9. Давид Санчес
Ригель проснулась в уютной гостевой комнате поместья Блэков, где её укрыли мягкие пледы и пушистые подушки. Все здесь, от вающегося ковра до резных стульев, дышало атмосферой уюта и спокойствия. Эта комната грубо говоря принадлежала ей. С того момента, как она познакомилась с семьей Блэк, она часто проводила время у них, в этой комнате. Эта комната отличалась от других, тут не было грубых черных и зеленых цветов, комната была светлой и наполнена уютом.
Однако даже это интимное пространство не могло развеять её внутренние беспокойства. Свет восходящего солнца, пробивался сквозь полупрозрачные драпировки и мягко касался её лица. Но в сердце у Ригель всё ещё царила неясность и тревога. Мысли о вчерашнем — непризнанной помолвке с Сириусом, её лучшим другом с детства, вновь заполнили её разум, вносив в него хаос.
Она повернулась на бок и глубоко вздохнула, стараясь найти спокойствие. Вчерашние слова Сириуса звучали у неё в голове:
«Мы справимся. Я не оставлю тебя одну в этом.»
Её сердце сжалось при воспоминании о том, как они провели время, смеясь и обсуждая всё на свете, и как сложно теперь было перейти на уровень, который не только изменит их отношения, но и наложит на них новые обязательства. С каждым поворотом мыслей в её головe напряжение нарастало, как ураган, готовый разразиться.
Внезапно комнате раздался хлопок, и перед ней возник старый домовой эльф Блэков — Кикимер.
— Доброе утро, мисс Бёрк! — произнёс он своим грубоватым голосом. — Скоро будет завтрак, вам пора спускаться!
Ригель почувствовала, как её настроение немного улучшилось, и она благодарно улыбнулась в ответ.
— Спасибо, Кикимер, я в скором времени спущусь. — ответила она, стараясь не показывать тех переживаний, что всё ещё терзали её душу.
— У Вас ещё достаточно времени, мисс Бёрк. — Кикимер исчез, так же как и появился.
Она приподнялась, чтобы встать с кровати, и в этот момент вспомнила о Тьен. Эльфийка, ее верная помощница, всегда знала, как поддержать её в сложные времена. Ригель вспомнила, как Тьен с лёгкостью справлялась с самыми сложными заданиями и всегда старалась создать для своей хозяйки всё самое лучшее.
— Тьен! — воскликнула она, и её голос отразился вдоль дверей.
Тут же раздался вновь хлопок, и в комнате появилась лёгкая фигура эльфийки с белоснежным фартуком и блестящими глазами, полными интереса.
— Что угодно, моей хозяйке? — тихо спросила она, склонив голову в небольшой реверанс, как будто вхождение в комнату было целым искусством.
— Тьен, мне нужно бордовое платье выше лодыжки из моего шкафа. Пожалуйста, принеси его, — произнесла Ригель, её голос был уверенным, несмотря на внутренние волнения.
Эльфийка, заметив за её словами решимость, улыбнулась и исчезла, как будто сама природа подсказывала ей, как быстро выполнить просьбу. Вскоре, будто появившись из ниоткуда, Тьен вернулась, держа в руках платье из мягкого бордового шёлка, сверкающего в утреннем свете.
— Вот оно, хозяйка Бёрк, — произнесла Тьен, с гордостью протягивая платье. — Оно идеально подойдёт вам. Вы будете прекрасно выглядеть.
Махнув в сторону кровати, Ригель направилась в ванную комнату. Тьен в это время застелила пастель и аккуратно подвесила платье.
Ригель толкнула дверь, и перед ней открылась умывальная, не как к всех в поместье Блэков, была оформлена с утонченным вкусом: каменные стены облицованы темной плиткой, переливающая плавно в темно-красный, а в центре стояла огромная ванна из белоснежного фарфора, которую украшали изображения цветущих роз.
Она подошла к раковине, где фонтаном бил поток кристально чистой воды. В ней отражалось лицо Ригель — немного смущенное, но полное решимости. Она открыла кран, позволяя холодной воде струиться прямо в чашу, и, умывшись, почувствовала, как освежает её душу. Она больше не могла избегать своих мыслей, которые терзали её унитарные сознание с утра.
Ригель склонила голову, чтобы слабое пламя света, пробивающееся сквозь окна, окутало её лицо, наполняя пространство солнечным теплом. Она заполнила ладони водой, наклонилась и осторожно обмыла лицо, делая легкие, заботливые движения. Холодная вода привнесла в её разум ясность, как будто стирая туман тревог.
Она осушила лицо полотенцем, сделанным из мягкого же хлопка, с тончайшей вышивкой в уголках. Может быть, в глазах у неё заблестели слёзы — от облегчения или от всей нагрузки, но она быстро взяла себя в руки и пришла в чувство. Посмотрев в зеркало, Ригель приняла решение — ей нужно быть сильной. Настало время не прятать свои чувства, а по-настоящему разобраться в том, что происходит.
В ванну она положила легкие ароматические масла, оставленные Тьен, чтобы создать особенную атмосферу. Гладкая поверхность воды моментально приняла цвет масла, словно обволакивая её теплом и спокойствием. Она решила немного полежать в теплой воде, полностью отпуская все переживания, что на неё давили.
Когда вода наполнила ванну, Ригель аккуратно погрузилась в неё, чувствуя, как ее тело растворяется в этом нежном объятии. Она закрыла глаза и позволила волнам покоя обволакивать её. Остатки тревоги отпустили её, и в этот момент ей стало хорошо. Вода, словно поддержка, успокаивала её, вытягивая напряжение из каждых мышц, каждый вдох и выдох становились глубже и расслабленнее.
Ригель подняла руки и провела пальцами по своему лицу, оставив аромат масла за собой. Магия момента была в том, что, даже оставаясь в одиночестве, она чувствовала себя поддерживаемой. Каждый раз, когда она обмывала свое лицо, очищала свои мысли, словно вода символизировала конец одного этапа и начало нового.
Она задерживала дыхание, отпуская все лишнее. Включив поток горячей воды, Ригель воссоздала теплый водопад. С финишным щелчком радости в душе она наполнила ванну до краев и погрузила голову под воду, так, будто хотела полностью погрузиться в эту новую реальность. На мгновение ей казалось, что она не просто уходит от всего происходящего, но и сбрасывает с себя груз ожиданий.
Вскоре она подняла голову, и, выбравшись из тишины, позволила солнцу снова освободить её ум от тяжести. Вокруг неё царила атмосфера тепла и света. С настойчивостью, в которой вдруг проявилось что-то большее, чем простая храбрость, она поняла, что, как и эта вода, она сможет пройти через все трудности, будь то помолвка с Сириусом или любые другие испытания.
Ригель встала из ванны, чувствуя себя обновленной. Потрясенные капли воды стекали по её коже, растекаясь по плитке, создавая маленькие водные дорожки, как символы прошлого, что уходило вместе с ней. зная, что впереди мрачные моменты неизбежны, но и новые знакомства и неожиданные повороты тоже.
Ригель взяла платье, её сердце забилось быстрее от ожидания. Ощущение нежности ткани придавалось волшебной силе, словно платье само знало, что должно сделать, чтобы её владелица почувствовала себя уверенно и красиво. Она поспешила обратно в комнату, чтобы переодеться.
Тьен, словно опытный мастер, следила за каждым её движением. Она готова была помочь в любых нюансах. Ригель, встала у зеркала и замечала, как её образ постепенно трансформируется. Эльфийка аккуратно завязывала пояс и поправляла драпировки, как будто творила настоящую магию, наполняя платье внутренним светом.
— Вы великолепны, госпожа Ригель! Ничто не сможет затмить вашу красоту, — сказала Тьен с неподдельным восхищением.
Когда Ригель взглянула в зеркало, её отражение, мягко освещенное утренним светом, наполнило её новыми силами. Она увидела в этом образе не только красоту, но и свою решимость. В душе шевельнулось ощущение уверенности — она была готова встретиться с новыми вызовами. Избавившись от страхов и терзаний, Ригель понимала, что её настоящее дело — это принять свою судьбу и идти вперед.
— Спасибо, Тьен, ты всегда знаешь, как меня поддержать, — произнесла она с теплотой в голосе, и в тот же момент между ними возникло то невидимое, но сильное удивительное соединение: эльфийка и её хозяйка, два сердца, которые понимали друг друга без слов, что не свойственно между эльфом и его хозяином.
Эльфийка лишь смутилась, склонив голову, и поправила завязки платья, привнося последние штрихи в образ Ригель. Собравшись с мыслями и чувством внутреннего спокойствия, Ригель уверенно направилась к двери. В её сердце зарождалось чувство ожидания, как будто это утро было началом чего-то удивительного, события, которое изменит её жизнь. Она не знала, что её ждёт впереди, но, зная, что у неё есть поддержка Тьен и тепло поместья Блэков, с каждым шагом она чувствовала, как её уверенность крепнет.
Торжественные шаги по лестнице будто под звуки финальной симфонии наполнили её дух радостью. Пройдя через холл с высокими окнами и великолепной антикварной мебелью, Ригель решила, что сегодня не удастся избежать разговора с Сириусом. Впереди её ждала новая реальность, которую нужно было смело принять.
Когда Ригель вошла в столовую, атмосфера была напряженной. За столом во главе сидел Орион Блэк с властным видом, на который указывала его прямая спина. С правой стороны от него сидела его жена, Вальбурга Блэк, с беспокойным блеском в глазах, который пыталась скрыть за маской холоднокровия. Справа от неё, в своих мыслях, сидел Регулус.
Сам же Сириус, улыбнулся ей яркой, беззаботной улыбкой, наполняя её сердце теплом. Место Ригель оказалось рядом с Сириусом, и нежное чувство защищенности окутывало её.
Возле Регулуса занимал своё место Флимонт Поттер с искренней улыбкой на лице, смотрел на Ригель. Рядом с ним сидела Юфимия с добрыми глазами, а Джеймс, с интересом наблюдал за атмосферой вокруг.
С другой стороны, где должна будет сидеть Ригель, сидел Кастор, словно на иголках, а рядом Маргарет. Их трёхлетний сын Рэй играл с кусочком хлеба, пытаясь сделать из него забавную фигурку, что вызывало улыбки у взрослых.
Вальбурга увидела Ригель и, кивнув, грустно ей улыбнулась. Она поднялась со своего места, слегка покачивая головой, словно пытаясь прогнать мрачные мысли, и направилась к девушке, стараясь придать своему лицу более радостное выражение.
— Доброе утро, милая, — произнесла она с теплотой, словно стараясь поделиться частичкой своего света.
— Доброе утро, миссис Блэк, — ответила Ригель, делая изящный реверанс, который подчеркивал её уважение. — Прекрасно выглядите.
Вальбурга искренне улыбнулась, и её глаза наполнились нежностью.
— Ох, спасибо! Ты тоже прекрасно выглядишь, — сказала она, и в этот момент повернула голову через правое плечо. Её взгляд остановился на Сириусе, который, похоже, наблюдал за этой простой, но теплой сценой.
Сириус, вставая со своего места, не сводил взгляд с Ригель. Его лица выразили решимость и заботу, когда он шагал к ним.
— Моя суженная, — произнес он с легкой гордостью, беря в свои руки её протянутую руку. Поцелуй, который он положил на тыльную сторону ладони, оказался не просто жестом, а знаком глубокого уважения и крепкой связи между ними.
Ригель, слегка покраснев от его слов, ответила:
— Мой суженый, — сделав ещё один реверанс, демонстрируя свою признательность и смущение, которое раньше не проявлялось.
— Присаживайтесь, дорогие мои, — произнес Орион, его голос звучал холодно.
Атмосфера в комнате потемнела, и напряжение витало в воздухе. Вальбурга, Сириус и Ригель, понимая всю серьезность момента, медленно прошествовали к своим местам, пытаясь создать хоть малую искорку радости.
Джеймс, наблюдая за Сириусом и Ригель, чувствовал недоумение. В его глазах могла отразиться многослойная смесь эмоций — сочувствие, разочарование и радость. Он был в курсе истинных причин их союза, но не знал, как им передать свои чувства. Словно невидимая преграда стояла между ними: Джеймс понимал, что они не могли сказать, что не поженятся, и это только добавляло к его внутреннему конфликту.
Кастор, тепло улыбнулся ей. Маргарет кивнула в знак поддержки, и это простое взаимодействие стало для Ригель источником утешения. В такие моменты она ощущала, что не одна.
Тем временем Рэймонд, весело подбежал к тете, обняв её с неподдельной радостью.
— Я соскучился! — произнес он, и его объятия помогли Ригель на мгновение забыть о всех тревогах.
— Я тоже, дорогой. — потрепала она его по светлым волосам, а после посадила мальчика обратно.
Вокруг царила атмосфера, наполненная значимостью. Она чувствовала, что каждый жест, каждое слово имеет свое значение. Несмотря на безотчетную тревогу, надежда снова наполняла её сердце. Её мир наполнялся дорогими людьми, которые, возможно, помогут ей и Сириусу справиться с теми испытаниями, которые ждут их впереди в этом запутанном и сложном мире.
На столе появилось множество аппетитных блюд: горячие оладьи, свежие фрукты, ароматный кофе и различные деликатесы, которые приглашали к обильному завтраку. Орион, начал есть, не проронив ни слова. Остальные, несмотря на мрачную атмосферу, тоже принялись за еду, стараясь найти утешение в общении и привычной обстановке.
Спустя некоторое время, когда завтрак подходил к концу, раздался резкий стук в окне. Это был сокол Ригель, который с умелым маневрированием влетел в комнату и сел ей на плечо. Она нежно коснулась его пера и забрала у птицы «Ежедневный пророк», собираясь убрать его в сторону. Но её взгляд остановился на огромном заголовке, который гласил:
«Убита семья маглорожденных волшебников в канун Рождества. Мистер и миссис Санчес были найдены сегодня ночью; над домом, в небе витала Тёмная метка».
Ригель почувствовала, как у неё перехватило дыхание. Ощущение, что на её плечах легла тяжесть этого известия, охватило её целиком. Она знала эту семью. Они были добрыми и отзывчивыми, и мысль о том, что они стали жертвами насилия, поколебала её уверенность в безопасности и справедливости мира.
— Что случилось, Ригель? — аккуратно поинтересовался Регулус, заметив её побледневшее лицо.
— Была убита семья маглорожденных волшебников, над домом была «Тёмная метка». — с трясущимися руками отвечала Ригель.
Ответ Бёрк оставил всех в шоке. Все, кроме Ориона, чье лицо выражало непоколебимое равнодушие. Он, казалось, был не тронут новостей; в его глазах читался холодный расчет.
— Наконец-то Тёмный Лорд начал избавляться от грязнокровок, — произнес он с невольной ехидной усмешкой. Эти слова ранили Ригель, как лезвие ножа. Она не могла поверить, что кто-то мог радоваться гибели невинных людей.
— Орион! — хотела возразить Вальбурга, но поймав злой взгляд мужа, отпустила голову.
Не в силах больше сдерживать эмоции, Ригель почувствовала, как слезы подступают к глазам. Она встала из-за стола, не смотря на удивленные взгляды собравшихся, и, не сдерживая рыдания, быстро покинула комнату. Каждое её шаг был наполнен горечью и неопределенностью, которые теперь плотно окутали её сердце.
Сириус выбежал за Ригель, его голос звучал тревожно, когда он выкрикивал её имя. Он знал, что такое терпеть утрату, и не мог оставить её одну в этом состоянии. Вскоре к нему присоединился Джеймс, также полон беспокойства.
— Ригель! — крикнул Сириус, надеясь, что она остановится. Но она лишь ускорила шаги, пробираясь сквозь коридоры, полные теней от недавнего шока.
— Этот урод или его приспешники убил их!, — всхлипывала она, её голос пересекал воздух, оставляя за собой следы стыда и боли. — А как же он?
Сириус и Джеймс знали, о ком идет речь. Это был Давид Санчес, имя которого они слышали от Ригель, но никогда не пересекались с ним лично. Он был другом Ригель со Шармбатона, и даже будучи незнакомыми с ним, они осознавали, какое значение он имел в её жизни. Ригель думала о том, где он сейчас, какие мысли его терзают в это ужасное время.
Сириус потянулся к её руке, но она вырвала её, убегая вперед.
Сириус и Джеймс, не теряя времени, поспешили за Ригель. Она уверенно направлялась в свою комнату, где давила на себя тяжесть новостей. Сириус чувствовал, что если они не помогут ей сейчас, она может потеряться в своём горе.
Войдя в комнату, они остановились, увидев, как Ригель сидит на краю кровати, её лицо затянуто тенью горечи. Джеймс осторожно прошёл к ней и сел рядом, пытаясь создать атмосферу доверия.
— Малышка Ри, мы здесь с тобой, — произнес он тихо, прокладывая мостик к её чувствам.
Сириус встал напротив, опершись на стену. Его голос был полон заботы, когда он спросил:
— Ты хочешь нам рассказать, что случилось?
Ригель всхлипывала, и её голос дрожал, когда она произнесла:
— Я просто не могу поверить, что это происходит с Давидом. Он всегда был рядом, всегда поддерживал меня.
Джеймс, внимательный к её боли, добавил:
— Мы все переживаем сейчас трудные времена, Ригель. Но мы не можем оставить его одного. Мы должны узнать, как ему помочь.
Сириус кивнул:
— Ты не одна в этом. Мы сделаем все, чтобы найти Давида и вернуть его.
Слова Джеймса и Сириуса были как луч света в её тёмной комнате. Ригель почувствовала, как немножко смягчается её сердце: знание о том, что они рядом, придавало ей сил.
Она сглотнула, и, наконец, начала делиться своими мыслями. Например, о том, как они были близки и как она надеялась на его поддержку в самые трудные моменты. Все эти воспоминания давили на неё, но в то же время помогали понять, что она не одна.
— Я просто не знаю, что делать, — прошептала она.
— Вместе мы найдем путь, — уверенно ответил Джеймс. — Мы можем начать с того, что узнаем, где он.
Сириус добавил:
— Давай начнем с тех, кто его знал. Может, кто-то видел его или знает, где он может быть?
— Он должен был быть в Шармбатоне, но ему добираться до Англии дольше чем нам. Он скорее всего приехал только сейчас.
В комнате воцарилась тишина.
***
Ригель стояла у ворот своего дома, ощущая, как тяжесть решений и перемен давит на её плечи. Вокруг царила тишина, лишь падающий хлопьями снег, разбавлял атмосферу. Слова Вальбурги о грядущем переезде и о том, что она вскоре станет частью семьи Блэк, не покидали её ума. Будущее, казалось, зловеще приближалось, забирая с собой не только привычный быт, но и целую жизнь, к которой она была так привязана.
Подняв руку, Ригель закурила, позволяя дыму напоминать ей о том, что она ещё жива, несмотря на все шуры-муры, что сгущались вокруг неё. Она вдыхала и выдыхала, словно пытаясь вытолкнуть мысли о том, что ей скоро придётся оставить всё дни, проведённые здесь, и людей, которые стали частью её сердца.
И в этот момент она почувствовала его присутствие.
— Ригель! — позвал её знакомый голос.
Она обернулась и увидела Давида. Его рыжие волосы были покрыты снегом, а голубые глаза были полны слёз. Увидев его, Ригель почувствовала, как её сердце сжалось в груди. Она побежала к нему, крепко обняла, стараясь забрать всю его боль и печаль.
— Я так рада, что ты здесь, — произнесла она, её голос дрожал. — Заходи, у меня есть чай.
Давид тихо кивнул, и они вместе пошли в дом. Внутри царила привычная атмосфера: легкий аромат свежезаваренного чая и уют, который создавали домашние детали — фотографии на стенах, свечи на полках, книги, складывающиеся в высокие башни. Она быстро позвала домовиков эльфов, чтобы угостить Давида.
Он сел на диван, но его лицо было потерянным, а глаза полны мучительной боли. Ригель чувствовала, как её душа разрывается от его страданий. Она села рядом и мягко взяла его за руку.
— Ты не должен так себя тяготить, — сказала она, глядя ему в глаза. — Мы справимся с этим.
— Я не успел, приехал бы я раньше, я бы спас их!
— Ты бы тоже погиб!
Давид бросил на неё тревожный взгляд.
— Ригель, давай уедем. Во Францию, там спокойно. Я не переживу, если и с тобой что-то случится, — произнес он, будто пообещал свою жизнь.
Его слова подействовали на неё как гром среди ясного неба. Она понимала, что Давид переживает сильную утрату, и это было слишком тяжело для него. Но она знала, что сама не сможет покинуть всё, что у неё есть — родной дом, друзей, жизнь, которую она построила.
— Давид, я... — начала она, открывая рот, чтобы произнести «нет», но в этот момент в комнату вошла Тьен, держа в руках несколько небольших чемоданов.
— Хозяйка, я собрала ваши вещи для переезда в поместье Блэк, — сообщила она с улыбкой, не понимая, какой вопрос навис над настроением в комнате.
Давид замер, его выражение стало каменным.
— Почему ты переезжаешь? — спросил он, голос дрожал от растерянности.
Ригель ощутила, как дыхание перехватило в горле. Высказать правду ей оказалось сложнее, чем она ожидала.
— Я помолвлена с Сириусом Блэком, — произнесла она, словно приговор, и эта простая фраза повисла в воздухе, словно затмение.
Заболела, прокатившись по её себе, привела к мысли, что ни один утешительный жест не сможет снять ту боль, что возникла в глазах Давида. Его сердце сокрушилось, он будто потерял смысл существования. Внутри него накалялась ненависть к сложившимся обстоятельствам, чувства переполняли его. Он был влюблён в Ригель и теперь, оказывается, потерял её. Её забрал чертов Сириус Блэк!
Ригель заметила его подавленность и, как будто почувствовав его страдания, попыталась изменить тему.
— Давид, я... — начала она, но он поднял руку.
— Не стоит, — сказал он тихо. — Я просто... не знаю, как это принять.
Она безмолвно смотрела на него, её сердце сжалось от его отчаяния. Она чувствовала, как между ними сужается дистанция, и все, что их связывало, теперь было под угрозой.
— Я хочу, чтобы ты знал, — произнесла она, глядя ему в глаза, — что ты всегда будешь важен для меня. Ты мой друг, и это никогда не изменится.
Он кивнул, но в его глазах всё равно оставалось разочарование.
— Это не то, что я хотел услышать, — сказал он, отводя взгляд. — Я всегда считал, что у нас может быть больше.
Чувствам, что переполняли её, не было ограничений. Она хотела бы ответить ему искренностью, но как сказать ему правду, что он просто друг, и она даже подумать не могла, что он в неё влюблен.
— Давид, все решено, я не могла бы... — начала она, но тут его лицо изменилось, и он встал.
— Зачем? — произнес Давид с горечью. — Зачем я вообще пришёл?
Всё вокруг казалось странным и неправдоподобным, а сердце Ригель не могло принять реальность. Она устало взглянула в окно. Вечерний свет сгущался, немного освещая их грустные лица.
— Ты — мой друг, — повторила она. — Важно, чтобы ты это знал.
Его слёзы были горькими, и Ригель не знала, что делать. Она встала, желая обнять его ещё раз, но всё же остановилась. Эмоции захлестнули её, и она с трудом понимала, что сейчас происходит.
— Я не могу этого сделать, — прошептала она, словно это могло помочь разорвать ужасную тишину.
Но несмотря на её слова, внутри неё всё ещё горело желание помочь ему. Она хотела взять его за руку и сказать, что всё будет хорошо, но знала, что это не так легко.
Тьен с беспокойством наблюдала, понимая, что атмосфера накалилась. Она тихо покинула комнату.
Прошло несколько минут молчания, и Ригель решила, что пришло время для слов. Она сделала шаг к Давиду, но он отступил, его лицо искажено горем.
— Я должен идти, — сказал он, и в его голосе слышалась решимость. — Я не могу остаться здесь и наблюдать, как ты уезжаешь.
— Давид, не уходи, — умоляла она, её голос дрожал от чувства, но он уже направился к выходу.
— Удачи тебе с Сириусом, — бросил он, когда дверь за ним закрылась.
Ригель осталась стоять рядом с тёмным окном, чувствуя, как внутри её разрывается что-то. Теперь, когда её мир вдруг стал совсем другим, она понимала, что ей будет трудно оставить Давида позади.
Переходя к новому этапу жизни, она осознала, что цена за это может оказаться слишком высокой. Слёзы потекли по её щекам, и она не могла их остановить. Вокруг царила тишина, но в её сердце раздавался шум — гул неизведанного, чуждый и страшный.