доме. Изображения предков на стенах, случайно пойманные её взглядом, были жутковатыми до боли — их каменные лица, полные осуждения, казались призывом к исправлению судьбы. Ригель ощущала себя угнетенной: всего через несколько часов ей предстояло покинуть этот дом, живущий в ней с детства, наполненный радостями и горестями. Она знала, что впереди будут новые горизонты, но и тоска по родным местам была невыносимой.
Когда Ригель вошла в бальный зал, её глаза восторженно разглядывали великолепие этого пространства. Лунный свет пробивался сквозь высокие окна, освещая пол из полированного дерева, который блестел, как зеркало. Каждое отражение света создавало иллюзию танцующих фигур вокруг неё, и в этот момент она почувствовала несомненную магию момента.
Вдруг тихий звук шагов привлек её внимание. Повернувшись, она увидела Сириуса, который с непередаваемым обаянием раскрыл тяжёлые занавеси. Он выглядел так, будто сам лунный свет сошел с небес, чтобы окутать его сиянием и легкостью. В его глазах светилась озорная искорка.
— Привет, Ригель! — произнёс он, поднимая руку и жестом приглашая её подойти. — Ты не могла бы зайти внутрь? Хотя мы здесь находимся, мне кажется, что ты словно бы ещё вне этого момента.
Ригель смягчила смехом свою подавленность и ответила:
— Мы исследуем красоты Блэков накануне возвращение в Хогвартс? Это несколько саркастично, не находишь?
Сириус подмигнул, его весёлое выражение лица моментально развеяло её печаль.
— Может, но всё же, — продолжил он с улыбкой, — потанцуй со мной. Это будет символично.
В его голосе была настойчивость, согретая легкостью, которая заполнила комнату, как будто сама магия призывала их к танцу. Ригель ощутила, как сердце забилось быстрее, подталкивая её к этому мгновению.
— А ты сможешь научить меня, как танцевать, не наступая тебе на ноги? — с лёгкой иронией спросила она.
Сириус засмеялся, и в его смехе слышался звонкий облегчённый звук, словно он отпустил все свои страхи. Это было мгновение освобождения. Подхватив её за руку, он уверенно повёл Ригель к центру зала.
— Вчера когда мы танцевали, ты не жаловалась.
Они начали кружиться по залу, и окружающий их свет казался невидимой музыкальной партитурой, наполняющей пространство живыми нотами. Ригель чувствовала, как переживания, которые её гнетут, исчезали, оставив только радость и свободу. Она смеялась, а Сириус, следуя её шагам, выполнял грациозные повороты, придавая танцу лёгкость и флирт.
— Знаешь, — произнёс он, наклонившись к ней, — в этот момент я не хочу думать о том, что нас ждёт после Хогвартса. Так здорово быть просто здесь.
— Да, мне тоже так кажется, — с легкостью ответила она. — Этот миг важен.
В это мгновение их губы почти коснулись друг друга, когда они кружились, и Ригель почувствовала, как в её сердце разгорается пламя — это было тепло и нежность, соединяющие их в одну пару.
— Помни, Ригель, — произнёс Сириус тихо, когда музыка, словно облако, начала угасать, — я всегда буду рядом, независимо от того, что произойдёт.
Она посмотрела в его глаза, полные понимания и силы.
— Знаешь, мне очень повезло, что я буду носить твою фамилию. Ты всегда был для меня поддержкой.
Сириус усмехнулся, его глаза заблестели, словно в них танцевал свет.
— Бёрки и Блэки — отличная пара. Мы повторим этот союз, как Бельвина и Герберт!
Когда они замерли в объятиях, Ригель ощутила, как лунный свет окутывает их, словно оберег, защищая от каждого злого глаза. Она знала, что впереди ждут испытания, но это мгновение, этот танец под звёздами, останется с ней навсегда. Сириус, её защитник и друг, рядом с ней дарил надежду и тепло, которых ей так не хватало.
Время шло, но ночь подходила к концу, и Ригель вдохнула глоток свежего воздуха, ощущая легкость. Свет, исходивший от их вечной связи, обещал ей, что даже в новом мире, полном опасностей и неопределённости, их любви будет достаточно, чтобы преодолеть любые преграды. В этот момент она поняла: несмотря на всё, что ждало впереди, она никогда не останется одна.
***
Прошло несколько дней после того, как ученики вернулись в Хогвартс после рождественских каникул. Замок снова оживал под звуки учёбы: где-то в классе доносились свежие объяснения, в кабинетах раздавались шорохи страниц учебников, и в коридорах можно было услышать еле сдерживаемые разговоры подростков, жаждущих знаний и приключений. Каждый, казалось, старался забыть о праздниках и предстоящем экзамене, погружаясь в рутину.
После ужина, когда последние крошки исчезли со стола и звучали рассеянные разговоры учеников, Ригель и Марлин покинули Большой зал. Они с удовольствием обсуждали произошедшие в последнее время события, и их смех отголоском разносился по коридорам замка, пока они шли к гостиной Гриффиндора. Вдруг из темного угла коридора появилась Пенни Хоутон.
Скептический взгляд Пенни моментально упёрся в Ригель, как будто между ними разгорелся невидимый бой. Интуитивно они начали обмениваться колючими словами. Этот разговор, как будто повторяющийся сценарий, вновь стал ареной для их постоянных споров.
— Ну что, Ригель, снова пытаешься выглядеть умнее всех? — её голос звучал насмешливо, как будто бросая вызов.
Ригель мгновенно ощутила, как внутри закипает злость, но она была готова отплатить той же монетой.
— А что, Пенни? Каково это — знать, что у твоего возлюбленного есть невеста, и все твои мечты о нем не сбываемые? — не удержалась она, добавив в свой тон сарказм.
Пенни задрала подбородок, стараясь скрыть свои уязвимые чувства.
— Ты просто завидуешь, Бёрк, — гордо произнесла она. — Все понимают, что вы помолвлены только для того, чтобы сохранить чистоту крови. А я после могу легко занять твое место.
Эти слова попали в самую уязвимую точку, и Ригель замерла на мгновение. Внутренний гнев накалялся, и её голос стал более резким.
— Он никогда не интересовался тобой по-настоящему! Это всего лишь твои иллюзии, которые ты сама себе придумала! — произнесла Ригель, её сердце наполнилось некоторым облегчением от того, что она, наконец, высказала это.
Пенни, не сдерживая эмоций, шагнула ближе, и её ярость засияла в глазах.
— Ты не имеешь права так говорить о нём! — выпалила она. — Он может принимать собственные решения. Просто ты этого не понимаешь, ведь ты всё время надеешься, что он будет твоим!
Ригель резким движением сдвинула волосы с лица, эмоции накрывали её, как яркий шторм.
— Надеяться? Я уже на шаг ближе к его сердцу, чем ты! — с ненавистью произнесла она. — Просто посмотри в зеркало и пойми, что твои мечты — это лишь иллюзия!
На несколько мгновений обе девушки смотрели друг на друга, как будто готовясь спарринговать. Пенни сжала зубы от злости, её лицо покрылось краснотой, и, не находя слов, она внезапно развернулась и ушла. В воздухе остался только холод, который заполнил пространство после их слов.
Внутри Ригель бушевали чувства, и она понимала, что их конфликты лишь начинают нарастать. Будучи зная о чувствах Пенни к Сириусу, Ригель осознала, что бороться за его внимание — это только начало, хотя ей это и не нужно. Пусть будет с кем угодно, но только не с Хоутон. На её душе возникло чувство тревоги, и она знала, что должна подготовиться к новым испытаниям.
После этого стычки, вернувшись в свою комнату, Бёрк почувствовала, как эмоции, поднявшиеся во время спора, начинают утихать. Однако, нашарив взглядом на сумку, она вновь ощутила прилив волнения. Волчье противоядение, её тайная надежда, находилось в ней. Смешанные чувства вновь заполнили её: нужно было что-то предпринять.
Она встала, схватила сумку и с решимостью покинула комнату. Шаги её были уверенными, будто она шла не только к двери, но и к своей цели в душе. Приблизившись к мужскому крылу башни Гриффиндора, Ригель ощущала, как сердце стучит быстрее. Подойдя к заветной комнате, она постучала. Дверь открылась, и ей предстал Римус, который был в комнате один, — Сириус с Джеймсом и Питером ушли на кухню за едой.
Откуда-то из-за угла затопила её благодарность за дружбу и понимание, и она быстро прошла в комнату, притянув взгляд Римуса к флаконам в своей руке. Сердце её забилось сильнее, когда она протянула их ему. В его глазах отразилось смятение, отрезавшее остальное пространство: он сразу понял, что она знает о его тайне.
Неловкое молчание окутало их, и Римус оказался в состоянии ступора, не в силах произнести ни слова. Это мгновение растянулось, как тёмная паутина, в которой оба ощущали тяжесть невыраженного.
— Эстелла мне помогла, — произнесла Ригель, стараясь разорвать эту тишину. Она встретила его растерянный взгляд, видя, как его глаза наполнились неуверенностью.
— Она знает? — спросил Римус с дрожью в голосе, словно заглядывал в бездну возможных последствий. Ригель покачала головой.
— Нет, она не знает, просто помогла, — в её голосе звучала нотка уверенности, которая давала надежду. — Я поддержу тебя, Римус. Когда зелья закончатся, скажи мне, и я приготовлю новые.
Её слова стали тёплым восполнением холодного воздуха вокруг них. Ригель приблизилась к нему и, обняв, ощутила, как напряжение постепенно уходит. Она нежно надавила на его плечи, чтобы передать свою силу и поддержку. Римус, оказавшись в её объятиях, почувствовал, как груз на сердце немного ослаб.
— Ты прекрасный человек, Римус. И твоя «пушистая проблема» ничего не меняет в том, кто ты есть, — произнесла она с искренностью, глядя ему в глаза.
Светлое понимание и благодарность за то, что они прошли вместе, отразились в его взгляде, и в этот момент всё напряжение, старые страхи и переживания, словно клубы дыма, рассеялись. Ригель знала, что его доброта и мужество, несмотря на тяжесть его секрета, делают его поистине особенным. В душе у неё осталась частичка надежды и дружбы, которые, как прочные корни, были способны выдержать любую бурю.
***
На утро 9 января, день, когда вся магия судьбы сошлась воедино, Ригель Бёрк проснулась в своей уютной комнате, окаймленной мягкими тканями и любимыми книгами. Она протянула руки к потолку, чувствуя, как её тело наполняется бодрствующим теплом. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь плотные занавески, танцевали на стенах, оставляя золотистые пятна света.
Однако в этом тихом уюте не было привычного гомона подруг, которые всегда шумели вокруг. Это немного огорчило Ригель, и, решив не терять времени, она быстро принялась за утренние ритуалы. Она поправила свои волосы, собрав их в аккуратный хвост, натянула свою любимую черную юбку до колена — и, с доброй улыбкой на лице, направилась вниз по лестнице к гостиной Гриффиндора.
Каждая ступенька под её ногами произносила своё тихое эхо, как будто само здание поздравляло её с днём рождения. Но как только она спустилась с последней ступеньки, пространство вокруг наполнилось звоном хлопушек и радостными криками.
— С днём рождения, Ригель! — закричали хором её друзья, как будто это был самый важный и ожидаемый момент. Их лица светились, как звёзды на ночном небе — Джеймс, Сириус, Лили, Марлин, Мэри, Питер и Римус окружили её, создавая за собой яркий круг эмоциональной энергии.
— Малышка Ри! Это твой день! — прокричал Джеймс, и как только он это сказал, началась настоящая феерия. Подарки, обнимания и смех смешивались в повсюду. Ригель чувствовала, как её сердце наполняется теплом и радостью.
Среди массы подарков, которые её осыпали, она заметила Сириуса, который с особым блеском в глазах протянул ей шикарный букет красных роз — символ любви и страсти. Ригель обожала эти цветы, они всегда напоминали ей о ярких моментах.
— Я знаю, что ты обожаешь эти цветы, Рири!— с задорной ухмылкой произнёс он. Она приняла букет, прижимая его к сердцу и нежно касаясь лепестков, как будто те могли поделиться с ней чудесами волшебного мира.
Сириус не остановился на этом. Он достал из кармана кулон с её инициалами «Р.М.Б».
— Это чтобы ты всегда помнила, кто тебя любит, — добавил он, целуя её в лоб с легкостью, характерной только для него. Этот жест был полон нежности и игривости, и Ригель почувствовала, что внутренний мир стал ещё ярче.
После того как Ригель отнесла подарок в свою комнату, они направились на уроки. В коридоре их разговоры перемежались смехом, а планы на вечер, как привычная магическая рутина, продолжали витать в воздухе. Джеймс и Сириус, с блеском в глазах, высказывали свои захватывающие идеи о вечеринке, полной танцев и веселья.
— Мы устроим грандиозное празднование! — настаивал Сириус, будто его идеи обладали бесконечной волшебной силой.
Но Ригель, с легкой улыбкой на губах, покачала головой.
— Я не хочу большого праздника. Давайте просто соберёмся в Выручай-комнате.
И так они решили. Вечером на 8 этаже атмосфера в Выручай-комнате была искрящейся уютом и волшебством. Теплые огни мерцали и отражались в глазах друзей, создавая атмосферу уюта только подтверждали привычное волшебство Хогвартса. А воздух наполнялся восхитительными ароматами сливочного пива, огневиски и эльфийского вина, создавая атмосферу настоящего праздника.
С друзьями они танцевали, смеялись и поздравляли Ригель, заполнив вечер своей энергией. Когда вечер стал особенным, каждый из друзей погрузился в атмосферу дружбы и счастья.
Сириус, будучи самым весёлым и самым пьяным, закружил Ригель в вихре танца, её смех превращался в музыкальный поток, который они создавали вместе. Внезапно он потерял равновесие и, пытаясь удержать её, они оба смешались с потоками музыки и веселья, почти упав, но вместо этого зарылись в смех.
— Ты самая лучшая невеста, Рири! — прокричал он, подмигнув с озорным блеском в глазах. И оставив легкий поцелуй на её щеке, они продолжили веселиться, погружаясь в атмосферу безмятежности и дружбы, которая окутала их, словно теплое одеяло, создавая воспоминания, которые запомнятся на всю жизнь.
***
Наступил апрель, и весеннее солнышко, как художник с кистью, раскрашивало Хогвартс в теплые золоты и нежные зелёные оттенки. Птичьи трели наполняли воздух, создавая симфонию пробуждающейся жизни. Однако для Ригель Бёрк этот день был далеким от веселья и радости. Она памятовала недавние дни рождения Джеймса и Лили, наполненные смехом, праздничными угощениями и весёлыми воспоминаниями. Но теперь ей предстояло провести время в кабинете Защиты От Темных Искусств, зная, что нарвалась на наказание.
С каждой ступенькой её недовольство росло. Её мысли бегали, как непослушные щенки, смешивая в себе гнев, страх и лёгкое смущение. Она знала, что сама виновата, но в этот момент ей хотелось, чтобы всё пошло наперекосяк.
Когда дверь кабинета открылась, её встретил профессор Лейтон, чьи глаза были полны проницательности. Его светлые волосы были растрепаны, словно он провёл ночь над стеллажами с книгами. Стол перед ним был завален документацией, что явно указывало на его небрежное отношение к дела.
— Разгреби документы на моем столе и разложи по ящикам, — произнес он с легким презрением в голосе, указывая на беспорядок.
Ригель почувствовала его пристальный взгляд, будто он изучал каждую её черту, каждую эмоцию. Она на мгновение замерла, ощутив, как по коже пробежали мурашки. Старая привычка разбираться с делами без лишних слов стала её единственным спасением.
Спустя час молчания и тяжёлых мыслей, она, не оборачиваясь, произнесла:
— Я закончила.
Тишина была нарушена, когда Лейтон подошел ближе и шепнул ей на ухо:
— Ты молодец.
В этот момент её сердце забилось быстрее, но не от восхищения, а от тревоги. Его рука вдруг коснулась её бедра. Ригель резко отскочила, готовая дать отпор.
— Что вы себе позволяете?! — воскликнула она, глядя на него с горьким осуждением.
Улыбка Лейтона стала ещё более наглой. Он продолжал:
— Ты боишься, что твой жених узнает? Не бойся, я никому не расскажу, я же нравлюсь тебе.
— Вы ненормальный! Сколько ещё девушек вы совратили? — её голос звучал как грозовое предупреждение, несущая в себе ярость и страх.
Лейтон лишь сдвинул брови вверх, как будто это была обычная шутка, и продолжал подходить ближе. Он явно не собирался останавливаться, и это вызывало в Ригель бешенство.
— Ты можешь обнять своего жениха, если хочешь, — произнес он, глядя на неё с безразличием. — Но это не изменит того, что между нами есть связь.
Лейтон резко схватил её и прижал животом к столу. Ригель, не в силах справиться с растущим чувством угрозы, вдруг почувствовала, как его рука скользнула выше, коснувшись её внутренней части бедра. Сердце её сильно забилось, а голова закружилась от страха и гнева.
— Отпустите меня! — закричала она, пытаясь вырваться из его захвата.
Но в этот момент, словно из сказки, дверь кабинета распахнулась, и на пороге появились Мародеры. Они не могли поверить своим глазам, и на их лицах заиграли выражения, полные ярости и решимости.
Джеймс и Сириус бросились на профессора, выдернув его от Ригель. Лейтон, хоть и был опытным магом, не ожидал такого резкого вмешательства. Парни начали наносить удары, полные защитного гнева, а Римус, подхватив Ригель, прижал её к себе.
— Всё хорошо, я здесь, — прошептал он, стараясь успокоить её, когда она чуть не потеряла сознание от стресса. Его уверенность являлась той спасительной силой, которая так необходима ей в этот момент.
Питер уже мчался к Дамблдору, чтобы призвать на помощь, и ситуация накалялась до возможного взрыва. Римус, прижимая Ригель к себе, едва успел остановить Джеймса и Сириуса от дальнейших действий.
К счастью, на помощь быстро прибыли профессор Дамблдор и Макгонагалл, которые всегда пользовались высоким уважением у учеников.
Они тут же направились в кабинет директора, где начался допрос. Профессор Лейтон, не проявляя о том ни стыда, ни сожаления, признался, что «завоевывал» доверие и сердца девушек с пятого по седьмой курс. Его холодные слова оставили тягостное ощущение непонимания и ужаса. Весь кабинет замер от жути.
В это время из камина вырвалось зелёное пламя, и оттуда появились Вальбурга Блэк, Флимонт, Юфимия Поттер и брат Ригель — Кастор. У них на лицах отображались ужас и отчаяние. Они закричали, стараясь выяснить, что произошло.
Вальбурга и Юфимия сразу же прижали Ригель к себе, словно могли защитить её от этого ужаса. Кастор и Флимонт, не в силах сдержаться, начали свирепо кричать на Лейтона, поливая его грязными словами.
— Как вы могли это допустить, директор?! — возмущалась Вальбурга, её голос переходил в крики злости, полные беспокойства за Ригель.
Дверь кабинета резко распахнулась, и вбежала девушка с длинными светлыми волосами, заплетёнными в косу. Это была Эмилия Тудор, ученица седьмого курса, известная своим стремлением поддерживать справедливость и порой чрезмерной защитой старших. Она, казалось, не подозревала о происходящем, пока не увидела выражения на лицах своих однофакультетников и, особенно, Ригель.
— Что здесь происходит? — спросила Эмилия, её голос был громким и уверенным. Она бросила испуганный взгляд на Лейтона, которая выглядела потрясённой и испуганной.
— Мисс Тудор, Вы не должны быть здесь, прошу Вас покинуть кабинет. — вежливо ответил профессор Дамблдор.
Однако девушка продолжала, игнорируя предупреждения. Она подошла ближе к Лейтону, уголки её губ на мгновение расплылись в улыбке.
— Профессор, я знала, что вы здесь! Все это просто недоразумение. Вы — наш лучший учитель, — произнесла она, хотя её голос звучал всё менее уверенно.
Ригель не могла поверить своим ушам. Она чувствовала, как её гнев нарастает, когда Эмилия продолжала защищать человека, который выглядел совершенно далеким от всякой защиты.
— Ты не понимаешь! — выкрикнула Ригель, и в этот момент эмоции переполнили её. — Этот ублюдок не заслуживает прощения! Он педофил!
Эмилия, будучи уверенной, подошла ближе и поцеловала Лейтона в губы. Все ошарашено уставились на пару. Питер резко подошел к ним и оторвал девушку. Минерва подошла к ней.
— Мисс Тудор, Вы совершаете глупость, по всей видимости Вы под Любовным зельем, я отведу Вас к Мадам Помфри. — и повела девушку на выход из кабинета.
Лейтон, воспользовавшись моментом, усмехнулся и произнес:
— Да, Эмилия, ты на правильном пути. Я всегда заботился о лучших учениках.
Но это лишь разозлило Мародеров, и, не дождавшись дальнейших замечаний от профессора, Джеймс, Сириус и Римус бросились в его сторону. Они схватили профессора за руки, выдернули от Ригель и начали обсуждать, что делать дальше.
Тем не менее, ситуация накалилась до предела. Дверь вновь открылась, но на этот раз она распахнулась с треском, и в кабинет вошёл Министр Магии — Гарольд Минчум. Его лицо выражало строгость, и сразу стало понятно, что он прибыл на место инцидента.
— Что здесь происходит? — его голос звучал, как команда, заставляя всех замереть от неожиданности.
Ситуация была объяснена, и Министр, усевшись на стол, подождав, пока все успокоятся, произнес:
— Этот человек, Лейтон, аргументально нарушил закон, и с его действиями нельзя мириться. Мы отправим его в Азкабан, чтобы он больше не причинял вреда. Это крайние меры, но необходимы.
На лицах Мародеров и их друзей появилось облегчение, когда Министр выразил твердую позицию.
Лейтон, хоть и был несогласен, теперь выглядел так, словно его лишили всего. Спустя несколько мгновений, его отводили в сторону, оставив позади шокированные и одновременно облегчённые лица студентов.