Глава 14 Совещание
Тим очнулся перед дверью своего дома. Как он здесь оказался? Заснул или просто валялся без сознания? Но нет, разговор со старшим Волковым он помнил во всех деталях… Наверное, его как-то переместили. Только вот как? Казалось, только сказал этому хмурому Волкову «до свидания», моргнул – и вот уже стоит на крыльце собственного дома.
С трудом придя в себя от удивления по поводу неизвестного, но быстрого перемещения, Тим вспомнил о драке: Матрикс! Ведь маленький тренер схватился с Алексом… И как же Селест?! А Морж?
К счастью, мобильный у него не забрали. Морж ответил более чем радостно, он тоже сильно волновался. Уверившись, что Тим в порядке, друг гордо сообщил, что Матрикс показал в драке отличный результат, поставив Алексу именную печать на глаз – большой фиолетовый фонарь. А вот у Селестины, кажется, проблемы. В ее семье узнали, что она астра, и чуть не выгнали на улицу. С матерью девчонка сильно поругалась, да и вообще, теперь вся семейка на ножах. Но сама Селест говорит, что все в порядке. А вот где Тим ошивался?
Выслушав сбивчивый рассказ друга, Морж посоветовал ему лечь спать, а он тем временем переговорит с кем надо. А после, когда Тим отдохнет, с ним свяжутся и обсудят, что теперь делать. Время-то еще есть – целых три дня…
Конечно, Тим спать не собирался. Куда спать после стольких событий?! Впрочем, эта мысль оказалась последней, промелькнувшей в его сознании: как только он добрался до кровати, мозг отключился, и Тим заснул.
Разбудил парня звонок Валерьича. Тренер посоветовал прийти через полчаса к нему в кабинет для экстренного совещания.
Тим непонимающе глянул на часы и ахнул: короткая стрелка уверенно застыла ровно внизу циферблата – шесть вечера! Вот это да! Впервые он столько проспал! Да еще опаздывает на вечернюю тренировку. Валерьич, правильно распознав его изумление, сообщил, что после первых пространственных перемещений организм требует дополнительных ресурсов для отдыха, поэтому долгий сон – нормальное явление, особенно после таких волнительных событий.
Уже распивая чай в тренерской, Тим обстоятельно рассказал тренеру о предложении старшего Волкова. Матрикс тоже был здесь; слушая его подробный рассказ, хмурился, молчал, много курил.
Наконец вызвали из акробатического зала Моржа.
Тот, конечно, полностью был в курсе и сразу предложил свой вариант событий.
Тим дает лунатам согласие на сотрудничество, а сам проходит Х-барьер. А после, когда он уже станет астром, они подумают, что ему дальше делать. Матрикс мгновенно возразил.
Лунаты потребуют какого-либо подтверждения уговора вроде письменного согласия, сказал он, или вживления особого знака под кожу. Вряд ли Волков не предусмотрел тот факт, что парень попытается скрыться после испытания.
Идею Моржа окончательно добил Валерьич, сообщив, что на разведчика-ищейку готовят до Х-барьера. Если Тим даст Волкову согласие, то ему сразу вживят под кожу особый знак, обеспечивающий связь с лунным центром. Обычно по этому знаку и раскрывают предателя, хотя найти «лунатскую отметину» на теле довольно тяжело по причине намеренной незаметности.
Беседа длилась третий час и грозила затянуться до позднего вечера. Тим уже совсем приуныл, памятуя о сроке на раздумья. Всего лишь три дня. Неожиданно в дверь постучали, и на пороге возникла Селестина.
– Я могу помочь, – сообщила она с порога.
Валерьич нахмурился, но возражать не стал. Указал на пустое кресло, предлагая сесть. Еще больше он удивил Тима, велев парню кратко рассказать «барышне» о своем собеседовании у Волкова. Тим хорошо помнил последний разговор тренера с Селест: его неприязнь к девчонке бросалась в глаза.
Селестина воспользовалась приглашением, присела в кресло, аккуратно расправив складки короткой юбки, и уставилась на Тима.
Волнуясь под ее внимательным взглядом, тот немного сбивчиво изложил суть проблемы: лунаты дают разрешение стать астром, если впоследствии Тим будет работать их наблюдателем.
Услышав это, Селест моментально нахмурилась.
– Я так и знала, что произойдет нечто подобное, – сердито произнесла она и почему-то посмотрела на Валерьича.
Тренер не выдержал ее сурового взгляда и отвел глаза.
– Вот почему я уже все продумала, – неожиданно продолжила Селест, – и тайно связалась с Домом… С моей родней – Домом Сияния. Вкратце рассказала о Тиме, о заинтересованности лунатов… И добилась у нашего главы разрешения на Х-барьер для него.
Морж, не скрывая восхищения, присвистнул:
– А мы-то ломаем голову, что делать!
– А вы рассказали главе вашего дома, Старому Йозефу, про сопутствующие испытанию обстоятельства? – Валерьич одарил девчонку изучающим взглядом.
– Конечно, – насмешливо ответила Селестина, вернув тренеру не менее пытливый взор.
Но про себя удивилась: оказывается, этот Валерьич знает прозвище деда. Интересно, под гербом какой семьи он ходил в разведку…
Заметив, что все на нее смотрят в ожидании более подробных разъяснений, она продолжила:
– Признаюсь, дедушка не сразу, но все-таки согласился. Он подготовит Сияющую Залу на завтра, причем ради этого даже отменит очередное семейное совещание. И конечно, ему любопытно взглянуть на Тима.
– Кто бы сомневался, – пробормотал Валерьич.
– Ну а после, когда Тим станет астром, есть надежда, что Волков откажется от наблюдения. Ведь он не увидит испытания и, что бы там ни произошло на Х-барьере, все будет скрыто от него. Йозеф предлагает составить фальшивый отчет, где показатели испытания Тима будут занижены настолько, насколько это будет нужно.
– Мне это не нравится, – задумчиво произнес Валерьич и скрестил руки на груди. – Волков не отступит так просто. Как ни крути, а прохождение Х-барьера будет незаконным и.
– Простите, но я не добралась еще до главного, – перебила его Селестина. – Чтобы пройти испытание на законных основаниях, Тиму необходимо войти в уважаемую семью. Такую, как наш Дом Сияния. Другими словами, Йозеф временно усыновит его, ну а после расторгнет это обязательство.
Матрикс одобрительно хмыкнул и с интересом глянул на Валерьича.
– Выходит, наш Тим станет не просто астром, – произнес он, едва сдерживая смех, – а многоуважаемым астром из знатной семьи… Ненадолго, но все равно это должно тебе польстить, парень.
Тим нахмурился: кто это собрался его усыновлять? У него есть отец. Да и мать. Но высказываться не спешил – решил послушать все мнения.
К тому же и Валерьич не разделял веселья Матрикса.
– С какой это стати старик Йозеф решил помогать неизвестному пацану? – осведомился он ледяным тоном. – Я не верю в бескорыстие старого прощелыги. Как бы он не задумал чего.
Селестина нахмурилась.
– Вы не имеете права говорить плохо про человека, о жизни которого знаете, по всей видимости, только по слухам. – Глаза ее гневно сузились. – Когда-то Йозеф предложил помощь моему отцу, несмотря на то, что он пришел к нему без единого гроша да еще с маленьким ребенком на руках.
– Но после, конечно, не пожалел об этом? – Тренер ядовито усмехнулся. – Я прекрасно осведомлен, насколько хорошо Святов потрудился на благо Дома Сияния. Уверен, Старый Йозеф умеет просчитывать выгоду наперед.
– Не знаю, какие у вас счеты с дедушкой, и знать не хочу, – холодно ответила девчонка. – Лучше подумайте о Тиме, ведь ему грозит опасность. А Йозеф предлагает реальную помощь. Оставьте свое прошлое в прошлом.
– Я презираю дельцов, подобных вашему «дедушке». – Последнее слово прозвучало в устах тренера особенно презрительно. – И вы правы – у меня есть счет к старику. Когда-то он выгнал меня из своего Дома. Правда, не спорю, в то время за дело выгнал. На его взгляд.
Селест изумленно вытаращилась на тренера.
– Да, за дело, – продолжил тот. – Я отказался работать с лунатами.
– Почему? – не удержалась она от вопроса. – Все разведчики работают.
– Я презираю астроразведчиков, потерявших свободу, – вдруг зло перебил Валерьич. – Астров, забывших о своем предназначении. Работающих ради выгоды, предавших свою мечту за жалкие подачки лунатов.
Селестина вспыхнула – щеки так и зажглись алым.
– Вы не имеете права так говорить! – гневно бросила она, вставая. – Вы же сами были разведчиком! Открывали новые долины и продавали их лунатам!
– Именно поэтому я ушел из разведки. – Тренер глянул ей прямо в глаза. – Ни одной мною открытой долины я больше не отдам проклятым слугам Желтоглазой Твари.
Реакция Селестины удивила Тима: девчонка глубоко вздохнула, будто набирая воздух в легкие для ужасного крика или же невероятного оскорбления, и – села обратно в кресло.
– Я просто хочу помочь, – пробормотала она и уставилась на распахнутое окно с какой-то затаенной грустью, словно пытаясь найти поддержку где-то там, на улице.
Воцарилось молчание. Снаружи доносилась тихая неторопливая музыка, стрекотали сверчки в придорожных кустах, раздавались веселые выкрики ребят, покидающих стены спортклуба. Матрикс опять закурил возле окна, наблюдая, как порывы легкого ветерка треплют густые кроны деревьев.
Видимо, Валерьичу все-таки стало неловко за произнесенные в горячке слова.
– Не думайте, что мы не ценим вашу помощь, – наконец почти что пробормотал он. – Но все равно такое сердечное участие главы Дома Сияния настораживает.
И тогда снова вмешался Матрикс.
– За три дня мы не придумаем лучшего решения проблемы. – Он бросил косой взгляд на порядком расстроенного от всех этих разговоров Тима. – Поэтому предлагаю следующее: довериться плану девушки. Вас Селестина зовут? – обратился он к ней.
– Да… Селест.
– А я – Константин, Костя, – приветливо кивнул Матрикс. – Думаю, Селест, наш мудрый Валерьевич еще посерчает немного, покипятится, да и внемлет голосу разума. Потому что нельзя противопоставлять собственные убеждения судьбе и свободе юного астра. Будущего разведчика. – И Матрикс, насмешливо улыбаясь, снова скосил глаза на Тима.
– Ты прав, как всегда, – сухо произнес Валерьич и поднялся. – Хорошо, я тоже согласен. – Он помедлил и добавил: – В таком случае, следует обсудить детали…
Совещание затянулось еще на час. Говорили о каких-то малопонятных для Тима вещах – терниях, станциях, перемещении в Дом Сияния. Выясняли, кто будет сопровождать Тима, по обычаю. В нормальных обстоятельствах это был бы отец, или мать, или же близкий родственник. Но в данном случае придется пойти кому-то из друзей.
Поначалу Тим внимательно слушал, а после начал потихоньку клевать носом. Немного приободрившийся Валерьич заметил это и приказал всем расходиться. Утро, мол, вечера мудренее. Тим очень надеялся, что сможет проводить Селест домой и, соответственно, хоть немножко побудет с нею наедине.
После того как она так смело вела себя с Алексом, авторитет Селест необычайно возрос в глазах Тима. Девчонка с волшебным именем все более нравилась ему, ее таинственная жизнь вызывала необычайный интерес, и Тиму хотелось узнать о ней как можно больше.
К большому его разочарованию, Валерьич с Матриксом попросили Селестину задержаться на несколько минут, потому что есть «много щекотливых моментов» касательно самого испытания, требующих подробных разъяснений. А Тиму посоветовали просто идти домой и лечь поспать. Хорошо отдохнуть. Но вести себя поосторожнее.
Матрикс даже пообещал звякнуть через полчаса по мобильному – проверить, как жизнь. Да, и отцу пока – ни-че-го, ни слова. Валерьич заверил, что после сам переговорит с ним. А пока что не надо лишних сложностей. Главное для Тима сейчас – пройти Х-барьер.
Глава 15
Тревожная ночь
Конечно, Тиму спать не хотелось – выспался. Да и впечатления вновь нахлынули: страшная, фантастическая драка с Алексом, допрос у старшего Волкова, будущее испытание – Х-барьер… Поэтому парень решил, что ему стоит подумать над сложившейся ситуацией, поразмыслить над будущим, составить свой план действий. К счастью, отца не было – тот позвонил, что задержится допоздна в кузнице.
Тим быстро перехватил пару бутербродов с маслом и колбасой и съел два персиковых йогурта. Насытившись, достал пачку чая в пакетиках, жестяную коробку с кусковым сахаром и электрочайник. Пока вода грелась, вылез через окно на крышу – на свой любимый «пятачок».
Чарующее сияние звезд – спокойных, безучастных, далеких, – как всегда, подействовало на него успокаивающе. Тим глубоко вздохнул, потянулся с хрустом и окончательно расслабился. Огоньки далеких созвездий то и дело вспыхивали по очереди, мерцали то ярче, то слабее, будто норовили сложиться в новую картинку небесного калейдоскопа.
Разглядывание сияющей панорамы ночи мгновенно захватило Тима: он прилег на черепицу, заложив руки за голову, и, не отрывая взгляда от серебристых огней недосягаемых инопланетных миров, принялся считать их, как в детстве.
Неожиданно он вспомнил о чае; вставать не хотелось, но желание попить горяченького пересилило. Тим вскочил и, перемахнув через подоконник без помощи рук, скрылся в комнате.
…Легкий шорох пронесся за окном – будто ветер гонял листву по черепице. Тим замер – с некоторого времени он не любил посторонних звуков.
Насторожился.
Тихо.
Прислушался. Новый звук стал ему наградой за осмотрительность.
– Жжи-их… жих! – едва слышно прогудела балка под крадущимся шагом.
Словно леопард, готовящийся к прыжку, Тим притаился за узким подоконником и лишь спустя еще несколько секунд осторожно выглянул наружу.
Никого.
Тогда он бесшумно запрыгнул на карниз, окидывая цепким взглядом небольшую веранду, огибавшую его «пятачок», – излюбленное место уединения, откуда всего лишь пару минут назад он восхищенно пялился в небо.
Внезапно перед ним выросла тень – вышла из-за угла мансарды. От неожиданности парень оступился и чуть не кувырнулся обратно в комнату, но чья-то тонкая и сильная рука удержала его за ткань мастерки.
Тиму понадобилась целая секунда, чтобы опознать в этой тени Селестину, и еще мгновение – чтобы прийти в себя.
– Испугался? – тихо рассмеялась девчонка.
– Вот еще, – хмыкнул Тим, надеясь, что его не выдаст бешено стучащее сердце.
– Любишь сидеть на крыше? – Она отпустила его и с интересом огляделась. Заметила небольшой выступ над бортиком веранды и уселась на него, облокотившись на переплетение низкой кованой решетки. – Хорошо здесь. Отличный уголок для душевных… мук? – уголки ее губ лукаво дрогнули. – Наверное, ты тут стихи сочиняешь?
– С какой стати?! – искренне возмутился Тим. – Заняться мне больше нечем!
– А что плохого? Мальчишки часто пишут стихи, чтобы хоть как-то рассказать о своих чувствах. – Селест улыбнулась с едва уловимой насмешкой. – Звезды, романтика, мечты, сокровенные мысли.
– Я предпочитаю ни с кем не делиться своими сокровенными мыслями, – процедил Тим. – Тем более в стихах.
Невзначай он скользнул взглядом по ее голым коленкам – опять в шортах лазит, и не холодно! – и тут же скосил глаза в сторону, чтобы не заметила. Не хватало еще дождаться подтруниваний и на эту тему. Он и так от общения с ней словно воспламенялся.
– Как настроение? – не глядя на него, спросила девчонка.
– Как и раньше. – Тим пожал плечами. И вдруг добавил: – Хочешь чаю?
Селест кивнула:
– Можно.
Тим снова ловко запрыгнул в комнату. Заново включил чайник, бросил в чашки пакетики с чаем и сахар. Подумав, опять вернулся к своей гостье.
Селестина сидела закинув голову, – наверное, и сама засмотрелась на яркие звезды.
– Как твои родные? – решился спросить у нее Тим. – Как относятся к тебе после того, как узнали, что ты… э-э… астра?
Девчонка невольно поджала ноги – положила на колени подбородок. Нахмурилась.
– За меня не беспокойся. Все равно узнали бы рано или поздно… Так даже лучше. Правда, отчим сейчас в отъезде…
– Слушай, а для тебя не опасно оставаться в их доме?
Селест не сдержалась, невесело хмыкнула:
– Опасно.
– Так, может. – Тим помедлил, мучительно размышляя, как лучше подать свою мысль. – В общем, ты могла бы некоторое время пожить у меня. Думаю, отец не будет против.
Селестина медленно подняла голову, вперив в него насмешливый взгляд.
– Не подумай ничего такого, – почему-то запротестовал Тим. – Я действительно хочу помочь. У нас есть пустая комната, бывшая мамина. Конечно, надо прибрать немного, но в целом жить можно. Даже печка есть, хотя летом тепло.
Она не ответила. Ее взгляд вновь обратился к звездам.
Тим, чтобы скрыть замешательство, запрыгнул обратно в комнату, долго возился с чайником. После вынырнул, осторожно неся две чашки горячего напитка.
– Я тебе три ложки сахара положил, сойдет?
Селест кивнула:
– Спасибо.
– Ну что, подумала? – Тим присел рядом и, по примеру Селест, тоже уставился на небо.
– Ты когда родился? – игнорируя его вопрос, неожиданно спросила девчонка.
– Семнадцатого ноября. А что?
– О! Ты Скорпион.
– Ну да.
– А еще – Змееносец. Это созвездие героев. Змееносец борется со своими змеями. Борется с судьбой… Борется с миром и – побеждает. Вот смотри. – Селест указала рукой на левую часть неба. – Сейчас июль, поэтому над нами во всей своей красе как раз находится созвездие Скорпион. А вот с этой стороны, видишь, – звезда Арктур. А это, – девчонка продолжала водить пальцем, – звезды Денеб и Вега. Вместе они образуют треугольник и находятся в самом сердце Млечного Пути… Эти три звезды называют еще мистическим треугольником, «окном во Вселенную». Справа – фигура Геркулеса. Это созвездие имеет большое шаровое скопление, состоящее почти из полумиллиона звезд. А созвездие Скорпион, смотри, вонзает свой хвост в тело Великой Звездной Дороги.
– Красиво. – Тим и вправду залюбовался сиянием небесных огней. – Откуда ты все это знаешь?
– Папа учил меня разбираться в звездах, – помолчав, сообщила девчонка. – Он много путешествует.
– Да, ты говорила, что он один из лучших разведчиков. – Тим глянул на Селестину весьма уважительно. – Думаю, здорово иметь такого отважного отца.
Он вздохнул, мысленно прогоняя легкую тоску. Его отца не назовешь отважным. А ведь еще неизвестно, почему он не разрешил Тиму проходить этот Х-барьер. Наверняка и тогда чего– то испугался.
– А где твой отец сейчас, если не секрет?
– Далеко, – улыбнулась Селест, бросив косой взгляд на парня. – В трудном и очень важном путешествии. Разведывает новые двуликие земли.
– А где, интересно, находятся эти новые… двуликие земли? – осторожно спросил Тим. – Где работают ваши разведчики? На Север надо ехать? В Антарктиду?
– Ох, – девчонка закатила глаза. – Как же все-таки удивительно, что ты не астр и ничего не знаешь о двуликих землях, хотя видишь их лучше, чем кто-либо. Короче, мой отец – астроразведчик. Вправду один из самых лучших. Ищет новые земли. Первым изучает долину, оценивает размеры территории, устанавливает координаты, ищет входы-выходы. Устанавливает станции. Составляет навигационные карты.
– Карты! – восхитился Тим. – Отличная работа у твоего отца. А я собираю старинные карты, – неожиданно признался он. – И рисую всякие… по волшебным мирам разным, по сказочным. Ну и выдумываю – так, для себя.
– Правда? – Селест бросила на него любопытный взгляд. – Может, покажешь свою коллекцию?
– Ну… можно, – немного замялся Тим. – Только строго не суди, я же начинающий художник. – Он сконфуженно примолк.
– Это даже отлично, что ты художник, – рассеянно произнесла девчонка. – Если ты все-таки, – я очень надеюсь, – пройдешь свой Х-барьер, то сумеешь легко творить сыпучие тернии – астрофигуры из лунного песка. С помощью этих терний можно легко перемещаться на большие расстояния.
– Что это за тернии? – Тим припомнил, что Валерьич и Матрикс не раз упоминали в разговоре это слово. – И что за лунный песок такой?
– Лунный песок, или лунная пыль. Его добывают на Луне – снаряжают специальные геологические экспедиции. Не знаю точно, как ведутся работы, – у лунатов этот процесс находится в разделе самой строгой секретности. Но лунный песок выделяют астральным разведчикам в очень малых количествах – только для кратких путешествий в новые двуликие долины. Астры не имеют возможности сами добывать лунный песок, потому что не могут даже кратковременно находиться на лунной поверхности: Желтоглазая слишком губительна для нас. Поэтому лунаты и астры крепко повязаны между собой; они имеют взаимовыгодные возможности… Впрочем, скоро ты сам узнаешь. Так вот, астроразведчики находят новые земли – Расколы, – а лунаты снабжают их лунным песком для удобных перемещений, то есть через тернии. Фу-ух. – Селест замолкла и сделала два больших глотка из чашки. Но вскоре продолжила: – Разведчики оставляют по всей новой долине специальные станции входа-выхода – так называемые тернии. Их количество зависит от величины найденного Раскола. Каждая терния выглядит как изображение тайного знака – Символа долины, заключенного в круг. Ну а после отмечают все эти места на картах, заключая их в общую схему. Обычно тернию рисуют на больших плоских камнях, иногда – в корнях дерева. Тогда на стволе дерева рисуют точно такой же знак, чтобы путешествующий знал – под деревом находится терния, скажем, присыпанная для маскировки хвоей. Когда надо прийти в эту долину самым быстрым способом, то рисуют сыпучий знак из лунного песка на твердой поверхности и, пожалуйста, – перемещаются по пространственному туннелю в одну из терний.
– А, так это же фантастический портал! – восхитился Тим. – Хотел бы я попробовать…
– Так сегодня ты что-то подобное и пробовал, – хмыкнула Селест и вдруг нахмурилась: видать, вспомнила стычку с Алексом.
– Послушай, – стараясь отвлечь ее, быстро начал Тим, – а как же переместиться в определенную точку долины, если все Символы одинаковы?
– Молодец, толковый вопрос. – Селест одобрительно качнула головой. – Все правильно: обычно долина имеет порядка пятидесяти одинаковых знаков, а общий вид пространственной карты выглядит… примерно как схема метро. Символы всех терний поочередно маркируют римскими цифрами. Например, тебе надо выйти к Болонскому Университету Двуликих, в который можно попасть через двенадцатую тернию Льва. Этот Символ обозначает Долину Ученых – широко известное у лунатов место. Пространственная схема территории этой долины имеет целых двенадцать точек со знаком Льва – это очень много…
– И как же сделать такую тернию? – не на шутку заинтересовался Тим.
– Да просто! С помощью лунного песка ты рисуешь Символ Льва и складываешь мантру – знак нужной цифры из пальцев. – Селест поставила чашку на бортик, скрестила пальцы на левой руке и добавила к ним два пальца правой руки, сложив их вместе. – Вот так выглядит двенадцать – десять и два. После ты делаешь шаг в центр фигуры и переносишься в требуемое место.
– Потрясающе! – Тим восхищенно оглядел «мантру»… – Ты уже бывала в этой долине Льва, да?
– Один раз, практически тайно, – улыбнулась она. – Я же тебе говорю: почти все двуликие долины принадлежат лунатам. Все найденные Расколы переходят в их собственность. Все до единого. – Она вдруг отвернулась, подхватила свою чашку и отпила большой глоток. – Астрам за разведку перепадает крохотное вознаграждение, – с горечью добавила она. – Можно сказать, кучка монеток… Отец говорил, что даже процента не набирается с той суммы, которую должны платить, – двуликая земля очень дорога.
– А почему астры добровольно ищут для лунатов эти долины? – осторожно спросил Тим. – Или вас заставляют?
– Нет, не заставляют. – Селест запнулась. – Но так лучше для всех. Это сложно объяснить.
– Ладно, а почему эти новые земли называются Расколами?
– По-моему, ты и так уже задал много вопросов, – улыбнулась девчонка. – Так и до утра можно проговорить, а у меня еще есть дело. Ну хорошо, – смилостивилась она, заметив, как резко омрачилось лицо парня. – Еще немножко посидим. В общем, двуликие долины принято называть Расколами, потому что они и являются таковыми – можно сказать, трещины в нашем земном мире. Только вертикальные. Это связано с законом о четвертом измерении. Позже ты сам узнаешь об этом больше, если захочешь. К сожалению, на сегодняшний день все найденные Расколы завершились тупиками. Пока что они никуда не ведут.
– А что, – жадно спросил Тим, и глаза его загорелись, – предположительно эти Расколы могут вести… в другие миры?
– О, я чувствую, как в тебе просыпается прирожденный разведчик. – Селест тихо рассмеялась, окончательно смутив парня.
– Я просто подумал. – пробормотал тот.
– Ты прав, – очень серьезно ответила девчонка. – Один из этих Расколов может провести нас по Звездному Мосту, как сказано в древнем предсказании. Провести в истинный мир астров. – Селест не выдержала и подняла взгляд к небу, сверкающему бриллиантами космических огней. – Могут привести в другой, свободный мир. Поиски этого мира – главный и единственный смысл жизни для астров. Это – спасение от лунатов, спасение от влияния Желтоглазой Луны.
– А что такое Звездный Мост?
– Путь. Дорога к звездам. В Астралис.
– А что за Астралис?
Селест вздохнула, поежилась. И вдруг улыбнулась. Продекламировала:
Погаснет бледный желтый свет,
Маяк пройдет через сиянье стали,
Единственной преграды больше нет,
А впереди – сверкающий Астралис…
Это из предсказания, – пояснила она, – один из текстов древнего гороскопа.
– Прикольно, – одобрил Тим, хотя стихов не любил.
– Понимаешь, это сложно так сразу объяснить, – медленно произнесла Селест. – Согласно древним гороскопам все двуликие земли ведут на самую заповедную, священную, не открытую ранее людьми землю. И кто первый ступит на нее – тому эта земля и подчинится. Текст самого предсказания более витиеватый, тебе зачитают на посвящении… Это старинная астральная традиция. Но общий смысл древнего гороскопа такой: один из Расколов должен привести в тот желанный таинственный мир, где лунаты будут бессильны. Поэтому астры соглашаются открывать долины и отдавать их лунатам за бесценок. Чтобы когда-нибудь пройти через «сиянье стали» и достичь главного – найти Астралис.
– Погоди-ка, тогда еще вопрос: почему лунаты сами не ищут эти земли? – Тим ожидал ответа с таким интересом, что даже перестал пить чай. Напиток безнадежно остыл.
Лицо Селестины приняло снисходительное выражение.
– Эх, Тим. – Собственное имя отозвалось в сердце парня приятным волнующим теплом. – Тим, Тим, – повторила девчонка, словно догадывалась об этом непроизвольном магнетическом влиянии. – Только астры могут находить маячки – своеобразные знаки-компасы, указывающие направление в двуликие земли. Как бы тебе объяснить… Астры чувствуют свой мир, он притягивает их почти так же, как безликих – земная гравитация. И кстати, только некоторые из нас могут видеть эти долины всегда, даже несмотря на специальную маскировку… вот как ты. Другими словами, ты чувствуешь Расколы всегда, независимо от того, насколько хорошо они прячутся. Если ты пройдешь Х-барьер, – продолжила Селестина после некоторого молчания, во время которого Тим отчаянно пытался побороть смущение, – то станешь очень сильным разведчиком. Поэтому старший Волков заинтересован в тебе. Мне кажется, он за тобой наблюдал и раньше, раз предложил перейти к нему на службу. Возможно, сейчас он в раздумьях и пока не знает, что делать с твоими способностями. Ведь, если не удастся сделать из тебя «наблюдателя», ты можешь стать сильным разведчиком и тоже приносить пользу… Почему-то его это пугает.
– Он опасный человек, – хмуро вставил Тим.
– Да, – кивнула Селестина. – Волков тебе враг. И уж точно поопасней Алекса с его компанией. Даже мой отчим, можно сказать, уже недолюбливает тебя. Лунаты не любят сильных астров.
– Куда ни плюнь, одни враги, да какие. – Тим невесело усмехнулся.
Селестина мотнула головой.
– Не впадай в уныние, Тим. – Ее голос стал серьезным. – Человека делают его враги. Чем сильнее и опаснее у тебя враги, тем сильнее и опаснее становишься ты сам.
Она повернулась к нему. Ее взгляд выражал неприкрытую заинтересованность, искреннее уважение. Если разобраться, то ни одна девчонка не смотрела на него ТАК. Даже Оля. Не кокетливо, не призывно, не восхищенно, а просто – с большим уважением.
Сейчас, в полутьме ночи, сливово-синие глаза излучали нежный серебристый отсвет. Чувства Тима дробились и множились, поддаваясь соблазнительному влиянию этого взгляда, расходились по телу приятными, волнующими вспышками. Не сводя с него пристального взора, Селест придвинулась ближе, и он вдруг ощутил небывалое желание просто взять ее за руку. Ему страшно захотелось хоть на мгновение прикоснуться губами к ее нежному оголенному плечу, аккуратной белой мочке уха, сдуть с лица прядь сияющих в полутьме серебристых волос…
По губам Селест скользнула тень едва сдерживаемой улыбки, и Тим мгновенно одернул воображение. Наверняка девчонка догадалась о ходе его мыслей. Пялится на нее, как баран, и молчит.
– Надеюсь, я пройду этот Х-барьер, – пробурчал Тим, отстраняясь и с отвращением глотая холодный чай из чашки.
– Пройдешь, – беспечно произнесла Селест. Она с удовольствием потянулась, разгибая занемевшую от долгого сидения спину. – Я верю в тебя, – добавила она, и сердце парня вновь застучало с удвоенной силой.
– Единственно, – вдруг встрепенулась девчонка, – как же все-таки раздражает, что тебе запрещают проходить испытание официально. Эти лунаты достали! – Селестина скривилась, будто съела что-то кислое. – Они вечно лезут в нашу жизнь, мешают проводить разведки, отбирают самое лучшее да еще смеют издеваться над нами, унижать нас! Если бы я могла, то переселила бы всех до единого лунатов на их любимую Луну – вот где им самое место, правда?
Тим деликатно промолчал, понимая, что они затронули важную и неприятную часть двуликой жизни.
– Самая яркая звезда Скорпиона – Антарес, – произнесла Селест, внезапно успокоившись, и посмотрела на небо. – Хорошо, когда человека ведет сильная звезда. Чем ярче засветится твоя звезда на испытании, тем выше твое предназначение по гороскопу. Скоро ты узнаешь, Тим, какая звезда тебя выберет.
– А если никакая не выберет? – встревожился тот.
– Такого не бывает, – улыбнулась девчонка. – После прохождения Х-барьера засветится твоя звезда – звезда твоего предназначения, будущего. Понимаешь, звезды на небе – это проекции наших жизней. Зеркальные двойники. Поэтому у каждого есть своя звезда. Свое призвание. Вот скажи, ты хотел бы иметь великое призвание, Тим?
Тим деликатно промолчал, понимая, что они затронули важную и неприятную часть двуликой жизни.
– Самая яркая звезда Скорпиона – Антарес, – произнесла Селест, внезапно успокоившись, и посмотрела на небо. – Хорошо, когда человека ведет сильная звезда. Чем ярче засветится твоя звезда на испытании, тем выше твое предназначение по гороскопу. Скоро ты узнаешь, Тим, какая звезда тебя выберет.
– А если никакая не выберет? – встревожился тот.
– Такого не бывает, – улыбнулась девчонка. – После прохождения Х-барьера засветится твоя звезда – звезда твоего предназначения, будущего. Понимаешь, звезды на небе – это проекции наших жизней. Зеркальные двойники. Поэтому у каждого есть своя звезда. Свое призвание. Вот скажи, ты хотел бы иметь великое призвание, Тим?
Парень задумался. Конечно, ему стало любопытно, какая же у него звезда засияет. Но ничего особенного он не ждал. Зачем ему великое призвание? А вот разведчиком он хотел бы стать. Открывать новые земли, смело идти навстречу опасностям… Составлять карты. Да, вот это настоящее дело на всю жизнь… Астралис – мечта астров о заповедной земле – целиком захватила его. Тим чувствовал, что и сам начинает мечтать об этом мире, к которому ведет таинственный и пока недосягаемый Звездный Мост.
Селестина внимательно следила за его лицом, пытаясь прочитать мысли.
– Скажи, разве здесь, – она положила руку ему на грудь, где тут же сладко и встревоженно забилось сердце, – ты не чувствуешь себя героем? Не чувствуешь, что готов для великих дел, великих открытий?
Тим замер, прислушиваясь к собственным ощущениям от прикосновения девичьих пальцев. Он не мог признаться даже себе, что действительно чувствует… особенно по отношению к этой странной загадочной девчонке.
– Я не хочу быть героем, – через силу усмехнулся парень. – Наверное, для меня просто достаточно быть, гм… человеком. Разве смысл жизни в великих делах? – вдруг разоткровенничался он. – Наверное, самое важное – не пасовать перед трудностями, если они вдруг возникают. А если и выпадет в жизни великая задача, не бояться решить ее. Ну, и решить достойно. Как-то так.
Селестина хитро улыбнулась.
– Именно так и рассуждают настоящие герои. А герои всегда получаются из простых парней.
Тим обиженно сощурился, полагая, что девчонка решила поиздеваться над ним, но та неожиданно придвинулась и, обняв за шею, поцеловала его – в губы, смело и нежно.
Долго.
Ее волосы пахли мятой, и этот острый душистый запах мгновенно вскружил ему голову. Одной рукой Тим несмело приобнял ее за талию, а другой – за нежную шею. Поцелуй настолько захватил его, что он даже закрыл глаза, наслаждаясь чувством давно желанного прикосновения.
К большому разочарованию Тима, она вдруг отстранилась. Только он хотел спросить о причине этой внезапной перемены, как изумился еще больше: ее зрачки расширились, почти затопив радужку черным, – как будто она увидела нечто невообразимо ужасное и пугающее за его спиной.
Он резко обернулся, инстинктивно заслоняя собою девчонку, и замер.
Из темноты, из далекой звездной выси, плыл к ним светящийся предмет – нечто белое, колышащееся, бесформенное. Вскоре предмет приблизился настолько, что можно было разобрать очертания сияющих линий… У Тима волосы на голове встали дыбом: он явственно различил две прямые линии, длинную и короткую – белый крест, одинокий и страшный на фоне ночного неба.
– Что это? – прошептал он побелевшими губами. Во рту сразу стало как-то сухо.
Молочно-белый светящийся крест все приближался, и стало видно, что на конце его треплется на легком ветру полупрозрачная белесая ткань.
Селестина вдруг вскочила, взмахнула руками да так и сиганула в темноту с бортика. Парень едва сдержал вскрик – девчонка метнулась по воздуху к кресту и быстрым, точным движением ухватила его за белый платок, подтянув к себе. Зависнув в воздухе, она расправила ткань, и Тим с ужасом разглядел на белом обрывке неровный красный круг с каким-то замысловатым знаком. Казалось, этот символ был выведен… кровью?
– Папа, папа, папа…
Тим побледнел – испугался не на шутку, услышав этот тихий, беспомощный шепот. Еще больше он ужаснулся при виде вмиг побелевшего лица девчонки, – казалось, вся кровь отхлынула от него.
– Селест, что с тобой? Что это?!
– Все нормально, Тим, – еле слышно прошептала та, одарив его полубезумным, отстраненным взглядом. – Все хорошо. Думай о себе. О своем испытании. А мне… надо уйти.
– Что произошло? – требовательно спросил Тим, с изумлением глядя на крест в руках девчонки. – Что это за штука? Откуда она взялась? Это что – кровь?!
– Это не твое дело, Тим. Извини.
Девчонка порывисто выпрямилась, бережно переложила крест в левую руку, а на правой аккуратно разложила кусок ткани с окровавленным рисунком. Даже не бросив парню взгляд на прощание, она повернулась и полетела, и вскоре темнота ночной улицы поглотила ее фигуру.
А Тим, растерянный и недоумевающий, долго еще стоял на самом краю бортика…